1. Первая любовь - не приговор
2 августа 2023 г. в 12:49
Им Джугён очень часто задумывалась, как бы сложилась ее жизнь, не встреть она на своем пути Чонгука. А может дело было вовсе и не в нем… Возможно, вместо него на ее пути попался бы кто-то другой, и тот же сценарий все равно повторился бы? Часто ей хотелось просто лечь и умереть, настолько больно оказывалось просто жить, бороться с эмоциями внутри. Начало ее истории, как и продолжение, были похожи на американские горки с вечными подъемами и быстрыми спусками, и ей отчаянно хотелось, чтобы хотя бы конец оказался хорошим. Не таким как у всех остальных.
Джугён могла вспомнить все мелкие детали того дня, когда встретила Чонгука. Даже сейчас. Даже спустя время. Наивная, семнадцатилетняя школьница, которой она была, практически не дышала, подавая ему баночку сока у прилавка.
Летние каникулы в самом разгаре. В тот день было невыносимо жарко, а Чонгук выглядел так, словно это не он подрабатывал в магазине своего дяди, а сама Джугён. Взгляд самоуверенный, с позиции сверху. Грубоватая манера разговаривать и абсолютное ощущение своего превосходства над остальными. Таким он казался внешне. Ей не хватало этих черт, оттого Джугён неотвратимо влекло к нему, и все в нем ее восхищало.
Его семья переехала в этот район недавно и открыла свой магазин. Обычно туда забегала малышня, покупая всякую ядерную отраву, наподобие желейных конфет или газировки, но в тот жаркий день Джугён изнывала от жажды, а домой идти совершенно не хотелось. Она слонялась по улицам и потирала ушибленное колено с рукою, куда попала брошенная матерью кастрюля и тяжелая деревянная ложка. Джугён знала — после такого матери обычно нужно было время чтобы успокоиться, потому она и оказалась на улице в такой час.
Она помнила, как белая простая футболка липнула к телу на спине, и как она одергивала шорты, чтобы скрыть ноги хоть немного, пока Чонгук смотрел на ценник, пробивая бутылку воды. Джугён вся замерла и задержала дыхание.
— Картой расплатишься или наличкой? — спросил он ее, а Джугён думалось, что красивее парня она еще не встречала. — Только учти, сдачи с крупных купюр у меня не будет. Если не дашь мелочью, то пойдешь менять…
Его приказной тон и грубость вовсе не оттолкнули. Теперешняя она нагрубила бы ему в ответ, но тогда Джугён поспешно и услужливо протянула мелочь. После чего, еще часто заглядывала туда, не решаясь и рта раскрыть.
Встречаться они начали спустя пол года. Вышло это как в сказке, так как она мечтала или даже лучше. Он стоял в окружении своих друзей, около круглосуточного магазина, что был по дороге в школу, а Джугён шла с дополнительных уроков. Друзья его ей никогда не нравились особо, громкие хулиганы и грубияны. Чонгук окликнул ее и попросил мелочи для автомата со сладкими батончиками. Она, трясущимися от волнения руками и колотящимся сердцем, отдала ему свои последние деньги и неловко посмотрела в глаза. Чонгук улыбнулся покровительственно и шутливо спросил: «И куда ты спешишь, милашка?». Это слово заставило Джугён почувствовать себя не в своей тарелке и густо покраснеть. Милашкой ее никто и никогда не называл. Для матери она была «неблагодарной сволочью», а для одноклассников «идиоткой Им Джугён». Затем Чонгук предложил побыть с ним и его компанией, а через час вызвался проводить до дома. Обманчивая галантность полностью очаровала бедняжку и, когда он наклонился, чтобы ее поцеловать, Джугён окончательно попалась в ловушку.
Ей, постоянно неуверенной в себе девочке, мать которой работала поломойкой и вколачивала в голову тысячу оскорблений и уничижительных прозвищ, Чонгук казался чем-то очень значимым. Он был ее спасителем и избавителем, пусть даже его хорошее к ней отношение заключалось в отсутствии побоев и унижения. Живя в аду, Джугён и не подозревала о существовании рая, а потому и не стремилась туда попасть, довольствуясь малым.
Они убегали с уроков, и Чонгук покупал ей мороженное, а со временем мороженое сменили пиво и сигареты. С ним она впервые попробовала курить, и, конечно же, свой первый поцелуй она отдала ему. Долгие месяцы Джугён была очень счастлива. Не замечала она и странных взглядов одноклассников, которые видели их вместе возле школьных ворот или магазинов. Ей было все равно на ругань и оскорбительные реплики от матери, которая застала их у дома, целующихся. И когда он захотел большего, она была настолько увлечена им, что, не задумываясь, позволила получить желаемое.
Джугён отдалась Чонгуку в пыльной подсобке его семейного магазина, одним холодным зимним вечером. Отдалась, совершенно не заботясь о себе, потому что и думать о таком не думала. Чонгук очень спешил, был груб. Боль и стыд — вот и все, с чем она осталась после, но это Джугён стерпела. Самое страшное, что она была ему жутко благодарна даже за это. Она выглядела настолько ничтожной в своих глазах, что любое внимание со стороны было ей приятно и значимо.
С того вечера все кардинально изменилось. Она теряла себя постепенно, не замечая пренебрежения, проскакивавшего в его голосе, оправдывая холодность и безразличие. Чем больше он от нее требовал, с тем большей готовностью и покорностью она это давала. Скорее всего, Чонгук никогда ее не любил. Джугён ему даже не нравилась. Ему хотелось побыстрее похвастаться своими достижениями в сексе и умелостью перед друзьями, а она была лишь инструментом. Джугён понимала, что он до нее и сам был девственником, хотя упорно создавал обратную видимость уверенного в себе парня, чьи победы неисчислимы. Оттого ее первый раз был настолько ужасным и неловким. До сих пор, с засевшим чувством отвращения, помнила она запах завонявшейся швабры в углу в ведре и холодную поверхность стеллажа. А также то, в какой спешке Чонгук снимал с нее джинсы и нижнее белье. То, как он гулко дышал ей в шею и быстро кончил.
За год с небольшим их встреч она ни разу не испытала даже нечто отдаленно похожее на удовольствие. И это касалось не только сексуальной составляющей жизни, но и обычного времяпровождения. Не было ничего человеческого в их отношениях, там была только его животная потребность удовлетворить сексуальный голод, самовлюбленность и эгоцентричность, а еще желание самоутвердится. Что ее держало? Я не знаю, что ответить на это. Наверное это была влюбленность и созданный ее воображением идеал, боязнь потерять то малое, что имела, боязнь жить иначе или чувство вины. Даже не представляю, какое из этих утверждений в большей или меньшей степени подходит, но одно я знаю точно, Джугён была более несчастной только дома.
Развязка наступила довольно неожиданно. Чонгук просто наигрался, ему стала скучна ее покорность, пресмыкание и серость. Все вышло само собой, Джугён увидела его, проходящего мимо, с другой девицей. Осознание, что недостаточно хороша, что она ничтожна и никому не нужна, застало ее в самый неподходящий момент летних экзаменов в старшей школе. Депрессия была настолько сильной, что Джугён вообще не выходила из дома, апатия достигла апогея.
Экзамены она завалила. Аттестат получала с плохо замаскированным синяком и отеком под скулой. Таким образом ее поздравила мать, когда классный руководитель прислал ей письмо с табелем успеваемости. Уже позже Джугён узнала, что Чонгука и вовсе не допустили к экзаменам, после чего он выбыл из школы.
Это послужило слабым утешением. Проходя мимо их магазина, теперь закрытого, она занималась самоистязанием. Проливала горькие слезы и упивалась собственным ничтожеством, не желая ничего менять в своей жизни. Так прошел целый год, пока Джугён наконец не поступила в первый принявший ее документы техникум, на специальность «Менеджмент и туризм», уехав от матери в далекий Кёнгидо.