Обещания

      Се Лянь резко открыл глаза, выдергивая себя из странного сна. Он настолько казался реалистичным, что больше напоминал воспоминание.        Наследный принц закрыл глаза, вновь погружаясь в легкую полудрему, и как наваждение, в сознании снова вспыхнул новый кусочек диковинного сна. — Снимем их, — тихо, но твёрдо произнес Се Лянь Хуа Чэну, держа в руке запах красных одежд. — Как скажет гэгэ, — демон ласково улыбнулся и сел. Наследный принц все также находился у него на бёдрах, и только одежда касалась друг друга. Тела уже не соприкасались, но все также были близки друг к другу. Сердце Се Ляня буквально рвалось наружу.       Хуа Чэн опустил руки с талии небожителя и занёс за голову, чтобы снять серебряное ожерелье. — Могу… Я сам? — спросил принц, поймав запястья демона. Хуа Чэн покорно опустил руки обратно на талию и слегка придвинул Его Высочество к себе. Се Ляню стоило больших усилий, чтобы не издать странных стонов. Если с этим он справился, то с огнем внизу становилось все сложнее бороться. Сдерживать физиологические особенности становилось невозможно.       Вырываясь из этих странных образов, принц попытался направить все свои мысли на произошедшее вчера. Но новый фрагмент уже предстал перед глазами.  — Сань... Лань... хочу... с тобой... — с одышкой сказал Се Лянь, поглаживая дрожащими пальцами голую грудь Хуа Чэна. — Как пожелает Его Высочество наследный принц.       Широкая рука сжала два органа. Холодный, как железо, и горячий, как раскалённое олово, в секунду оказались плотно прижаты друг другу.       Понимая, что уснуть или о чем-то поразмышлять с таким постыдным сном не получиться, а все тело зудит от возбуждения, принц предположил, что Хуа Чэн точно не должен отказать в помощи снятия напряжения. Се Лянь попытался с закрытыми глазами нащупать Князя Демонов рядом с собой, но никого поблизости с ним не оказалось.       Наследный принц, удивленный, сел на кровать, осматривая храм. Он снова был один. Чувство обиды и одиночества тут же проглотили еще жгущее недавно возбуждение.       Вот только странное ощущение ото сна никак не покидало принца. Если не обращать внимание на некоторые детали, то можно было предположить, что это действительно когда-то произошло. Слишком ярким и чувственным было это видение. Каждая сказанная фраза Се Ляня отдавалась эхом, а каждое прикосновение ощущалось как давно забытое. И он бы мог решить, что как человеку, прожившему свыше восемьсот лет, память его стала подводить. Но за все время с Хуа Чэном, какая бы страсть между ними ни была, тело принца не застилал такой жар, который приносил больше страданий, чем страсти. Да и несмотря на смущение, Се Лянь не пытался сдерживать свое собственное тело, которое исходило в муках от желания, находясь рядом с Князем Демонов. Даже если решить, что наследный принц и правда стар, а память все же подводит, то вот канги, которые он чувствовал во сне и мельком видел, делали этот сон сном. Ведь пока он был ими оклеймен, ничего, кроме страстных поцелуев между ним и Хуа Чэном не было.        От прокручивания этих мыслей и легкого беспокойства у Се Ляня начала ныть голова. Поднявшись с кровати и одевшись, принц заметил на столике для подношений вчерашнюю чашку с супом, свежие овощи и фрукты. Скорее всего, Хуа Чэн побоялся оставлять какую-то более тяжёлую пищу для организма после вчерашнего происшествия. Почувствовав голод, мужчина отбросил на время все мысли и приступил к еде.       Когда с завтраком было покончено, и Се Лянь ощутил, как тело наполняется силой, он приметил с краю на нефритовом столике стопку исписанных листов и, с интересом взяв их в руки, стал перебирать.       Можно было только предполагать, что Хуа Чэн всю ночь тренировался в написании иероглифов. Он всегда прилежно исполнял обещание в свободное время практиковаться в каллиграфии       Се Лянь внимательно рассматривал каждый лист бумаги. И все-таки все его наставления прошли даром, почерк Хуа Чэна не исправлялся никак. То ли принц был плохим учителем, то ли почерк Князя Демонов не поддавался уже никаким урокам, и результат был неутешительным.        Собрав все листы в стопку, принц заметил ещё один лист. Этот явно был не по практике в написании иероглифов. Он больше напоминал стихотворение «Думы в разлуке», которые они часто писали вместе. Се Лянь уже привык к этим строкам и кривым иероглифам знакомого текста, однако начерканное на этом листе не удавалось прочитать ни под каким углом. (Это в каком смысле? Просто мысли или реальная отсылка на Михаила Юрьевича Лермонтова? Я дополнила название, так как до этого была уверена, что они имеют название просто думы, но они не раз рассказе упоминают эти строки и Хуа Чэн их постоянно пишет. Скрин приложу с пояснениями из текста.)       Сжигаемый любопытством, он ещё какое-то время покрутил бумагу в попытках разобрать написанное. Тем не менее, даже пара расшифрованных иероглифов не дала понять, что там написано. Поизучав еще немного в руках текст, принц все же пришел к решению обязательно потом спросить у Сань Лана, что же он написал.       Он печально выдохнул.       Хотя Се Лянь и мог назвать храм Тысячи фонарей своим домом, только без Собирателя цветов под кровавым дождем в нем было сильно одиноко. Наследный принц мельком подумал о возможности связаться по духовной связи с Хуа Чэном, но тут же отбросил эту идею. Во-первых, Князь Демонов вчера был с ним, и то, что он проспал — полностью его вина. Во-вторых, беспокоить просто так казалось все же лишним. Если его возлюбленный не смог дождаться пробуждения Се Ляня и ушёл, значит, дело требовало его срочного участия.        Решив, что лучше сейчас он займётся молитвами и между делом свяжется с Му Цином, чтобы узнать, как дела у Циина и Фэн Синя, он пошёл к выходу.       Покинув храм и неспешно идя по улицам Призрачного города, наследный принц пытался понять, что же вчера произошло и почему ему стало неожиданно плохо. Полностью поглощенный своими мыслями, он совсем не замечал, как часть демонов оборачивалась ему вслед и шепталась. — Дядюшка Се, как вы себя чувствуете? — окликнул его грубый знакомый голос, выдергивая из размышлений. Оглянувшись, Се Лянь понял, что сам не обратил внимания, как уже дошел до главной улицы города. Посмотрев в сторону, откуда услышал голос, он увидел вчерашнего знакомого грузного хряка-мясника. — Все хорошо, — ответил Се Лянь, подходя к прилавку. — Вы вчера напугали градоначальника, — проговорил хозяин лавки.  — Мгм, — неясно произнёс Се Лянь. — А что вчера произошло? Я совсем плохо помню… — Та женщина, что к вам подсела, явно вас чем-то одурманила. После того, как она ушла, вам сразу стало не по себе. Я даже не успел понять, когда вам стало плохо. Смотрю, а вы уже падаете. Хорошо рядом был градоначальник, он вас поймал и с шеи что-то снял. Злой был. Ещё этот… — хряк резко замолчал. — В общем, повезло, что градоначальник рядом был.        Мясник отвернулся к разделочному столу и попытался порубить лежащий там товар, вот только нож плохо слушался хозяина и вечно норовил выскочить из рук. Между тем, Се Лянь наконец-то заметил, как много демонов столпилось у лавки, рассматривая его и что-то шепча друг другу.       Это было немного странно, ведь все уже привыкли к нему.        Наследный принц вызывал у большей части жителей Призрачного города трепет и волнение, так как был другом градоначальника. Оставшаяся же часть считала его уже своим и по-дружески зазывала чуть ли не к себе в гости. Но чтобы они шептались за его спиной и отводили взгляд! Давно такого не было. И это казалось принцу странным. — Я вчера наделал столько шуму, что теперь последняя новость города, — пошутил Се Лянь, чувствуя себя неловко под таким количеством глаз.  — Не обращайте внимания, — слегка грубовато произнес хряк. — Лучше бы вам отдохнуть, — продолжил он, но договорить не успел, сзади с шумом на стул сел демон, похожий на утку. — О, дядюшка Се, кря!        Хозяин лавки бросил на него неодобрительный взгляд, но промолчал. — Как вам спалось, кря? — Спасибо, хорошо, — ответил принц демону, стараясь не обращать внимание, как толпа зевак нечисти становилась больше.  —  Градоначальник сильно разозлился, что вы ему свидание с тем юношей испортили, кря?       Се Лянь удивленно застыл, пытаясь понять услышанную фразу. Несмотря на то, что он осознавал, что где-то здесь явное недоразумение, ревность больно уколола в сердце. — Наверное, вы что-то не так поняли… —  попытался принц прояснить ситуацию, но его тут же прервали. —  Вы больше слушайте этого брехуна! — прогремел демон-хряк, нервно подкидывая нож в руке. — Лети, куда шёл! — крикнул он утке. —  Дядюшка Се сам с градоначальником разберётся. — Да что такого-то я сказал, кря?! Дядюшка и сам, наверное, в курсе, кря. Ох, какой красивый юноша был с градоначальником! Хромал немного, но это даже украшало его, кря. У нашего градоначальника замечательный вкус, кря, — продолжал частить демон, словно не замечая рассерженного лавочника и растерянного принца. — Ты если не заткнешься, то либо я, либо градоначальник тебе язык оторвёт, а после на куски разрежет, так, чтоб никогда души обратно не соберешь.        Чувствуя, что может начаться драка, Се Лянь попытался их успокоить, намереваясь прояснить ситуацию. К тому же ему тоже было интересно, что делает Хуа Чэн без него. — Успокойтесь! Все нормально. Пусть расскажет. Это из-за этого все на меня так смотрят?       Хряк грузно выдохнул, не став спорить, отвернулся, пытаясь вновь разделать человеческую руку. Однако он только крутил ее из стороны в сторону, прислушиваясь ко всему, что говорит демон-утка. — Наверное, — задумчиво произнес сплетник, — все теперь обсуждают этого парня. Его градоначальник уже вторую ночь подряд водит в Дом Блаженств.        Голова резко закружилась, и земля словно стала уходить из-под Его Высочества. Он слегка качнулся, но смог удержаться, схватившись за стол, и продолжил слушать рассказ: — Только заходит солнце и появляется градоначальник с этим юношей. Только светает, он его выводит из города. Хоть из Дома Блаженств ничего и не слышно, но все мы знаем, для чего он нужен. Тем более градоначальник Хуа сразу оттуда всех подданных выгоняет.  Вам-то не знать, дядюшка Се, кря. Сами с градоначальником там закрывались, кря, — он задорно подмигнул Се Ляню. — Вот и вчера, как солнце село за горизонт, все демоницы вылезли посмотреть на этого красавца. Только они по городу зашагали, как вы упали. Градоначальник того юнца оставил и к вам подскочил. После попросил подождать его и ушел в храм с вами, кря. Через полчаса вернулся. Мрачный такой, вообще ничего не сказал. Взял под руку гостя и неспешно продолжили путь к Дому Блаженств. Странная аура была у него, непривычная для градоначальника. Жуткая такая, кря. Но это он был. Его не перепутать. А вы не знаете, что ли, того человека? Ой, кря! Да неужели вам градоначальник изм...       Договорить свою фразу демон не успел, перед самим клювом пролетел большой кухонный тесак и воткнулся в столб за ним. Он громко сглотнул, смотря с испугом на кинувшего в него хозяина лавки. — Ну... я это... пошел, — слегка заикаясь, проговорил сплетник. Встав на дрожащих ногах, он спешно вышел из-за столика, тут же покидая лавку.  — Вы внимания не обращайте на то, что говорят. Сами пообщайтесь с градоначальником. А то тут дайте только сплетни распустить, — хряк подошел к стене и выдернул нож, тяжело вздохнув, вернулся за свою стойку.       Се Лянь потерянно стоял, не имея ни малейшего представления, что происходит. Почему же Хуа Чэн вторую ночь приходит в Призрачный город с каким-то красавцем, да еще и запирается с ним в Доме Блаженств?       Но вчера Князь Демонов ночью точно остался в храме. Тогда кто же сопровождал неизвестного гостя? Даже если это был созданный им двойник, то даже так он вряд ли бы кого-то держал под руку. И кто этот человек, что сам Собиратель цветов под кровавым дождем ведет по главной улице Призрачного города?        Принц молча вышел из лавки под обеспокоенный взгляд ее хозяина. Оставаться там ему не хотелось.       Се Лянь сам не понял, как покинул Призрачный город, поглощенный своими мыслями. Решив, что прокручивание событий по новой ни к чему не приведут, он связался по духовной связи с Му Цином. — Ваше Высочество? — уточнил Сюаньчжэнь слегка обеспокоенным голосом. — Да, это я. Хотел узнать, как происходит восстановление Циина. — Да что б его, — выругался генерал. — Он еще вчера вечером куда-то исчез! До сих пор не вернулся. Вроде уже не маленький и сам может за себя постоять, но если он опять нападет на Собирателя цветов под кровавым дождем. Ох... В общем, сейчас часть подчиненных Линвэнь занялись его поисками. У нас не Небесные чертоги в последнее время, а какое-то поселение с умалишенными. Один большой ребёнок, другой — идиот, слушать никого не хочет, третий решил в земледельцы, видать, поддаться. Я надеюсь, Цюань Ичжэнь не появлялся в Призрачном городе? — Нет-нет. Его тут не было. И с Сань Ланом он не должен был видеться.  — Это хорошо. Куда же этого дурака понесло?! — Как Фэн Синь? — прервал его ругань Се Лянь. — Фэн Синь... — голос Му Цина сразу преобразился, сделавшись серьезным. — Сегодня чуть не потерял сознание на утреннем собрании. Хорошо генерал Тайхуа его поддержал и не дал увидеть средним чинам, в каком он состоянии, — небожитель замолчал и после недолгой паузы обратился к Се Ляну: — Ваше Высочество, не мог бы ты с ним поговорить в ближайшее время, чтобы он хоть немного отдохнул. Фэн Синь совсем себя загонял. — Хорошо, я обязательно с ним свяжусь и попытаюсь уговорить отдохнуть.       Немного помявшись, Сюаньчжэнь добавил: —Только не говори, что я рассказал об этом, иначе он даже слушать не станет. Ваше Высочество, я вынужден идти, мне доложили, что Цюань Ичжэнь вернулся. Нужно убедиться, что проблем не прибавилось, — Се Лянь даже не успел ответить, как духовная связь оборвалась.       После разговора принц направился к ближайшему своему храму для исполнения молитв. И хоть прошения в этом храме были самые обычные, в основном они касались помощи по хозяйству, Се Ляню они дались с большим трудом. Он постоянно отвлекался и делал что-то не так. И хоть худо-бедно он выполнил часть молитв, чувство неудовлетворенности от своей работы у него осталось.        Сев под деревом на выходе из деревни, он попытался соединиться по духовной связи с Фэн Синем, но тот не ответил. Предположив, что, возможно, все-таки Му Цину удалось уговорить его отдохнуть, Се Лянь оставил попытку связаться с ним сегодня. Неизвестно, сколько часов просидел так Бог Войны, перебирая в голове события за последние дни, но когда он опомнился, солнце уже стало скрываться за горизонтом.