Алые очи

В покои Эммы ворвалось двое мужчин. Пик и Куромаку. — Какого черта ты тут устроила, Эмма?! — Раздался басовый, мужской голос Восьмого, что сорвался на крик. Эмма же в это время безжалостно впивалась клычками в шею Клеопатры, что в мольбах свела бровки и зажмурила глазки. — Эмма!.. — Сладко и томно привскрикнула Трефовая, однако на конце ее голос резко оборвался, услышав, что они не одни. Пиковая тоже это заметила. — Сука.. — Прорычала недовольная анархистка. — Псина, ты даже не представляешь, как не вовремя.. — Десятая привстала, но все ещё находясь на синевласке. — Это неприемлемо! — Раздался голос, раскрасневшегося Куро. — Пиковая, что Вы творите с моей дамой?! — То, что ей нравится больше всего. — Ухмыльнулась революционерша, встав напротив королей. — Немедленно прикройтесь! — Отвернув головушку, возразил Треф. Девушка действительно была в одном бюстгальтере, однако с черными джинсами на низкой посадке. — А-то что? — Приподняла бровь черновласка, нахально улыбаясь. — Что такое? Наш всеуважаемый Трефовый король засмущался при виде девушки без верха? — Посмеялась анархистка, сложив руки в карманы. Восьмой потирал переносицу, в то время, как Клеопатра прикрылась одеялом и сгорала со стыда и страха. — Довольно, Эмма. — Возгласил Пиковый. — У-у-у, вы только гляньте. Как рассердился. — Десятая перевела взгляд на своего короля. — Убирайся! Отныне, это – Вольная Территория, где тебе не рады! — Оскалилась хозяйка алых очей, яростно хмурясь. — Ты в этом уверена? — Улыбнулся Пик. — Более чем. — Прошипела Десятая. — Что-ж, тогда посмотри в окно. Дама насторожилась и, не сводя взора с короля, подошла к окну. Взглянув, она увидела как ее народ, который несколько часов назад клялся в верности анархии и свободе, стоял в форме Пиковой Империи по струнке. — Нет.. — Тихо произнесла девушка. — Нет-нет-нет.. — Повторяла Эмма, а после взглянула на императора волчьими очами. — Что ты с ними сделал?! Они были свободны! Были веселы и счастливы! — Бросаясь на Восьмого с кулаками, закричала анархистка. Король Пик усмехнулся и быстро словил руки дамы, заточив их в мертвую хватку. — Их страх перед мной – сильнее твоей свободы. — Произнес Пиковый, сильнее сжимая запястья Десятой. — Куромаку, забери свою даму. Нам нужно поговорить наедине. — Произнес мужчина, прижимая революционершу к стене. Трефовый кивнул. Подойдя к шокированной Клео, тот взял ее за руку и вытащил из комнаты. — Нет! Пусти меня! Я никуда с тобой не пойду! — Пыталась противиться египтянка, однако ее не слушали. Пиковые остались одни. Король отпустил свою даму, но не успела та выдохнуть, как на ее лице осталась пощёчина. Схватив Эмму за волосы на затылке, тот заставил ее взглянуть ему в глаза, оттягивая пряди вниз. Дама прошипела. — Скажи, ты действительно думала, что сможешь противостоять мне? — Спросил лидер, но ответа не получил. Отпустив волосы, тот швырнул Десятую в ближнюю стену. Та ударилась об нее плечом и виском. — Все это время ты строила из себя паиньку, и я доверял тебе.. Доверял больше, чем самому себе! — Восьмой сорвался на крик. — Ну и придурок.. — Прошептала Десятая, на что получила удар в живот. Из уст донёсся хриплый возглас. *** — Эмма! — Услышав ранящий слух звук, воскликнула Клеопатра, бросаясь к двери, однако ее тут же схватили. — Прекрати этот вздор. — Промолвил Трефовый. — Эмма! Прекрати! Не трогай ее! — Вопила Одиннадцатая Пику, в попытках выкарабкаться из хватки Трефового короля. — Довольно. — Произнес Куромаку, повернув даму к себе лицом, и схватив ее за подбородок, сжимая нижнюю челюсть. *** — Ты сам виноват, раз доверился такой, как я. — Простонала Эмма, скатившись по стене. — Заткнись. — Твердо произнес мужчина, отвернувшись, и подходя к окну. — А что же ты мне сделаешь? Порвешь мою карту? Будешь прилюдно пытать? — Дама хрипло посмеялась, подымаясь на ноги. — Ты же любишь меня. Признай это, наконец. — Черновласка подошла к королю и обняла его со спины, с явной издёвкой. — Все в точности, как ты описала, однако в другой последовательности. — Произнес мужчина, чью ухмылку заметила Эмма в отражении зеркала. Пиковая тут же отпрянула от Пика, успела взять свою кожанку и выбежала из комнаты. Схватив Клео за руку, она выбежала из дворца. Спустя 20 минут беспрерывного бега, Десятая наконец остановилась, находясь у края купола. Дамы упали на землю, чтобы отдышаться. — Что это было? — Египтянка подала голос. — Он хочет порвать мою карту.. — Произнесла дама Пик, упираясь спиной на стену купола. В ответ последовало молчание. Безмолвные слезы скатились по щекам дамы Треф. — Хэй! Ну, что же ты.. — Цокнула девушка, подбираясь ближе к подруге. Смахнув хрусталь с ланит, Эмма приподняла уголки губ. — Подумаешь.. Вдруг он передумает? — А, если нет? — Робко спросила Клео. — Тогда приму свою судьбу. В любом случае.. Это было не зря. — Уныло посмеялась анархистка, на которую набросилась Трефовая, крепко вжимаясь в подругу. — Ну тише-тише.. Считай, что я выиграла время на наше прощание. Скоро солдаты придут за нами. — Революционерша аккуратно поглаживала синие волосы, но вскоре она остановилась. Руки были заняты другим. Она снимала свои серьги, в форме алых звёзд, что передала Одиннадцатой. — На память обо мне. — Золотые очи поднялись на черновласку. Слезы вновь начали скатываться с девичьих ланит. Сняв с себя золотые серьги, Клео отбросила их подальше и надела серьги Эммы. — Не боишься, что Куро будет ругаться за твои сережки? — Посмеялась анархистка. — Все равно.. — Прошептала Одиннадцатая, а после сняла золотое украшение со своих волос и прицепила его к черной пряди. — Когда твою карту разорвут.. — Всхлипнула египтянка, выдавливая из себя эти слова. — Прошу, пускай эта заколка будет с тобой.. — После этих слов Клео вновь прижалась к Десятой. — Хорошо. Я не сниму ее. — Прошептала Эмма, приподняв головушку подруги. Губы дам вновь воссоединились. Это был их последний поцелуй с привкусом соли и жгучего страха, что не давал спокойно вздохнуть. Ни одна не желала отстраняться, потому, в промежутках, им лишь оставалось жадно глотать воздух, что отказывался поступать в лёгкие через нос. Однако всему приходит конец. Поцелуй был разорван, когда Эмма заметила приближающихся солдат. Крепко обняв Клео, на алых глазках навернулись бусинки слез, что она тут же смахнула. — Скоро нас разлучат.. Прости, это моя вина. Не стоило устраивать этот переполох в королевстве Пика. — Прекрати. Ты лишь хотела, как лучше.. За спиной Клео раздался звон солдатского шага, от чего она сильнее прижималась к хозяйке алых глаз. *** Дам привели во дворец, в тронный зал, где их ожидали короли. — Прощай.. — Тихо промолвила дама Треф, которую Куромаку взял за руку, дабы отвести подальше от Эммы. — Прощай. — Черновласка отвела взгляд. *** Пришло время к прилюдному наказанию. На площади собрался весь народ. Каждому был отдан приказ прийти на данное зрелище. Руки Эммы были скованы кандалами, чья цепь была подвешена на выступе у столба. Весь процесс должен был пройти на небольшой сцене, специально предназначенной для подобных случаев. Сама девушка была одета в ранее названные джинсы и белоснежную рубаху. На сцену поднялся Пиковый король. — Ну что же? Готова? — Эмма не могла увидеть Пика, однако она была готова поклясться в том, что на его лице сейчас сверкала улыбка. — Пошел ты, псина. — Отчётливо произнесла девушка, от чего все солдаты переглянулись в шоке. Пик постарался проигнорировать данное высказывание и начал свою речь. — Граждане Пиковой Империи, вы были созваны здесь не просто так. Сейчас те, у кого ещё осталось хоть малейшее желание пойти против власти узрят то, что будет происходить с ними на примере этого неудавшегося революционера. — Мужчина выдержал паузу. — Помимо столь унизительного наказания, данной персоне будет причисляться высшая мера ответственности – смертельная казнь, которая, я надеюсь, послужит вам уроком. — Закончил Пик, уже берясь за розги, однако Эмма подала свой голос. — М-да уж, мой король, особым красноречием Вы не отличаетесь. — Посмеялась анархистка, прихрюкнув в конце. — Поверь, я в этом не нуждаюсь. — Это было последнее, что сказал Пик и, что Эмма могла расслышать. Девушке порвали рубаху на спине. Последовал удар по нежной коже розгами, что оставили после себя видную рану. Первые пару десятков Пиковая держалась, как могла, однако ее каратель решил прибавить силу. Острые прутья рассекали плоть революционерши, заставляя ту вздрагивать и извиваться под ударами розг. Она не выдержала. С уст сорвался пронзительный и болезненный крик, что больше раззадорил Восьмого. После каждого взмаха прутьями, девушка издавала хриплые, но столь жалостливые стоны боли и отчаяния, которые и описать не в силах. Слезы рефлекторно хлынули с алых глаз. *** Спустя час подобных мучений и больше пятидесяти ударов розгами вся спина Эммы была истязана и покрыта глубокими, кровоточащими ранами. Пиковый король освободил запястья дамы и поднял ее на руки, от чего анархистка прошипела, ведь он задел ее раны. Глаза поневоле начали закрываться. Не было сил, чтобы промолвить и слова. Каждый вздох давался Десятой с режущей болью в спине, от которой она изредка постанывала. Пик понес мученицу до ее покой, а после посадил ту на кровать. — Пока не ложись. Сейчас придет дворецкий, который перебинтует твои раны. — Какой ты заботливый.. — Прохрипела Эмма, устремив свой хмурый взгляд на короля. — Почему ты просто не порвешь мою карту прямо сейчас?! Или ты передумал? — Поинтересовалась бывшая советница. — Нет. Не передумал, однако я хочу, чтобы ты подольше помучалась в моих руках. Понимаешь? — Ухмыльнулся Восьмой, а после присел рядом с революционершой. Схватив ее за подбородок, тот повернул черновласую головушку к себе. — Ты сама доигралась. — Прошипел король, резким движением отпустив даму. — Не думай, что я буду молить тебя о пощаде, псина.. — Подала голос дама. *** Через пару минут явился дворецкий и Пик ушел. Эмма сняла с себя порванную рубаху, полностью оголив верх. Анархистке приказали лечь на грудь, что она и сделала. Раны начали промывать водой, от чего девушка сжимала постель и зажмуривала глазки. Порой раздавались болезненные стоны. Когда с промывкой ран было покончено, дворецкий приподнял Эмму, дабы та приняла сидячее положение. Вскоре торс и грудь дамы были перебинтованы. Мужчина дал пару наставлений и ушел. Революционерша рухнула на кровать и закрыла глаза. Слабость одолела девичье тело, из-за чего она сразу же погрузилась в сон. *** Так прошла неделя. Раны постепенно затягивались, но все ещё приносили жгучую боль, пускай и не такую сильную. Каждый день Пик приходил к своей даме и навещал ее. Безусловно, делал он это с надменностью и насмешками. *** В очередной раз Пиковый король зашел в покои дамы, что уже могла спокойно сидеть, облокотившись на спинку кровати. Между устами была зажата сигарета, а большой палец проворачивал шестерёнки зажигалки, в ожидании искры, которая могла бы поджечь краюшек табачного изделия. — Опять поиздеваться пришел? — Устало промолвила дама, отбросив зажигалку. После данных слов раздался кашель, что выталкивал из измученных лёгкий клубья омерзительного дыма. — Нет, что ты. Всего лишь ежедневная проверка моего драгоценного революционера. — Посмеялся король, присев рядом с дамой. Рука мужчины аккуратно погладила щеку анархистки, что делала тягу. — Безумец.. — Прорычала дама. — Только с тобой. — Ухмыльнулся Восьмой и завел пальцы за девичье ушко. Взмахнув рукой в его ладони оказалась карта дамы Пик. Очи Эммы распахнулись. В тоже мгновение ее кинуло в лёгкую дрожь. — Сейчас?.. — Робко спросила революционерша, глядя на лидера. — Именно. — Глаза мужчины вспыхнули ярким золотом. Он поднес уголок карты к зажженному кончику сигареты, от чего краюшек начал сначала тлеть, а после медленно подгорать. Десятая ничего не чувствовала до тех пор, когда пламя не дошло до ее макушки на изображении. Все тело анархистки словно плавилось. Жгучая боль распространялась по всему телу. Мужчина отбросил карту на серебряный поднос, где она продолжала гореть, причиняя Эмме болезненные ощущения. Девушка откинула табачное изделие и сжала ладонь в районе сердца, участив дыхание и срываясь на хриплые стоны. Напоследок, Пиковый король приблизился к губам дамы и затянул ее в поцелуй. Довольно грубый и болезненный, в процессе осыпая девичьи губы и язык укусами. Эмма поспешила отстраниться, однако от боли прижалась к императору, крепко обхватив того. — Ненавижу тебя.. — Прошипела Десятая, впиваясь ногтями в спину мужчины. — Это взаимно. — Улыбнулся Пик, проведя рукой по черным волосам. Мгновение и дама исчезла. Карта окончательно сгорела, оставив после себя лишь пепел. Восьмой взял подготовленный, алый, бархатный мешочек, в который сложил остатки от карты. *** Наступил день очередного собрания. Все как всегда. Дамы, короли, вальты. Все на своих местах. Кроме нее.. Место за правым плечом Пикового Короля пустело, и Николь это заметила. — Хэй, Пик, а где Эмма? Почему ее нет? — Поинтересовалась химичка, усаживаясь на колени Данте. — Она.. — Хотел начать Пик, но его перебили. — Он порвал ее карту! — Воскликнула Клео, четко и громко. Наступила тишина. Куромаку покосился на свою даму, давая ей знак, что не стоило говорить об этом так резко. Зонтик задрожал, Ромео с Феликсом ахнули, на глазах Хелен выступили слезы и та бросилась к Клеопатре, дабы ту обнять. Египтянка приняла объятия и вжалась к беловласой сестре. Николь спустилась с колен короля и подошла к дамам, аккуратно поглаживая Трефовую по спинке, с явным сочувствием и переживанием. Пускай она не была близка с Эммой, но на ее очах выступили лёгкие бусинки слез. Сняв очки, та отстранилась от горько плачущих сестер и подошла к королю Пик, оставив на его лице сильную пощечину. — Да как ты посмел?! Кто ты такой, чтобы забирать чью-то жизнь?! — Завопила старшая из дам, желая влепить ему очередную пощёчину, однако Куромаку ее остановил и притянул к себе, обхватывая ту за талию. — У него были свои причины. — Твердо произнес Куро. — Причины? Какие могут быть причины на это?! — Вспылила рыжуля, схватив Куро за воротник. — Она устроила революцию, настроив народ народ Пиковой Империи против собственного императора. — Всего лишь? И это – все? — Возмутилась девушка, а после высвободилась из хвата Трефового, принимаясь успокаивать Клео вместе с Хелен. Все клоны прибывали в шоке от поступка Пикового короля, что сейчас прибывал в абсолютном спокойствии. Вару снял свой головной убор в знак почтения своей дамы и встал со своего кресла. — Пик, это не клёво. Эмма, как-никак была нашей масти. — Поддерживаю. — Раздался голос Ромео, снимающего корону, что также поднялся со своего места. — Я искренне не понимаю, как можно было так поступить! — Пик, это неправильно. — Встал Феликс и снял свою шляпу. — Ее действия не оправдывают твой поступок. — Данте также поднялся, сняв свой головной убор. — П-пожалуй, я согласен с высказываниями остальных.. — Зонтик робко привстал и дрожащими руками снял свой берет. — Абсурд и вздор. — Трефовый король поправил свои очки, сев на свое место. — Абсурд? Вздор?! — Воскликнула дама Бубен, бросаясь на Трефа, однако Данте успел перехватить рыжулю. — Не каждому дано понять ошибки. Особенно, если это ошибки близкого товарища. — Спокойно промолвил король. — Ошибки? Это – ошибка?! Это не ошибка.. Ошибки можно искупить! — Воскликнула химичка, однако тут ее осенило. — Пик, отдай мне сейчас же остатки карты! Думаю, что я смогу ее восстановить. Ты не имеешь права мне отказать! Как минимум, ее можно будет склеить. Король Пик и слова не промолвил. Он просто бросил бархатный мешочек в руки Девятой. Открыв его, девушка ужаснулась при виде пепла. — Ты.. — Бубновая прикрыла уста, как с ее глаз полились слезы. К ней подошли Клео с Хелен и заглянули в ранее упомянутый мешочек. Сестры ахнули. Аккуратно затянув кисет верёвочкой, ученая не стала возвращать его Пику. Это собрание клоны провели в безмолвной скорби. Дамы же отошли в сторонку, где тихо оплакивали названную сестру. Порой королям и вальтам могли слышаться девичьи всхлипы. *** Эмма очнулась. Повсюду лишь густая, смольная и непроглядная тьма. — Эй! Есть тут кто? — Громко спросила дама, как вдруг все замерцало. Будто вспыхнули звёзды. Вдали она заметила знакомый силуэт. Аккуратно встав с "земли", она чуть зажмурила глазки, так как все ее тело изнывало от усталости. Вскоре ей удалось разглядеть приближающуюся фигуру. Кудрявые волосы, высокий и худощавый парень. — Джокер! — Воскликнула Десятая, собрав волю в кулак и, побежав в его сторону. Упав в объятия шута, она бессильно прикрыла очи. — Здравствуй, Аленький Цветочек. — Посмеялся обладатель лаймовых волос и присел на землю, положив черновласую головушку себе на колени. — Не стоило бежать. Сейчас ты очень слаба. — Поглаживая волосы анархистки, произнёс Джокер. — Я не была бы такой, если бы не он.. — Прошептала Эмма, поддаваясь ласкам. — Я все знаю. Можешь не рассказывать. — Но.. Откуда? — Приоткрыв глазки, спросила девушка. В ответ на это Джокер прокрутил в руке свой посох. — Хах, ну да.. — Революционерша вновь закрыла очи. *** Так и будет проведена ее оставшаяся вечность. Вечность на коленях Красного Джокера, что будет беспрестанно поглаживать девичьи волосы.