И лишь последний миг

       Молодой парень лет двадцати бежал по холодным и пустующим коридорам, освещение которых мелькало красным, а система безопасности извещала обитателей комплекса о несанкционированном проникновении. Его тело было подозрительно нетронутым, хотя многие люди имели по несколько бионических протезов, а то и вовсе становились киборгами, чтобы быть неуязвимыми к обычному оружию. Несмотря на то, что юноша был одет очень даже легко, преследовавшие его сотрудники охраны не церемонились с ним. Один из них направил на бегущего своё энергетическое орудие, однако, как только прогремел выстрел, вылетевший заряд плазмы ударился о невидимый барьер. Это был персональный щит, который уже не раз спасал его за этот забег, однако думать парню было некогда. Юноша нырнул в один из дверных проёмов, после чего, ухватившись за стоявший аккурат справа от дверного косяка шкаф, быстро свалил его в проход, тем самым баррикадируя, и бросился дальше, ища нужную комнату.       — Запас энергетического щита составляет двадцать процентов. Инициирую протокол подзарядки щита, — доложила ему система умного анализа состояния тела, однако никто, кроме самого парня, не слышал этот приятный механический голос: имплант стоял в голове бегущего.       — Лея, отмени протокол зарядки и перенаправь весь щит на заднюю полусферу, а освободившуюся энергию передай на оружие! — сказал про себя парень, подбегая к толстой бронированной двери и, стянув со спины винтовку и взяв ее за рукоять, он активировал интерфейс на пальцах и ладони, тут же подключившись к оружию, — а, впрочем, всё на орудие, иначе тут я не пробьюсь.        Парень крепче сжал винтовку в руках, а его голосовой интерфейс уведомил о выполнении задачи, после чего по специальным пластинам на винтовке начали собираться пучки высокотемпературной плазмы, удерживаемой магнитным полем. В этот момент парень услышал, как его преследователи прорвались через баррикаду, наспех сделанную у двери, и уже были довольно близко. Через пару секунд все пучки исчезли внутри оружия, и оно начало издавать громкий и пронзительный свист. Было видно, что система теплоотвода была на пределе и уже раскраснелась, однако через полсекунды винтовка с громким рёвом выплюнула шар зелёной высокотемпературной плазмы, перед этим выставив большой энергетический щит. Раздался громкий взрыв, и всё помещение затянуло дымом, а винтовка от перегрузки и перегрева начала сбоить и выходить из строя, однако свою работу она сделала — в толстой стальной двери был большой и идеально ровный проход. Вся сталь по кругу была белой от нагрева.        Парень, не раздумывая, нырнул в открывшийся проём, и перед ним предстала комната с большой колбой из бронированного стекла и механизмом над ней. Это был телепортационный модуль, однако, в отличие от остальных, которые были на планете, этот был экспериментальным, что, в теории, позволило бы телепортироваться на другие планеты, однако сейчас парень был твёрдо намерен уничтожить данную установку. Но вот незадача: его винтовка пришла в негодность, между тем в коридоре сзади раздавались шаги.       — Лея, запусти перегрузку ядра моего реактора, — сказал парень, тяжело вздохнув, — придётся пожертвовать собой, чтобы они не смогли ей воспользоваться.       — Вы уверены? Взрыв вашего реактора может привести к уничтожению всего острова и превратить его в глубокую впадину посреди океана, — доложила ему система, но парень лишь твёрдо кивнул, — как пожелаете, инициирую протокол самоуничтожения. Запущен процесс перегрузки ядра.        Юноша лишь кивнул, после чего обреченно улыбнулся нескольким киборгам, зашедшим в комнату. Те не стали церемониться и, взведя «Рельсотрон», сразу же прострелили парню ноги. Молодой человек, несмотря на адскую боль и более чем неприятное падение, продолжал улыбаться, даже когда солдаты начали его избивать. Он лишь громко смеялся, ведь он знал, что процесс перегрузки ядра невозможно отменить извне.       Вдруг в комнату зашел довольно-таки немолодой человек, на вид — лет пятидесяти — пятидесяти пяти, в застиранном, белоснежно-чистом медицинском халате. Лицо его, всегда гладко выбритое, было строгим, сосредоточенным. На носу красовались старомодные серебристые окуляры.       — Майкл, — сказал вошедший, когда беглец был уже отработан его ребятами и сейчас беспомощно висел на руке одного из киборгов, — похоже, ты не рассчитал свои силы?       — Профессор Гейц! — улыбнулся парень, засмеявшись, но после закашлявшись и забрызгав и без того испачканный кровью пол. Все же, раны на ногах никто ему не обрабатывал. — Какими судьбами? Неужели решили сподобиться и убить меня лично?       — Может и так, однако я всё же не могу понять: почему ты так рьяно стараешься уничтожить этот телепортационный модуль? — с неподдельным интересом спросил мужчина.       — Вы так и не прислушивались ко мне. Я ведь вам столько раз пытался сказать, что этот телепорт не должен быть запущен. Он может порвать саму ткань пространственно-временного бытия! А использовать генератор антиматерии вместо источника энергии… сравнимо с самоубийством. Только тут речь уже о целой планете — сказал Майкл, потихоньку угасающий на руках одного из бугаев.       — Майкл, может оно и так, но я стремился к созданию этого телепорта всю жизнь! Я не могу просто так взять и остановиться. Да и ты меня, в нынешнем-то состоянии, вряд ли остановишь, — сказал мужчина, будучи полностью уверенным, что юноша уже ничего не сделает ни ему, ни установке.       — Боюсь, вы не обрадуетесь, профессор, но я подготовился. Совсем скоро ядро моего генератора на антиматерии перегрузится и выпустит её в моё тело. А как вы знаете, контакт материи и антиматерии создаст огромный взрыв, — из последних сил промолвил парень.       Профессор тут же поменялся в лице. Теперь из меланхолично-спокойного, с толикой самоуверенности и той докторской надменности, свойственной почти всем научным работникам, оно исказилось страхом, самым настоящий животным ужасом. Словно ошпаренный, мужчина сорвался с места и кинулся к пульту управления.       — Глупец! Ты уничтожишь не только установку, но и меня! — громко огрызался мужчина, переключая все тумблеры, — но ничего, я знаю, что с тобой делать.       Мужчина запустил установку и основные генераторы, начавшие собирать антиматерию, чтобы запитать телепорт. Вскоре комната наполнилась громким треском, и профессор надменно улыбнулся, а бугай кинул парня в колбу, не забыв отряхнуть руки, будто бы держал в них крысу.       — Профессор, одумайтесь! Если вы примените телепорт, то погибнет не только планета! Подумайте, надо ли оно вам?! — с ужасом выкрикнул парень, но его сил уже не хватало не то что подняться, а даже нормально видеть.       — Я не мог допустить ошибок, система работает. И сейчас мы испытаем её на тебе. Нам как раз нужен был подопытный «кролик». Только куда бы тебя отправить? — надменно улыбнулся профессор, и, задав параметры планеты с пригодной для дыхания атмосферой, утвердил её, а механизм закрыл колбу, — Отправлю тебя туда, где ты сможешь дышать. Я хоть и недолюбливаю тебя, но возможность спокойно умереть все же предоставлю.       — Десять секунд до перегрузки реактора, — отрапортовала Лея, и Майкл закрыл глаза, расслабившись в колбе.        Установка начала свою работу, а антиматерия, хранившаяся в специальных удерживающих полях внутри генераторов внезапно начала выходить из-под контроля, однако всем остальным, кроме Майкла, было на это всё равно. Вскоре колба, где лежал Майкл, начала наполняться ярким светом, а всё тело парня сильно пощипывало: реактор в его груди вот-вот должен был взорваться. Несколько долгих мгновений — и антиматерия соприкоснулась с материей парня, однако в этот же миг телепорт испарил его остальное тело, оставив антиматерию в лаборатории, где через долю секунды раздался мощнейший взрыв, сопоставимый с самыми сильными водородными бомбами. Разрушение магнитных полей в баках для антиматерии, которая питала установку, вызвало нестабильную и каскадную реакцию. В результате соприкосновения планета, которая называется «Земля», была подорвана. Все люди погибли, но взрыв задел не только землю, но и почти всю солнечную систему: он был сопоставим по мощности едва ли не со взрывом сверхновой. Таким образом, целая солнечная система была стёрта из реальности и распылена на мелкие атомы.

***

       Тихий шелест листьев и запах приятного морского бриза наполнял пещеру, в которой я сейчас лежала. Мой сон был наполнен картинами самого ужасного события в моей жизни: «Великая чистка», как прозвали её люди, истребляя нас, драконов. Немного нас осталось после тех дней, но мои мама и папа погибли, защищая меня. С тех пор прошло уже пять зим и сто лун, но я всё ещё никак не могла смириться с тем, что люди сделали.       — Мам, пап, мне страшно, — сказала тогда я, смотря на то, как к нашему острову подплывали боевые корабли Викингов.       — Звездочка моя, иди сюда, — подозвала меня мама, и после того, как я подошла, она увела меня в пещеру, где хорошо спрятала за камнями. — Посиди тут, мы с папой попробуем их отвлечь.       — Верно. Ты и моргнуть не успеешь, как мы уже вернемся, — сказал папа своим грубоватым, но приятным голосом, вселяя в меня надежду.        Это были последние слова моих родителей. Мне тогда было всего пятнадцать лун и пять зим с момента вылупления. Мои мама и папа храбро сражались с викингами, бились за десятерых. Первым упал папа: огромный страшный человек с густой бородой, казавшийся мне тогда больше и сильнее самого Смутьяна, со всего размаху полоснул его по голове своей острой железной палкой. Отец был очень сильным драконом, сильнее многих. И я верила, что он вот-вот встанет и кинется на злосчастного двунога и разорвет его на части. Но он так и не встал. Немного погодя я услышала оглушительный мамин вой. Вой, полный боли, отчаяния и злобы. Его я запомнила надолго. Очень надолго.        Я хотела выбраться из камней, но мама хорошо сложила их вокруг меня, да и, если бы люди меня услышали, я бы, скорее всего, не выжила. После того, как люди их погрузили на корабли, прошло лун пять, и только тогда я смогла своей плазмой разбить камни и выбраться наружу. Около входа в пещеру, где меня спрятали, я с ужасом увидела огромную лужу крови, к тому времени уже въевшейся в камень, а чуть поодаль — кусок белого крыла. Без сомнений, маминого. Справа же, там, где идет спуск к песку, я увидела обугленный песок и несколько мертвых викингов. Верно, здесь дрался мой отец. Я понимала, что шансов выжить у них немного, но слабая детская наивность, что они только ранены и, вероятно, где-то спрятались, тогда просто охватила моё сердце. Помню, как несколько лун к ряду пыталась облетать острова в надежде найти их, однако мои поиски не дали никаких результатов.       — Мне вас не хватает, — сказала я, будто надеясь, что они меня услышат. Однако каждый раз мне отвечал лишь шум моря.        Поднявшись, я буднично начала умываться, облизывая свою лапку и умывая ею свою мордашку, однако голод быстро дал о себе знать, и я, потихоньку поднявшись, потопала к ближайшему ручью, где водилась рыба. Ловить её в море для меня всегда было очень проблемно, ведь это отнимает очень много сил; да и куда приятней просто посидеть и спокойно понаблюдать за рыбой, проплывающей рядом. Вновь подойдя к ручью, я встретила там своё отражение. Моя белоснежная чешуя имела прекрасный отлив тёмно-синего цвета: я всегда старалась ухаживать за собой. Заняться-то все равно было нечем, поскольку пока я не столь хороша в полётах, в отличие от моих родителей. Да и выбираться из уютного гнёздышка я не хотела.        Мои глаза фиалкового цвета скользили по кромке воды, выискивая рыбку покрупнее. Вскоре я заприметила немалых размеров рыбу и, резко сделав выпад, схватила её своими острыми зубами, после чего вытащила её на поверхность и с удовольствием съела. Тут у меня и вовсе разыгрался аппетит, и я поймала ещё одну, и ещё, как вдруг мои ушки резко навострились. Я услышала сначала тихий треск, словно одна из птиц выдалбливала в дереве дырочку, однако этот треск был явно не от птицы, а после он перерос в ритмичный гул, который всё усиливался. Не раздумывая, я побежала туда: было это совсем недалеко в лесу.        Подбежав ближе к источнику звука, я спряталась и начала осматривать местность. Сначала всё было без изменений, однако вскоре на месте, где была небольшая полянка из мха, появилось яркое, даже ослепляющее свечение, которое резко вспыхнуло и пропало, а на мхе появилось странное существо, напоминающее человека, однако оно было явно куда более худым и уставшим. Наблюдения мои на этом не закончились. Человек сильно и громко стонал от боли. У него были ужасающие раны на ногах, которые сейчас кровоточили. Но вот странность: он с кем-то разговаривал. Может, у него были сообщники? Это скорее всего ловушка, нельзя туда ходить: вдруг люди теперь так выманивают драконов, чтобы убить?       — Лея, где мы? — раздалось от человека, но я не увидела кого-либо ещё.        Человек лежал ещё около получаса и с кем-то болтал, но после он всё же уселся и стал оглядываться, явно ища чем бы перевязать свои страшные раны. Я лишь наблюдала, но непроизвольно отметила, в каком он плачевном состоянии. Совсем скоро я поняла, что он здесь совсем один, хоть и общается с кем-то, пытается смеяться и шутить. Я дёрнула ушком и стала прислушиваться. Вскоре услышала, что ему нужна одна из трав, расположенных на противоположной стороне от него, примерно в нескольких шагах, однако, попробовав до нее дотянуться, человек резко вздрогнул и прошипел от боли. Ещё раз осмотрев поляну, я понадеялась, что тут есть люди и они ему помогут, однако даже через некоторое время к нему никто не подошёл.        Пересилив осторожность любопытством, а также попутно заметив, что крови на земле стало на порядок больше, я всё же скрылась за камнем и тихими шагами пошла поближе к этой траве, надеясь, что меня не заметят. Вскоре я выглянула, чтобы посмотреть, как себя чувствует человек, однако тот смотрел прямо на мою любопытную мордашку и, перепугавшись, на своих лапах отполз слегка подальше, хотя ему и было больно.       — О, ну вот, сюда еще и хищники сбежались. Блеск! — с досадой чуть ли не профырчал он, а после лёг на камни. — Ну, выходи уже! Делай, чего хотел.        Склонив голову набок, я ещё немного постояла, оглядывая человека, а после наконец вышла из-за камня. Я заметила, что он не представляет опасности и сейчас просто лежит и ждёт, что я с ним расправлюсь. Но ведь я совсем не хотела этого делать! К тому же, слова его я прекрасно понимала, после чего решила привлечь его внимание коротким рыком, отчего он всё же взглянул на меня и замер.       — О-ого, — произнёс он, смотря на меня, словно впервые видел такое существо, как дракон, — а ты не похожа ни на одно из существ, что я видел ранее.       — Ну почему каждый раз такая реакция?! Ох, люди, — с намеком на раздражение проговорила я. Ответа, закономерно, не последовало: мою речь викинги понимать не умели. Для них это было похоже на обычный рык или рёв. Ну, или какие там ещё звуки у драконов.        И тут я заметила его поражённый взгляд, однако не обратила этому внимание, и, взяв траву в лапку, подошла поближе и положила её рядом с человеком, а после спешно отошла, чтобы не смущать его. Человек всё так же странно смотрел на меня, но ничего не делал. Казалось, он даже забыл про боль, которая донимала его. Я подумала, что у него просто шок и решила уйти, чтобы принести рыбы или воды. Люди ведь тоже могут кушать рыбу, насколько я это помнила по рассказам папы, который когда-то давно поведал мне о рыбацких кораблях.

***

      — Лея, ты видела это существо? — спросил Майкл у своей верной помощницы.       — Конечно. Я вижу всё, что видите вы. Данное существо явно имеет признаки самосознания, и, хоть и является хищником, но, похоже, вы не входите в её рацион, — подметила Лея, — а также, если я правильно поняла, она обладает своим собственным языком. На его расшифровку и составление правильного переводчика у меня уйдёт немало времени, но, думаю, в обозримом будущем я вполне смогу переводить вам то, что она скажет.       — Стой, она? — тут же обратился к системе Майкл, — то есть, это самка? Что же это за зверь такой?       — Судя по архивам базы данных, это существо очень сильно напоминает дракона. Советую остерегаться их острых когтей и зубов. Кроме того, остерегайтесь их пламени, — пояснила помощница, однако тут же добавила: «Советую перевязать раны. «Морозная крапива» отлично для этого подойдёт: по своему составу она напоминает некоторые целебные растения нашего мира. Только здесь оно включает свойства сразу нескольких трав, в том числе и анестезирующее».       — Да, Лея, ты права: надо сначала привести себя в порядок, — согласился юноша, после чего, приложив усилие, дотянулся до необходимой травы. Подготовив ее к использованию по советам Леи, Майкл аккуратно начал перевязывать раны, как вдруг, словно ошпаренный, дернулся.       — Забыла добавить: эти травы обладают аномально низкой температурой, когда соприкасаются с жирами на коже и с водой.       — В-вовремя же ты! — прошипел юноша, но ноги все же перевязал. Благодаря ускоренной регенерации, травмы довольно быстро затянулись и перестали кровоточить. Однако молодой человек явно потерял на этом много энергии.       — Советую попробовать подружиться с этим существом. Похоже, она не желает вам зла, — подсказала верная помощница Майкла.       — Попробуем. Однако сейчас надо передохнуть и как следует выспаться, поскольку завтра надо будет искать где-то еду, — подметил Майкл и, прикрыв глаза, начал погружаться в мир снов.

***

       Вернувшись к месту, где лежал человек, я заметила, что он спит и не стала его тревожить, однако всё же положила часть рыбы рядом с ним и поставила небольшой камень в форме миски, который был полон воды. Осмотрев и обнюхав его, я обратила внимание на его ногу и, убедившись, что раны на ней довольно быстро затягивались, чуть улыбнулась, а после ушла к себе в пещеру. Пока я шла назад, то приметила, как мимо острова пролетел один из громмелей. Не придав этому значения, я зашла в пещеру и улеглась, прежде всего подогрев свой любимый камешек огненным дыханием, после чего тоже уснула, свернувшись клубком.        Следующим утром я решила, что надо бы пойти этого человека проведать: не нравится мне, что он там один, посреди леса, да еще и ходить нормально не может. Зевнув и облизнувшись, я потянулась и, наскоро умывшись, пошла к тому месту, где лежал раненый. По пути я прошла мимо ручья и решила захватить с собой ещё одну рыбку, чтобы накормить его. Поди разбери, сколько эти люди едят, лучше перестраховаться. И вот, подойдя к той поляне, я снова аккуратно выглянула из-за камней, держа в зубках рыбку и заметила, что он съел вчерашний подарок, хотя почему-то оставил косточки. Сидел он уже чуть ближе к пляжу, где был небольшой сбор из веточек и пары лежачих брёвнышек, и пытался с помощью палки, перетянутой верёвкой, растирать другую. Понаблюдав за этим, я заметила, что из палочки пошёл дымок, после чего поняла, что он хочет сделать себе огонь. Но зачем? Сейчас светлым светло, освещать нечего. Да и лежанки у него нормальной нет. Тем не менее, я тихо уркнула, чтобы он меня заметил.       — Ох, так ты мне не приснилась! — приободрившись, сказал человек, чуть помахав мне своей лапой, — это ты мне принесла рыбу и воду?        Я утвердительно кивнула и чуть выглянула, показав, что принесла ещё рыбку, на что он улыбнулся и позвал к себе. Я всё ещё не понимала, зачем ему огонь. Всё-же переборов свои предрассудки, я потихоньку подошла к нему и положила рыбу, пока человек безуспешно пытался разжечь огонь.       — А ты больше, чем мне показалась вчера, — сказал он, улыбаясь. Заметив, что я повернула голову на бок, добавил: — ты же меня понимаешь, да?       — Да, — сказала я, на всякий случай утвердительно кивнув.       — Поразительно. Ещё ни разу я не говорил с животным, которое меня бы понимало. А ты, должно быть, дракон? — скорее даже не спрашивая, а уточняя, проговорил мой собеседник, и, получив утвердительный ответ, улыбнулся. — И пламенем дышать умеешь?        Я лишь улыбнулась в ответ и своим хвостом осторожно, чтобы не напугать человека, отодвинула его лапы от палочек, после чего выпустила небольшой заряд, от чего последние вспыхнули в секунду. Человек удивлённо посмотрел на меня и поблагодарил, а после начал пытаться мастерить какую-то конструкцию над огнём. Видимо, хотел что-то сделать с рыбой, а потому я, заметив, что костра надолго не хватит, поднялась и пошла к лесу, как вдруг почувствовала, как что-то коснулось моего хвоста, вследствие чего обернулась.       — Спасибо, — улыбаясь, сказал человек, отчего мне стало понятно, что далеко не все люди столь же жестоки, как викинги.        Я кивнула ему и пошла в лес. Через минут десять я вернулась к человеку, который острым железным осколком разрезал рыбу и что-то из неё вытаскивал. Видимо, что-то им может быть неприятно или вредно кушать. Не придав этому значения, я подошла и положила пару полешек в костёр, а после заметила, как он нанизал рыбу на палку и повесил на две другие палки над костром. Однако странно это все, но, признаться, было интересно понаблюдать за жизнью человека. Ну, без риска для жизни.       — Знать бы ещё, зачем ты это делаешь, — сказала я, глядя на человека. Ответа, само собой, не ждала, зная, что он не поймёт меня.       — Знаешь, ты хоть и не говоришь на нашем языке, но ты явно смышлёная девочка. И бьюсь об заклад, тебе было интересно, зачем я начал жарить рыбу? — с лёгкой ухмылкой проговорил он, глядя на меня. Я же, приятно удивившись, улыбнулась и кивнула человеку. — Так она будет безопасней для меня. Знаю, ты многого не поймёшь, но так рыба будет вкуснее, да и приятней кушать что-то тёплое или горячее.        Улыбнувшись ему, я ещё раз кивнула и после тихо уселась напротив человека. Этот парень действительно сильно отличался от людей, которые населяли наш мир. И он явно был не отсюда, учитывая то, как он тут появился. Он был довольно худым и слабым, а одежда была сделана не из меха животных, а из тонкой тряпки. Его тёмные взъерошенные волосы были довольно короткими, по сравнению с викингами, а мордочка была более вытянутой и утончённой. Из одежды на нём была длинная белая тряпка, под которой было видно, что там был ещё второй слой из красной тряпки сверху, имеющей какой-то рисунок, и довольно короткой, до половины его нижних лап, синей тряпки, на которой уже не было рисунков.       — А ты ядовита? — поинтересовался человек, отвлекая меня от мыслей.       — Что? Нет, я не ядовита, — улыбнулась я и чуть помотала головой.       — Можно я тогда попрошу тебя показать мне хвост? — спросил мой знакомый.        Хоть его просьба и была странной, однако кусок острого металла сейчас был далеко, а потому я осторожно коснулась его ноги кончиком хвоста, на что он довольно бурно отреагировал, начав осторожно оглядывать и ощупывать мой хвост. Чем больше я наблюдала, тем всё чётче понимала, что он был своего рода исследователем, ведь для воина у него не было сил, да и учитывая, что он меня практически не боялся, в отличие от викингов, которые приходили в ужас и ярость от одного лишь вида дракона, его словно поедал интерес к изучению.       — Такой мягкий, — сказал он, всё же отпустив хвост, — твоя чешуя практически незаметна. И очень мягкая, что обычно не встречалось на моей планете среди животных, — он прервался, заметив мой непонятливый и интересующийся взгляд на себе, — да, у меня есть все основания полагать, что я на другой планете. Ну, ты навряд ли это поймёшь когда-либо, однако всё может быть. Кто ещё знает, на что вы, драконы, способны. У нас вашего вида не было.        За его рассказом я и не заметила, как рыба уже пожарилась и вскоре он взял половину себе, а половину протянул мне, держа её в своей крохотной лапе, хотя у них это, наверное, называется по-другому. Я заметила, как он с жадностью начал кушать рыбу, выбирая косточки, после чего я сразу взяла всю рыбу и начала кушать, отметив, что это было действительно куда вкуснее, чем обычная сырая рыба, которую я ела всегда.       Пока он кушал, я быстро сбегала к ручью и принесла ещё рыбы, на что он лишь рассмеялся, поняв, что мне понравилось такое лакомство, а потому я принялась завороженно глядеть за тем, как он её готовит. Так прошёл почти весь день, и к его концу я была счастлива, частенько вертясь рядом с человеком, чтобы сделать ему удобную лежанку, в чём у меня были небольшие познания. Иногда он даже что-то подсказывал, с неподкупным интересом глядя на меня. Ближе к позднему вечеру он лёг на свою лежанку, и я заметила, что его ноги уже почти зажили, однако траве, которую он прикладывал и перевязывал, уже было не хорошо, а потому я быстро сбегала ещё раз за этой травой и помогла ему приподняться. После перевязки он улёгся и, пожелав мне спокойной ночи, начал засыпать. Я же потушила костёр и ушла к себе в пещеру, где, после недолгих приготовлений, тоже уснула.