~И всё-таки я люблю~

      Никогда в жизни Карли так не боялась. Нет, не того, что как только об их маленькой вечеринке узнают, то в первую очередь пропесочат именно её. Чёрт, да она ждала этого словно своего дня рождения. Она с ума сходила от страха за Надю, которая до сих пор не пришла в сознание. О её просьбе позвонить мистеру Барнсу, она благополучно не вспомнила, в суете прогоняя прочь друзей-собутыльников, которых пригласила на их сабантуй. Она загнанной волчицей металась по дому, крича и расталкивая уже порядочно пьяных парней и девушек. — Ну-ка живо все пошли нахрен из моего дома! — кричала она, заглушая громкую, действующую сейчас на нервы музыку в колонках. Сердце колотилось о рёбра, на лбу выступил холодный пот, её всю трясло от страха и паники. Нужно было быстрее всех выгнать, чтобы вызвать скорую не в такой притон, коим являлся сейчас её дом. Судя по тому, что её крик сейчас напоминал вопль умирающей чайки, Карли рассудила, что не способна связно говорить, потому быстро отыскав в толпе Элиотта подошла к нему. Парень был ещё относительно трезвый и насколько знала девочка, не употребил той дряни, которой они угостились с Надей ради интереса. Поэтому едва подойдя к нему, Карли схватила его под локоть, отводя в сторону. — Тыковка, что такое? — поинтересовался с лёгкой улыбкой Демори, но увидев выражение лица подруги, приобнял её за плечи сам. — Элиотт, помоги…помоги мне выгнать всех отсюда… — хвалёная выдержка покидала её, она едва могла говорить от переживаний и шока. — Наде стало плохо, она без сознания… нужно вызвать срочно скорую, полицию, её родителей… не знаю… — Элиотт встревожился, но будучи чуть постарше и собранней, взял себя в руки. Ни на шутку перепугавшись за Надю, он лишь кивнул и накрыл веснушчатые щёки Карли ладонями: — Тшш, не волнуйся. Звони в скорую, а потом её родителям. Я как всех выгоню, вызову Питера. — распорядился он твёрдым голосом и от этого, девочке стало на порядок легче. Она не одна. Господи, как же страшно за Надю. Карли вернулась в гостиную, где к лежащей девочке уже пристраивался рядом какой-то пьяный в стельку парень. — Эй! Ты придурок! Быстро отошёл от неё! — сама не своя, Карли подскочила к нему и схватив за шиворот скинула прочь с кушетки. — Вон! Вон из моего дома, все!!! — Надяя, Надюш…родная, не пугай меня так, а… — лепетала в слезах Карли, присаживаясь на край кушетки и взяв её за руку. Девочка по прежнему лежала без движения, а круглые щёчки потихоньку накрывала мраморная белизна. Другой же рукой, Карли еле нащупала в кармане телефон, чтобы позвонить… — Только попробуй не приехать, индюк великовозрастный! — *** Джеймс самозабвенно вколачивался в хрупкое тело Лии под собой, зажмурив глаза до боли и искр. Взмокшие от пота волосы закрывали лицо, чему он был сейчас очень рад. Лия видимо тоже, не особенно обращала внимание на что то постороннее, стонала в голос и выгибалась в спине при каждом, более чувственном толчке мужчины в её теле. Она просто получала удовольствие, а Джеймс горячечно пытался забыть, вытравить из головы, вырвать из сердца сегодняшний разговор с Надей. В уголках глаз собирались слёзы, но по прежнему нет сил разомкнуть веки. Пальцы сжимались на узеньких бёдрах, грудь вздымалась с каждой амплитудой всё интенсивнее, а взмокшие распущенные волосы, колыхались в такт движениям, налипая на лоб. В голове мутилось, она начинала трещать от этих противных кричащих стонов, но ему это было просто необходимо. Скорее забыть, затрахать девку до полуобморока, лишь бы не чувствовать того, как болит сердце о единственно любимой девочке, которую он вынужден был оттолкнуть от себя. Решение уже принято. Черта пересечена. Поздно горевать и сокрушаться. Нужно жить дальше. Как бы ни было больно. Во всяком случае, часть задуманного уже осуществлена — он вновь возвращается к прежнему образу жизни. Когда не важно с кем и как, лишь бы удовлетворить животную потребность, а о чувствах речи нет, от слова совсем. И неизвестно, что из этого хуже? Любить без чувств или мучаться от того, что эти чувства всё же есть, но им не суждено найти выхода уже никогда? Дыхания не хватает, шумит в висках кровь, напряжение, сосредоточенное в паху пульсирует и Баки с протяжным рыком изливается внутрь девушки, едва не произнеся имя той, что не покидает его мыслей даже сейчас. Лишь отбросив на пол презерватив, Джеймс грузно рухнул рядом с Лией, в попытке отдышаться. Волосы так же налипли на лоб, но ему сейчас было наплевать. В голове приятная расслабленность и абсолютная каша, лишь сердце грохочет так, словно вот-вот пробьёт грудь. Губы пересохли, хотелось пить, а ещё вспомнить привычку юности, хорошенько затянувшись сигаретой. Он ощутил то, как Лия придвинулась к нему, едва протянула руку чтобы убрать его волосы с лица и тут же перехватил за запястье: — Надо в душ сходить сперва. — с этими словами он на силу поднялся, садясь на постели. Накрыл ладонями лицо, всё же заправляя волосы за уши. Затем слегка помассировал взмокший лоб, тяжело вздохнул, а Лия недовольно перевернулась на спину, едва прикрываясь одеялом. — Слушай, по моему это ты написал мне, нет? Это ты захотел приехать и отыметь меня. А теперь вздыхаешь, как неудовлетворённый подросток. Я что, настолько плохая стала в постели? — Джеймс мотнул головой в ответ. Как то неспокойно вдруг стало на душе, будто скребло что-то. — Дело не в тебе, — сухо отозвался он, по прежнему не поворачиваясь к ней. — я просто устал. И это небыло лишено истины. Лия в ответ подползла к нему, села коленями на постели, накрыла его крепкие плечи ладошками. — Ну вот и расслабься, — промурлыкала она, поглаживая его плечи, затем зарываясь в его волосах пальцами. — ты же знаешь, что я всегда рядом. — Баки зажмурился, в затылке застучало от разраставшегося дурного предчувствия — ощущения того, что это всё неправильно и его здесь быть сейчас не должно. Он лишь убирает её руки, намереваясь встать и одеться, как вдруг в кармане его куртки завибрировал телефон. Мужчина тут же подошёл и нащупав гаджет, увидел номер своей ученицы на дисплее. — Карли? Здравствуй ещё раз… — договорить он не смог. Услышав в трубке лепечущий голосок, всё внутри него сжалось и похолодело от ужаса. — Мистер Барнс, приезжайте скорее. Надя… Надя без сознания… у неё пульс не прощупывается. Последнего предложения хватило, чтобы Джеймс мигом бросил трубку, буквально на ходу надел джинсы, футболку и куртку. Ничего не объясняя, он пулей вылетел из её дома. Лишь сев в машину, он небрежно завязал на затылке хвост, едва сумев попасть ключом в замок зажигания. Начался тремор, но он всё же завёл машину, ровно выруливая на дорогу. Ровно то ровно, но у внутри всё просто ходуном ходит от страха. Он сейчас сам себя ненавидел за свою мальчишескую, глупую, эгоистичную ревность и совершенно импульсивное поведение. Боже, ну увидел, что поцеловал её парень. Надо было поговорить, выслушать её, дать возможность высказаться. Господи, Надюша ведь такая ранимая, словно замёрзший птенчик она долго оттаивала, прежде чем открыться ему, довериться. Он был нужен ей, как учитель, наставник, она искала в нём поддержку, а он просто оттолкнул её. Обрубил… А ведь если бы он не поддался ослепляющей, сжигающей сердце ревности, то увидел бы, что она пыталась донести до него истинную причину того поступка. Сегодня вечером, наедине на их вечере чтений… Баки до остервенения сжал руль рукой, кусая нижнюю губу. Слёзы застилают взор и ему практически не видно дороги. — Не переживу…не смогу жить, если с ней что-нибудь случилось… — сорванно шепчет он, чудом миновав аварию, едва не наехав на стоящий чуть левее фонарный столб. *** Наташа одной рукой сжимала бокал, а в другой держала телефон. До дочери было не дозвониться уже полтора часа и она места себе не находила от волнения. Услышав хлопок закрывающейся двери, женщина сорвалась с места, в надежде увидеть на пороге Надю, но лишь досадливо вздохнула. — Это ты? — она осмотрела вернувшегося супруга, и заметив что он изрядно выпивший, скривилась. — Как член на лбу! — оскалился Брок, скидывая куртку прямо на пол. — А ты, милая, кого то ещё увидеть ожидала? — — Посидели с товарищем моим, выпили. С Роем, может помнишь его? Он кстати мне помогает с экспертизой — ну, чтоб в случае чего, с хреном в руке оставить твоего белобрысого любовника. — бубнил Рамлоу, проходя мимо жены на кухню. Романовой небыло дело до заезженной пластинки, которую вновь завёл муж и она пропуская его слова мимо ушей, прошла следом. — Брок, Надя пропала. На телефон не отвечает, из школы так и не вернулась. Я не знаю, что делать? — В смысле пропала? — Брок обернулся, так и не сев за стол. — А вот уши оторвать ей за такие дела! Ишь твою мать, взрослая стала шляться неизвестно где! Вся в мамочку, меня это даже не удивляет! — мужчина всё же сел за стол, допивая залпом остатки вина в бокале жены. — Тьфу! Моча ослиная! — а есть чего-нибудь покрепче? — Наталья игнорируя слезу, скатившуюся по щеке, подошла и выхватив бокал из ладони супруга, швырнула его на пол. Затем склонилась над ним и зашипела: — У нас дочь пропала, говнюк ты штопанный! Свои претензии ко мне засунь глубоко и надолго, а сейчас собери себя, блять в кучу и помоги мне дозвонится до её подруг! — — У тебя… — хрипло ответил ей Брок. — У тебя пропала дочь, я к этому вообще никакого отношения не имею. — глухо прошептал он, игнорируя щемящее ощущение в груди. Сердце глухо ухнуло вниз, мигом слетел весь хмель, а в голове шумело. Конечно же он видел, что время уже позднее и что девочка уже давно должна быть дома. Его девочка…малышка, которую он растил с рождения. Конечно же душа была не на месте. Романова уже готова была вцепиться мужу в глаза, словно кошка, как вдруг телефон на столе зазвонил. Брок взял трубку сам, совершенно выпадая в осадок от услышанного: — Алло, дядя Брок, это я, Карли. Приезжайте скорее, Надя без сознания. — *** — Ну вот. Скорая уже едет. — Элиотт сел рядом с Карли на корточки, пока та всё ещё держала подругу за руку. — Элиотт, что с ней, как думаешь? — Парень тяжело вздохнул, едва коснувшись запястья Нади, чтобы проверить пульс. — Наркотическое отравление. Все признаки налицо. — — Божее, во что же я нас обеих втянула… — завыла тихонько Карли. — что ж я за подруга такая? ей было плохо, она была в отчаянии, я должна была отговорить её. — Причитала она, а Элиотт встал на ноги, обнимая её за плечи, затем наклонился поцеловать Надю в лоб. — Всё будет хорошо, тыковка. Мы спасём нашу девочку. — В этот момент входная дверь распахнулась и в дом влетел Джеймс. Его всего трясло, но он тщательно скрывал эмоции, замаскировав их под вновь накатившую злость, стоило лишь увидеть вновь мальчишку Демори. — Опять ты? От тебя одни беды. — едва шевеля губами проскрежетал он, уже подходя ближе к ним. Буквально вынудив Карли отойти в сторону, он склонился над Надей, взял лицо в свои ладони. — Птенчик мой, девочка моя… — шепчет он совсем тихо, затем касается её запястья и только в тот миг его сердце вновь стучало — есть пульс. Слабый, но есть. — Боже, спасибо тебе… — — Скорую вызвали?! — рявкнул он через плечо. — Да, только что. — ответила всхлипывая Карли, вся сжавшись. Таким она их классного руководителя ещё никогда не видела. — У неё признаки интоксикации… — сообщил Элиотт, стоявший чуть впереди Карли, заслоняя своим плечом. Баки стиснул зубы так, что свело скулы и свистяще выдохнул, всё же отойдя от кушетки и подошёл к нему. — Это я понял и без тебя. Берегись, Элиотт. К тебе и так полно вопросов у всего педагогического совета, а уж после этого, я лично доведу это дело до конца и тобой займутся правоохранительные органы. — — А почему это вы его вините, мистер Барнс? — встряла Карли. — Это моя идея была устроить вечеринку. Элиотт здесь не причём. — Баки едва удержал себя в руках, затем потёр лоб, словно бы ему было больно и ответил: — С этим я разберусь и всё выясню. А вы идите, встречайте скорую на улице. — Подростки ничего не ответив, молча скрылись за дверью. И только тогда Джеймс вновь подошёл, сел рядом со своей девочкой, взяв её руку в свою. — Милая моя, умоляю прости. Я довёл тебя до этого. — мужчина прижался губами к её ладони, не забывая ощупывать пульс. — Детка, я так виноват перед тобой. — он всё также сжимал её руку, ласково поглаживая по щеке. В этот миг дверь открылась вновь, впуская обезумевших от страха Брока и Наташу. ***