lost myself

Все, что мне сегодня надо, - просто быть с тобою рядом

Все ребята вышли из кафе и направились в сторону Эбири и Майки. Настроение Баджи немного поднялось благодаря друзьям, которые подбадривали ее. Эмма не упустила возможности рассказать о том, как мило спали вместе Кейске и Эбири. У Манджиро это вызвало наигранное умиление и смех, за что получил от шатенки. Такемичи с улыбкой наблюдал за ними. Каждый шутил, смеялся, что-то показывал, тем самым снова заставляя компанию заливаться громким смехом. Это один из тех самых моментов, который хотелось запомнить надолго, и, вспоминая его, согревать душу. От, примерно, двухчасовой прогулки Эбири отвлекла вибрация в кармане. Достав телефон, она увидела что сообщение было от брата. «Ему стало хуже» эхом отдавалось в голове девушки. Это заставило вернуться в не самую лучшую реальность. Все тело будто сжалось изнутри. Девушка прикрыла глаза, пытаясь сохранить спокойствие и придумать что-нибудь, чтоб уйти и лишний раз как-то не расстраивать друзей. Кулаки были сжаты настолько сильно, что, если бы она открыла свою ладонь, там бы появились несколько полумесяцев, отпечатавшиеся от ногтей. Ее руки касается другая. Она открывает глаза и видит Манджиро, который смотрел на неё так, словно понял, в чем дело. Он отвёл девушку в сторону, сказав друзьям, чтоб дальше шли без них. Вопросы у присутствующих были, но Майки решил игнорировать друзей. Они шли по направлению в больницу. Сано спросил что именно случилось, и Эбири рассказала. Ее руки тряслись и она пыталась скрыть это, растягивая рукава своей кофты, под которой была рубашка. Через некоторое время они уже подошли к больнице. Девушке казалось, что это конечная. Как будто хуже его вчерашнего состояния быть уже ничего не может. Эбири поделилась своими переживаниями с другом. По ее словам, он просто не видел и не представляет даже что стало с Атсуши. Понимая, что у неё начинается истерика, Манджиро хватает ее за руки, слабо трясёт их и успокаивает, глядя ей прямо в глаза. — Мне пойти с тобой? — спрашивает сразу же, как девушка успокаивается. Эбири отрицательно вертит головой. — Там Кейске. Вряд ли это хорошая идея, — выдыхает с уставшим лицом. — Хорошо. Тогда иди. Если что, сразу звони. Сразу, — повторяет парень, ведь прошлую такую же просьбу она проигнорировала. Девушка медленно кивнула. Майки напоследок кладёт свою руку ей на плечо, слабо похлопывая по нему. Она поблагодарила и попрощалась с другом. Поднимаясь по лестницам, она открывает дверь в светлое помещение с белыми стенами, где каждый день, каждую секунду надо быть готовым к схватке за жизнь человека. В нос сразу ударил паривший в воздухе «амбре», в котором чувствовались насыщенные нотки хлорки, спирта, стерильных бинтов и лекарств. Нацепив бахилы и накинув сверху белый медицинский халат, Эбири сразу побежала к лифту, указала нужный этаж и уже через пару минут была возле палаты своего отца, из которой выходила черноволосая женщина с исхудавшим лицом. Она взяла дочь за руку, поджав губы. Опустив взгляд, сказала, что мужчина ждёт ее и отправила в палату. Внутри оказались только брат девушки и сам отец, лежавший под множеством капельниц и аппаратом ИВЛ. Эбири было тяжело смотреть на своего папу, который в весе потерял, казалось, больше десяти килограмм, а цвет кожи стал похож на слоновую кость: такой же бледный. — Пришла, — тихий, слабый, но добрый голос доносится до ушей Эбири. Она хоть и не видит полностью его лица, но чувствует, как он улыбается. Девушка ставит стул рядом с кроватью отца, смотрит на него, поджимая губы. По мужчине можно заметить, что он готовится что-то сказать, но ему было сложно. От этого Кейске и Эбири нервно выдохнули и прикрыли глаза. — Ты помнишь, что я тебе сказал однажды и попросил не забывать, Эбири? — дочь поднимает взгляд на отца. — Ты мне надоел! — девочка выбегает из комнаты, громко хлопья дверью. Это привлекло внимание главного в семье Баджи. Он встал с дивана и направился в комнату дочери. Пару раз стукнув по двери, приоткрыл ее и спросил, может ли войти. — Папа! — она кидается в его сторону, хватает за руку и тянет в свою комнату, закрывая дверь. — Он мне надоел, — хмурит лицо и надувает губы. Мужчина усаживается на корточки, улыбаясь. — Это я слышал. А что же он сделал? — Сначала издевается надо мной, указывает, что делать, оправдывая это тем, что он старше. А меня совсем не слушает! — скрестила руки. — Осел! Атсуши устало вздыхает. — А ты Шрек? — улыбается, а вот Эбири не совсем поняла, и на ее лице появляется вопрос. — Не будь такой эгоистичной, — девочка хотела уже перебить, но отец не дал сделать этого. — Ты думаешь я не знаю, что это ты мячом выбила окно? — зеленоглазая заметно напряглась, поднимая выглядит на отца. Теперь на лице ее читалось удивление. — Или то, что это ты заставила пойти Кейске на озеро? — припоминает ей случай, когда в тёплую летнюю погоду Эбири не хотела сидеть дома и решила пойти на озеро. Конечно, она попросила пойти с ней брата, но тот отказал и предупредил, что родителям ее идея не понравится, а он не будет ее прикрывать, если вдруг что. Однако девочку это не остановило. Она сказала Кейске, что тогда пойдёт без него и сдержала слово. Спустя какое-то время, он все-таки решил пройтись и проследить за сестрой, чтоб никакая местная шпана не посмела ее обидеть. Когда паниковавшие родители нашли своих детей, всю вину на себя взял старший брат. — И ещё множество моментов, подобных этим, — продолжает Атсуши. Девочка опускает свой взгляд в пол. Кажется, до неё стало доходить, что ее поведение не совсем правильное и благодарное по отношению к брату. — Вы брат и сестра. У тебя никого ближе чем он не будет. Ни мама, ни папа, ни бабушка с дедушкой не смогут заменить вам друг друга. Между вами связь намного крепче. Вы должны быть вместе. Друг за друга горой. Я уверен, он ничего сверхъестественного не просил тебя делать, ведь так? — девочка кивает, отводя взгляд в сторону. — Ну вот. Он кладёт руку на плечо дочки, встаёт и направляется к выходу. — Прости. — А я что? Ты иди с братом поговори лучше, — открывает дверь, крайним глазом замечая, что Эбири уверено идёт за ним, выходит из своей комнаты и направляется к Кейске. — Не забывай мои слова, — вслед ей произносит отец. Она оборачивается и с улыбкой произносит: «ага», после чего заходит к брату. Действительно, их отец больше всего желал, чтоб его дети были дружны и всегда, что бы ни случилось, были рядом и поддерживали друг друга. После короткого молчания Эбири положительно кивнула. — Это хорошо, — тяжело дыша, произнёс мужчина. — Кейске, — сын сразу поднимает свой взгляд, — я не знаю, что будет, но… Я уделял тебе не так много внимания, как должен хороший отец. С Эбири я проводил больше времени и знал, что тебя это обижало. Тем не менее, из тебя вырос славный парень. Хотя… ты ещё тот балбес ленивый, в плане учебы, — все трое улыбаются. — Ты такой сын, каким я и представлял, когда узнал, кто будет нашим первенцем, — Атсуши улыбается, а глаза начинают блестеть из-за наступивших слез. Воспоминания брали верх. Он помнил день, почти восемнадцать лет назад, как в первый раз взял своего сына на руки и не хотел отпускать, или давать его ещё кому-то. Сначала он неделю праздновал рождения первого ребёнка, плюс ко всему мальчика, которого хотел. Выпивал на радостях со своими знакомыми и делился этой новостью со всеми! Потом проводил с ребёнком все свободное время. Даже выполнял все, что должна делать мать, кроме кормления. Отец не спешил переключаться. Он никогда не ругал сына за то, что тот подрался с кем-то или побил кого-то. Чаще всего его вызывали в школу или даже в детские сады по последней причине. Самого Кейске редко когда били. Атсуши наоборот хвалил при всех его, если только Баджи младший не был сам виноват в ситуации. — Ни один отец не может гордиться сыном так, как я горжусь тобой, — Кейске нервно сглатывает, немного подрагивая. — Теперь, на время пока я тут нахожусь, оставляю тебя за главного. Я же могу на тебя положиться? — черноволосый часто моргает глазами, чтоб не показывать слёзы и кивает. Отец улыбается. — Обещай мне, что будешь заботиться о сестре, слушаться и не злить маму. Всегда будь честным и ответственным. Умей отвечать за свои слова и поступки. Уважай девушек. И самое главное - будь человеком. Кейске смотрит вниз. Он понимает, что откровения его папы не сулят ничего хорошего. — Обещаю, — твёрдо отвечает Кейске. Эбири уже давно пытается сдержать накопившиеся слезы, взяв отца за руку. Он слабо и как будто облегченно улыбается, а после наступает тишина. Кейске не выдерживает и резко встаёт, направляясь к выходу. Перед глазами все плывет от того, что глаза мокрые. Он вытирает слёзы рукавом и открывает дверь. Когда уже почти выходит, до него доносится слабый голос отца: «Я люблю тебя, сын». — Эбири. — Тебе сложно разговаривать. Лучше не надо, — она крепче сжимает державшую руку. — Мне сложно? — пару раз издаёт смешок. — Мне никогда не будет сложно разговаривать со своей дочерью, понятно? — уверенный взгляд уставлен на шатенку, от чего та улыбается. — Понятно. — Слышал, Кейске не хочет, чтоб ты общалась с пареньком Сано. Девушка поджала губы и снова слабо кивнула. — Ты же понимаешь, что это он не из-за вредности? — Понимаю, но Майки мне самый близкий друг, — ей хочется в первый раз поговорить о чём-то подобном со своим отцом. Раньше она думала, что тема ее друзей, или, куда больше, парней, даже через десять лет с ним не будет обсуждаться. — С ним сложно прекратить общение. И, честно сказать, я не смогу этого. — Он неплохой парень. Я хорошо был знаком с его братом старшим. Жаль, конечно, что так получилось… Я не против, чтоб вы дружили, тем более я вижу, что он тебе нравится, — девушка сразу поднимает свой взгляд, в котором читается непонимание. — Представляешь, такие детали не только мамы могут замечать, — снова слабо улыбается, поглядывая на дочь. — Я не уверена в этом. Нравится мне, кажется, кто-то другой, — она хотела дать себе по губам за такие откровения. Слова шли впереди ее мыслей. Атсуши кивнул. — И это знаю, — он действительно как будто читал мысли своей дочки. На самом же деле, их мама просто беспокоилась о состоянии дочери, когда вернулся Казутора и решила поделиться этим с Атсуши. Все-таки последние пару лет Эбири жила с ним, и он мог что-то заметить в ней. Родители знали о поступке своего сына и его друга, потому мать и волновалась. Старший Баджи не думал упрекать девочку в этом. Она не виновата, что ей понравился мальчик, а потом случилось такое. Однако, он тоже напрягся и не совсем хотел, чтоб Эбири связывала себя с Казуторой. Точнее с таким человеком, каким он стал сейчас. — Я говорю, что не против Манджиро, если он готов защищать тебя. — Он всегда готов, — она улыбается своим словам, и перед ней всплывает образ друга и моменты, когда он бил всяких хулиганов, заступаясь за подругу. — Ну и отлично, — немного помолчав, он снова начинает говорить: — Раньше ты была пацаном в девчачьей юбочке, а сейчас передо мной настоящая статная дама, красавица. У тебя будет много поклонников. Если не уже, — девушка неловко улыбается. — Так что, будь осторожна. Ты умная, не переставай развиваться и обязательно добьёшься всех высот, о которых мечтаешь, — Эбири чувствует, как отцу становится все сложнее и сложнее. Она попросила его больше не напрягаться и сказала, что будет сидеть с ним. Он кое-как подвинулся и рукой похлопал по свободному месту. Она, не отпуская руку, легла рядом. В детстве Эбири всегда спала с Атсуши. А когда он уезжал в длительные командировки, не могла засыпать без какой-нибудь вещи отца. — Я люблю тебя. Я люблю вас. Вы - это то, ради чего я живу, — мужчина закрыл глаза, а девушка сжала руку крепче. По лицу стекали слёзы одна за другой. Прошло около часа, как девушка начала что-то говорить и рассказывать. Слышны были только ее тихий голос и звуки кардиографа. Эбири вспомнила школьные дни; смешные, грустные и неловкие моменты. Рассказывала и про то, из-за чего она ссорилась с Сано. И так прошло ещё часа три. Баджи заметила, что почти все время говорила о Манджиро. Чувства снова пожирали ее. Она начинает осознавать, что Казутора был лишь неким прикрытием для себя самой. Однако подобные мысли сразу разбиваются, как только она вспоминает, что из-за этого она может потерять человека в принципе, разрушив дружбу. — Па, я солгала. Мне, кажется, правда начинает нравиться Майки. Но я почему-то боюсь этих чувств, вдруг его это оттолкнёт? — она делает паузу. — Он хотел меня поцеловать, и мне казалось, это было искреннее желание, но потом, как он сказал, он просто хотел подшутить надо мной и посмотреть на мою реакцию. Почему-то все осознание приходит к ней только сейчас. И только сейчас ей становится… обидно? Но от чего? А что, если бы никто не позвонил, или позвонил на пару минут позже. Он бы, скорее всего, не остановился и сделал бы это. Что бы тогда придумал? Парень, как и девушка, был запутан как в своих чувствах, так и в действиях, поэтому и противоречил себе. — Пап? — но мужчина не отвечал. — Пожалуйста, — голос начал дрожать, и слёзы снова выступили из глаз. — Ответь мне. Ей хотелось поговорить с отцом. Ещё немного. Всю жизнь. — Ладно. Спокойных снов, пап. Только не уходи. Я тебя очень люблю. И Кейске. И даже мама. И мы все ждём твоего выздоровления. Тогда мы с тобой снова, — однако ее сердце почти останавливается, когда она слышит не прерывистое пищание аппарата, а долгое. Очень долгое. Все тело начало трясти. Она не хочет этого слышать. Начинает слабо теребить руку бледного мужчины. — Папа, — тихо, сквозь слёзы произносит Эбири. — Папа! Нет. Нет. Нет. Уже не сдерживается и кричит, но реакции никакой. Она зовёт врачей, те быстро прибегают, врываясь в палату. Они просят Эбири выйти, а сами приступают к работе. Ее мама все ещё сидела в коридоре больницы. Как только увидела врачей и напуганную, заплаканную дочь, сразу подбежала к ней, прижимая к себе. Девочка дрожала. Ее ноги почти не держали ее. Она громко плакала, а мама целовала и поглаживала ее по голове. Через время вышел врач, с опечаленным, сочувствующим лицом. По нему и так было все ясно. — … тромб, — единственное, что улавливает Эбири, прежде чем головокружение не заставит ее ноги подкоситься. — Папа! — Эбири больше ничего не могла сказать. Она закричала ещё громче. Все находившиеся в больнице смотрели на девочку с сожалением. На крики прибежал Кейске. Он прикрыл глаза от осознания того, что произошло. Подойдя к сестре, он крепко обнял ее. Мать не выдержав, отвернулась. Хоть они и были в разводе, она до сих пор любила этого человека. Эбири сказала, что до дома дойдёт сама. Ей хотелось немного проветриться. Желания принимать эту реальность не было. Она шла с опущенной головой и думала, что делать дальше. А стоит ли вообще что-то делать. Ей казалось она выплакала все слёзы и сейчас была выжата, как лимон. Девушку совсем не интересовало, что происходило вокруг. Она давно заметила, что за ней уже достаточно долго ходит человек. Время было почти одиннадцать ночи. Но ее это не пугало. Просто раздражало. Она повернулась и в паре метров от себя увидела того самого Рико. «Он что, весь день следит за мной что ли» — Что тебе надо? — сухо спрашивает Эбири. — Привет, для начала. Ты сегодня не в настроении. Ничего себе. Капитан очевидность прям. Баджи ничего не отвечает на это. — Эй, ну я не понимаю, почему ты везде меня игноришь? У тебя есть парень, да? Она поворачивается к нему, смотря безразличным взглядом. — Рико, оставь меня. Иди домой. — Почему? Объяснишь? — Я так хочу. Девушка снова отворачивается и ускоряет шаг, показывая, что больше разговаривать она не собирается. Но парень оказывается назойливее мухи. — А я нет! Давай просто поговорим. Если у тебя нет парня, мне можно дать шанс, — возможно, если бы Эбири слушала его, он бы уже не на шутку ее разозлил. Снова не дождавшись ответа, он хватает ее за руку, останавливая. Она поворачивается и готовится сказать что-то очень грубое, чтоб тот отстал, но видит за его спиной знакомый силуэт. — Эй, — раздаётся за спиной Рико, тем самым привлекая внимание парня. — А? — медленно оборачивается, а потом снова смотрит на Эбири. — Я так понял, это типа парень? — большим пальцем указывает за свою спину. Через мгновенье его хватают за плечо, резко поворачивая к себе лицом. — Хуже, — Кейске подходит к нему прям в притык. — Я брат, — через секунду в лицо парня прилетает сильный удар кулаком. Кейске полностью валит на землю сталкера следившего за Эбири и начинает избивать. Ему надо было выплеснуть эмоции, а тут и момент подвернулся. Это продолжалось минут пять, пока Эбири не собиралась пойти дальше, а Кейске не встал с Рико. — Куда ты идёшь? — спрашивает Кейске. — К нему? На лице парня читалось раздражение и недовольство. — Какая разница, — слишком спокойно и тихо отвечает девушка. Кейске хочет остановить ее, но что он ещё скажет? Сейчас Манджиро нужен был ей. Смирившись, он повернулся в сторону своего дома и напоследок, чуть повернув голову в ее сторону, произнёс: — Ты не знаешь его. Хоть и думаешь наоборот, — уходит, уже не обращая внимания на вопросительный взгляд сестры. Она смотрит ему вслед пару секунд. Действительно, ей казалось она хорошо знает Манджиро. Знала о его предпочтениях,что бы то ни было, о внутренних переживаниях, интересах. Она думала… нет. Она была уверена, что он доверяет и рассказывает ей все. Это было правдой. Сано воистину открывался ей, как никому другому. Ещё с самого раннего детства, когда они только начинали дружить, он чувствовал, что с Эбири можно многим поделиться. Она же в свою очередь поможет советом, никому не разболтает или же просто выслушает. Открытые и душевные разговоры у них были не часто, конечно, но если приходился случай, они его не упускали. Это было уже как традиция. Но на что-то у Манджиро не хватило смелости, и что-то он все-таки скрыл от неё. То, что знает Кейске. Сейчас ночь, и Эбири не хотелось выяснять у брата, что же он имел в виду. Она придёт домой и попробует вытянуть из него все. — Я к Эмме, не к Манджиро, — добавила Эбири, пока брат не ушёл далеко. Кейске слегка повернул голову и слабо кивнул. Девушка не обманула. Она изначально собирались идти к Эмме. Брату решила сказать, чтоб тот лишний раз не злился. Хотя бы сейчас. Зеленоглазая стучит в уже хорошо знакомую дверь пару раз. Дошла она без происшествий. Ей открывает мужчина пожилых лет. Девушка здоровается с ним, но по ее разбитому виду понятно, что случилось. Он одним взглядом выражает своё сочувствие и пропускает ее в дом. Отводит ее в комнату своей внучки, по дороге говоря, что та не находила себе места и ждала новостей от Баджи. Эбири слабо улыбается и стучась в дверь проходит в комнату. Эмма сразу кидается и крепко обнимает ее. Светловолосая не сдерживается, и с ее глаз начинают течь слёзы. — Эби, все будет хорошо, — сжимает крепче подругу. — Я очень тебя люблю, и что бы ни случилось я всегда буду рядом. Эбири прикрывает уже намокшие глаза. Наверное, это то, что ей нужно было. В ее голове всплывают отрывки из сна, который она не помнила утром: вселенная забирает близкого человека, но взамен даёт что-то большее. Эбири видела своих друзей. Каждого. Она даже не знала, чем заслужила этих людей в своей жизни, но это действительно ее осчастливило. Она улыбнулась, но слёзы так быстро остановить не могла. Когда ни в одной, ни в другой, кажется, не осталось больше слёз, они вышли на кухню, чтоб попить чай с чем-нибудь вкусным. За столом уже сидел Манджиро и поедал свои любимые сладости. Эбири показалось это милым, и она не смогла сдержать улыбки. Эмма переглянулась с братом, улыбнулась, поставила чайник и сказала, что сейчас вернётся. Баджи смотрела на уходящую из кухни подругу со слабой улыбкой и пониманием, что ее не исправить. Переводит взгляд на Манджиро, который смотрит не неё. Что читалось в его глазах? Эбири не видела в них сочувствия. Она видела что-то большее, но пока не могла понять что. Сано всегда отличался своей некой изюминкой. Он совершенно не был похож на остальных. Потому иногда было сложно понять о чем он думает и какие действия может совершить. У Эбири тоже были свои прелести и индивидуальные особенности в характере, которые, возможно, были схожи с Манджиро, но больше в ней было простого. Ее нисколько не тревожило то, что она может быть похожа на «всех». Наоборот, раздражал тот факт, что есть люди, которые пытались менять свои искренние чувства, поступки и деяния только потому, что они были схожи с интересами множества. Обман самому себе. Если человеку что-то нравится, он не должен этого стесняться и думать о том, что же скажут другие. — Ты как? — спрашивает Сано, все ещё сидя на стуле. Вопрос глупый, и он не отрицает это, но ему надо, чтоб она честно ответила. Она не соврёт. Ему точно нет. Баджи пожимает плечами с потерянным взглядом. До неё ещё не дошло все, что произошло. Только мозг кричал об этом, но сердце не принимало. Не хотело. Ей казалось, что это синдромом деперсонализации. Она как будто находится во сне, или в другой вселенной и все это нереально. Манджиро понимал ее. С ним происходило то же самое, когда умер Шиничиро. Он медленно встал и раскрыл руки для объятий, ожидая пока Эбири подойдёт к нему. Смотря в пол, чтоб он не видел ее слез, она делает шаг и оказывается в крепких руках, которые сжимают и притягивают ее ближе к себе. Положив голову ему на плечо, она закрыла глаза и немного расслабилась. Она чувствовала тепло, исходившее от него, биение его сердца и его дыхание где-то в районе ее шеи. Она чувствовала его поддержку. Даже без слов. — Помнишь, ты как-то сказала мне, что будешь всегда держать мою руку, если что-то пойдёт не так? — почти шёпотом спрашивает Майки. Эбири кивает, не отрывая свою голову от него. — Я хочу, чтоб ты была во мне так же уверена, как я в тебе. Я всегда рядом, даже если ты этого не чувствуешь. Она знает это. Обнимает его крепче, давая понять, что слышит и ценит это. Зелёные глаза жмурятся, чтоб перестать лить слезы, но все усилия тщетны. Справиться с эмоциями куда сложнее, чем кто-либо мог подумать. — У меня есть одно немного собственническое желание, — произносит парень, и девушка внимательно слушает. — Возможно, оно покажется глупым, но давай, если вдруг что-то случится, говорить это в первую очередь друг-другу. Я хочу, чтобы ты сначала делилась чем угодно со мной. Она улыбнулась. — Договорились. Баджи не знает, сколько они стоят вот так. И хоть ей совсем не хотелось отпускать Манджиро, она понимала, что он мог устать. «Ещё немного». Но Сано сам был не против. Если бы Эбири захотела простоять так до утра - он бы стоял с ней и не отпускал. Когда слёзы более или менее перестали идти, она первая отпустила друга, все так же пряча своё лицо; опухшие глаза, раскрасневшуюся склеру, на фоне которой глаза казались ярче, красные щеки и такого же цвета нос. — Ты че лицо прячешь? — с непонимающей улыбкой спрашивает светловолосый. — Стесняешься меня что ли? — тянется к подруге, чтоб убрать тонкие руки с ее лица, которыми она пыталась прикрыться. Эбири уворачивается и просит дать ей немного времени, будто это поможет. Но Майки соглашается. Она отвернулась от него и начала вытирать глаза и нос салфеткой, дуя на себя руками. Манджиро смотрел ещё несколько секунд куда-то в сторону, ожидая ее, после чего резко развернул к себе, заставляя ее вскрикнуть от неожиданности. — Хватит тебе, — мило улыбается. И снова он слишком близко. Она инстинктивно переводит взгляд с его угольных глаз на его губы, но сразу же отводит в сторону, чтоб тот не успел чего-нибудь напридумывать в своей голове. От этого он только шире улыбается. — Хочешь, чтоб я тебя поцеловал? — Эбири снова поворачивается к нему, чтоб окинуть его взглядом а-ля «ты обалдел?», но останавливается, видя то, как его лицо приближается к ее, с закрытыми глазами и вытянутыми трубочкой губами, которые ещё и причмокивали. — Давай, иди сюда. — Майки-и, — лицо зеленоглазой искривилось, и она начала отталкивать его от себя двумя руками, но он их ловко перехватил. — Фу-у, отвали, — отворачивает лицо, как можно сильнее, а парень отпускает ее и смеётся. Смотря на него, Эбири тоже не сдерживает широкую улыбку. — Тупица, — он подходит к ней и целует ее в макушку головы. Если она и удивилась, то вида пыталась не подавать. Хотя, кажется, он это заметил, ведь снова на лице появилась странная улыбка. Он смотрит в сторону входа на кухню и закатывает глаза. — Эмма, мы тебя видим, — Эбири удивлено смотрит в ту сторону. Она и забыла, куда шла ее подруга. Последняя выходит из угла неловко улыбаясь. — Вы просто такие милашки, не хотела вам мешать, — Манджиро и Эбири смотрят друг на друга и усмехаются, закатывая глаза. Эмма заварила чай и они принялись пить его. Друзья помогли Эбири ненадолго отвлечься, однако ей было не совсем удобно перед ними, поэтому она решила пойти домой. Эмма просила ее остаться ещё, но зеленоглазая сказала, чтоб та не волновалась и ложилась спать. — Что дома будешь делать? — Майки вышел с Эбири, чтоб проводить ее. — Не знаю. Спать лягу, наверное , — разминая шею, ответила девушка. Сано долго на неё смотрит, ожидая другого ответа, на что Эбири задаёт немой вопрос. — Ты же не уснёшь все равно. Кейске не будет дома, скорее всего. К маме ты сама не захочешь идти, — зеленоглазой казалось, что это все написано у неё на лбу, иначе она не знала, как объяснить то, что он практически прочитал ее мысли. Баджи грустно улыбается. Никто из родных не мог читать ее так, как делает это он. Она всегда скрывает свои чувства от всех и делает это довольно хорошо, раз ни мама, ни папа, ни кто либо другой никогда ничего не замечали странного в поведении или самочувствии девушки. Только не Манджиро Сано. Ему хватало лишь взглянуть ей в глаза, чтоб все увидеть. Это какая-то необъяснимая связь между ними, которую они оба заметили уже давно, но друг другу ничего не говорили. — И что тогда предлагаешь? — смотрит на парня, который улыбается и хватает ее за руку, отводя в свою комнату - бывший гараж его брата. — Твои же знают, где ты? — но он не дожидается ответа подруги, заводя ее к себе. — Одна из немногих, кто тут был. Девушка многозначительно улыбнулась, показывая, что ей это льстит, в каком-то смысле. — Будем смотреть фильм, или просто разговаривать? — кидая ей разные снеки, спрашивает Сано. — И то и другое..? — открывает пачку сырных чипс. Манджиро только улыбнулся и спросил какой фильм будут смотреть. — «Крестный отец». Прочитала книгу, теперь хочу фильм посмотреть, — как обычно, не дождавшись ещё начала фильма, закидывает в рот пару чипс. Сано с нескрываемым удивлением посмотрел на шатенку. — На американскую мафию потянуло? Японские гангстеры не устраивают? Эбири усмехнулась. — Если бы гангстером был ты - все бы устраивало, — с улыбкой сказала девушка. — Ты флиртуешь со мной? — сузив глаза спрашивает Майки. — Хорошо, засчитаю. Эбири закатила глаза и ответила, что просто пошутила. — Да-да. Сделаю вид, что поверил, — снова мило, но наиграно улыбается. — И вообще-то, фильм в первую очередь о семье. О сообществе, где тебя поддерживают и любят. Место, в котором ты найдёшь взаимопонимание, в котором тебе простят все, кроме предательства. Манджиро улыбнулся и мысленно похвалил ее за хороший выбор фильма. Несмотря на то, что фильм шёл около трёх часов, они потратили на него почти четыре, из-за частых остановок, перемоток и обсуждения каких-то моментов. Время близилось к утру. Следующие части они договорились посмотреть в другие дни. Манджиро пообещал, что специально для неё выделит целый свободный день, который они проведут вместе. Спать из них не хотел никто. Поэтому они просто сидели на диване и разговаривали обо всем. Удивительно, но сегодня их мнения во многом совпадали, и им не приходилось даже спорить и доказывать что-то друг другу. — Не знаю, — отвечает на вопрос девушки, который звучал примерно так: «что думаешь о всяких гадалках, ведьмах и так далее». — А ты веришь в них? — Не совсем, но, честно сказать, это интересно. Разве нет? — парень слабо пожимает плечами. — Я бы хотела себе куклу вуду, — Манджиро смотрит на неё, как на больного человека. — Ну. представь, можно будет делать самой себе массаж. Это очень удобно. Сано смотрит на неё ещё несколько секунд, потом издаёт смешок. — Ты больной ребёнок? — Что? Мне нужен тот, кто будет делать мне массаж. — Ложись, — он указывает куда ей лечь, а сам садиться сзади подруги. — Ты не шутишь? — с радостной улыбкой спрашивает девушка, ложась на живот. — То-олько поднимать футболку не надо. Манджиро закатывает глаза. — А так хотелось! Как только руки светловолосого накрыли плечи девушки, она с удовольствием расслабилась, прикрывая глаза. — Боже, руки у тебя из того места. — И не на такое способны, — ухмыляется. — Этого я пока не знаю, — все так же с закрытыми глазами отвечает Эбири. — Пока? — по комнате разносится смех парня. — А, ну в смысле… — она открывает глаза, а Манджиро приближается к ней, склонив голову в бок, от чего его волосы немного закрывали лицо. — Я не то имела в виду, идиот. Он продолжает смотреть на неё. На его лице появляется улыбка. Странная. Раньше Эбири не замечала таких. Какой он красивый. Может самое время сказать ему? Не могу. Девушка, не понимающая, что этим взглядом и улыбкой хочет сказать Манджиро, просто отворачивается в другую сторону, пряча полностью своё лицо в угол своего локтя. Через какое-то время, он закончил и увидел, что Баджи еле держится, чтоб не уснуть. Точнее, она уже на половину была не в этой реальности. Сано тихо встал, чтоб взять одеяло. Как только он накрыл ее, она открыла глаза, собираясь встать, чтобы пойти домой. — Пять утра, останься уже, — он взял ее за предплечье, снова усаживая на место. Она сонно потянулась и залезла под одеяло. Манджиро уже встал, но она схватила его за руку. Он посмотрел на Баджи, спрашивая, что случилось. — Расскажи что-нибудь ещё, пожалуйста, — тихо просит зеленоглазая. — Например? — они все ещё держатся за руки, и она не понимает, почему он до сих пор не отпустил ее. — О себе что-нибудь, — она тянет его на себя, чтоб он сел. Он задумался. — Ну, — говорит Эбири, — ты когда-нибудь любил? Или кто был твоей первой любовью? Парень немного удивился такому вопросу, но все равно ответить мог. — Это такой личный вопрос, — тихо смеётся. — Может это секрет? — Тогда давай секрет на секрет, — предлагает девушка. Манджиро думает пару секунд и соглашается. — Ты, — коротко и по делу отвечает парень. Эбири повернулась к нему, меняя позу на сидячую. — Я серьезно. Он так спокойно преподнёс ей этот факт, что в его достоверность верилось с трудностью. — Я тоже. Сейчас я не знаю, можно ли сказать, что это была любовь, но на тот момент я был мелким, поэтому мне так казалось, — он молчит, а у Эбири, кажется, перестало биться сердце. А нет, не кажется. Остановка была недолгой. Сразу после этого, оно стучало так быстро и громко, что ей стало даже дашь тяжело. — Чего? — скрыть внезапное волнение сложно, но у неё получается. — Ну а кто ещё ? Я практически с самого детства с тобой. Тогда не понимал, что девочка и мальчик могут дружить. Я подумал: «ничего себе, красивая девочка», — он смотрит на подругу, и улыбается ее реакции. — А что ещё нужно было. Я тогда думал, ты станешь моей женой. И, кстати, я считал, что ты тоже видишь меня своим будущим мужем и это все взаимно, — девушка поднимает брови, подсаживается ближе к Сано и улыбается. — А потом понял, что тебе кто-то другой нравится. Кстати, ты так и не узнала, кто? — с довольной ухмылкой на лице смотрит в зелёные глаза. Память Эбири возвращает ее в ту ночь, когда она с братом сбежали из дома. — Ты думал, мне нравится Казутора. Возможно, но… — она обратно легла, так и не договорив, потому что не знала, что можно добавить. Для себя она правду открыла только сегодня. Но ни в коем случае не хочет, чтоб об этом узнал этот самовлюбленный парнишка, что сидит напротив неё. — И кто тебе в итоге нравился? У него была такая самодовольная, но красивая улыбка, что Эбири не хотела открывать глаз, дабы не попасть в эту ловушку. Баджи отворачивается и прячет лицо в подушку, говоря, что все он понял. — Я? — снова смеётся. — На самом деле я знал. И сейчас знаю, — последние несколько слов он сказал очень тихо и невнятно. Однако Эбири услышала. — Твои знания сейчас тебя подводят, — уверенно отвечает девушка. Настолько, что сама на секунду в это поверила. — Ну ладно, — снова расплывается в странной улыбке. Зеленоглазая немного была растеряна; неужели ее поведение настолько поменялось к нему, что он начал замечать не просто дружеские чувства. Вообще-то, Эбири тоже несколько раз замечала за ним неоднозначные действия по отношению к ней. Хоть девушка и была в себе уверена, но, видимо, Манджиро уступала в этом, ведь не решалась никогда говорить ему похожее. Она думала насчёт того, как он собирался сохранять их дружбу, если догадывался обо всем. Наверное, он тоже должен понимать, что это могло быть сложно. Желание узнать ответ было таким сильным, что она не сдержалась и спросила его: — А если бы ты правда нравился мне до сих пор? Зная это, как бы действовал? Он спокойно пожал плечами. — Наверно, мы бы обсудили это и как нибудь прошли бы этот период. Не без труда, конечно, но… — договаривать он уже не стал. «Так эгоистично. В его стиле», — подумала Эбири. Манджиро смотрит на девушку, пытаясь заметить что-то в ее реакции на его слова, но она просто прикрыла глаза и слабо улыбнулась. Ему больше всего нравится в ней ее улыбка. И глаза. Просто потому что это все ему так породнилось. А вы бы хорошо смотрелись вместе. Я так не думаю. А что же ты сейчас делаешь? Сано тоже повторяет за девушкой и хочет откинуть все свои мысли, как вдруг вспоминает, что секрет свой рассказал только он. Потому в следующее мгновение Манджиро резко подскакивает и тыкает ее в плечо, спрашивая, ничего ли она не хочет ему рассказать. Пара демантоидов уставились на парня. Баджи сразу поняла, что имел в виду друг. А так надеялась, что он не вспомнит. Говорить это ей не особо хотелось кому-то. Просто это было, вроде как, единственное, чего не знал о ней Майки. — А, ой. Вообще-то, уже пора спать, — она хочет перевернуться на другой бок, но светловолосый хватает ее за плечи и поворачивает к себе. В выражении его лица читалось нескрываемое: «рассказывай». Смирившись, девушка тяжело вздохнула. — В Америке я в первый раз поцеловалась, — протараторила Эбири. Лицо Сано почти не поменялось. Оно приобрело некий интерес и слабое удивление, которое он тщательно скрыл от девушки. — С кем? — смотрит в глаза напротив. Хотя какая разница. Большая. Очень. — Эм, ну … это точно не по любви и все этого рода. Я не могу объяснить, — она чувствует себя очень неловко. Ей стыдно? Манджиро поменялся даже в голосе. Разочаровался? — С тем парнем, имя которого не знаешь? — Нет! Если я сказала, что он симпатизировал мне, не значит, что я полезу сразу целоваться. Я же говорю, это получилось… случайно. Парень ничего не ответил. — Ты считаешь, это фигово очень, да? Манджиро снова возвращает свою улыбку. — Нет, тупица, — Эбири ничего не отвечает. — А только целовались? Теперь от изумления брови бегут наверх у шатенки. Но потом она будто что-то вспомнила и молча опустила взгляд, немного хмуря брови. Парню это не совсем нравится. — Ясен пень, только поцелуй был. И то, будь уверен не такой, как ты себе напредставлял, — смотрит ему в глаза и, кажется, жалеет, что рассказала это. — Я тебя ни разу не осуждаю, если ты так думаешь, — он видит, что ей не особо нравится говорить об этом, тем более с ним. — Просто чуть-чуть неожиданно, — почему-то он верит подруге, не обращая внимания на ее долгое молчание и факт того, что она что-то, быть может, скрывает. Странно, но и после слов, что этот поцелуй был без каких-либо чувств, он смог полностью расслабиться. Эбири снова начала засыпать. Майки улыбнулся и пошёл на своё место. — Спокойной ночи, — после этих слов он тоже уснул.