Семь свиданий Минни

Сынмин просыпается от нарастающего громкого шума и сначала даже не может понять, откуда исходит этот странный и непонятный звук. Он прислушивается, не открывая глаз, и лишь спустя несколько долгих минут понимает, что это в гостиной кричат его мемберы, его громкоголосые парни. Сынмин садится на постели, едва не уронив ноутбук, который он и Джисон вчера забыли убрать перед тем, как заснуть, и проверяет время на своем телефоне. Десять утра. – Какого черта… – стонет он, накрывая голову одеялом, словно бы это поможет ему не слышать их криков. – В мой выходной, в такую рань… Это несправедливо. Сынмин еще вчера утром всех предупредил, что у него будет свободный от расписания день и попросил своих парней не будить его. Чан клятвенно заверил, что проследит за порядком и тишиной в общежитии, но что Сынмин получает теперь? Крики и споры, которые будет слышно даже в космосе. Сынмин вздыхает, понимая, что больше не сможет уснуть снова, и поднимается с постели, направляясь в общую комнату, чтобы выяснить в чем же все-таки дело. Громкость в их гостиной достигает невероятных высот, когда Сынмин заходит, и бета морщится, не готовый воспринимать все эти звуки с утра. На самом деле, никто даже не замечает его появления – Минхо укладывает волосы, громко споря с Хенджином и Феликсом, Хенджин наскоро доедает свой завтрак, переругиваясь с Чонином и Минхо, Джисон делает макияж, крича на всех подряд. Только Чан и Чанбин мирно сидят в углу на диванчике, сонно обнимаясь и не принимая участие в балагане. Сынмин чувствует каплю облегчения от этого и сразу направляется к ним. – Что происходит? – спрашивает он, бесцеремонно вклиниваясь между двумя альфами, чтобы уютно устроиться между теплом их рук. – Минни. Ты проснулся? – Чан удивленно смотрит на него, и в его глазах плещется сожаление, когда он обнимает бету. – Мне очень жаль, что тебе пришлось встать так рано, крошка. – он виновато целует его в щеку. – Да, детка, прости. – Чанбин устало выдыхает, крепко обнимая Сынмина с другой стороны и целуя его в макушку. – Мы пытались их успокоить, но это буквально невозможно. – Они ругаются так уже целый час. – добавляет Чан, качая головой. – Я бы использовал силу своих феромонов, но тогда они совсем потеряют концентрацию, и работу придется отменить. – Все нормально, хен. – Сынмин зевает, заползая на колени Чана и вытягивая ноги на бедрах Чанбина. Чан тут же прижимает его к себе, ласково целуя в висок, а руки Чанбина ложатся на ноги беты, ненавязчиво поглаживая и приятно разминая мышцы. – Я понимаю, как трудно порой тебе бывает их утихомирить. – Да уж, быть альфой шестерых громких щенков, должно быть, довольно тяжело. – Чанбин кивает, соглашаясь с ним. – Шестерых? – Сынмин выгибает бровь. – Ну, я же не в счет. – Чанбин довольно улыбается, заставляя Сынмина и Чана хихикать. – Что? Разве это не так? Чан не успевает даже ответить ему, как раздается громкий голос Джисона. – Спроси у него сам! – возмущенно кричит омега, указывая пальцем на диван. – Сынминни как раз здесь! Все споры внезапно стихают, и оглушающая тишина заполняет комнату, резко контрастируя с прежним шумом. Сынмин заинтересованно косится в сторону мемберов после упоминания своего имени и с удивлением замечает, что все они смотрят на него. – Минни, когда ты пришел? – Хенджин спрашивает, немного сконфуженный, и в его глазах плещется непонимание. – Да, разве ты не должен сейчас быть в постели? – Феликс спрашивает, нахмурившись. – Я бы с радостью, ребята, честно. – Сынмин закатывает глаза, беззвучно фыркая. – Но вы кричали так, словно завтра никогда не наступит. – О… – Феликс растерянно отзывается, и на его лице отражается сожаление. – Прости, крошка. Кажется, мы только что испортили тебе выходной… – А я говорил вам заткнуться. – Минхо фыркает, и в комнате снова становится шумно. – Не лги, хен! – Джисон возмущается. – Ты тот, кто начал все это! – Черта с два, это Чонин затеял весь этот спор! – Минхо возражает, указывая на младшего альфу. – Я лишь озвучил вам факт, это вы подняли шумиху, не желая принимать простую правду! – защищается Чонин. – Какую правду, о чем ты вообще?! – Джисон снова встревает. – Правда в том, что я был лучшим! Я! – Да кто сказал тебе это?! – Хенджин фыркает на него. – Я буквально сводил его на концерт Day6, окей? По-моему, здесь сразу видно, кто лучший. Нет, Феликс, не спорь! – он поворачивается к омеге, видя, что тот пытается возразить. – Да кто-нибудь объяснит мне в чем дело? – Сынмин страдальчески стонет, привлекая к себе внимание, и остальные члены стаи тут же собираются вокруг него, не сводя с него горящих, напряженных глаз. – Что? – он непонимающе смотрит на них, чувствуя себя декоративной собачкой на выставке, и жмется ближе к Чану, ища у него помощи. – На что это вы уставились? – Давай начистоту, Минни. – Джисон говорит, глядя на Сынмина со всей решительностью. – Чье свидание было лучшим? – Чт- Сынмин непонимающе переводит взгляд с одного парня на другого, но те упрямо молчат, ожидая от него ответа на свой вопрос. – Вы же это не всерьез, да? – спрашивает бета неуверенно, хотя уже знает ответ. Конечно, они всерьез. Боже, еще как всерьез! – Просто ответь. – Чонин добавляет, выглядя ужасно нетерпеливым, и Сынмин вздыхает, устало качая головой. Чан мягко гладит его спину, успокаивая, и нежные прикосновения Чанбина к ногам Сынмина тоже пытаются расслабить его. – Вы, должно быть, шутите. – говорит он, фыркая. – Никаких шуток. – Хенджин качает головой. – Просто скажи, что я устроил тебе лучшее свидание, и покончим с этим. – Йа, Хван Хенджин! Да как ты смеешь? – Джисон тычет омегу в бок, раздраженно дуясь. – Что? Хочешь сказать, я не прав? – Хенджин возмущается, и снова начинается хаос. – Тише, тише! – Сынмин успокаивает их, и все они как один поворачиваются на звук его голоса, ожидая, что он скажет. Только Чан и Чанбин по-прежнему остаются спокойными и разморенными, держа его в своих руках. – Я не могу выбрать лучшего, вы все были хороши. – наконец, говорит Сынмин. – Что? Но это не ответ! – Чонин фыркает, скрещивая руки на груди, и Сынмин снова страдальчески вздыхает. – Вас нельзя сравнивать, Инни, я говорю правду. – отвечает он. – Все свидания были замечательными, и вы все хорошо позаботились обо мне, позволили мне хорошо провести время. Хенджинни сводил меня на концерт моей любимой группы, а Ликси дал мне отдых тогда, когда я больше всего нуждался в этом. – он ободряюще улыбается, когда Хенджин и Феликс гордо переглядываются, довольные собой и его похвалой. – Инни покатался со мной на аттракционах, Лино-хен утешил меня и позволил поужинать в хорошем ресторане, Джисони пошел со мной в роликовый парк, хотя даже не умел кататься. – он перечисляет буквально на пальцах, вспоминая все свои свидания. – Чанбин-хен покатал меня на мотоцикле и накормил вредной едой. А Чан-хен… – Трахнул тебя в своей студии, мы знаем. – Минхо дразнит, и Сынмин с Чаном одновременно краснеют, возмущаясь. – Нет! Я хотел сказать, что он написал мне песню! – бета возражает, заставляя остальных громко рассмеяться. – Фу, вы такие дрянные… Извращенцы. Стая мягко воркует над ним, притягивая в групповые объятия, и Сынмин чувствует себя зажатой тефтелькой во фритюрнице, когда столько рук сразу сжимают его. Но это приятное чувство. – Я очень ценю все, что вы сделали для меня, правда, спасибо вам за это. – бета говорит, утыкаясь лицом в ближайшее плечо – Чонин. – И я не могу выбрать лучшего среди вас, потому что для меня вы все лучшие. – Стоило ли тогда вообще затевать этот спор? – Чан мягко смеется, и члены стаи виновато опускают глаза, стыдясь того, что разбудили их бету ради такого глупого вопроса. – Все в порядке. – Сынмин утешает их, тепло улыбаясь. – Если это помогло вам уладить недопонимания, то я в порядке. – Но мы лишили тебя сна в твой выходной. – Хенджин ворчит, и его губы находят щеку Сынмина, прижимаясь к ней извиняющимся поцелуем. – Я смогу это пережить, Джинни. – Сынмин смеется, но Хенджин не выглядит убежденным. – Эй, правда. – он отстраняется, когда стая прерывает объятия, и волна нежности топит его сердце, когда он смотрит на них. – Просто… Знаете, возвращайтесь скорее. Я собирался проспать все это время, что вас здесь не будет, но теперь ожидание, кажется, затянется… – он неловко добавляет. – О, Минни! – Джисон воркует, бросаясь на него с объятиями, и крепко сжимает его в своих руках. – Мы вернемся к тебе сразу, как освободимся. Обещаем! – Хорошо. – Сынмин кивает. – Это звучит хорошо. Тогда я займусь ужином, чтобы у вас был стимул исполнить свое обещание. – Было бы здорово, щенок. – Чанбин отзывается, отзеркалив улыбку беты. – И… Чан сказал нам, что это ты готовил для нас ужин в прошлый раз, когда мы… отказались. – он добавляет с сожалением, и Сынмин тянется к его руке, чтобы ободряюще сжать ее. – Да, Минни, нам очень жаль. – Хенджин негромко добавляет. – Ты так старался, а мы совсем не оценили это. – Мы с Инни оценили. – Феликс подает голос, звуча несколько самодовольно, и Чонин кивает, подтверждая его слова. – Но мы не знали, что ты хотел поесть вместе со всеми, поэтому… прости нас, детка. – Я не злюсь, Ликси. – Сынмин качает головой. – Вы были заняты тогда, я понимаю. – Как бы сильно мы ни были заняты, мы должны уделять должное внимание друг другу. – Чан говорит, и все остальные кивают, соглашаясь с ним. – Звучит, как наше новое правило. – предлагает Чонин. – Скорее, девиз. – поправляет его Джисон. – Еще скажите «заповедь». – фыркает Минхо, и Сынмин не сдерживает улыбки, глядя на него. Он внезапно чувствует сильное желание прикоснуться к ворчливому хену, поэтому тянется к нему, чтобы взять альфу за руку. Минхо делает вид, что не замечает этого, но его пальцы нежно сжимают ладонь Сынмина. – Но я согласен с Чаном, это поможет нам не чувствовать себя одинокими и позволит избежать… повторения подобной ситуации. Это хорошее правило. – Отлично. – Чан мягко улыбается. – А теперь давайте поторопимся, у нас все еще есть работа, и мы уже прилично опаздываем. – О, нет, я уже забыл про это… – Джисон недовольно стонет, повиснув на плече Чонина. – Можем ли мы просто остаться дома? Сынмин смеется над ними, и наблюдает, как остальные члены стаи быстро собираются, чтобы не опоздать к началу своих личных занятий, интервью и шоу. Он разваливается на опустевшем диване, лениво смотря, как Феликс поправляет Хенджину волосы, параллельно заставляя Чана взять что-нибудь на перекус из холодильника, как Джисон спорит с Минхо, прося его зайти за ним после занятий, как Чонин ищет свой свитшот, но в итоге забирает один у Чанбина, взамен заталкивая ему в рот кусок бутерброда. Это забавно, мило, и так по-домашнему, что Сынмина накрывает легкая волна грусти, когда члены стаи толпятся в прихожей, готовясь уйти и оставить его одного. Затем они по очереди скрываются за дверью, крича Сынмину что-то о пожеланиях на ужин. Бета желает каждому из них хорошего дня, стараясь все запомнить. – Мы скоро вернемся. – Минхо, словно почувствовав настроение беты, оборачивается, немного помедлив у дверей, и Сынмин дарит ему свою самую лучшую фальшивую улыбку. – Нет, не пытайся меня обмануть. – Минхо закатывает глаза в ответ, и Сынмин вздыхает, сдаваясь. Альфа цокает языком, но его взгляд смягчается, когда он раскрывает для объятий руки. Сынмин бежит к нему так быстро, словно от этого зависит его жизнь. В руках Минхо хорошо и тепло, и он глубже вдыхает запах альфы, чтобы надолго оставить его у себя в легких. – Не будь таким плаксивым щенком. – Минхо дразнит, дуя ему в ухо, но его прикосновения к талии и спине беты нежные. – Уверен, ты даже не заметишь, как быстро пролетит время, если займешься чем-нибудь интересным. Но не перетруждайся, это все-таки твой выходной. Можешь пообещать это хену? – Могу. – Сынмин кивает, бормоча куда-то в плечо Минхо. – Я обещаю. – Хорошо. – Минхо остается довольным его ответом. – В последнее время ты довольно тактильный. Это непохоже на тебя, маленькая вредина. – добавляет он уже тише. – Что с твоим пространством? – Скоро. – Сынмин неопределенно отвечает, и Минхо кивает. – Что ж, это все объясняет. – альфа задумчиво говорит, отстраняясь. – Поговорим об этом позже. Сейчас мне нужно идти. Сынмин кивает, позволяя Минхо выйти за дверь и вставить ключ в замочную скважину. Альфа почти скрывается из виду, но перед тем, как окончательно закрыть дверь, его хитрый взгляд ловит глаза Сынмина. – И все-таки мое свидание было самым лучшим, Ким Сынмин. – говорит он, заставляя бету коротко, но искренне рассмеяться. – И если ты начнешь отрицать это, клянусь, я приду к тебе в кошмарах. – наигранно строго добавляет он. Замок, наконец, щелкает, и в общежитии становится оглушающе тихо без голосов его мемберов. Но теперь Сынмин скучает по ним немного меньше – в конце концов, у него еще есть дела и одна очень важная миссия, на которой нужно сосредоточиться.