***
Чонгук подрывается среди ночи, задыхается, пытается втянуть хоть немного воздуха, но не выходит. Он сползает с кровати, какое-то время сидит на полу, пытаясь прийти в себя. Наконец легкие с большим трудом наполняются живительным кислородом, и парень ложится спиной на стоящую рядом прикроватную тумбочку, на несколько секунд закрывает глаза. Его снова стали мучить кошмары, от которых он, казалось, избавился ещё полгода назад. Все, что произошло, вечно всплывало в памяти Чона: то, что он натворил, тяжелым булыжником висело на душе, часто затрудняя дыхание. Первое время, когда его выгнали из родительского дома, Гука каждую ночь навещали яркие видения: бьющийся под ним в истерике Тэхён, напуганный и потерянный, не знающий, куда бежать от боли и страха. Ужасно до того, что щемило сердце. Панические атаки тоже стали его частыми гостями. Чонгук поднимается и плетётся на кухню, растирая кончиками пальцев тяжелую от воспоминаний голову. Его знобит, руки снова охватывает мелкий тремор, и альфа быстро встряхивает запястьями, надеясь, что его отпустит. Легче становится лишь на сотую часть. Он наливает в кружку воды и залпом выпивает. Озноб усиливается. Парень тыльной стороной ладони дотрагивается до влажного от выступившей испарины лба. Кажется, температура подскочила. Все-таки на набережной он неслабо продрог, потом ещё пока проводил Тэхёна и дожидался такси, его пробрало до костей. Ну и ладно, зато Ким не заболеет. Уж лучше он сам поваляется денёк с температурой, чем Тэ свалится на неделю. Понятное дело, что омежий организм слабее и тяжелее перенесет болезнь. Чон достаёт из аптечки жаропонижающее и, не запивая, проглатывает его. Несколько секунд стоит, опираясь руками о столешницу кухонного гарнитура, пытаясь хоть немного собрать все мысли в кучку. В голове каша, ему кажется, что смешалось абсолютно все: сны и реальность, прошлое и настоящее. — Нужно снова записаться к психотерапевту, — тихо бормочет Гук, закрывая глаза ладонью, надеясь, что головокружение отступит. Он медленно идёт обратно в спальню, садится с ногами на край кровати и заворачивается в одеяло. Лучше посидеть, пока не подействует лекарство, а потом снова завалиться спать. С работы Чонгук и так на завтра отпросился. Ким говорил, что ему нужна будет помощь, так как утром привезут вывеску, и ее нужно закрепить снаружи, конечно, альфа пообещал, что приедет. Даже если ему будет плохо, он все равно приедет, потому что это шанс лишний раз увидеть Тэ. Чем бы это все ни обернулось, Чон все равно будет благодарен Тэхёну за то, что у него была возможность хоть на какое-то время отложить работу и сделать глоток свежего воздуха. Омега напомнил ему, что существует жизнь за пределом офиса, ноутбука, соцсетей и постоянных встреч с клиентами, от которых порой бывает невыносимо душно. Гук берет с прикроватной тумбочки телефон и заходит в Какаоток: Тэхён был в сети два часа назад, значит, уже спит. Парень медленно набирает краткое «я скучаю», его палец зависает над стрелочкой «отправить», но он медлит, не решаясь коснуться экрана в этом месте. «Нет, у меня просто температура, — он быстро стирает сообщение и выключает смартфон, отбрасывает его на другой край кровати. — Это уже какая-то одержимость, нельзя так. Нельзя». Чон трёт глаза, опираясь локтями о колени, присутствует желание заплакать, но он упорно давит его. Заплакать от бессилия и осознания, что он находится на дне пропасти, из которой у него нет шанса выбраться. Нет шанса вернуться к нормальной жизни, к такой, какой он жил два года назад: без мыслей о Тэхёне, без погони за встречами с ним, без желания стать любимым. Чонгуку это не нравится. Не нравится так жить. Наверное, единственное, что сейчас хоть немного убеждает его не опустить руки — обещание, данное Хосоку. Он ненавидит, когда люди не держат своё слово, ненавидит, когда у него не получается этого сделать. Нужно вгрызаться зубами и терпеть, ждать, пока Тэхён не потеплеет. Может, уже стало лучше? Альфа закрывает глаза, пытаясь воспроизвести свои ощущения, когда голова старшего легла на его плечо. На душе становится тепло. Он едва заметно улыбается своим мыслям и заваливается на подушку. Вроде бы ему стало немного лучше. Озноб практически спал, разве что голова тяжелая и от соприкосновения с подушкой неприятно пульсирует. Вскоре все стихает. Чонгук надеется, что ему удастся поспать еще несколько часов.***
Тэхён, как идиот, пялится на сетевой статус аккаунта Чона в Какаотоке. Ночью он что-то печатал, но так и не отправил, а потом сразу вышел из сети. Онлайн Кима скрыт и отображается лишь раз в несколько часов. Ему не спалось, и он решил, не откладывая до утра, рассказать Чимину о том, как прошло свидание. Пусть младший и спал, утром увидел бы. Но его сбило это неотправленное Чонгуком сообщение, и он забыл, что хотел написать. И почему Гук не спал в такое время? «Может, написать ему? — Ким сжимает пальцами смартфон и задумчиво подносит его к нижней губе. — Нет, бред полный». Ещё чего не хватало. И что происходит вообще? Почему Тэхёна это беспокоит? Что с младшим, где он, и почему не спал, все ли с ним в порядке… Он трясёт головой, будто пытаясь вытряхнуть из неё все эти мысли. Из размышлений его вырывает звук хлопнувшей входной двери. Кто-то пришёл. Он выглядывает из подсобки в зал. — Доброе утро, — Чонгук легко улыбается, отчего на душе почему-то теплеет. — Вывеску уже привезли? Сегодня он выглядит по-простому: спортивные серые штаны и просторное худи. Наверное, из-за объемной одежды альфа выглядит крупнее обычного, шире и будто массивнее. Тэ невольно оглядывает его с ног до головы. Парень бледноват, но выглядит вроде бы более менее здоровым. — Должны приехать примерно через полчаса. — Окей, я подожду. Вдруг он закашливается и отворачивается, прикрывая рот рукавом. Ким хмурится. Значит, ему не показалось, что Чонгук не в порядке. Чутьё не подвело. Тэхён выходит в зал и стремительно приближается к Чону, касается его лба тыльной стороной ладони. Младший удивленно вскидывает брови в ответ на его действия и даже едва заметно отшатывается в сторону. — Ты заболел? — интересуется омега, перемещая руку на его щеку. Гук неосознанно розовеет лицом и отворачивается, избегая ещё одного прикосновения. Ещё чуть-чуть, и он задымится. Айщ… — Совсем чуть-чуть, я почти в норме, — парень делает шаг назад и машет руками, давая понять, что все хорошо. — Ночью нехорошо себя почувствовал, но сейчас уже все в порядке. — Поэтому ты хотел написать мне в Какао? Чего?! Чонгук мысленно пытается воспроизвести картинку их диалога в голове, чтобы убедиться, что там точно висел сетевой статус, отображающий последний визит на страницу два часа назад. Да, два часа назад. Но каким образом Тэхён узнал, что он что-то писал?! Он сглатывает, прокручивая в голове все возможные и невозможные оправдания, которые можно было бы попробовать внушить Киму. Чёрт, это все так глупо… — Откуда ты это узнал? Тебя же не было в сети. — Ну вот, — Тэ многозначительно пожимает плечами, — узнал. Так что ты хотел написать? — А… Да ничего такого, — Чон мнётся, глаза бегают, он запинается, пытаясь не выдать всю правду. — Просто побоялся, что мне к утру не полегчает, но решил не торопиться. Я в норме. Звучит так глупо и наигранно, но Тэхён удовлетворенно кивает, не собираясь его больше донимать. Он видит, что альфа лжёт, ну или не договаривает, но приставать с дальнейшими вопросами больше не хочет. Пусть будет так, как есть. Если захочет, сам расскажет. Что он, в конце концов, маленький ребёнок? Выпытывать у него такие вещи… Пф, вот ещё. — Нужна помощь ещё с чем-нибудь? — Нет, посиди пока. Я скажу, если что-то будет. Чонгук согласно кивает и садится на стоящий в углу помещения стул, складывает руки на груди и закрывает глаза, откидывая голову на стену позади. Он все ещё чувствует себя не очень хорошо, но уже не так плохо, как ночью: лекарства подействовали, горсть которых он заглотил вместо завтрака. Не прийти было нельзя, завтра уже надо выходить на работу. Их второе свидание и так отложится до ближайших выходных. Может, это и к лучшему. Чон подкопит выдержки и спокойно подумает над своими дальнейшими действиями. Он слышит, как Тэхён шуршит упаковочными пакетами, и едва заметно морщится из-за шума в ушах. Звук не слишком приятный, особенно на больную голову, но выбирать особо не приходится. Стук открывшейся двери заставляет его распахнуть глаза и поднять голову. — Прости, прости, прости, — Чимин моментально виснет на Киме, крепко его обнимая. — Мы встали в пробку и на целый час опоздали. Тебе не скучно было одному? — Я не один, Чим, — кивок Тэхёна в сторону заставляет бету обернуться. Чонгук глазами сталкивается с его удивлённым взглядом, но никак не реагирует, лишь покручивает языком колечко в губе. Он приблизительно понимает, как относятся к нему друзья Тэхёна, они ведь наверняка знают, что он сделал. Пак брезгливо морщит нос, когда понимает, кто сидит перед ним. Альфа лишь вопросительно приподнимает бровь и толкается языком в щеку, демонстрируя своё безразличие. Чимин явно изменился. Несмотря на то, что он бета, парень выглядит очень изящно и стильно, не удивительно, что Юнги все ещё любит его и они вместе. — А он тут что делает? Это ты его позвал? — Я тоже рад тебя видеть, Чимин, — Чон поднимается со своего места и подходит к младшему, который тут же закрывает собой стоящего рядом Тэхёна, что вызывает у него лёгкую усмешку. Будто Ким сам за себя постоять не сможет. — Давно не виделись. — Я не отвечу тебе тем же. Лучше проваливай, — чуть ли ни рычит Пак, делая шаг ему навстречу, видимо, пытаясь оттеснить от омеги. — Если ты думаешь, что в этот раз хёна никто не защитит, ты ошибаешься. Придурок. — Придурок? Ты старшего придурком назвал? Неожиданно Тэхён вклинивается между ними и несильно отталкивает Чимина в противоположную от Чона сторону. Ему ещё драки здесь не хватало, тогда кофейни тут точно не будет. В воздухе уже витают тяжёлые феромоны Чонгука, и если на Пака они особо не действуют, в том плане, что ему не станет от них плохо, то Ким к ним очень даже восприимчив. — Чим, это я его позвал, мне нужно, чтобы кто-то прикрепил вывеску над входом, — быстро, с придыханием, обьясняет Тэ, пытаясь остудить пылкий характер младшего. — Все хорошо. Мы в нормальных отношениях. Он ничего мне не сделает. В нормальных отношениях?! Чонгук ошарашено заглядывает Киму в лицо, но тот отмахивает от него, мол, не сейчас. Этого достаточно, чтобы альфа улыбнулся одними уголками губ. И почему так приятна лишь одна мысль о том, что они «в нормальных отношениях»? Значит, он не ненавидит его, не считает мудаком. По крайней мере, не говорит этого. Тэхён встал на его сторону. Впервые встал на его сторону. — Ты уверен, хён? — Чимин приподнимает правую бровь. Он косится на Чонгука, который не сводит взгляд с омеги, неожиданно хватает его за плечи и отодвигает в сторону, не позволяя стоять перед собой. — В этом уверен я, Чимин. Я здесь не для того, чтобы навредить Тэхёну, это последнее, что я позволю себе сделать. — Но ты!.. — Что тут происходит?! Юнги стоит на пороге, округлившимися от удивления глазами осматривает всю честную компанию. Альфа парковался, поэтому ему пришлось задержаться, а Пак побежал к другу в кофейню, чтобы извиниться за их опоздание. Мин удивляется ещё больше, когда понимает, что перед ним стоит Чонгук. Он его сначала даже не узнал и уже успел задаться вопросом, кто это. Гук повзрослел: это теперь очень сильный, красивый и мужественный альфа. Его мощные феромоны чувствуются даже снаружи здания. И как бы Юну не хотелось этого признавать, Чон сейчас сильнее него. Не намного, но разница определенно есть. И она явно не в пользу старшего. — Чонгук? — уточняет Мин, на что получает кивки от всех троих. — Привет. — Ага. И тебе привет. Чимин отступает, когда видит своего альфу. Может, он действительно перегнул палку, ругаться при Юнги не хочется. Не то чтобы он переживал за то, как выглядит в его глазах… Просто Юн не позволит раздуть конфликт, всех разведёт по углам и успокоит. Пак знает, что старший его поддержит, но продолжить ругаться и рычать друг на друга им с Чонгуком не позволит. — Мне кто-то объяснит, что тут происходит? — Юнги, наверное, просто самый зрелый и рассудительный из них. Никогда не лезет. — Чимин, я жду. М? — А я что?.. Почему ты задаёшь этот вопрос мне? — Ну-ка иди сюда, малыш. Он зовёт бету по-доброму, видно, что любя. Чимин не может это проигнорировать и подходит к Мину, он пытается не выглядеть виноватым, но у него это не выходит. Парень знает, что изначально эту кашу он сам заварил. Юн притягивает к себе, обнимает его и заставляет прижаться щекой к своей куртке, которая пропиталась бергамотом. Он знает, что младшего это успокаивает лучше всяких слов, но не значит, что его не надо слушать, если ему плохо. Пак жмётся к нему, обнимает в ответ. Закрывает глаза и втягивает воздух через нос, наслаждаясь приятным мягким запахом, который пускает лёгкую вибрацию по лёгким, почти моментально успокаивает нервы и заставляет расслабиться. Юнги довольно улыбается, чувствуя, как бета перестаёт злиться и даже немного тяжелеет в его руках. — Охренеть… — выдыхает Чонгук. — Вот это его развезло. Тэхён хлопает его по плечу, давая понять, что он сказал лишнее, на что альфа безразлично отмахивается. Чимин особо за словами не следил по отношению к нему. Так что без обид. Неожиданно на улице раздаются автомобильные гудки, а сквозь стеклянную дверь видно, как перед кофейней останавливается небольшая машина. Вывеску привезли.