Помощь из будущего

      Вся компания сваливается на знакомый белый идеально вымытый пол, а потом начинает, конечно же, задыхаться от нехватки воздуха. Всем выдают ошейники-устройства для дыхания. Леонардо выдыхает и осматривает всех, дабы убедиться в их норме, но, естественным образом, глаз падает на его собрата, которому не выдали кислородный ошейник.       — Хей, дайте ему тоже, — показывает он на беднягу, что согнулся над полом, сжимая горло рукой, чтобы не дышать. Утромы выдают и ему, хоть и немного нехотя, устройство.       Вдохнув воздуха, Леонардо чуть ли не в эту же секунду прописывает тому, кто к нему подошёл. Бишоп снова чуть не остался без экзокостюма, но увернулся и отошёл. Хотя, его могли ещё разок стукнуть железным кулаком, но дядьку перехватывают со спины другой Лео и Раф, придерживая на месте, а тот как скала какая-то пытается идти вперёд, чтобы врезать ещё разок.       — Твоя судьба весьма прискорбна, — пытается говорить агент. — Но, в данной временной линии, мы не имеем к ней никакого отношения.       — А имели бы! — Майки и Донни тоже повисли на том, пытаясь не дать подойти. Получалось с трудом, но уже лучше. — Ведь благополучно свалили, как только Земля превратилась в ад! Нет, чтобы помочь, вы дружно засунули языки в задницы и засели! — он перестал пытаться идти, поэтому его аккуратно отпустили. — Может, здесь, сейчас, вы ничего плохого и не сделали, потому что мы всё сделали за вас, но вам не хватило мозгов, — стучит говорящий себе по животу кулаком. — Додуматься просто взорвать его!       — Измерение Икс — наш дом, мы не можем взрывать подобные огромные корабли где попало, это может навредить нашим гражданам.       — Прекрасно! Пока вы заботитесь об экологии и благосостоянии, вся бл... Чёртова Земля прогибается под ваш род, который вы обязались держать в узде! А знаете, что? Знаете, как мы остановили этот кошмар?! Да и с какой целью, если и так всё повымирало, а найти клочок травы — это вообще чудо?! Знаете как?! — он показывает рукой прямо на Эйприл, что мальца не ожидала. Все не ожидали. — Круто?! Зашибись! Она пожертвовала собой, так как ваш род сделал её не обычным человеком, а полуутромом. И ей пришлось просто... Да для кого я распинаюсь вообще, если вам насрать?       — Нам не всё равно, — говорит Королева. — Мы лишь старались устроить мирное сосуществование двух миров, а контролировать Кренгов не выходит с той силой, с которой мы бы желали из-за отсутствия хоть какого-то перевеса.       — Ну не волнуйтесь, сейчас Технодром где-нибудь бабахнет, может, их это напугает, — иронизирует он и ставит руки в бока, схмурившись ещё пуще прежнего, что даже вена вспухла на виске. — Было приятно поболтать. Разрешите удалиться?       — А теперь по порядку, — приподнимает ладонь Рук, после поправляет белые очки и кладёт руку обратно. — Если вы знали о нашем плане и что зашифровка документов была сделана специально не для вас, то почему просто не связались с Бишопом? А не ломали его робота, а потом ещё и крали запасной портал.       — А правда, почему мы так не сделали? — взглянул на старшего Лео Майки, выглянув откуда-то из-за спины.       — Я сделал лишь так, как должен был сделать у себя в мире, а не стоять, как придурок, с ванильной мыслью в голове "Утромы всё сделают, у них всё под контролем". Да, под контролем. Посмотрите на меня внимательнее и поймёте, почему ваш план полное дерьмо. Я не собираюсь выяснять отношения с теми, из-за кого моя... Наша жизнь сломалась. Не было бы секретов изначально, может, всё сложилось бы по-другому.       — Это всего лишь эффект бабочки, вот поэтому... — младший слабо пинает рослого в бок, чтобы тот замолк. Явно не подходящий момент для подобного.       — По-хорошему, по закону, мы должны вас арестовать на какое-то время, — Леонардо закатывает глаза, после копается в поясе и без церемоний кидает дымчатую бомбу. Всё так же из яйца,но которую он уже делал сам.       Они пропадают из поля зрения, будто их и не было, а в это время уже бегут по коридору.       — А можно вопрос? — сравнялась с Леонардо девушка. — А когда я умерла?       — Год назад. Тебе пришлось копить свою энергию около пяти лет, чтобы использовать её. Если коротко, ты уничтожила в себе ген Кренгов, да так, что ты его вырвала из девяноста процентов, поэтому Утромы существуют на последних единицах.       — Ух ты...       Они тормозят на развилке из трёх путей. Только-только взрослая версия хочет сказать, что им идти в центр, как Дон его перебивает:       — Судя по моей карте, портальные устройства лежат там, — показывает он направо. Все беспрекословно выдвигаются за ним.       — Лео, нам нужно прямо, — вдруг тормозит своего сородича он. Мечник не особо сомневается в его словах, но переживает, что друзья потеряются. — Всё будет хорошо, — как оказалось, Раф остался, потому что не знал, куда бежать. Как бы он ни бузил, а привык делать то, что говорит Лео, хоть и очень хотел сейчас побежать за остальными.       — Раф, пойдём, — лидер поворачивается к нему. Тот явно метается в выборе, по итогу снова смотрит то на старшую копию, то на младшую. — Пожалуйста. Доверься, — тот взмахивает руками вниз и соглашается со смиренной досадой.       — Агх... И почему я вообще тебя слушаю? — они втроём бегут по центральному коридору.       — Потому что ты нас любишь, — усмехнулся мечник, собеседник толкнул его в плечо, а спереди послышался смешок со стороны третьего.       Они выбегают на улицу, где стоят припаркованные кораблики, которые им и нужны. Пока они к нему идут, то видят на соседнем внешнем острове всех четверых. Портальчик их просто выкинул из здания Совета, вот и всё. Нужен другой портал. Они забираются вовнутрь, Леонардо сам его включает и поднимает в небо почти сразу, пока остальных мальца шатало из-за того, что эти долбанные корабли никак не сбалансированы и не сделаны под людей, которые не летают на мини-унитазах. В принципе не летают и им нужна опора, а это чудо тормошится из стороны в сторону. По классике жанра, остальные оба припечатались к стенке лицом к лицу. Пока Раф пытается встать нормально, когда летающее судно выровнялось, он ненароком задевает у Лео вот это пространство между двумя пластинами панциря. Дёргаются вбок оба одновременно, потому что стало немного щекотно. Задира даже забыл, что они чувствуют всё разом, поэтому как дурак стал оглядываться, не понимая источника синхронности, а потом до него дошло, в чём дело.       — Нашёл.       — Кого?       — Технодром, — судя по всему, он уже бабахнул, ведь просто торчал неественно в одном из островов, где уже копошились Кренги и тот, ради кого они сюда летели. А именно Крэнг Суб-Прайм. — Спрыгиваем, — говорит он, отпускает управление и они просто выскакивают из иноплатнетного транспорта, что ещё и взрывается, когда падает, а они приземляются. Остальные двое, помладше, шмякнулись, третий встал сразу на ноги.       Их фееричное появление было тяжело не заметить, поэтому обстрел начался молниеносно, но так же и закончился, ведь Леонардо не собирается тянуть время ещё дольше. Учитывая, что у него его осталось не так уж и много. Найт в своём костюме с головой Ирмы анализировал приближающегося противника.       — Очень интересно. Так значит ты — пришедший из будущего? А значит, наш план сработал, — усмехнулся тот и поводил острым пальцем по воздуху. — Столько злобы даже у нас нет. Забавно? Можно ли сказать, что мелкое зло борется с наибольшим злом? — пока Леонардо подходил к тому, с кем будет сейчас драться, махнул головой в сторону дымившегося Технодрома, а после всунул руку за пояс и кинул слепо назад маленький флакончик. Другой его ловит и смотрит, что у него в руках. Это был маленький ретромутаген.       Лео с Рафом переглянулись и поспешили в полуразрушенный летательный аппарат, в который пробрались с помощью одной из дырок. Бесстрашный подцепил брата за обе руки к себе, чтобы помочь залезть.       — Почему ты так беспринципно ему доверяешь? Как бы, это довольно... Вдохновляюще, но я всё равно не понимаю, — они шли по покосившемся пространству, дабы влить эти несколько грамм жидкости. Она была намного гуще, нежели обычная, поэтому и такого малого количества хватало ввиду её консистенции.       — Мы с ним поговорили о некоторых вещах, — улыбнулся тот, взглянув на колбочку. — Ему можно доверять, правда.       — Я хоть ему не особо верю, но ты отстаиваешь его правоту так яростно, — они подходят снова к центру управления, откуда покапывает мутаген из разных трещин и щёлочек. — Я говорил про твою самовлюблённость, но вы вообще не похожи от слова совсем. Почему так?       — Наверное, жизнь в тех условиях сыграла своё, — мечник кидает ретромутаген в отсек и его выкидывает в мутаген, который медленно, но верно начал заменяться оранжевым цветом.       Они собирались выйти и помочь их собрату, но, когда приблизились к выходу и спрыгнули, замерли в приятном наблюдении за битвой. Выглядело так, что туда было и не пройти вовсе, потому что всё искрило от лезвий, всяких бензопил, от звука резало уши, а не только мясо двух противников. Лео понял, что ему лезть вообще не стоит, потому что удар ему — это плюс боль к его копии, поэтому от помощи будут лишь одни проблемы. Рафаэль же просто залюбовался красотой битвы и сам понимал, что лучше под эту горячую руку сейчас не попадать. У сражавшихся была и словесная перепалка, которая нагревала спины обоих. Изначально, вероятнее всего, это были разумные какие-то умозаключения о личных проблемах каждого и самодостаточности, но теперь это были вкиды о уродстве лица, только больше подпаливая задницы.       Раф с интересом смотрел на это, а потом, ради эксперимента, начал гладить макушку брата, стоящего рядом. Причём посмотрели на него оба, потому что не поняли, что за неожиданное касание вдруг. Походу, второму это подняло дух что ли, поэтому битва продлилась ещё. Единственное, их напрягло, что всё идёт куда-то не туда. А именно, что их соратник слабеет, ведь бороться с неустающей машиной это совершенно новый уровень выносливости. Он, уставший телом дядька, который тащит на себе катаны, что весят не один килограмм, а также сомнения, что ложатся полотном. Стоящие в стороне уже поняли, что это что-то нечто реванша, по крайней мере для их собрата, что отступать явно не собирался. Хотя шаги к обрыву делал неосознанно.       — Ты просто хочешь, чтобы тебе стало легче! — голосит Кренг, толкая его пилой о катаны к самому краю, который планирует обрезать и попрощаться с назойливой черепашкой. — Думаешь, если убьёшь меня, то мне будущему станет больно? Нет! Ты пытаешься побороть пустоту внутри себя, заполняя её большей пустотой!       — Да что ты знаешь о душевной пустоте, когда у тебя её даже нет?!       — А сейчас мы проверим тебя! — размахивается тот когтями и протыкает насквозь, прибив как гвоздями к земле.       Леонардо выворачивается от боли, выкашляв кровь в немом удушающем крике, глаза закатились куда-то, пытаясь бороться с ломающей болью внутри. Напомню, у него нет целого лёгкого, а значит, ему сложнее дышать в два раза. Оба уже хотели ринуться и помочь, но они видят, что тот мало того, что может говорить, так ещё и шевелится. Железная правая рука затряслась, но не потому что он её напряг, а потому что она начала наполняться какой-то энергией и светиться, словно набирая скорость.       — И тебя тоже, — кряхтит он, расслабив руку, она словно выстреливает вверх, выбив физиономию Найта напрочь высоко вверх, но и протез тоже улетел на скоростях каким-то полукругом, в сторону острова, где находились остальные четверо и также наблюдали с не меньшим шоком.       Тут бесстрашный уже не смог стоять на месте, поэтому ринулся, но не чтобы помочь тому подняться, а чтобы спасти железку в воздухе. Раф, что это понял, пытался его перехватить, но не успел.       — Лео, да сдалась эта железяка! Стой, прибьёшься, придурок! — он был бы рад догнать, но вот не успевает, тот со всей скорости прыгает с края, толкнувшись с него.       Дурацкая физика помогла ему добраться до предмета, но, когда его начал притягивать притяжение другого острова, он со всей силы упал на бок, прижимая, как казалось, бесполезную железку, ради которой и не нужно было так напрягаться. Это и хотели сказать ему подбежавшие четверо друзей, но слова сами собой пропадают в воздухе:       — Лео! Почему ты... — они опускают взгляд на вялое движение, молча смотря на три ткани, что вылетели из внутренней пустой части.       Рафаэль подошёл к пострадавшему, который смог встать сам волшебным образом.       — Эй, ты в норме? Жесть, у тебя кровь из дырок течёт, хлещет, — Леонардо улыбнулся ему, начав идти самостоятельно к краю. — Ты прыгать собрался? Да почему вы вдвоём меня игнорируете постоянно?? — прошипел Раф, встав рядом.       Тот смог прыгнуть, придержав ладонь под проткнутой грудной клеткой. Он смог допрыгнуть, мягко приземлившись, хоть чуть и не упал, Рафаэль прыгнул за ним и подошёл к остальным, что только-только отошли и им пришло осознание. Бунтарь, подошедший к ним, хотел спросить, что не так, так как они присоединились к ним лишь в разницу одной минуты. Задира опускает глаза, куда все смотрят. Его пробило тем же неприятным чувством где-то изнутри. Все, как истуканы, смотрели на три старые маски, пока Леонардо стоял в стороне, придерживаясь чуть выше живота и пытаясь нормально дышать.       Наконец-то лидер аккуратно отряхивает маски, сам смотря на них как-то тяжело и с болью, разглядев на них засохшие бордовые капли, он убирает их обратно, в протез, который подносит к пострадавшему соратнику и помогает надеть, улыбнувшись взаимно друг другу.       — Нам нужно уходить, — он делает тяжелый шаг, понимая, что уже не может полноценно ходить, так как боль в теле его ломает целиком.       — Ты ходить даже не можешь, — замечает Раф, что сжимает кулаки от смешанных чувств внутри. Он оглянулся коротко на стоящих рядом. Все как-то стыдливо трут руки. — И дышишь с трудом, — эти слова заставляют всех обратить внимание и вспомнить, что случилось минутами ранее.       — Тебе вообще нельзя сейчас шевелиться, не то что стоять, — поправляет очки Ди. — И у нас куча вопросов.       Бесстрашный хотел попросить их оставить вопросы на потом, даже приподнял руку, создав невидимый барьер между ними и своей копией, но его снова косит и сознание с ним играется. На долю секунды, как и в прошлые разы, он теряется мальца в пространстве, но благо рядом оказалось плечо Рафа. Он приложил вторую ладонь к лицу, пытаясь унять горящую боль в глазницах давлением на них рукой. Опять всё мигало и воняло пеплом, но теперь ещё и мясом. Неясно каким. Может, слишком мало времени, чтобы уловить его, может, просто такого черепаха ещё не нюхал...       — А говорил, что всё в порядке, — супится задира и, когда тот приходит в себя, даёт подзатыльник аккуратно, но прилетает и второму, что даже дёрнулся. — Ой... Извини, — тот машет рукой.       — Всё нормально... — лидер убирает руку с братского плеча и подходит к своей версии, что тоже на него смотрит. — У тебя какие-то короткие вспышки видений?       — Да. Но не это сейчас важно. Тебе нельзя стоять, присядь хотя бы, не напрягайся, мы тебя подлечим и пойдёшь домой, как новенький, — тот усмехнулся и покачал головой.       — Ты, кажется, забыл, что я тебе сказал, — повернулся к мечнику говорящий. — Мы как одна личность, поэтому, пока стоишь ты, я тоже должен. Нам нужно добраться до портального устройства в... — но вдруг откуда-то сверху прилетает треугольничек, что открывается голубым светом. Все дружно поднимают голову, Бишоп о них позаботился и просто скинул один из его личных. Все выходят друг за другом, пострадавший Леонардо смотрит на того несколько секунд и только тогда заходит самым последний.       Третий скачок в портале делает ему ещё хуже, поэтому, сделав шаг, черепаха теряет хоть какие-то силы ощутить землю под ногами и, смирившись с этим, уже готов упасть, но вдруг его кто-то ловит. Услышав неразборчивый шёпоток из портала времени, он усмехается, свисая устало телом. На ногах стоял, но по большей части с помощью.       — Ренет... — поднимает он взгляд на девушку, что смотрит на него очень прискорбно и с доброй жалостью. — Ты как-то запозднилась... — он отрывает с шеи устройство и кидает из последних сил на землю. Дама держит его под правой рукой, по сути держа огромного парня на своих плечах.       — Ренет! — прыгает из толпы Майки, замахав ей руками, все тоже были рады её видеть, поэтому улыбались. Она улыбнулась в ответ, ну, точнее, она как смогла, так и выдавила искреннюю улыбку, посмотрев снова на того, у кого снова из-за рта струилась кровь.       — Значит, теперь, ты можешь вернуться к ним? — улыбнулся бесстрашный, шагнув как всегда вперёд и счастливо разведя руками мягко по воздуху. — Всё встанет на свои места, как и должно было быть изначально, — но он видит, что ни Ренет, ни его копия не кивают, а лишь отводят глаза, второй также слабо устало улыбается. — Ведь... Так? Да?.. — улыбка стремительно покидает выражение его лица.       — Ты им не сказал? — смотрит на того, кого держит Правительница Времени. — Леонардо... — шепчет она тихо с тяжестью.       — Я с трудом о вот этом рассказал, — помахал он слабо железной рукой, говоря именно о том, что внутри. — А ты про такое говоришь...       — О чём? — выходят немного ближе другие, Раф уже сам спрашивает, не видя, как у их лидера всё тело напряглось, а глаза в осознанном шоке сохли, ведь он не моргал, лишь смотрел на свою копию, что явно очень-очень устала и хотела, кажется, просто спать. — О чём ты нам не рассказал, Лео? — смотрят все теперь на покалеченного, но тот аккуратно опускает блестящие глаза, продолжая улыбаться, ещё и шире.       — Ты... — мямлит погасшим голосом другой Лео, которому потребовалось немного поднять голову выше, чтобы просто не разрыдаться прямо на словах. Он проглотил комок, что отягощал его речь. — Почему ты совсем ничего не сказал?.. Об этом. Ты ведь мог...       — Провести тот день намного лучше, я знаю... — Ренет понимает, что оба Лео не в силах ничего сказать сами, поэтому, придержав его получше рукой, говорит:       — Леонардо нельзя здесь находится. Временные линии пытаются соединиться, а значит, и две копии. Они просто не могут сосуществовать настолько долго, плюс ко всему... Вы изменили ход времени и теперь...       — Он не может существовать... — заканчивает за неё учёный, что отводит взгляд.       — Да, — она опускает брови и прикладывается виском к виску того, кого держит. — Я узнала об этом совсем недавно, когда изучала историю этих годов. Её не было в моей образовательной программе... Мне нужно растворить Леонардо, дабы предотвратить стыки времён, а также "его-настоящее–ваше-будущее".       — Почему ты не сказал?! — уже не выдерживает лидер, сделав шаг, но девушка аккуратно выставляет руку.       — Вам нельзя касаться друг друга так часто. Чем чаще вы плотно коммуникацируете, тем вам хуже. Не зря говорят, что копиям нельзя находится вместе, а касаться совсем, — мечник сжимает руки до боли, приложив их к дрожащей груди.       — Ты ведь мог сказать, ты бы хотя бы вчера пообщался со всеми, просто отдохнул в конце концов! — он уже не может держать себя в руках и начинает плакать, сжимая губы. Он тихо хныкнул и продолжил, то хмурясь, то опуская с досадной болью брови. — Столько лет прошло, а я так и не научился говорить о своих проблемах и желаниях! — он судорожно выдыхает, пока воздуха внутри ставится всё меньше, как и разумных слов, хочется просто громко плакать от несправедливости. Ему не было легче, что его будущее спасено, их будущее. Ему больно, что он даже не смог помочь хоть как-то скрасить это всё, он не понял ничего, что должен был понять с первых секунд. Он думал только о своей боли, которую так стремился избежать, что не заметил, как по пути пораспинал всё иное. — Пожалуйста, скажите, что вы шутите, не может так всё закончится! — но не получив снова ничего подбадривающего, он просто начинает плакать с опущенной головой, не зная, как избавиться от этого ноющего чувства внутри.       — Лео... — выходит чуть ближе Рафаэль, что сам был на последних ниточках, чтобы просто разрыдаться, но держался из последних сил, дабы не потерять дар речи во время плача. — Ты как был козлом эгоистичным, так и остался... — он говорит тихо, так как комок в горле размером с бильярдный мяч.       — Мы могли бы поболтать все вместе, а ты бы посмеялся, попил чая... — хнычет голубоглазый, вставший рядом. — Поиграли бы в карты, в настолки, просто бы отдохнули... — к концу его мягкий голосок совсем пропал, перешёл в тихий плач, пока он вытирал себе слезинки, которых становилось всё больше.       — А я бы тебе не грубил так сильно. Вообще бы не грубил... — торопится извиниться Донателло, что снял очки. — Прости, пожалуйста, я как-то... Извини, я не могу себя оправдать, я думал...       — Донни, не надо извиняться, — смог тот слегка выпрямиться каким-то макаром, не без помощи Ренет. — Уже не надо ничего говорить, я хотел провести с вами день, просто послушать вас и посмотреть на вас. Мне больше и не надо. Вы относились ко мне так, как чувствовали. Это самое главное. Последний раз я вас видел именно в этот день. В этом настроении, с этими взглядами и мыслями. Я дал вам советы, которые хотел бы дать, сказал, что хотел сказать, и насладился вашим присутствием сполна, — улыбается тот и всё равно чувствует, как глаза слезятся. — К вам-то прикоснуться я могу сейчас.       Они как по сигналу просто налетают на его втроём и обнимают крепко-крепко со всех сторон, уткнувшись куда-то в грудную клетку, пока тот, склонившись, мягко улыбается и обнимает их в ответ, поглаживая лёгкими приятными движениями по их панцирям. Он вытирает рот от крови, продолжая их с любовью обнимать. Все трое, как котятки маленькие, трясутся и плачут, прижимаясь к брату как можно плотнее, не желая теперь отпускать. Рафаэль, что прижался щекой, поднимает большие мокрые глаза, Лео сразу смотрит на него и трепетно улыбается, начав гладить его по макушке, отчего тот закрывает глазёнки и тихо икает, прижавшись ещё плотнее.       — Простите, но мы не можем больше ждать, — аккуратно напоминает Ренет, сжимая посох в руке. — Пожалуйста, уже пора... — все трое отстраняются нехотя недалеко, старшая версия садится аккуратно на корточки и начинает вытирать им всем глазки, скидывая слёзы на землю.       Он вдруг тянет каждого поочерёдно к себе, начиная с Донни, целует его в умную голову, после также Микки, поцеловав его уже в тёплую щёчку, и, конечно же, Рафа, что сам подходит ближе, сам берёт его лицо и целует в губы, сам вытирает ему глаза и щёлкает по лбу укорительно. Тот как-то влюблённо улыбается и гладит его по щеке левой рукой, полюбовавшись ещё несколько секунд, после поднимается.       Девушка открывает временной портал, который был слегка иным, некий путь в один конец. По какой-то привычке спрашивает:       — Ты готов? — тот усмехается.       — Честно? Уже как двадцать лет, — смеётся он с не спадающей искренней улыбкой.       Они уходят и портал схлопывается. Проходит около десяти секунд и каждый ощущает, будто что-то окончательно изменилось. А именно их будущее, потому что то, старое, перестало существовать совершенно.       Это эмоциональное потрясение заставило их стоять на этой несчастной крыше ещё минут десять, молчаливо перерабатывая информацию и что вообще произошло за эти два от силы дня. Только после снятия невидимого окаменения, все трое сразу же подходят к их Лео и обнимают его со всех сторон.       — Лео, мы вот... Мы вот никогда не умрём, — бубнит в него Майки. — Тебе назло, чтобы... Чтобы ты нас терпел и всё...       — Будешь терпеть как миленький... — поддерживает чужие слова Ди, Раф угукает.       — С радостью... — улыбается он смазливо, притираясь к каждой макушке мягким носом и прижимает к себе, как можно плотнее.       Кейси и Эйприл подходят, смотря на то место, где десять минут назад находится портал.       — Значит, Технодром свалился на Нью-Йорк, изничтожив не только вас, но ещё и половину населения и любую живность. То есть там был Апокалипсис, который был остановлен только потому, что меня сделали на половинку Кренги, как их супер оружие, что их и уничтожило?       — Звучит, как какой-то странный мультсериал на детском канале, — задумывается Джонс.       — Получается, так, — подтверждает слова девушки Лео, что гладит каждого то по спине, то по макушке заботливо.       — Двадцать лет быть одному, особенно такому, как ты, Лео... Звучит нереально.       — А кто сказал, что он жил? Существовал.       — Существовал... — грустно подчёркивает последнее сказанное и отводит глаза.