Она любит доктора Рыкова.

Его горячие руки блуждали по нежной коже ног. Как в то самое утро, его ладони обжигали теплом тонкие женские лодыжки и поднимались к коленям. С каждым его прикосновением Арефьевой казалось, что по её телу проноситься электрический ток. Руки мужчины по-собственнически ласкали внутреннюю сторону бедёр Оли. Арефьева сладко стонала, побуждая Пашу двигаться дальше. Наконец мужчина слегка раздвинул бёдра и нежно коснулся языком, половых губ, отчего Арефьева вздрогнула и по-кошачьи выгнула спину. — Рыков, не останавливайся, — взмолилась Оля, схватив его за волосы, на что Паша довольно усмехнулся. Рыков чувствовал, как дрожат ноги Арефьевой, чувствовал, как она вздрагивала от удовольствия. Её стоны давно вызвали у него эрекцию, однако сейчас он до боли хотел, чтобы ей было хорошо. Рыков ласкал языком область вокруг клитора и в то же время беспорядочно блуждал руками по талии женщины, сжимал её грудь, отчего Арефьева ещё больше выгибалась. Наконец мужчина ощутил, как напряглись мышцы женского тела, и в следующую секунду Оля запрокинула голову так, что Паша видел только её заострённый подбородок. Рыков продолжал целовать Её. Когда-то он даже не позволял себе думать, что будет ласкать её грудь, проводить дорожку из смазанных поцелуев по её плоскому животу. Сейчас же он это проделывал с ней третий раз за эти ночь и утро. И с каждым разом она стонала всё громче, а его оргазм был ярче. — Я тебя обожаю, — шептал ей Рыков, на ухо, когда она царапала его спину от наслаждения. * * * * * — Паш! Паш, вставай, мы проспали, — кричала Оля из ванной, в которую тут же бросилась, взглянув на часы. Мужчина однако же не торопился просыпаться и вообще никак не реагировал на попытки начальницы разбудить его. — Рыков! — донеслось из ванной, отчего Павел Дмитриевич тут же открыл глаза. Взглянув на наручные часы, которые лежали на прикроватной тумбочке, мужчина тут же вскочил с кровати, и начал спешно искать свои боксёры, которые вчера, увлёкшись Арефьевой, кинул в неизвестном направлении. Через каких-то пять минут, Рыков направился в ванную, из которой как раз выходила Оля. — Паш, давай быстрее, — поторопила она мужчину. — Сегодня под утро, ты мне так же говорила, — усмехнулся Павел Дмитриевич, поймав женщину за талию. Рыков втянул Арефьеву в продолжительный поцелуй и та, хоть и делала выговоры своим сотрудникам за опоздания, ответила на поцелуй, нежно обхватив шею врача, — всё давай быстро в душ и приходи завтракать. * * * * * — Ни чё себе, — ты меня уже не стесняешься, что ли? — с издёвкой спросил Рыков, когда Арефьева припарковала машину прямо у входа в подстанцию. — Да я тебя и не стеснялась никогда, просто я люблю, когда на работе, рабочие отношения. — А, ну тогда понятно, — продолжал издеваться Паша, — работа это святое. Чё, кто первый, ты или я? — Не смешно, — закатила глаза Арефьева. — А по-моему очень смешно. Вот смотри, мы сейчас в салоне машины, это стало быть ничейная земля. А сейчас ступим на землю обетованную, там у нас что? — Рабочие отношения, — шутливо ответила Оля, на что Паша довольно вскинул руки. — Всё, пошёл. — Иди давай, болтун, я за тобой. Павел Дмитриевич вышел из машины и вошёл в родную подстанцию. Арефьева последовала его примеру и уже через несколько минут открывала дверь в свой кабинет. Как только Оля села за стол, телефон, который, как назло лежал на самом дне сумке вдруг зазвонил. Через некоторого времени поисков, Арефьева всё же откопала мобильник и, не глядя, приняла вызов. — Слушаю. — Оль, это Рома. Давай поговорим пожалуйста? — Господи, Арефьев, ну сказала же, что не интересно. Что ты мне можешь нового сказать? — закатила глаза Ольга Кирилловна. — Оль, я люблю тебя, слышишь? Ну давай встретимся, поговорим просто? — Ром, встречайся с кем хочешь, а меня оставь пожалуйста в покое. Я сама тебе позвоню, когда пойдём развод оформлять, — оборвала Арефьева и сбросила трубку. Женщина вздохнула и посмотрела в окно. Недавнее известие о грядущей проверке на подстанции гложило её со вчерашнего дня. Ходили слухи, что за их подстанцию взялась какая-то крупная фигура из министерства, а это значило, что этот человек явно преследует какую-то цель. И Арефьевой не приходилось надеятся, что на пути к этой цели подстанция не пострадает. * * * * * — Бригада Рыкова. Ну что там у нас дальше? — спросил Паша, сев в машину скорой, после очередного вызова. — Мужчина, 45 лет, жалуется на боли в сердце и общую слабость, улица Лесная, дом 40, квартира 11, — монотонно отчеканил диспетчер. — Принял. Кость, давай на Лесную, — сказал врач Кулыгину. — Понял, — с энтузиазмом ответил водитель, резко развернув газель, отчего под капотом у той затрещало, — да уж, оборудование у нас вообще ни к черту стало, Паш, ты там попроси у начальницы за ужином, чтобы она по поводу планового тех осмотра договорилась, — усмехнувшись, пошутил Костя. — Ой, Кость, ты сейчас дошутишься, — закатил глаза врач, — скажи лучше, что Оле подарить на день рождения? — У неё день рождения сегодня? — вскинул брови мужчина. — Через неделю, прикинь, главное мне ни слова про это не сказала, чисто случайно в паспорте увидел, когда она документы попросила меня привести. — Может она не любит этот день? — Ну так сказала бы, «так мол и так, Пашенька, у меня день рождения, но отмечать не хочу». А то молчит, как партизан. Уже через двадцать минут бригада скорой в лице Рыкова поднималась на нужный этаж. Павел Дмитриевич позвонил в 11 квартиру, мечтая вернуться на подстанцию, чтобы сдать смену и увидеть Олю. Однако в ближайший час его надежды были призрачны и нереальны. Наконец дверь открылась. На пороге стояла обеспокоенная блондинка. — Ксюша?! * * * * * Рыков, зайдя на подстанцию, тут же направился в кабинет Арефьевой, из которого доносился взволнованный голос Оли. Постучав, для приличия, Павел Дмитриевич вошёл в кабинет и увидел начальницу, которая давала поручения Васильевой. — И захвати мне отчёты за июль и август, — бросила Арефьева вслед Лизе, которая в спешке выходила за документами. Рыков закрыл дверь за коллегой и обеспокоено посмотрел на Арефьеву, которая зарылась руками в густые тёмные волосы. — Оль, чё случилось? — Не спрашивай, Паш. Похоже у нас в скором времени будут проблемы. К нам на подстанцию приезжают проверка за проверкой. Что-то всё ищут, вынюхивают. Сдаётся мне всё это не просто так. — А кто в комиссии-то? — настороженно спросил врач. — Да в том-то и дело, что должен был быть Казанцев, как и всегда. А тут вдруг выяснилось, что к нам с самых верхов пожалуют, — вздохнула Оля, — какая-то Аверина. Остаётся надеятся, что она нормальная. Рыков вдруг раздражённо поджал губы и метнул взгляд куда-то в пустоту. — Ага, нормальная, — задумчиво хмыкнул мужчина, — ты её не знаешь, Оль. — Как будто ты знаешь… — Нет, ну я тоже лично её не знаю, — осекся Рыков, — но примерно представляю, что там за Аверина… — А ты чего зашёл-то? — спросила Оля, заметив, что Павел Дмитриевич приехал с вызовов не в духе, будто чем-то озабоченный. — Я? Да я хотел… — начал было мужчина, но тут же замолк, — да ничего, соскучился просто. Арефьева не стала выпытывать настоящую причину появления Паши, однако она явно видела, что тот, что-то недоговаривает и его это явно беспокоит. Оля лишь устало улыбнулась и взяла Пашу за руку. — Поехали домой. * * * * * С этого разговора прошла почти неделя. И за это время Рыков отчего-то сильно изменился. Сначала Оля не придала этому большого значения. Однако вскоре она начала замечать, что Паше постоянно кто-то звонит, и тот с опаской сбрасывает вызов. После работы, он каждый раз куда-то в спешке уходил, а домой возвращался к ночи. Каждый раз, когда Арефьева спрашивала, кто ему так настойчиво пытается дозвониться, мужчина отмахивался и переводил тему разговора. На подстанции дела ухудшались. Люди из министерства душили Арефьеву своими отчётами и сметами. Несмотря на то, что Рыков за эти дни вечно уходил от разговоров о своих проблемах, мужчина постоянно пытался помочь Оле с проблемами на подстанции. — Оль, может поговорим? Из-за чего ты так переживаешь? У нас на подстанции в любом случае всё чисто, — тихо сказал Рыков, сев на корточки перед Арефьевой, которая сидела на диване в гостиной, перед выключенным телевизором в полной темноте. — Паш, у кого-то сверху есть вполне конкретные указания. Не будь этого, они бы уже давно завершили проверку, — вздохнула женщина. Рыков вдруг опустил глаза и с раздражением стиснул зубы. Ведь он, как никто другой знал, кто стоит за этими проверками. — Всё будет хорошо, Оль, увидишь, — сказал вдруг мужчина с уверенностью, — пойдём спать, а то завтра на смену рано.       * * * * * На улице светало. Арефьева вдруг проснулась, несмотря на то, что в комнате было всё ещё темно. — Паш? — шёпотом сказала Оля. Однако Рыкова не было в постели. Прислушавшись, женщина услышала звук льющейся воды в ванной. На часах было 6 утра, Паша никогда не вставал так рано. Арефьева обеспокоено встала с кровати и вышла из спальни. — Ну это ты мне свидание назначаешь, не я тебе, -послышался голос из ванной, который Рыков по всей видимости надеялся приглушить, включив душ на полную мощность, — говори где, я подъеду….Мещуринская, 9? А как называется? Вентария? Ну и вкусы у тебя, ладно, завтра в полдень тогда встретимся. В следующую секунду вода стихла и Арефьева посмешила вернуться в кровать. Её сердце бешено колотилось, от сдавливающей обиды. Она не хотела думать о том, что слышала. Только не это. Боже, как ей были знакомы эти тайные звонки в ванной, вечные дела после работы, недомолвки. Она натерпелась всего этого браке с Арефьевый. Только не это, только не снова…       * * * * * — Оль, пойдём завтракать, — разбудил Рыков Олю, поцеловав её плечо и уколов щетиной. — Иду, — тихо ответила Арефьева, — выйди пожалуйста, мне переодеться надо. Рыков в недоумении вскинул брови, однако, решив не злить Арефьеву, вышел из спальни. На работу они ехали молча. Все попытки Рыкова узнать, в чём причина плохого настроения Арефьевой не увенчались успехом. В конце концов мужчина решил не давить на Олю, понимая, что на неё свалилась куча проблем. И проблемы эти были из-за него…       * * * * * — Ольга Кирилловна, разрешите мы проверим, как осуществляется выезд бригад на вызовы? — спросил очередной проверяльщик из министерства. Естественно это был не вопрос, а скорее вежливое уведомление о том, что за подстанцией наблюдают повсюду. — Конечно, пройдёмте, — сдержанно ответила Арефьева. Зайдя в гараж Ольга Кирилловна заметила бригаду Рыкова, которая собиралась на вызов. — Костик, давай быстрее, там у ребёнка судороги, — кричал Павел Дмитриевич, садясь в машину. Кулыгин тут же завёл газель и нажал на газ, намереваясь выехать из гаража. Однако ему преградил дорогу мужчина из министерства. Костя остановился и Рыков тут же бросил в окно. — Ну чё встал-то?! Не видишь у нас вызов? — Не так быстро, — отрезал мужчина в костюме, — бригада я так понимаю не в полном составе? — спросил тот, не увидев в машине фельдшера. — А я смотрю вы у нас сегодня прямо капитан очевидность, — со злой иронией ответил врач, — у вас всё? Закончили нас удивлять своей наблюдательностью? Мы тогда поедем, ладно? У нас вызов. В следующую секунду Павел Дмитриевич закрыл окно, не смотря на протесты проверяющего и приказал Кулыгину давить на газ.       * * * * * Через час в кабинет Арефьевой ворвался вышеупомянутый мужчина в костюме, плечи которого были испачканы в пыли, так как он всё-таки проверил комплектацию и состояние остальных машин в гараже. — Ольга Кирилловна, я требую объяснений, почему ваш врач Рыков выезжает на вызовы один! — Сергей Анатольевич, я вам объясню, фельдшеров у нас не хватает, как впрочем на любой подстанции в городе. А Рыков работает на линии один долгое время, и за этот срок он не разу не дал поводов для того, чтобы усомниться в том, что он не справляется в одиночку со своими обязанностями, — строго отчеканила Оля, надевая пальто. — Постойте, вы что уходите среди рабочего дня? — возмутился проверяющий. — Ну посреди рабочего дня я не ухожу с работы, — всё так же спокойно говорила Ольга Кирилловна, — а вот на обед с двенадцати до часу по закону имею право. Женщина легким движением руки схватила сумку со стола и вышла из кабинета.       * * * * * Арефьева смотрела на вывеску кафе «Вентария» на Мещуринской улице. Она не знала, правильно ли сейчас поступает, приходя сюда, пытаясь следить за Рыковым. Однако её уже держали за дуру, одного раза ей хватило. Сейчас она хотела определить всё для себя, чтобы не тешиться больше самообманом. Оля уверенно поднялась по ступенькам и хотела было зайти в кафе. Однако, бросив взгляд сквозь стеклянную дверь, она увидела Рыкова. Он был с другой женщиной. Арефьева не могла разглядеть её лица, так как она сидела к ней спиной. Хотя, пожалуй, она бы и не хотела её видеть. На секунду в голове пронеслась мысль зайти в кафе, выяснить всё здесь и сейчас. Но толика сомнения и надежды закралась в душу Арефьевой. В конце концов он просто обедает с какой-то женщиной, и то, что Оля следила за Рыковым не делает ей чести. Арефьева развернулась и спустилась по ступенькам. Однако в следующую секунду она достала телефон и позвонила Паше. — Алло? — Паш, привет. А ты сейчас далеко от подстанции? — с надеждой спросила Арефьева. «Пусть он всё скажет. Пусть скажет то, что всё бы объяснило» — Да, Оль, мне тут надо было по одному делу съездить. Я скоро приеду на подстанцию. — Ты не один? Не удобно говорить? — Да нет, я один, просто сейчас немного некогда. Оль, давай я зайду к тебе, как приеду, ладно? Всё ведь хорошо у тебя? — Всё прекрасно, — тихо ответила Арефьева. — Ну и замечательно, всё, договорились. Я в конце обеда забегу к тебе. Арефьева сбросила трубку и до жгучей боли прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать слёзы. Замечательно…