Чудный край

Солнце садилось в море. Его диск каплей мёда медленно катился над склоном Лармы, цепляясь за острые верхушки елей. Через полчаса он коснётся воды - чуть правее выглядывающих из прибоя округлых скал, а ещё через несколько минут нырнёт за охваченный золотым пламенем горизонт. Пламя погаснет, темнота ночи, уже поднимающаяся на востоке, заполнит собой всё небо и расцветёт звёздами, из-за окружающих вершину холма деревьев выкатится молодой месяц. Ульф Зитан любил такие тихие вечера, а во время последних визитов сюда они выпадали ему нечасто. Дорогой сердцу остров чаще представал перед ним, как всё ещё красивый, но мрачный уголок, укутанный туманом, растрёпанный морскими ветрами или закрытый пеленой дождя. Однако в последний год столетия лето явно решило проследить за своим своевременным наступлением и в этом уголке Арратсалдена. Так что и ежегодную встречу получится провести под открытым небом. Доктор Зитан поднялся с краешка скамьи, полукругом окружавшей тяжёлый надгробный камень, и вышел из-под тени стоящей на толстых грубоватых колоннах крыши под купол неба. Посмотрел на часы – эта четвёрка новичков не очень-то спешит. Что ж, есть время ещё раз полюбоваться здешними красотами. Он подошёл к краю обрыва и бросил свой взгляд вниз. Один из тех каменистых холмов, что окружают Саворту, выступал здесь вперёд и с него, как с гигантского балкона, открывался вид на древний город, уступами спускающийся к морю. Все улочки и площади, каменные башни, черепищатые крыши и свежая зелень маленьких садиков лежали перед ним, как огромная живая карта со снующими тут и там фигурками, подсвеченная гигантским фонарём заходящего солнца. Ульф Зитан вспомнил старинный гобелен, украшающий стену Черномраморной залы. Не на этом ли месте стоял художник, рисовавший для него эскиз? Уж очень похожи очертания берега. Ну что, можно понять, как изменилась Саворта лет за четыреста. Не сильно - исчезли грозные крепостные башни, по окраинам вытянулись прямые широкие улицы, поднялся новый маяк. Вот и всё, что можно сказать про сам город. Главным отличием между прошлым и настоящим были не здания. На гобелене порт заполняло множество кораблей. Сейчас же он почти пуст - хотя любой морской пароход превзойдёт размером величайшие парусники семьдесят второго века. Давно минули времена, когда выходящие из этой гавани халки и галеры отправлялись во все края Арратсалдена. К лугам и меловым утёсам его родной Севергии, а оттуда дальше, ко льдам севера. На запад, вдоль волигизских берегов, а потом на полдень, до самых иссушенных жаром песков и гор древней Текемауанариты. На юг, к многолюдным торговым городам гамберийцев. К устью Вирны и дальше на восток, по бесконечно длинным туровинским рекам, через густые леса до самой Великой Степи. Тогда Саворта лежала в самом центре мира. А потом мир поменялся. Морские пути переместились, торговля зачахла. Исчезли халки. Другие корабли заполнили моря и понеслись к новым, далёким землям. Старая Саворта умерла. Остались старинные улочки, да память о славном прошлом. И Университет. Одно из самых древних и престижных учебных заведений мира, куда поступают наиболее талантливые молодые люди и отпрыски влиятельнейших деятелей со всего мира. Те, кто так нужен им. С противоположного конца долины раздался глухой стрёкот. Ульф присмотрелся – из-за скал выехал автомобиль, казавшийся с такого расстояния тёмно-синим жуком. По извилистой, уже начинающей пылить грунтовой дороге машина катилась к нему. Стрёкот усиливался, пока не превратился в шум мотора. Наконец, она достигла площадки у основания холма, на котором стояла гробница, и шум затих. Захлопали двери – четыре хлопка. Значит, все они прибыли на одном автомобиле. Ульф нашарил в нагрудном кармане очки и нацепил их на нос. Так и есть, все четверо поднимались по вьющейся по крутому склону тропе. Интересно было бы угадать, кто здесь кто? Жаль, что к письмам не приложишь фото… Вот этот здоровяк, похоже, Непп, отпрыск какого-то волигизского нувориша. Мерап Орзагор писал о его любви к спорту. Впереди всех выступает худощавый невысокий юноша, единственный в этой четвёрке блондин. Последнее ни о чём не говорит, но туровины всё же более светловолосы, чем жители западного Арратсалдена… Вот он обернулся к Неппу, и начал что-то ему втолковывать, эмоционально жестикулируя. Да, это без сомнения, Коштин, весельчак и душа кампании. Сына Митхона Жагаре Ульф узнал легко – такой же орлиный профиль и густая смоль волос, как у отца. Значит, последний, молча вышагивающий позади всех - Зивор Крам, чей острый ум эмерит Орзагор так высоко превозносил в своих письмах. Вот он, кстати, и заметил его первым. Вся четвёрка остановилась и уставилась на него, их удивлённые голоса донеслись до вершины холма, но слов было не разобрать. Зитан приветливо помахал им рукой, они ответили ему тем же и восхождение продолжилось. Лишь минут через пять вся четвёрка оказалась наверху. Несколько мгновений они молча рассматривали его. Наконец, блондин откашлялся и сказал с чуть заметным акцентом: - Здравствуйте. Если это какой-то розыгрыш со стороны эмерита, как полагает Зивор, то давайте закончим побыстрее. У нас есть дела помимо карабканий по высоким и крутым склонам. - Нет, это не розыгрыш, господа. Но, давайте, сначала я вас поприветствую. Вы, должно быть, Ждан Коштин? Молодой туровин улыбнулся и сдержанно кивнул. - Что ж, великолепно. Именно вашей семье судьба доверила один из главных ключей от огромных пространств Ирья и Центрального Гойзена. И ваши отец и дед много сделали для расширения цивилизации в этих диких краях. Милан Жагаре? Я встречался с вашим отцом лет пять назад - на конференции в Сейно. Я знаю, он всё так же полон сил и стоит на острие борьбы за политические свободы в Рихинии. Лис Непп? Мне многое говорили о вашей целеустремлённости и широком кругозоре. Не сомневаюсь, что вас ждёт большое будущее. Зивор Крам? Приятно видеть в нашем кругу человека, выделяющегося не только древностью рода, но и мощным аналитическим умом. Ну, а моё имя многим из вас известно. Я – доктор Ульф Зитан, салар Экономического факультета Берсены. - И полномочный представитель Первого Национального банка Севергии – раздался высокий голос Милана. - Да. Думаю, у вас есть ко мне немало вопросов. Первым делом я отвечу на главный. Я приехал, чтобы предложить вам участие в большом деле. Столь большом и важном, что оно способно наполнить целую жизнь. И не только интересном для вас самих, но и полезном в плане карьеры - Зитан широко улыбнулся. - А теперь поинтересуюсь - кому-нибудь из вас известно имя Сельма Радома? - Банкир - ответил Коштин. - И железнодорожный магнат. Кажется, он умер лет десять тому назад - добавил Непп. Зитан кивнул. - Да. Но ещё десятью годами ранее он сделал неоценимый вклад в наше будущее. Более весомый, чем его железные дороги. Он создал Консультационный Совет. Ждан и Лис переглянулись. - Это не публичная организация. История её появления сама по себе весьма поучительна. За семь лет до начала Континентальных войн Радом собрал целый коллектив специалистов. Там были офицеры генеральных штабов почти всех крупных государств, выдающиеся инженеры, историки, экономисты. Он поставил перед ними два вопроса - "будет ли всеобщая война, о которой так много говорят?" и "если она произойдёт, то каков будет её ход?" Работа растянулась на несколько лет, и итогом её стал составленный в восемьдесят первом году шеститомный отчёт, в котором детально описывалось то, до чего оставалось несколько лет. Доклад состоял из одних фактов. Там были результаты испытаний и учений, анализ недавних войн, вроде Восточной... - Ульф бросил взгляд на Ждана. На лице туровина ничего не отразилось. - ...статистика перевозок по железным дорогам, рост скорости и грузоподъемности автомобилей, производства стратегических товаров, оценка финансовых потоков и степени финансовой взаимосвязанности стран. Множество фактов, о каждом из которых можно прочесть в газете или запросить налоговое ведомство. Но факты могут повлиять на людей лишь тогда, когда те готовы считать их фактами. Нарисованная Радомом картина так сильно отличалась от ожиданий большинства, что оно её отвергло. - А как же Бургхардские конференции? - спросил Милан. - Это меньшинство. Немалочисленное, влиятельное, но меньшинство. Оно поверило, хотя бы частично. И попыталось что-то сделать. На конференции восемьдесят третьего года было подписано соглашение о сокращении вооружений. Но времени уже не было - до столкновения при Каванго Виго оставалось меньше года. Возможно, не случись война ещё лет пять или десять - и мы жили бы в другом мире, более богатом и спокойном. - Едва ли - заметил Лис. - Извини, Крам, но Сегамбрия не остановилась бы на достигнутом. Ей хотелось ещё и ещё. Гамбериец молча пожевал губами. - Возможно - Зитан прошёлся взад и вперёд, по очереди всмотрелся в их лица. - Но не забывайте, Непп, что любая ситуация способна обернуться и в лучшую, и в худшую сторону. Без Буркхардских конференций, без связанной с ними работы дипломатов война могла втянуть в себя весь Арратсалден - страну за страной. Лис молча пожал плечами. - И главное - страны и народы не подобны машинам или химическим соединениям. В Сегамбрии были и противники войны. Да, на тот момент они оказались недостаточно сильны. Но что, если бы их поддержали как следует? Нам это уже не узнать, но теперь мы понимаем, почему подобные усилия так важны. - Кто эти "мы"? - спросил волигиз. - Все просвещённые и думающие люди. Возможно, вы ещё не обратили внимания, но в последние десятилетия наблюдается рост организаций и движений, выступающих за пересмотр текущего мирового порядка. Противники войны, гильдийцы, сторонники синкретии, Демографическое общество и Технократическая Лига - всё это первые ростки того, что может стать новым обществом. Гораздо лучше приспособленным к условиям меняющегося на наших глазах мира. - И ваш Координационный Совет надеется управлять всеми ими? – настороженно поинтересовался Милан. - Нет. Это было бы сложно и самонадеянно. Мы своего рода акушеры нового мира. Его ростки ещё хрупки, и основная наша задача - защищать и поддерживать их. - А есть ли у вас хоть какие-то успехи? - Да. Вспомните Ланшарскую Кофейню. Только благодаря международным связям членов Совета удалось собрать представителей обоих сторон, ещё не остывших от войны, в неформальной обстановке, вдалеке от глаз прессы. Потом был девяностый год, новые экономические соглашения, создание Объединения... Ко всему этому мы так или иначе приложили руку. И сейчас действуем всё успешнее и увереннее. - А проект Арратсалденского Сообщества - тоже ваших рук дело? - не удержался Ждан. - Нет. Этот Алай, пожалуй, самая светлая голова современности. Он чудесно справляется сам. Но иногда наша роль оказывается решающей. Когда убили Бератера - а это оказался серьёзный удар по внутриволигизским делам - именно Пад Алай сменил его благодаря поддержке нескольких членов Совета. - А каких именно? – как бы невзначай спросил Непп. - Не все секреты стоит открывать сразу - мягко улыбнулся Зитан. Лицо Неппа мгновенно поменялось. - Хорошо. Тогда давайте я прямо скажу. Все эти слова про ростки будущего, конечно, красивая мишура. Война охватила бы весь Арратсалден? Хорошо. Тогда бы мы победили. Сегамбрия осталась бы в своих границах, и не замахивалась на большее. А Бератер был предателем. Его убийство, конечно, преступление. Но судьба оказалась к нему справедлива. Милан, Ждан, пойдёмте. - Я послушаю ещё, пожалуй - ответил Милан. – Всё это довольно любопытно. Лицо Неппа исказила плохо скрываемая ярость. - Тебе мало того, что тут сказали? Это какой-то сговор островитян с гамберийцами. У Севергии всё золото Арратсалдена. Она платит и дёргает за ниточки. А Сегамбрия будет её цепным псом. Волигию и Рихинию они подминают сейчас. Туровия следующая, Ждан. Не хотите в этом участвовать - пойдёмте. - Вы слишком быстро судите, господин Непп – заметил Ульф. - Вы, волигизы, тоже получаете от этого процесса выгоду. Пересмотр репараций и вывод войск из Хаса... - Бандит отнял у вас бумажник, а потом, так и быть, вернул мелочь. Благородно! - юноша развернулся и сделал шаг к лестнице. - Лис, я понимаю, что это тебя сильно волнует – раздался примирительный голос Милана. - Но всё же, к чему такая бурная реакция? Непп застыл, потом медленно повернулся. Замер, склонив голову на плечо и пристально посмотрел на рихина. Потом запустил руку в карман и извлёк оттуда обычные карманные часы. Ульф пригляделся. Кусочек металла, похожий на толстый листик с неровным краем, закачался на цепочке. Лис пробежался взглядом по окружающим. - Ждан, подойди. Пожалуйста. Туровин подошёл, взял в свои руки часы и нажал кнопку. Со щелчком открылась узорчатая крышка. - Прочти. Ждан наморщил лоб. - Так. «Паверу от А.Т.» - Девичья фамилия моей матери - Сингам. Повисла тишина. - Тот самый Павер Сингам. Как видите, эти часы пережили его последний вылет. «А.Т.» - это Альгар Тарн. А здесь - он качнул цепочкой - кусок снаряда, который дядя поймал рукой в небе над Энной. Всё ещё острый. Непп протянул руку и взял часы с ладони Коштина. Громкий щелчок захлопнувшейся крышки в наступившей тишине прозвучал как выстрел. - Я подожду вас внизу. Вот так тоже бывает. Всего не предусмотришь, увы. Хотя Орзагору стоит порекомендовать больше интересоваться прошлым своих подопечных. Но какая резкая и сильная эмоциональная реакция у этого молодого человека. Возможно, оно и к лучшему – склонность к таким душевным перепадам не привела бы ни к чему хорошему в их деле. Хотя всё равно, жаль. Волигизы представлены в их комитетах заметно слабее представителей других полноценно цивилизованных стран. Даже полуцивилизованная Туровия, благодаря усилиям последних лет, всё шире приобщается к их трудам. Но волигизы упрямы. Ульф тихо откашлялся. - Прошу прощения, господа. Может быть, вернёмся к разговору? - Чем конкретно мы будем заниматься, если согласимся? – спросил молчавший до этого Зивор Крам. - Тем же, чем и собирались заниматься. Позвольте вам вкратце изложить устройство нашей организации. Сам Координационный Совет не так велик - число его членов непостоянно, но никогда ещё не поднималось выше сотни. Они собираются раз в несколько лет. Большинство из них - известные учёные, промышленники и банкиры. Политики, или военные тоже могут в него вступить, но только после отставки. Ежегодно собираются Региональные Комитеты - их пять, и требования к их членам менее строги. На каждом съезде такого комитета обсуждается текущая ситуация в соответствующей части мира и вырабатываются рекомендации по влиянию на неё в правильном направлении. Под той или иной формой контроля со стороны членов Комитета находятся агентства. Это может быть фирма, которой он владеет, или политический клуб, который он возглавляет. Или научная лаборатория, которой он руководит. Есть и независимые агенты. Известный всем вам эмерит Озрагор - один из них. - Его задача - подбирать новые кадры? – спросил Крам. - И следить за настроениями в студенческой среде. Ведь взгляды сегодняшних студентов через двадцать лет станут взглядами наиболее активной части общества, а спустя ещё столько же времени - взглядами правителей. Но агентом может стать любой желающий, если члены Регионального комитета найдут его помощь полезной. Агенты делятся на две категории - агенты знания и агенты действия. Первые, более многочисленные, заняты пропагандой наших идей и сбором информации об идущих в обществе процессах. Эмерит - один из них. Вторые подчиняются Региональным комитетам, и получают от них конкретные задания средства их выполнения. - Например? - поинтересовался Милан. - Оказать финансовую поддержку учёному, ведущему перспективные исследования. Или поддержать молодого политика, зарекомендовавшего себя сторонником наших взглядов. Распространить важную информацию через газету. Если вы согласитесь, - он извлёк из кармана плаща три конверта - то я передам каждому из вас это. Здесь рекомендательное письмо вашему куратору. Все они - регионалы или агенты действия, живущие в ваших странах и занятые в сферах, к которым вы проявляете интерес. Вы станете агентами знания. Дальнейшее зависит от вас. Вы можете разочароваться и уйти - никто не станет вас удерживать. Можете продолжить путь агента знания. Наконец, можете приступить к действию. Но это не так просто и влечёт за собой ряд обязательств. Однако раскрывает и новые возможности. Например, доступ к фондам Совета или интеллектуальная поддержка его членов - а среди есть величайшие умы современности. Но выбор всегда остаётся за вами. Мы никого не принуждаем. Конечно, никто из них не отказался. - А теперь, прошу, задавайте вопросы. Их ведь у вас гораздо больше, чем вы хотите показать. Они спрашивали о многом. Как бы Совет хотел изменить мир? Что ему способствует и что препятствует? Как они относятся к религии? А что думают о классовой борьбе? Вопросы разоружения? Реформы образования? Будущее колоний? Он старался отвечать толково и ясно, хоть порой и приходилось прочесть небольшую лекцию. Или поспорить с кем-нибудь. Особенно много вопросов и возражений высказывал Милан. Ни малейших сомнений, что сын Старика Жагаре пошёл в отца, у Ульфа не осталось. Наконец, настало время прощаться. Он обходился без напутственных речей, простое рукопожатие, простая улыбка куда больше нравились ему, да и давали не меньше. Потом они долго спускались вниз, тихо беседуя между собой. Постояли немного внизу. Наконец, тишину наступающей ночи заполнил шум бензинового мотора, который вскоре стих. На холме воцарилась тишина. От елового леса потянуло прохладой, в воздухе разлился запах первоцвета, огромные кисти которого, усыпанные мириадами маленьких белых звёздочек, свисали с рассаженных вокруг гробницы кустов. Ульф поднял голову - небо было ясным, и узор созвездий уже угадывался на нём. Над восточным горизонтом сиял молодой месяц. На юге небесная странница Иара сверкала своим стальным блеском. Уже в прошлом году она была видна вооружённым глазом, а в следующем на несколько недель станет самым ярким светилом новолуний. Говорят, годы яркой Иары приносят бедствия. Занятное суеверие, но слухи, доносящиеся отовсюду, действительно обещают им немало трудностей в ближайшие годы. Зитан достал из кармана трубку, набил её, щёлкнул встроенным в донце поджигом, раскурил и выпустил в воздух одно за другим четыре колечка. Что ж, с некоторыми из этих трудностей непосредственно он будет работать этим летом. А пока можно просто любоваться открывающимся с вершины холма видом на залитый огнями фонарей город. *** Серая звезда мелькала меж густых ветвей кедров. Алсаз пытался не упускать её из виду, как бы ни петляла тропинка. Порой для этого приходилось сильно поворачивать голову и тогда плечо начинало болеть нестерпимо. Но гораздо сильнее боли был страх, а ему не так страшно, пока видна Нисья. Алсаз родился под этой звездой - когда она пришла двадцать три года назад. И он был отмечен, как и все, родившиеся под Нисьей. Отец знал это, и не пожалел средств на его обучение. Наставники знали это, и они всегда были внимательны к нему. Атаг знал это, и поэтому взял его к себе на службу. И Алсаз стал его рукой, его тенью, доверенным лицом. Он столько раз помогал ему, предотвращал неудачи, отводил грозящие ему беды. Никто из приближённых его хозяина не сравнится с ним, Хитрецом Алсазом, в знании новых законов и законов неверных. Кем его заменит Атаг? А раз так, то он не может умереть просто как пойманный в горах разбойник. Волочащаяся по земле ступня ударилась о камень и острая боль пронзила всю ногу. Алсаз вскрикнул. - Заткнись - грубо бросил здоровенный детина, тащивший его под правую руку. - Ничё, - отозвался слева второй неожиданно тонким голоском - недолго осталось. Пусть покричит, всё равно никто не слышит. - Атаг сказал - доставить целым - напомнил молчавший всю дорогу крепыш, бежавший впереди. - Чтоб ходить мог. Они сбавили ход. Потом свернули и потащили его по широкой расселине между двух крутых склонов, густо поросших мхом и остролистом. Под ногами захлюпала вода. Он узнал это место. Сейчас… да, вот они снова свернули, пересекли ручей поглубже, поднялись наверх. В зарослях папоротника замелькали старые подстенки, сложенные из толстых кусков сланца и всё ещё покрытые кое-где гарью. Сердце гулко заколотилось в его ушах. Он понял, куда его тащат. За руинами кишлака тропа круто уходила направо и поднималась вверх, потом шла через лес из кривых горных сосен, потом… Алсаз зажмурился и начал читать джанару. Дочитал её до конца, и снова, и ещё раз, и ещё. Он повторял слова заупокойной молитвы, и стук сердца становился не таким гулким. Наконец, они остановились. Алсаз запнулся на полуслове и приоткрыл глаза. Да, это было то самое место. Неширокий уступ, окружённый крутыми скалами, за ним край пропасти. А над пропастью нависал Камень. Алсаз не сразу разглядел высокую тёмную фигуру стоящего на нём человека. Лицо в тусклом свете месяца казалось бледным пятном, но он сразу узнал Атага. - Ктырь, ты переусердствовал. Можешь подойти? - эти слова были обращены уже к нему. Значит, прямо сейчас его не собираются убивать. - Сейчас… - еле слышно пробормотал Алсаз. Державшие его руки неожиданно исчезли. Он покачнулся, но устоял, сделал шаг, второй. Следующие дались ему уже уверенно. Потом перед ним оказался край Камня. Алсаз ухватился за него. Огромная громада слегка вздрогнула от его прикосновения. Он поднял голову и посмотрел на Атага. - Поднимайся. Алсаз осторожно ощупал камень, ища знакомую с детства впадину. Ухватился за неё, подтянулся и втащил себя на подрагивающую при каждом движении скалу. Потом осторожно поднялся, сначала на колени, потом на ноги. Далеко снизу донёсся шум воды, бьющейся о камни. Тёмная шерсть запахнутого кепнека скрадывала фигуру Атага, но теперь он мог разглядеть его лицо под низко навязанным чёрным тюрбаном. Алсаз попытался уловить хоть один из тех признаков, по которым он все эти годы распознавал настроение своего господина – и не смог. Это напугало его ещё сильнее. - Ты понимаешь, почему? - Да, мой господин. Н-но я могу оправдаться, я… Атаг вскинул руку в призыве к молчанию. Потом запустил её под кепнек и вытянул оттуда белый прямоугольник. - Письмо для Сагац-улу. Но мы знаем, что были и другие. Ответь, кому ты посылал их? Алсаз задохнулся. Да. Стоит сказать про все. Да, про все, кроме предпоследнего. Может быть, он рано прочитал себе джанару. - Ясавэю Фархаду и князю Дервану… И доктору. - Доктору Круллу? - Да. - Что ж. В этом нет большой беды. Алсаз почувствовал, что пропасть будто отдалилась. - Доктор нам не враг. Пока что. А с этими двумя мы легко договоримся. Не так ли, Таиз? - Истинно так - раздался голос откуда-то из темноты. - Кони, считайте, уже сёдланы. - Хорошо. И эти трое - всё? Больше ты никому не писал? В его голосе послышалась явная усмешка. Сердце снова гулко заухало. Они знают. Знают, что он писал не только ко двору. Наверное, даже знают, сколько было писем и куда. У Атага всё схвачено. Наверняка и на почтовой станции в Пататае тоже есть свои люди. - Кархагар... - Что? - Кархагар. Господин, я и не думал писать ему! Он сам послал мне... Атаг сложил руки на груди и прошёлся своими широкими шагами по Камню. Огромная глыба послушно качнулась, к пропасти и обратно. Алсаз еле удержался на ногах. - Где оно? Где письмо от этого нечестивца!? - Я... я его сжёг. Я их все сжёг, на прошедшее полнолуние. - И что он писал? - Инженерный Банк. Они хотят вложиться в Компанию, и наняли его для переговоров с Победоносным, Солнцем на небе... Атаг вскинул ладонь. - Без титулов! Что ему было нужно от тебя? - Кархагар... - Не произноси при мне это имя. - Он спрашивал о настроениях здесь. Как восстанавливается край. Интересовался, готовы ли Вы вложиться в строительство железной дороги до границы. Там нет ничего такого... враждебного, понимаете? Хозяин долины молча повернулся и устремил взор к противоположной стороне ущелья, едва угадывавшейся во мраке ночи. - И что ты ему ответил? Эти слова были произнесены так тихо, что Алсаз едва смог их расслышать. - Правду. - И много ли правды ты ему сказал? - тихий голос наполнялся гневом. - Нет, о Держитель! - Алсаз взмахнул руками и чуть не потерял равновесие. - Он неверный. Поэтому я не сообщил ему ничего опасного для тебя. Ничего о твоих… О том, что ты покупал… - Что. Ты. Ему. Написал? Теперь всё. Теперь он умрёт. - Что ты ищешь дружбы с вергийцами и рихинами, господин. Что тебя посещал слуга этого неверного, Сиввара. И про то, что ты посылал своих доверенных слуг в Илеарг. Там не было никаких имён. Ничего о принце. - В его письмах было что-то значимое? - Да, господин. Он… Мой собеседник упоминал о ставке, которую они собираются предложить. Она несколько меньше, чем у прочих. Ненамного, но меньше. Он много писал о Суагах, о причинах их бед - в голове стало как-то пусто, слова выходили из его рта сами по себе. - У Инженерного Банка есть мастера, которые могут помочь тебе. Земли Суагов по верховьям Ванхагра всё ещё пустуют... Ему вдруг стало легче. Атаг слушает его. Оставайся он в гневе, давно приказал бы замолчать. - Если мы согласимся на их предложения, то они могут достаться нам. Но если отказаться, то тогда, о Держитель, туровины обратятся к твоим соперникам - Алсаз затараторил. - Мой господин, это ведь не то, от чего стоит отказываться. Хозяин долины шагнул к пропасти. Два широких шага - и вот он стоит на краю огромной глыбы. Алсаз почувствовал, как скользкий камень под ним кренится всё сильнее и сильнее. Ещё немного, и он заскользит по нему туда, вниз. Ноги Алсаза подкосились, колени больно ударились о камень, пальцы сами собой начали искать зацепку на гладком камне, а глаза не отрываясь следили за возвышающейся над пропастью фигурой. Духи-хранители, как же он не падает? Атаг резко развернулся. Алсаз услышал, как где-то внизу камешек застучал по скале. Такими же широкими шагами его повелитель двинулся обратно к нему. Он закрыл глаза и почувствовал, как накренившийся Камень под его ладонями дрожит, возвращаясь на место. - Поднимись. Алсаз, пошатываясь, медленно встал. - Слушай меня внимательно. Можно простить многое, но не предательство. Душа Алсаза провалилась в глубокий чёрный колодец. - Что бы не обещал нам этот упырь. Чем бы он не клялся, не верь ему. Не верь никому из этих хищных тварей. Мы для них как соломенный башмак. Они предали и бросили нас тогда, предадут и сейчас. Всё, что им надо, так это уцепиться за наши земли, а затем начать пожирать их, долина за долиной. Ты понял? Алсаз кивнул. - Туровинские землемеры, говоришь? Значит, между ним и доктором есть связь. Мы прочли не одно письмо из отправленных тебе. Крулл тоже писал о тамошних мастерах, об этом Варатае. Хорхой раскладывает свои приманки. Раскладывает и ждёт. Но мы ему не поверим. И не дадим поверить нашему другу, доктору Круллу - еле заметная улыбка мелькнула на лице Держителя. - Сакай, подойди сюда. Бывший стражник бесшумно подошёл и ступил на глыбу. Та еле заметно колыхнулась. - Возьми четырёх самых надёжных своих людей и отправляйся в столицу. Там найдите способ переговорить с заграничным лекарем, о котором я тебе рассказывал. Убедите его отдать все письма, которые они получил от Алсаза. Остановитесь у господина Набо, расскажете ему всё как есть. Он поможет вам, если вдруг возникнет необходимость перейти от слов к делу. - Как именно убедить? - Не убивая и не калеча - голос Атага стал жёстким, как проволока. - Алсаз поедет с вами. Пусть сначала поговорит он. Алсаз тихо вздохнул и нашёл взором готовую скрыться за гребнем горы яркую серую звезду. Нисья защитила его. - Позвольте - тихий голос раздался из-за его спины. Алсаз вздрогнул и осторожно оглянулся. Тот самый человек, что приехал луны три назад из Хастифа и жил с прислугой. Не высокий и не низкий, худощавый и с непримечательным лицом. Алсаз замечал его время от времени и задумывался над тем, сколько ему лет и что он здесь делает, но не решался спрашивать хозяина об этом. - Говори, Высокочтимый - в голосе Атага он уловил удивление. - Прошу прощения за то, что осмелился тайно следить за тобой, Держитель. Но мне показалось, что дело слишком важно - и я, как слышу, не ошибся. И ты, и тот, кому я служу, идут одной тропой. Мне стоило бы помочь тебе, если на то будет твоя воля. А ты знаешь, о Держитель, чем я могу быть полезен. Атаг задумался, потом приветственно поднял руку. - Что ж, Высокочтимый, я готов оказать Вам такую услугу. Сакай, этот человек поможет тебе, если лекаря не удастся убедить словом. Или если он будет настолько упорен, что возьмётся за оружие. Бывший стражник склонил голову набок и внимательно посмотрел на непримечательного человека. - А теперь давайте обратно. Алсаз, ты сможешь держаться в седле? - Д-да, мой господин… - его начинал бить озноб, но ноги слушались. Он осторожно повернулся и начал медленно спускаться по скользкому камню. Река глухо ревела внизу.