***
Добравшись до библиотеки, когтевранка по традиции поздоровалась с мадам Пимс, после чего удалилась на поиски нужных заклинаний в открытой части библиотеки. Чары конфиденциальности приравнивались к высокозатратным и нашлись довольно далеко от входа. Но девушку это совершенно не волновало, ведь если она не овладеет ими в совершенстве, то ее паранойя не даст ей спать, есть и даже думать. Все оставшееся время до открытия дуэльного клуба Ваттер провела в библиотеке за выпиской, запоминанием, а потом и тренировкой — уже в Выручай-комнате — заклинания конфиденциальности. Когда магический будильник пробил без десяти час дня, Оливия уже спускалась с седьмого этажа, готовая к сегодняшней дуэли. Она не спешила побеждать все пять раз, чтобы подняться к следующему этапу, но при этом долго тянуть с этим тоже не намеревалась. Она размышляла о своей недавней тренировке, которую она провела более чем успешно, хотя, по сути, почти не колдовала. Ее же еще дуэль ждала. Большую часть времени она изучала не само заклинание, а контрзаклинание, что снимало или могло пробиться сквозь конфиденциальность. Если хочешь что-то уметь, сначала научись это обходить. Потому, решив, что сегодняшняя дуэль с Долоховым должна закончиться максимально быстро, Оливия ускорила шаг. Как только девушка добралась до зала клуба, она тут же стала искать своего напарника в толпе. Тот нашелся быстро. Он стоял у их помоста и что-то обсуждал с Малфоем, который кривился каждый раз, когда собеседник улыбался и будто невзначай указывал в сторону группки девушек. Поддавшись любопытству, Лив посмотрела туда и даже не удивилась, когда увидела знакомую ей львицу. «Ох, Мерлин, спаси и сохрани», — взмолилась она, так как в глазах Мары она читала плотский интерес. Решив не зацикливаться на этом, когтевранка быстро подошла к двум ''рыцарям'' и елейным голосом, почти пропев, сказала: — Антонио, вот ты где, милый, а я вся уже извелась, подумав, что убила тебя в прошлый раз. — Мисс Оливия, что… — с шоком на лице начал было говорить платиновый мальчик, но его некрасиво перебили: — Лив! Ты так просто не избавишься от меня, — хохотнул Долохов, несильно ударяя девушку локтем в руку, будто старую подругу. — Прям от сердца отлегло, Тони, — положив ладонь на грудь и облегченно выдохнув, ответила она. — Ну так что? Может, реванш? — резко переменив настроение и поставив руки в боки, задорно спросила она. — Только чур девушек не бить. — Да как ты могла подумать о таком! — в наигранном шоке воскликнул парень, хватаясь за сердце. — Да чтобы я и бить девушек? Только если заслужили, — лукаво улыбнулся слизеринец последней своей фразе. — Ах, я буду жаловаться, — с наигранным страхом ответила Ваттер. — По какому поводу жалоба? — раздался до боли знакомый голос позади. «Явился не запылился», — мысленно фыркнула Лив. — «Спросила бы, какого черта тут делает, если бы была дурой», — сделав лицо максимально естественным и обернувшись к подошедшему, она заговорила, обращаясь к прибывшему: — Том, ты меня почти испугал, так тихо подкрался. А мы с Тони тут немного дурачимся, можешь возвращаться к своим делам. Продолжая улыбаться и сделав аккуратный шаг в сторону — чтобы не оказаться в окружении ''рыцарей'' — Ваттер мысленно насмехалась над немного растерянными взглядами Долохова и Малфоя. «Хорошо общаться с умными людьми, они умеют читать между строк», — хитро прищуриваясь и не скрывая своего веселья, подумала орлица. — «Жаль, конечно, что в моих силах сейчас только так и забавляться. Если я получу недостающий мне опыт боев, я уже смогу быть более свободна в высказываниях. После которых, конечно, меня могут захотеть убить, но это же такая мелочь». В это время Антонин и Абраксас совладали со своими эмоциями и украдкой глянули на идеальную маску — а они не сомневались, что это она — Тома. Староста их факультета на первый взгляд был совершенно спокоен и доброжелателен, но парни точно знали, что он был в ярости. «Вот ведь бесстрашная девчонка!» — мысленно сокрушался платиновый мальчик. — «Том же ее теперь точно в покое не оставит, а ведь вчерашнее собрание вроде даже закончилось на том, чтобы оставить ее в покое». Переведя взгляд на своего товарища, слизеринец увидел такой же взгляд негодования на лице Антонина. Было видно, что и он вспомнил невысказанное решение прекратить слежку за когтевранкой ввиду бесполезности, да и ее осведомленность настораживала. И вот сегодня эта явно пришибленная ступефаем девчонка снова решила дать причину преследовать ее. Хотя Аби и Тони понимали, что для них выгоды в этом совершенный ноль, но вот Реддл, чтобы его оборотень покусал, был чертовски искусен в ораторском ремесле, и как бы тебе ни было бы плевать на эту войну двух конкретных особ, Том все вывернет так, будто это тебя оскорбляли, и ты начнешь выдыхать праведный драконий огонь, лишь бы отомстить. — Может, убежим? — шепотом спросил Малфой. Оливия и Том, стоя в трех шагах друг от друга, успели накалить воздух вокруг себя настолько, что двое слизеринцев отошли от греха подальше. Как, собственно, и недавно стоявшие неподалеку студенты других факультетов. Перебрасываясь молниями, ни Ваттер, ни Реддл не говорили, но казалось, будто они крыли друг друга самыми отборными ругательствами. А ведь это только злые взгляды! А что будет, если они заговорят? — Мне еще дуэль предстоит с ней, — так же шепотом ответил Долохов. Еще какое-то время между парнем и девушкой стояла угрожающая тишина, но когда на помосты стали взбираться первые пары противников, словно что-то щелкнуло и ситуация резко себя исчерпала. Враги развернулись к наблюдающим слизеринцам. — Ну что, Тони, реванш? — весело спросила Ваттер. — Эм, да, реванш! — преувеличенно радостно согласился он, тут же направляясь к сцене.***
Сегодня в дуэли Ваттер выбрала тактику «бей — уворачивайся», решив, что таким образом можно закончить сражение быстрее. Как только аврор-судья дал отмашку, девушка, не размениваясь на манеры, ударила Долохова заклинанием инви́сибл ве́п, после чего тут же ушла в сторону, еще раз запуская это заклинание в защитившегося противника. Конечно же, Антонин не будет постоянно в глухой обороне, это не его стиль, поэтому, как только он уличил момент, тут же стал нападать. Первым заклинанием стал бауби́ллиус, а когда Лив смогла увернуться, пусть и немного неуклюже, парень бросил в нее инка́рцеро, но попытка связать девушку не увенчалась успехом, та снова увернулась. Сделала оборот вокруг своей оси, слегка отклоняясь в сторону и пропуская веревки в миллиметре от себя, Лив беззастенчиво бросила в слизеринца оппу́ньо, которое вызвало стаю крыс, которые, хищно сверкнув сотнями маленьких глазок, направились к ошарашенному Антонину. В это же время Лив не останавливалась. Она сделала несколько шагов в сторону, чтобы не попасть под шальную ''пулю'' парня, который, не стесняясь, стал жечь крыс, что то расступались, то, наоборот, набрасывались на него, как волны моря. Во время перемещения девушка кинула взгляд на небольшую толпу зевак, краем глаза зацепившись за одного из зрителей. Конечно же, этим зрителем был Том Марволо Реддл. Парень стоял слегка в стороне, сложив руки на груди, и с загадочной полуухмылкой, не отводя взгляд, наблюдал за боем. Ваттер на секунду даже показалось, что глаза парня стали красными, но она не успела разглядеть, так как Долохов, закончив с крысами, тут же бросил в нее петрификус тоталус, который, как и недавнее заклинание связывания, пролетел чуть ли не по касательной. Сделав резкий разворот и отскочив в сторону, орлица выпустила красноватый луч экспеллиармуса, но и это заклинание противник отбил. Дуэль так и продолжалась, летали разноцветные лучи, на помосте, окруженном защитным куполом, что-то горело, искрилось, взрывалось, ломалось, шипело и извивалось. Оливия Ваттер и Антонин Долохов сражались далеко не наравне. Девушка почти не использовала щиты — она хоть и знала о них и вызывать умела, но привычки из прошлого все еще не были ею искорены и она просто не привыкла к использованию щитов — уворачиваясь или защищаясь накаленной от магии палочкой, Лив получила несколько царапин от режущих заклинаний слизеринца, а также совсем недавно она попалась на жалящее и ощутила малоприятную боль где-то внутри тела, из-за чего чуть не подвернула ногу и только чудом успела уйти от связывающего заклинания. Парень же наоборот уворачивался мало, но щиты использовал очень грамотно. Конечно, попробуй не использовать их, когда ты с самого детства знаком с магией. Не чета некоторым, которые от силы месяц знаком с ней. За все время Долохов получил всего несколько синяков и одну царапину, и ту случайно, отвлекшись на какую-то девушку в толпе, что выпустила мотыльков в сторону сражающихся. Парень хотел было защититься, но купол, что ограждал смотрящих от сражения, работал в две стороны и мотыльки разбились о щит, а Антонина зацепило режущее. И все же предыдущее сражение этих двух было не в меру скучным, по сравнению с сегодняшним. — Слушай, а ты видел их вчерашнее сражение? — В толпе начался ажиотаж и полились вопросы. — Не-а, — ответили ему. — Я видела! — услышав вопрос, воскликнула какая-то девушка с Пуффендуя. — Да? И как? — в унисон спросили парни. — Если честно, это будто два разных боя, — немного растерялась она из-за такого напора, но быстро пришла в себя. — Вчера кто-то из них напустил туман на сцену и через минут десять все закончилось. — В смысле? — Да в прямом, Долохов проиграл, я не уверена, но мне кажется, я видела змей у его ног. — Змей проиграл из-за змей. Аха-ха-ха. — Все в толпе, кто слышал, стал смеяться и разносить эти слова и отрывки рассказа о вчерашнем сражении. За всем этим наблюдал Реддл, который с жадным интересом разглядывал каждое движение Оливии. Парень оценивал ее умения, которые она сейчас показывала, и замечал огромные несостыковки. Девушка, если она не глупая, — а она не могла попасть на Когтевран, будучи глупой, — на момент шестого курса должна прекрасно владеть палочкой. Даже больше, палочка должна ощущаться как продолжение руки. А в движениях Ваттер Марволо видел, что девушка совершенно не привыкла к работе с палочкой и магией. Казалось, будто она совсем недавно стала изучать магию и пусть с успехом, но все же корявенько. С другой же стороны, движения во время уворачиваний выглядели достаточно плавно и естественно. Реддл не брался судить, но казалось, будто девушке больше привычно сражаться маггловским способом. Том смотрел и все больше и больше удивлялся тому, как странно это выглядит со стороны. «Кто же ты такая, Оливия Ваттер?» — задавался вопросом Марволо, пристально всматриваясь в сражающихся. Несколько раз во время боя то Лив, то Тони почти проигрывали: то когтевранка увернется в миллиметре от заклинания, то слизеринец поставит щит в самый последний момент. Интенсивность боя все время прыгала. То он набирал темп, будто вот-вот придет к своему завершению, то становился медленным, размеренным, будто танец. Только спустя час на помосте кроме двух учеников появился аврор-судья, который несколькими пассами палочки остановил бой и озвучил ничью, что засчитывается каждому как победа. После освобождения от пут девушка и парень кивнули друг другу и разошлись. Антонин тут же оказался около Тома, который спокойно что-то ему сказал, после чего парни, оставшись незамеченными толпой, которая стала обсуждать произошедшее, ушли. Ваттер же, нырнув в толпу, ловко развернувшись и наложив на себя чары грима, тоже ушла незамеченной. А зеваки, которые так хотели пообщаться с недавно сражающимися и только сейчас обратили внимание на пустой помост, недоуменно оглядывались. Ни слизеринца, ни когтевранки в пределах видимости уже не было.***
Выбравшись из зала для дуэлей, Оливия быстрым шагом направилась в Выручай-комнату. Ей срочно нужно было поднять свое умение сражаться с помощью палочки. «Гребаная магия! Почему так сложно привыкнуть к тебе?!» — мысленно сокрушалась она. — «Вроде бы и не первый день уже привыкаю, даже больше, успела привыкнуть к удобству с трансфигурацией и некоторыми чарами, особенно гримом. Но бой… О нет, это был не бой, меня тупо пожалели! Это мое стопроцентное фиаско! Будь это не дуэль на публике, мне бы и одного заклинания не дали бы сказать! Все сражение я подавляла свой порыв ринуться в маггловский бой, каждый раз одергивала себя и все разы почти проигрывала. Ну нет, это был последний раз, когда я так близко подобралась к проигрышу, с этого момента все тренировки отменяются, теперь только дуэли с мимиком!» Добравшись наконец до Выручай-комнаты, Ваттер быстро проделала нужный для входа ритуал и, успев только закрыть за собой дверь, тут же выдала недавно изученный пасс и чары. — Ленайдекс екша! После произнесенного заклинания из палочки вырвалась полупрозрачная вспышка, а потом перед глазами орлицы из загустевшего воздуха стал формироваться неясный человеческий силуэт, который с каждой секундой становился все плотнее и темнее, пока, в конце концов, не приобрел вид объемной тени. Но разглядеть свое творение девушка не успела: в глазах резко поплыло, голова стала будто чугунной, а ноги, не удержав вес, подогнулись, и Ваттер потеряла сознание, краем глаза только заметив, как объемная тень развеялась.***
Когда Оливия Ваттер пришла в себя, на часах уже пробило четыре часа. Держась за голову и морщась от боли, девушка аккуратно приняла сидячее положение и стала медленно приводить свой мозг в рабочее состояние, стараясь думать так, чтобы голова не разболелась еще сильнее. «Итак, вывод, использовать сильно затратное заклинание после дуэлей запрещено», — медленно проговорила она мысленно. — Кажется, я слышу звуки машины, что отвезет меня в дурку. Как я могла проигнорировать такую элементарную форму личной безопасности?! А если бы я не просто вырубилась, а какой-то там откат-закат схлопотала и стала сквибом?! — проорала она себе, но тут же выругалась: — Ай, блядь! Резко схватившись за голову от боли, Ваттер закрыв глаза, замерла, стараясь не двигаться, чтобы унять головную боль побыстрее. — Будем считать, это моя расплата за халатность. Магия тоже наука, и, будучи псевдоразумной, она не терпит к себе неподобающего обращения. Запишем. Запомним. Зазубрим. Массируя виски и аккуратно поднимаясь с пола, Ваттер отошла в сторону заранее заказанного у комнаты небольшого уголка. После тренировки она хотела разобрать все свои косяки на составляющие, но тренировка не удалась, а косяков больше, чем дверей в Хогвартсе. Усевшись в мягкое кресло и продолжая массировать виски, Оливия стала медленно прокручивать в голове последние дни и недели, из-за чего даже немного ужаснулась тому, как она себя нагрузила, а ведь прекрасно знает, что отдыхать очень важно для здоровья. Что же она будет делать, если заболеет? — Нет, так не пойдет. На сегодня хватит тренировок, лучше пройтись, — поднимаясь с кресла и ощущая, как головная боль стала уходить, сказала себе она. — Вообще, давно пора прислушаться к слухам. Полезно и много сил не занимает. Да и так как сегодня выходной, может, даже схожу в местный пригород и что-то куплю. Но, выйдя из Выручай-комнаты и спустившись на жилой этаж, Ваттер поняла, что накрылась ее прогулка в город медным тазом. За окном мела снежная буря, играя снежинками и заворачивая их в удивительном танце. Наблюдая за игрой ветра и снега, орлица даже залюбовалась, но быстро сбросила с себя наваждение, принимаясь спускаться на нижние этажи. «И когда буря только успела начаться?» — мысленно спросила себя Лив. Но, несмотря на творящееся за стенами школы, лично для нее это была даже хорошая новость, так большая часть студентов должна была остаться в школе и ей не придется ходить за сплетнями самой. Достаточно прогуляться по коридорам. «Но тут спорно, Хогвартс — это огромный замок, и коридоры не отапливают. Хотя с магией они могли бы и сделать центральное отопление. Ну да ладно, мне-то что. Мне холод больше нравится». Решив начать обход с первого этажа, Оливия быстро спустилась по лестницам и, добравшись до самой популярной двери, что вела в столовую, неспешно прошла между проходящими недалеко студентами. К огромному везению девушки, многие учащиеся решили не сидеть в факультетских гостиных и пройтись с друзьями по школе, попутно, естественно, обсуждая самые свежие новости. Ваттер вслушивалась в разговоры и сразу же фильтровала поступающую информацию. Много того, что она услышала, было полностью бесполезным шлаком, но и среди мусора были свои алмазы. Успев подойти к лестницам на третий этаж, Лив услышала занимательный разговор. — А ты уже слышала, что Эйдолф Саламандер возвращается в школу? — Да ну? Серьезно? Как его отец разрешил это после того, как его сына чуть не искалечили?! — Вот-вот, и я об этом. Не знаю подробностей, но говорят, что был закрытый суд и школа должна выплатить семье Саламандер кругленькую сумму, а потом пройти какую-то проверку перед каникулами. — Ха, а говорят, только слизеринцы хитрые, смотри, как барсучата подсуетились. — Ха-ха-ха, а то! Дальнейший разговор двух девушек орлица оценила как бесполезный, потому, продолжив свою прогулку, стала попутно размышлять об проверке, будет ли она или это уже ложь для слушателей? «В любом случае, надо быть осторожной. Раз Саламандер возвращается, значит, его отец что-то предпринял для того, чтобы обезопасить свое чадо», — заворачивая за угол и обдумывая недавно услышанное, когтевранка резко остановилась, когда в разговоре парней услышала знакомое имя. — Профессор Дамблдор возвращается? — говорил первый мальчишка. — Да, говорят, он присутствовал на суде, — подтвердит второй. — Он заместитель, он должен был там быть, — слегка возмущенно сказал третий. — Да не заводись ты, — успокаивал второй. — Я бы не хотел, чтобы он так быстро возвращался. Я полный ноль в трансфигурации. — Тебе никуда не спрятаться от драконьего пламени, потому смирись и страдай, — со смехом поддержал первый. — Ну спасибо, успокоил. Когда парни закончили со своими шуточками и ушли, Ваттер вышла из тени и задумчиво проводила их взглядом, пока они не скрылись за поворотом. «Вот так-так, возвращается лимончик. А это уже не есть хорошо», — недовольно хмурясь, обдумывала Лив. — «Перед его уходом я думала зайти к нему, чтобы шпионить для Реддла, но так сложились звезды, что теперь мне лучше держаться от лимончика еще дальше, чем до этого. Что-то у меня не очень хорошее предчувствие насчет всего этого. А своему предчувствию я привыкла верить». Обойдя третий этаж и поднявшись на четвертый, Лив подслушала еще несколько новостей, из которых только несколько фраз по поводу праздника в конце каникул в поместье Эйвери были значимыми. Все же остальное представляло собой неинтересные слухи и шушуканья, кто кому изменил и кто с кем переспал. Обычная неинтересная фигня молодежи, которая для взрослой, коей Лив себя считает, совершенно пустой звук.