??.??
Самое ужасное, что может произойти — когда в один день ты просыпаешься в пустой квартире, не ощущая своих собственных конечностей, не чувствуя дыхания или сердцебиения. Только сознание, сознание в чистом виде — и ощущение запечённых волокон вместо мышц. А сверху тело если это можно назвать телом было покрыто чем-то вроде... панировки? У меня не было глаз, но я видел потолок моей комнаты. У меня не было ушей, но я слышал шум с улицы. Мне не пришло в голову ни одного объяснения, как это в принципе стало возможным. Для сна слишком реалистично, ни в одном эксперименте, который мог бы привести меня к таком исходу, я не участвовал, а любое воздействие на мне не работает. Пока это всё напоминало мне «Превращение» Кафки. Может, гуманоиды подвергли меня работе своего устройства и превратили меня... во что они меня превратили? Хоть я не мог взглянуть на себя, ощущения давали чётко мне понять. Я — куриный наггетс. Из КФС.??.??
Сложно сказать, сколько времени прошло. Я смотрел в потолок и наблюдал, как менялось освещённость моей спальни. Время тянулось бесконечно долго, и единственное, чем я мог заниматься — приспосабливаться к новому телу и размышлять над собственным положением. Я не был уверен, сегодня ли у меня выходной. Если да, то моё положение плачевно. Неизвестно, сколько времени уйдет на то, чтобы меня начали искать, и начнут ли подозревать, что наггетс имеет непосредственное отношение ко мне. Справа послышался звук разбитого окна. Осколки полетели на кровать (потом придётся убирать и спать на диване), а передо мной появилось знакомое лицо. Ну конечно. Моника МакФлай. Ещё и в ботинках... [зачёркнуто] Она так пристально разглядывала меня, что мне аж неловко стало. Она ещё и такая огромная... Господи, за что? — Клодушка! — она наконец-то отвернулась. — Ты где? Я (для чистоты эксперимента) попытался сказать хоть что-нибудь. Бесполезно. Что, впрочем, неудивительно, ведь у еды отсутствуют голосовые связки. Но и глаз тоже нет. Каким образом я вижу — загадка. Вот Моника снова смотрела на меня. Слишком пристально. Мне это совсем не нравится... — Этого не может быть... Вот черт, она меня всё-таки подняла. И начала ещё более внимательно разглядывать. Это чертовски неловко, знаешь ли... Я не представлял, что она могла со мной сделать в тот момент. Точнее, представлял, но возможные варианты меня уж чересчур пугали. А затем она сказала: — Проснись.26.04. 04:56
И я проснулся. Это был всего лишь... сон? Серьезно? Подобного гротеска, к тому же до чёртиков реалистичного, я не испытывал ещё никогда в своей жизни. И я даже не знаю, радоваться ли мне, что вселенная смиловалась надо мной, или разочароваться от бессмысленности этого опыта и невозможности провести исследование этого феномена.