Змеиное кодло

      …В половине первого часа ночи в дверь гостиничных покоев Байрона настойчиво постучали. Еле отошедший от тринадцатичасового сна учёный вздрогнул от этого звука и замычал, не в силах подняться с койки. - Войди. - Простонал профессор так тихо, что его голос едва был различим даже в гробовой тишине отеля.       В комнату вошёл Кольт. - Как т… - подал голос вошедший. - Подай мне лекарство со стола. - Рвано выдохнул Байрон, перебивая друга и укладываясь в своей постели на правый бок, лицом к стрелку.       На столе стояло несколько бутылочек. Пять емкостей и все разные - парочка из них даже была откупорена. Глядя на это ганфайтер растерялся, так что поспешил уточнить: - Эм…Не подскажешь, какое именно тебе нужно?       После паузы профессор выдал: - Неси сюда все. Сейчас разберусь. - Как скажешь.       Байрон попытался занять сидячее положение, но голова закружилась. Приподнявшись на правом локте, профессор брал протянутые Кольтом пузырьки по очереди, пару секунд пытаясь сфокусировать взгляд на буковках их этикеток, чтобы выбрать нужный. - Вот оно. - Коротко выговорил учёный. - И воды, пожалуйста.       Кольт шустро наполнил стакан водой из графина и приставил к постели доктора скрипучий стул, усевшись совсем рядом. Профессор выглядел неважно: поджимал перебинтованное бедро, боясь как-либо с ним взаимодействовать; рубаха его, с подкатанными рукавами, была распахнута и измята, виднелся обтянутый бинтами торс; кожа была бледнее обычного, спина выгнута и напряжена.       Мученически хрипя, Байрон едва смог принять в постели положение сидя чтобы принять лекарство и сделать глоток воды. Он даже стакан не мог держать самостоятельно - руки до того тряслись, что отпаивать его пришлось ганслингеру. Как только жидкость, смешиваясь с витаминной микстурой, попала учёному в горло, наконец спал тошнотворный ком, перекрывавший глотку. - Как ты себя чувствуешь? - взволнованно спросил Кольт. - Я напугал тебя. Прости. - Искренне извинился профессор, оперевшись спиной о стену позади койки. - Я едва не представился, когда ты хлопнулся в обморок! - Какое унижение… Ещё и в офисе, у всех на виду. - Брось. Мы рады, что всё обошлось. - Многое я пропустил? - Ничего важного ты не пропустил. - Позволь угадаю - вы продолжили пререкаться даже после моего ухода? - Поинтересовался Байрон, поправляя одежду и зачёсывая пальцами взъерошенные волосы. - Да. Никаких умозаключений мы так и не сделали. - Отмахнулся Кольт, пожав плечом. - Только ссорились из-за этой… ты понял о ком я. Затем Гавс отбыл в казначейство и приехал с комиссией. Двое каких-то чудаков оценили ущерб и обещались помочь всё восстановить. Здание банка, правда, очень сильно пострадало и что-то мне подсказывает, что его легче будет снести и построить новое.       Поднеся кулак ко рту, Кольт поспешил скрыть свой широкий зевок. После этого стрелок расплылся на стуле, потирая глаза. Строго хмурясь, Байрон подметил его измотанный вид. - Этот ме… - начал было ганфайтер, но профессор его снова прервал. - Тебе что, так и не удалось вздремнуть после суточного дежурства и всех приключений? - Вопросил тот. - Ну да. - Честно ответил стрелок, пропустив очередной неловкий зевок. - Так и не удалось… - И ты смеешь мне докучать сейчас, вместо того, чтобы пойти отдохнуть? - Ладно, ладно, доктор. - Улыбнулся Кольт, шутливо приподнимая ладони. - Ты прав. Я очень рад, что ты оправился. Спокойной ночи!       Выпроводив уставшего до чёртиков Кольта со своих покоев, профессор, хватаясь за стены, уселся за секретером и медленно осмотрелся в попытке найти себе занятие. Тринадцать часов дневного сна предзнаменовали учёному бессонную ночь.       Шёл двенадцатый день пребывания здесь. Кроме внезапных недугов и обморока Байрону похвалиться было нечем: проба яда осталась ядом, а змеиное гнездо, ради которого он прибыл сюда, стало самым настоящим яблоком раздора между ним и мачехой его близкого друга.       Не найдя лучшего занятия, чем инспекция своего финансового положения, учёный вывернул на стол бумажник и вытряс туда же содержимое всех своих карманов. Пересчитав оставшиеся деньги, Байрон пришёл к выводу о том, что всей этой мелочи хватит только на расходы по закупке сигарет, трёхразового питания и, в случае необходимости отбыть из города по делам, на оплату услуг извозчика. Предстоящее продление аренды гостиничной комнаты и лошади из бюджета, к сожалению, выбивалось. У доктора также имелись “опиумные сбережения” и насчитывали они целых шестьдесят долларов, однако тратить эти деньги на что-то помимо опия мужчина себе строго запретил.       Всё это значило, что пришло время проводить очередной торг.       Умозаключения о необходимости вновь приторговаться потянули за собой проверку наличия товара. Как Байрон и думал, лекарства были на исходе и следовало бы пополнить ассортимент согласно прейскуранту.       Поскольку учёный недальновидно отвёз некоторые важные вспомогательные инструменты в амбар Белль, его возможности, как и спектр изготавливаемых микстур, в этот раз были сильно ограничены. Так что Байрон взялся за лекарства, которые не требовали особой скрупулёзности, делались быстро и без заморочек.       Мужчина активно смешивал в деревянной крышечке эмульгаторы с бальзамами, чтобы получить лечебные крема, эмульсии и мази. Дробил в маленькой турке сухие плоды лекарственных растений на суспензии, растирал между тыльными сторонами двух ложек целебные травы. Впоследствии он помещал полученные смеси в новые пузырьки и скляночки, складывая их в коробки. Их он собирался брать с собой на торг.       Прибывая сюда Байрон даже и предположить не мог, что отведённые на вояж три недели могут сильно затянуться - профессора втянули в опаснейшую игру с местными преступниками. Вместе с этим приходило осознание того, что грядёт дефицит взятого с собой сырья. В целях экономии доктору определённо придётся идти на хитрость и разливать одно вещество по флаконам с разными названиями, разбавляя компоненты водой или настоянным концентратом.       После завтрака учёный совершил перевязку бедра, прилично приоделся и, превозмогая болезненные покалывания в спине, вышел из гостиницы.       Прежде чем войти в универмаг, Байрон проведал конюшню, в которой обслуживался, и договорился с конюхом о том, чтобы из его недельного взноса за кобылу вычли двухдневную плату и перенесли её на период после окончания недели. Профессору пришлось отказать себе в верховой езде на ближайшие два дня, включая текущий, ибо в связи с больным бедром это занятие приносило мало удовольствия.       Торг, меж тем, не пошёл ни в какую. Пересчитывая горсть центов, которая составляла выручку за полдня, Байрон не знал что и думать. Рядом с ним стоял Гэйл - столь же мрачный, как и доктор. На витринах универмага портились свежие продукты. Горожане не хотели тратить свои последние деньги зная, что полное жалованье им никто в ближайшее время заплатить не сможет.       Чуть позднее держателю лавки стали приносить товар на обмен. Шерсть и пряжа за галлон молока, свежая дичь в обмен на масло, домашние бобы за фасоль. - Что, считаешь это удивительным? - Улыбчиво поинтересовался Гэйл, ловя изумлённый и растерянный взгляд англичанина. - …Так и выживаем, когда денег совсем нет. Ты, кстати, сегодня плату за аренду можешь не вносить. Прибереги деньги, они тебе ещё понадобятся. - Благодарю. - Кивнул доктор и, нервно потирая запястья, добавил: - Это здорово, если есть что дать взамен. - А, это привилегия местных, да. Волнуешься по поводу своей участи? - Продолжал держатель универмага. - Понимаю. К счастью на таких как ты мы и уповаем. - В каком смысле? - А поезжай-ка вон, к соседям. Приторгуйся там у Гриффа, моего старого друга. Он наверняка отплатит деньгами, а не галстуками - в отличии от нас, их сокровищницу не оскверняли.       С минуту подумав над предложением, Байрон выдал: - В таком случае, я намерен сейчас же нанимать коляску. Не могли бы Вы объяснить извозчику где это? - Конечно! - Отлично. Сейчас я вернусь.       Байрон живо, насколько ему позволяло ушибленное бедро, вышел из универмага и прошёлся к выезду из города. На станции одиноко стоял один только патрульный возница. Ни экипажей, ни дилижансов, которые обычно отстаивались без дела, не было. - Приветствую. - Поздоровался Байрон, подходя к скучающему вознице. - Что же это, ни одной коляски? - Покамест разъехались. - Ответил тот. - Сегодня, да и вчера, многие отправились на поиски подработок, все экипажи заняты. Попытайте удачу завтра в первом часу дня. - М, ладно. - Цыкнул доктор, учтиво бросив, прежде чем уйти: - Всего хорошего.       Гэйл принял ответ Байрона на вопрос об извозчике с пониманием.       Торчать дальше за прилавком смысла не было, так что профессор возжелал скоротать время до завтра в компании Кольта.       Учёный вошёл в офис маршала, удивлённо осматриваясь. Вчера у него совершенно не было сил на то, чтобы подметить несколько избитый вид дверных проёмов и кривизну частично выбитых замков в резиденции. Стеклянных осколков на полу уже не было, некоторые оконные рамы, выходившие на солнечную сторону, были заслонены кусками фанеры.       Сильно припадая на левую ногу, Байрон прошёлся прямо по коридору и еле доковылял до оружейной. - Здравствуй. - Приветственно махнул рукой Байрон, переступив порог. - Да, привет. - Бегло ответил Кольт, сразу же воротившись к своему занятию.       Стрелок недовольно хмурил брови и молчал, теряясь в каких-то своих личных мыслях и переживаниях. Его руки то и дело перебирали арсенал предоставленного к продаже оружия. Молодой человек с ужасным недовольством вертел в руках самые разные модели пистолетов, мысленно возмущаясь.       Байрон решил поинтересоваться, что именно так волнует его дорогого друга. - У тебя всё в порядке? - осведомился учёный, отставив трость и облокотившись о витрину перед стрелком. - Я в отчаянии. - На выдохе признался Кольт, крутанув в руке какой-то длинноствольный револьвер. - Гавс позволил мне вместо жалования выбрать себе какой-нибудь револьвер в пару к моему, но всё не то! Этот тяжёлый, этот неудобный, вот этот - самый ненадёжный и может взорваться! Мои были сделаны на заказ. Вот бы мне найти тот, который я обронил где-то в степях… - Бездельничаете, а? - внезапно услышали Байрон и Кольт, прежде чем обернулись на голос. - Приветствую!       Этот возглас принадлежал никому иному, как самому маршалу, вернувшемуся из казначейства с увесистым чемоданом. Губа у того была разбита ещё со вчера, а кисть левой руки перетянута чёрной лентой. - Ну что, ты выбрал себе пистолет? - Спросил у Кольта Гавс, подойдя к товарищам и положив руку на оружейную витрину. - Увы, нет. - Тогда возьми. Здесь всего четверть, остальное я выплачу когда будут средства. - Сообщил блюститель закона, протягивая стрелку два доллара и пятьдесят центов в оплату его рабочей недели. - И вот ещё что.       В левой руке у Гавса сверкнула отполированная металлическая звезда с гравировкой "ШЕРИФ". Этот значок многое значил для Кольта, его тёмные глаза мгновенно просияли. - Помнишь, сынок? Я был готов предоставить тебе её, но ты решил сбежать. - Начал маршал, обернув звезду лицевой стороной к ганслингеру. - Если ты вернёшь всё, что прибрала к рукам твоя мать, то эта звезда станет твоей.       Кольт не знал куда девать себя от накатившего внутреннего ликования, он не мог оторвать взгляда от блестящего значка. - Клянусь Вам, Маршал, - наконец твёрдо возгласил стрелок, выпрямив спину и выпятив вперёд грудь, - в этот раз я вас не разочарую.       Гавс взглянул на Кольта глазами родителя, который даёт своему воспитаннику последний шанс на исправление, при этом не веря, что дитя справится с возложенной на него задачей. Но надежда, в отличии от веры, маршала всё же не покидала. Гавс расслабил плечи и улыбнулся. Расставляя руки перед ганфайтером, тот приглашал его в свои объятия. Ганслингер вышел из-за витрины и с великим воодушивлением принял приглашение своего начальника.       Хлопнув помощника по спине, Гавс молвил: - Мне хочется надеяться на это, сынок. Ты знаешь, как много полномочий на меня возложено и я стараюсь изо всех сил. Я здесь мэр, банкир и главный по охране. Как же мне осточертели эти гнусные выходки Белль и её шайки, вы просто представить себе не можете, дражайшие! Пять лет я выплачивал векселя явно не для того, чтобы снова их нахвататься у казначейства. С меня хватит! - Маршал, вот Вы где. Куда это? - Возгласил Ворон, прежде чем войти и бегло поздороваться со всеми присутствующими.       Предводитель банды бедствия был без привычной перьевой накидки, не в маске, с перебинтованым лбом. Весь в пыли, тот держал в охапке три толстые палки с нанизанными на них американскими флагами. - Выбрось к чёрту. - Отмахнулся блюститель закона, даже не глянув на то, что на себе тащил предводитель. - Всё что там есть уже старое, порванное и ненужное. - Полагаю, Вашу коллекцию марок тоже стоит выбросить? - продолжал раздраженно Ворон. - Эй! Её не тронь! - Что это вы такое замышляете? - полюбопытствовал Байрон. - Отделение банка теперь будет временно здесь. Но прежде, следовало бы разобрать хлам из кладовки и перетащить туда сейф. - Пояснял Гавс. - Нам наконец удосужились предоставить металлический сейф! Небывалая удача. К слову, Кольт, если у тебя будет желание - присоединяйся к нам, лишние руки не помешают. Байрон, тебе я этого не предлагаю, сегодня ты как-то особенно бледен.       Когда Гавс и Ворон покинули оружейный отдел, Кольт заговорщически глянул на Байрона. - Я вступаю в игру, Байрон. - Обозначил стрелок. - С этой звездой я вынесу Ей приговор лично! - Как здорово. Словно раньше я один затевал игры с ней. - Съязвил Байрон. - Завтра, до пяти пополудни, даже не смей втягивать меня в свои планы. - Почему до пяти? - Я совершу путешествие в соседний город для встречи с неким мистером Гриффом, чтобы договориться с ним о новом месте торговли, а учитывая то, что извозчика придётся дожидаться до полудня, то справлюсь я с этим только примерно к пяти часам. В лучшем случае. - Хорошо. Ты не возражаешь? - Спросил напоследок Кольт, сопроводив хромого профессора к двери. - Я хотел бы помочь маршалу. - Не возражаю. - Кивнул доктор. - Служи перед ним за свою звезду как следует, шериф.       Ганфайтер улыбнулся, откланялся и прошел в противоположную от товарища сторону. Байрон решительно покинул офис, желая вернуться в отель.       Город совсем стих, хоть время ещё не столь позднее. Въездная станция была так же пуста, как и несколькими часами ранее. Доктору снова придётся смиренно ждать.