Скажи мне «да»…

       Тарталье стало трудно держать себя на ногах. Когда они вышли на улицу, у парня совсем пропало настроение. Он закрыл входную дверь и, оперевшись о неё, некоторое время стоял неподвижно, боясь свалиться на пол. Тревога и страх вновь атаковали его, и он ничего не мог с этим поделать. Конечно, Чжун Ли уедет. Он охотник, странствующий по миру… это его жизнь. Аяксу следовало бы сразу прекратить общение с этим человеком, когда он почувствовал нечто неладное. Когда он почувствовал, что хочет больше проводить с ним время… а сейчас, что ему делать? Чжун Ли уедет и оставит его совсем одного. Парень лишится единственного успокоения, единственной радости, которая обволакивает его истерзанную душу. И тогда он останется один на один с демоном… не лучше ли сразу перерезать себе вены? Пока ещё все терпимо, пока ещё он может нормально дышать… не лучше ли закончить все прямо сейчас?       Тарталья взглянул на тротуар, залитый солнечным дневным светом. На улице была такая хорошая погода… все прохожие куда-то спешили, даже понятия не имея, что у них под носом творилось нечто страшное. Почему этим людям так везёт? Они остаются в неведении, спокойно спят, спокойно проводят время со своей семьёй. Но почему один Аякс должен страдать и терпеть все это? Чем он все это заслужил? Он бы тоже хотел забыть обо всех монстрах, демонах, вампирах… он хотел быть обычным подростком, который гуляет, весело проводя время со своими друзьями, влюбляется...       Юноша взглянул на Чжун Ли, что ступив взгляд на зелёный газон, смотрел на небо и на листья деревьев, слегка колышущихся под ветром. В его взгляде горел огонёк, которого прежде Тарталья не видел… мужчина почему-то напомнил ему сейчас маленького ребёнка, который любовался пейзажем, что для любого взрослого показался бы обычным, невзрачным. Это голубое небо с редкими облаками, это яркое солнце, заливающее газон лучами… только ребёнок, что только еще познавал мир, мог радоваться такому виду и с таким огоньком в глазах. Это было… милое зрелище. Чжун Ли внешне оставался спокойным и равнодушным, однако состояние души не смог скрыть. Что было удивительным, ведь Тарталья привык к сдержанному равнодушному выражению лица, которое часто было у мужчины. Ему казалось он мастерски скрывает все внутренние переживания и прочие эмоции, однако… по всей видимости это было не так.       Юноша слабо улыбнулся, наблюдая за ним с каким-то внутренним умиротворением. Как хотелось сейчас оказаться с этим человеком на природе, вдали от суеты и людей. Сидеть на траве и болтать о чём-то бессмысленном, позабыв о тревогах и прочих обязанностях. В этом была своя романтика…       Тарталья приблизился к мужчине, ощущая всепоглощающую нежность, что разлилась у него внутри. Она приносила ему странную тяжесть и боль, но и нечто приятное в ней тоже было. Если честно, это было похоже на мазохизм. Если это была симпатия, то организм Тартальи реагировал на неё очень странно. Как будто сердце всячески пыталось удушить его, уничтожить… У него что, аллергия на любовь? Забавно, до чего же странное знакомое чувство…       — Сегодня очень приятный день. — тихо сказал парень, встав плечом к плечу. Он встал очень близко, но пара сантиметров, что оставались между ними, все равно давили на него. Как же сильно хотелось прикоснуться к этому человеку… — Тебе нравятся такие солнечные дни?       Этот вопрос прозвучал очень глупо и Тарталья уже успел мысленно влепить себе подзатыльник, однако мужчина, по всей видимости, не заметил ничего такого в этом вопросе. Чжун Ли перевел спокойный взгляд на юношу.       — Тяжело сказать. Я всегда был равнодушен к любому виду, к любому солнечному или дождливому дню. Однако в последнее время у меня в душе что-то происходит.       Глаза Чжун Ли из-за падающих лучей солнца казались янтарными… Тарталья невольно засмотрелся, теряясь в них. Казалось, он пропустил все слова мимо ушей, однако мужчина не замечал его отвлеченности. Он задумчиво перевел взгляд на небо и после небольшой паузы сказал:       — Думаю, мне нравится больше рассвет. — Его брови немного нахмурились.       Он словно погрузился в свои мысли, и хоть они ему были неприятны, он все равно решил их озвучить, — Когда солнце только-только заглядывает в окна к спящим. Когда его нежные, светло-оранжевые лучи падают на гладкую бледную кожу человека, заснувшего рядом. Когда начинают петь птицы, но стены все еще остаются безмолвными и холодными, и сердце сжимается, но душа пребывает в умиротворённом состоянии. — мужчина взглянул на Тарталью, что оторвался наконец от его созерцания и смотрел куда-то вдаль, внимательно слушая его приятный глубокий голос, — Рассвет может быть точно таким же как и вчера. Он может ничем не отличаться… однако он все равно приходит и ты невольно замираешь, любуясь им. И не важно, хочешь ты этого или нет. Не важно, несёт он страдание или же наоборот, желает подарить нечто приятное тебе в этот день. Рассвет не оставляет выбора. Он неизбежен, как рождение, как смерть… но он прекрасен.       «Рассвет ассоциируется с тобой.» — мысленно закончил Чжун Ли, тяжело глядя на юношу. — «хотя я бы желал, чтобы ты был подобен закату. Уходящему закату.»       — А мне больше нравятся сумерки. Нет, не фильм, — усмехнулся парень, — сумерки… и, наверное, тяжелые тучи, нависшие над полем. Когда они закрывают солнце и все вокруг становится серым. Это очень атмосферно. Не знаю, эта картина вызывает у меня очень приятные чувства и какое-то странное дежавю. Мне кажется этот пейзаж таким родным и знакомым.       Чжун Ли некоторое время молчал, с каким-то странным выражением лица, глядя на парня, однако потом все же расслабился и даже… еле заметно улыбнулся.       — Мне тоже кажется эта картина знакомой. Однажды, я заберу тебя на природу и мы с тобой прогуляемся по полю. Ты ведь не против составить мне компанию?       — Конечно нет! А мы возьмём с собой еду? — улыбнулся во все тридцать два зуба Тарталья.       — Я возьму самое лучшее вино и конфеты «Борода Дракона».       — Звучит странно.       — Это сладость из Ли Юэ. Я уверен, тебе понравится, — сказал Чжун Ли, положив руку на плечо юноши.       Они вместе пошли вдоль тротуара, и на душе у каждого была лёгкость, словно они были старыми товарищами, решившими окунуться в воспоминания. Тарталье это казалось немного странным, но приятные чувства, возникшие в груди, заставили отбросить ненужные мысли.       Наверное, разговоры о мелочах и бессмысленные споры — самое лучшее средство отвлечься. Эти несколько часов с Чжун Ли прошли незаметно, но парень смог полностью избавиться от неприятного осадка, что оставило это утро. Он активно жестикулировал, часто хлопал по плечу мужчину, желая привлечь внимание, и довольно громко разговаривал. Охотник с улыбкой его слушал, и поддерживал за руку, когда парень увлёкшись, спотыкался о бордюр, или путался в собственных ногах.       Наверное, Тарталья бы ещё с удовольствием поболтал с ним, если бы не увидел на другой стороне улицы знакомые лица.       — Иди к ним. — сказал мужчина, заметив с каким виноватым лицом улыбнулся юноша ему, когда его друзья начали кричать и махать руками. — Здесь неподалёку находится бар Дилюка, пойду навещу его. Как раз нужно кое-что обсудить. Тарталья замялся, но все же кивнул. Он не хотел сейчас расставаться с охотником, но раз и у него были дела, он не имел права его задерживать. Чжун Ли и так проторчал с ним пол дня… парень махнул ему на прощание рукой, и поплёлся в сторону ребят. Кэйа улыбался во все тридцать два зуба, глядя на него, Тома стоял с крайне странным выражением лица, покраснев как помидор, а Альбедо спокойно стоял и ждал его, с слабой улыбкой на лице. Он казался самым спокойным и адекватным человеком из всей компании. Удивительно, почему он до сих пор поддерживает с ними связь.       — Кого я вижу. — улыбнулся в ответ светловолосому Тарталья, после чего сразу же переключился на Кэйю, — ты где шлялась, прошмандовка? Я к тебе вчера в больницу заходил, тебя там не было.       Альберих поднёс ладонь ко рту, вскинув брови и делая вид, что он оскорблён подобным обращением. — Ты ничего не понимаешь! — с наигранным осуждениям ответил он, — я направлялся в больницу, но попутный ветер переменился и начал толкать мое судно в другую сторону. Я не мог противиться ему!       Альбедо прикрыл лицо рукой, не в силах сдержать рвущийся смех. По всей видимости Кэйа, лишившись глаза, теперь нашел новый повод для шуток. У светловолосого была несколько иная компания, и подобные шуточки явно не пользовались там спросом, поэтому, услышав этот бред, он попытался скрыть улыбку. Ну да, адекватные люди посчитали бы это несколько… странным.       — Из-за тебя, идиота, я вчера… — Тарталья замолк, сложив руки на груди, — и где ты был все это время? У тебя мешки под глазами, ты опять ночь провёл в компьютерном клубе?       На самом деле парню и впрямь стало несколько обидно. Он пошёл в больницу чтобы навестить этого придурка, а в итоге вместо друга увидел там старуху и… случилось то, что случилось. Если бы он хотя бы предупредил его, что будет шляться ночью не пойми где, то ничего бы этого не произошло! — Ты смеёшься? У меня денег нет. Я дома был. Хотя если честно, лучше бы играл в комп все это время.       Тарталья немного нахмурил брови, но Кэйа лишь качнул головой, молча намекая на то, чтобы он не спрашивал ни о чем, по крайней мере сейчас. — А вы чего здесь все вместе собрались? Я удивлён, Альбедо, ты согласился с этими придурками погулять? — спросил Тарталья.       — Мы встретились буквально пару минут назад. Но я не против с вами пройтись. Тем более, Кэйа сказал, что собирается на поле дураков. Мне нужны лягушки. — пожал плечами светловолосый.       «Поле дураков» было обычным полем, находившимся неподалёку от частных секторов. А назвали его так неприятно из-за пьяниц, что любили собираться там компаниями. Они умудрились сделать там особое местечко со столом и стульями из шин, где скрывались от жён с бутылкой дешёвого пива. Признаться честно, неприятное место. Поле всегда было каким-то желтым и голым, а заброшенная церковь вдали, дополняла эту неприятную картину, нагнетая. Тарталья не любил это место, оно почему-то вызывало у него отвращение, однако разве он мог отказаться от прогулки со своими друзьями? Тем более… это было лучше, чем возвращаться домой и видеть перед собой старую мерзкую черепаху.       — Я с вами. Вы знали, что я мастер по ловле лягушек и ящериц? Альбедо, тебе очень повезло, что ты встретил меня. — горделиво вздёрнув нос, сказал Тарталья.       — А зачем они тебе? Какой опыт на этот раз собираешься делать? — спросил Тома.       — Это чисто ради интереса… недавно я вколол личинке грибок, проросший у меня в остатках кофе. Да, думаю Тарталья поймёт меня, когда увлекаешься делом, не важно наука это или рисование, совсем забываешь о еде и воде… так вот, она умерла, однако при вскрытии, я обнаружил, что ее иммунитет сработал. Просто грибка было, по всей видимости, слишком много. Хочу повторить опыт с лягушкой. Нужно лишь снизить количество плесени.       — О, даже мне интересно стало. — улыбнулся Кэйа, — буду ждать от тебя звонка. Я обязан на это взглянуть.       — Кстати, как продвигается следствие? — спросил Тома. — Полиция нашла хоть что-то?       Улыбка на лице светловолосого тут же стала натянутой и немного жуткой. И это было не удивительно, следствие, о котором спросил Тома, было связано с его сестрой, что до сих пор лежала в коме. Это несомненно была больная тема… но Тома, вспомнив об этой истории, совсем позабыл кто именно шёл рядом с ними. Его вопрос был скорее адресован Кэйе и Тарталье…       — В полиции сказали, что никаких улик нет. Они понятия не имеют, куда он мог деться. Думаю, они больше не будут ничего искать.       То, что произошло с Кли… было ужасно. Девочка вышла гулять утром и не вернулась ни через три часа, ни через десять… Ближе к ночи собрали отряд, помогали и соседи, и даже незнакомые люди, что услышали о пропаже ребёнка. Маленькое, голое, окровавленное тело удалось найти спустя полтора часа поисков. Ее тут же повезли в больницу, однако с того самого дня, Кли не открывала глаз. Помимо того, что какой-то ублюдок надругался над ней, он сильно ее покалечил, по всей видимости, желая убить. Однако, либо он чего-то испугался, либо посчитал, что закончил… этот выродок оставил ее на грязной холодной земле и исчез.       Воцарилось молчание. Альбедо больше не пытался выдавливать из себя улыбку, на его лицо легла чёрная тень. Никто из ребят и слова не мог вымолвить. Все прекрасно понимали, что это было бессмысленно.       — Может, зайдём в церковь? — перевел тему Кэйа, увидев вдали поле дураков и старое здание, что было скрыто слабой дымкой.       — Если честно, мне хватило прошлых разов, — буркнул Тарталья, — я больше в заброшенное здание не ногой. Не хватало еще подцепить какую-то заразу.       — А я бы сходил, — задумчиво сказал Альбедо. — я там бывал пару раз. Внутри очень спокойно. Если бы я верил в высшие силы, то сказал бы, что там присутствует нечто… странное, и возможно возвышенное. Очень приятная атмосфера, успокаивающая.       Время близилось к закату и лучи уходящего солнца уже окрасили поле в оранжевый цвет. Тома вместе с Альбедо ушли чуть дальше, о чём-то болтая, Тарталья же шагал плечом к плечу с Кэйей и смотрел им в спины. На сердце у него все еще было тяжело из-за поднятой темы. Неловкость и жалость давили на него.       — Совсем недавно он с таким воодушевлением рассказал мне о докторе, который должен скоро приехать в город. Он уверен, что он должен помочь. — сказал Кэйа, глядя в ту же сторону, что и рыжеволосый.       — Судя по твоему тону, ты в это не веришь?       — Я навестил ее недавно. И мне удалось поговорить с ее врачом… он сказал, что девочка живет только благодаря аппарату искусственного жизнеобеспечения. Недавно было предложено отключить ее.       У Тартальи все сжалось внутри.       — Ее родители… согласились?       — Через полторы недели. — кивнул Кэйа.       — Неужели совсем нет надежды… — пробормотал юноша, опустив голову.       — Будь у меня возможность, я бы променял жизнь своей тетушки и ее сына на жизнь Кли. — серьезно сказал Кэйа, — несправедливо… почему именно с ней это произошло.       — Жаль, что этого мудака не нашли. Я бы лично ему шею свернул…       — Я тут подумал, не замешаны ли в этом те придурки из поместья?       — Не думаю. — отрицательно качнул головой Тарталья, — они людей забирают, чтобы продать потом. Навряд ли бы они свой товар так… испортили. К тому же, ты знаешь что произошло с теми пропавшими?       Кэйа нахмурил брови.       — Нет. Ты не говорил.       — Когда мы с Чжун Ли осматривали помещение, мы нашли летний сад и зашли туда проверить… эти психопаты принесли в жертву детей.       — В жертву? Кого они пытались вызвать? Там были какие-то ритуальные круги или что-то вроде того?       Тарталья кивнул.       — Пиздец… — выдохнул Альберих, — порой мне кажется, что люди хуже всяких призраков и вампиров… те хотя бы не издеваются так. Убивают либо из-за голода, либо из-за мести… но они хотя бы не ведут себя как больные ублюдки, насилуя, расчленяя ради удовольствия и продавая в рабство детей.       Аякс промолчал. Где-то в глубине души он был согласен со своим другом, однако из-за того, что нечто подобное говорил и Моракс, он не хотел соглашаться с Кэйей. Виноват в этом был подростковый максимализм или просто неприязнь к одной конкретной личности, было трудно сказать…       Кэйа поёжился, с странным выражением обернувшись назад.       — Ты чего? — спросил рыжеволосый.       — Не знаю, такое ощущение, что за нами кто-то следит.       Тарталья нахмурил брови и тоже взглянул назад, однако кроме залитого оранжевым солнцем поле, ничего не увидел. Моракса не было… удивительно, что эта старая черепаха до сих пор где-то шлялась, а не докучала ему. Пожав плечами, юноша двинулся вперёд, со спокойной душой. Он не чувствовал чужого присутствия… будь здесь демон, он бы сразу же это понял. А значит, переживать не было смысла.       Старая церковь, залитая последними лучами солнца, ее обшарпанные голые стены, что стыдливо пытаются прикрыться листвой деревьев… что может быть лучше? В такое время суток особенно приятно разгуливать по заброшенному зданию, внутрь которого проникает солнце, прощаясь с обитателями этих мест. Тарталья обещал себе больше не лазить в подобные места, но стоило ему подойти ближе и взглянуть на здание, как сердце пустилось в пляс от нетерпения. Была в этой картине своя особая романтика, своя особая красота.       — Не идёшь? — спросил Альбедо, положив на плечо рыжеволосому руку. Он заметил огонёк в голубых глазах и потому улыбался.       Тарталья замялся. Он не был идиотом, чтобы наступать на одни и те же грабли несколько раз… однако если подумать, в те разы, они сами искали странные места, о которых ходили разные легенды, вот и натыкались на черти что. Сейчас же ситуация была другая. К тому же, Альбедо говорил, что он в этом месте не впервые…       — Ну, если только одним глазком. — улыбнулся Аякс.       И все же, от дурной привычки очень тяжело избавиться…       Дверь в церковь была закрыта на железный замок. Парни даже пытаться не стали ее выламывать, несмотря на то, что та была очень старой и дряхлой. Куда интереснее было найти обходной путь и залезть внутрь, крадучись, как вор. Альбедо обошёл старое здание и, быстро взглянув наверх, вскарабкался на дерево, после чего, крепко держась одной рукой за самую толстую ветку, остановился. Между ним и окном оставалось небольшое пространство, которое можно было преодолеть лишь прыжком… но Альбедо это совершенно не испугало: он прыгнул, ловко схватившись за карниз старого подоконника, и быстро подтянувшись, залез внутрь.       — Будьте аккуратнее, здесь стекло. — предупредил он, выглядывая со второго этажа.       Кэйа не стал тянуть время и тоже поспешил забраться на дерево. Он несколько секунд недоверчиво разглядывал ненадёжный карниз, но все же прыгнул… ему удалось удачно схватиться за выступ, однако одна его рука вдруг соскользнула. Альберих повис на левой, грязно выругавшись.       — Если упадёшь — ногу сломаешь. — заметил Тарталья, взглянув на неровную землю под другом. Даже несмотря на то, что высота здесь была небольшая, приземлиться правильно на ноги навряд ли получилось бы… здесь легко можно было вывихнуть ногу и приземлиться на задницу.       — Спасибо, Шерлок, — зашипел Кэйа, вновь схватившись второй рукой за карниз, — твоя помощь бесценна.       Спустя пару секунд, ему все же удалось подтянуться и влезть в окно. Понаблюдав за первыми двумя «скалолазами» Тарталья с уверенностью двинулся следом. Умело и быстро вскарабкавшись, он сделал смелый рывок и, ни на секунду не задерживаясь, залез внутрь. Комната, в которой они находились, смотрела в сторону леса, поэтому в ней было очень темно. Аякс осторожно ступая по полу, боясь наткнуться на какой-нибудь осколок, очень быстро вышел в небольшой коридорчик, где уже стояли парни.       — Самый красивый вид открывается с колокольни. Но подниматься нужно туда аккуратно, здание очень старое, крошится ужасно. — мягким голосом пояснил Альбедо.       — Что ты здесь делал вообще? — спросил Кэйа, увлеченно рассматривая стены, — не думал, что ты по таким местам ходишь, как бродячая собака.       — Как вы? — усмехнулся Альбедо.       Альберих улыбнулся ему.       — Иногда полезно убегать от городской суеты. — задумчиво проговорил светловолосый, — я прихожу сюда обычно с листами и карандашами. О, а вот там, — парень указала в одну из комнат, — должны были остаться мертвые бабочки, которых я подбирал. Я их даже в рамку установил. Очень красивые создания.       Тарталья с интересом заглянул в комнату, в которую тот указал, однако там было слишком темно, чтобы можно было разглядеть хотя бы один узор на прекрасных крыльях насекомых… он не стал заходить внутрь, а продолжил идти следом за товарищами. Как ни странно, в этой небольшой церквушке в самом деле было приятно находиться. Наверное, эти слова кому-то бы показались абсурдом, но здесь была особая умиротворённая атмосфера. В жилых домах разный запах, стоит зайти к кому-то в гости, как ты тут же его ощущаешь, в заброшенных же зданиях присутствует своя особая «аура», которую ты ощущаешь, войдя внутрь. Они как будто сохранили воспоминания о прошлых жильцах… как будто впитали в себя все горечи, обиды и радости.       — В честь кого была построена эта церковь? — спросил Тарталья, проводя рукой по обшарпанной стене и сдирая с неё, тем самым, штукатурку.       — Я не историк, я химик, Тарталья. — рассмеялся Альбедо, — если честно, я не интересовался этим. Мне вполне хватает и того, что это здание находится на отшибе и в нем спокойно. К чему копаться в его истории? Просто наслаждайся.       Парни приблизились к ступенькам, ведущим вниз. Для того чтобы попасть в колокольню, нужно было для начала пройти по первому этажу… вся маленькая компания начала спускаться вниз, уверенная в том, что Тома совсем скоро их нагонит. На первом этаже все окна были заколочены, потому, здесь было ещё темнее, чем в комнатах наверху. Пришлось подсвечивать себе дорогу фонариком, чтобы не столкнуться друг с другом и не врезаться в стену. Когда они были на подходе к лестнице, ведущей к колокольне, внезапно наверху раздался грохот. Парни замерли, прислушиваясь к звукам. Наверху как будто кто-то сцепился, было слышно даже осколки, что хрустели под ногами. Тарталья тут же рванул обратно, и стоило ему подбежать к лестнице, как сверху послышался вопль, полный боли. Кэйа с Альбедо тоже хотели было пуститься следом за рыжеволосым, однако из-за суматохи Альберих совершенно не видел, куда он наступает… стоило ему спуститься лишь на одну ступень, как его нога провалилась чуть выше щиколотки и железные прутья до крови разодрали ему кожу.       Аякс самый первый поднялся на второй этаж и сразу же направился в ту самую комнату, откуда они все пробирались внутрь здания. Когда он влетел в неё, он увидел две фигуры на полу… Какой-то человек зажимал рот Томе, в то время как сам юноша мычал и пытался отчаянно выбраться из-под него. Было непонятно, что именно происходит, но Тарталья не стал даже пытаться разбираться в этом, он подбежал к ним и со всего размаху ударил ногой в бок незнакомцу. Тот упал на пол, грязно ругаясь, но уже через пару секунд он вновь вскочил на ноги и взглянул на рыжеволосого диким взглядом.       — Ах ты, сукин сын, — прошипел он.       Тарталья отчётливо увидел, как в его руках блеснул нож, перед тем, как мужчина рванул к нему. Парень инстинктивно дернулся в сторону, увернувшись от удара, после чего попытался вновь атаковать… с реакцией у незнакомца были явные проблемы… он не успел ещё даже развернуться к Тарталье, как уже получил от него очередной пинок, который впечатал его прямо в стену. Позади Аякса бормотал Тома, отползая назад к противоположной стене. Он смотрел на свою руку и лицо его исказилось ужасом. Однако рыжеволосому некогда было оглядываться назад и разбираться в чем дело, он со злобой ударил кулаком мужчину в ухо, после чего заломав ему руку, вынуждая бросить нож. Из-за адреналина и ярости, что поднялась в груди, Аякс чуть было не сломал ему руку, заставляя орать ублюдка от боли. В последнюю секунду, мужчина умудрился ударить ногой парня и вывернуться из захвата. Тарталье пришлось отпрыгнуть в сторону, но как только он это сделал, незнакомец вдруг сунул руку в карман и вытащил небольшой пистолет. Но он не успел навести дуло на рыжеволосого: как раз в эту секунду в дверном проёме показался Кэйа, переключив все внимание мужчины на себя. Тот без раздумий начал палить в его сторону… Альберих едва успел скрыться за стенкой.       — Чертовы крысы! — завопил мужчина, яростно топнув ногой.       Тарталья замер. Человек перед ним… явно был не в адекватном состоянии. Его руки сильно дрожали, его движения все были ужасно дёргаными. Что творилось в этой больной, набитой наркотиками, голове было невозможно понять!       — Сука, кто из вас Тарталья? А? — мужчина истерически рассмеялся, наведя пистолет на Аякса, — кто? Если скажите, умрет только один человек сегодня. Ну а если начнёте перекрывать задницы друг друга, я вас всех тут нахер прикончу!       Он навёл дуло на Тому, что все еще прижимал к груди руку, откинув голову назад. Он скулил от боли и было видно, как тяжело ему усидеть на месте…       — Спокойно, спокойно. — сказал Тарталья, медленно подняв руки и переключал его внимание на себя.       Иногда мы не можем точно знать, что выкинет близкий нам человек, даже несмотря на то, что мы прошли с ним и горе и радость. А этот человек помимо того, что был абсолютно незнаком им, ещё и явно был не в себе, и не важно, из-за проблем со здоровьем он был таким или из-за веществ. Что этот ублюдок предпримет? В его больную голову могло прийти все что угодно. Нужно быть с ним как можно осторожнее…       — Что тебе нужно от Тартальи? — послышался голос Альбедо из-за угла.       — Как говорится, ничего личного — просто бизнес, — мерзко хихикнул мужчина, — никогда бы не подумал, что мне может привалить столько счастья из-за какого-то сосунка. Меня наняли, чтобы убить его! — гордо заявил он, — и навалили кругленькую сумму, да ещё и наркоты подкинули.       «Я оскорблён…» — подумал Аякс, нахмурив брови.       — Простите, ребят, ничего личного, честно. Просто я не запомнил его лица на фотографии, — рассмеялся незнакомец, — ну вот эта сучка похожа вроде на него, — он указал в сторону Томы, однако из-за того, что Тарталья намеренно загородил его своим телом, мужчина прищурил свои красные глаза и поднял пистолет на него, — отойди в сторону, мразь.       В эту секунду из-за угла выскочил Кэйа. Он набросился на мужчину и попытался выбить пистолет, однако тот вовремя переключился на него… Альберих успел только схватить его руку и отвести от себя оружие, как тот начал палить в потолок. Пока мужчина был занят другим человеком, Тарталья не раздумывая, подобрал нож с пола и рванул к нему. Как раз в этот момент, наркоман оттолкнул от себя Кэйю, сильно приложив его об стену, и приготовился уже выстрелить ему в голову, как вдруг Аякс вонзил нож прямо в бок. Юноша намеренно схватил его за волосы и резко потянул назад, чтобы ублюдок не смог сделать последний выстрел. Однако тот начал вновь стрелять в разные стороны, как будто желая утянуть хоть кого-нибудь из них за собой. Альберих молниеносно среагировал и, подскочив к мужчине и вынув из его же тела нож, он полоснул лезвием по горлу. Тарталья же в этот миг подставил подножку ублюдку и тот с грохотом свалился на осколки стекла, хватаясь за горло и издавая мерзкие булькающие звуки…       Сердце в груди бешено колотилось и адреналин все еще бурлил в крови… парни сделали шаг назад, не спуская глаз с истекающего кровью человека. В голове было пусто у обоих. Они не сразу вернулись в реальность и пока Альбедо пытался достучаться до них, в ушах они слышали лишь звон.       — Чего встали?! Нужно отвести Тому в больницу. Черт… как быть.       Светловолосый, увидев, что его никто не слушает, дернул Кэйю за волосы. Тот с каким-то испуганным бледным лицом взглянул на него.       — У тебя есть кому позвонить?! — вновь обратился Альбедо к нему, — Нужно чтобы кто-нибудь довез нас до больницы… с телом потом разберётесь!       Альбедо тоже выглядел ошарашенным, однако ему удалось сохранить рассудок. Он злился и повышал голос, однако в этом помещение он был единственным, кто мог ещё раздавать какие-то указания.       — Вы его убили? Если да… черт. Нужно спрятать тело.       У парнишки казалось, вот-вот взорвется голова. Он пытался придумать как Тому доставить в больницу и как избавиться от трупа, чтобы ни одна живая душа не могла его найти. Его товарищи были в полной заднице. Он сам был в заднице! Нужно было скорее что-то придумать.       Кэйа тоже очнулся и рядом с Тартальей началась возня, однако рыжеволосый не обращал на неё внимание. Он прижал дрожащую руку к груди, его взгляд был направлен на мужчину, однако смотрел он как будто сквозь него. В данную секунду… он ничего не чувствовал и ни о чем не думал. Лишь мерзкое ощущение всплывало у него в голове, лишь эта картина вставала перед глазами… как нож вонзается в чужую плоть, как лезвие проходит по шее и тёплая кровь обильно течёт. Тошнотворно. Мерзко. Отвратительно. Он только что переступил черту, за которую не смеет переступать ни один человек… на его руках кровь обычного человека, даже не монстра. Но… почему он сейчас ничего не чувствует? Почему он не корит себя в этом, а лишь вспоминает о мерзком ощущении?       Тарталье потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Он повернул голову в сторону парней и, как ни странно, выглядел он немного спокойнее, чем остальные. Лишь где-то внутри колотилось сердце, грозясь проломить грудную клетку, однако на его лице было мало эмоций. Одни лишь дрожащие руки и ноги выдавали его. Аякс взглянул на Тому… Альбедо подсвечивал ему руку телефоном и юноша очень хорошо смог рассмотреть фалангу пальца, что свисала на жалком куске мяса… этот ублюдок почти полностью отрезал ему палец…       От этой картины его чуть было не вырвало. Он отвернулся в сторону и уставился на Кэйю, что как и он, пытался смотреть куда угодно, но не на своего товарища. Альберих держал у уха телефон, нервно облизывая губы.       — Приедь пожалуйста. Нам нужна помощь, и умоляю, не задавай вопросов.       Спускаться было намного тяжелее. В особенности Томе, которому пришлось пользоваться лишь одной рукой, чтобы повиснуть на карнизе и упасть в руки своих друзей, что, недооценив силу притяжения, чуть было не ударились лбами друг о друга. Альбедо умудрился очень ловко перевязать палец парню из имеющихся средств, и… как только эта ужасающая картина исчезла под слоями ткани, даже Тома немного успокоился. Теперь он сидел весь бледный на земле и просто сжимал губы, закрыв глаза. Лишь изредка от него доносились стоны, полные боли…       Кэйа и Тарталья встали у дерева, глядя вдаль. У Аякса в душе творился настоящий хаос. Он переживал за Тому, чувствовал вину, но в то же время, все его мысли были заняты трупом, о котором могла узнать полиция. Парень боялся увидеть на горизонте человеческую фигуру… у него тут же поднималась внутри паника и он уже думал над тем, чтобы схватить всех своих товарищей и сбежать в лес. Но что было самое ужасное… Тарталья, стоя в гробовой тишине, начинал медленно изводить самого себя. Он проклинал себя за то, что он переживал не о самом убийстве, не о том, что он лишил обычного человека жизни, а о том, что его остывающий труп могут найти. Ему казалось это неправильным…       Вдали показалась знакомая машина. Она довольно быстро приближалась к церкви, однако парни, вместо того, чтобы испытать облегчение, наоборот сильнее напряглись. На первый взгляд и Кэйа и Тарталья выглядели спокойными, однако на самом деле, они ещё не совсем отошли от всего случившегося. Аякс сжал губы, спрятав за спиной трясущиеся руки. Ему пришлось облокотиться о дерево, чтобы держаться на ногах… как ему объяснять этим людям ситуацию? Как признаться в случившемся? С чего вообще начать?       Машина остановилась в нескольких метрах от церкви и из неё вышли двое: Дилюк с хмурым лицом, на котором с трудом можно было заметить намёк на беспокойство, и Чжун Ли со спокойным, даже немного равнодушным, взглядом.       — Что с вами стряслось? — нахмурил брови Рагнвиндр, увидев окровавленную ногу Кэйи.       Он ускорил шаг и вид его стал еще более угрожающим. Альберих с Тартальей невольно попятились назад с испуганными глазами. Что они должны были сказать охотникам, которые рисковали жизнью, чтобы спасти обычных людей? Они убивают монстров, помогают всем… а малолетние идиоты, которых они же и взяли под своё крыло, внезапно творят черт знает что.       — Во что опять вы вляпались? — спросил молодой человек, остановившись. Он заметил их испуганные растерянные лица, поэтому заметно смягчился, не желая ещё сильнее их испугать. Альбедо, услышав незнакомый голос, поспешил выйти из-за угла дома. Он выглядел решительно и одним лишь своим появлением, смог спасти ситуацию…       — Кто водитель? — без лишних церемоний спросил светловолосый. Он выглядел чуть моложе своих сверстников, однако благодаря твёрдой решимости, выглядел куда старше и увереннее. — Нам нужно срочно отвезти Тому в больницу, вопросы будете задавать позже, у нас нет времени.       Альбедо помог Томе подняться, после чего потащил его к машине. Кэйа вместе с Тартальей тоже хотели последовать за ними и сесть в автомобиль, однако светловолосый остановил их:       — У вас здесь есть дела. С Томой ничего не случится, я уверен, ещё есть возможность пришить палец… нужен лишь лёд… — Альбедо нахмурил брови и поспешил сесть на пассажирское место, — нам нужно спешить.       Дилюк немного опешил от такой наглости, однако в самом деле не стал задавать лишних вопросов. Он сел за водительское место, но не сразу захлопнул дверь… его взгляд упал на окровавленную ногу Кэйи.       — Садись. — приказал он.       Альберих неловко рассмеялся, подняв руки вверх.       — Не-не, все нормально! Уезжайте быстрее.       — Садись, я сказал. По дороге мне все расскажешь.       Кэйа неуверенно взглянул на Тарталью, наверное, желая получить хоть какую-то поддержку, однако Аякс кивнул ему сказав: «езжай». Ему тоже нужна была больница, крови было слишком много для обычной царапины… возможно этому придурку нужно было зашить рану, поэтому рыжеволосый и встал на сторону Дилюка… хотя признаться честно… парень взглянул на Чжун Ли, что все это время стоял молча и наблюдал за происходящим. Оставаться с ним наедине сейчас не особо хотелось… Тарталья потёр кончик носа, отведя взгляд в сторону.       Как только Кэйа уселся в машину, Дилюк тут же тронулся с места. Теперь возле церкви остались лишь двое, но Тарталья продолжал сохранять молчание, глядя куда угодно, но не на мужчину. Охотник медленно приблизился к нему.       — И так?       — Произошёл… инцидент. — промямлил Аякс, нервно теребя край футболки, — на нас напали.       Юноша вновь замолк.       — Хочешь, чтобы я из тебя информацию сам вытаскивал? — мягко спросил Чжун Ли, склонив голову на бок. Он взял Тарталью за подбородок и заставил парня посмотреть на него, — все нормально, расскажи.       — Мы… кажется убили человека. — тихо сказал он.       Чжун Ли замер, глядя в голубые глаза, в которых плескался явный страх. Казалось, до него не сразу дошёл смысл этих слов… Тарталья не на шутку распереживался. Он схватил чужую руку и отвел ее в сторону, опустив голову. На его глазах навернулись слёзы… но причина их возникновения, к стыду парня, была вовсе не лишённая жизнь человека, а боязнь реакции мужчины. Ему было плевать на того наркомана… было плевать, что на его руках кровь.       — Оу…       Услышав это жалкое подобие реакции, Тарталья вздрогнул. Однако неожиданно для него, мужчина вдруг положил на его макушку ладонь, после чего обнял его. Аякс застыл на месте, не в силах выдавить из себя и слова.       — Как это случилось? — с улыбкой на лице спросил Чжун Ли, ласково поглаживая мальчишку по голове.       — Он н-напал на нас… нам п-пришлось обороняться и если бы я не… умер бы Кэйа. Если бы Кэйа не ударил его… то пострадали бы другие… — Слёзы сорвались с его ресниц и он вцепился в охотника словно за спасательный круг. — Я не хочу становиться убийцей! Я не хочу становиться монстром… пожалуйста… не отворачивайся от меня! Мне страшно. Страшно, страшно, страшно…       Тарталья понимал причину своих слез. И тот факт, что его не особо волновала лишённая жизнь, сильно пугал его. Моракс хотел заполучить его душу, он говорил, что сделает из него демона, сделает убийцу. А выходит… он сам катится в эту яму, без чьей-либо помощи. Неужели у него в самом деле нет другого выбора? Он все равно окажется в его руках? Ему не избежать этого конца? Его руки в крови… он никогда не сможет ее отмыть?       — Тише, я с тобой. — промурлыкал Чжун Ли, носом уткнувшись в рыжие волосы. — ты умница, Аякс. Спас друзей…