Номедо! Сумрачная элегия в трёх сезонах

Найджел пробудился и открыл глаз, встретившись взглядом со свесившимся с тумбы Номедо, и по всем хрупким человеческим капиллярам промчал электрический ток. Холодная респирация тенметама, имевшая запах огня и дыма, частыми порывами касалась лица Энжи. Беспокойное дыхание пожара было отчётливым и удушающим, и Глори не смог оставаться на месте. Он привскочил с постели, пытаясь сделать вдох. — Какая твоя любимая планета? — спросил сфинкс, добавляя к тревожным посторонним звукам в голове Найджела ещё одну инородную каплю. — Что? — запах дыма сжал горло Найджела, обжёг нёбо, и голос его звучал глухо. — Ты… Ты костром пахнешь, ты это знаешь?.. Что-то случилось? — Энжи, если бы у тебя перегорел компьютер или задымился матушкин пирог, разогреваемый в духовке, как думаешь, я бы дал тебе знать?.. Не отвечай, это же очевидно, так же просто, как разгадка дилеммы падающего в лесу дерева! Мне было бы максимально не выгодно сталкиваться ещё с какой-то последовательностью проблем, от которой ты снова сложишь лапки и ляжешь ждать неминуемого! А вонь гари и пепла — это типичный запах для Подземного мира… Я, наверное, даже обижусь, если ты ещё раз на это укажешь! Красную Шапочку, может быть, потому и съели, что она задавала Волку вопросы про его материальную оболочку. Это невежливо!.. Так какая твоя любимая планета? — Я… Я… Номедо, я только проснулся, а ты уже начинаешь об этом всём, — Энжи с трудом совершал глубокие вздохи, напрягая онемевшие мышцы гортани, и потирал глаз, освобождая веки от скопившегося на ресницах налёта. — О, гранулы из мешка Песочного Человека! — кот обратил внимание на плёнки, которые отсоединял от ресниц и кожи Энжи. — Ты вот, например…? Хотя чего я хочу добиться? Твой мозг ограничен одними и теми же подборками размышлений, у тебя несвободный ум, так что ты вряд ли представляешь, где он применяется. Даже с моим появлением в твоей жизни не изменилось почти ничего, потому что ты не хочешь пользоваться тем, что я готов тебе дать, только поэтому я тебя и разбудил! Я так сам скоро прекращу понимать, какой сейчас день и век, иметь Часы и не применять их — это наказание!.. Ты не знаешь и не думаешь, а ведь всё держится на песке! Отолиты у рака, поверхности континентов и донья морей, песочница у тебя во дворе. О… И чёрные точки! Ты же их видишь? — Какие… Какие ещё точки? Ты про мушки в глазах? — недоумённо свёл брови Найджел. Глаз его был очищен, и он, настороженно, неспокойно глядя на Номедо, стал приглаживать волосы, растрепавшиеся во время беспокойного сна. — Сам ты мушка! Просыпайся уже! — кот слегка прикусил участок руки Глори, прогоняя его сонливость. — Повторяю: чёрные точки. Ты смотришь куда-то, приглядываешься, а всюду — чёрные точки! Ты видишь это? — А ты что, тоже видишь? — спросил Найджел после того, как движением головы утвердительно ответил на вопрос. — Не-а. У нас взгляд… Как бы это сказать?.. Почище, что ли. Мы не видим. Но я знаю, что для людей реальность всегда немного нечёткая! Я бы мог пошутить, что вы видите пиксели, а все реальности — иллюзии и голограммы, но я таким не занимаюсь, я предпочитаю вводить в заблуждение иначе… Вы видите песок! Он повсюду! Это уже не так же просто, как дилемма об упавшем дереве, это намного легче! — Номедо, какой песок, какое дерево? — Найджел опустился на подушку, обернувшись, чтобы убедиться, что он не ударится о стену или о каркас своего спального места. — Ещё даже не рассвело, а ты уже пристаёшь. — Ага. Вычёркиваем… — Что? — Я выясняю, какая планета тебе нравится! Жизни смертных меня мало интересуют, я об этом не думал, только поэтому я не знаю! Но в планете — разгадка! Это стало моим развлечением с момента, когда мы убедили твою легковерную мамашу, что задержались, выискивая потерянные ключи, а потом поднялись сюда, чтобы ты рухнул на кровать и отключился. Скучать — это не про меня. — Зачем тебе это?.. У людей не бывает любимых планет. — А во-о-о-от и неправда! И вот ты и продемонстрировал во всех красках свою глупость! Де-мон-стри… Хорошее, кстати, слово… Да! У людей есть любимые планеты! Хедделу нравится Сатурн, управляющий временем Кронос, Диез — Марс. А тебе? В этом же что-то есть. Мне нужно небесное тело, мне нужен твой гороскоп. Я хочу узнать, почему мы тратим время на всякую дребедень, почему ты до сих пор ни разу не предложил использовать Часы! С наследницей в этой реальности покончено, но есть множество других! Прямо же ты не скажешь, в чём дело?.. Я понимаю, что это всего-то трепет перед массой выборов. Но где его корни? Когда я размышлял о причинах твоего промедления, у меня были разные варианты: потаённый страх, личное моральное убеждение, пренебрежение, непродуманность… Первое так очевидно! Но как всё началось? Планета подскажет, когда именно ты стал бояться принимать решения. Всё имеет начало. Ничего не случается просто так. Так же? — Почему ты решил, что я соглашусь с тобой это обсуждать? — напряжённо спросил Найджел. — Ты не собираешься?.. Ладно, у меня много методов, я начну с простейшего. Перечисление тоже даёт результаты, я профессиональный физиогномист, потому что наружность и её изменчивость — моя родная почва. Меркурий? — Наверное, ты ещё и станешь меня пытать, как те двое — Нельсона Хеддела? — Мы с Медеем и Лили — одного поля ягодки, о да! Но ты мог бы радоваться особенности моего рода спрашивать всё напрямую… Интересно, зажила ли рана на руке молодого Хеддела?.. Об этом позже! Луна или Марс? Очень маловероятно. — Я об этом не задумывался. — Чтобы найти лекарство, нужно узнать болезнь. Чтобы отыскать опровержение заблуждению, желательно знать первоисточник заблуждения. Нептун или Земля? Последнее — слишком пресно. — Я не знаю. — Уран? — Так, всё, давай прекратим это! — Энжи поднялся с кровати, так как продолжение беседы показалось ему невозможным. — Юпитер, ты сердишься! Ага, как быстро! Вот я и выяснил, какая травма обнажила ахиллесову пяту. Хочешь сказать, Энжи, ты у нас пятая планета с радиационными полями, восемью беспокойными циклонами и самым простым металлом? Хотя тебе больше подошёл бы Плутон, потому что его тоже всегда считают лишним. Но с предопределённым не поспоришь!.. Знаешь, у тебя голова забита не тем, чем нужно. Ты должен научиться оставлять прошлое в прошлом. Иначе… — Иначе что? — вдруг обернулся Найджел. Отошедший от кровати на значительное расстояние, он обнаружил Номедо за своею спиной. — Иначе моё бессмысленное обитание в этой реальности продлится на ещё несколько циклов Луны! Ты опозорился перед наследницей в этой реальности — но это не конец. Мы в ту же секунду, когда бал закончился, должны были отправиться в новую реальность, попытаться соблазнить её уже там, понимаешь?.. Но ты же медлишь! Отвертеться от договора нельзя, мы условились, поэтому, когда твои извилины хоть как-то зашевелились, задёргались в агонии, ты придумал иное! Ха! Ты придумал откладывать наше путешествие! Разве тебе не хватило моих исцеляющих речей, моих заверений, что я всё контролирую? Если нет, я сделаю всё, чтобы сократить дистанцию из этой точки до точки начала странствия. — Ты куда-то торопишься? Как в мультике, что ли? — спросил Энжи, садясь в кресло. Он стал открывать ящики стола и искать свою расчёску, оставленную где-то в комнате. — Надо успеть до Лунного затмения или вроде того? — Какая глупость! Только… Ладно, не буду говорить дальше, — решил не продолжать тенметам, пожелав не развивать конфликт. Кот запрыгнул на стол. Догадавшись, что ищет Найджел, и решив добиться его расположения, он зубами вытащил и подал ему расчёску, поставленную по ошибке в стакан с письменными принадлежностями. — И вот ещё, Энжи: хватит задавать столько вопросов! Я точно зря тебя этому научил!.. Просто я ненавижу ждать, поэтому тороплюсь. Там много всего интересного, а ты закупорился в своей комнате! Я не собираюсь обрастать плесенью вместе с тобой. Пошли странствовать! Один разочек! Один-единственный раз, а потом тебе и самому понравится! Чего тебе стоит? — сфинкс запрыгнул на спинку кресла и склонился над Найджелом, когда тот попробовал отодвинуться и отвернуться от стола. — Я всеми четырьмя лапами поклялся защищать тебя и наш недобросовестный союз. Никаких видимых или невидимых угроз, пока я рядом!.. Или тебе, может, украсть свинцовые пуговицы с парадного пиджака молодого Хеддела? А? Что скажешь? Глори соскочил с кресла, когда его тело внезапно окатил жар. Ноги его коснулись пола, и все конечности опять онемели. — Я-я-ясно, — вздохнул тенметам и спрыгнул по спинки на сиденье. — Всё, я беру слова назад! Есть две вещи, которые я ненавижу: ждать и видеть, как ты впадаешь в ступор, когда что-то внутри тебя заденет. Энжи, клянусь самой страшной клятвой всех времён и народов: там ничего с тобой не случится… Ну, отправляемся? — Я… Нет, — мотнул Найджел головой. — Дело ещё и в другом… Во многом д-другом. — А в чём ещё? Что вообще в этом плохого? Это же не какая-нибудь бласфемия, а просто незначительный акт вандализма. Это как поменять местами два фрагмента в античной мозаике или переместить одну спичку в головоломке на столе Нельсона Хеддела. Это — лишь песчинка в безбрежном океане метаморфоз внешнего и внутреннего Космосов! Во имя Трёх Миров, Энжи, да что не так с тобой? — Ты даже не объяснил мне, как это всё работает… Как я могу идти неизвестно куда? — Как Изольда Ведден. Весело и с песней! — усмехнулся Номедо. — Ещё какие у нас проблемы? — Как это всё работает? Кто останется тут вместо меня? Как… Как можно отправляться в другой мир, если не знаешь, существует ли там пицца? — В другую реальность! — поправил тенметам. — В другой мир тебя никто не зовёт!.. Ну, может, только аморфмины, но в Подземном мире у нас закрытая вечеринка, как у Хедделов… Мне надоело объяснять одно и то же тому, кто не устаёт одно и то же слушать!.. Когда ты в последний раз читал что-то новое? — Что? — То! Роман, рассказ, этикетку от пирожного. Ты новое читаешь? Ты слушаешь одну и ту же музыку, ты читаешь одни и те же книги, ты до дыр в дисках и кассетах засматриваешь старые фильмы, да ты даже шампунь покупаешь всё время один, потому что знаешь, что он точно не щиплет глаз! Тебе не надоело? Тебе не надоело, вот скажи?! Интерес к новому — это естественная черта всего живого! — Я устаю от нового… Я не могу сосредоточиться. — Прекрати! Ты сам себе это внушил! Ты опасаешься. На самом деле ты боишься, что новая ситуация напомнит о чём-то неприятном и вызовет у тебя отрицательные эмоции, не так ли? Как просто запереться в каморка два метра на два метра и играть в одну и ту же компьютерную игру целыми днями! Трус! — Если ты пытаешься меня провоцировать на д-д-действия, у тебя не получится. Прямо сейчас мы никуда не отправимся… Я ещё даже не завтракал, в конце концов! И ещё ни разу не видел эти твои Песочные Часы… Может, они не работают? Ты же их не проверял? — А, так вот, в чём загвоздка! Ну, наблюдай тогда… Предвижу, что вопросов появится ещё больше! Это будет долго, поэтому я сразу прилягу. Перемещаясь с кресла на кровать, Номедо принял облик Найджела. С разбега упав на подушки и расшатав каркас массой своего тела, он сложил руки за голову и закрыл глаза. — Ты спать лёг, что ли? — не понял Найджел. — Что?! — подскочил Номедо, снова шатая кровать. — У тебя правда это не вызывает дежавю, ощущения повтора событийного ряда? Сегодняшний день своим началом похож на все предыдущие, а прямо сейчас я сделал то, с чего стартовало наше знакомство! Не знаю, как ты это терпишь, но меня уже тошнит! Даже если восемь миллионов раз повторю одну и ту же последовательность, ты не обратишь внимания, и это не начнёт тебя раздражать, так ведь? Ты просто по… Пора… По-ра-зи-тель-ный чурбан! — У тебя что-то с дикцией. — Это у вас что-то с языком, а не у меня что-то с дикцией!.. О, звёзды и метеоры, да будь я сто сотен раз проклят, если и об этом не было речи раньше! Энжи, ты застрянешь в своём зацикленном времени и загниёшь, я обещаю тебе. Не перестанешь искать нового — у тебя личинки и черви поползут по прожилкам мозга. Тебе не страшно? Даже несуществующая смерть кажется не такой страшной, как мучения и ограничения! — Ты… Ты… Перестань. Ты хотел показать мне Ч-Часы. — Вот! Другое дело. Наконец-то что-то толковое! Я тебе сказал: хватит бояться нового. Всё пройдёт гладко, будь уверен! Ладно. Ладно! Предположим, что тебе всё-таки что-нибудь не угодит! И знаешь, что тогда? Ни-че-го! Ты этого больше не увидишь. Не потому, что я выколю тебе твой единственный глаз, хотя я мог бы, а потому, что я верну тебя в эту реальность. Мы это обговаривали… Может, мне превратиться в записную книжку, в руководство по применению Песочных Часов для плохо учившихся в школе девятнадцатилетних смертных?.. Всё. Замолкли, смотрим, слушаем и запоминаем. Номедо коснулся своей грудной клетки и постучал по ней пальцами. Иллюзорная плоть его материальной оболочки, подобной телу Найджела Глори, выместила стеклянные Песочные Часы с семью гранями, на коих свет изображал, как на стенках призмы или поверхности зеркала, радужные полосы. Внутри оба сосуда были разбиты на семь частей перегородками, вырезанными, казалось, из тончайшей слюды. Обхвативший Песочные Часы тенметам подкидывал и крутил древний артефакт в руках, точно игрушку. Рассматривавший Часы, приковывавшие взор безусловным совершенством, виртуозным исполнением и звёздочками иных галактик, Найджел Глори молчал. Огоньки мерцали, как подающие знаки Земле инопланетные корабли, позволяющие узнать: человек никогда не был и не будет одинок во Вселенной. Номедо был вынужден что-либо произнести, чтобы побудить Энжи обсудить артефакт и его возможности. — Мне как-то сказали, что похвала — это стимул, поэтому я попробую расшевелить твои затхлые мозги. Твой вопрос о том, работают они вообще или нет, мне понравился, — Номедо посмотрел на лампу под потолком сквозь Песочные Часы, как через подзорную трубу. — Я многократно засыпал в эту безделицу сахар, соль, кукурузный крахмал, щепки из твоего шкафа, грязь из песочницы, наполнитель цветочных горшков на первом этаже и мыль из-под коврика у двери, но они не работали… Нет, конечно, я знал, что так и будет, потому что для них нужен особый песок, но мне просто нечем было заняться ночью. Ещё вопросы по форме, виду и общему функционалу?.. На гранях — основные цвета спектра. Каждый цвет соответствует своей реальности… То же самое, что в радуге, всё, кроме чёрного и белого, в общем. Знаешь, почему они не подходят? Ахроматизм! Это первородные цвета. — Они… Они светятся. — Ага. Только не обольщайся, их внешний вид так же обманчив, как мой! Пока мы не собрали все бусины и не вернули их в правильные сегменты, эта стекляшка почти бесполезна. Без неё я могу всё то же, что и с ней, кроме телепортации… Ну? — Расскажи, как они работают. — Сложно и стабильно, как и любые устройства. Но тебе достаточно только взять Песочные Часы в руки, а уже всё остальное сделаю я. Коснёшься их, дашь мне знак, что готов, и мы отправимся в новое место! — Другая реальность, где всё будет примерно так же, как здесь… Да? — вспоминал Найджел, от волнения пощипывавший длинные рукава на запястьях. — Значит ли это, что я встречу там самого себя, но, вроде, другого? — Мой любимый вопрос! — воскликнул Номедо. — Нет. Когда ты попадёшь в иную форму Земного пространства, то сразу заменишь самого себя. Но даже если альтернативный ты никогда не рождался, потому что твои родители там оказались немного умнее, чем здесь, тебя всё равно никто не выгонит, ты же турист! — А тот я, который не я? Второй я, в общем… Он сюда попадёт или что? — Так не бывает! Часы — это тебе не лифт, который одного забрал, а другого выбросил… Он исчезнет. Выпадет из местного хронотопа на тот срок, на какой ты пожелаешь перенять его жизнь! Та-дам! Он отключится! Он уснёт и не поймёт, что случилось! И никто даже ничего не заметит, потому что ты и он — одно и то же. Вот ты читаешь гороскопы в журналах? Это, конечно, такое себе чтиво, если сравнивать с предзнаменования, которые можно получить от любого, кто находится за пределами вашего мира, но… Ты думал, почему все эти предсказания из печенья и автоматов с хрустальными шарами не всегда сбываются? Или, может, сбываются, но частично?.. Все эти зверюшки и символы с карусели эклиптики, все эти созвездия закладывают ряд определённых свойств и черт характера, плохих и хороших, но от формы реальности зависит, как они будут развиваться в смертном, какие из них станут потаёнными, а какие — вылезут на поверхность. Ты не поймёшь, почему гороскоп сулит тебе отличный день в школе, а какой-нибудь другой Энжи, помешавшийся на хорошей учёбе, занёс бы эту реплику в рамочку и повесил на стену! — А что будет… Здесь? Я имею в виду, ну… Когда я попаду в другую реальность? — Надеюсь, ничего существенного, — похихикал, раскручивая на пальце Песочные Часы, Номедо. — За сутки там в твоей исконной реальности пройдёт только час времени, поэтому, чтобы твоя мамаша не застукала нас ни за чем интересным, я предлагаю выдвигаться ночью или днём, пока она на работе. — Только час? — Шестьдесят минут ровно, если я не задержусь в пиццерии или где-то ещё. А что ты хотел? Не жди от этого бесполезного куска звёздной материи каких-то невиданных чудес! Пока он — всего-то скучная стекляшка, которую я могу использовать вместо фляжки для шести напитков и томатной пасты. Найдёшь бусины — время в Стандарте будет останавливаться, пока ты находишься в одной из других реальностей. Найдёшь бусины — увидишь настоящего меня и мои фантастические браслетики в виде змей… Мне продолжать? Вы, подростки, любите коллекционировать различные безделушки, но почему бы не собрать коллекцию чего-то более полезного, чем крышечки от газировки и наклейки с переливами? Вперёд! — Ты… Ты уверен, что найти эти бусины вообще реально? — сомневался внимательно слушавший Энжи. — Разве ты знаешь, где их искать? Номедо, это же невозможно! Я поверю во всё, что ты говоришь, н-но не в это явно… Мир — огромный! Я всю ж-ж-жизнь могу потратить на эти поиски… — А сейчас, можно подумать, ты нашёл для своей никчёмной жизни более дельное применение?.. Какой ты маловерный! Просто доверься мне и Часам! Они работают не на всю мощность, но всё ещё неплохо синхронизируются с тем, кто их касается. Сгенерировать и спроектировать всю реальность они пока не смогут, но ваш городишко — да. Нам придётся искать в пределах одного маленького города… Я всё переду… Предус-с-с… Ах! — зашипел от раздражения Номедо, не сумевший контролировать человеческий язык. — Дурацкое тело!.. Я всё предусмотрел. Даже не проси объяснить, как это работает!.. Я их почувствую! Так легко найти что-то такое же идеальное, как я сам, среди этой серой кутерьмы земной жизни… Ещё вопросы? Надеюсь, ты спросишь, почему мы до сих пор сидим здесь! — Я с-спрошу, как мы п-потом вернёмся оттуда, куда отправимся. — Хм… Я не вижу здесь ни лампочек, ни шнурков от зарядных устройств… Энжи, детка, эту штуку придумали не люди, она не отключится и не сломается, если, конечно, я не приложу к этому процессу свою руку. Пока у нас есть часы, мы всегда сможем вернуться в Стандарт… В Фангарден-Стандарт, точнее говоря. И в любую другую реальность! Захочешь — вернёшься сюда, не захочешь — навсегда останешься в другом месте!.. Правда, мамочка будет переживать. Но я бы на её месте обрадовался и отпраздновал твоё исчезновение пиццей… Любая реальность почти что тебе подвластна. Единственный минус, о котором стоит узнать, заключён вот в чём: все эти возможные наложения родственных материй и ошибки, связанные с перемещением смертного, могут изолировать город. От всех остальных населённых пунктов, от всей империи Марвентрот! С транспортом будет сложновато, но нам-то он и не нужен, верно? — Хочешь сказать… Людям нельзя перемещаться через реальности? — Можно, если Часы целы. Но это не навредит тебе, просто существам, которые смотрят на песок не так, как ты на него своим единственным глазком, будет не так просто совладать со всем этим. Никаких опасностей, никаких недоразумений… Ну что, мы прошлись по всем основным моментам? — Н-нет… Да… Да, наверное, но мне всё равно тревожно… Кажется, что всё совсем не так, как должно быть. — Забудь эти слова и чувства, — призывал Номедо, приподнявшийся, чтобы посмотреть Найджелу Глори в лицо, своим пристальным взглядом снова пустить по клеткам человека электрический ток, способный достичь начала всех нервных окончаний. — Рискуй и пробуй! Будь бездумно отважным, как пьяница в казино перед самым закрытием! У тебя в руках — спасательный круг! Номедо, произнеся это, вдруг бросил Найджелу Песочные Часы. Энжи, дёрнувшийся и на секунду лишившийся контроля над всеми своими мышцами от неожиданности, поймал брошенный в его сторону артефакт правой рукой. — Кошмар! — вырвалось у Найджела. — Зачем ты это сделал?! — Какое коварство, да? Неслыханно!.. Я проверял, сориентируешься ты или нет, если надо будет схватить их быстро! Ты должен уметь это делать, если до сих пор боишься столкнуться с последствиями своих поступков. — Нам от кого-то убегать там придётся или что? Ты же… Ты знаешь всё это заранее, — с сомнением пробормотал Энжи, теребивший завязки кофты. — Всякое случается. Здесь невероятно много вещей, которые причиняют боль вам, но делают таким счастливым меня! Хотя, конечно, убегать ни от кого не придётся, я проверял. А жаль. Мне интересно, можно ли напугать тебя до такой степени, чтобы ты выпучил последний глаз, и он у тебя вывалился. — Так… Так н-не бывает. — Не бывает? В самом деле? Ты спрашивал у своего доктора?.. До чего тосклива эта планетарная система! Никакого разнообразия. Незримая, но ощутимая аура, коснувшаяся ладони Энжи, державшего в руке артефакт, напомнила энергетическое поле, невидимый щит, появляющийся между двумя магнитами при попытке приблизить один к другому. Глори поставил Песочные Часы на стол, освободив для них место, проверив со всей тщательностью, насколько устойчивую позицию они приняли. И когда Часы уже находились на поверхности стола, Найджел ещё ощущал своей кожей покалывания, будто ему приходилось держать в руке плазменную лампу. Он потёр ладонь о штанину, кончиками пальцев боязливо притронулся к области, пронзённой зарядами внеземной энергетики, но необычные ощущения не покидали его ещё продолжительное время. — А если бы они разбились? — Энжи указал пальцем на Песочные Часы. Взглядом он выражал неодобрение, которое не посмел бы проявить голосом. — Они бы не разбились! Это же не побрякушка из магазина стекла и других полезных для дома субстанций, это объект, который был создан вне вашего тривиального мира! Совершенство! Снаружи то же, что и внутри: песок. Переплавленные осколки… Прямо как в поэме про троллей с музыкой Грига… — Осколки чего? — Хе, ты только на это обратил внимание?.. Это иносказательно! Или с намёком на грядущее… Кот зна…? Ах, мерзкий людской язык!.. Кто знает? Но ты правильно сделал, что переспросил. Мало ли, что я задумал, а? — оскалился Номедо. Потянувшись, он сменил позу, в которой лежал на кровати. — Ну, какие ещё у нас имеются вопросы от некомпетентного путешественника по реальностям к специалисту? Ещё что-то? Или мы можем отправляться? Всё моё человеческое тело затекло! Я привык к постоянному движению, как в невесомости! Энжи, тебе предоставили семь реальностей, а ты решил застрять в одной? За всю свою почти бесконечно долгую жизнь я не встречал второго такого глупца. — Я… Я не смогу выбрать! Ты же и сам это знаешь. — А выбирать, мой дражайший соучастник, нам и не придётся, — тенметам приподнялся и поманил Энжи жестом. — Листочек и писчее перо! Я экономлю силы для кое-чего более фееричного, чем уроки истории и морального становления, поэтому буду рисовать так, как люди. Палитру мне и холст, стажёр! Сейчас мастер будет вытворять чудеса. Энжи почти моментально подал Номедо чёрный маркер, стараясь не задеть при этом помещённые на стол Песочные Часы. Все ручки и карандаши с нарочно не отточенными до состояния игл, притупленными грифелями могли находиться только в одной конкретной точке на столешнице. Все острые предметы, потенциально несущие опасность, в комнате Найджела имели свои определённые, неизменные места хранения. К подобному строгому порядку стремились все объекты в доме, которые, по мнению Глори, могли причинить боль или нанести увечье. Попытки же предоставить тенметаму пригодную для письма чистую бумагу заняли несколько минут. За это время скучавший Номедо успел повисеть вниз головой, свесившись с кровати, и переменить несколько обликов. — Дело затягивается. Может, просто спустишься и принесёшь мне бумажное полотенце с кухни? — предложил тенметам, снова превратившийся в человека и качавший ногами от нечего делать. — Почему у вас дома так трудно с бумагой? У молодого Хеддела всегда дома есть какие-нибудь блокноты и чертёжные папки. — Так Нельсон Хеддел рисует и проектирует ракеты и спутники. — А ты?.. Не рисуешь, мел из отцовского стола зря не изводишь? — К счастью, этим не занимаюсь. — Во имя амфитеатра эклиптики и карусели созвездий! — Номедо возвёл руки к потолку. — Да как можно не желать создать что-то грандиозное?! Так, погоди, а где твои школьные тетради? Я согласен на тетрадный лист любого вида, хоть разлинованный, хоть в клетку. — Они выброшены… Я окончил школу, больше они мне не нужны. — Что?! Столько полезной информации? И ты всю выбросил? Энжи, я даже начинаю сомневаться, что из нас двоих тут первородное зло — это я… Хорошо, хорошо! А записная книжка у тебя имеется? — Н-нет… — А, ну да, ну да. О чём я только думал? Ты ведь повторяешь любое своё даже самое незначительное решение в голове столько раз, что у тебя уже все извилины скрутились в кассетные катушки. — Просто… Просто у меня не бывает каких-то важных дел или встреч. Мне не нужен еженедельник или ежедневник, я почти не выхожу из дома. — Хотя бы салфетки у тебя есть? Смятая рекламная брошюра из мусорки тоже подойдёт… Если она не глянцевая с обратной стороны… А-а-ах, ну всё! Всё, мне скучно. Ты нарвался на мою темнейшую грань существования. Меня одолевает всепоглощающий нечеловеческий гнев, — совершенно спокойным тоном констатировал тенметам. — Мне надоело, я сейчас встану и сам тут всё пробурю, разбросаю и перерою, если ты не можешь найти обычный листок бумаги! — Погоди… Погоди, я, кажется, нашёл кое-что, — Найджел обнаружил в ящике стола одну из тех поздравительных открыток, которые Нельсон Хеддел высылал всем горожанам на праздники. Он поспешил отдать обнаруженный лист белого картона с тиснением Номедо. Тенметам заинтересованно прочёл составленный Нельсоном текст, хмыкнул и перевернул открытку пустой стороной, чтобы начать рисовать. Минуту он приноравливался к человеческим пальцам, называл их бесполезными и несуразными отростками, когда ронял маркер или пронзал им воздух, не сумев коснуться картона. — Ты рисовать-то вообще умеешь? — настороженно спросил Энжи. — Блестяще! Лучше всех античных мастеров вместе взятых!.. Я просто не помню, как пользоваться этим телом, отнесись с пониманием. Ты девятнадцать лет точно такой же оболочке не можешь найти толкового способа использования, а я в этой форме сколько? Всего ничего! Кончик маркера коснулся открытки, пропитывая чернилами прессованный печатными станками из «Хедгрупп» переработанный и отбеленный картон. Идеальные прямые линии, оставляемые рукой Номедо, изобразили симметричную фигуру, которую Найджел, опустившийся на колени перед кроватью и следивший за движениями чёрного маркера, мысленно сравнил со знакомым ему предметом с похожими очертаниями — игральной костью. На каждом из углов куба тенметам поставил по точке. — Вот. Автограф дать? — Номедо вручил открытку Найджелу. — Теперь этот кусок бумаги стал в несколько раз полезнее. Но это не совсем то, как обстоят дела на самом деле. Исконное и незыблемое положение, которое можно назвать, как говорят у вас, официально признанным, просто не помещается на вот этот прямоугольник! Но мне это нравится: похоже на часть Дерева Сфирот. Так что мы будем пользоваться этим! Лучше любой карты! Тебе достался превосходный проводник, лучший из лучших. — Ты думаешь, я тут что-нибудь понимаю? — Энжи вернул схему тенметаму. — Мне сделалось плохо на первом в жизни уроке геометрии, а ты теперь пихаешь мне какие-то кубики. — Очевидно для любых мозгов, кроме, конечно, таких крошечных, как у тебя! Точки — это реальности. Три плоскости внутри куба — песчаные границы между ними. А линии — это пути перемещения от одной реальности к другой, которыми можно было бы пренебречь, будь Песочные Часы целыми… Я расплачиваюсь за свой азарт! Идея похитить этот артефакт была… Внезапной. — Мы можем перемещаться только по этим линиям, да? Из каждой реальности есть два или три пути к другим, — Найджел нагнулся к открытке и провёл по чёрным полосам кончиком ногтя, чтобы не замарать пальцы и не повредить непрочно нанесённое на картон изображение. — Правильно? — Три. Не два. Их три. — А, ну да… Точно… Но остальное-то правильно? — Остальное верно. Как весело! Ты начинаешь соображать, правда, я считал, к твоему возрасту уже все люди помнят цифры хотя бы до десяти, не говоря уже о первой сотне чисел, — насмехался тенметам. — Я задумался… Я ошибся. Ты же… Ты же тоже ошибаешься. — О, дорогой мой Энжи, — тон Номедо стал зловещим, в его словах послышалось змеиное шипение. — я никогда не ошибаюсь. Я вовсе не ошибаюсь, я просто делаю пути решения своих проблем чуть более запутанными и увлекательными… Ты понял? — Л-ладно… Я тебя понял. Но два на твоей карте пути, три или больше — я всё равно не смогу выбрать, — сказал Найджел и содрогнулся. — А что там выбирать? — спросил почти мгновенно остывший тенметам. Запутавшийся и тяжело мирившийся с реальностью всего с ним случавшегося Найджел Глори даже подумал, что часть диалога об ошибках была порождением его разгорячённой фантазии. — Три варианта — это уже слишком много для меня… Даже два. — Ох, какой ты одеревенелый! Энжи, если не можешь выбрать, как идти, всегда иди последовательно, двигайся так, чтобы захватить на своём пути все точки! Я именно это тебе и предлагаю, а ты не слушаешь. Всё время перебиваешь! Я уже составил наш маршрут, твоё дело — взять в руки Песочные Часы и согласиться на условия, раскаиваясь, что медлил и отказывался от путешествия. Из любой реальности пункт возвращения один и тот же: Стандарт, потому что ты привязан к этой реальности. Пришвартован! Я неправильно выразился, я не то сказал: это же город-порт!.. Я знаю ещё слова: верфь, вира, абордаж, такелаж. Поднять якоря, разбить бутылку шампанского о нос судна!.. Ну как? Идёт? Мы отправляемся? — А если мама будет меня искать? — Она уже давно на работе. — Она… Она может позвонить домой, если ей что-то понадобится. — Ты считаешь, я бы звал тебя в таком случае? Энжи, детка, я же знаю всё наперёд!.. Да даже если предположить, что какие-то обстоятельства изменят исход этого дня, мы всё равно найдём, как выкрутиться! Я за мгновение, за миг, в который ты моргнёшь своим глазом, придумаю, что ей соврать! Я же спец в этом. Ты забыл? Одиннадцатый в числе… — Одиннадцатый в числе сфирот, что бы это ни значило, — перебил Энжи. — Я помню. Я думал об этом. Повторы действительно немного надоедают… Ничего личного, это просто… Мысли вслух. — Ба, ты всё-таки согласился! — привскочил Номедо с кровати. — Замечательно. Уже лучше, чем было! — Слушай, если ты действительно всё на свете знаешь и умеешь, то почему так долго уговариваешь меня? — Какой славный вопрос, — хмыкнул тенметам. — Я действую строго по плану. Я повторяю то, что однажды увидел… Знаешь, с кем угодно это было бы быстрее, чем с тобой, но я люблю головоломки и сложности. Тебе повезло. — Хочешь сказать, ты делаешь это, потому что в твоих видениях я… Действительно согласился? — Ну да! Ты и сам уже подсознательно этого хочешь! — Номедо сорвался с места, отбросив открытку, взял со стола Песочные Часы и подал их Найджелу. — Всё пройдёт замечательно, строго по плану. Я точно знаю. Иначе я бы не тратил на тебя столько песчинок своего времени!.. Ты в деле? — Ох. У меня действительно нет выбора, — вздохнул Найджел и взял в руки Часы. Номедо снова принял вид кота и запрыгнул на плечи Найджелу. Нетерпеливый взгляд тенметама скользил по переливавшимся космическими туманностями граням артефакта. Кошачьи клыки скрипели, когда их касался шероховатый длинный язык. Посмотрев на отражение сфинкса в стекле, на искажённое отображение лысой морды с крупными инопланетными глазами, Энжи впервые заметил, что язык у Номедо был раздвоенным, как у змеи. — Ну… Отправь меня куда-нибудь, что ли, — боязливо произнёс Энжи, сомневавшийся в том, что для перемещения в иную реальность было выбрано действительно подходящее время. — Открой пошире свой глаз и приготовься встречать неизвестное и незабываемое. Дамы и господа, самое яркое шоу тысячелетия вот-вот начнётся! — объявил Номедо, и Песочные Часы в руках Найджела завибрировали, пронизывая его тело и всё пространство звенящей энергией и полосами потустороннего света, сравнимыми с зубьями ореола Солнца, содержащими в себе все начальные цвета Вселенной, из смешения которых рождаются другие. Розоватая прозрачная оболочка, покрывающая Луну в ночи, когда на небосводе становится различим весь её призрачно-холодный диск с кратерами, похожими на провалы в черепе, образовала купол над Номедо и Найджелом. — Старое рассеется, и ты узришь новое! Не упусти ни песчинки на этот раз! — произнёс тенметам наставление, и всё пространство растаяло, как сон, и даже пол растворился под ногами Найджела, а силы Часов, по ощущениям, заставили его замереть в воздухе. — Готов ли ты?! — Нет, но отправь меня уже куда-нибудь! — вскричал испуганный Энжи. Найджел ощущал дрожь во всём теле и закрыл глаз, когда решил, что, не видя процесса перемещения, он перестанет ощущать страх. .Номедо с встрече первой при происходило уже как, очистился и освободился разум а, его оставили чувства затем И. ворса коврового длинного и мягкого коснулись его стопы что, ощутил Энжи. потолком низким с коридор протяжённый увидел и глаз открыл Он. среды межзвёздной участки мерцающие поглотившие, кирпичики стеклянные или авантюрин на похожего, камня чёрного-иссиня из стен вдоль пройти его приглашая, Глори от стороны левую и правую по свечи чёрные зажглись другой за Одна. землёй под глубоко расположено, путешествия его точкой первой ставшее, место что, понять ему давали пространства ощущение и предчувствие но, Часов Песочных помощи при перемещения после оказался где, понимал не Найджел. нему к обратиться решил Энжи но, видно было не нигде, человека мире промежуточном в ему встретившегося путь в позвавшего, Тенметама .нравится не тут Мне …склеп н-напомнило немного Мне …темно так Тут — .воды морской гул в сливаясь, голоса забормотали стенами за а, голос его усилило эхо. голову подняв потолку к, Энжи спросил –? здесь Ты — .шаг сделал несмело Найджел. плодами золотыми с дереву стеклянному к вела дорожка ковровая Бордовая ? з-землёй под Мы — .Энжи тенметама позвал -? Номедо? слышишь Ты — — А для тебя существует разница? Твоему телу так важно, где тлеть в ожидании худшего — на земле или под землёй? — зазвучал голос Номедо сверху. — Просто иди вперёд! Ковровая дорожка тут не просто так, верно? Она же куда-то приведёт. Встань на тропинку и просто иди дальше. Как Дороти, как Алиса и как ваша Изольда. ? покажешься ты, быть М-может? говоришь ты Откуда — — Я с чего-то должен это делать? А, ты просто боишься оставаться в этом месте один, не так ли?.. Энжи, не поверишь: мне всё равно на то, как ты себя здесь ощущаешь! Я сказал тебе: просто иди вперёд. Иди, и это что-то изменит. Всегда. Всё, отвечать, пока ты не сдвинешься с места, я не буду. ? в-выбраться сможем отсюда точно Мы .Часы твои пропали куда, бы хотя скажи, исчезай н-не, Подожди -. Найджел крикнул -! Подожди — — Мои Часы… Мои. Хе. Они там, где и должны быть! Они у меня. Поэтому расслабься и просто иди вперёд. Иди же! Я всё контролирую. Ступай. .Врубеля полотнам по Найджелу знакомое, лицо бледное стекле на трещин внутри прочертившие, изгибы и линии симметричные, идеальные, кудри чёрные длинные, глаза большие поэтично зеркалах тех в Предстали. зеркал ряд себя от слева стене на увидел он, трети две на коридор прошёл Глори Когда. рядом ещё всё он что, знать дать чтобы, пены таявшей шипение напоминавшие, звуки издавал или хмыкал только тенметам Изредка. отзываться и вопросы на отвечать перестал действительно тот, Номедо он звал ни бы Как. идти продолжать пришлось Энжи И .силуэты мутные, формы их повторявшие, следы тёмные остались, зеркала были этого до где, Там. померкла гладь серебристая затем а, рассмотреть её мешавших, трещин больше ещё нём на создавая, стеклу по когтями чёрными длинными провела зеркале в Фигура. Номедо облик подлинный собой перед видит что, заподозрив, отражения у Энжи спросил -? ты Это — — Мне показалось… Или я слышал, как кто-то задал вопрос? — снова заговоривший с Найджелом Номедо решил уклониться от ответа. — Я думал, тебе совсем ничего не интересно. .ты это что, понял сразу почему-то Я — — Удивительно, что ты спросил! Ещё более поразительно, что ты это увидел. У меня было мнение, что возможности твоего ума слишком ограничены для таких наблюдений. .поступать дальше как, знаю не что потому, спрашиваю всём обо и подряд всё на смотрю Я — — Я говорил тебе: иди вперёд! Просто иди дальше. И не приставай ко мне, пока снова не придумаешь, чем меня удивить. Соверши открытие! Я перенёс тебя именно для этого. .эпитафии прочитать смог Глори, стихли голоса стенами за переговаривавшиеся неотчётливо что, заметив, плит могильных от шагах двух в встав и себя Преодолев. приблизиться решался не, усиливался гул, ниши закрывавшими, щитами каменными за что, чудилось которому, Найджел. аркосолии располагались стене в, дерева стеклянного напротив, Впереди .Номедо к обращаясь, Энжи спросил -? Хедделов мать же Это… это но, «Шульц-Хеддел Э. Селеста»: написано Тут — — Ага! Мать твоей будущей жены! — подтвердил тенметам. — А на соседнем камне видишь надпись? «Джейсон В. Хеддел», это отец её. Знакомьтесь, пожалуйста… Я тут делаю всё возможное для продолжения рода Хедделов и менее примечательного рода Глори! …реальность другую обещал сам а, Хедделов склеп фамильный в меня перенёс ты, Значит — — Ты недоволен или просто констатируешь факт?.. Можешь не отвечать. Лучше наблюдай, пусть твой глаз широко раскроется от удивления, чтобы ты лучше видел! ? землёй под Я? землёй под Оно… место Это… ответил не и ведь ты Так… И — — Энжи, кроха, это последнее, что должно тебя интересовать в эту минуту!.. Не дёргай меня по таким мелочам. Тут много других субстанций, способных породить темы для диалога. .цвета тёмно-фиолетового неестественного крови капля покатилась запястью по вниз как, увидел Он. руку одёрнул Энжи. прожилками янтарными с листья и шипы стеклянные укололи его, сделать это успел он чем, раньше но, фрукт золотой сорвать осмелился Глори. них до дотронуться манили, блеском металлическим холодным слепили плоды Золотистые. дереву к отошёл, плит могильных от поблизости дольше находиться пожелав не, Найджел. стенами каменными за голоса и смолкли как, замолчал Номедо .такой ты кто, теперь знаю Я. увидеть дать х-хотел ты что, то увидел Я. меня от ждал ты чего, понял я -, руку оцарапанную обозревавший, Глори тенметаму к обратился вполголоса -, Кажется — — О, звёзды и метеоры! Ну давай, впечатли меня, — засмеялся возбуждённый, нетерпеливый тенметам. — Давай, давай, скажи это! Ну, и какое же настоящее имя у Орландины? .Найджел ответил -, ненастоящее всё Тут… понял я, имя твоё есть и Это. обмана Тенметам. Фольд — — В яблочко! Как понял? По надгробиям? .запомнил это Я. цвета красного избегаешь ты: крови По — — Хе, как весело, — с усмешкой произнёс тенметам. — Ты меня раскусил. Я пойман! Я наконец-то пойман. ? сделал это ты чего Для — — Проверял, на что я способен с Часами! -воскликнул Фольд. — И хотел узнать, готов ли ты к путешествию. Ну, ладно-ладно, я почти представляю твои разочарование и потрясение от мысли, что я тебя провёл, не печалься, мы всё исправим. Это был маленький тест, дегустация, но теперь ты увидишь больше! Приготовься, сейчас всё будет по-настоящему, неподдельное путешествие туда, где ты ещё ни разу не был! Вперёд же! И пространство, окружавшее Найджела Глори, изменилось мгновенно.