Под моей кожей

Беллатрикс каким-то образом удалось аппарировать обратно в поместье, рухнув перед камином, бессловесное согревающее заклинание не согрело ее замерзшие кости. Она страдала от холода, боль пронизывала каждую жилу и клеточку ее существа, когда тело содрогалось в конвульсиях, и она погружалась в темноту. Было утро, когда она проснулась в первый раз, признаки рассвета мерцали в комнате, когда она прищурилась и попыталась потянуться, но все болело; как ни пыталась, ведьма не могла унять дрожь в конечностях. С трудом поднявшись на ноги, она, спотыкаясь, добралась до ближайшего дивана и рухнула на него, дергаясь и крутясь от холода, ее разум все еще был в ловушке прибоя. Когда Беллатрикс снова проснулась, в комнате было темно, если не считать света камина. Она зашипела, когда рана на ее руке зацепилась за диван, рукав рубашки был покрыт кровью и песком, как и все остальное. Ее голова раскалывалась, воспоминания о пляже выдвигались на первый план, требуя признания. “Блядь”. - Застонала она, ее горло пересохло и болело. - “Мне нужно что-нибудь выпить”. Ухитрившись наклониться вперед, она потянулась за стаканом и налила себе огненного виски, ее рука дрожала, проливая на стол янтарную жидкость. На вкус было кисло, ожог только усиливал боль в горле, которую она причинила криком. В отчаянии женщина легла, чувствуя, как к животу подкатывает волна тошноты. ‘Гермиона Грейнджер’. Имя в ее голове обожгло мозг, толчок осознания ударил ее в полную силу, когда она вспомнила, что довело ее до грани безумия и оставило полумертвой на пляже. Беллатрикс наклонилась вперед, сильно давясь, ничего, кроме слюны и крови, стекающих с ее губ и падающих на испорченные брюки. Она вытерла рот, песок и соль растирались по ее коже. ‘Она найдет меня здесь’.   “Блядь”. Блэк точно знала, что это случится. Она дала обещание девушке, что позволит ей исцелить свою Темную Метку. К тому же подходило время ужина, и Гермиона, без сомнения, стала бы искать ее в кабинете и в комнате, прежде, чем пойти в Большой зал. Но что произойдет после этого? Придет ли она в Поместье? “Конечно, она придет”. - Проворчала Блэк. - “Мне негде спрятаться от нее”. Она снова села, комната кружилась перед глазами, пытаясь сосредоточиться на единственном месте, о котором она могла думать, чтобы убежать от молодой ведьмы. Она представила себе этот образ и молилась, чтобы не расщепиться. “Господи Иисусе, Беллатрикс!” - Закричала Нарцисса, уронив на пол бокал с вином и схватившись за грудь. Ее сестра аппарировала в ее гостиную, выглядя так, как будто она прошла через войну. И она действительно прошла. Войну с самой собой. Войну, в которой она была уверена, что не выиграет. ********************************************************************************** Гермиона извинилась после ужина и вернулась в свою спальню, вытащив Карту Мародеров, подтвердив, что Беллатрикс нет в замке. “Она избегает меня". - прошептала девушка, ее губы дрожали, когда она пыталась отогнать воспоминания об их поцелуе; поцелуе, который сводил ее с ума. Теперь, когда она попробовала эти пухлые мягкие губы, она знала, что никогда не захочет других. Она не была уверена, какой поцелуй понадобился Беллатрикс, чтобы снять проклятие, но как только ее губы встретились с губами ведьмы, она больше не думала об этом вообще. Она просто ответила тем же, пытаясь передать свои чувства и свою любовь в этой связи. Грейнджер села на кровать, ее сердце колотилось от беспокойства. Она почти не спала, вернувшись в свою комнату после посещения Блэк, ее разум прокручивал все, анализировал и анализировал, и всегда возвращался к одному и тому же выводу. "Она что-то чувствует ко мне. Я почувствовала это в ее поцелуе. Боже, этот поцелуй". Живоглот толкнул ее в бедро. -“Я знаю, мальчик. Я знаю”. - Сказала она, запустив пальцы в его мех и успокаиваясь от его мурлыканья. - “Она либо в Блэк-Мэноре, либо…с ней”. При этой мысли Гермиона почувствовала, как укол нежелательной ревности пронзил ее сердце, образы ворвались в разум, как нежеланные гости в доме. Она пыталась прийти в себя, делая глубокие вдохи. “Мне нужно найти ее, где бы она ни была, правда?” - Спросила она Живоглота, который мяукнул в ответ. Приняв это за согласие, Гермиона схватила баночку с кремом и сунула ее в карман пальто, прежде чем надеть его и выскользнуть из своей комнаты. Она спустилась в Хогсмид быстрым и целеустремленным шагом, луна и ее палочка освещали путь. В маленькой деревне все еще кипела жизнь, в основном сосредоточенная вокруг "Трех метел", свет из окон освещал улицу. Гермиона вытерла манжетой стекло, прежде чем прижаться к нему лицом. Она заглянула в паб и оглядела посетителей, сидящих в баре, в поисках Беллатрикс. Розмерта работала, потягивая пинту пива и болтая с парой клиентов. Она почувствовала толчок, похожий на ненависть, укол в груди, мгновенно возненавидев себя за это чувство. “Давай, Грейнджер”. - Фыркнула она. Девушка глубоко вздохнула и толкнула дверь. В гостинице было оживленно, какофония голосов, музыки и смеха наполняла раскаленный воздух. Она протолкнулась мимо группы волшебников, обменивающихся историями о войне, и натянуто улыбнулась, пробираясь сквозь толпу ближе всего к столам. Ее взгляд скользил по каждой кабинке, каждому лицу, пока она не убедилась, что Беллатрикс среди них нет, прежде чем пройти к бару, приближаясь все ближе и ближе к Розмерте. Гермиона сглотнула, когда блондинка посмотрела на нее, теплая улыбка украсила ее губы, когда она поманила ее к себе. Грейнджер изобразила улыбку, решив не быть грубой, и направилась к ней. “Гермиона! Я не видела тебя здесь вечером раньше. Ты с друзьями?” - Нежно спросила Розмерта. “Э, нет. Только я.” - Ответила гриффиндорка небрежно, желая, на самом деле желая, чтобы Розмерта не была дружелюбной теплой женщиной, которой она всегда считала ее раньше. ‘Раньше. До Беллатрикс'. “Что я могу тебе предложить, малыш?” - Спросила Розмерта. “О, эм, ничего, спасибо, я не могу остаться”. Бровь блондинки вопросительно приподнялась, когда она выскользнула из-за стойки и потянула Гермиону в сторону. -“Все в порядке?”- Грейнджер возненавидела себя еще больше. Розмерта была доброй и внимательной, в ее глазах не было ничего, кроме беспокойства, когда она ждала ответа. Она вздохнула. ‘Черт с ним’. - “Вы видели профессора Блэк?” Розмерта выглядела удивленной, и Гермиона вдруг задумалась, не был ли этот взгляд, который она бросила на лестницу, ведущую в ее личные покои, именно туда, где сейчас скрывалась темная ведьма. Она почувствовала скручивание в животе и больше не могла сдерживать фальшивую улыбку, которую нацепила на лицо. “Беллатрикс?” “Вы знаете другого профессора Блэк?” - Нервно выплюнула Гермиона, ее терпение иссякло. Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал ей, что она способна испытывать что-то похожее на ревность, она бы рассмеялась, но чувствовать такой уровень нарастающей ярости было чем-то чуждым. Кое-что ей совсем не понравилось. Что-то, что она была полна решимости подавить в себе. Розмерта неловко поерзала и прислонилась к барной стойке.  -“Ее здесь не было сегодня”. “Вы так говорите, как будто она часто бывает здесь?” Блондинка ухмыльнулась и выдохнула. -“Это паб. Она любит выпить, как и любой из моих клиентов”. - Ответила женщина, указывая рукой на таверну. - “Я признаю, что обычно я вижу ее только по субботам, но не сегодня”. Гермиона раздраженно фыркнула на Розмерту и на себя за то, как нелепо ее чувства к Беллатрикс заставляли ее вести себя. “Это что-то новое..., когда ученик интересуется местонахождением своего учителя.” - Розмерта усмехнулась; звук, который заставил ее нос дернуться. “Спасибо, что уделили мне время”. - ответила Гермиона, прежде чем развернуться на каблуках и выскочить из бара так быстро, как только могли нести ее ноги. Когда прохладный воздух коснулся ее, она задрожала, плотнее запахнула пальто, бросилась вниз по улице и начала подъем обратно в замок. Она едва добралась до окраины, прежде чем аппарировать, ее следующий пункт назначения четко вырисовывался перед ее мысленным взором. Блэк Мэнор ночью был более мрачным, чем она могла себе представить, и все же Гермиону не беспокоили его длинные тени и скрытые секреты. Это было место, в котором она начала чувствовать себя комфортно и в своих самых фантастических мечтах, место, которое она хотела бы назвать домом; дом, в котором она и Беллатрикс могли бы жить вместе и разделить жизнь, которую она так отчаянно хотела. Гермиона была у двери библиотеки в считанные секунды, открыла ее и вошла в комнату, удивленная, увидев несколько тлеющих углей. По дороге к камину, она почувствовала хруст под ногами, ее глаза увидели след песка, который вел к ковру перед ним. Там было гораздо больше; грязь, прилипшая к куче. Девушка опустилась на колени и прижала к нему руку, чувствуя влагу под пальцами и полосы крови, смотрящие на нее. “Что ты наделала, идиотка?!” - Закричала она, паника начала расти. Грейнджер пошла по песчаному следу обратно к дивану, обнаружив еще больше грязи и крови, а также пролитый стакан виски, который валялся на полу. Гермиона выбежала из комнаты и вернулась в прихожую. “Профессор Блэк?” - Позвала она, ее голос эхом отдавался этажом выше. - “Беллатрикс!” Дом не ответил, тишина была оглушительной, а ее пульс бешено стучал в ушах. Она взбежала по лестнице и бросилась по коридору к комнате Беллатрикс, распахнув дверь. Ничего. Комната была точно такой же, как и во время предыдущего визита, когда она нашла время, чтобы углубиться в царство Блэк Мэнор. Не было ничего, что указывало бы на то, что Беллатрикс была наверху, и если бы хаос в библиотеке был чем-то значимым, он бы переместился и в ее спальню. Гермиона всхлипнула, слезы выступили у нее на глазах, пока она пыталась понять, где Беллатрикс и в безопасности ли она. Она поплелась вниз по лестнице, побежденная. “Что, если она ранена?” - Пробормотала она, направляясь обратно в библиотеку. Грейнджер ходила по комнате, кружила и размышляла вслух. - “Неужели Розмерта солгала мне? Она все это время была наверху в пабе? Нет...нет... в этом нет никакого смысла. Если бы она пострадала, конечно, она осталась бы здесь. Но если она не пострадала, что все это значит?” - Гермиона развела руками, указывая на беспорядок в другом конце комнаты. “Снаружи. Что, если она снаружи?” - Девушка представила пляж и аппарировала туда, ветер дико развевал ее волосы. - “Беллатрикс!” - закричала она, и только звук воды ответил ей. - “Беллатрикс!” Она прошла небольшое расстояние до скал и перелезла через них, освещая себе путь палочкой. Было предательски скользко, но ей удалось встать на вершину, откуда открывался вид на бухту с высоты птичьего полета. -“Беллатрикс!” - завыла она в ночь, ее голос застрял в горле, беспокойство, наконец, овладело ею. - “Пожалуйста!” В отчаянии она аппарировала обратно в Поместье и обыскала каждую комнату в надежде найти ее там, ее рука нащупывала банку в кармане, чтобы удержаться на земле. Не было заклинания, которое она могла бы использовать, чтобы открыть запертые двери, которые явно были запечатаны чем-то более темным, но она неустанно стучала в каждую, ее кулаки покраснели, тело болело от беспокойства. Гермиона сидела в библиотеке, казалось, часами, глядя в огонь и пытаясь разобраться во всем, пытаясь не чувствовать жало отвержения; мысль о том, что Беллатрикс предпочла бы быть где угодно, только не с ней. Охваченная усталостью, она поднялась наверх и проскользнула в комнату профессора. Девушка сбросила туфли, сбросила куртку и развела огонь в камине. Она легла в кровать и натянула на себя одеяло, запах темной ведьмы проник в ее легкие, когда она погрузилась в беспокойный сон. ********************************************************************************** “Я не хочу об этом говорить. Какую часть этого ты не понимаешь?” - Зашипела Беллатрикс. “Может быть, ту часть, где ты ворвалась в мой дом прошлой ночью, выглядя так, как будто тебя вытащили из моря”. Беллатрикс прикусила губу изнутри, ее челюсти сжались, когда она уставилась на Нарциссу, пронзительные голубые глаза смотрели прямо на нее. “Тебе было больно. Покрытая кровью, песком и Бог знает чем еще”. “Что с того?” - Фыркнула она Нарцисса вздохнула в раздражении. - “Как ты можешь мне такое говорить? Я люблю тебя, Беллатрикс. Как я могу не заботиться о том, что с тобой происходит?” “Я не просила тебя об этом. Я просто… Мне больше некуда было идти”. - Уступила она, отводя взгляд и возвращаясь к окну, все еще завернутая в одеяло. “Ты не могла пойти в Поместье или в школу?” Беллатрикс покачала головой, еще одна волна дрожи сильно ударила ее. “А сегодня? Куда ты пойдешь сегодня? Ты не можешь прятаться от нее вечно”. Беллатрикс развернулась и пристально посмотрела на свою сестру. “Что?” - Выплюнула она. “Девочка начала исцелять тебя, ведь так? Это, должно быть, довольно ошеломляюще для тебя”. “Нет, благодаря тебе”. - Проворчала темная ведьма. - “Но ... но дело не только в этом”. “Что случилось?” Беллатрикс вздохнула и села на подлокотник дивана. - “Я сняла проклятие”. “Проклятие?” - Спросила Нарцисса, ее пальцы потянулись к Беллатрикс и ободряюще сжали их. “Шрам, который я нанесла, когда похитители привели ее, Поттера и Хорька сюда. Когда я ... пытала ее кинжалом”. “Я думала, это нельзя удалить...” - Брови Нарциссы выгнулись дугой. “Я выбрала то, что можно было изменить, если бы мне когда-нибудь дали такую возможность”. “Очень любопытно, конечно, но это хорошо?” Беллатрикс пошевелилась и высвободила руку из хватки Нарциссы. - “Ты не поймешь”. “А ты испытай меня. Пожалуйста”. Беллатрикс на мгновение прикусила губу, поковыряв зубами потрескавшуюся кожу, которую она обнаружила. Она глубоко вздохнула. “Это древнее проклятие. Редко используется. Я наткнулась на него много лет назад в библиотеке Блэков. Книга была спрятана за какими-то пыльными старыми томами и знавала лучшие дни, но я помню, как читала ее. В ней были страницы потерянных рун и проклятий с использованием магии крови. Без сомнения, это была темная магия, заклинания, которые я никогда не находила ни в одной другой книге, потерянные для мира, и я подозреваю, что на то есть веские причины”. “И это проклятие, то, которое ты использовала на Гермионе, что оно сделало?” Беллатрикс встала и отошла к окну, плотнее натягивая одеяло. - “Кажется, я не могу согреться”. “Наверное, потому, что ты провела половину прошлой ночи на пляже во время шторма”. - Упрекнула сестру Нарцисса с тонкой улыбкой на губах. “Проклятие связало нас вместе, в некотором роде”. - Продолжила ведьма, глядя в сад. - “Удалить его может только ведьма или волшебник, которые его наложили, обращая его вспять через кровь и жертву”. “Все возвращается к крови”. - Мурлыкнула Нарцисса. “Осторожнее, Цисси. А то кто-нибудь подумает, что ты не так исправилась, как утверждаешь”. - Фыркнула Беллатрикс. “Я не удостою это ответом”. - Улыбнулась блондинка, внимательно наблюдая за сестрой. “Я должна была сохранить кинжал в безопасности. Он помнит последнее действие, точно так же, как палочка помнит последнее заклинание. Проще говоря, моя кровь вместе с довольно сложным зельем помогла снять проклятие”. “Звучит достаточно просто для такого одаренного человека, как ты. Я не вижу причин для твоего ... нынешнего состояния”. Беллатрикс неловко заерзала; ее челюсть застыла, когда она тщательно обдумывала свои слова. “Это было ... напряженно”. Нарцисса закрыла глаза и позволила себе сосредоточиться, давя на упрямый разум своей старшей сестры. “Я чувствую, что ты стараешься. Может, ты и хороша, но я лучше”. - Рассмеялась Блэк. Нарцисса почувствовала укол и толчок, ее глаза распахнулись, пристальный взгляд остановился на Беллатрикс. - “Попробовать стоило”. “Хм. Считай, что это благодарность за то, что ты позволила мне остаться и я не проклинаю тебя на месте”. “Отрезвляющая мысль. И что?” “В заключительной части был ... поцелуй”. - Уступила она. “Поцелуй?” - Нарцисса ответила с улыбкой, приподняв идеально вылепленную бровь. - “Должно быть, это был адский поцелуй, раз он вызвал у тебя такую реакцию”. “Это было...” - Ее голос подвел ее, а глаза наполнились слезами. “Всё?” Беллатрикс кивнула, отводя взгляд от настороженных глаз в пользу скульптурных садов. “Это объясняет, почему ты пришла сюда. Почему ты не можешь встретиться с ней лицом к лицу. Ты запаниковала”. “Это было больше, чем просто паника, Цисси”. - Пробормотала Блэк, и ее сердце забилось быстрее, когда она вспомнила поцелуй и вкус губ Гермионы. “Она заботится о тебе, Беллатрикс. Ты должна это видеть? Я видела это в прошлые выходные, еще до того, как ты приехала на вечеринку”. “Ты говоришь так, потому что ты моя сестра”. “Ты знаешь, чего я хочу для тебя, и я верю, что Гермиона может сделать тебя очень счастливой, если ты позволишь себе быть, я думаю, ты это знаешь”. “Я должна идти”. - Заявила Беллатрикс, сбрасывая одеяло с плеч, когда Нарцисса встала у нее на пути. “Оставь одеяло. Пожалуйста”. - Ухмыльнулась Нарцисса, оборачивая его обратно вокруг тела сестры. - “Нельзя, чтобы ты опозорила благородный дом Блэков в таком виде”. ********************************************************************************** Беллатрикс аппарировала в прихожую, одеяло Нарциссы все еще было плотно обернуто вокруг ее тела. Она наложила еще одно согревающее заклинание в надежде, что это поможет унять дрожь, которая все еще сильно охватывала ее. В последний раз она чувствовала себя настолько разбитой после битвы за Хогвартс, когда огонь сжег ее спину, раны заживали неделями; ее кожа все еще помнила языки пламени и шипение горящей плоти. Женщина устало поплелась вверх по лестнице, ступенька за ступенькой, цепляясь за перила для дополнительной поддержки, пока поднималась на лестничную площадку. Ей отчаянно нужно было принять душ и переодеться, прежде чем она столкнется с неизбежностью снова увидеть Гермиону. ‘Что, черт возьми, я ей скажу?’  Она поморщилась, почувствовав боль в руке, прижатой к груди.  ‘Это невозможно скрыть’. Подходя к своей спальне, Беллатрикс заметила мягкое янтарное свечение, исходящее из щели в двери. Она нахмурилась и потянулась за своей волшебной палочкой, ее пальцы потянулись к штанам, чтобы отстегнуть ее, прежде чем она поняла, что оставила ее в своих комнатах в Хогвартсе. Она подошла ко входу и осторожно прижала руку к двери, дерево тихо поддалось ее прикосновению и она вошла. Беллатрикс не была готова к тому, что ей предстояло. Гермиона спала в ее постели, укрытая одеялом, ее мягкие каштановые волосы разметались по подушке. Она никогда не выглядела такой красивой, ее черты были мягкими и расслабленными в утреннем свете, пробивающемся сквозь занавески. Губы были слегка приоткрыты, и Беллатрикс могла слышать ее дыхание, чем ближе она подходила. Ведьма не могла дышать, ее грудь сжималась каждый раз, когда она пыталась унять бушующий огонь, разгорающийся в ее венах. Ее пальцы отпустили одеяло, и оно упало на пол, собираясь у ее ног, когда она подошла ближе к кровати, не в силах остановиться. ‘Она выглядит умиротворенной, такой идеальной’. Беллатрикс вздохнула, ее глаза не могли смотреть ни на что, кроме очаровательной юной ведьмы в ее постели, изгиб ее шеи змеился от уха до плеча, которое она жаждала лизнуть. Она ничего так не хотела, как скользнуть рядом с ней и слить их тела воедино; наконец-то поддаться и почувствовать каждую ее частичку под кончиками пальцев. У нее во рту. Она зарычала при этой мысли и половица скрипнула под ее ботинком. Глаза Гермионы распахнулись, карие в панике встретились с черными, когда она попыталась сесть в кровати, радуясь, что одета. “Мне жаль. Я... я устала и больше не могла Вас ждать”. - Запнулась девушка, готовая к словесному нападению, которое, как она была убеждена, последует в ее сторону. Это было до тех пор, пока она не воспользовалась моментом, чтобы взглянуть на внешность Беллатрикс, ее глаза расширились от ужаса. “Что с Вами случилось?” “Я...” Гермиона встала с кровати, шагнула прямо в пространство Беллатрикс и провела рукой по ее темным кудрям, прежде чем теплые пальцы заплясали по ее щеке, касаясь поврежденной кожи. Беллатрикс поморщилась, ссадина от песка и ветра все еще болела; не давая ей шанса ощутить успокаивающее прикосновение. Рука Гермионы пошла дальше, теребя испачканную грязью, местами порванную и покрытую кровью рубашку. Она снова встретилась взглядом с темной ведьмой, не обращая внимания на жар, скручивающийся в животе. “Что случилось? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? - снова спросила она, чеканя слова, наблюдая, как напрягаются мускулы и мягкая кожа, когда Беллатрикс тяжело сглотнула, пульс на ее шее бился под твердой челюстью. “Я... у меня возникли небольшие ... разногласия”. - прохрипела Беллатрикс, ее горло все еще сжималось и болело. Она отвела взгляд, не в силах смотреть на юную ведьму, стоящую слишком близко. Ее запах был опьяняющим, он проникал в ее ноздри, и она не могла не сомкнуть веки под его тяжестью. “Разногласия?” - переспросила Гермиона; на ее лице отразилось замешательство. - “Какие именно, потому что это выглядит так, как будто Вас протащили через ад”. Невеселый смех вырвался из уст Беллатрикс, прежде чем она смогла его остановить. Гермиона не ошиблась. Именно так она описала бы события пятничной ночи. “Почему Вы смеетесь? В этом нет ничего смешного!”. Беллатрикс оглянулась на нее, темные зрачки пожирали карие глаза, когда они смотрели на нее, требуя ответов, требуя чего-угодно. Женщина была слишком измучена, чтобы бороться, спорить, вообще о чем-либо. Она опустила плечи в поражении, но ничего не сказала. Что она могла сказать? 'Я поссорилась со своим раздвоением личности на пляже, охваченном штормом, почти до обморока, и все из-за того, что ты поцеловала меня в ответ?’ “Мне нечего сказать”. “Нечего сказать? Нечего сказать?” - Гермиона почувствовала, как гнев нарастает в ее груди. - “ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАК Я ВОЛНОВАЛАСЬ ЗА ТЕБЯ? А?” - Грейнджер сама не заметила как перешла на "ты", когда кричала, не проливая слез. - “Я повсюду искала тебя! Я обыскала школу сверху донизу! Я даже ходила в Хогсмид и разговаривала с той женщиной, которая настаивала, что тебя не было там весь день, хотя ты обычно приходишь в субботу! Не то, чтобы это меня касалось, очевидно ...” - Она была в ярости, каждая унция разочарования, страха и любви вытекала из ее рта, как бурная река, когда она била кулаками в грудь Беллатрикс. - “Я обыскала этот дом. Я даже ходила на пляж, карабкаясь по камням в темноте на случай, если ты где-нибудь застряла, раненая и истекающая кровью, так что не смей говорить мне, что тебе нечего сказать!” Грейнджер чувствовала, как горячие слезы текут по ее щекам, когда ее руки вцепились в ткань рубашки темной ведьмы, чувствуя песок на пальцах. “Я была на пляже”. - Прошептала Беллатрикс, ее руки схватили запястья Гермионы. - “Но не прошлой ночью”. “Где ты была тогда?” - Гермиона поперхнулась, глядя на руки, крепко держащие ее, на маленькие порезы, покрывающие бледную кожу. “Я ходила к своей сестре”. “Это там ... это произошло?” - Спросила она, ее голос стал спокойнее, несмотря на беспорядочное биение сердца и тревогу, все еще давящую на грудь. “Нет. Это было ...” “На пляже. В пятницу вечером”.  - Пробормотала Гермиона, наконец поняв, что могло заставить темную ведьму сделать то, что вызвало ее нынешнее состояние. Беллатрикс стиснула зубы и отвела взгляд, вместо ответа кивнув. Тишина поглотила комнату, и Беллатрикс почувствовала, что она снова тонет, потерявшись в волнах гнева и боли Гермионы, ирония которых не ускользнула от нее. Ее голова все еще раскалывалась, тело начало трястись от холода, когда она почувствовала, как тьма начала поглощать ее разум. Ее руки бесполезно упали по бокам, когда ее зрение начало сужаться. “Я думаю, что я ... я ... я ...” Гермиона отреагировала быстро и подхватила Беллатрикс под руку и поддержала ее, когда та рухнула на пол у кровати. Она пришла в себя через несколько мгновений, ее голова лежала на матрасе, и на нее смотрела очень обеспокоенная пара влажных карих глаз. “Прости”. - Пробормотала Блэк. “Не извиняйся. Просто ... просто подожди здесь. Я принесу тебе воды”. Беллатрикс смотрела, как юная ведьма исчезает из ее спальни и слушала ее шаги, когда они спускались по лестнице, прежде чем закрыть глаза. Следующее, что она осознала, была холодная ткань, прижатая к ее лбу, и стакан у ее губ. Она медленно выпила воду, ее горло поблагодарило за облегчение. “Приятно”. - Она улыбнулась, открыв один глаз, чтобы посмотреть на Гермиону, которая, казалось, была больше озабочена тем, чтобы явно проверить ее на предмет дальнейших повреждений, ее взгляд, наконец, остановился на ее левой руке.  “Это выглядит хуже, чем есть на самом деле”. - Солгала Беллатрикс, зная, что с этого момента исцеление будет мучительным. “Можно мне?” Она кивнула, пропустив контакт, когда руки Гермионы подняли ее руку на колени и осторожно закатали рукав. Беллатрикс зашипела, но пальцы Гермионы быстро вытащили испорченную рубашку из ее раны. Грейнджер не смогла сдержать вздоха ужаса, когда увидела ущерб перед собой. “Я... я не знаю, как это вылечить”. “Магию использовать нельзя”. “Знаю, из-за Метки. Мне нужны бинты или что-то в этом роде... У тебя есть старая рубашка или что-нибудь, что я могла бы использовать, чтобы перевязать это?” “Шкаф в ванной. Запасные простыни”. “Никуда не уходи”. - Гермиона мягко улыбнулась. Она вошла в ванную и открыла большие двери внушительного шкафа. В нем лежали постельные принадлежности, одеяла и полотенца. Она поспешно вытащила белую простыню и использовала свою палочку, чтобы разорвать ее на полоски. Она окунула пару полосок под кран, прежде чем отнести их все в спальню вместе с полотенцем. Сев рядом с Беллатрикс, она положила раненую руку на свое бедро и свернула один из мокрых кусков ткани. “Это будет больно”. “Я не сомневаюсь”. - сказала Беллатрикс с опущенными глазами и печалью, которая, казалось, поглотила бы ее. Гермиона почувствовала, как ее сердце разбивается при виде того, как Беллатрикс пыталась сдержать дрожь в губах. Это было намного хуже, чем раньше, как будто что-то физически разорвало кожу и вырвало плоть из центра. Она едва могла видеть татуировку змеи, настолько большая ее часть была разорвана и зазубрена. Гермиона прижала ткань к краям открытой раны, пытаясь удалить кровь и песок, которые запеклись на окружающей коже, прежде чем сосредоточить свои усилия на остальном повреждении. Используя намоченную ткань, она выжала воду на область, чтобы смыть остатки грязи, наблюдая, как она впитывается в полотенце, довольная, что удалила худшую часть. “Сейчас я намажу кремом, а потом перевяжу”. “Хорошо”. Гермиона отвинтила крышку банки и погрузила пальцы внутрь, взяв большее количество, чем в предыдущих случаях, чтобы заполнить пустоту. Когда она начала втирать его в рану, то почувствовала, как все тело Беллатрикс напряглось; кулак ударил по деревянному полу. Девушка работала так быстро, как только могла, время от времени поглядывая на Беллатрикс, чтобы проверить ее. Старшая ведьма зажмурила глаза, на лбу выступили капли пота, она стиснула зубы от боли, пронзившей ее тело. “Почти готово”. - Прошептала Гермиона, завинчивая крышку на банке. Она взяла полоску и прижала ее к ране, чтобы использовать как марлю. А другую обернула вокруг руки, разорвав конец на две части, чтобы надежно закрепить повязку. Закончив, она достала влажную ткань и снова положила ее на лоб Беллатрикс, вытирая пот. Блэк не ответила, оказавшись в хрупком месте между болью и нежностью; головокружительное сочетание, в котором она не была полностью уверена, что ей не нравится, какой бы отвратительной ни была мысль. “Я собираюсь залечить другие твои раны, хорошо?” - Тихо спросила Гермиона, ища согласия в черных глазах, которые смотрели глубоко в ее собственные. “С ними все в порядке. Не беспокойся”. “Ты можешь преподавать хардкор-реслинг с такой щекой”. “А вот я подумала, что это заставит меня выглядеть сексуальнее”. - Ухмыльнулась темная ведьма. “Тебе не нужна никакая помощь в этом отношении”. Гермиона покраснела и отвела взгляд. ‘Отличная работа, Грейнджер’. Мысленно отчитала себя девушка. Она потянулась за своей палочкой и очистила небольшие порезы и ссадины на руках Беллатрикс, прежде чем снова обратить свое внимание на царапины и синяки на лице Блэк. Она снова наложила Эпискей и на огрубевшей сырой плоти образовалась новая кожа, раны больше были не видны. Она чувствовала на себе пристальный взгляд Беллатрикс, его тяжесть, воздух, скованный невысказанными словами. Когда она, наконец, посмотрела в бездонные черные глаза, у нее перехватило дыхание. Это было так, как если бы она смотрела в бездну; бездна, из которой она знала, что никогда не выползет. Она не хотела. Беллатрикс испытывала водоворот эмоций, ее тело все еще покалывало везде, где Гермиона прикасалась к ней, не говоря уже о том, что она была настолько хороша, что сказала ей, что находит ее сексуальной. Мускул на ее челюсти дернулся, когда мягкие карие глаза посмотрели на нее, напряженность момента повисла между ними. У Гермионы пересохло во рту, ее тело слегка наклонилось к темной ведьме, как будто невидимая нить притягивала ее ближе, а сердце беспорядочно билось в груди. Все, чего она хотела, это снова почувствовать губы Беллатрикс на своих. Поцелуй был потрясающим. Гермиона полностью расслабилась в тот момент, когда эти губы прижались к ее губам. Она ответила без вопросов. Без утайки или колебаний. Она ответила на поцелуй с жаром, ее язык скользнул по верхней губе Беллатрикс, пытаясь уговорить ее на то, что, как она надеялась, станет началом чего-то первобытного. Чего-то голодного. Вместо этого это означало конец. Темная ведьма отстранилась, тяжело дыша, рассеянная, но достаточно уверенная, чтобы прекратить ее попытки второго поцелуя, прижав ладонь к груди девушки и удерживая ее на расстоянии. Но она знала, что больше не поцелует. Она знала, что не сделает этого, если это может нанести Беллатрикс такой серьезный ущерб и опустошение. В конце концов, она поцеловала ее только как часть ритуала, а не потому, что ей этого хотелось. По крайней мере, это то, что сказала себе Гермиона, глядя на женщину, которая покорила ее сердце.  'Скажи что-нибудь. Скажи что-нибудь, чтобы нарушить это молчание’. “У тебя еще где-нибудь болит?” - Пробормотала Гермиона ; ее голос был опасно низким; достаточно низким, чтобы глаза Беллатрикс опустились к ее губам. “Нигде, что я бы позволила тебе увидеть”. - Ответила Беллатрикс, ее тон был более резким, чем она намеревалась; излишне жестоким. Гермиона отпрянула назад, слова раздавили ее до глубины души. Беллатрикс потянулась к ее руке, длинные пальцы обхватили ее ладонь, черные глаза смягчились.  “Извини. Это вышло неправильно”. - Начала она. - “Я просто имела в виду, что остальные мои травмы поверхностны и тебе не стоит на них смотреть”. “Тебе не нужно объяснять. Я просто хотела помочь”. “И ты помогла. Поверь мне”. “Я ... я подозреваю, что некоторое время мне нужно будет ухаживать за твоей раной чаще, чем раз в день”. - Сказала Гермиона, в каждом слове чувствовалось уныние. “Хорошо”. “Я буду рада встретиться с тобой до начала уроков, хотя, возможно, мне будет проще прийти в твою комнату и оставить там все, что мне нужно”. “Границы Грейнджер”. - Отрезала Беллатрикс. - “Ты была в моей постели”. “Мне жаль”. - Ответила Гермиона, совсем не веря этим двум словам. Она была истощена из-за разъяренной ведьмы, сидевшей на полу рядом с ней. Она не сожалела, потому что когда она свернулась калачиком на ее простынях, это была лучшая ночь сна, которая была у нее за долгое время, когда ее разум, наконец, исчерпал себя достаточно, чтобы отключиться. “Ты больше не привязана ко мне, ты знаешь, не теперь, когда ты свободна от этого”. - Продолжила Беллатрикс, ее пальцы соскользнули с руки Гермионы и побежали вверх по ее руке. - “Ты свободна”. “Я свободна от шрама, который ты мне оставила, но я ... я не хочу потерять это… что бы это ни было ...” Слезы навернулись на ее ресницы, когда она искала утешения в бездонных глазах Беллатрикс. “Чего ты хочешь от меня?” - взмолилась Беллатрикс. “Не спрашивай меня об этом. - прошептала Гермиона, внутри нее разгорался жар, расцветая в легких с каждым сдавленным вдохом, пока пылающий взгляд Блэк удерживал ее в плену. Беллатрикс тяжело сглотнула, ее голова и сердце столкнулись внутри ее тела за доминирование. - “Я...” - Она моргнула, желание заключить девушку в объятия пересилило потребность оттолкнуть ее. - “Мне ... мне нравится проводить с тобой время”. - Она вздохнула, и бабочки запорхали у нее в животе при виде самой лучезарной улыбки, появившейся на лице Гермионы. “Я тоже люблю проводить время с тобой”. - Повторила Гермиона, облегчение затопило ее тело, наслаждаясь моментами, которые разделила с ней Беллатрикс; уязвимым взглядом, которым она смотрела на нее, терзая ее разум. - “Итак, давай просто сделаем это, хорошо?” Беллатрикс хотела открыть рот, но Гермиона подняла палец, чтобы остановить ее; палец, который темная ведьма хотела прижать к своим губам, чтобы попробовать кожу девушки на своем языке. Она выбросила эту мысль из головы и стала ждать. “Я знаю, что ты собираешься сказать, и ты совершенно права”. - Она усмехнулась. - “Ты мой профессор, а я твоя студентка, но, пожалуйста ... пожалуйста, не притворяйся, что это все. Давай просто продолжать наслаждаться временем друг с другом, что скажешь?” Беллатрикс уставилась на Гермиону, восхищаясь ею. Она была гриффиндоркой до мозга костей, это она знала наверняка. Она не была уверена, что сможет быть настолько же храброй; достаточно храброй, чтобы противостоять своим чувствам и добиваться того, чего она хотела. Она также была уверена, что все, чего хотела эта молодая, красивая девушка, была она. Эта мысль ужаснула и возбудила ее в равной степени, поскольку ее внутренняя война продолжалась. “Звучит ... терпимо”. Гермиона фыркнула, ее улыбка превратилась в ухмылку, под стать Беллатрикс. - “Тогда ладно. Как насчет того, чтобы я оставила тебя умыться и переодеться, а сама поищу что-нибудь поесть?” “Отлично звучит”. Бросив последний нежный взгляд, Гермиона оставила Беллатрикс наедине со своими мыслями; мыслями, которые опасно выходили из-под контроля. Они провели день вместе, разговаривали, делились, смеялись, читали. Были украдкой взгляды, кожа к коже, когда обе игнорировали желудочные кульбиты. И когда Беллатрикс решила остаться в Поместье на ночь, а не вернуться в школу с Гермионой, она не смогла проигнорировать ненасытную тоску. Когда она голая скользнула под одеяло своей кровати и почувствовала запах духов юной ведьмы на своей подушке, она не могла не зарыться в них лицом, когда два длинных пальца скользнули между ее бедер и затащили ее под одеяло. ‘Гермиона. Гермиона. Гермиона, блядь, Грейнджер’.