Шлейф

Что произошло в эти три дня никто так не узнал. Погруженная в себя Настя была не слишком разговорчива. Девушка засыпала с мыслями и фантазиями о Лоренце. Она мечтала, нет, она надеялась, что Антон одумается, поймет, как плохо без нее, как одиночество сковывает рассудок и сейчас же примчится сквозь ночную тьму к окнам ее дома, громко выкрикивая имя, сигналя клаксоном и делая различные сумасшедше-романтичные штуки на зло завистницам. Но ночь проходила так же безмолвно, как и прежде. В особняке Насте показалось, что на мгновение они стали роднее. Его взгляд, такой полный, не как всегда, отпечатался в сознании Громовой. Она чувствовала нежность, словно Антон боялся навредить. «А если не одумается? И ничего не произойдет? Самой начать? Точно начну сама. Я смогу» — внутренние диалоги все чаще помогали настроиться на грядущую встречу. Это выглядело, как сумасшествие, но было достаточно эффективно. Саша постоянно наблюдал за сестрой, это походило на преследование, он попросту боялся заговорить, потревожить и спросить о тех трех днях. Хотя чувство вины разъедало парня изнутри. Прошли злосчастные пять дней с того момента, как Настя вернулась домой. Их предстоящая встреча казалась последним шансом, который сможет покончить со всеми мыслями и сомнениями. Как в любом другом подростке, в Громовой кипела кровь, она думала, что будет теперь страдать всю жизнь из-за любви к плохому парню, однако понимала, что он не единственный в мире. Только вот это не объяснить гормонам и спазмам в груди. Монотонный шум летнего двора прервал рев мощного мотора, а затем оглушительный сигнал клаксона. Антон, сидевший в черном немце, еще дважды обозначил свое присутствие, закурив в открытое окно Гелендвагена, и уставился вперед, словно гипнотизируя нужный подъезд. Настя нервно дернулась от неожиданности, услышав знакомый сигнал под окнами, почти как в ее грёзах. Только не было романтичных штук. Перебирая вещи в рюкзаке, девчонка наткнулась на скомканную бумажку, новый шквал воспоминаний накрыл ее с головой. Загадка… Она совсем забыла, что сохранила обертку. Со злостью девушка смяла блестящую бумажку и швырнула в другой угол комнаты. Зажившие раны на лице стали почти незаметны, кроме одной, что оставила весьма аккуратный шрам на скуле. Девчонке это даже понравилось. «Теперь мой труп точно смогут опознать, если не сожгут» — подумалось ей. Собрав только нужные вещи, Настя вышла из квартиры, затем из подъезда. Во дворе томился бывший похититель. Она запрыгнула в салон, и машина укатила, оставляя за собой легкую дымку от сухой земли. В окно наблюдал Саша. Увидев, как его младшенькая сестра лихо залезла в авто врага, парень тут же вспыхнул от злости и гнева. — Убью, тварь, — ядовито выдавил он, сам не определившись кого убьет первым, Настю или Тони. … — Прив, — но девушка не смогла закончить, как ее перебил поцелуй Антона. Лоренц передумал все думы в мире за это время. Он метался из крайности в крайность, пытаясь подавить в себе чувство тревоги и опустошения. Бандиту становилось не по себе от мысли, что сможет увидеть Настю только раз. «Но я ведь взрослый мужик и могу видеть ее, когда захочу? Правильно? Правильно.» «Почему бы им не попробовать?» «Откуда в тебе эта сентиментальность? Размышления? Мораль?» — часто передразнивал сам себя Антон, ненавидя за это. Он проклинал тот день, когда девчонка выскочила на дорогу. Как бы это ужасно не звучало, но Лоренц думал, что Настя его привлекает своей детской непосредственностью в силу возраста. Эта мысль убивала парня каждый вечер. А то, что они сделали на кухне в доме, забивало гвозди в крышку его гроба. Бандит винил себя за отсутствие самоконтроля, разрывающее желание накрыло его. Не смог… не смог больше держаться. Звонкий удар по щеке тонкой рукой Насти прекратил неожиданный порыв нежности Антона. — Ладно, заслужил, — следом прилетел второй. — Хорошо… может ты сразу нож воткнешь в меня? — с усмешкой поинтересовался бритый парень, рассматривая шрам на лице с бархатистой кожей. Сейчас Антон был не такой угрюмый и задумчивый. — Он тебе идет… — бандит робко и осторожно коснулся грубыми пальцами чувствительного личика Насти. После этих слов она тут же ослабила злобную хватку. Еще один поцелуй, уже не такой спонтанный, а более взаимный и глубокий. Язык парня нежно ласкал язычок Насти, их губы мягко смыкались и неохотно размыкались лишь на пару мгновений, затем вновь продолжались мягкие прикосновения. Тела обоих обмякли от приятных ощущений, они улыбались в поцелуе. Антон провел руками по шелковым волосам и прижал девчонку посильнее к себе. — Бандит поплыл, — сквозь поцелуй прошептала девчушка, коварно улыбаясь. Тони потупил взгляд, затем ухмыльнулся и отстранился от малолетки, громко выдохнув. — Ты похожа на Сашу, дерзкая, резкая, наглая… — он завел немца, дав немного оборотов. — Но нежная, как гребаный шелк… — продолжил парень, они рассмеялись и машину тронулась с места. Эмоции от такой встречи переполняли Настю, ведь она прошла лучше, чем в мечтах. На душе стало легко, словно цветы распустились. Девушка как будто выполнила миссию. Всю дорогу ребята болтали, Антон уже не был таким зажатым и суровым, он улыбался, порой целуя свою девочку то в щеку, то в губы. Беззвучное решение «быть вместе» ребята закрепили крепким замком из ладоней, переплетая пальцы, держась так всю дорогу. Настя ощущала некую победу над страхом и репутацией Антона. Мужчина же все еще переживал о ее возрасте, папе-милиционере и своих наклонностях. … Хирург подтвердил полное выздоровление пациентки, чем обрадовал обоих. Тони держал за руку новоиспеченную девушку, боясь отпустить от себя даже на шаг. Он все пять дней тонул в размышлениях о той, что так резко ворвалась в его сердце. Решение далось с трудом и алкоголем. С Настей Лоренц почувствовал что-то настоящее спустя пять лет после трагедии, Громова дала ему надежду на светлое будущее. Сейчас Антон хотел оберегать ее, защищать и любить, как никого раньше. Конечно, эти сентиментальные подробности бандит держал при себе. — Я рад, что ты улыбаешься, Антон, — неожиданно проговорил врач, стоявший поодаль от ребят, — но вам будет трудно, вы встретитесь с особо жестокими, не понимающими людьми, — Петрович говорил, как старый мудрец. — Ты теперь обязан ее защищать. Это ты ее втягиваешь, понял? — сурово отпустил Хирург в сторону Лоренца. — Что бы я вас видел только на семейных обедах, поняли? — своеобразное пожелание счастья ребятам мужчина проговорил с меньшей серьезностью. В кабинет вошла Варвара, заметив сияющие физиономии молодого человека и его спутницы, а следом их руки, переплетенные в замок, она недовольно фыркнула и, гордо запрокинув голову, вышла из кабинета. — Первое есть, — тихо произнесла Настя. — Что первое? — изумился Тони. — Разбитое, одинокое сердце Варвары, — театрально и ужасно наиграно пролепетала Настя. Бандит усмехнулся, его это очень забавляло. Старый врач проводил ребят по коридору больницы до крыльца. Громова успела поймать на себе злобные взгляды медсестер и крепко вцепилась в руку парня. От этих женщин, что метали в нее молнии, веяло завистью, злостью. Настя насчитала семь разъярённых девиц. А сколько еще девушек вне стен этого чудесного здания? Они покинули больницу, попрощавшись с Хирургом, и уселись в машину. — Тебе станет скучно от однообразия, — заявила девушка, садясь на переднее сидение. — Предложения? — с каменным лицом ответил Антон, поняв, что имела в виду его спутница. Он вжал газ, и гелик со свистом покатил по знакомой лесополосе. — Ничего не начинать, вообще, — предложила девчонка. — Будешь так же менять баб, ловить пули, получать бабло, — Настя небрежно пожала плечами, словно ей было безразлично, но внутри все сжималось. А вдруг он согласится? Это сломит ее, не навсегда, но на долго. — Я, между прочим, рискую, милая… Тебе нет 18, твой бешеный братик может меня убить без суда и следствия. Если ты заметила, то он наблюдал из окна за нами. А твой невменяемый папаша-мент упрячет меня на долгие года в строгач, — проговорил спокойным и уравновешенным тоном водитель. — Через пару лет можем попробовать, — усмехнулась девчонка, намекая на свое совершеннолетие. Антон состроил недовольную гримасу. — Мой брат… семь лет приходил побитым и раненым, его судили трижды, а мама сейчас выглядит далеко не на пятьдесят. Я видела, что вы делали с моей семьей, — девушка посмотрела на Антона, тот внимательно ее слушал, не отрывая взгляд от дороги. Виноватым он себя не чувствовал. Почему-то Настя упустила рассказ про измены отца, его вечные дежурства и алкоголизм. Лоренц все выслушивал, но не комментировал. Он понимал, что маленькой девочке проще обвинить бандитов во всех бедах, чем признать факт не идеальности ее семьи. — Если им сказать, что случилась такая вот ситуация… Мне проще будет сбежать из страны, чем вымолить прощение, — голос девушки стал совсем серьезным. Больше не хотелось ее назвать девчушка или девчонка. — Зачем тебе их прощение? Если ты хочешь быть счастлива, то надо думать только о себе, — поучал ее молодой мужчина. Это громкое заявление о независимости немного испугало Настю. «А я о ком думаю?». — Я знаю, что мы одинаковые, Лоренц, только с тобой смогу выпустить своих демонов и ты не испугаешься, — поделилась мыслями Громова спустя пару минут раздумий, будучи уверенной в том, что Антон сможет принять её темные стороны. Машина остановилась около двора, не став заезжать внутрь. Влюбленные еще долго говорили, что делать. Антону было не по себе, что он, уже состоявшийся взрослый мужчина, не может просто прийти и поговорить с отцом своей избранницы, ведь тут же получит пулю в лоб, а то все две. Тони чувствовал себя маленьким, неумелым юнцом. Тишину раздумий прервала Настина еле слышная речь. — Где твой ствол? — прошептала она. — Между сидушками… а что? — в недоумении спросил тихо Антон, понимая, что у него за спиной Настя кого-то увидела. — Сзади Саша, у него пушка, он идет к нам, — все еще спокойно, но прерывисто говорила девушка, не отрывая взгляд от стремительно приближающегося брата. — Ствол дай, — приказала она Тони, тот подчинился и, сняв оружие с предохранителя, протянул девушке. Та выскочила из машины и возникла перед братом: — Даже не думай, — она направила дуло пистолета в голову Саши, не дав тому поднять руки. — Рехнулась? — опешил парень и попятился назад. — Ты совсем двинулась, с моим заклятым врагом спишь? Шлюха малолетняя, — с последними словами раздался хлопок, пронзительный крик раскатился по улице. В ту же секунду обескураженный Саша застыл с простреленным коленом, как тут же потерял равновесие и упал. Кровь проступила через ткань джинс и мгновенно окрасила ее в багровый цвет. Настя моргнула от испуга, но оружие не опустила, хотя не ее пальцы нажали на спусковой крючок, все также целясь дулом в макушку. Чуть поодаль решительной Анастасии стоял Антон, без ужаса и страха в глазах держа в руке пистолет побольше. — Я всегда знал, что ты не умеешь с бабами ладить. Я б отрезал твой поганый язык, но давай спросим у дамы, — Антон подошел к трясущемуся от боли, держащемуся за ногу Алексу, поднес оружие к ранению и со злостью надавил на него так, что небольшая часть ствола утонула в крови и провалилась вглубь. Саша тут же скривил лицо от боли. Стрелявший повернулся к девушке, которая еле заметно улыбалась без капли жалости, за ответом. — Сама отрежешь или пачкаться не будешь? — с последними словами Тони, она опустила оружие. Саша зажмурился и выругался крепким словцом в сторону Антона и сестры, за что получил сильный удар под дых от бандита. Тони ненавидел, когда оскорбляют его лично, а сейчас и его девушку. — Смотри, два варианта: либо мы тебя увозим в лес и дальше по схеме, ну ты понял, либо ты говоришь мамочке и папочке, что твоя душка-сестренка нашла хорошего парня, и ты будешь жить и, возможно, даже не хромать, — Антон изменился в лице, казалось, что его глаза сменили цвет на черный, веки нависли в агрессии, скулы стали острее, на шеи угрожающе пульсировала вена, спина стала шире, все тело полыхало жаждой боли. Лоренц мерзко улыбнулся и еще раз нажал на ствол в ране, чтобы услышать верный ответ. Сашу удивляло, что его любимая младшая сестра в этот момент только лишь наблюдала, в ее глазах даже не проскальзывало порыва помочь. — Поехали к Хирургу, козел… — зло и недовольно пробубнил Алекс и, постанывая от боли, пошел до немца, опираясь на Антона. Все это время девушка наблюдала за трансформацией своего молодого человека. Ее одновременно притягивали и пугали изменения в Лоренце. Мысленно Настя была готова к подобному, но увидев это здесь и сейчас — сердце неровно забилось. Хозяин машины небрежно засунул раненого парнишку на заднее сидение гелика, а сестра разоружила Алекса, отняв у него пистолет и пару ножей, припрятанных в карманах. — Как? Как это между вами… произошло? — Прокряхтел Алекс, лежа на заднем сидении весь в поту, пока из колена лила кровь, а боль сковывала все тело. — Тош, он не доедет до Петровича, нужен хотя бы жгут, — Настя проигнорировала вопрос Громова и перелезла назад, чтобы не останавливать машину. Соорудив импровизационный жгут из какой-то тряпки, она перевязала ногу выше раны и уложила голову брата к себе на колени. «Тоша?» — это было неожиданно даже для нее. — Антон сбил меня, повез к Хирургу, а потом… — начала Настя. — Решил, что ты его удача… — Алекс тяжко дышал, но судя по всему все еще соображал здраво. — Отвез в дом… ну вот все и случилось за эти три дня… — по улыбке было видно, что счастье ей не занимать. Настя вспоминала моменты в коттедже, смущенно перебирая пряди волос. В зеркало заднего вида Алекс заметил, что Антон, изредка бросающий взгляды на его сестру, тоже светился от счастья, чем здорово удивлял. — Ты придурок… Она на 9 лет тебя моложе, дебил, — каждое слово давалось Алексу с трудом. — Насть, может добьем его? — не выдержал тот и навел одной рукой пистолет на истекающего кровью Сашу. — Обойдешься, садюга, — она отобрала пушку из рук водителя, на что тот обиделся, состроив недовольную мордаху. Остаток пути Саша не язвил, да и Настя молчала, промакивая холодный пот со лба брата. А Антон сосредоточенно вел авто, выкуривая сигарету одну за другой. Когда Алекс был уже без сознания и его пришлось тащить на руках, на улице стоял теплый июльский вечер. — Хирург… — громко и грозно крикнул бандит. На его голос выглянули медсестры и сам главврач. — Ты мне решил всех своих конкурентов сюда притащить? Сначала изрядно потрепать, а потом подлатать, у тебя странное развлечение, — с усмешкой прокричал врач, встречая троицу на лестнице здания. — Громов. Ау… — Хирург не сильно хлестал его по щекам, но брат девушки приоткрыл глаза. — Петрович, он хотел меня убить, — сообщил еле шевеля языком Алекс и отключился. — В операционную, готовьте его, — приказал врач и двое крепких парней забрали раненого с рук Тони. — Я так понимаю, из-за тебя? — ехидно ухмыльнулся доктор, показывая на девчушку, та невинно улыбнулась и кивнула. — Ромео и Джульетта херовы, — усмехнулся седой мужчина. Ребята только виновато пожали плечами, и Тони протянул толстый конверт. — Антон, кончай с этим. Ты у меня уже оставил состояние. Я вон, второй корпус строить начал, — Петрович раздраженно махнул рукой влево, не взяв конверт, но Лоренц аккуратно положил его на край лавочки, стоявшей неподалеку. — Спасибо, Хирург, — оставил без комментариев просьбу седовласого мужчины Антон, крепко прижав Настю к себе за плечи, целуя в макушку.