Идеальный пазл

— Нам нужно устроить груповуху, — неожиданно предложил Изуку, заваливаясь на колени к Шото и к Кацуки разом. — Ты где-то головой долбанулся, Деку? Кацуки хватило секса чисто с Шото, сейчас он сидел рядом с ним на чистом нежелании показаться слабаком. Потому что ему становилось все хуже, а до приема у психотерапевта оставалось два бесконечных дня. Кацуки не мог спать, с трудом ел и выходил из комнаты для галочки, но были и положительные стороны: он почти не считал, что Шото хочет его поставить на колени, осмеять. И Кацуки почти не делал того, что боялся получить от Шото. Ну, не считая пары раз после совместного секса и полутора раза сегодня. Один получился не слишком удачным, потому что Изуку прервал эксплуатацию бедного загнанного в клетку из собственного желания помочь дом-а. Шото как-то слишком резко стал рабом инстинктов, конечно, всему виной долгое воздержание от интимного контакта с парным партнером, но Кацуки не было ни сколечки за это стыдно, и, поэтому он со всей самоотдачей экспериментировал с дрессировкой дом-а. Его немного пугала перспектива поменяться ролями, когда Кацуки станет лучше, а она точно будет, потому что Шото нравилось и доминировать, но Кацуки старался об этом не слишком много думать, подобные мысли портили и без того паршивое настроение. — Каччан, не будь таким вредным, я хочу посмотреть, как вы с Шото сосетесь, а не как ты его гоняешь и используешь. — Шото подозрительно хмыкнул и взял Кацуки за подбородок, в следующий момент впиваясь в его губы своими. Сейчас вел он, откровенно насилуя рот Кацуки. — Вау. Вы чертовски горячие, — воодушевленно протянул Изуку и затянул в продолжение поцелуя сначала Шото, а потом и Кацуки. Его шустрые пальцы гладили оба тела, кто бы мог подумать, что Изуку настолько многозадачен. — Деку, если ты уже все решил и из выбора у нас только секс и побег, который, зная тебя, закончится в постели, то мне надо в ванну. — Изуку улыбнулся, последний раз погладил по бедру и отпустил в ловушку из мыслей и терзаний. Кацуки медленно прокрутил вертель крана до горячей лавы и обратно — в холод и страх. Он не мог заставить себя прекратить, пошевелиться или вернуться. Все, на что он был способен — саморазрушение. Он бы соврал, сказав, что ему не стало чуть лучше, но это «чуть» было настолько мелким и незначительным, что попросту терялось в океане его проблем, как крошечный камешек. Кацуки ударился лбом о стену и застонал от безысходности, пальцы все еще сжимали вертель. Хлопнула дверь, он даже не потрудился повернуть голову, чтобы узнать, кто прервал его казнь, но стоило большим теплым ладоням коснуться его живота, как он сразу понял — Изуку. — Каччан, давай ты вылезешь, я укутаю тебя в одеяло и мы вместе будем смотреть ролики про Всемогущего, м? Без Шото и без секса, если ты захочешь. Я же не серьезно это все, ты знаешь, что я никогда не пойду против твоей воли в вопросах близости. — Его вздернутый нос с веснушками уткнулся Кацуки в загривок, а пальцы медленно вырисовывали на коже чудаковатые узоры. — Нет, мне наоборот надо переспать с вами, — спустя пять минут молчания заговорил Кацуки хриплым, севшим голосом. — Иначе мне будет хуже, обострится чувство вины. — Хорошо, как скажешь. Тебе помочь растянуть себя? Или ты будешь только сверху? — Ты можешь растянуть меня, — дрожащим голосом ответил Кацуки и выключил ледяную воду. Какого было ни в чем не повинному Изуку попасть под его наказание? — Тогда я сейчас вытащу из шкафчика смазку, а ты вытащишь свое тело. Ладно? — Кацуки кивнул. — Я знал, что законченная пассивность не помешает тебе мечтать о моей заднице, Деку. — Изуку неловко почесал затылок и ступил на мягкий коврик, усмехаясь. Кацуки знал, что ему было ни капельки не стыдно. Полотенце на теле казалось слишком грубым. Кацуки выживал неделями без душа, на его коже не сосчитать шрамов, а внутренние органы несколько раз превращались в смузи, но сейчас он хотел завернуться во что-то сверх мягкое. Кацуки вздрогнул, когда уверенным движением чужие пальцы огладили его лопатки, а потом спустились ниже. Он услышал, как Изуку открыл смазку и вылил часть себе на пальцы. Чертенок сжал напряженную ягодицу и поцеловал ее. — Деку, без прелюдии, только попробуй сунуть язык туда или начать играться, — прибью. — Изуку молча отступил и медленно ввел один палец в анус, поглаживая нежную кожу второй рукой. — Ты не представляешь, какой ты красивый, — прошептал Изуку и добавил второй палец, тот попал по простате, заставив Кацуки тихо простонать. — У меня есть зеркало, Деку. — Мерзавец прочухал, что Кацуки плыл от похвалы и коварно взял его слабость в оборот. Но сопротивляться не было желания, потому что покрытые шрамами пальцы идеально работали в жадной заднице, заставляя Кацуки скулить и стонать. — Вот так, все хорошо. — С этими словами Изуку добавил последний, четвёртый палец, и Кацуки кончил, ошеломленно раскрыв глаза. Пиздец. Как он до этого докатился? — Каччан, иди сюда. — Изуку призывно раскрыл руки, но Кацуки несильно шлепнул по одной из них и обошел его. Будет он еще находить утешение в собственном мучителе. Да ни за что! — Натренировал ты пальцы, Деку. Двумордому нравится? — Изуку тихо усмехнулся. — С твоей техникой не сравнится. Кстати, он уже готов для твоего члена. — Кацуки сглотнул. От одной мысли о затраханном, краснеющем Шото хотелось вдалбливаться в его податливое тело со всем усердием. Кацуки тихо рыкнул, увидев Двумордую катастрофу, и сел рядом на диван. Его рука невзначай сжала упругое бедро и поползла выше. — Итак, — начал Изуку. — Блин, слишком официально. Ладно. — Он закрыл лицо рукой. — Итак, вы оба знаете зачем мы сейчас собрались, так что предлагаю обсудить предпочтения и все в таком роде. Кто хочет начать? — Под конец его голос звучал совсем слабо, видимо, Изуку все же умел смущаться. — Двумордый. — Кацуки не ссыкло, поэтому эту ответственную роль он взял на себя, — никакой долбанной нежности. Я тебе голову задрота в жопу затолкаю, если только посмеешь попробовать. — Но тебе же понравилось, — возразил Шото, и если бы он сейчас не выглядел таким милым и домашним, то Кацуки непременно направил на него парочку взрывов. — Завались. Больше никаких ограничений, можете даже пиздить, лучше моей старухи, Всемогущего и того ебнутого чувака с рукой на лице все равно не справитесь. Хотя, у тебя, Деку, есть потенциал. — Вышеупомянутый «Деку» выглядел так, будто его самого только что избили. — Без насилия, — кратко отчеканил он, хорошо хотя бы не начал читать лекцию, мелкое недоразумение училось на своих ошибках. — Я не в восторге от асфиксии, все остальное в процессе. — Мне вообще все равно, я вам доверяю. — Шото даже руки поднял, мол сдается и готов на все — только дайте. — Теперь стоп-слова. Мое — карри. — Откровенность и бесстрашие Изуку поражали, но, даже впервые услышав это слово, Кацуки воспринял его с долей скепсиса, а скоро уже будет дохуища какой-то год, когда он слышит название столь потрясающего блюда в постели. Но логика Изуку до боли банальна: краткость слова и жжение, пожар. Не всем нравится разорванная задница и острые специи, Кацуки. — Огонь. — Кацуки не ожидал такого количества самоиронии от Шото, можно сказать, он был даже восхищен его талантами. — Оставлю красный. — Тогда перебираемся в спальню? Изуку все-таки решил вести процесс до конца. Он взял Шото и Кацуки за руки и потянул к себе в комнату. Его кровать была достаточно и подозрительно большой для трех человек. — Поиграете для меня? — спросил Изуку, невинно хлопая ресницами, и посадил Кацуки и Шото напротив друг друга. Сам же чуть отодвинулся от них. — Ты хочешь понаблюдать, Деку? — с усмешкой спросил Кацуки. — Так смотри. — Изуку завороженно сглотнул и уставился на своих парней. Кацуки подцепил подбородок Шото пальцем и провел языком от его уха до губ, в конце слегка прикусывая. Его губы спустились ниже: к шее, ключицам, они легко и невинно щекотали нежную кожу. Красные глаза метнулись к возбужденному Изуку; завелся с полоборота. — Эй, Кацуки, отсоси мне. — Неожиданно и очень горячо приказал Шото, поглаживая Кацуки по волосам, играясь с прядками. И добавил. — У тебя есть какие-то пожелания? — Не смей меня направлять ублюдок. Сложи руки за спиной. — Шото повиновался. Изуку тут же подсуетился, достал откуда-то веревку и связал его запястья. И только тогда Кацуки почувствовал себя в безопасности, даже сильнейшее возбуждение не могло перебить чувство сильнейшей тревоги. Но он хотя бы не кончал от одного жалкого приказа, это был значительный прогресс, Кацуки даже выдаст себе медальку за выдержку в виде тарелки какой-нибудь острой хуйни. Его губы неуверенно накрыли головку, он обвел ее языком, подразнил уретру, вырывая из груди Шото слабый, отчаянный стон. Ему было мало. — Пожалуйста. — Кацуки сам застонал от столь откровенной просьбы и максимально насадился на член, пальцами поглаживая яички. Его волос ничего не касалось, но настойчивые руки Изуку гладили его за ушком, шею и медленно перетекали с его тела на тело Шото. По усиливающейся дрожи, Кацуки мог понять, что Изуку целовал особенно чувствительные места Шото. А потом губы Изуку коснулись его, Кацуки, загривка, губ, а руки мягко отстранили от чужого члена. Нежность движений не вязалась с мокрыми и интенсивными движениями языка. Казалось, Изуку насиловал его рот, проскальзывая по собственному языку Кацуки, небу, щекам. И это блаженство оборвалось также внезапно, как и началось. Кацуки успел только несильно прикусить похабно-пухлую от поцелуев губу, и Изуку отстранился. — Хуево у тебя получается быть наблюдателем, Деку. — Тот хохотнул и занял своим неугомонным ртом законное место Кацуки — член Шото. Тот громко простонал и особенно сильно дернулся, потому что маленький дьявол заглотил его член до основания и по-особенному сжал яички. Черт. Это было слишком горячо, Кацуки шумно вздохнул и уткнулся носом в яблочную ключицу Изуку. — Двумордый, можешь как следует попомыкать этим чертенком, а то ты какой-то непривычно тихий. Заройся в его волосы и грубо сожми их. Скажи ему, какой он грязный и развратный, давай же. — С рук Шото тут же слетела веревка, и они оказались зарыты в зеленые пряди Изуку. Он действительно хорошо задавал темп, а Изуку растекался по кровати, из его глаз текли мелкие слезинки, он чувствовал себя по-настоящему хорошо, когда им управляли. Кацуки прихватил пальцами его сосок, потянул и огладил всю грудь, Изуку довольно простонал. — Эй, Кацуки, — с придыханием произнес Шото. Судя по его лицу, оргазм уже скоро его накроет, — займись тоже делом — растяни Изуку. Тело все еще оставалось предателем, оно мелко задрожало и потянулось за смазкой. Мать его так, этот Двумордый придурок вообще понимал, как неудобно лезть в жопу к сидящему Изуку? Но поза не стала значительным препятствием, уже через пару минут в Изуку был палец, оглаживающий мягкие стеночки. Кацуки спокойно мог найти им простату, но пока не собирался мучить задрота. Второй и третий палец вошли также легко, Изуку вскрикнул, он инстинктивно сжался и начал насаживаться. Кацуки раздвигал пальцы на манер ножниц, постоянно стимулировал простату, доводя Изуку до исступления и непрекращающихся сладких стонов. Из-за постоянной вибрации и стимуляции не затихал и голос Шото, он в последний раз задушенно всхлипнул и кончил в горло Изуку. — Ты потрясающий, — протянул он и поцеловал зеленую макушку. — И это все, Двумордый, а где же твои хорошие-плохие мальчики? — Ты очень хороший мальчик. — Шото сделал самую смущающую вещь, которую Кацуки сейчас мог представить, он сжал его свободную руку, а пальцами второй толкнулся в дырочку Изуку, растягивая его еще сильнее, но не это выводило из колеи, а настойчивые касания и теплые поцелуи в скулы, шею, плечи. — Так славно растянул Изуку своими безбожно красивыми пальцами. — Кацуки застонал, а Шото, пользуясь его уязвимостью, прикусил кожу на шее, вызывая еще большее возбуждение. — Изуку, — позвал он и самым развратным образом впился в губы задрота. Кацуки фыркнул и, пользуясь случаем, вошел в податливое нутро Изуку. Удовольствие медленно прошибло все его тело, увеличиваемое чужими стонами. Тело под ладонями было пластилиновым — делай, что хочешь, оно одинаково ярко реагировало на невинные и настойчивые ласки, изгибалось самым похабным образом так, что Кацуки входил еще глубже, ритмично проезжаясь по простате членом. — А если я трахну тебя, пока ты трахаешь Изуку, ммм? — спросил Шото и оставил очередной поцелуй-укус на спине Кацуки. — Иди на хуй. — Пойду, но давай сначала зайду в твою жопу. — Он погладил Кацуки по ягодице и прихватил зубами загривок. Пользовался запрещенными приемами, засранец. Его пальцы в следующее мгновение оказались в дырочке Кацуки, сразу два, хорошо смазанные и пиздецки длинные. Они заставляли задыхаться. — Ебучий убл…— Он не смог договорить, потому что в тот же момент его заполнил огромный горячий член. Шото двигался в своем темпе, расходясь с ритмом толчков в Изуку. Это заставляло сходить с ума, его руки ласкали член Изуку, заставляя того сильнее сжиматься. Он уже терял связь с реальностью и даже не стонал, моляще всхлипывая. Его хватило на две минуты непрерывной стимуляции простаты и члена, и он кончил, особенно сильно изгибаясь, до хруста позвоночника и пальцев. Кацуки слизал капельку пота с его острой лопатки и вышел, догоняя его моментом позже. Шото продолжал двигаться в сверхчувствительном после оргазма теле, Кацуки казалось, что он умрет от наслаждения. Поэтому он облегченно выдохнул, когда Шото кончил. И почти ни о чем не жалел.

***

— Почему ты так мало доминировал? — спросил Кацуки, засовывая вкуснейший карри в рот. — А тебе было бы комфортно, если бы я проявлял глупые замашки дом-а? — Шото погладил его по голове. Кацуки заглушил голос в голове мыслями о еде и всепоглощающей пустотой. Он ничего не чувствовал ничего не хотел, но был готов стать ближе к Шото и даже Изуку, с которым они, казалось бы, знали друг друга всю жизнь. — Я договорился с врачом, он нашел окно на завтра. С тобой сходить? — Черт, Двумордый, я не блядский беспомощный ребенок. — В поедание карри добавилась агрессия. — Нет, но ты можешь сбежать, закрыться. Я не говорю сидеть с тобой на приёме, но ждать за дверью и потом отвезти тебя домой или куда бы ты не захотел. Я знаю, как важно иметь рядом людей. — Ты.? — Кацуки не смог договорить и осекся. Говорить с Шото о его травмах — что-то за гранью здравого смысла. — Конечно, я проходил терапию. После веселых лет в семье Старателя другой исход банально невозможен. Меня поддерживал Изуку. — Кацуки закатил глаза. Ну кто бы сомневался, что героический задрот с шилом в жопе прошел бы мимо дом-а в беде. — Я хочу поддержать тебя. — Ладно. Только не слишком радуйся, Двумордый, ты на испытательном сроке. Шото мягко улыбнулся, а Кацуки почти жалел о том, что отталкивал его раньше. Все же проницательности Изуку надо доверять, он всегда делал верные ставки и постоянно выигрывал в казино.