Дух моей гостиной

Сириус догадывался от кого был тот букет лилий, но промолчал. Ей не зачем было знать о его догадках. – Мама говорила мне, что нужно поступить на Слизерин, но шляпа сказала «Гриффиндор». Поэтому я стараюсь оттянуть приближение того, что мне нужно отписаться матери. – Боишься упасть в их глазах? Потерять их любовь и уважение? – Нет, я... Это во все не так работает... – Так. – Перебил Блэк. – Это работает так. Мне тоже твердили и внушали то, что я не просто должен, а обязан был поступить на Слизерин, но, как видишь, я тут. И когда ты думаешь, что всё может обойтись, то ты глубоко заблужлаешься. Ты поймёшь, Анна-Мария, – девушку передёрнуло от того, каким стальным голосом он назвал её по имени, – когда отправишь им письмо. Калвер хотела открыть рот и сказать, что с ней так уж точно не будет, но вновь Сириус оказался быстрее. – Ты Боишься, Анна, стать таким же отбросом семьи, как и я. Ведь тебе же не один раз рассказывали про Сириуса Блэка, жалкого предателя, который променял семью на каких-то уродов с улицы, – сейчас Калвер не узнавала того Сириуса, который пять минут назад по-доброму усмехался ей, сейчас же его голос был стальным, а в глазах была сильная обида, живущая с ним даже после смерти, – ты сама же сказала мне, что тебе рассказывали про меня, они тем самым запугивали тебя таким же отношением, которые проявится к тебе, если вдруг что-то пойдет не так. Поэтому ты и оттягиваешь сраный момент написания письма, – его голос немного стал громче. Анна хотела что-нибудь ответить Сириусу, но не могла. Она ведь понимала, что тот был прав, поэтому в голову предательски не лезли всевозможные варианты ответов. – А самое главное, что ты понимаешь и принимаешь в себе тот факт, что тебе давным-давно насрать на все эти заскоки о чистоте крови и предателях, – он в мгновение очутился возле её лица. Его серые и её карие глаза встретились. Сейчас он был таким серьёзным, что сильно надавливало на Анну. Ещё никогда она не вела себя так... жалко... Ещё никому малознакому и знакому не позволяла настолько давить на неё и повышать голос. Но сейчас Блэк был чертовски прав, что ей просто не удалось возразить. Блэк, будто осознав, что перегнул, смягчился, спросив: – Ты никогда не пробовала нарушить правила? – он отлетел, усевшись обратно в кресло. – В прошлой школе я тайно общалась с девушками другой линии крови, а ещё, когда решила посмотреть твоё надгробие, – уголки губ слегка дрогнули в мимолётной улыбке, а после она нервно сглотнула, заправив выбившуюся прядь волос за ухо. – И как? Понравилось нарушать? – Да, но было немного страшно, – она нервно усмехнулась. Сириус окончательно смягчился и от того гнева не осталась ни следа. Он усмехнулся ей в ответ. 1974 год. Хогвартс. Гостиная Когтеврана была усыпана мерзкой зелёной слизью, которая сочилась со всех стен и щелей, заполняя всё пространство вокруг. Многие девушки визжали, когда противная консистенция касалась их обуви, а после и кожи. Парни и девушки хватали первые попавшиеся под руку вещи и вылетали из гостиной, перепачканные зелёной гадостью. Кто-то из учеников уже успел позвать декана, который в ужасе смотрел на то, что стало с гостиной Когтеврана. Пожилой мужчина попытался сам устронить весь этот кошмар, но у одного у него мало что получалось, поэтому он попросил помощи у Минервы Макгонагалл, которая уже догадывалась, кто это был. Она нервно, то и дело поправляла свои очки, старясь сдерживать в себе всю злость, что кипела внутри. Практически все ученики с третьего по седьмой курс приняли активное участие в помощи профессорам, а после также активно устраняли последствия и вред нанесенный гостиной. Были слышны недовольные возгласы и бубнеж Когтевранцев, которые очень сильно злились. Минерва Макгонагалл быстрой, но уверенной походкой направлялась в гостиную Гриффиндора. Она со всей силой сжимала свою палочку, что аж костяшки пальце побелели. В гостиную она зашла довольно громко, что сидящие в ней ученики, обратили на неё внимание. Возле камина сидел Римус Люпин, которые знал, что если декан факультета заходила в гостиную такой злой, то к этому несомненно причастны Мародеры. – Мистер Люпин, мне нужны ваши друзья, – сторого процедила Макгонагалл. – А... Профессор Макгонагалл, их здесь нет, – на автомате выдал Люпин, – они ушли отсюда около часа назад. – Что ж... Хорошо. Но примите к сведению, Мистер Люпин, если вы обманули меня, то пойдёте как соучастник! – после Макгонагалл развернулась и вышла из гостиной. Люпин нервно потёр переносицу, прекрасно предвкушая последующие несколько дней, в которые по полной будут получать Джеймс и Сириус, а может ещё и Питер. Ему было даже страшно представить, что на это раз могли учудить эти двое. Джеймс и Сириус затаились под трибунами на квидиччном поле. – Как думаешь, нам сильно влетит? – спросил в полголоса Джеймс. – Конечно, – подмигнул Сириус, – мы ещё такого никогда не вытворяли, – на его лице сияла улыбка удовольствия и наслаждения. – Нас сто процентов разыскивает Макгонагалл, – хихикнул Джеймс. – Спорим, что она уже подошла к Римусу? – протянул руку Блэк. – Спорим! – пожал в ответ Поттер. Джеймс знал, что Минерва уже точно подошла к их другу, но ему всегда нравилось спорить с Сириусом. Ведь было в этом что-то особенное. В это день профессор Макгонагалл обошла весь Хогвартс, пролезла во все лазейки, в которых могли бы прятаться эти двоя, но безрезультатно, поэтому она направилась на квиддичное поле и не ошиблась. Быстро обнаружив Поттера и Блэка, Минерва принялась отчитывать тех так, что казалось они вот-вот провалятся под землю от её взгляда. – Сегодня же я пишу письма вашим родителям и приглашаю их к себе! И ещё, вход в библиотеку вам закрыт на два месяца! – после этого Макгонагалл удалилась. Джеймс и Сириус через некоторое время направились в гостиную, где их встретили Римус и Питер. Люпин недовольно качал головой, скрестив руки на груди, а Питер тяжело вздыхал. Они прошли к комнату, где Джеймс рассказал, что сказала им Макгонагалл. – Что вы такое сотворили? Я пытался подойти к гостиной Когтеврана, но там всё огорожено. А сейчас гостиная Пуффендуя готовится принять к себе других учеников. – Рассказывал Питер. Все прекрасно знали, что Пуффендуйцы и Когтевранцы не очень ладят, но не показывали это так, как это делали Гриффиндорцы и Слизеринцы. В этом плане они были сдержаннее. А сейчас им всем придётся потесниться и как-то уживаться в одной гостиной. – Мы запустили в гостиную Когтеврана зелёную слизь, которая стала разрастаться, – просто и без колебаний произнёс Джеймс. – Я представляю их лица, – улыбнулся Блэк, воображая эту картину. Римус закатил глаза, спросив: – Что вам сказала профессор Макгонагалл? – Сказала что вызовет наших родителей и теперь библиотека закрыта для нас на два месяца, – потупил взгляд в пол Джеймс. – Ну, я сомневаюсь, что библиотека волнует вас, – с лёгкой усмешкой произнёс Римус. – Да и вызов родителей не так уж и бьёт по ним, Римус, – добавил Питер. – Вы правы, – синхронно произнесли парни, улыбаясь. – Вы не исправимы, – устало выдохнул Люпин. Устро следующего дня. – Это возмутительно! – возмущалась Макгонагалл. – Я закрывала глаза на все другие их шалости с Поттером, но эта пакость перешла все границы! Они уничтожили гостиную Когтеврана! – Профессор Макгонагалл, – произнёс спокойный и холодный голос Вальбурги, – мы обязательно примим меры, я вам обещаю. Больше такого не повторится. – Принимайте что хотите! – продолжала негодовать женщина. – Кто теперь будет возмещать ущерб школе? Договаривайтесь об этом с семейством Поттеров. Они ещё не покинули школу, проводят беседу с Джеймсом Поттером на улице возле поля для квиддича. Сидящий напротив матери Сириус, подвергался холодному и пронизывающему взгляду матери. – Вам крупно повезёт, если родители других учеников закроют на это глаза и не пойдут бунтовать дальше школы! Эта слизь разъела обои, мебель и деревянный пол гостиной! А если бы она разъела обувь, одежду или, не дай Мерлин, кожу учеников!! – Этого бы не произошло, профессор Макгонагалл, – раздался голос Сируиса. Вальбурга стиснула зубы, а Макгонагалл замерла в удивлении. – Всё было рассчитано, и поэтому для людей и их одежды эта слизь была безопасна. – Прекрасно, мистер Блэк! Я очень рада вашим успехам в зельеварении! Минерва ещё с несколько секунд посмотрела на Блэка серьезным вглядом, а потом снова обратилась к Вальбурге: – Вобщем, я надеюсь, что вы поняли меня, – её голос смягчился, – и примите меры. – Конечно, профессор. Вы позволите забрать Сириуса на пару дней домой? – Да пожалуйста, – отмахнулась Минерва. – Спасибо. Прошу, примите наши глубочайшие извинения ещё раз. В ближайшие пару дней ущерб будет возмещен. До свидания. – До свидания. Вальбурга Блэк не собиралась разговаривать с предателями крови, поэтому они сразу же направились домой. За всю их дорогу домой Блэк сказала лишь одну фразу: – Дома с тобой будет разговаривать отец. Сириус понимал для себя, чем закончатся эти разговоры. В доме было мрачно и прохладно. Орион Блэк ждал Сириуса в своём кабинете, постукивая пальцами по столу. – Здравствуй, отец, – сухо произнёс Блэк. Тот ничего не ответил, а лишь пронзил парня разгневанным взглядом. Он поднялся из-за стола, опасной походкой направляясь к Сириусу. Взмах палочкой и Сириуса припечатало к стенке. Боль раздалась по телу, но ни звука не слетело с его губ. Орион Блэк никогда не избивал сына рукой. Всегда только магия. Рукоприкладство только для грязнокровок. Сириус привык к повреждениям на его теле доставшихся от отца, а точнее руки Блэка всегда были в шрамах от хлыста, которым отец бил по рукам. Поэтому Сириус всегда носил одежду с длинным рукавом, чтобы не было заметно шрамов. Ещё взмах и в воздухе появился темно-зеленый хлыст. Взмах. Удар. Ещё удар. Он привык. Привык. Привык. Но опять слёзы на щеках. – Слабак, – еле шевеля губами произносит сам себе Сириус. Проснулась Анна от того, что её кто-то усиленно теребит за плечо. Открыв глаза она увидела перед собой Сириуса, Анна-Мария слегка вздрогнула. – Проснись, если не хочешь, чтобы все пялились здесь на сонную тебя, – он убрал руку с её плеча. – Я что предпочла кресло, вместо уютной кроватки? – потерая глаза и зевая, спросила Анна. – Ага, – ехидно улыбнулся Блэк, – ночью мы продолжили с тобой болтать, а ближе к утру ты не заметила, как отрубилась. – Что ж, надеюсь, что тебе понравилась моя компания, – подмигнула Калвер. – За десять лет одиночества мне понравится любая компания, – с язвил Блэк. Анна усмехнувшись про себя, направилась в комнату, острожно открывая её, чтобы не разбудить соседок. Пробравшись в кровать она прилегла, прикрыв глаза и снова провалившись в сон, надеясь, что новые знакомые разбудят её. – Анна, – послышался сквозь сон чей-то голос, – ты сейчас проспишь. Резко открыв глаза она увидела перед собой Мию и Лию, которые сами ещё были сонные и в пижамах. – Спасибо, что разбудили, – зевнула девушка, – а где у вас можно умыться? Я просто не наблюдаю в комнате лишней двери, где бы располагалась ванная комната. – Ох, тебе придется немного пройтись. Ванная комната у нас есть, но придётся выйти за приделы гостиной и пройти пару коридоров, – сказала Лия,собирая рыжие волосы в пучок – не волнуйся, так у всех, не только у нас. – И я советую вам поторопиться, пока там не выстроилась километровая очередь, – Мия уже стояла с пакетиком в руках, ожидая их возле двери. С утра в коридорах было жутко прохладно. Анна не учла этого, поэтому кожа то и дело покрывалась мурашками. Сириус тянулся следом за ними, с интересом наблюдая за всем, что происходит. Конечно же не обходилось без его бубнежа на фоне, но Анна делала вид, что ничего не слышит. Ученики с других факультетов направлялись в том же направлении, что и они. Когда показался новый коридор, то Калвер увидела две достаточно приличного размера очереди: в одной были парни, а в другой девушки. Не смотря на длинную очередь она быстро очутилась возле входа в ванную. Ведь все умывались быстро, чтобы не задерживать остальных. – Не волнуйся, я не поплетусь за тобой. Сейчас там не зачем подглядывать, – хихикнул Блэк. Калвер закатила глаза и прошла внутрь. Ванная комнаты была просто огромной, что аж глаза разбегались: по бокам было расположено около двадцати кабинок с каждой стороны, по середине было столько же раковин, что делали коридорчик между душевыми и раковинами маленькими, но этого хватало, если потесниться. – Первым зелья. Нужно быть организованнее, – сказала Мия, нанося пасту на зубную сщетку. Анна-Мария последовала за ней. Только она задумалась над тем, что у парней, наверное точно такая же ванная комната, как из коридора послышались мужские и женские крики. Девушки, что были в ванной, выглянули в коридор. Анна быстро сплюнув зубную пасту, вышла тоже. Картина была удивительной: многие парни повылетали со щётками во рту, у кого-то было мокрое лицо. Повернувшись в сторону остальных девушек, Калвер ахнула, разглядывая их лица, которые были перемазаны в зубной пасте, футболки многих были рабрызганы водой. – Что это было? – раздался голос Мии. – Мы не знаем. Что-то произошло в ванной у этих придурков и теперь мы все в пасте и воде! – недовольно фыркнула какая-то блондинка. – Мы ничего не делали! Мы просто умывались, а потом произошла какая-то хрень! – сказал один из парней, вытерая лицо от воды. Вгляд Анны упал на верхний правый угол потолка, где без шумно смеялся Сириус. Всё сразу стало понятно. Ещё с минуту все по возмущались, а после ушли обратно, продолжив умываться. Конечно Калвер не была рада тому, что натворил Блэк, но и сказать сейчас об этом она не могла, так как была не одна, а постоянно её кто-нибудь до окружал. За завтраком Блэк умудрился парочке учеников насыпать соль в компот или чай, наблюдая с довольным лицом, как те потом корчатся от этого. А другие ученики, что видели, как поднимается соломка с солью, пытались успокоить себя. Анна недовольно вздохнула и продолжила есть твороженную запиканку. – Интересно, что за ерунда стала происходить? – вдруг в полголоса спросила Лия. – Раньше подобное было только в нашей гостиной. – Что было? – поинтересовалась Анна, создавая вид, что не знала ничего. – В нашей гостиной, то ковры шевелятся, то во все что-нибудь летает и бьётся об стенку, – рассказала Лия. – Ага, но если к этому в гостиной мы немного привыкли, то к тому, что начало происходить здесь – нет. Блэк тем временем пролетел над каждым столом, успев навести панику за каждым столом, что аж преподаватели по вставали со своих мест. Пока взрослые пытались всех успокоить, Анна-Мария отошла чуть подальше, поманив к себе Блэка, она тихо-тихо шепнула: – Ты совсем!?Что ты творишь?! Успокойся или я не буду тебе помогать! – она слегка дернула его за мантию, но так, чтобы не привлекать к себе внимания. – Тебе то что? Я тебя не трогаю и... – Ещё бы ты меня трогал! – зло шепнула Анна. – Тебя это не касается, Калвер. – Касается. И не испытывай моё терпение. – После этого девушка ушла в сторону. Больше Анна и Сириус не разговаривали, но это даже её радовало, ведь не нужно было выжидать момента, когда останешься один, чтобы ответить. Но ей казалось, что это молчание не к добру. Урок зельеварения шёл в полной тишине. Все слушали преподавателя. А после Гораций предложил немного освежить память, вспомнив способ приготовления зелей за шестой курс. Так его выбор пал на Калвер Анна-Марию и эйфорийный элексир. – Вы приготовите мне его, а чтобы остальные не скучали, то они тоже займутся приготовлением зелей, но уже других. Готовить вы будете без книг, опираясь лишь на свою память. Анна послушно взяла котел и принялась заниматься ингредиентами. Девушка помнила приготовление этого зелья ровно до седьмого пункта, а дальше вспомнить не удавалось. Но Калвер не могла сейчас опозориться, ведь разрешение на библиотеку ей нужно, даже если она не будет помогать Блэку. Сириус усмехнулся, сказав: – Забыла рецепт? – состроил гримассу грусти Блэк. – Я бы помог, тебе если бы ты помогла мне, – он начал слегка поднимать один из ингредиентов над столом, но Калвер быстро поймала его, убедившись, что никто не заметил этого. Анна попыталась сосредоточиться, не обращая внимания на Сириуса, но ничего не получилось. Она посмотрела на него. – Поможешь? Положительный кивок в ответ. – Отлично, – Блэк хлопнул в ладони, – нагревай зелье до тех пор, пока оно не станет фиолетовым. Анна-Мария послушно выполнила это. – Добавь семь семян клещевины и потом нагревай до тех пор, пока оно не станет коричневым. Семь минут спустя вновь кивок. – Добавляй сушёный инжир до того, как зелье порозовеет.А потом нагревай, пока оно не станет оранжевым. Спустя пятнадцать минут снова лёгкий кивок. – Добавляй настойку горькой полыни, пока зелье не станет жёлтым. Когда чуть остынет, то можешь сообщить профессору, что у ты готова. Снова кивок. Долго ждать не пришлось, поэтому Анна смело обратилась к профессору: – Профессор Слизнорт, я закончила. Гораций сразу встал из-за стола, направившись к котлу Калвер. – Я вижу, что зелье приняло тот окрас, что нужно, – внутри себя Калвер почувствовала облегчение, – но что вы должны сделать после его приготовления? – Процедить, и оно будет готово к употреблению. – Быстро ответила Анна-Мария. – Отлично. Сколько будет действовать зелье? – Тридцать минут, сэр. – Плюс десять очков Гриффиндору. Вы можете быть свободны, мисс Калвер. – Спасибо, профессор Слизнорт. 1976 год. Урок зельеварения. – Напоминаю, что сдающим профильное зельеварение нужно будет задержаться, чтобы показать мне зелья, которые вы должны были приготовить вне урока, – раздался по классу голос Слизнорта. Сириус Блэк собирался остаться, ведь он сдавал профильное зельеварение. Хоть отец и мать слабо верили в него ( Сириус был одним из лучших в зельеварении на своём курсе ), но ему было всё равно. Блэк взял на себя задачу приготовить « Воодушевляющее зелье» , которое было на втором уровне по сложности. Сириус знал, что многие из сдающих профиль выбрали сами элементарные в приготовлении зелья, поэтому он решил показать своё превосходство. Воодушевляющее зелье не было опасно, оно давало своего рода мотивацию тому, кто его принимает, поэтому, можно сказать, что зелье было даже очень полезным. Сириус на протяжении двух недель подливал это зелье одному своему однокурснику, который вечно жаловался, ему не хватает мотивации. Поэтому Блэк решил помочь ему. Конечно это было очень опасно, подливать зелье, которое могло быть сваренно неправильно, но кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Сириус внимательно наблюдал за своим однокурсником на протяжении двух недель, делая небольшие пометки в пергаменте, которые подтверждали правильное приготовление зелья. По окончанию урока практически все ученики покинули класс зельеварения. И лишь пять человек осталось с Гриффиндора и семь со Слизерина, среди них был Северус Снейп, с которым у него и у других Мародеров не ладилось общение. – Прошу вас, – обратился к ним Гораций, показывая рукой, чтобы те доставали свои зелья. Сириус не стал мешкаться и достал флакон со своим зельем. Он заметил, что на лице профессора мелькнуло лёгкое удвтление и сначала смятение от собственных мыслей. Но открыв флакон и унюхав запах Воодушевляющего зелья, Гораций на несколько секунд замер в удивлении. – Мистер Блэк, – начал Гораций, – это просто превосходное зелье. С какого раза вам удалось приготовить его? – вгляд профессора не мог оторваться от розового оттенка жидкости во флаконе. – Со второго, Сэр, – сказал Блэк, быстро пройдясь взглядом по другим ученикам. Гораций прибавил его факультету пятнадцать очков. Ему казалось, что он один, кто приготовил что-то такое сложное, но нет. Не менее лёгкое зелье приготовил Северус Снейп.