***
Как только Ваттер оказалась на улице, холодный ветер тут же ударил ей в лицо. Холодные кристаллики льда, что танцевали на ветру, но пока еще не сформировали известные всем снежинки, врезались в бледную кожу, оставляя невидимые ранки, которые еще секунду отдавали жжением. Буквально нескольких секунд хватило, чтобы бледная кожа молодой орлицы налилась краской, делая большой контраст между черными, как смоль, волосами и порозовевшими щеками. Прохлада середины ноября быстро охлаждала пыл детей, при это не лишала их азарта поиграть в квиддич или прогуляться по территории. Быстро шагая в нужном направлении, Ваттер видела, как несколько мальчиков что-то возбужденно обсуждали, девочки, кутаясь в явно не свои шарфы, уже сплетничали, а самые смелые парочки направлялись к озеру на прогулки, подальше от любопытных глаз. Не останавливаясь ни на миг, Оливия разглядывала молодых магов и ведьм и мысленно проводила аналогии с обычными детьми. Девушка вспоминала, как в детстве, так же, как сейчас, спеша на подработку, разглядывала однокурсников и парочки, которым на то время даже немного завидовала. Это уже ближе к окончанию колледжа она полностью утратила возможность ощущать эмоции, превратившись в ходячий труп и без пяти минут психа. В начале учебы, когда еще играли гормоны, даже ей хотелось какого-то тепла другого человека, но… Из-за нехватки времени даже для себя девушка постоянно подавляла эти мысли, а позже и вовсе привыкла, отрешилась и полностью потеряла эмоции. Добралась девушка к тыквенному огороду достаточно быстро. Хотя он и находился далеко от замка, почти впритык к лесу. Оглядевшись, Ваттер увидела недалеко профессора УзМЖ. Пересмотрев воспоминания, девушка также смогла узнать, что этот профессор был максимально странным, и только за последние несколько лет, пока она училась, директор Диппет отстранял этого мужчину от занятий около пяти раз, запрещая ему не только обучать детей, но и подходить к магическим животным. «Н-да, теперь я понимаю, почему отработка именно у него. Интересно, это директор так хочет отбить желание у учеников изучать УзМЖ, или он просто не понимает?» — оценив учителя и вспоминая поведение Диппета, девушка все же пришла к выводу: «Скорее первое». С неохотой, Оливия все же направилась к мужчине. Подойдя ближе, она смогла разглядеть новое лицо. Профессор Кеттлберн был средней высоты мужчиной, с растрепанными седыми волосами, чуть длиннее, чем короткие. Усы, что выделялись опрятным видом, глаза карие смотрели с легким весельем, которое девушка тут же заметила ввиду немалого опыта. Одет старик был в рваный коричневый пиджак, левый рукав которого держался на честном слове. Под пиджаком виднелась красная, потертая сорочка и оборванный галстук бабочка. Штаны также не были новыми, потертости было видно издали, а неподходящего цвета заплатки бросались в глаза. Оглядывая мужчину, Ваттер также заметила, что старик слегка хромал, а вместо левой руки у него и вовсе был странный трехпалый протез. Смотря на это чудо магической технологии, Оливия здраво рассудила, что ноги у старика тоже нет, хотя она не бралась утверждать. — Здравствуйте, профессор Кеттлберн. — Как только Лив подошла к старику достаточно близко, она поздоровалась с ним. — Привет-привет, а ты у нас, я так понимаю, новая звезда, — с улыбкой заговорил профессор. — Слышал, ты отличилась в последнее время. А говорят, что Когтевран спокойный по натуре. Отнюдь, в каждом из нас живет Пикси, которому не терпится что-то учудить. — Эм… Че? — Не стесняйся, расскажи старику, что же ты там такого учудила, что этот Глиноклок Диппет, отправил тебя ко мне при этом отменив отстранение. — Отстранение? Вас отстранили от предмета? — Догадалась Лив. — А-то! — Воскликнул старик, но тут же скорчил обиженную гримасу и заявил: — Оказывается, детям нельзя подходить к Гигантскому кальмару. А ведь он даже не ест людей! — А-ага. Псих… — Выдавив из себя невнятный звук с застывшей улыбкой, ответила Лив. Только сейчас к ней пришло осознание того, в какую жопу ее отправили. «Демоны из преисподней, помогите мне не убить кого-то преждевременно!» — мысленно взвыла девушка, прикрывая лицо руками. — Что такое? Тебя кто-то обидел? — Заметив действие ученицы, тут же спросил мужчина. — Только не плачь, Диринарочка моя, я не умею успокаивать детей. — Дири… Кто? — Не поняла глагола мужчины она. — Диринар — это такая милая пугливая птичка, разве ты не знала? — Э… нет? — Сконфуженно ответила орлица. — Ничего, со мной ты узнаешь о всех существующих на земле магических существах. — Гордо молвил мужчина, хватая когтевранку за руку и быстро таща туда-то к лесу. Ощутив прикосновение другого человека, Лив резко одернула руку и, сделав шаг назад, мотнула головой. В этот момент перед ее глазами встала неприятная картина того, как мать и отец, в очередной раз, напившись и накурившись какой-то дряни, занимались сексом на кухонном столе. В тот момент девочке было только три года, и она с шоком наблюдала за этим действием. Что еще страшнее ее старшая сестра, которой тогда было чуть больше семи лет, плача и крича, извивалась под дергаными движениями отца. Девочка от страха тогда не могла сдвинуться с места, видя кровь и на теле старшей сестры. Да, сестры и братья, которых у Лив было аж пять, не то, чтобы очень сильно любили ее, скорее наоборот, презирали, так как она, будучи самой младшей, меньше всего получала от родителей. Хотя будущее этих сиблингов закончилось достаточно плачевно: сестры пошли по разным, но одинаково кривым дорожкам, где их и застала всем известная леди Смерть. Братья же связали свою судьбу не с теми группировками и так же отправились к праотцам, закончив свою жизнь в молодом возрасте. Какой-то конкретной информации о своих братьях и сестрах Лив не искала, незачем. Да и, несмотря на рождение из одной утробы и зачатие от одного мужчины, все они были друг другу чужими. В их доме всегда главенствовало правило — «Каждый сам за себя». А тот случай с изнасилованием старшей и вовсе заставил маленькую, на тот момент, девочку закопать все мысли о дружбе и сближении с родными и закрыться в себе. Но это все прошлое… Прошлое, которое не отпускало ее даже в другом мире. Когда старшие сестры убежали из дома, отец был очень зол. Настолько зол, что в какой-то момент младшей дочери показалось, что тот и вовсе сошел с ума. До того, как старшие дочери убежали, хоть какая-то осмысленность у постоянно пьяного и невменяемого человека была. Но сейчас она пропала. Всё это происходило под осоловевшим взглядом матери, в глубине которого читался страх о том, чтобы о побеге не прознали социальные службы. Эту изуродованную наркотой и белой горячкой женщину волновала только одна вещь — регулярные поступления детских пособий. После бегства старших сестер и так не лёгкая жизнь Лив превратилась в ад. Домогательство к самой младшей дочери стало обыденностью. Из-за чего девочка кричала, плакала и умоляла отца остановиться. Но, увы, ничего не помогало. Этот отбитый на всю голову мудак не раз и не два склонял дочь к инцесту, благо, он всегда был настолько пьян, что стоять на ногах не мог, и маленькая девочка легко могла убежать. И все же, эти выходки похотливого животного, что биологически был ее отцом, слишком уж ярко отпечаталось в ее памяти и она, будучи взрослой, так и не смогла подпустить к себе мужчину. Стоя сейчас перед профессором, который от удивления даже замолчал, Оливия вся будто окаменела, вспоминая свое прошлое. Но, будучи уже не ребенком, она быстро пришла в себя и, натянув правдоподобную улыбку, быстро обогнала мужчину, сказав: — Профессор, расскажете мне об обитателях запретного леса? Я только мельком читала о них в книгах. — Ох, Болтрушайка моя, — весело махнув руками, припустил Кеттлберн. — Я не только расскажу, но и покажу тебе. Уверен, ты подружишься с Кентаврами, они такие забавные парни. Пропустив профессора вперед, наблюдая за его энергичностью, Ваттер вздохнула. — Н-да, я не сомневаюсь.***
Добравшись до небольшой хижины, Ваттер отметила удивительную дотошность. Все овощи на грядках росли ровными рядами, а куры и гуси имели каждый свой загон, в котором было очень чисто. Осматривая округу, Оливия попутно слушала и объяснения Сильвануса. По его словам, овощи, что выращивают на этих грядках, предназначены для травоядных Маг Животных, а куры и гуси — для хищников. — Слушай внимательно, моя Диринарочка, все Магические Животные, которых мы проходим на УзМЖ, живут в специальных вольерах в лесу. — В лесу? Разве это не опасно? — Отнюдь, наши зверушки защищены мощными чарами сокрытия, и попасть туда просто невозможно, не зная, куда идти. — Выходит, перед тем, как ознакомить нас с магическими животными, вам приходилось идти в лес? — Удивилась девушка. — Нет, конечно, — посмеялся мужчина, вставая перед огородом. — Как думаешь, почему хижина лесничего, а также по совместительству домик профессора УзМЖ, находится так далеко от замка? — Ну… Чтобы животные не навредили студентам? — И это тоже. — Гордо согласился он. — Другая причина в том, чтобы я мог аппарировать к вольерам и обратно! — Аппарировать? А разве замок не покрыт антиаппарационном щитом? И не вредно ли аппарирование для животных? Услышав слова своей собеседницы, Сильванус хохотнул, после чего с доброй улыбкой сказал: — Вот именно. Замок. Хижина же стоит на границе антиаппарационного щита. А насчет животных, так тем, кто у нас в вольерах, аппарация не вредит. Так, что-то мы заговорились, — хлопнув в ладоши, перевел тему мужчина, — давай сейчас выпьем чаю и обсудим, что же мы будем делать на твоих исправительных часах. — Хорошо, профессор. Конечно же, Ваттер была не сильно в восторге от того, что ей придется тратить свое время на отработку у профессора по Уходу, но орлица решила искать и в этом плюсы. Первый — теперь она знала, что около дома лесничего можно аппарировать. Да, сейчас ей такая информация не слишком поможет, но в будущем еще всякое может случиться. Второй плюс — она сможет неплохо изучить лес; из воспоминаний она уже знала, что множество разных ингредиентов для зелий берутся именно оттуда, а Лив пока, пусть и не строила грандиозных планов по захвату мира, но всегда была приверженицей слов «Знания — Сила» и «Запас карман не тянет». В данном случае знания о местной фауне и флоре будет ей ой как кстати, она это хвостом чувствовала. А вот ингредиенты, что можно найти в лесу, звучат уже как дополнительный заработок, который она сможет использовать без ведома родни.***
Войдя в небольшую по виду хижину, девушка не удержалась от удивленного хмыка, а ее правая бровь взлетела на лоб. Оказывается, внешне маленькая лачужка внутри была очень даже просторная, а потолки, на удивление, высокие. Да и интерьер был выделяющимся. На стенах и с потолка свисало множество сушеных трав и веток с ягодами, под стенкой так же стоял большой деревянный шкаф, в котором, предположительно, хранилась одежда учителя. Несколько маленьких тумб дополняли небогатый интерьер, делая его заполненным, а мягкий коричневый ковер с геометрическими фигурами темно-рыжего цвета, лежащий на полу, придавал комнате домашнего уюта. Напротив шкафа под стеной, между двумя окнами, стояла небольшая чугунная буржуйка с конфорками, которая совестно обогревала все помещение, делая его не по-школьному теплым. А под дальней стеной, напротив входа, находился большой и мягкий диван темно-зеленого цвета, перед ним стоял кофейный столик, а по бокам две софы, дополняя картину необычного лесничего домика. Как только Лив вошла в эту уютную обитель, она также ощутила приятный запах трав. Они, удивительным образом не смешиваясь в непонятную вонь, дополняли друг друга, сменяясь по очереди, делая воздух в помещении легким и приятным. Впервые ощутив такую легкость, Ваттер неосознанно сделала глубокий вдох, прикрыв глаза. Здесь, в этой небольшой с виду хижине, она впервые ощутила свободу и смогла расслабиться. — Чего ждем? Проходи, присаживайся, чувствуй себя как дома, — снимая пиджак и цепляя его на незаметный крючок около входа, пригласил в дом девушку. — Какой чай предпочитаешь? Мятный, ягодный, травяной? У меня также есть немного кофе. — Спасибо, не откажусь от травяного. — Чудненько, тогда посиди на диванчике немного, вода быстро закипит. Посадив на мягкий диван гостью, мужчина шустро подошел к буржуйке и положил на конфорку чайник. Девушка решила, что профессор очень любит чай, раз у него всегда наготове полный чайник. Как и сказал Сильванус Кеттлберн, чайник вскипел быстро, а отработанными до совершенства движениями мужчина заварил травяного чая и поставил на столик, где уже успела появиться креманка с печеньем и несколько бутербродов, которые подготовил домовик по просьбе Лив. — Ну что же, — присев на софу, начал он. — Не постесняюсь спросить, есть ли у тебя магическое существо, которое тебе нравится больше всего? — Больше всего? — Не поняла вопроса орлица. — Хочу знать, какой вид тебе предпочтительней. — Отпивая немного чая, проговорил мужчина. — Если это травоядные — мы будем заниматься с тобой в большей степени с ними. Если хищники, аналогично, с ними. Но, конечно, не упустим уход и за другими. — Размахивая руками и притаптывая ногой, продолжил он. «Какой он дерганный. Волнуется что ли?» — А если это разумные существа? — Что же, значит заглянем в гости к кентаврам. Знаю, что слухи о них не очень, но, поверь, ребята они хорошие, главное следовать правилам их общины. — А какие у них правила? — Не удержав своего интереса, спросила когтевранка. — Узнаю нрав орлов, — улыбнулся Кеттлберн, немного резче чем нужно дернув руками. — Самое главное правило — не сравнивать их с лошадьми, дальше — не вести себя грубо, не уничтожать лес и, конечно, не вредить местной фауне. «А, нет, похоже он сам по себе такой дерганный. Прям энерджайзер.» — В принципе логично — кивнула девушка. — Ну так что? Какие тебе предпочтительней? — Если честно, то я никогда не задумывалась. По мне, так все виды по-своему хороши. — Пожала плечами она, тут же в уме добавляя — «И каждого из них можно использовать себе на пользу». — Ты определённо права! — Воскликнул Сильванус. — Ну что же, давай начнем знакомиться? — Знакомиться? Но ответа Оливия не получила. Профессор по уходу в нетерпении подбежал к выходу, попутно снимая с крючка пиджак, поманил ее за собой, из-за чего девушке ничего не оставалось, как подняться и пойти на улицу. Дождавшись свою ученицу, мужчина быстро положил ей руку на плечо, и они аппарировали.***
Первый день отработки был и правда днем знакомств, Кеттлберн перенес их к загонам с разными видами не опасных и относительно не смертельных зверушек. Но изначально, из негромкого монолога профессора, орлица поняла, что мужчина хотел бы отвести ее к своим самым любимым зверушкам, но, похоже, директор все же сделал что-то такое, что остановило Кеттлберна. В тот момент Лив стал интересно, что же будет дальше. Окружающая ее действительность напоминала фильм, в котором она являлась и главным персонажем, и массовкой задних планов. Как только учитель и ученица перенеслись, от увиденного волшебного зверинца в лесу Лив была сильно удивлена. Все магические существа, что там были, жили каждый в своем загоне с подходящим именно для их вида ореолом, погодой и даже сезоном года. «Вот она, магия в полезном русле. Интересно, что это за чары такие?» После небольшой экскурсии Кеттлберн приступил к своему любимому — лекции о каждом отдельном зверьке. Мужчина рассказывал все: факты, теории, жизненные случаи, подозрения; Лив слушала на удивление внимательно. Многое она узнавала впервые, так как не интересовалась животными, а многое было элементарно понятно из названия. Сильванус был странным человеком, не по годам легкомысленно смотрел на жизнь, часто шутил, веселился. Находясь около этого человека, Ваттер ощущала странную расслабленность. Будто она находилась около… Отца? — А знаешь, у меня есть мечта, — вдруг замер, воскликнув, мужчина. — Мечта? — Ага, хочу себе мантикору! Но ты представляешь, этот Бундимун Диппет отказывается! Говорит — это опасно как для тебя, так и для детей. — Пытаясь сымитировать голос Армандо, проговорил Сильванус. — Но это ничего, я все равно своего добьюсь! Смотря на взволнованного и воодушевляющего профессора, Лив усмехнулась. «Кеттлберн и безопасность — несовместимые вещи.»***
Так лекция о местных монстрах продолжалась часов пять, не меньше! После третьего часа Ваттер задалась вопросом «А не забыл ли профессор о причине их тут нахождения?» К концу длинного рассказа небо над лесом совсем потемнело, из-за чего им пришлось вернуться к хижине. Наконец, решив, что на первый раз с Ваттер хватит, Сильванус попросил Лив ознакомиться с книгой по магическим животным, которую он, естественно не выдал ей, а направил в библиотеку, сказав, что мадам Пимс знает, какая ей нужна, и если она скажет, что это он попросил, она ей ее выдаст. В этот момент девушка даже напряглась. Если книгу по животным, которую ей посоветовал профессор, можно получить только через библиотекаршу, значит ли, что она находиться в запретной секции? Об этой части библиотеки она узнала после просмотра воспоминаний второй раз и помнила, что книги там хранятся для безопасности первокурсников. Хотя утверждать то, что книга по животным, которую просит профессор, опасна, Оливия не спешила: а вдруг он так сказал, чтобы она не тратила лишнего времени? И все же интуиция ей подсказывала, что все не так просто. «Во что я ввязалась?» — мысленно простонала орлица, но все же кивнула на слова мужчины. — «Хотя если книга и правда из запретной секции, в этом есть большой плюсы. Дементоры, или как их там, о которых говорила профессор Вилкост, ведь относится к магическим тварям? Значит, есть вероятность, что о них я смогу узнать из той книги. Надо ведь знать, от чего защищаешься». После еще одной чашки чая, который Оливии очень понравился, ее мысли пришли в относительный порядок. Мужчина и девочка попрощались. К замку когтевранка прибыла достаточно поздно, так как на башне часов уже было без десяти десять, а вспоминая, что ровно в десять начинается отбой, она только приускорила свой шаг. На входе Ваттер встретила коменданта в простонародии завхоза, который занимал, по ее скромному мнению, довольно сомнительный пост, так как замок, по большей части, убирают домовики, а чем занимался этот старик, она не знала и, если честно, не очень интересовалась. — Добрый вечер, — делая максимально непринужденное и доброжелательное лицо, поздоровалась она. — Добрый, — слегка заторможено поздоровался в ответ старик, но, заметив синий галстук, тут же добавил: — Когтевранка? Что ты делала так поздно на улице? — Простите, меня профессор Кеттлберн задержал. — Сильванус? Тогда понятно, ты это, поспеши, а то опоздаешь, осталось десять минут. — Мерлин! Спасибо и до свидания, мистер Прингл. Махнув рукой мужчине, девушка побежала к своей башне, путь к которой ей предстоял через лестницы, четыре этажа и коридор, а потом еще и ответ на вопрос стража. «Да блядь! Неужели эти маги не могли изобрести лифт?! Или хотя бы что-то похожее!». Мысленно ругаясь на весь магический мир, попутно перепрыгивала через ступеньки Оливия. Она, как могла, спешила к гостинной орлов. Но если так быстро бежать, не смотря под ноги, можно и упасть. И Лив, конечно же, упала. И повезло, что не с лестницы вниз, а на пролет, когда поднималась, а то одними ушибами не обошлась бы точно. — Сука! Да что, блядь, за день, еб вашу мать! — Шипя, материлась девушка, схватившись за колено. Аккуратно поднявшись с пола и так же аккуратно — шипя от боли — вставая на раненую ногу, орлица оперлась на стенку, стала приводить дыхание в порядок. — И кто меня гнал в шею? — Сцепив зубы, прошипела она. — У меня же разрешение есть… Осознав, что только сказала, Лив нервно хохотнула, после чего сделала фейспалм и обреченно вздохнула. «Что-то в последнее время я совсем не в форме. Вроде и упражнения делаю, и магию повторяю каждое утро. Даже привыкла немного к палочке, и теперь она не бесполезна. И несмотря на все это, продолжаю быть как маггла, которая впервые на стороне магической Британии. Хотя, по сути, так и есть, но…» — несколько секунд постояв так около стенки сгибая и разгибая ногу, чтобы быстрее перестала болеть, она вдруг услышала шаги. На больших часах Хогвартса пробило десять часов, и дежурные профессора и старосты факультетов, а также старосты школы, вышли на***
Утром, как в прошлый раз, проснувшись, Оливия тут же позвала домовика, которого попросила принести завтрак. И так же, как и вчера, приняв душ и перекусив, она поспешила на урок. Как и предполагалось, на уроке магической истории профессор-призрак, никого ни о чем не спрашивая, начал свой монотонный урок, где студенты, даже не удосужившись посмотреть на учителя, стали заниматься кто-чем. На Чарах же Абрахам Ронен в первую очередь проверил эссе, после чего стал рассказывать и показывать новые чары, с помощью которых маг мог заставить предмет ожить. Хотя оживлением это было сложно назвать — скорее тут подходит понятие «задать настройки». Ронен объяснил, что неживой объект невозможно оживить, это было априори невозможно. Но все же научить тумбочку ходить или стул плясать — вполне. — При использовании чар на неживом объекте вы даете ему не разум или самосознание, а только наделяете возможностью двигаться так, как вам удобно, — объяснил Абрахам. — Имитация жизни, без разума и инстинктов, которыми не наделены предметы, позволяет им безропотно следовать каждому взмаху вашей палочки. Таким образом вы можете заставить бытовую мебель, перейти в другую комнату или развеселить скучающих гостей танцующими фруктами. — Профессор, — отозвался кто-то из орлов. — А если применить это заклинание на человеке, он тоже подчиниться? — Хороший вопрос, мистер Лавгуд. Отвечая на вопрос: и да, и нет. Так как человек — самосознательная личность с инстинктами, применив заклинание Негошиишониш, вы вполне можете заставить человека делать то, что вам нужно, но если это действие не противоречит безопасности и морали вашей цели. Хотя даже если и не противоречит, подчинить человека таким заклинанием очень сложно, ведь создано оно было именно для движения, а не подчинения. — Выходит, для того, чтобы человек сделал что-то, он должен быть полностью лоялен к нам или же без сознания? — Не удержав язык за зубами, озвучила свои мысли Оливия. — Именно, но даже в таком случае есть большая доля вероятности, что человек снимет с себя ваши чары. — Почему? — Спросил низкорослый парень. — А потому, мистер Флитвик, что человек живой. А заклинание, которое действует на неживые объекты, не достаточно сильно, чтобы повлиять на живых существ. После этого лекция снова вернулась в чисто учебное русло и так и закончилась, больше не уходя в другие стороны. В конце преподаватель задал ученикам эссе на тридцать страниц на тему сегодняшней лекции, после чего попрощался с детьми. Ваттер выходила из кабинета Чар в задумчивости, прокручивая слова Ронена в голове. Особенно ей запомнилась последняя фраза. «Потому что человек живой. Можно ли тогда говорить, что если человек умрет, его телом можно будет управлять?» — Задала себе вопрос девушка. — «Было бы интересно узнать ответ от профессора, но не думаю, что за такое меня погладят по головке. Как минимум потому, что девушка не должна задавать такие вопросы». Вздохнув, так как самое интересное, как назло, запрещенное, орлица направилась к библиотеке. Сегодня она планировала хотя бы немного ознакомиться с магическими животными, о которых вчера ей рассказывал Кеттлберн. Спускаясь по лестнице, Оливия вдруг услышала странные шепотки. Она не планировала подслушивать разговоры местной ребятни, потому уже хотела выйти из-за угла, чтобы пройти дальше, но ее остановила фраза, которую она услышала. — Что он сказал насчет доклада? — Ничего. — Ответил собеседник. Прильнув к стенке, Лив навострила уши и стала вслушиваться. Ее интуиция, что нередко граничила с животным инстинктом, просто кричала, что она должна вести себя тихо и незаметно. А ей она привыкла верить. — Вообще? — Спросил первый. — Ага. — Вздохнул второй и тут же добавил: — И это пугает, ему явно что-то не понравилось, но он просто выгнал всех, так и не сказав ни слова. — Никто ничего по этому поводу не говорил? — Да куда там, — фыркнул второй. — Случай с Эйвери все еще свеж у каждого в голове. — И не напоминай, его тогда почти сутки откачивали. — Ладно, давай пойдем есть, а то у нас следующий урок травология с когтевраном. На этих словах парни ушли, а Оливия, которая стала невольным слушателем, вдруг встрепенулась, вспоминая, с кем у них должен быть сдвоенный урок. «Слизерин, если не ошибаюсь», — все же вспомнив расписание, подумала она. — «Интересно. Они сказали Эйвери, да? Кажется, в памяти был такой парень, но лично я не знала его. Что же, будем исправлять, а то уж очень загадочно они тут разговаривали о каком-то ОН.» Убедившись, что вокруг никого, Ваттер быстро направилась в библиотеку, где так же быстро попросила мадам Пимс о нужной ей книге, не забыв упомянуть Кеттлберна. При этом девушка отчетливо заметила на лице женщины легкое раздражение и сочувствие, когда попросила ее подождать, пока она принесет нужный Оливии талмунт. После получения огромной книги, которая была перевязана ремнем и оформленной в виде пасти, когтевранка тут же осознала, почему библиотекарша сочувствовала ей. — И как открыть это чудовище? — Вырвался вопрос у Ваттер. — Погладьте его по корешку — Тут же ответила женщина, записав в учетной книге название талмунта — Будьте осторожны, мисс Ваттер, он может укусить. — А-ага, спасибо, что предупредили. — Сконфуженно ответила девушка, натянув на лицо улыбку. После получения нужной книги Оливия поспешила в комнату, но на третьем шагу подумала, что лучше придет к теплицам, которые находились достаточно далеко от спален когтевранцев, чтобы позже не бежать по небезопасным ступенькам, на которых вчера она имела опыт расшибить ногу.