Личные границы

Долгий съёмочный день был умопомрачительно тяжёлым и изматывающим. Нанон уже не зря упоминал в интервью, что сниматься в UMG было тяжело, потому что это научая фантастика. Жанр налагал на актёров дополнительную физическую нагрузку. Приходилось много бегать, выполнять некоторые трюки и всё время додумывать, чтобы вписаться в спец.эффекты, которые будут наложены потом в процессе монтажа. Нанон уже полчаса, как вернулся домой, но до сих пор устало сидел на диване, пытаясь остыть под кондиционером. Даже пальцем шевелить сейчас было неохота, не говоря уже о том, чтобы пойти в душ или приготовить лёгкий ужин. Хотя шевелить им всё же приходится, лениво листая социальные сети и по инерции лайкая новые посты друзей в инстаграме и твиттере. Уведомление от Павата пришло уже несколько часов назад, и Нанон уже успел лайкнуть пост, почти не глядя, но сейчас почему-то захотелось глянуть на фото пристальней. Любая новая фотосессия друга не зря каждый раз делала много шума среди фанатов. Зрительный контакт – кажется так Ом подписал её в твиттере. И он, чёрт возьми, попал в самую точку. Взгляд, которым он прожигал любого, кто смотрел на фото, поистине завораживал. Будто попадаешь под какой-то смертоносный гипноз и не можешь оторвать глаз. Только смотришь и смотришь, неумолимо приближая свою погибель. На нём почти не заметен макияж, и это высший пилотаж стилиста. Над Омом сегодня поработал настоящий профессионал. Всё в нем только лишний раз подчёркивало естественность: легкий беспорядок на голове, чуть влажная чёлка и родинка. Чёрт возьми, родинка под глазом, которую явно оставили нарочно. Её немедленно хочется слизать с этого идеального лица, ощутить губами его бархатистую кожу, а затем впиться глубоким влажным поцелуем в такой же идеальный рот, прикусывая и посасывая пухлую нижнюю губу, пока она не покраснеет. Уткнуться носом в ямку за ухом, почувствовать терпкий запах его парфюма. Лизнуть шею и спуститься ниже, задирая эту дурацкую белую майку, впиться в тёмные соски. Провести языком по рельефному животу, поцеловать выступающие косточки на бедрах. Нанон помнит его тело лучше, чем своё собственное, – каждый мускул, каждую впадинку, где лучше всего припасть губами, чтобы заставить Ома тихо ругаться и мять в кулаках простынь. Картинка перед глазами такая яркая, что Нанон больше не может сопротивляться собственным желаниям. Да он этого и не хочет. Возбуждённому члену уже давно тесно в джинсах, и он расстёгивает ремень, пуговичку и молнию, торопливо доставая его из плена одежды и неспешно лаская рукой. Нанон тихо стонет, представляя, что это рука Ома обхватывает сейчас его ствол, гладит головку пальцами, пачкая их в выступающей смазке. Дрочить на фотографию чёртового Ома Павата – такое для него точно впервые, и кто бы мог подумать, что даже думать об этом настолько возбуждающе порочно. «Докатились, господин Корапат». Нанон водит по всей длине с оттяжкой, почти причиняя себе боль, сжимая яйца в кулак и дыша загнанно через рот, не зная, хочет ли довести себя до оргазма. Но он почти непроизвольно, на инстинктах стремится к разрядке, ускоряя темп движений, фантазируя, как Пават жарко дышит ему в шею и проводит по ней своим горячим широким языком. Оргазм подступает – неотвратимый, заставляющий поджать пальцы на ногах и жмуриться до звёздочек перед глазами, и вот уже почти... В этот момент он слышит щелчок замка входной двери и голос Ома, который кричит: – Нанооон! Иди в жопу! Ты наверняка дома, я соскучился! Уже три грёбаных дня тебя не видел! – Вот дерьмо! Ом, блять, Пават! Какого чёрта ты вламываешься без предупреждения?! – Нанон вскакивает с дивана, как ошпаренный, пытаясь прикрыться. – А я-то думал, что, когда один человек даёт другому ключи от своей квартиры, это автоматически позволяет тому не докладывать каждый раз о своём приходе! Или я неправильно интерпретировал? Тогда прости. От каких таких важных дел я тебя оторвал, что ты так зол? Оу… Ому, заходящему в гостиную, хватает одного взгляда на пунцового Нанона, чтобы сразу всё понять. – Значит, скучаешь по Пи'Фону больше, чем по мне... - хитро прищуривается он, а в глазах уже загорается похотливый блеск. – но дрочишь ты почему-то на мою фотографию. – Заткнись и поцелуй меня сейчас же, придурок! - шипит Нанон, притягивая его к себе.