Под моей кожей

Гермиона не видела и ничего не слышала о профессоре Блэк между их ночным разговором и уроком защиты от темных искусств во вторник днем. Когда она вошла в класс, Беллатрикс пыталась привести в порядок свой захламленный стол. Она предположила, что нескольким ремонтным заклинаниям удалось подготовить комнату к занятиям после инцидента в пятницу. «Помощь нужна?» — Спросила она, мягко улыбаясь, когда раскладывала свои вещи на своем столе. Беллатрикс посмотрела на нее, черные кудри упали ей на лицо, которые ей удалось заправить на место. Ее темные глаза встретились с карими глазами Гермионы, черты ее лица попытались смягчиться. «Спасибо, все в порядке». — Ответила она и ее внимание снова обратилось к бумагам и книгам, которые она начала складывать. Гермиона никогда не была готова слышать голос Беллатрикс. Хрипотца, глубина и тембр не переставали влиять на нее. Бабочки затрепетали у нее в животе, сердце забилось быстрее. «На самом деле, ты могла бы раздать это, если все еще хочешь помочь?» — Сказала Блэк, протягивая стопку листов пергамента в вытянутой руке. Гермиона застенчиво улыбнулась и кивнула, немного загипнотизированная золотыми бликами, танцующими в радужках ее профессора. Она положила лист на каждый стол и оглянулась, чувствуя, что на нее смотрят. Грейнджер не ошиблась, заметив, как Беллатрикс отвела взгляд до того, как ее поймали. Девушка прикусила губу, вспоминая фрагменты их «разговоров», и не могла скрыть улыбку, которая расползлась по ее лицу. «Что заставляет тебя улыбаться, как чеширский кот?» — Усмехнулся Драко, когда вошел в класс; ученики проходили мимо них, чтобы занять свои места. «О, ничего особенного». — Ответила Гермиона, слегка порозовев. «О… кей». — Подмигнул он, прежде чем оставить ее, чтобы закончить задание. Грейнджер вернулась к началу и положила оставшийся пергамент на стол Беллатрикс. «Где ты была во время ланча?» — Спросила Джинни. «Мерлин, ты меня напугала!» — Вскрикнула Гермиона, задыхаясь. — «Тебе на шею стоит надеть колокольчик». Она могла бы поклясться, что услышала хриплый смешок, исходящий от темной ведьмы, но не стала выяснять, вместо этого последовала за своей подругой и заняла их места. «Ну?» — Продолжила рыжая, глядя на нее. «Я просто взяла сэндвич и пошла прогуляться». «Надеюсь, ты достаточно тепло укуталась». Гермиона закатила глаза на ее материнскую заботу. «Добрый день, класс». После отзывчивого хора учеников воцарилось уважительное молчание. «Мы продолжим с того, на чем остановились на прошлой неделе. Пожалуйста, объединитесь, а я буду работать с теми, кто останется». — Продолжила Блэк, обогнув свой стол, чтобы встать впереди. Джинни схватила свои вещи так быстро, как только могла. — «Драко? Ты и я?» Он кивнул. «Пожалуйста». — Джинни прошептала на ухо Гермионе, подмигивая, когда она бросилась к Малфою. Гермиона оглядела комнату и увидела, что остались только Эбботт и Гойл; Гойл с надеждой смотрел на нее. Прежде чем она смогла ответить, голос Блэк прорвался сквозь болтовню. — «Гойл, ты с Эбботтом, потому что мне не нравится мысль о том, чтобы слышать еще какие-либо Ваши мысли, мистер Эббот. Но я согласна. Эти брюки действительно облегают меня во всех нужных местах». — Пошутила она; уши гриффиндорца стали краснее, чем его лицо. Все засмеялись, но все, что потребовалось, это короткое покашливание Блэк, чтобы снова призвать класс к порядку. «Мисс Грейнджер». — Сказала Беллатрикс, садясь рядом с Гермионой и поворачивая ее лицом к себе. — «Я бы хотела, чтобы вы снова попробовали Легилименцию, на этот раз позволив себе руководствоваться только тем, что я вам показываю». В словах профессора было предупреждение, но не было тона, которого можно было бы опасаться. Гермиона кивнула, ответы в ее голове были недостаточно адекватными, чтобы произнести. «Я готова, если ты готова». — заявила Беллатрикс, ее глаза на мгновение встретились с глазами Гермионы, прежде чем она закрыла их. Гермиона почувствовала отчаянное желание провести пальцами по челюсти женщины, но отогнала эту мысль так быстро, как только могла. «Легилименс!». Она оказалась в прекрасном саду, на зеленой лужайке с пышной листвой, по краям которой были расставлены большие гранитные горшки. Он простирался до древнего и внушительного дома, и она снова была уверена, что это Блэк-Мэнор. Гермиона услышала смех и пошла на него. Рядом с круглым каменным фонтаном на траве, скрестив ноги, сидели три маленькие девочки и хихикали. Две из них играли в игру со своими пальцами, наматывая на них пряжу и безнадежно запутываясь, но ее взгляд был прикован к старшей. Она была сосредоточена на куске пергамента, который тщательно складывала. Гермиона встала так, чтобы видеть ее яснее, лицо девочки больше не было скрыто мягкими кудрями. Беллатрикс была прекрасным ребенком, без сомнения, две ее спутницы, несомненно, ее младшие сестры, их черты были схожи, но каждая из них была по-своему поразительна. Беллатрикс рассмеялась над выходками своей сестры, и этот звук заставил сердце Гермионы подпрыгнуть от радости при виде; наблюдая, как крошечные пальчики представили бумажную птицу, которую она создала. Возбужденно хихикая, Нарцисса подпрыгивала вверх и вниз, дотягиваясь до маленькой птички, которую ее сестра волшебным образом заколдовала, чтобы она кружила в воздухе над их головами. Затем все потемнело, когда в поле ее зрения появилась черная мантия, ноги в сапогах твердо встали рядом с детьми. Широко раскрытые глаза смотрели на фигуру, и Гермиона почувствовала, что делает то же самое, приближаясь к лицу сурового мужчины с гримасой отвращения на лице. Она наблюдала, как костлявая рука протянулась и схватила бумажную птицу, раздавив ее в кулаке, позволив ей упасть сломанной и скрученной на землю. Гермиона почувствовала острую боль в передней части мозга, как будто ее выщипывали оттуда. Ее глаза распахнулись, встретившись с огненным пламенем Беллатрикс. Она тяжело дышала, ее челюсти были плотно сжаты. «Мне жаль. Я не давила, клянусь. Я бы не стала». — пыталась оправдаться Гермиона. Тепло, исходящее от Блэк, не рассеивалось, когда ее взгляд потемнел, и девушка почувствовала себя бессильной. Она просто выдержала взгляд темной ведьмы, пытаясь заставить свои глаза умолять ее поверить. Бледные щеки втянули воздух, а затем издали долгий вздох, прежде чем посмотреть вниз. «Профессор». — Прошептала она. «Мне нужна минутка, Грейнджер». — Ответила Блэк, ее голос был более сдержанным, чем ожидала Гермиона, учитывая их предыдущий сеанс легилименции. Она молчала, в ее голове роились вопросы, пока она пыталась подавить отчаяние, которое почувствовала, увидев воспоминания Беллатрикс; быть вырванной из такой невинности и счастья в страдание было тем, что она не могла понять. Она вытерла слезу со щеки и терпеливо ждала, казалось, целую вечность. «Ты думала о воспоминании?» — Резко спросила Блэк, ее взгляд все еще был прикован к полу. «Э… да. У меня есть одно». — Гермиона ответила так спокойно, как только могла, понимая, что ей нужно поделиться чем-то правдивым и значимым. — 'Я просто надеюсь, что это сработает’. — Она закрыла глаза, услышав «Легилименс!» Беллатрикс, когда она легко скользнула в ее голову. Грейнджер вызвала в памяти воспоминание о своем десятом дне рождения, ведя Беллатрикс в маленькую кухню. Стол был уставлен праздничной едой, во главе которой стояла ее юная особа; на голове у нее была зеленая праздничная шляпа, и она улыбалась большому шоколадному торту. Свечи мерцали, и она смеялась, когда задувала их, ее родители и друзья пели ей. Она отодвинула воспоминания в сторону, как слайды на проекторе, и выбрала новое, перенося их обоих в уютную гостиную, где ее родители сидели на диване и смотрели телевизор; свет от экрана заполнял маленькую комнату. Она наблюдала за собой, стоя в дверном проеме позади них с поднятой палочкой. «Обливиэйт». — Произнесенное шепотом заклинание слетело с ее палочки, когда семейные фотографии, разбросанные по любящему дому, стерли все следы ее существования, все воспоминания о ней, которые были у ее родителей, исчезли в ничто. Она наблюдала за своими слезами, чувствуя, как ее собственная грудь болит при виде этого, и отогнала воспоминание, выталкивая из него и себя, и профессора Блэк. Глаза Беллатрикс широко распахнулись, в них читался вопрос; рот приоткрылся, не в силах вымолвить ни слова, когда Гермиона встретилась с ней взглядом. Ни одна из ведьм не произнесла ни слова, их дыхание выровнялось, между ними возникло потрескивание чего-то неописуемого. «Грейнджер… Я… — пробормотала Блэк. Гермиона придвинулась ближе, ее взгляд упал на пульсацию на шее Беллатрикс, которая внезапно усилилась, когда она подошла ближе. — «Не надо, пожалуйста. Я хотела, чтобы вы это увидели». «Задание состояло в том, чтобы выбрать воспоминание, лишенное таких повышенных эмоций». — Предостерегла Беллатрикс; глаза потемнели. «Да, это было первое воспоминание о моем десятом дне рождения, но я намеренно выбрала второе». — Она понизила голос, осознав, что они были не одни. «Почему?» Гермиона глубоко вздохнула, тщательно подбирая слова, поскольку они уже были в таком положении раньше, и это было опасно. — «Я всегда вижу в Ваших мыслях больше, чем следовало бы, и хотя я не понимаю, почему это происходит, я остро осознаю, что у Вас нет желания показывать это мне. Это был мой способ дать Вам что-то взамен; что-то личное и болезненное». Беллатрикс моргнула, ее бровь изогнулась в замешательстве, губы плотно сжались. «Вам не нужно ничего говорить». — Продолжила девушка. — «Я думаю, Вас разыскивают».- Она ухмыльнулась, кивнув в сторону классной комнаты за ее пределами; отчасти из-за ее поворота фразы и потому, что Драко смотрел на них. Профессор Блэк повернула голову в направлении, указанном Гермионой, и, не говоря ни слова, выскользнула из своего кресла и подошла к Джинни и Драко. Гермиона глубоко вздохнула, повернулась лицом к своему столу, ее глаза закрылись; воспоминания, которые они обе разделили, атаковали ее разум. Когда ей наконец удалось освободиться, она обратила свое внимание на книгу Блэк, перечитав с самого начала, чтобы попытаться понять, сможет ли она понять, что она испытывала, когда входила в разум темной ведьмы. Она знала, что это отличается от того, как она делилась своими воспоминаниями, так что очень ясно, что одно за другим, как преднамеренный выбор. Беллатрикс чувствовала, что ‘делится’; неспособность закрыть память достаточно быстро или желание держать ее там. Грейнджер покачала головой, уверенная, что бывшая Пожирательница Смерти ни за что не стала бы активно хотеть ученика Гриффиндора в самых темных уголках своего мозга. Мысль была абсурдной, и все же со стороны темной ведьмы не было немедленного побуждения убрать ее. Девушка перевернула страницу, пальцы добрались до нужного раздела; ‘Использование легилименции для усиления эмоций’. — Она быстро просмотрела раздел, ища глазами то, что, как ей казалось, она запомнила. Она нашла строчку и прочла ее вслух в уме. ‘Легилименты обладают способностью вызывать эмоции, выражая их сильнее, чем их цель. Вы можете создавать ужас в счастье.’ Гермиона перечитала строки и превратила их из «темных искусств» в «исцеление». ‘Вы можете создать счастье в ужасе. Это то, что я сделала? Я почувствовала, как мое сердце наполнилось, наблюдая, как Беллатрикс делает эту птичку для своих сестер. Создала ли я тепло и безопасность, которые позволили воспоминаниям продолжаться, а не заканчиваться? Это не объясняет первый раз, когда меня затащили в тот подвал. ’ Она вздрогнула, чувствуя тошноту от образов в ее голове. Она чувствовала, что была близка к разгадке тайны, но чего-то не хватало. В тот момент она знала, что перечитает книгу еще раз и посмотрит, сможет ли она найти этот недостающий фрагмент. «Это все. Класс свободен «. — Профессор Блэк воскликнул. — «Малфой, Грейнджер, пожалуйста, останьтесь». Джинни посмотрела на Гермиону, подняла вверх большой палец и улыбнулась, собирая свои вещи и оставляя их наедине. Беллатрикс закрыла дверь легким движением руки, громкий хлопок заставил Драко вздрогнуть, поскольку они оба остались на своих местах. «Я хотела спросить вас обоих, как вы относитесь к тому, чтобы помочь мне с одним из моих занятий на втором курсе». «Конечно». — Сказал Драко, пожимая плечами. Глаза Блэк нашли глаза Гермионы. «Да, конечно». — Она ответила с искренней улыбкой. «Вы будете сражаться на дуэли». — Заявила Беллатрикс, переводя взгляд с них обоих. — «Я не могу придумать лучших учеников, которые помогли бы продемонстрировать основы моим второкурсникам. Когда вы в следующий раз будете свободны?» «У нас утром свободное время, если у тебя нет еще чего-нибудь, Гермиона?» — Небрежно спросил Драко. «Я свободна». — Глаза девушки на мгновение встретились с глазами Беллатрикс еще раз, притягиваясь к ней, как мотылек к пламени. «Тогда решено. Если вы оба сможете быть здесь до начала урока, я расскажу, что мы будем делать». «Хорошо». — Драко ответил, а Гермиона обнаружила, что просто кивает, собирая свои книги. «Отлично. На этом все». — Провозгласила Блэк, прежде чем подняться по лестнице в свой кабинет, дверь за ней захлопнулась. Гермиона посмотрела на Драко, перекидывая сумку через плечо. «Так драматично». — Он пошутил, посмеиваясь. Гермиона улыбнулась, когда они оба вышли из класса в шумный коридор. «Итак, я спросил маму о креме, о котором мы говорили, и у нее есть запас, который она собирается прислать мне». — Сказал он, слегка наклоняясь к ней, пока они шли, стараясь говорить тише. — «Мама ясно дала понять в своем письме, что моя тетя уже пробовала это раньше, и это никак не помогло». «Твоя мать сама делала это, как с тобой?» — Спросила Гермиона, ее ноги нащупали ступени лестницы, чувствуя, как она смещается и поворачивается под ней. «Определенно нет, нет. Почему ты спрашиваешь?» «Я немного подумала об этом после нашего последнего разговора». «Продолжай». «Ну, ты подразумевал, что крем был смесью зелий и чар, которые твоя мать смешала в надежде, что это поможет. Итак, я предполагаю, что это была неизвестная смесь?» «Да. У меня всегда было впечатление, что как только я получил Метку, она стала постоянной и не было известно никакой магии, которая могла бы ее удалить. Я думаю, мама просто искренне хотела, чтобы это исчезло и перестало болеть». Лицо Гермионы исказилось от мысли. — «Я подумала, что, возможно, то, что кто-то другой пытается исцелить это, может быть одной из причин, по которой это сработало». Драко посмотрел на нее. — «Как самоотверженный поступок». «Именно. Метка означала все, что было злом, поэтому имеет смысл только то, что проявление добра могло быть частью магии, необходимой для его изгнания». Слизеринец потянулся к ее запястью и остановил их, привлекая взгляд Гермионы к себе. «Ты великолепна. Ты знаешь это?». — Сказал Малфой с благоговением. Она покраснела. — «Это всего лишь теория». Драко опустил ее руку. — «Чертовски хорошая, если хочешь знать мое мнение. Я пошлю сову маме перед ужином». Гермиона кивнула, улыбаясь. «Тогда нам просто нужно выяснить, как заставить мою тетю подпустить кого-нибудь достаточно близко, чтобы сделать это». — Фыркнул Драко. — «Увидимся позже». ********************************************************************************** Гермиона действительно надеялась, что Беллатрикс свяжется с ней после урока и ее признания, но блокнот был пуст. Она долго и упорно думала о том, чтобы написать что-нибудь самой и посмотреть, последует ли ответ, но решила не настаивать. Несмотря на то, что она была разочарована, она улеглась спать, довольная мыслью, что проведет свободное время с темной ведьмой. Когда, наконец, наступило утро, Гермиона проснулась и приняла душ, переоделась в джинсы и розовый свитер; из-под шеи выглядывает воротник белой рубашки, волосы собраны сзади в хвост. Она встретилась с Драко за ранним завтраком, прежде чем отправиться в комнату Дуэльного клуба. Это было впечатляюще большое помещение с широкой арочной крышей и величественными, как у собора, окнами. Длинный деревянный помост доминировал в пространстве, его пурпурный верх изображал лунные сцены. Она вспомнила, как в последний раз видела Драко на дуэли там, надеясь, что тоже сможет победить слизеринца, хотя теперь они были друзьями. Она знала почему. Дело было не в том, чтобы быть лучшей, по правде говоря, нет, хотя эта потребность выделяться навсегда укоренилась в ее личности. Она хотела произвести впечатление на Беллатрикс. Она хотела, чтобы темная ведьма увидела, на что она способна; она хотела, чтобы та увидела в ней нечто большее, чем просто ученицу. Беллатрикс вошла в комнату с уверенностью, которая заставила вселенную Гермионы повернуться вокруг другой оси. Она была одета в кроваво-красный костюм, жакет с высоким воротником, гордо стоящий на затылке, оборки белой рубашки спускались в глубокий вырез. Ее волосы были распущены, длинные черные локоны обрамляли точеные черты лица, которые мягко подпрыгивали при каждом ее шаге; черные ботинки стучали по камню под ними. «Великолепна…». — Выдохнула Гермиона. «Что?» — Спросил Драко, с любопытством глядя на нее. Ее голова повернулась в его сторону, щеки запылали. «Ничего». — Она запнулась, не в силах выдержать его пристальный взгляд и не в силах взглянуть на Профессора, которая стояла в опасной близости от них обоих. «Спасибо, что уделили свое время». — Сказала Беллатрикс. Гермиона уловила ее запах, и он захватил ее чувства так быстро, что у нее не было выбора, кроме как вдохнуть его, заставляя глаза оставаться открытыми. «Какие заклинания Вы хотите, чтобы они использовали?» — Спросил Драко, подпрыгивая и садясь на край платформы. Гермиона последовала за ним, прислонившись к нему, поглядывая на темную ведьму. «Основы. Ступефай, Риктусемпра, Экспеллиармус и, конечно, заклинание Щита. Все, что они уверенно выполняют, пока защита не является проблемой». Драко рассмеялся. — «Не думаю, что родителям понравится, если их маленькие хаффлпаффцы прибудут домой в крошечных коробках». «Вполне. Думаю, я уже достаточно их разозлила". — Пробормотала Блэк. Гермиона усмехнулась, ее темные глаза сверкнули при этом звуке, золото дико закружилось. Смех замер у нее на губах, пока она не увидела, как уголок рта женщины приподнялся в кривой усмешке. Блэк дала им инструкции по обустройству комнаты, и все трое тихо работали, волшебным образом расставляя стулья в полукруглые ряды перед сценой и развешивая цвета Хаффлпаффа и Равенкло вдоль задней стены, отмечая каждый конец, готовый к бою. Это было незадолго до того, как начали приходить второкурсники. Они выглядели такими молодыми и жаждущими учиться, но в то же время были в ужасе, предположительно от своего учителя, учитывая нервную энергию, которая исходила от них. Гермиона вспомнила, что она чувствовала на втором курсе. Это, конечно, было лучше, чем ее первое выступление, учитывая, что у нее появились надежные друзья, но Окаменение определенно не было изюминкой. Урок начался хорошо, когда ученики подошли, чтобы потренировать свои щиты против простого атакующего заклинания. Когда пришло время продемонстрировать дуэль, она и Драко заняли противоположные концы деревянного помоста, твердо поставив ноги и держа палочки наготове, следуя формальности поклона; реверанса никогда не бывает на войне, напомнила она себе. Они оба держались более десяти минут, заклинания летели влево, вправо и в центр, и Гермионе пришлось по-настоящему сосредоточиться, чтобы нанести жгучий удар мимо щита Драко, застав его врасплох, когда он направил Редукто прямо на нее, ее щит был более чем достаточно силен, чтобы отразить проклятие. Грейнджер чувствовала себя измученной, но абсолютно не желала уступать, особенно теперь, когда она увидела, что Беллатрикс стоит позади своего племянника и что-то шепчет ему на ухо, в то время как ее пристальный взгляд впился в нее. Определенно нет. Что бы ни сказала Беллатрикс, это, казалось, придало Драко сил, когда он продвигался вперед, его заклинания были сильнее и быстрее, чем раньше, его лицо было таким агрессивным, что напомнило ей мальчика, которого она ненавидела все эти годы. Он выглядел решительным, но Гермиона была одержима победой. Она послала своевременное заклинание блокировки ног, за которым последовали два разных взрывных заклинания, которые заставили Драко взмахнуть щитами, оставив его левый бок открытым. Опустив свой щит, она выпустила Петрификус Тоталус с Экспеллиармусом, из-за чего Драко упал на спину, его палочка вылетела из рук и попала в руки профессора Блэк. Зал взорвался аплодисментами. Студенты явно поднялись на ноги во время Дуэли; когда они были прямо у платформы, их яркие глаза были полны благоговения. Гермиона почувствовала, как ее переполняет гордость за свое достижение, наблюдая, как Беллатрикс шагает к ней, а Драко поднимается на ноги с помощью двух мальчиков из Равенкло. Он встретился с ней взглядом, кивнул и улыбнулся. Это вернуло бы ее тревогу обратно в коробку, если бы не внушительная фигура Беллатрикс рядом с ней. «Это была отличная демонстрация от вас обоих. Молодец, мисс Грейнджер». Глаза Гермионы встретились с темными. Блэк смотрела на нее с гордостью и уважением, и это делало с ней то, чего не должно было происходить в комнате, полной студентов. Она покраснела и отвела взгляд, осознав, что именно у нее теперь развивается неспособность поддерживать зрительный контакт. «Кто-нибудь может сказать мне, почему мисс Грейнджер победила?» Пара рук поднялась в воздух. «Да, мисс Остин». — Сказала профессор Блэк, указывая на молодую девушку в желто-черной мантии. «Эм, ну, кажется, она опустила свои щиты, что было довольно смело, но это означало, что она могла вкладывать больше силы в атакующие заклинания». — Она нервно заикалась. «Правильно. Десять очков в пользу Хаффлпаффа. Опытный дуэлянт должен знать, когда защищаться, а когда наносить удар, никогда не боясь парировать и атаковать. Магия — это эмоция, страсть. Это затрагивает саму суть того, кто ты есть». — Продолжила Беллатрикс, переместившись, чтобы встать почти спиной к спине с Гермионой. — «Кто-нибудь может сказать мне, где мисс Грейнджер нуждается в улучшении?» Ученики озирались в замешательстве, качая головами; некоторые пробормотали -"Нет». — Она взглянула на Драко, который пожал плечами. «Позиция». — Сказала Беллатрикс, отвечая на свой собственный вопрос. — «Можно мне?» Гермиона повернула голову вправо, не осознавая, насколько близко была профессор Блэк. Их глаза встретились, прежде чем она посмотрела вниз на протянутую руку и разрешение прикоснуться к ней. Девушка кивнула, судорожно сглотнув, когда оторвала взгляд; жар поднялся к ее шее, сожалея о том, что она завязала волосы сзади. Гермиона перестала сожалеть об этом в тот момент, когда Беллатрикс подошла прямо к ней сзади, теплое дыхание коснулось ее кожи, когда она заговорила. Она переключилась в режим дуэли и стала ждать. «Вы хотите сделать свое тело как можно более меньшей мишенью. Позиция мисс Грейнджер почти на месте, но углы немного не те. А теперь посмотрите, как я исправляю ее положение». Гермиона почувствовала, как левая рука женщины надавила на ее левый бицепс, слегка приподнимая его. Затем ее правый локоть был слегка отведен вверх и назад. Ее прикосновений было уж слишком много, когда темная ведьма была так близко, ее запах снова проникал в каждую пору. Грейнджер не знала, как аромат может быть таким пьянящим и сильным, но ей потребовалось все, чтобы не откинуть голову на плечо Беллатрикс и не поддаться. Она уже думала, что безнадежно заблудилась, когда чья-то рука обхватила ее левое бедро; пальцы удобно устроились на ее одежде, когда они слегка повернули ее, другая рука Беллатрикс скользнула по ее правому боку, чтобы продолжить движение. Она не смогла сдержать стон, который сорвался с ее предательских губ от прикосновения рук Беллатрикс к ее телу или от того, как этот момент перенес ее обратно в Министерство, когда она была прижата так близко, обхватив ее руками. Гермиона была уверена, что класс не услышал звук ее очевидной потребности, но она знала, что Блэк услышала, так как почувствовала, что ее пальцы сжались немного крепче, а когда она заговорила, ее голос стал глубже. Темнее. «Теперь вы можете видеть из этих простых изменений, как мисс Грейнджер будет менее уязвима для атак?» — В комнате раздались слова согласия. — «Отлично. Снова объединитесь в пары, и мы очистим платформу». Однако Беллатрикс все еще держала Гермиону, и молодая ведьма была совершенно бессильна пошевелиться, хотя и не хотела. Она чувствовала, что горит, руки на ее талии все еще были сильными и целеустремленными, и она могла представить, как этот восхитительный костюм прижимается к ее спине. Затем она почувствовала долгое дыхание на своей шее, щекотание завитков, поднимающихся по колонне шеи, когда губы почти коснулись ее кожи. — «Хорошая девочка». — Слова проникли в раковину ее уха, пальцы в последний раз стиснули талию, прежде чем Беллатрикс полностью отстранилась от нее. Гермиона не могла сдержать дрожь или перестать прикусывать нижнюю губу от потока возбуждения, который струился по ее венам. Эти два слова что-то сделали с ней. Что-то первобытное, животное, и она знала, что они будут часто фигурировать в ее фантазиях, в тот момент, когда их шептали, как мантру. Гермиона встряхнулась, вышла из своего очарованного состояния и сумела спуститься на пол, направляясь туда, где сидел Драко. «Я почти добил тебя пару раз, Грейнджер». — Ухмыльнулся Малфой. «Это точно. Мы равны». — улыбнулась девушка, похлопав друга по плечу. Он кивнул. — «Я думаю, мне нужно, чтобы тетя показала мне ту позу, в которую она поставила тебя». Грейнджер что-то мяукнула в ответ, частично соглашаясь, а частично не желая, чтобы ее слова выдали ее чувства, особенно Драко. Она оглядела комнату, наблюдая, как Беллатрикс кружит вокруг пар, обсуждая их выбор заклинаний и расположение. Однако она не подняла руку ни на одного из них, и осознание этого заставило ее нахмуриться. ‘Она хотела прикоснуться ко мне’. Ее безнадежное сердце затрепетало от возможности истины. Эта мысль подпитывала ее до конца дня. Когда она, наконец, осталась одна в темноте своей комнаты, сбросив покрывала, выгнув спину над матрасом, она услышала слова Беллатрикс, прошептанные ей на ухо. ‘Хорошая девочка’.