Выходной.
О, выходные! Одно наслаждение после сложной недели отдыхать! Такое облегчение! Выходные всегда были для Джонатана глотком свежего воздуха. Так приятно хоть немного времени посвятить себе и только себе! И у ДжоДжо были как всегда планы. Грандиознейшие планы. Он думал пойти вместе с Дио в кино или поймать последние солнечные деньки и сходить в парк аттракционов перед его закрытием на зиму. Можно было бы ещё прогуляться вместе по каким-нибудь улочкам, а потом, изрядно устав, уединиться и посмотреть фильм или почитать вместе. ДжоДжо ещё очень хотел встретиться со своими друзьями из университета вне учебного времени, прогуляться одному (он давно хотел посетить новую выставку в галерее Саатчи), но это всё нужно согласовать с Дио. Это были идеальные выходные для того, чтобы сделать всё, что только можно сделать. Мистер Джостар уехал ещё в четверг по делам, сказав, что вернётся в понедельник. И это означало, что все запреты на эти выходные снимаются. И Джонатан уже всерьёз задумался о том, как провести эти выходные так насыщенно, чтобы остальные выходные провести уже спокойно, размеренно, не желая больше так бурно проводить дни, предназначенные для отдыха, чтобы хватило впечатлений до следующего отъезда мистера Джостара. Джонатан стал основательнее продумывать свои планы на выходные в четверг вечером, сидя у Дио в комнате. Он что-то смотрел в телефоне и переписывал на бумагу. Дио уже успел над ним из-за этого посмеяться. Можно, конечно, писать в заметках, но для ДжоДжо роднее были бумага и карандаш. — Дио, какие у тебя планы на выходные? — спросил вдруг Джонатан, посмотрев на него спустя долгое время. — Даже не знаю, — лениво пробормотал Дио, оторвавшись от книги, — вроде никаких планов нет… — Тогда сходим на свидание, скажем, в субботу, — предложил ДжоДжо. — Куда? — Дио устало вздохнул. — Ну… — Джонатан задумался. — Можем сходить на джазовый фестиваль или в парк аттракционов, или в кино… — Надо подумать, — перебил его Дио, — думаю, можно было бы сходить в парк аттракционов. — Тогда в субботу пойдём в парк аттракционов! — ДжоДжо улыбнулся радостно. — Хорошо, — Дио утвердительно кивнул. — А ещё, Дио, — взволнованно позвал его Джонатан, — меня пригласили друзья в воскресенье в боулинг… Я бы хотел сходить… — И что за друзья? — Дио усмехнулся. — Психованный вояка с пушкой, алкоголик-пацифист и тихоня, у которого проблемы с сердцем? — Нет, — ДжоДжо потупился и неловко заулыбался, — это мои хорошие друзья, я с ними учусь, это очень хорошие люди… — он замолчал, ожидая, что Дио что-то скажет, но Дио ничего не говорил. — Мы днём пойдём! — неловко прибавил он. — Не доверяю я этим твоим друзьям… — Дио покачал головой. — Мало ли, какие они по твоему мнению. Ты раньше с ними вне университета виделся? — Нет, — голос ДжоДжо дрогнул, он хотел было что-то ещё сказать, но Дио перебил его. — Вот именно! — Дио надменно заулыбался. — Люди в универе и люди в обычном своём общении совершенно разные, — объяснял он таким тоном, что Джонатану вдруг показалось, что его уровень понимания мира такой же, как у маленького ребёнка, если не ниже, — не уверен, что их можно назвать благонадёжными. — Но я верю им! — возразил ДжоДжо. — И ты их не видел, чтобы судить о них! — Джонатан, почему ты меня не хочешь понять? — воскликнул Дио и встал со своего места. — Я же за тебя волнуюсь! ДжоДжо тут же замолчал и опустил голову. Ему нечего было ответить на это. Дио действительно волнуется за него, а он всё недоволен им. Нельзя так. Джонатан встал и подошёл к Дио, виновато глядя ему в глаза. Дио всё сверлил его взглядом, таким знакомым и пронзительным. Джонатан хотел потупиться, хотел отвести взгляд, потому что то, как на него смотрел он, было очень сложно выдержать. Но отворачиваться и опускать головы он не смел, чтобы Дио видел раскаяние в его глазах. Джонатан близко подошёл к Дио, аккуратно обнял за плечи и выдохнул. Он наклонился к его лицу, но касаться лица Дио он не смел. Только когда Дио, прикрыв наконец глаза и перестав испепеляюще смотреть на Джонатана, подставил щёку, ДжоДжо посмел его поцеловать, но лишь в щёку. — А если я буду звонить тебе часто? — тихо спросил Джонатан. — Нет, — Дио отмахнулся, — поверь, часа тебе будет достаточно, чтобы понять, что боулинг — это не для тебя. Ты будешь выглядеть смешно и глупо в этом обществе. Если хочешь идти — иди, но возвращайся скорее домой, тебе там не место. Джонатан улыбнулся, но всю его душу, весь его разум будто разъедало кислотой. Глупый и смешной. Таким он был лет семь назад, когда только познакомился с Дио, когда все его друзья и знакомые вдруг перестали с ним общаться и стали его ненавидеть. «Глупый и смешной» — слышал он со всех сторон. И ему всё время казалось с тех пор, что такой он и есть. Ему казалось, что практически всё, что он делает, смешно и глупо. Он всегда боялся, что кто-нибудь это ему скажет. А потом начнётся то же самое, что было когда-то в его юности. Джонатан очень не хотел повторения этого всего. Он не хотел, чтобы его травили, не хотел быть одиноким, не хотел остаться без друзей. — Спасибо, — прошептал ДжоДжо и поцеловал его руку. Губы Дио тронула улыбка. Он приблизился к лицу Джонатана, поцеловал его и обнял, прижавшись к ДжоДжо всем телом. Из этих объятий невозможно было выбраться. Дио достаточно сильно обнимал ДжоДжо, так сильно, что ДжоДжо еле дышал. Да, Джонатан был сильнее Дио и при желании мог с лёгкостью высвободиться из объятий, но если он так сделает, то Дио обидится. Лучше потерпеть. Потерпеть нехватку воздуха, потерпеть то, что Дио нагло сжимал его ягодицы, потерпеть горячее дыхание прямо в губы, потерпеть грубые требовательные поцелуи. Дио, казалось, всегда хотел заниматься сексом. Почти каждый день он настойчиво склонял Джонатана к близости. И ДжоДжо когда-то пытался отказать ему, но через время сдался. Да, ему часто было неприятно, часто он не хотел по той или иной причине заниматься сексом, но никогда уже не противился воле Дио. Нет, проблема была определённо не в Дио, всё дело было в усталости, обилии неотложных дел и тревожных мыслей. Но насколько бы плохо ни было ДжоДжо, он не имеет право показывать это Дио, потому что он будет волноваться. Дио кусал мягкие губы Джонатана до крови, без спроса, против воли ДжоДжо углублял поцелуй. И ДжоДжо подавался ему навстречу. У него не было выбора: они состоят в отношениях, а значит принадлежат друг другу. Так Джонатан думал. Насколько бы то, что делали сейчас они, ни казалось ДжоДжо неуместным и грязным, он не смел прекратить эти действия. Но нельзя сказать, что Джонатану не нравились знаки внимания Дио. Он очень любил, когда Дио обходился с ним нежно, когда он почти неощутимо касался его тела, ласково говорил его имя, с особым трепетом целовал его лицо. ДжоДжо таял от хрупких вздохов, от аккуратных движений Дио, от его немного мутного взгляда, исполненного невероятной мягкостью. В такие моменты он точно понимал, что любим. Когда же Дио поступал грубо, у Джонатана закрадывались некоторые сомнения насчёт того, что его искренне любят. Озвучить свои опасения он, конечно, не смел. Они оторвались друг от друга. Джонатан неловко улыбнулся и поцеловал Дио в лоб. Дио тяжело вздохнул и убрал от него руки. ДжоДжо стыдливо отвернулся, по разочарованному взгляду Дио поняв, что сделал что-то не так. — Может чай попьём? — предложил Джонатан, чтобы Дио не начал ругаться. — Идём пить чай, — повторил Дио.***
В субботу ДжоДжо проснулся достаточно рано. Дио ещё спал. Так здорово было нежить его, спящего и безмятежного, в объятиях. Холодная заря уже занялась над городом. Свет, проникший в светлую комнату, делал всю обстановку холоднее, отчего из-под одеяла совсем не хотелось вылезать. В таком свете кожа Дио казалась ещё более бледной, из-за чего можно было подумать, будто такого человека невероятной красоты не может существовать. Дио сейчас был больше похож на создание, сошедшее со страниц сборника с мифами и легендами. Растрёпанные, но от того не кажущиеся неухоженными, золотистые волосы ниспадали на его расслабленное лицо. Даже во сне Дио выглядел прекрасно. Джонатан обнял его за шею, Дио во сне что-то простонал и прижался к ДжоДжо сильнее. «Может так и пролежать весь день?» — подумал Джонатан. Ему не хотелось будить Дио. Но у них были планы на этот день, который обещал быть замечательным. Но вот они оба встали. Джонатана всегда удивляло то, что, только открыв глаза, Дио сразу был достаточно активен. Он всегда, даже с жутчайшего похмелья, просыпался и, потянувшись, принимался за дела. Не бывало такого, что он выглядел сонным. Он всегда просыпался бодрым, будто и не спал. Сегодняшний день не был исключением. Дио открыл глаза, зевнул больше как-то скучающе, нежели сонно, встал с кровати и потянулся. Только эта разминка выдавала в нём обычного человека, а не какое-то невероятное существо. Джонатан заворожённо смотрел на то, как Дио грациозно выгибался, демонстрируя всю свою гибкость. Его стройное тело прекрасно настолько, что оторвать от него взгляд было невозможно. Накинув на голое тело халат, он выжидающе посмотрел на ДжоДжо. Тогда Джонатан кивнул и двинулся к выходу. Обычно они одевались в домашнюю одежду и только тогда спускались к завтраку, но сегодня они решили выйти в пижамах. Всё равно сейчас мистера Джостара здесь нет, он ничего им не сможет сказать. Они на данный момент хозяева всего особняка и имеют право делать всё, что им заблагорассудится! Но как только они выходили из комнаты, их отношение друг к другу менялось. Не было больше никаких многозначительных взглядов, лишних касаний друг друга, двусмысленных фраз. Они, как только выходили из своих комнат, становились друг для друга почти чужими. Они не имели права хотя бы кому-то раскрыть свои отношения, иначе их могут вдвоём выселить. Ни Джонатану, ни Дио это было не нужно. Итак, парк аттракционов. Они будут находиться на свежем воздухе, поэтому нужно одеться теплее. И Дио подошёл к выбору одежды как всегда со вкусом. Горло закрывал тёмный шарф, а бежевый выглаженный плащ нужен был, чтобы укрыться от осеннего холода. Он долго шнуровал свои ботинки, потом чистил их. Но то, как хорошо он их зашнуровал, скрыли чёрные брюки. ДжоДжо, глядя на него, подумал, что это уж слишком официальный вид для прогулки. Ему даже немного неловко стало от того, что он оделся уж очень просто. Грязные синие кроссовки, о которых забыли все, кроме Джонатана, никак не сочетались с широкими клетчатыми штанами красного цвета, больше похожими на домашние. Ему было очень тепло в толстовке молочного цвета и зелёном узорчатом кардигане, но выглядело это всё вместе очень плохо. — Ты выглядишь как какой-то бродяга, — заметил Дио. — Да ладно, — ДжоДжо скромно улыбнулся и спрятал руки в карманы, — зато ты красивый… Дио криво усмехнулся и вздохнул. Джонатан понял, что опять что-то сделал не так. Он как всегда повёл себя неподобающе. От этого ДжоДжо ещё больше смутился и виновато опустил голову. Дио взял его под руку и повёл к выходу из гардероба. И Джонатан был счастлив. Да, он сделал определённо что-то не то, но Дио из-за этого на него не обиделся. Это значит, что всё хорошо, что оделся он не так уж и плохо. Они подъехали к парку аттракционов. Несмотря на то что уже было далеко не лето, в парке было много народу. ДжоДжо понимал стремление людей поймать последние тёплые деньки и развлечься в парке. Они же с Дио тоже за этим сюда пришли. Обстановка в парке была восторженная, весёлая, ДжоДжо чувствовал себя так, будто пришёл на какой-то праздник. Взяв Дио за руку, он с детским восторгом рассматривал парк. Как только он увидел колесо обозрения, он потащил Дио туда. Окрылённый необычайной радостью, он даже не подумал спросить у Дио, хочет ли он на это колесо. Чёртово колесо, различные горки, карусели — всё это захватывало дух. Им двоим было весело, даже в очередях на аттракционы им было не в тягость стоять: так они отдыхали от невероятных ощущений, которые получали. И Дио улыбался так искренне, как не улыбался никогда. ДжоДжо было очень приятно проводить так время. Видеть то, как Дио счастлив, было для него высшим наслаждением. Но вот уже потихоньку начало смеркаться. Джонатан и Дио пошли к выходу. В один момент Дио так заливисто засмеялся и прижался к ДжоДжо. Внутри у Джонатана всё замерло. Кажется Дио впервые так честно выражал свои чувства, впервые дал себе волю радоваться так искренне. И это не могло не радовать Джонатана. Он всегда мечтал в полной мере понимать Дио, и сейчас он точно понимал, что Дио счастлив. — Пойдём в кофейню тут неподалёку, — предложил Дио, потянув ДжоДжо куда-то в сторону, — я замёрз, и перекусить надо бы, — Джонатан оставался неподвижен, ошарашенный внезапным предложением Дио, — пошли! Я же знаю, как ты любишь сладкое. Наконец Джонатан двинулся и пошёл за Дио, тянущим его за руку в только ему известном направлении. Вокруг них все суетились, многочисленные автомобили шумели, сигналили, ревели, а для ДжоДжо мир будто застыл. Он любовался всем, что происходило вокруг него, восхищённо разглядывал серые пейзажи, которые разбавляли только уж слишком яркие фонари. ДжоДжо старался запомнить каждую деталь этих скудных пейзажей, запомнить свои ощущения и чувства, запомнить Дио в его замечательном расположении духа, чтобы потом с теплотой вспоминать этот день, потому что он был уж очень хорош. Его надо запомнить. Они зашли в кафе, заняли свободный столик у окна, откуда удобно было наблюдать за происходящим на улице. Вид из окна был красивым, серость, сырость и слякоть его совсем не портили. ДжоДжо всё смотрел на желтеющие деревья в сквере через дорогу. Как же ему нравилось наблюдать за природой, уходящей на покой. Зелёная рябь ещё не пожелтевших листьев хорошо была видна на золотом полотне крон. Трава уже пожухла, землю застлали опавшие листья. Но Джонатан всё равно восхищался этим кусочком настоящей природы в центре города. Всегда приятно смотреть на красоту парков и скверов. Да, пейзаж города, его архитектура нравились ДжоДжо, но парки он любил больше. Джонатан любил их практически так же сильно, как рощицы в окрестностях города. Дио сел напротив. Он ничего не говорил ДжоДжо, просто глядел на него. Этот взгляд, который Джонатан ощущал на себе, помог ему снова вернуться в реальность. Как только ДжоДжо посмотрел на Дио, он смутился и отвёл взгляд. Дио опять пытливо на него смотрел. Но дело было даже не в этом испепеляющем взгляде, а в воспоминаниях, которые память великодушно преподносила ему. Можно ли назвать это их первым свиданием — Джонатан так и не понял. Он тогда был в страшном смятении и не понимал ничего из того, что с ним происходило. Прошла неделя с того странного признания Дио, и Джонатан до сих пор не сумел разобраться в том, что чувствует и думает по этому поводу. Дио за эту неделю ничего похожего не совершал. Он вёл себя так, будто вообще ничего не было: ни наглого поцелуя Эрины, ни драки, ни сожжения Дэнни, ни признания в любви. Это пугало ДжоДжо. Он стал думать, что всё это ему привиделось, что это его фантазия. Поэтому он и не решался рассказать никому о том, что произошло. В эту неделю он, как только возвращался с занятий, сидел в своей комнате и играл с тамагочи. С Дио после всего произошедшего ему не хотелось даже разговаривать, Эрина не хотела с ним видеться, а других знакомых, с которыми он мог бы хорошо провести время, у него не было. Поэтому он проводил всё своё свободное время один. Грустно ли ему было — да, очень грустно. Мог ли он с этим что-то сделать — наверняка мог, но ему казалось, что его одиночество совсем не является проблемой. Каждую ночь, когда весь дом затихал, и ничего не оставалось, когда ничего не могло отвлекать, ДжоДжо вспоминал ситуацию с Дио. Она была абсурдной, похожей на выдумку, но и доставшийся подарок, и отчётливо ощущаемые касания говорили о том, что признание было. Был и поцелуй. А в доказательстве того, что Дио что-то дарил, ДжоДжо не нуждался: тамагочи, ставший ему верным другом, был всегда с ним. Каждый раз, когда в ночи Джонатан невольно вспоминал произошедшее, он приоткрывал рот, будто Дио его сейчас поцелует, но уже ожидаемо. В такие моменты по всему телу ДжоДжо пробегала дрожь. Он так желал снова сблизиться с Дио, потому что он знает, как нужно Джонатану. Когда Дио его поцеловал, он ощутил впервые такую острую потребность в том, чтобы с ним был кто-то рядом в самом прямом смысле этого слова. Он понял, что ему совсем не хватает прикосновений в таких местах, которых не может касаться даже самый близкий друг. И Дио это каким-то образом понял даже раньше самого Джонатана. Это осознание не могло не заставить ДжоДжо думать о том, что Дио правда желает сделать что-то хорошее, просто не верит в то, что ему не будут в этом мешать друзья Джонатана. Но всё равно каждый раз, когда воспоминание о поцелуе всплывало, когда ДжоДжо снова представлял перед собой отчаявшегося Дио, который всеми силами хочет доказать свою любовь, когда вновь на языке появлялся вкус чужих губ вперемешку со слезами, Джонатан, опомнившись, стыдливо опускал голову, будто кто-то видел сейчас его и его мысли. После этого он чувствовал лёгкое покалывание под кожей, извещающее о том, что кровь прилила к щекам, и теперь лицо его залилось краской. В один прекрасный день ДжоДжо оставили без обеда. На ужин он тоже мог не являться: отец тогда на него уж очень сильно разозлился. Дело всё было в том, что на завтраке он нечаянно пролил чай из-за того, что Дио под столом болтал ногой и задел его. Так получилось, что чай попал на скатерть и в тарелку Джонатана, испортив яичницу с тушеной фасолью в соусе, грибами и помидорами, к которым ДжоДжо практически не притронулся: вкусные румяные тосты, на которые он намазал джем с маслом и положил хрустящий поджаренный бекон, наплевав на то, что брать из тарелки что-либо голыми руками неприлично, и несчастный чай с молоком захватили его внимание быстрее, чем какая-то яичница. ДжоДжо запереживал: ему стало грустно от того, что пускай надоевшая, но вкусная яичница с белой фасолью, запечённые помидоры, приправленные душистыми травами, и поджаренными грибами теперь испорчена, и есть её будет очень неприятно. Потом, поймав на себе злобный взгляд отца, ДжоДжо заволновался сильнее. Во взгляде мистера Джостара читался неутешительный приговор. Наказания не избежать. Тарелку у Джонатана тут же забрали, а его отец сказал, что в обед он тоже не получит еды. ДжоДжо после занятия боксом понял, что пообедать хоть как-то ему очень надо: в животе было настолько пусто, что ему казалось, будто желудочный сок проест его желудок, и он останется вовсе без него. Придя домой, ДжоДжо лихорадочно принялся искать в своей комнате, чем можно перекусить. У него по комнате было много разных тайников, в которых он прятал сладости. Это было необходимостью: иначе Дио, когда зашёл бы в очередной раз в комнату, точно стащил бы у него его сладости, которые ДжоДжо оставлял как раз для таких случаев, когда его наказывали. Но ничего не было. В комнате Джонатана не осталось ни одного тайника, где была бы хоть какая-то еда. Джонатан в отчаянии хотел уже было бежать на кухню, чтобы просить у кухарки хоть что-нибудь поесть, но тут в дверном проёме возник Дио. Джонатану пришлось остановиться. Они смотрели друг на друга выжидающе и не решались оба ничего сделать. Через минуту где-то Дио вдруг взял ДжоДжо за руку. — Пошли, — Дио потянул Джонатана на себя. ДжоДжо пошёл за ним. Дио тянул и тянул его за собой, ничего не говоря. Они спустились по лестнице и направились, по всей видимости, к чёрному ходу. Удивительно было то, что никого они не повстречали на своём пути. Дом будто опустел. Они действительно вышли через задний ход. Теперь Джонатан не представлял, куда они направляются. Они вышли со двора, перешли через дорогу, свернули в переулок, ещё раз свернули. Так они шли до тех пор, пока не оказались возле какого-то кафе. Зашли, сели за столик. В кафе было вполне уютно, практически никого здесь не находилось. Негромкая музыка играла, и Джонатан в мыслях благодарил того, кто решил, что в этом кафе должна играть музыка, потому что давящей тишины он больше бы не выдержал. Он старался не смотреть на Дио, поэтому разглядывал людей за окном. ДжоДжо до сих пор не понимал, зачем они сюда пришли. Денег он с собой не брал, так что полакомиться чем-нибудь он не надеялся. ДжоДжо очень удивился, когда им принесли два чизкейка, два йоркширских пудинга и две чашки какао. Он изумлённо уставился на Дио и смотрел на него до тех пор, пока Дио не отвёл взгляд, откинувшись на диванчик и скрестив руки на груди. — Ешь, — в приказном тоне сказал наконец Дио, но сам и не думал притрагиваться к еде. Джонатан же принялся уплетать всё то, что придвинул к нему Дио. ДжоДжо был крайне голоден, он даже забыл поблагодарить Дио за то, что он накормил его. Он стал его всячески благодарить только тогда, когда последний кусочек чизкейка исчез у него во рту. Он достаточно быстро справился и со своим пудингом. Но голод всё равно было не унять. Тогда он попросил у Дио съесть его чизкейк, и Дио не отказал ему. Столько радости в глазах Джонатана не часто можно было увидеть в последние дни. Да, поесть вкусно он любил. Он был счастлив, что Дио его накормил. И в этот момент ДжоДжо понял, что на самом деле Дио правда не плохой человек. Может разве плохой человек так расщедриться и угостить такими вкусными десертами его? Может ли плохой человек дарить подарки и стараться помочь в трудную минуту? Нет, Дио просто запутался, испугался, растерялся, но определённо не желал зла Джонатану.С этих самых пор, с этого самого момента ДжоДжо понял, что влюбился в Дио. Он влюбился и простил ему всё то, что он творил, насколько бы ужасные поступки он не совершал.
Сейчас не было никаких неловкостей, не было давящего молчания, они вполне мило и непринуждённо общались. ДжоДжо чувствовал себя невероятно хорошо. День сегодня от начала и до конца замечательный. Они были предоставлены сами себе сегодня. И им было здорово. — ДжоДжо, в восемь я встречаюсь с друзьями, — сказал вдруг Дио, засобиравшись, — подвезёшь меня до места? Джонатан опешил от этих слов. Он думал, что и вечер, и ночь они проведут вместе. Все мечты о замечательном окончании этого невероятного дня вмиг разрушились. Никакого совместного просмотра фильма. Никаких ночных разговоров ни о чём и обо всём. Засыпать, скорее всего, ему придётся одному. И от этого становилось так грустно, что Джонатан не смог не показать своего горького удивления. Он поднял полный изумления взгляд на Дио, открыл рот и что-то вероятно хотел сказать, но он смог издать только удивлённое восклицание. — Что-то не так? — спросил Дио, увидев реакцию Джонатана. — Я думал, что мы вместе проведём и вечер, — нерешительно сказал ДжоДжо, потупившись, будто он был в чём-то виноват, — да и ты не говорил о том, что куда-то собираешься… — ДжоДжо, у меня же есть и своя жизнь. Я хочу с ними время провести, — спокойно сказал Дио, но в его голосе слышалось раздражение, — и я не мог не сказать об этом! Ты явно что-то путаешь! — Я понял, я подвезу, — сказал ДжоДжо, вздохнув. Они вышли очень быстро из кафе. ДжоДжо повёз Дио на место встречи. Они ничего не говорили больше друг другу. Джонатан постоянно вздыхал, силясь что-то сказать. Он очень хотел уговорить Дио остаться с ним, но знал, что малейший его намёк на то, что он хочет провести вечер с ним и только с ним, мог обернуться скандалом. Дио не терпел возражений. Если он что-то задумал, то ничего не должно мешать его планам. А если что-то или кто-то им мешает, то он впадает в ярость. Тогда он всё делает, чтобы уничтожить то, что ему мешает. И Джонатан не хотел быть уничтоженным. Дио же вёл себя так, будто не замечал печали ДжоДжо, хотя ДжоДжо знал, что он всё видит. И он очень боялся, что Дио заведёт разговор о его настроении: если это произойдёт, то ДжоДжо вынужден будет сказать о своих чувствах и мыслях, а они будут неприятны Дио. И вот они доехали. Дио уже ждали друзья у входа в какой-то клуб. ДжоДжо вышел из машины, открыл дверь Дио и подал руку ему. Они со всеми поздоровались, и Дио хотел уже пойти, но Джонатан сжал его руку несильно. Дио тогда повернулся к нему и вопросительно взглянул. — Удачно тебе провести время, звони, если что-то случится, — ДжоДжо выдавил самую милую улыбку, на которую был сейчас способен. он знал, что сейчас это нужно Дио, чтобы показать его друзьям, какие у них хорошие отношения. Отношения у них действительно хорошие, другого нельзя сказать. Но Дио важно было это выставить напоказ, поэтому ДжоДжо продолжил действовать так, как никогда бы в жизни не стал, если бы в этом не было бы обходимости: при всех друзьях Дио приобнял его за плечи и поцеловал его нежно в губы, — и веди себя хорошо… Любимый… — прибавил он неловко от смущения, вызванного тем, что на них все смотрели. — Конечно, ДжоДжо, — Дио довольно улыбнулся, отвёл взгляд и сделал шаг к своим друзьям, убрав руки со своих плечей. Компания растворилась в толпе у входа в клуб, а ДжоДжо всё смотрел им вслед и глупо улыбался. Дио был так доволен его прощанием, и это не могло не радовать ДжоДжо. Он показал Дио и его друзьям такую любовь, которую хочет Дио, и это очень хорошо. Джонатан тем самым искупил свою вину перед Дио за то, что забыл про его встречу с друзьями, хотя ему до сих пор было стыдно за это. Зато теперь Дио точно не будет ругаться из-за того, что ДжоДжо пойдёт в боулинг с друзьями. Хотя если Дио будет уж очень плохо после ночи в клубе, то придётся остаться. Джонатан очень надеялся, что Дио не переберёт с алкоголем. В том, что Дио нет, были и плюсы: ДжоДжо наконец сможет прочитать книгу, которая очень не нравилась Дио, потому что он считал её глупой, или посмотреть фильмы, которые Дио считал слишком сопливыми, или поиграть на скрипке, на которой он не играл с окончания музыкальной школы, потому что Дио говорил, что играть на ней — глупое занятие, если ты не хочешь с этим связать свою жизнь. И Джонатан всю дорогу до дома думал, чем он хочет заняться в первую очередь. По приезде домой Джонатан понял, что сил у него ни на что не осталось. Он хотел сделать всё, что задумал, но не знал с чего начать. Ему хотелось делать сразу всё, но он не мог ничего сделать. Он сидел в кресле и смотрел, как быстро отсчитывает секунды и минуты стрелки на часах. Невозможная усталость сковала его тело, он не мог пошевелиться. В голове роились мысли, одна из них билась о стенки черепной коробки, будто ей было тесно в голове: надо что-то делать. Оттого, что тело совсем не слушало голову, сердце билось часто в волнении. ДжоДжо часто дышал, не зная, что делать. Видимо от учащённого сердцебиения и дыхания у него стала болеть грудь. Всё его тело было напряжено так, что он дрожал. А стрелки часов всё бежали и бежали. Уже наступила ночь, значит музыкой не стоит заниматься. Надо выспаться. Ничем не стоит заниматься. «Дио уже скоро должен прийти», — подумал Джонатан, глядя на то, как стрелки ползут к двенадцати часам ночи, — «не придёт же он под утро» «А вдруг придёт только под утро?» — закралась такая неприятная мысль, принеся с собой довольно красочную картину времяпрепровождения Дио в клубе. Он определённо пьян и употребил ещё что-то, но при этом остаётся таким же весёлым, обаятельным, прелестным, притягательным и красивым. И он точно не один: вокруг него девушки и юноши, жаждущие его внимания. И это внимание он точно кому-нибудь уделит. А вернётся Дио даже не на рассвете, а почти в полдень. И его тело, которое ДжоДжо никогда не смеет осквернять, будет покрыто засосами и следами ногтей. От него будет пахнуть чужим парфюмом, а на лице будет размазана чужая помада. Джонатана сводила с ума мысль о том, что Дио в этом клубе может ему изменить. Он старался гнать её, ни в коем случае не думать об этом, но она всё не давала ему покоя. Один раз такое уже случилось. Дио по пьяни с кем-то изменил Джонатану. ДжоДжо удивился наглости того, с кем занялся сексом Дио: этот парень оставил очень заметный укус на шее Дио, а потом ещё отправлял ему свои непристойные фотографии, надеясь, видимо, на повторную встречу. И каков шанс того, что это не повторится снова? Джонатан не мог так думать, потому что считал, что плохо думать так про человека, которого любишь. Они должны доверять друг другу, а у ДжоДжо должного доверия нет. Ему было стыдно. Стыдно за свои мысли, стыдно за то, что забыл про планы Дио, стыдно за то, что подумал, что отсутствие Дио может быть приятным, стыдно за завтрашнюю встречу с друзьями. Тревога не отступала. Бессилие тоже. Ему бы стоило сесть или лечь на кровать, но ноги были такими ватными, что ДжоДжо думал, что и подняться не сможет. А время неумолимо шло. В кармане у себя он нащупал ключи. Они всегда были при нём. на них висел один-единственный брелок — тамагочи. Джонатан достал из кармана ключи, они громко зазвенели. Этот звук вдруг прогнал все мысли, которые были у Джонатана. Ум у него был как никогда ясен. Наконец в своей комнате он стал видеть не только циферблат часов, который всё это время будто продавливал ему одновременно и грудную клетку, и голову. ДжоДжо стало легче. Он отвлёкся на тамагочи. Игрушка давно уже пришла в негодность, но она успокаивала ДжоДжо, напоминая о лучших временах и помогая забыться. Сейчас он машинально нажимал кнопки, надеясь, что игрушка вдруг отзовётся. Но ничего не происходило. И всё же Джонатан улыбался. Дио точно его любит. Если бы не любил, то эта игрушка вряд ли приносила бы Джонатану такую радость. Наконец ДжоДжо нашёл в себе силы встать с кресла. Он переоделся в пижаму и улёгся. Теперь его внимание занимал потолок, в который он смотрел так долго, будто на нём можно было что-то разглядеть. Он ничего не увидел, но вдруг понял, что дышать ему легко, на грудь ничего не давит. Это хорошо, значит и мысли и чувства его успокоились. Но такого спокойствия ДжоДжо давно не испытывал. Никто его не трогал, он сейчас мог сказать всё, что думает, сделать всё, что захочет, и никто его не осудит, никто не скажет, что это глупо или не так, как хотелось бы другим. Свобода. И эту свободу он ощущает только тогда, когда Дио нет рядом. От этого очень грустно, но Джонатан подумал, что просто устал от постоянного общения с ним. В остальном же у них всё хорошо. Джонатан не смог бы сказать, когда он заснул. Он совсем потерял счёт времени, и сон пришёл к нему незаметно. Проснулся же он в объятиях абсолютно голого Дио. Его одежда лежала на полу. ДжоДжо не помнил, как Дио пришёл к нему. Видимо, он не хотел разбудить Джонатана, поэтому достаточно тихо улёгся. ДжоДжо тихо встал и стал собираться. Надо ли говорить, как сильно ДжоДжо нервничал, собираясь встретиться с друзьями? Он очень переживал, потому что не хотел выглядеть глупо. Джонатан даже приоделся и выглядел лучше, чем вчера на свидании с Дио. Но спросить, что думает Дио по поводу его образа, он не мог: Дио спал непробудным сном. Пришёл он, видимо, поздно, точнее, рано утром. И ему надо выспаться. и ДжоДжо был не в праве его будить. На самом деле Джонатан хотел отменить всё и не пойти никуда, потому что знал, что не сможет не выглядеть глупо и растерянно. Он впервые пойдёт в боулинг, так что естественно чего-то он не будет знать. Но друзей он подводить не хотел, да и желание показать Дио, что его друзья хорошие, что он не будет лишним в их компании, было сильным. И вот он встретился с друзьями. Они с ним мило поздоровались, так, как здоровались в университете, спросили, не забыл ли он сменную обувь. ДжоДжо был смущён таким вниманием со стороны друзей, поэтому на все расспросы отвечал немного неловко. Но обувь он не забыл. Это уже хорошо. Это добрый знак. Всё должно пройти замечательно. И правда всё было хорошо. Друзья рассказали ему правила поведения в боулинге, подсказывали, как кидать шар, что делать. Вместе они безобидно шутили, разговаривали на отвлечённые темы. Джонатан чувствовал себя так легко и свободно, как не чувствовал себя никогда. С друзьями ему было хорошо, он не пожалел о том, что пришёл сюда. Процесс игры ему очень нравился. Он забыл про Дио, забыл про время. Он был слишком увлечён времяпрепровождением со своими друзьями, которые были такими же хорошими, какими были в университете. Дио оказался наверное впервые неправ, и ДжоДжо этому был рад. Ожидая своей очереди, ДжоДжо зашёл зону отдыха. Он издалека наблюдал за друзьями. Рядом с ним сидел его друг. Тут к ДжоДжо подошёл какой-то молодой человек. Сидящие сначала ничего не поняли, друг Джонатана даже хотел возмутиться тому, что в их зону отдыха зашли так нагло. — ДжоДжо, это ты? — спросил незнакомец. — Мы в детстве дружили, помнишь? Действительно, это был знакомый Джонатана, с которым они перестали общаться, когда в доме Джостаров появился Дио. Этот знакомый присоединился к травли Джонатана. Этот знакомый смеялся над ним, когда Дио нагло поцеловал Эрину. ДжоДжо не хотел с ним общаться: в памяти ещё свежи были неприятные воспоминания, связанные с этим человеком. И всё же ДжоДжо назвал его имя, они обнялись слишком крепко для людей, которые не общались семь лет. Может за эти годы он изменился, и ему теперь стыдно за то, что он творил? — Как ты? Как Дио? — знакомый восторженно восклицал. Джонатан не очень понимал причину такой радости, ему стало неловко. Он мог только улыбаться. — А ты всё такой же тихий здоровяк! — знакомый громко рассмеялся. — ДжоДжо, нам долго тебя ждать? — к ним подошёл ещё один друг Джонатана. — Так вы его друзья? — спросил знакомый. — Расскажите что-нибудь о нём, а то ДжоДжо молчит. — Лучше мы пойдём, а то ДжоДжо скоро уходить, — сказал серьёзно друг Джонатана взял его под руку. — Да, а то Дио его убьёт, и мы лишимся такого хорошего игрока, — отшутился второй друг. — Вот не думал, что ты будешь ходить под Дио! — сказал вслед знакомый ДжоДжо. — Всё детство ты был не таким, как все, и не дружил с Дио, а теперь ты его слушаешься, как твоя собачонка тебя слушалась? Странный ты человек! — Я не слушаюсь! — ответил ДжоДжо, встав к нему вполоборота. — Я просто люблю его, поэтому делаю так, чтобы он не волновался! — Даже так… — знакомый усмехнулся. — ДжоДжо, пойдём, — его друг повёл его в сторону дорожки, — мы и так время потеряли из-за него, здесь споры ни к чему. Джонатану после этой встречи стало нехорошо. Он вспомнил всё то, что ему пришлось пережить семь лет назад. И Дио он смог простить, потому что он раскаялся и понял свою ошибку. С остальными своими знакомыми он перестал общаться. Таких людей, как этот знакомый, нельзя назвать друзьями. ДжоДжо вдруг стало казаться, что атмосфера в их компании стала напряжённой. Будто его друзья стали к нему относиться не так хорошо, как относились до разговора с его знакомым. Но несмотря на волнение, ДжоДжо решил кинуть шар. Но вдруг его друзья начали его останавливать. — ДжоДжо, ты чего? — сказал один их них. — Ты заступил за линию! Так нельзя! — Верно. Что-то я задумался. — ДжоДжо отступил. После броска он сказал, что пойдёт, потому что ему пора домой. Дио оказался прав. Это всё было глупо. Он выглядел смешным. Друзья его, вероятно, просто терпели его. Когда ДжоДжо вернулся, Дио уже встал. Он выглядел лишь слегка уставшим и потрёпанным, но ДжоДжо знал, что ему сейчас очень плохо. Дио пил чёрный крепкий сладкий чай, который сам себе заварил. Давно не было такого, чтобы он сам себе что-то готовил. Джонатану стало вдруг стыдно, что в этот момент он был где-то, но не с ним. Дио нуждался в нём, а ДжоДжо его покинул. Так нельзя. — ДжоДжо, где ты был? — слабым голосом спросил Дио. — Я тут умираю, а тебя нет! — Прости, я был с друзьями… — ДжоДжо виновато опустил голову. — И ты был прав, не надо было идти. Прости ещё раз. Джонатан подошёл к Дио очень близко и обнял его. Дио отставил кружку чая и обнял его в ответ. Так они простояли секунд десять. ДжоДжо был рад обнять Дио. Значит всё хорошо, он его прощает. — Всё хорошо, Джонатан, все ошибаются, — нежно прошептал Дио, — просто не оставляй меня больше. — Хорошо, я больше никогда тебя не покину.