Скажи мне «да»…

      Алиса ушла сразу же, пылая от негодования и гнева. На кого именно она злилась, ведьма сама не могла понять. Очевидно, что ненависть и отвращение к Мораксу возросли в геометрической прогрессии. Эта сцена показалась ей ужасно грязной и лживой. Но и к Чайльду она теперь испытывала очень странные чувства, узнав все подводные камни. Кто бы мог подумать, что заклинатель умудрился дважды наступить на одни и те же грабли. И даже если он пока не знал кем именно являлся сейчас «охотник», что остался рядом, это все равно нисколько не оправдывало его в глазах Алисы.       Когда женщина ушла, захлопнув за собой дверь, Чжун Ли и Тарталья достаточно долго сидели в комнате вдвоем. Юноша не просил успокоить его или как-то поддержать, ему было достаточно одного лишь присутствия этого человека рядом. Сидели бы они молча или болтали все это время — какая разница?       И охотник был рад этому. Он не умел успокаивать и видел в подобных сценах всегда нечто жалкое и лицемерное. Воспитанный жестокими временами, жестокими нравами, он презирал людей, которые везде искали плечо, чтобы размазать по нему сопли. Слезы? Это открытое проявление слабости. Он всегда придерживался этих мыслей, но даже такие убеждения сумел переступить каким-то необъяснимым образом Чайльд, показав, что и сильные могут устать. Могут сломаться.       Надо сказать, что сам заклинатель в этом плане ничем не отличался от демона. Он тоже никогда не показывал своих слез, ровно до одного момента, когда после очередной миссии, где погибло много простых людей и его товарищей, Моракс застал его, сидящим у той самой реки, где они встретились в первый раз. Впервые тогда он увидел на лице этого сильного человека, к которому начал испытывать уважение, слезы. И к удивлению, Моракс не испытал отвращения к нему. Его мнение о Чайльде никак не изменилось. Он увидел перед собой лишь уставшего заклинателя, на которого взвалили так много проблем, что эти крепкие плечи уже не выдерживали.       Демон тогда сел рядом с ним, молча глядя на водную гладь, на которой отражался алый закат. Он не успокаивал его, не пытался поддержать. Да и сам заклинатель бы не позволил ему в эту секунду сказать и слова. Для него было унизительно — вот так предстать перед товарищем в ужасном состоянии. Но ему хватило и того, что демон, выращенный в еще более гадких условиях, чем сам Чайльд, никак не прокомментировал его слабость, а просто отнесся с пониманием, молча сев рядом. Этого было более чем достаточно, да…       Сейчас же ситуация немного изменилась. Времена были другие, поколение было другим. Люди стали более изнеженными и демон думал, что Тарталья стал таким же жалким нытиком. Однако, его слезы и истерики, которые видел демон — были вовсе не слабостью. На него правда свалилось слишком много. Моракс очень хорошо постарался, желая раздавить некогда известного героя, как обычного жука. Доволен ли он теперь всей этой картиной?       Трудно сказать.       Будет ли он просить прощения, ползая в ногах у парня?       Нет.       Это его ошибка. И он осознал ее. Толку от того, что он будет извиняться перед Тартальей — просто нет. Слова Моракса, какими бы искренними они не были бы, будут пустышкой для парня. Тот не только не простит его, но и пошлет куда подальше. Да и вообще, какой смысл во всех этих «прости»? Сколько людей со слезами на глазах извиняются перед близкими, даже не понимая, в чем именно провинились? Сколько идиотов, что разбрасываясь фразой «прости, этого больше не повторится» идут делать то же самое? Да и вообще, разве это слово, что уже давно потеряло свое особое значение, особое место в этом мире, может склеить осколки сердца, что разбилось из-за твоих необдуманных (а в случае Моракса донельзя продуманных, мерзких и подлых) действий? Лишь поступки могут показать искреннее сожаление существа, что всеми силами старается исправить свои ошибки.       Но нельзя было также упускать и того факта, что Моракс не собирался унижаться, прося прощения у парня, который никогда бы и не подумал о таком милостивом поступке. Тарталья не был добрым идиотом, способным закрыть глаза на все грехи людей. И это всегда нравилось Мораксу. Даже тысячу лет назад, когда Чайльд был куда… правильнее, он не позволял ублюдкам пользоваться своей добротой. Исключение конечно все же было — его учитель. Из-за позиций Лин Гаунмин, из-за его учений и желаний, чтобы его ученики шли той же тропой, что и он сам… у Чайльда было слишком много проблем. Он просто не справлялся с такой ответственностью, что возложили на него без его желания.       Именно поэтому Моракс хотел просто… сбавить обороты. Он понимал, что парень не простит его. К тому же, они все еще находятся на разных сторонах баррикад. А к своей цели демон собирался дойти в любом случае, какие бы обстоятельства не сложились, какие бы препятствия не выросли, он не мог остановиться. Это обязанность Короля. Это дело чести. Ну и личные счеты. Разве есть смысл скрывать этот пункт, когда он очевиден.       Тарталья снова рухнул на кровать, немного подвинувшись к краю. Чжун Ли молча поглядел в его сторону и, тяжело вздохнув, лег рядом с ним, сложив руки на груди. Он прикрыл глаза, с сожалением оглядываясь на огромную толстую стену, что выросла между ним с Чайльдом еще тысячу лет назад, когда их поставили перед выбором. Уже тогда все начало рушиться. Уже тогда было понятно, что они не вернут времена, когда они могли откинуть все предрассудки и просто насладиться странной компанией друг друга. Странной, но такой интересной и желанной. Сейчас же эта стена стала еще больше и толще. И все благодаря недопониманиям и поступкам Моракса. Что теперь делать? Ничего. Только двигаться вперед.       — У меня есть предложение от которого ты просто не можешь отказаться. — поговорил тихо Тарталья, — прямо сейчас мы идем тренироваться.       Мужчина повернул голову и посмотрел удивлённо на парня. Однако это удивление очень быстро пропало и уже через пару секунд в карих глазах Аякс видел лишь понимание и молчаливое согласие. Прекрасный способ убежать от своих мыслей и убить время. И охотник это очень хорошо знал.       Дом, который купил охотник, находился вдалеке от остальных жилых частных секторов. Этот район только начинали обустраивать и рядом находились здания, в которые еще не заселились люди. Они стояли мертвые и пустые, из-за чего складывалось ощущение, будто они идут по улице заброшенного городка. Красивые небольшие коттеджи были построены в два ряда, и приобретенный Чжун Ли дом был самым последним. После него шли лишь нарезанные участки, на которых не было даже основы под будущие сооружения.       Так как людей здесь не было, фонари, поставленные вдоль аллеи, не горели. Дорогу освещала лишь луна, серебряный свет которой красиво падал на волосы Чжун Ли, идущего впереди. Тарталья следовал за ним молча, наблюдая за его крепкой высокой фигурой, уверенно шагающий куда-то вперед. Невольно перед парнем предстал образ Чайльда, тело которого было так же хорошо подтянуто. Конечно их телосложения отличались, Чжун Ли, наверное, был немного крупнее молодого заклинателя. Но даже несмотря на это, один лишь раз взглянув на Чайльда, ты понимал — перед тобой стоит настоящий воин. Тарталья тихо усмехнулся, осознав, что он завидует своему осколку души. Он оторвал взгляд от охотника и перевел его на окружающие их деревья и кустарники. Проложенный асфальт уже остался где-то позади и теперь они углубляются в небольшой лес. Чувство дежавю кольнуло сердце Аякса, и он вспомнил день, когда они с Мораксом так же уходили от частных секторов в сторону леса. Он вспомнил, как в воздух поднялись огоньки, освещая им дорогу, вспомнил то приятное чувство в груди, что возникло у него, когда их оранжевый свет падал на деревья, траву и… на демона. Удивительно, но было как-то непривычно идти тренироваться без этой надоедливой старой черепахи. Как будто чего-то не хватало рядом.       Внезапно откуда-то со стороны Чжун Ли вылетел очень яркий светлячок. Это был точно такой же огонек, что освещал дорогу им с Мораксом во время их недавней тренировки. Тарталья, до этого идущий расслабленно и бездумно, невольно напрягся, увидев это заклинание. Оно подлетело к нему и, когда Аякс вытянул руку, опустилось на ладонь. От нее исходило приятное тепло и еще что-то странное, до этого неизведанное парнем. Внутри, где-то в районе груди, какая-то часть Тартальи отзывалась на эту энергию, исходящую от «светлячка».       — Это…       — Моя Ци, вложенная в заклинание. — не спеша проговорил Чжун Ли, развернувшись к парню. Он внимательно наблюдал за его лицом, немного прищурив глаза.       Совсем недавно Аякс не чувствовал и капли энергии. По всей видимости вместе с памятью, во время слияния душ, передавались и часть каких-то навыков от осколков. Осталось лишь выяснить, что именно приобрел Тарталья, приняв свое прошлое и вместе с ним самого Чайльда.       Мужчина снял с себя пальто и аккуратно повесил его на одну из веток дерева. Тарталья с удивлением и сомнением наблюдал за тем, как тот принялся расстегивать свою рубашку сразу же после этого.       — Чего замер? — усмехнулся Чжун Ли, — сегодня рукопашный бой у реки. Не думаю, что будет приятно потом возвращаться в мокрой футболке на теле.       — Может и штаны снять тогда? — хмыкнул в ответ рыжеволосый.       — Можешь снять. Из нас двоих в речке купаться явно буду не я.       Тарталья скинул с себя футболку и небрежно закинул ее на ветку рядом с верхней одеждой охотника. Он со слабой улыбкой приблизился к Чжун Ли, но тут же пожалел об этом.       — Щадить тебя я не намерен. Поэтому тебе стоит как можно серьезнее отнестись к этой тренировке. — сказал тот, заведя руки за спину. Он серьезно смотрел на Аякса и блеск в его глазах почему-то странно действовал на юношу. Тарталья почти физически ощущал превосходство этого человека. В особенности сейчас, когда он снял рубашку и стоял в одних штанах, в такой позе, будто он был его надзирателем.       Аякс не был каким-то слабаком. Он занимался спортом (если участие раз в месяц в соревнованиях по футболу, где он тащил на себе всю команду считается) да и в целом вел активный образ жизни (все время шарившись по заброшкам и прочим странным опасным местам). Что сказать, девушкам очень нравилось его тело. Сколько взволнованных взглядов он ловил на себе, когда в жаркую погоду они с парнями бегали без футболок. Но по сравнению с Чжун Ли, он все равно выглядел намного меньше. Нет, мужчина вовсе не был каким-то шкафом, что возвышался на пять голов над юношей. Однако просто подтянутое тело, на котором были видны намёки на мышцы, и тело опытного закаленного бойца — довольно ощутимо отличаются.       Тарталья на несколько секунд совсем выпал из реальности. Он уставился в глаза напротив с интересом подметив то, что их разница в росте с Чжун Ли была намного меньше, чем с Мораксом. Этого человека было удобно целовать. А вот демона даже ударить по голове было проблематично. Хотя… скорее не проблематично, а как-то некрасиво и глупо. Со стороны это больше бы походило на то, будто младший брат пытается влепить подзатыльник старшему, что мог одной ладонью придавить мальчишку к земле.       И вообще, почему вдруг он сравнил их? Почему он вспоминает об этом мерзком существе, пока рядом стоит без рубашки мужчина, о котором даже мечтать Аякс никогда не посмел бы.       Заметив этот расфокусированный взгляд юноши, что явно улетел в совершенно другие дали, мужчина слабо улыбнулся, коротко бросив: «начали».       Как охотник и обещал: из них двоих на мокрого щенка был похож именно Тарталья. За эту ночь его сбросили в реку такое количество раз, что парень в какой-то момент сбился со счета, уже не мысленно, а вслух ругаясь на Чжун Ли. Тот в свою очередь лишь посмеивался, поглядывая на Аякса, вылезающего из воды с крайне недовольным лицом.       Слияние душ, как и предполагал охотник, не прошло бесследно. Тарталья, сам того не замечая, стал двигаться куда быстрее и увереннее, чем несколько дней назад. Надо сказать, что Аякс сам по себе хорошо справлялся со всеми тренировками и боями. Он быстро учился и совершенствовался, даже когда его осколок души был чем-то чужеродным в его теле. Что сказать, прирожденный воин. Однако сейчас, когда он наконец принял свое прошлое и самого себя, все изменилось резко и довольно сильно. Парень смог приятно удивить Чжун Ли: когда охотник в очередной раз сделал выпад раскрытой ладонью, от которой Аяксу ни разу еще не удавалось уйти — юноша все же умудрился как-то увернуться. Более того, после такого маневра он не растерялся, а сразу же ринулся вперед и попытался обманом сбить с толку мужчину. Он сделал вид, будто намеревается нанести ответный удар, но вместо этого быстро скользнул за спину Чжун Ли, собираясь по-настоящему напасть на него сзади. Это была хорошая попытка. Возможно, будь противником Тартальи не опытное в военном деле существо, ему удалось бы завершить до конца этот маневр. Однако Чжун Ли, когда позади него появилась опасность, ловко ушел от удара, и инстинктивно нанес свой, уложив Аякса на лопатки с такой силой, что у юноши из глаз посыпались искры. Рыжеволосый после этого сразу же мысленно сделал в голове пометку о том, что к мужчине нельзя ни в коем случае подходить со спины и пугать его, иначе можно легко заработать сотрясение мозга.       Помимо того, что реакция Тартальи и его скорость заметно улучшились, нельзя было оставить без внимания также и тот факт, что парень, сам того не осознавая, периодически выкидывал такие же приемы, как и тысячу лет назад. Существует такое понятие как мышечная память. Но так как Аякс никогда еще в этой жизни не обучался ведению боя школы Таохуа, было трудно воспользоваться этим термином, чтобы объяснить происходящее. Это была выточенная годами «мышечная память» души, которая каким-то образом передалась юноше в подсознание, когда они слились. Эта память въелась ему в кору и стала как родная.       Во время тренировки Тарталье заметно стало лучше. Хотя он и плевался ругательствами, на его лице все же наконец появилась добрая веселая улыбка. В особенности, когда мужчина хвалил его, взгляд голубых глаз по-особенному загорался и парень с большим рвением начинал снова нападать, чувствуя себя куда увереннее. Это был очень милый послушный щеночек, которого Чжун Ли учил рвать противника на куски, обнажая свои клыки. Все движения, все приемы, которые показывал мужчина, были донельзя кровожадными.       По сравнению со сложным стилем школы Таохуа, в которой учеников обучали наносить красивые точные удары, стиль охотника был в самом деле более беспощадным. Если вспомнить то, как бился Чайльд до их бесчисленных спаррингов… заклинатель двигался всегда безупречно, создавая впечатление, будто он танцует во время боя. Это было элегантно, быстро, до того красиво и опасно, что захватывало дух. Даже несмотря на то, что молодой человек знал тогда уже много проклятых техник и мог спокойно их использовать, он никогда не смешивал чистый безупречный стиль своей школы с этими кровожадными грязными движениями и заклинаниями. Он просто не пользовался ими… До чего же печальная трата таланта.       Стоит отметить, что техники и приемы Чжун Ли не были уродливыми или до безобразия простыми по сравнению со стилем ведения боя Таохуа. То, как двигался мужчина, уворачиваясь от беспорядочных ударов парня, вызывало трепет и восхищение. Ловко, точно, быстро, по-своему изящно, но более жестоко и стремительно.       Согнувшись и оперевшись о свои колени, Тарталья старался перевести дух, пока мужчина спокойно стоял рядом с поднятой головой. Он смотрел на уже светлеющее небо. Целую ночь юноше приходилось бегать, драться, учить новые техники. Он был вымотан. И Чжун Ли был уверен, что Аякс просто не сможет подняться утром и отправиться к друзьями. Мужчина слегка улыбнулся, прикрыв веки.       — Полагаю, стоит заканчивать.       Тарталья кивнул, вытирая пот со лба. Он уже готов был развернуться и направиться в сторону дома, однако его остановили:       — Последнее небольшое задание для тебя и мы пойдем.       Парень тут же сник, вновь обернувшись лицом к Чжун Ли. Тот указал ему ладонью в сторону большой толстой ветки, торчащей из водной глади. Его жест был приглашающим…       — Как только успокоишь свое сердце и мысли, мы сразу же пойдем.       — Хочешь чтобы я залез на эту ветку? — с сомнением спросил парень.       — Она выдержит твой вес.       — Я… не уверен.       — Если встанешь одной ногой, точно все получится. — с ухмылкой сказал Чжун Ли и Аякс почувствовал дежавю, увидев как именно его губы изогнулись. Невольно перед глазами всплыл образ демона и он тут же поёжился. Это что, шутка?       Вот только сказав это, мужчина отступил на шаг, пропуская Тарталью вперед.       — Погоди, ты серьезно? — переспросил парень, неуверенно глядя на него, — эй, я не балерина. Я не смогу устоять.       Несмотря на свои слова и недовольства, он все же приблизился к ветке, перескочив с берега на небольшой камень поблизости. Чтобы подтвердить свои слова, он оперся ботинком о сук и толкнул его, надеясь, что тот сразу сломается или сильно покачнется, что докажет о невозможности совершения такого идиотского задания. Тарталья искренне не понимал, зачем ему заниматься этим бесполезным делом.       — Если бы мы были в школе Таохуа, не пришлось бы использоваться подручные средства, чтобы воспитывать в тебе собранность, душевное равновесие и стойкость.       Данный вид тренировки лишь кажется глупым и бесполезным. На самом деле он таковым не является. — проговорил Чжун Ли, сложив руки на груди и наблюдая за тем, как с недовольной миной Аякс начал пытаться залезть на обрубленный сверху конец толстой ветви. В самом деле, помещалась лишь одна нога… Тарталья пару раз качнулся, стараясь сохранить равновесие, но тут же рухнул в воду. Мужчина лишь с улыбкой отвернулся в другую сторону, стараясь скрыть свое веселое выражение.       — Это невозможно!       — Возможно. И ты поймёшь это, когда устанешь наконец купаться в ледяной воде, и возьмёшься за дело с умом.       Тарталья закатил глаза, подплыв обратно к камню, чтобы вскарабкаться на него. Однако из-за воды, что расплескалась во все стороны при его падении, поверхность была скользкой. Парень просто обнял выступающую поверхность, за которую можно было зацепиться, но пытаться еще раз залезть на него не стал. Он очень сильно устал и хоть силы не полностью покинули его, парень хотел подавить на жалость мужчины. Заниматься этим идиотским делом он совершенно не хотел, поэтому строил из себя совсем обессилевшего. Вот только это не подействовало на Чжун Ли. Хмыкнув, он с лёгкостью перепрыгнул на этот самый камень, а после него, красиво извернувшись в воздухе, запрыгнул на обрубок ветви. Тарталья, залезая на нее, испытывал трудности, а этот гад специально решил повыпендриваться, унизив всего двумя своими прыжками. С грациозностью кошки, мужчина оказался на ветви. Несмотря на то, что он умудрился в воздухе покрутиться вокруг своей оси, его нога твердо встала на этот небольшой обрубок ветви и охотник даже не шелохнулся. Он встал ровно, глядя на шокированного парня сверху вниз.       — Это возможно. И хочешь того или нет, но ты научишься стоять даже на самой тонкой палке, сохраняя равновесие, собранность и душевное спокойствие.       Мужчина слабо махнул двумя пальцами одной руки, в то время как его вторая была заведена за спину. Сразу же после этого Тарталья внезапно почувствовал под ногами твердую поверхность, хотя секунду назад он не доставал до дна реки. Эта поверхность немного вытащила его из воды, но обескураженный юноша чуть было вновь не грохнулся. Нечто, появившееся у него под ногами, вызвало диссонанс в голове и он растерялся. Однако Чжун Ли не позволил ему упасть. Он схватил его за шиворот и всего за считанные секунды извернулся вместе с парнем так, что они молниеносно поменялись местами. Тарталья даже не сразу понял что произошло, когда его взгляд упал на довольное лицо охотника, смотрящего на него теперь снизу вверх. Удивительно, но он смог каким-то образом поставить на свое место Аякса так, чтобы он не упал в первые же секунды. Вот только стоило осознать это юноше, как он снова зашатался.       Чжун Ли тяжело вздохнул. Оглядевшись по сторонам, он вдруг перепрыгнул с такой скоростью на берег, что Тарталье показалось, будто он просто исчез. Но уже через несколько минут мужчина вернулся… с длинной палкой в руках.       — Соберись. — сказал он, слегка ударив по боку Аякса, тем самым помогая ему немного сместить центр тяжести. Тарталья тут же выпрямился и сделал серьезное лицо, напрягшись. Охотник не сразу заметил перемены в нем, он немного наклонил голову в бок и концом палки провел по позвоночнику юноши, строго напомнив: — спина.       Сразу же после этого, охотник слегка ударил концом палки по икре Аякса, заставляя его согнуть в колене свободную ногу и отвести ее в сторону. На удивление рыжеволосый смог сохранить эту позу и несколько секунд вообще не шевелиться, с идеально ровной спиной стоя на ветви. Только лишь когда Тарталья вытянулся по струнке и замолк, мужчина оглядел его с ног до головы. То, как резко он стал серьезным, заставило Чжун Ли усмехнуться. По всей видимости Чайльд в самом деле был из тех, с кем на тренировках нельзя было дружелюбно обращаться. Ведь он начинал относиться к делу несерьезно, дурачась и отшучиваясь. Но стоит в руки взять кнут, как он сразу же со всей серьезностью относится к делу, меняясь даже в лице.       — У тебя пол часа. Если упадешь в воду, время будет продлеваться.       Тарталья расширил глаза, глядя на мужчину.       — Но…       — За лишнюю болтовню тоже буду минуты прибавлять. — с улыбкой ответил Чжун Ли и как ни в чем не бывало вернулся на берег.       Пару секунд он сверлил взглядом мальчишку, наблюдая за его попытками сохранить баланс. Но кажется, слова охотника так поразили его, что он был больше не в состоянии удерживаться в одном положении. Тарталья снова рухнул в воду, Чжун Ли же лишь усмехнулся на это. Он сел на траву и, приняв позу лотоса, прикрыл глаза.       Только лишь спустя полтора часа, Аякс смог ловко забраться на обрубок ветви и принять необходимую позу, сохраняя равновесие. Конечно, его стойка была не идеальной, но уже Чжун Ли был доволен и тем, что парень смог устоять на месте больше десяти минут, не извиваясь как червь.       — Следи за дыханием. — послышался рядом тихий голос.       Тарталья вздрогнул. На берегу прямо напротив него сидел Чжун Ли, и услышать голос до боли похожий на его прямо рядом с ухом, было не очень приятно. В особенности, когда ты где-то в лесу стоишь посреди реки, еле удерживаясь на ветке. Парень повернулся к Мораксу слишком резко, из-за чего он вновь начал шататься. Демон на это лишь вздохнул, отвернув от него голову так, будто разочаровался в его способностях, как физических, так и умственных. Центр тяжести сместился и Тарталья окончательно потерял равновесие. Однако, он инстинктивно начал махать руками, желая ухватиться хоть за что-нибудь. И в самую последнюю секунду ему удалось все же что-то схватить. Этим «что-то» оказалось плечо появившегося рядом Демонического Императора. Совершенно не ожидающий подобной наглости, демон не успел среагировать: Аякс уже летел в воду, таща за собой и второго.       Послышался всплеск и из воды вынырнули две головы, уставившись друг на друга растерянно. Но стоило им осознать что именно случилось, как их выражение лиц поменялись: Тарталья расплылся в улыбке, начав бесстыдно хохотать, а Моракс недовольно нахмурил брови, глядя на парня так, будто готов был его утопить.       — Идиот. — прошипел мужчина быстро и ловко выскакивая из воды.       Юноша глянул в сторону Чжун Ли, опасаясь, что он мог видеть эту странную картину, однако увидев его закрытые глаза, он успокоился. По всей видимости охотник был погружен в медитацию и ничего не слышал.       — Ваше Величество, мне так жаль. — без капли искренности сказал Тарталья вскарабкиваясь на камень.       — Выглядишь слишком довольным. Может мне исправить это? — с намеком спросил Моракс, однако легкий прищур выдал его улыбку, скрывающуюся под маской.       Тарталья хмыкнул и снова полез на ветку. При этом внутри он чувствовал нечто странное и неприятное от мысли, что он спутал голоса мужчин. Но они в самом деле сейчас почему-то казались похожими. Раньше подобного юноша не замечал. Даже интонации у этих двоих сильно отличались. Чжун Ли разговаривал с ним сдержанно, но достаточно ласково. Моракс же всегда с насмешкой или ледяным тоном. Сейчас же эта разница немного стерлась и тех выразительных отличий он больше не видел. Хотя казалось, что демон почти не поменял свое отношение к нему. Ну может… перестал так сильно издеваться как в начале. Но в целом, насмехаться над ним и едко комментировать действия он не перестал.       Тарталья снова встал в удобную позу, но некоторое время он просто пялился на Моракса, пока тот пытался с помощью какого-то заклинания высушить свои одежды. Он был похож на прекрасного ухоженного длинношерстного кота, которого кинули в ванну. Все великолепие смылось вместе с водой и теперь перед ним стоял… обычный человек, которого оказывается, тоже можно было застать врасплох. Который оказывается тоже мог выглядеть вот так забавно и мило из-за этих длинных прилипших к щекам волос.       В груди странно потеплело от этих мыслей. Хотелось видеть больше вот таких моментов, когда образ мудака стирался и ты забывал, что перед тобой стоит дьявол.       — Ты во мне дыру прожжешь. — приподняв одну бровь, прокомментировал Моракс, высушив уже всю свою одежду и приступив к волосам.       Сначала он выжал свою длинную черную косу, после чего начал длинными пальцами расчесывать их, пробегаясь по всей длине. Тарталья с интересом уставился на кончик этого смолистого водопада, который горел янтарным цветом. Наверное, во всем образе демона, именно эта забавная деталь цепляла так часто. Такая милая, на взгляд Аякса, вещь не вязалась с образом кровожадного темного Императора. Хотя… когда ты поднимал взгляд на эти янтарные глаза, все вставало на свои места. Холод, пугающая проницательность напоминали о его титуле, о его роли в твоей жизни.       Но сейчас, когда он встретился с его глазами, в нем не возникло того трепета и страха, что возникали в начале. И… если так подумать, их Тарталья давно уже не ощущал так ярко.       Эти изменения демона не произошли за один день или час. Он постепенно шел к этому, становясь все терпимее к ненавистному ему объекту. Просто Аякс обратил на это внимание лишь сейчас. Конечно по сравнению с тем, как вел себя Моракс с Чайльдом тысячу лет назад это и рядом не стояло, однако… Кажется демон начал привыкать к нему. Он оставался все таким же ублюдком, но все равно вел себя немного иначе. И Тарталья не знал радоваться этому или лишь сильнее напрягаться.       — Представь, что ты сел медитировать. Дыхание, мысли, внутреннее состояние — все это ты должен взять под контроль. Расслабься.       — Я стою на одной ноге на обоссанной палке, которая уже все мое тело исцарапало. А ты предлагаешь мне расслабиться?       Его напряженность сильно мешала ему удерживаться на месте и Моракс это видел. Он дал ему совет, уже зная какой будет реакция, поэтому абсолютно спокойно отнесся к ней. Он даже ожидал, что парень продолжит сокрушаться, фыркая и пытаясь словесно укусить его. Однако Тарталья быстро замолк. Моракс, перестав сушить свои волосы, взглянул на парня и, к своему удивлению, увидел как тот, прикрыв глаза, стал выравнивать дыхание. Не сразу, но Аякс заметно расслабился, все больше погружаясь в безмятежное состояние. Это был большой успех. Моракс даже почувствовал что-то напоминающее гордость за мальчишку. Учитывая то, что творилось вокруг него и в его собственной душе… было удивительно, что Аякс так быстро смог успокоиться и отвлечься от всего, сохраняя равновесие.       Небо уже посветлело и где-то там, за кронами деревьев все выше поднималось солнце. На часах было около пяти утра и Тарталья уже около пятидесяти минут стоял с закрытыми глазами на ветке, не шевелясь. Конечно на столбе, предназначенном для подобных тренировок, было бы куда удобнее практиковаться. Юноша бы не исцарапал себе так сильно конечности, да и в целом ему было бы куда комфортнее стоять. Однако, Моракс был доволен тем, что им пришлось выходить из ситуации другим путем, взяв для этого страшный корявый обрубок ветви. Чем тяжелее условия, тем выносливее становится человек. Пускай сегодня он и будет проклинать мужчину, но уже завтра скажет спасибо.       Усевшись на край выступа большого камня, демон обратил свой взгляд на водную гладь, на поверхности которой отражалось все небо с бегущими облаками.       — Прими мои поздравления. — безэмоционально проговорил он, — твои части души наконец слились.       Тарталья, что был уже на грани сна и яви, медленно разлепил веки. Он завел руки за спину, с недоумевающим взглядом посмотрев на Моракса. Несколько минут он молчал, анализируя слова, внутренние ощущения и в целом ситуацию, после чего нахмурил брови. При этом, все эмоции он выражал очень слабо. Он до сих пор старался сохранить внутреннее спокойствие, чтобы не рухнуть вновь в воду.       — Я его в самом деле не чувствую. Как будто в груди… стало пусто. — тихо сказал Тарталья, — но я не понимаю, разве это возможно? Мне казалось, что мы разные. И именно поэтому мы не можем соединиться.       Моракс демонстративно сложил руки на груди, повернув голову в сторону Тартальи. Один лишь его взгляд заставил парня мысленно дать себе подзатыльник.       — И когда ты понял, что моя часть души не слилась со мной? — осторожно спросил Аякс.       — Какое-то время я видел, что с тобой творится что-то не то, но я не вмешивался, надеясь, что тебе станет хуже и ты решишь рассказать обо всем сам.       — Жестоко. — закатил глаза Тарталья.       — Зато честно. — пожал плечами Моракс, — но о том, что именно с тобой происходит, я узнал совсем недавно.       На несколько минут они замолкли. Юноша спрыгнул с ветви на камень, разминая в тишине свою затекшую ногу, которая ужасно теперь болела.       — Без разрешения. — заметил Моракс.       — Я заебался. — признался Тарталья, даже не пытаясь оправдаться. Он потянулся и лениво плюхнулся рядом с демоном, устало потирая свою шею.       — Возвращаясь к теме… — демон сделал небольшую паузу, подняв голову к небу, — полагаю, причина, по которой вы не могли долгое время слиться друг с другом, заключалась в другом. Конечно, ваши разные взгляды на те или иные вещи могли играть большую роль в этом деле, но далеко не самую важную. Вы выросли в разных условиях, вам никогда не стать идентичными. Взгляды на жизнь, ценности, отношения к некоторым людям — все это не может полностью быть похожим на то, что было у тебя тысячу лет назад. В общем… то, что вы разные — это абсолютно нормально.       — И? В чем тогда была главная причина?       — В твоем отношении к своему прошлому. Ты его просто не принимал.       Тарталья задумчиво перевел взгляд на берег, где все еще сидел с закрытыми глазами Чжун Ли.       — Вчера, прежде чем меня забрали, я ругался с Чайльдом. Я буквально послал его… кстати, тебя тоже.       — Спасибо, что сообщил. — подняв глаза к небу и покачав головой, ответил Моракс.       Тарталья слабо улыбнулся, сложив руки на груди. Однако потом он немного сник, снова задумчиво опустив голову. Они сидели в тишине довольно долго, пока Аякс пытался проанализировать всю ситуацию и осознать что именно произошло. Моракс терпеливо ждал, не подгоняя его и не пытаясь влезть в голову.       — Оу…       Демон молча перевел взгляд на парня.       — Ладно, может я ругался не только на Чайльда, но и на себя.       Демон продолжил сверлить его взглядом, все так же не произнося ни слова.       — Ну, может по большей части все-таки мой гнев был направлен на… мое отражение. Буквально. Я…       — Ты был зол на свои грехи. На свои выходки. — закончил за него Моракс.       Тарталья покусал губу, вновь замолкнув.       — Я не хотел сливаться с Чайльдом. — спустя пару минут выдал Аякс, — боялся, что…       Он замолк, не зная какие слова подобрать.       — Что он уничтожит твою личность, которая сформировалась за эти восемнадцать лет?       Демон попал в самую точку и парень недовольно поёжился, кивнув.       — Это не так. Сейчас, даже вспомнив всю прошлую жизнь и вновь прочувствовав все те эмоции, ты не станешь его копией. Потому что, как я уже говорил, из-за разных факторов ты вырос немного другим человеком. Потому, на многие вещи ты посмотришь с иной точки зрения. Через свою призму, сформировавшуюся за эти годы.       — Мне не нравится к чему все идет. У меня плохое предчувствие. — признался внезапно Тарталья. И они оба знали, что речь идет уже не о душах.       Моракс ничего не ответил, молча устремив свой взгляд на темную чащу.       Алиса замерла напротив огромного прекрасного храма в честь Святого Варки. Конечно, ему было не сравниться с главным зданием, расположенным в Мондштате, однако даже эта маленькая копия заставляла с восхищением обращать внимание на все детали архитектуры, преклоняясь перед архитектором.       Женщина остановилась в десяти метрах от дверей, разглядывая людей, входящих в это большое красивое здание. Никогда бы в своей жизни женщина не подумала, что почувствует зависть по отношению к тем, кто может вот так с легко заходить в храм и молиться богам, успокаивая свое сердце тем, что где-то там на небе их слышат. Где-то там, на небе, есть высшие существа, готовые им помочь…       — И скучно и грустно, и некому руку подать в минуту душевной невзгоды…       Алиса даже голову не стала поворачивать: она узнала говорящего и подняла глаза к небу, мысленно проклиная существо. К ней с мерзкой улыбкой, которую так и хотелось стереть с лица, приблизился юноша с косичками.       — Как же больно видеть перед храмом несчастную мать, потерявшую детей. И как же печально от мысли, что вознеся на пьедестал «свободу» , она теперь не может ни к кому обратиться.       Демон скорчил грустное выражение, выпятив нижнюю губу. Было ясно как день, что он просто хотел вывести на эмоции своего собеседника, однако тот был не так прост. Прожив с этими мыслями уже много веков, Алиса с достойным хладнокровием стояла, никак не изменившись в лице.       — Вы по какому-то конкретному делу ко мне? Или Его Величеству стало просто скучно?       Барбатос улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. Небольшие острые клыки создавали ему какой-то свой особый шарм. Он был похож на очень харизматичного наглого сорванца, никто бы и подумать не смог, что перед ним стоял демонический ублюдок во плоти.       — Решил поболтать с великой ведьмой. — пожал плечами он, — Узнать, всегда ли она была такой лицемерной змеей или это качество было приобретено спустя долгие годы проживания среди людей.       — Не понимаю о чем вы. — равнодушно бросила женщина.       — О всей этой махинации с душой Чайльда конечно же. — с весельем в голове ответил Барбатос, — Старейшина Ведьминского шабаша всегда была против воскрешения. Темная магия, запретные техники — кажется вы внимательно следили за тем, чтобы никто не пересекал черту. Однако… удивительно, как быстро вы поменяли мнение, когда ваша дочь умерла, а сын отправился вслед за ней, оставив вас одну.       Взгляд Алисы потемнел. Она волком взглянула на Барбатоса, казалось, желая испепелить одним лишь взглядом. Один раз уколоть себя воспоминаниями минувших дней она позволила демону, однако сейчас ублюдок пересёк все границы, обвиняя ее и вороша прошлое.       — Ох, не нужно на меня так смотреть. — с улыбкой проговорил Венти, покачав головой, — И прошу, не нужно говорить что-то вроде: «ты несёшь бред». Если в начале ты в самом деле не знала о том, что творят с душой Чайльда, то после войны и потери своих драгоценных детей, я уверен, что ты уже начала подозревать что-то неладное. Более того, я уверен, что тебе не один раз выпадала возможность прекратить эти безумные опыты. Однако… ты этого не делала. Великая ведьма предпочла закрыть глаза. Почему же? — парень натянул задумчиво выражение, после чего наиграно закрыл рот рукой, «ошарашено» посмотрев на Алису, — может быть потому, что ты в глубине души хотела вернуть свое чадо? Поэтому ты наблюдала со стороны, выйдет у Иль Дотторе или нет его безумная маленькая идея?       Алиса замолкла, не в силах ничего сказать.       Тысячу лет назад, после того, как Моракс был запечатан, началась кровопролитная война, в которой человечество смогло одержать победу лишь из-за тщательно продуманных планов Лин Гаунмина и других старейшин. Устроив смуту в самом демоническом царстве, настроив существ друг против друга, они смогли ослабить тварей. Однако война все равно была очень жестокой. И в такое тяжелое кровавое время нельзя было сохранять нейтральную «свою» сторону. Однако Алиса, придерживаясь своих принципов, категорически отказывалась присоединяться к людям или к демонам. Многие ее знакомые, которые тоже состояли в шабаше, давно покинули ее, не в силах больше отсиживаться в стороне. Кто-то выбрал «врагов», кто-то сражался за людей… жизнь сильно переменилась и Алиса со своими детьми осталась одна.       Ее сын был против такой позиции в войне. Он не раз говорил о том, что выбор необходимо сделать, хочет она того или нет. Но женщина не слушала его. В один из дней, юный маг, после серьезной ссоры с матерью, покинул дом. Он примкнул к заклинателям, взяв в руки меч, и тем самым нарушив главное правило семьи и всего ведьминского шабаша — держаться нейтральной стороны и не убивать никого из людей или демонов.       Никогда не ставить себя выше другого существа. Никогда не брать на себя роль судьи… Кто должен был умереть, а кто должен был остаться и править на земле… Как они смели решать кто из них займёт какое место? Это было неправильно.       Но молодой маг считал, что отсиживаться в стороне, пока вокруг творился хаос — тоже неправильно. Он попытался переубедить мать, перетянув ее на сторону заклинателей с помощью Лин Гаунмина. Этот человек был выдающейся личностью и имел большой талант к подобным вещам. Он надеялся, что мужчине удастся вразумить женщину. Однако этого не случилось. Алиса упрямо настаивала на своем. Она превратила свою хижину в «нейтральную территорию» где лечила раненных существ. Там были и люди, и демоны, и вампиры, и даже божественные звери, что превосходили обычных в умственных и духовных способностях.       Но однажды… вернувшись после нескольких дней поисков лечебных трав, перед Алисой предстала ужасная картина: ее дом горел, а на улице рядом с почерневшими охваченными огнём досками стояли на коленях все раненные. В первых рядах заложников стояли на земле обнаженные помощники ведьмы, вместе с которыми она ухаживала за воинами. И среди них была ее дочь.       Заклинатели и демоны, которые были взбешены существованием такой «нейтральной территории» где мешались и люди и другие существа, объединились в одну шайку, решив сравнять это место с землей. Но просто убить «предателей» им было мало. Они издевались над ними, унижали…       Алиса вернулась домой ровно в тот момент, когда над головой ее дочери, у которой все тело было в синяках и порезах, подняли меч. Все произошло так быстро, что ведьма не успела даже осознать что именно творится. Она лишь запомнила как будто в замедленной съемке, как лицо ее семнадцатилетней девочки застыло на мгновение при виде матери. А потом голова с этой печальной улыбкой упала на землю с тяжелым глухим ударом…       Что произошло потом Алиса не помнила. Все смешалось и застыло, сохранившись в голове какой-то грязной неразборчивой картиной. Единственное, что ведьма запомнила после всего случившегося, как несколько дней спустя, к ней явился ее сын. Он увидел мать, что держала в руках его мертвую сестру, которая уже начала медленно гнить, превратившись в безобразное желтое нечто.       Алиса пришла немного в себя, когда бедный молодой маг взвыл от горя, подбежав к ним и вцепившись в некогда красивую резвую сестренку, которая так любила отвлекать его от дел. Он повторял ее имя, выдернув из рук матери. Пытался растрясти ее, желая чтобы она проснулась, прижимал ее голову к своей груди, плача навзрыд.       Алисе было очень больно видеть все это. Она боялась, что её сын просто сойдет с ума. Она не хотела терять и его. Однако, когда женщина попыталась прикоснуться к нему, он яростно отбросил ее руку, посмотрев таким взглядом, что ведьма застыла ошарашенная.       — Довольна?! — крикнул маг ей, — Вот к чему привело твое упрямство! Это все твоя вина. Твоя и больше ничья. Если бы не ты, Кли была бы жива!       Алиса рвано выдохнула, взглянув немного покрасневшими глазами на Венти.       — Моя дочь давно уже вошла в круг перерождений. Я, при всем моем желании, не смогла бы вернуть ее к жизни. Что касается моего мальчика… он тоже погиб на войне. У меня не было даже части их душ. У меня не было даже их тел, которые я смогла бы нормально похоронить.       — Да, да, знаю. — отмахнулся от нее Венти, — ведь твой сын забрал Кли и сам похоронил в тайне от тебя. Ты даже не знаешь где находится скелет твоей дочери. Однако… — он улыбнулся, — признай, ты не смогла, не захотела рушить планы Дотторе и развеять душу Чайльда, потому что тебе необходимо было увидеть результат. Ты отчаянно нуждалась в надежде, хотя глубоко внутри понимала, что тебе больше никогда не увидеть своих род…       Барбатос не договорил, но Алиса и не собиралась дослушивать его речь. Она развернулась и направилась прочь, не желая больше видеть эту тварь рядом.       — Оу, куда же ты? Правда глаза режет? — рассмеялся Венти, намереваясь двинуться вслед за ней.       Однако внезапно, не успел он сделать и шагу, как вдруг поднялся сильный стремительный ветер. С лица Барбатоса тут же исчезло все веселье, когда он увидел трещину, ведущую от храма прямиком к статуе Варки. Она появилась внезапно и так быстро подступила к каменному изваянию, что никто из них не успел отреагировать. Лишь когда прямо на их глазах голова статуи рухнула с грохотом на землю, они расширили свои глаза и ошарашенно уставились на куски камня, посыпавшиеся сверху. На стене храма тоже осталась большая глубокая трещина. Люди, проходившие мимо, все застыли на местах с испугом и любопытством, поглядывая в сторону здания.       — Твою мать. — выдохнул Барбатос. И Алиса впервые увидела на его лице такие яркие искренние эмоции, — Что творит этот идиот?!       — Какого черта произошло? — отшагивая назад, осторожно спросила ведьма. Она понимала, что это очень нехороший знак. Одна лишь реакция демона о многом говорила. Но что именно случилось?       — Один из семи архонтов убит — вот что случилось! — ответил Венти голосом, в котором слышался и шок, и гнев одновременно. Он нахмурил брови и обвёл взглядом толпу, которая начала собираться вокруг. — Сука. Что творит этот умалишённый?       Пробормотав это, демон исчез, оставив ведьму с тревогой, которая захлестнула ее сердце одной мощной волной.