Обещания

      Пэй Мин сидел на одном колене, низко опустив голову. Прекрасные волосы, выбившиеся из-под заколки, неопрятно опускались по спине, частично спадая на лицо. Алая накидка была разодрана и пропитана пятнами крови. Сияющие доспехи, испещренные царапинами, больше не блестели в светлом зале. Перевязанная нога генерала все еще кровоточила, окрашивая бинты в красный цвет.       Линвэнь держала свитки и старалась не смотреть на Бога Войны северных земель. Совершенно бледная, со слегка подрагивающими пальцами, она сдерживала себя, чтобы не кинуться на помощь небожителю.       Мужчина гордо поднял голову, и в глазах его не было страха, только отвага и горечь. — Большая часть северных земель избавлена от демонов ранга «свирепый». Пэй Су и другие небожители Средних Небес сейчас зачищают остальные территории от более мелких. К закату солнца я вновь вернусь на вверенные мне территории и продолжу борьбу с демонами. — Но твоя рана еще!.. — Линвэнь резко оборвала фразу, почувствовав на себе укоризненный взгляд мужчины сбоку. Генерал Мингуан перевел на нее взор и, слегка улыбнувшись, произнес: — Дражайшая Цзе, тебе не стоит волноваться обо мне. Я Бог Войны, и это моя основная задача — защищать людей. Лучше позаботься о себе, скоро твои синяки под глазами сольются с цветом твоих черных одеяний. Так ты совсем перестанешь всем нравиться.       Женщина фыркнула, но не удостоила взором, печально буравя взглядом пол. — Это хорошо, что Боги Войны помнят свое предназначение, — раздался бархатный голос мужчины, что эхом пронесся по пустому дворцовому залу. Белоснежные одежды струились по трону, подперев голову кулаком, он продолжил: — Интересно, и сколько же они так продержатся: постоянно вступая в битвы, не тратя время на лечение, не имея возможности восстановиться? — задумчиво проговорил Цзюнь У и, наконец, смерил Се Ляня взглядом.       Тот стоял по правую руку от него, в паре шагов. Собранные волосы в высокий хвост совсем не придавали ему шарма. Глаза с грустью смотрели на Пэй Мина, что преклонял перед ними колено. Дорогое императорское одеяние неуклюже сидело на покатых плечах, а проклятая канга вызывающе смотрелась на белой шее.        — Видишь, к чему приводит твое упорство, Сяньлэ? — спросил Цзюнь У.       Наследный принц молчал.       Он просто не знал, что сказать и как будет правильно поступить. С момента, как испарился Хуа Чэн, с той самой секунды, как на его шее оказалась проклятая канга — все стало именно так. Убитый горем смертью возлюбленного, он совершенно позабыл о бедствии, что воспользовалось этим и заключило его в цепи, заблокировав все силы. Произошедшее он помнил словно в тумане: вроде Ли Шэнь пыталась атаковать, но была скинута в лаву, Лан Цяньцю, который совершал нападение за ней, был впечатан в каменную стену. Фэн Синь, пытавшийся защитить небесного императора из последних сил хотя бы одной стрелой, был вновь пронзён насквозь.       Дальше он не помнил; так его шею сковала канга, запечатав вновь все силы, и Се Лянь потерял сознание. Постепенно небожитель смог восстановить ход событий: что подмога, которая ожидала знака Ли Шэнь, хоть и пришла, но была разгромлена. Демоны во главе с Посланником убывающей луны были выловлены и убиты. Все, кроме Инь Юя, которого оставили, чтобы Цюань Ичжэнь послушно исполнял любые приказы.       О Хозяине черных вод и Ши Цинсюане не было ничего слышно. Они будто испарились. Но наследный принц после случившегося даже был рад не видеть их. В какой-то степени он совсем не желал, чтобы они принимали сейчас хоть какую-то сторону. Чтобы они не выбрали, это могло закончиться для них не самым лучшим образом. — Какой же упрямый, — Цзюнь У тряхнул головой. — Я терпелив настолько, насколько могу быть. Каждый твой отказ только делает другим хуже! — с каждым словом голос рычал и повышался. — Посмотри на генерала Мингуана — раненый на пределе своих сил снова скоро отправится в отведенные ему земли, чтобы их защищать. Из-за того, что мне не нравится, что ты не соглашаешься, гора Тунлу порождает все больше демонов! — он резко встал и схватил Се Ляня за руку, притянув к себе, смотря в его глаза. — Ты сломаешься. Рано или поздно! Я сломаю твою волю, докажу, что нет иного пути, как следовать моим словам, быть только со мной и подчиняться только мне. Если для этого придется убить всех небожителей этих проклятых Небес, то да будет твоя воля, я сделаю это! Они будут умирать на собственных землях, истерзанные демонами, порожденными из-за тебя. Невинные жители будут страдать еще больше, оставаясь без своих божеств!       Се Лянь колебался. Может и правда его судьба — быть марионеткой и следовать пути, что выбрали за него? Все его попытки жить иначе заканчивались одинаково. — Я…       Внутри осталась только пустота. — Ваше Высочество, генералы Наньян и Сюаньчжэнь просили передать, что они в порядке и, возможно, на днях кто-нибудь из них поднимется, чтобы вас навестить и немного восстановиться. — Они в порядке? — спросил Се Лянь, искоса поглядывая на небожителя. — Не забывайте, что мы Боги Войны, — он усмехнулся. — Каждый, становясь небожителем, понимал, что главная задача — это войны и защита, а не просиживание штанов во дворцах и выслушивание молитв о красоте и женитьбе. Этим пусть занимаются соответствующие Боги. Мы воюем с демонами не ради вас, не потому, что вы не согласны принять на себя чужой путь, а потому, что это наша судьба. Наш собственный выбор. Пожалуйста, помните об этом. Никто из нас никогда не примет ваше согласие, если оно будет сделано из жалости к нам, — Пэй Мин поднялся с колена. — Если у вас нет ко мне поручений, то я пойду готовиться к отбытию.       Глаза наследного принца ярко сверкнули и, поймав непонимание во взгляде Цзюнь У, он твердо произнес: — Я никогда не соглашусь!       Император Небес выпустил Се Ляня из своей руки и, тяжело вздохнув, сел. — У меня достаточно времени, чтобы ты пожалел о своем решении. Когда кровь омоет страну, ты поймешь, что я был прав. Каждый твой шаг, что ты делаешь наперекор мне, заканчивается одинаково, — Цзюнь У с презрением посмотрел на небожителя снизу. — Свободен, — бросил он, взмахнув рукавом.       Развернувшись, генерал, слегка прихрамывая, пошел в сторону выхода.       Дворцовые двери резко открылись, и в них ворвался еще один Бог Войны. Он быстрыми шагами приблизился к ступеням, что вели к трону, и, едва склонив голову, тут же произнес: — Я зачистил все территории, что вы мне поручили, — прохрипел он. — Дайте мне убедиться, что с моим шисюном все в порядке!       Се Лянь с грустью смотрел на юношу перед собой. Несобранные кудрявые локоны были в крови и грязи. Одеяние было располосовано во множестве мест. Кровь стекала с руки, которую, по всей видимости, кто-то прокусил. Несмотря на свой внешний вид, нетерпение и явное непринятие, горящие глаза были пропитаны ненавистью. — Цюань Ичжэнь, к сожалению, пока ты сюда добирался, на территории появились новые демоны, и твое задание не считается выполненным.       Во взгляде злобно вспыхнул яростный огонь. — Ты помнишь, что я сказал, что крайний срок уничтожения демонов в тех землях заканчивается сегодня в полночь? — Цзюнь У снова подпер голову кулаком и легонько улыбнулся. — Если ты не успеешь, то ты не увидишь Инь Юя. Хотя все еще не понимаю, что ты так цепляешься за Бога, что не способен даже восстановиться?       Пальцы генерала сжались в кулак до белых костяшек. — Я выполню все, но хотя бы подтвердите, что он жив! — голос юноши сорвался на крик, а в глазах мелькнуло отчаяние. — Я не видел его с того самого момента! Вы обещали!       Цзюнь У довольно молчал, смотря, как мучается шиди Инь Юя. — Цюань Ичжэнь, он жив, — негромко произнес Се Лянь, тут же поймав неодобрительный взгляд императора Небес. — Я видел его недавно, — добавил он, понимая, что уже разгневал человека рядом с собой.       Во взгляде Бога Войны вспыхнула искра надежды. — К полуночи все будет выполнено! — и, не попрощавшись, он спешно покинул зал. — Сяньлэ, я не разрешал тебе вмешиваться, — проговорил Цзюнь У, даже не посмотрев в сторону Се Ляня. — Он должен был знать, чтобы выполнить ваше поручение, иначе… — Что иначе? — резко прервал его император Небес, и Линвэнь, стоявшая по другую сторону от наследного принца, вздрогнула. — Он бы напал на меня. И что дальше? Ха! Ты просто не хотел видеть, как он ничтожен в сражении со мной, и как его кровь первая украсит этот зал. Глупый ребенок! Ваши судьбы предопределены, и вам их не изменить, — он в один миг схватил Се Ляня за горло. — Ты слышала все доклады, можешь уходить, — спокойно проговорил Цзюнь У, явно обращаясь к Линвэнь. — Да, — слегка заикаясь, согласилась она и поспешила к выходу из помещения. — Стой, — на самом пороге остановил ее император Небес. Женщина послушно застыла в дверях, ожидая приказа. — Что слышно о Князе Демонов, Хозяине черных вод? — Все также тихо. Его резиденцию не смогли обнаружить в Восточном море, но служащие… — Лжешь! — выкрикнул он, сжав шею Се Ляня сильнее, отчего тот схватился за ладонь, стараясь разжать чужие пальцы со своего горла. — Нет, — серьезно ответила женщина. — Я знаю, ты лжешь. — Нет, — повторила она. — У меня нет причин скрывать от вас правду. — Подготовь все отчеты, что были за эти дни, я приду проверить. И не вздумай что-то изменить. — Конечно. — Иди, — и Линвэнь вышла. — Это все твое дурное влияние, Сяньлэ, — он опустил голову и, встряхнув ей, посмотрел на наследного принца. Заметив, что слишком сильно сжал ладонь, и мужчина явно задыхается, хватаясь за руку, резко отпустил. Спасительный, тяжелый кислород в момент устремился в легкие: ноги подогнулись, и небожитель упал на колени, кашляя и держась за горло. — Прости меня, Сяньлэ, — Цзюнь У сел рядом с ним и положил руку ему на голову. — Боги стали совсем бесполезными. Думаю, мне все равно придется от них избавиться в будущем, — спокойно проговорил он, гладя Се Ляня по голове, у которого от каждой фразы императора Небес кровь застывала в жилах. — Ты скоро сломаешься сам, и это будет куда болезненнее, чем просто согласиться со мной.       Он замолчал, присматриваясь к пленнику перед собой. — Неужели ты все ждешь, когда вернется твой Сань Лан?       Тело мужчины вмиг напряглось от этого имени, а рука на полу невольно сжалась в кулак. — Ты же сам все видел. От него ничего не осталось, даже бабочки должны были обратиться в пепел. Возродиться еще раз было бы настоящим чудом и удачей. И хотя он ей славился, она не могла вечно быть только на его стороне. Проклятому демону — гнилая смерть… — Не смей так говорить о Сань Лане! — Се Лянь злобно посмотрел на императора Небес. — Не смей. — Почему ты никак его не забудешь! Ты стал таким эмоциональным, — рука, лежавшая на голове все это время, внезапно схватила за волосы, запрокинув ее так, что кадык, подобно плавнику акулы, выделился на нежном изгибе шеи. — Мне плевать на него. Мертвые меня не волнуют! А ты рано или поздно станешь полностью моим.       Канга давила на шею.       Цзюнь У резко отбросил голову наследного принца. — Кстати, сегодня, скорее всего, свергнут твою статую. Не хочешь посмотреть? Если попросишь, я даже подумаю о том, чтобы так и быть, ее не разрушали и сохранить для тебя. Будет последним экземпляром, что останется в память о Собирателе цветов под кровавым дождем. Подумай и сообщи. Времени осталось немного, — Цзюнь У, заложив руки за спину, пошел к выходу, покидая пустой и мрачный дворцовый зал, оставляя Се Ляня наедине с собственными мыслями.       Уже почти покинув помещение, он остановился и развернулся. — Людям не нужны небожители, что им не помогают. Им неважно, что ты действительно делаешь для этого: защищаешь от еще более сильного бедствия или преследуешь свои собственные принципы и идеалы. Им важно только то, что ты не ответил на их молитвы сейчас. Сяньлэ, если так продолжится, то у тебя снова не останется ни одного последователя. В этот раз НИ одного, — произнеся это с толикой беспокойства, он печально посмотрел на своего пленника, что неподвижно сидел около трона. Тяжело вздохнув, он покинул комнату.       Тишина резала по ушам противным звоном.       Се Лянь непрерывно смотрел куда-то в пол. В груди было пусто. Чувства, словно похороненные под грудой камней, время от времени прорывались сквозь толщу и вновь погружались под тяжелые плиты еще глубже.       Хочет ли он сохранить статую? Конечно, она ему очень дорога. Только Сань Лан никогда бы не позволил ему унижаться ради нее. Он обязательно сделает новую, если Се Лянь попросит. Да даже если не попросит, он все равно сделает!       Прошло совсем немного, но во всех мирах всё изменилось. Се Лянь раз за разом возвращался к тому, что он сделал не так, где ошибся, и из раза в раз приходил к тому, что он везде был слишком горделив и эгоистичен.       Если бы он рассказал Сань Лану о странных видениях, что его преследовали. Если бы он хотя бы посоветовался с ним, что лучше сделать — всего этого бы не произошло. Князю Демонов не пришлось бы запечатывать ему память, не пришлось бы менять порядки и тратить столько сил на сокрытие своей личности ради защиты Се Ляня и не было бы этой тяжести от принятого решения.       Им бы не пришлось друг от друга что-то скрывать, не пришлось бы быть так долго в разлуке. И он бы не забрал самый дорогой подарок. Зная все, Се Лянь не позволил бы его украсть со своей шеи, не позволил бы никому коснуться жизни любимого человека. Тем не менее Хуа Чэн поступил правильно, забрав его, но слишком опрометчиво, оставив в статуе.       Если бы он отбросил предрассудки и следовал за сердцем, смог стать ближе к Собирателю цветов под кровавым дождем, даже не вспомнив прошлого. Ведь сердце стучало в грудной клетке, словно просило открыть двери чувствам, которые он ощущал, но игнорировал.       Все было неправильно.       Он вновь вернулся мыслями в тот злополучный день, когда Цзюнь У смог вывести его из игры, и весь их план развалился. Все сдерживающие заклинания были разрушены всего лишь взмахом руки бедствия, как только тот покинул гору. Пэй Мин и ряд небожителей, что отвечали за щит, сильно пострадали и выжили из них лишь единицы.       Демоны, лишившиеся Призрачного города, сходили с ума и стали бросаться на людей и ближайшие поселения. Та часть Богов, что не принимала участия в их плане, была отправлена на усмирение и с трудом справилась с ними.       Каждый раз, когда Цзюнь У спрашивал Се Ляня, примет ли он его путь, и, получив очередной отказ, гора Тунлу порождала десятки свирепых демонов, которые стремительно покидали гору и расползались по государству. Боги Войны только и успевали отбивать одно нападение за другим. Почти не бывая на Небесах, они старались защищать людей от хаоса, что творился в мире.       Се Лянь ощущал себя виноватым, однако точно знал, что его согласие стать всего лишь безвольным богом ничего не изменит. Цзюнь У уже обронил, что как только Сяньлэ даст согласие, состав Верхних и Средних Небес будет обновлен, а наиболее свирепых демонов он оставит, чтобы у него была сила, помогающая сдерживать Богов, демонов и людей.       Боги Войны и правда были прекрасными воинами, население почти не страдало, а большая часть схваток происходила еще до того, как нечисть успевала навредить людям. Однако это выматывало небожителей еще сильнее, пытавшихся действовать на опережение.       Се Лянь чувствовал себя совсем беспомощно: чтобы он не выбрал, все сводилось к одному. Каждый его отказ все больше зависал с неуверенной паузой и нерешительно застревал на языке.       В этот раз не было третьего пути. Не было того, кто поможет открыть новую дорогу. Остались только те, кто поддержат его выбор.       На глазах Се Ляня за долгое время появились слезы, размывая краски пола перед собой.       Внутри было так пусто.       С каждым днем надежда отбрасывала свои лепестки, подобно увядающему цветку. В груди все рвалось от душевной боли.       Если Сань Лан не вернется в ближайшие дни, то, наверное, лучше будет переговорить с Цзюнь У и попытаться уговорить хотя бы на сохранение Небес в этом составе, обещая их и свое подчинение. Боги, что так самоотверженно сражаются, не должны страдать из-за него.       Надежда рассыпалась прямо на глазах, падая на пол вместе с крупной одинокой слезой.       Он будет просто ждать. Сань Лан обещал.       А сейчас он обязан принять то, что должно помочь всем.       Всем, кроме него.       Медленно поднявшись, он неуверенно спустился вниз по лестнице. Было тяжело принять это решение, отбросив всё, однако и смотреть на это он больше не мог. Если придется, то будет умолять и унижаться, чтобы Цзюнь У пошел на его условия.       Быть никем — привычно.       Так к чему сейчас эта гордость и принципы? Если его судьба быть марионеткой, то он согласен, лишь бы все закончилось и больше не страдали невинные жизни.       Грудь противно болела от сдавливающей ее пустоты. «Цзюнь У, я хочу поговорить с тобой», — произнес по духовной связи Се Лянь, связавшись с императором Небес. «Жду тебя в своих покоях», — прозвучал спокойный бархатный голос в голове мужчины. «Скоро буду», — и мужчина прервал связь.       Он твердыми шагами направился к назначенному месту.       В груди больно кольнуло, и надежда, словно засохший бутон на тонкой ножке стебля, с хрустом отломилась, падая в пустой душе с глухим звуком.       Хватит памяти. Сейчас не время надеяться на чудо.       Что-то теплое покинуло лицо Се Ляня, и он смог открыть глаза. Прямо перед ним, наклонившись, стоял Цзюнь У, мягко улыбаясь.       Голова неприятно ныла, и в ней ощущался какой-то беспорядок мыслей. — И как тебе будущее, которое ты выбираешь сейчас? — мужчина в белом вновь аккуратно коснулся щеки наследного принца.       Понимание происходящего медленно оседало в разуме.       Шею приятно обвивала Жое, и не чувствовалась канга, что блокировала бы его духовные силы. За спиной слышались голоса Ли Шэнь и Лан Цяньцю.       Он все еще был в пещере. Ничего из того, что он только что видел, еще не произошло. Нужно было немного обдумать, прежде чем отказаться еще раз и обречь себя на повтор этого страшного сна. — По твоей нерешительности вижу, что видение и правда было многообещающим, — мужчина в белом нежно погладил по щеке. — На всякий предупрежу, что даже дав мне сейчас согласие, я одену на тебя кангу. Извини, Сяньлэ, я знаю твой несгибаемый характер, поэтому так будет лучше для всех.       Внутри было пусто. Только темнота, что пожирала все его чувства. — Если я соглашусь на твои условия, я хочу, чтобы ты сохранил небесный состав, — произнес Се Лянь.       Пусто.       Ни тревоги. Ни печали.       Будто приговорённый к казне, он ощущал только безысходность. — При условии, что они не будут мне мешать. — Я позабочусь об этом. — Хорошо, даю тебе свое слово, — Цзюнь У провел вниз от щеки, по челюсти к подбородку, слегка его поднял. Ощутив опасность, Жое вновь приняла боевую стойку. И хотя лента точно ничего не смогла бы сделать, она старалась защитить своего хозяина, выиграть хоть секунду времени. — Жое, вернись на руку, — приказал Се Лянь.       Лента медлила. — Сейчас же, — чуть громче проговорил мужчина абсолютно безразличным голосом, и она плавно стала переползать.       Цзюнь У усмехнулся.       Когда лента полностью покинула шею наследного принца, бывший император Небес перед Се Лянем негромко произнес: — Она тебе шла, — рука заскользила вниз по шее. — Убери от него свои грязные руки! — раздался низкий рык за спиной.       Сердце Се Ляня замерло.       Цзюнь У резко отдернул руку и отпрыгнул от принца. Через миг мимо пленника промелькнул серебряный металл с красным камнем, что, слегка прищурившись, посмотрел на него.       Камнем?       Тело бросило в дрожь.       Предмет облетел Се Ляня, и послышался звон металла. Тело стало послушным. — Ваше Высочество, простите, что я задержался, — снова послышался знакомый голос, пробирающий до души.       Ритм сердца спустился на бег, и Се Лянь резко обернулся, не веря своим ушам.       За его спиной, в паре метров от него стоял Хуа Чэн: в алом одеянии, окруженный бабочками и нервно дрожащим, недовольным Эмином. — Прости меня, — повторил демон. — Я задержался.