* * * * *
Альберто попросил у Джулии показать то давнее письмо, в котором он случайно попросил её передать Луке поцелуй. Он не особо рассчитывал, что оно будет при ней, но она мгновенно и без вопросов извлекла его из ящика, в котором хранились вещи Луки, которые он не мог забирать с собой под воду. Соответствующая строчка казалась слегка размазанной на фоне всего остального текста. Наверно, Лука хотел её стереть. Вот же глупость какая! Silenzio, Бруно! Он наверняка гладил буквы пальцами, не исключено, что даже касался бумаги, губами оттого надпись и затёрлась.* * * * *
Лука тем временем, чтобы собрать мысли в кучу, пытался сам себе сделать массаж головы, невольно вспоминая, как это когда-то делал Альберто. Он всё ещё не был уверен, целовал он тогда его в макушку или нет, но если нет, то что ещё это могло быть? Ему было так скучно копаться в моих волосах, что он на мгновение уснул и привалился лицом к моей голове. Полнейший абсурд! Silenzio, Бруно! Альберто понравилось делать мне массаж. Даже если поцелуя и не было, я точно почувствовал, как он нюхал мои волосы, очевидно полагая, что я этого не замечу.* * * * *
И так отдельные эпизоды наконец стали складываться в осмысленную картину. Интересно, Альберто решился бы поцеловать мою руку после танца, если бы до этого я не поцеловал его на удачу во время конкурса поедания пиццы? Что, если он хотел отплатить мне той же монетой, как только представилась возможность? Что, если Лука придумал всю эту затею с обучением искусственному дыханию, потому что слишком сильно надеялся на поцелуй в губы во время спора с Джулией? Безусловно, периодически негативный голосок внутри пытался вклиниться со своими правками, но теперь парни были готовы к его вторжению и пресекали любые попытки зародить в них сомнения. А вспоминая всё новые и новые детали, они с каждым моментом всё больше осознавали, что, даже если убрать из уравнения сами поцелуи (и прочие поцелуеподобные действия), проявленных ими по отношению друг к другу привязанности, сочувствия, поддержки и понимания будет и без того достаточно, чтобы осознать, насколько на самом деле нерушима их связь. Она определённо была способна выдержать проверку на взаимность, а значит, настала пора обнажить свои чувства.* * * * *
Однако при следующей встрече это сделать так и не получилось. Они слишком привыкли притворяться, что ничего не происходит, и побороть эту привычку оказалось не так просто. Лука извинился за то, что сбежал в прошлый раз. Альберто предложил прокатиться на «Веспе», и задорный рёв мотора на время прервал диалог. Всё вышло естественно и непринуждённо. Как всегда, просто по-дружески, однако неуловимые изменения в поведении друг друга они всё же заметили. Было что-то в их взглядах новое, многообещающее, позволяющее понять, что они настроены на одну волну больше обычного. Но всё же, вместо того чтобы откровенно поговорить об отношениях после поездки, они стали увлечённо болтать о достоинствах «Веспы». Прощаясь в тот день, Альберто отчаянно старался не смотреть на губы Луки, боясь, что не сможет удержаться, и был практически уверен, что Лука делает то же самое. Нельзя было срываться просто так. Нужен был подходящий момент. И, естественно, в начале нужно было объясниться как следует.* * * * *
…Но время шло, а объясниться не получалось, хотя они пересекались почти ежедневно и болтали даже больше обычного. Обсуждали каждую незначительную мелочь, но всё никак не могли подступиться к главному. Как будто из-за всех этих хождений вокруг да около они протоптали траншеи, и теперь, чтобы добраться друг до друга, им сначала надо было как-то из них выбраться. Но как? Где подобрать нужные слова, которые выразили бы ту гамму чувств, что зрели в них на протяжении всех этих лет? Как объяснить кому-то, кто уже и так знает, что он бесконечно тебе дорог, что ты хочешь с ним ещё большей близости? Что тебе хочется успокаивать его, если ему снятся кошмары и не смущаться, когда твои губы случайно коснутся его шеи во время объятий. Что ты жаждешь поддерживать любые его начинания, вместе учиться чему-то новому, одаривать его заботой и вниманием и делать всё это не от случая к случаю, а каждый день. Эти желания теперь казались такими очевидными и естественными, но их по-прежнему мучительно не удавалось озвучить.* * * * *
В итоге ожидание идеального момента и прихода правильных слов так и не окупилось. Они и без того ждали слишком долго, и всё произошло спонтанно. Ситуация была банальная: Лука после ужина у семейства Марковальдо задержался на пару минут, чтобы поболтать с Джулией и Альберто во дворе, как делал до этого бессчётное количество раз. Джулия, быстро ощутив себя лишней, ретировалась в дом, и с её уходом беседа резко замерла. Вечер был необычайно спокойный и тихий, и эта тишина будто поставила на паузу все хаотичные мысли, позволяя парням проникнуться комфортным ощущением присутствия друг друга. Небо было восхитительно безоблачное, и его украшала россыпь сверкающих звёзд, но Лука даже не удостоил их взглядом. Альберто набрал в лёгкие воздуха, чтобы сказать хоть что-нибудь по привычке стараясь разрядить сгущающуюся атмосферу серьёзности, но быстро понял, что делать этого не стоит, и медленно, беззвучно выдохнул. Они заблуждались. Слова были не нужны. Отбросив последние сомнения, они одновременно порывисто шагнули навстречу друг другу и слились в поцелуе, который буквально заставил их утратить связь с реальностью. И пусть этот поцелуй просто не мог получиться идеальным, ведь как такового адекватного опыта поцелуев в губы у них по-прежнему не было, но именно таким он и ощущался, потому что был слишком долгожданным, взаимным и, без всяких сомнений, преднамеренным. После кучи случайных, спонтанных, заказанных кем-то другим прикосновений к щекам, носам и хвостам их губы наконец-то по-настоящему встретили друг друга! Слегка опомнившись, Лука сразу вспомнил несколько заманчивых горячих описаний из прочитанных романов (в этом году он добрался-таки до верхней полки) и решился подключить к делу язык. Альберто в ответ блаженно застонал, с энтузиазмом встречая эту инициативу и не задумываясь подхватывая её. Его вели инстинкты, а не знания, и он немного боялся переборщить, но Лука прильнул к нему, приоткрывая рот, безмолвно, но красноречиво прося продолжать в том же духе. Их руки тем временем скользили по телам друг друга. Альберто запустил свои Луке в волосы, нежно почёсывая за ухом и получая в награду томный стон, растворившийся между их губ. Лука в отчаянной попытке сделать их объятья ещё теснее и убедиться, что Альберто теперь точно никуда не укатит от него на "Веспе", непроизвольно впился ногтями тому между лопаток, беспощадно растягивая ткань майки. Лёгкая боль, возникшая от этого, Альберто даже понравилась, так как позволила окончательно убедиться, что происходящее не является сном. Будучи не в состоянии оторваться друг от друга и в кои-то веки никем не прерываемые, они целовались ещё некоторое время, то ненасытно исследуя друг друга на вкус, то переходя к нежным, едва ощутимым касаниям. Когда они всё же отстранились, казалось, прошла целая жизнь, но этого всё равно казалось недостаточно. — Я надеюсь, — Лука едва говорил, стараясь совладать со сбившимся дыханием. — Мы не будем делать вид, что это всё сейчас было чисто платонически? Альберто рассмеялся, но смех этот отдался горечью в горле. — Нет, — покачал он головой. — Нет-нет-нет. Ни в коем случае! Я так больше не смогу. Я… Все сдерживаемые до этого чувства пытались разом прорваться на волю, и слёзы предательски хлынули из глаз, не думая спрашивать разрешения. — Ну-ну. Не надо, tesoro! Всё хорошо! — зашептал Лука, тоже всхлипывая, но сдерживаясь и осторожно утирая слёзы Альберто. — Мы с тобой были idioti, больше мы так не будем. И мы… Мы что-нибудь придумаем. У нас впереди ещё целый месяц, а потом… Вместе мы решим, что нам делать в будущем. Мы выдержим ещё один учебный год, я знаю. А когда я закончу школу… — Не надо, — прервал его Альберто. — Я не хочу сейчас об этом. Я устал обдумывать прошлое и переживать о будущем. Я хочу быть здесь и сейчас. А ещё я хочу целовать тебя. Снова, и снова, и снова. Хочу покрыть тебя поцелуями с головы до ног, а потом от кончика носа до кончика хвоста, когда мы будем в воде. Глаза Луки азартно заблестели. — Звучит как отличный план. Но только учти, я прослежу, чтобы всё было справедливо и чтобы на тебе нецелованных местечек тоже не осталось. Альберто поражённо вздохнул. Последний месяц лета обещал быть необычайно жарким, даже несмотря на то, что синоптики упрямо предсказывали наступление сезона дождей.