Санация

Тело, что сидело на нем, сжимало его руки над головой его же, но парень не испытывал неприязни или злости - он ощущал, что был хозяином положения. Глаза смотрели на него с вожделением, а бедра ерзали на его паху, дразня. — Чего ждешь? Схватил и смотришь? Смелости не хватает сделать хоть что-то… — его заткнули, накрывая губы своими губами. Поцелуй был глубоким и влажным и длился достаточно, чтобы человек сверху потерял бдительность и расслабил хватку - очень зря, это не может быть не замеченным, этим невозможно не воспользоваться. Однако же вместо того, чтобы менять положение, парень лишь прижал его к себе, обнимая с такой силой, что грудные клетки обоих начали буквально мешаться - стало крайне тяжело дышать. "Удивительно, - подумал он про себя, - это приятнее, чем обниматься с девушкой. Можно прижаться всем телом так, что ничего не будет мешать и не только услышать, но почувствовать дыхание и сердцебиение… Можно сжать в своих руках, не особо переживая, что сделаешь больно - у него хорошо сложенное тело, я ему синяков могу оставить, только если буду нещадно бить. Но я же не собираюсь… Не хочу. Просто… Лишь бы не останавливался, лишь бы нам никто не помешал, лишь бы это мгновение длилось столько, сколько ему отведено…" Потерявши цель, руки нежно сжали его лицо и от такого хотелось ответить похожим проявлением чувств, но он не знал, как. Парень прервал поцелуй и посмотрел на него своими изумрудно-лазурными глазами, желая что-то сказать, но вдруг его сильно сжали за горло и сказали прямо в губы, столь ненавистно, что мороз пробежал по коже: — Пошел нахуй, Эрен. Резко вскочив с кровати и присев на ней, Йегер был дезориентирован - ощущение пространства напрочь покинуло его, поэтому пришлось долго и упорно всматриваться в темноту комнаты, безуспешно стараясь понять, что за сон ему приснился. — Эрен, — с верхней полки сосед принял сидячее положение, протирая глаза, — я прям все понимаю, я очень толерантный человек, но либо разберись уже, наконец, с Жаном, либо иди и займись с кем-нибудь сексом, потому что твои ночные стоны мешают мне спать. Светлые короткие волосы прикрывали лицо Армина, поэтому он даже и не видел, где находится Эрен, обращаясь куда-то в комнату. — Ты зачем вообще сюда переехал? — Йегер протер лицо руками, но глаз открыть тоже не смог. — За тобой, дебилом, следить, — в последнее время Арлерт становился более и более язвительным, перенимая, по всей видимости, привычки друга. — Твой предыдущий сосед съехал недавно, а я со своим уже жить не мог: он, понимаешь, носки на люстру закидывал, и они воняли и воняли, воняли и воняли… — Я тебя понял, — прервал его Эрен, — сколько времени? Армин засунул руку под подушку и достал оттуда телефон, разблокируя его - яркий свет тут же ударил в лицо и ослепил парня на мгновение, заставляя чертыхаться. — Мх… Еще час можно спать, — и добавил, подстебывая: — ну, мне. У кого-то же сегодня будет утренняя дрочка, еху-у-у. Эрен, что уже подошел к двери их маленькой ванной комнаты, также слепо, куда-то в комнату, сказал: — Спасибо тебе, друг, за поддержку. — А как я тебе еще помогу? Словами только, не руками же. Йегер в своей излюбленно-саркастичной форме ответил: — А ты можешь? Я бы время сэкономил - ты дрочишь, а я зубы чищу. Армин аж вновь присел на своей полке, ошарашенно глядя на тень Эрена, которая создавалась за счет света, что лился из ванной комнаты. — Ты же это несерьезно?.. — Блять, Шерлок, поздравляю, ты раскрыл шутку.

***

Смотреть было нетактично, проходить мимо было неловко, а говорить и просить прощения стыдно - Эрен весь день старался даже не пересекаться с Жаном и не находиться в одном пространстве, потому что чувство стыда за пощечину и за тот его сон смешались воедино и сделали все совсем сложным. За слова и действия нужно было просить прощения и разум это понимал, в то время как тело давало третью космическую, при виде хоть сколько-нибудь похожих на Кирштейна людей. Последней была лекция, поэтому Эрен со спокойной душой пошел на верхние ряды и достал тетрадь, - непонятно зачем, ведь записывать ничего не собирался, - помяв свой рюкзак, как подушку, улегся там, намереваясь спокойно подремать - не поспать, поскольку не забыл, какие сны ему снились в последнее время, и оправдываться за двусмысленные стоны перед аудиторией совершенно не хотелось. Рядом кто-то присел, однако парень на это особого внимания не обратил - мало ли кто еще хотел поспать рядом с ним, верхние ряды не для учебы придумали: тут и слышно почти ничего не было, да и с доски, коли преподаватель что-то напишет, толком не разглядеть. В наушниках негромко играла музыка, и думы его были крайне далеки от учебы. Он все размышлял, как ему разобраться с этой ситуацией, потому что просто забить на нее было не вариантом - уже пытался, ничего не получилось. *** Вдруг вспомнился один спокойный день, когда они с Жаном еще жили вместе. Тогда Эрен вернулся пораньше и они, смотря какой-то откровенно скучный фильм, рассуждали о детстве и о том, что щекотка общепризнанно является пыткой. — Я не боюсь щекотки, — гордо сказал Йегер, глядя парню в глаза, — это же от чувствительности кожи зависит, а я… — Толстокожий, — Жану настолько понравилась игра слов, что он засмеялся. Эрен же прищурился и быстро запустил свои руки тому под футболку, на что Жан удивленно ахнул, а потом скрутился от смеха из-за щекотки. — Хв-хватит! Пожа-алуйста! — Какая же нежная у тебя кожа, Жан! — язвительно говорил он, — Совсем не как у меня! Кирштейн постарался тоже начать его щекотать, хоть и выходило так себе - тяжело это делать, когда тебя атакуют. *** — Да харош…— бурчал тихо Эрен, не заметив, как все же уснул, — Жан, мне не щекотно… Кирштейн, что сидел рядом, молча наблюдал за этим. Улыбаться не хотелось совершенно после произошедшего, но Йегер столь забавно говорил про себя, что уголки губ против воли чуть поползли вверх. Он не записывал лекцию, хоть и всегда был прилежным учеником, конспекты которого гуляли по группе только так - все знания преподавателей хранились на страницах его тетрадок. Парню было немного страшновато садиться рядом с Эреном, потому что угадать реакцию этого бешеного просто не представлялось возможным, но и весь день наблюдать за тем, как тот умело избегает любого контакта тоже радости не предоставляло. Теперь бы хоть посмотреть - не то, что поговорить, - удавалось едва-едва. А на красивого человека всегда приятно взглянуть лишний раз: все такая же красивая линия подбородка, высокие скулы, ровный и аккуратный нос и ресницы - не такие длинные, но сейчас, когда глаза были прикрыты, их можно было рассмотреть куда детальнее. "Я ему сделал неприятно, наверное, своими словами, вот он и взъелся. Если я извиняюсь, то, быть может…" Он не успел закончить мысль, поскольку все резко начали вставать со своих мест и собирать вещи в сумки и рюкзаки - время пролетело неожиданно незаметно, хоть и парень ничем особым не занимался. Эрен же машинально подскочил с чуть помятой правой половиной лица и вылетел из аудитории на автомате, на Жана никакого внимания не обращая. Забыл только свою несчастную тетрадку с записями, которую Кирштейн вознамерился вернуть - это было отличным шансом не нарваться на кулак и спокойно попытаться поговорить. Проблема только в том, что пара-то последняя, а в какой комнате Эрен живет он не знал, поэтому помчался куда-то наугад, молясь, что "план" сработает. Долго искать не пришлось, но помогло действительно чудо - пересеклись в пустом коридоре, который в общежитие даже и не вел, да только Жан этого не знал. — Эрен! — он впопыхах бежал за брюнетом, — Постой же! Йегер обернулся и посмотрел на него прямо, без вызова, ненависти и агрессии, но взволнованно, как показалось самому Жану. Они оба хотели сказать что-то друг другу - Жан с тетрадкой в руках, Эрен же запустив свои руки в карманы. Но тут лицо Йегера чуть изменилось на удивленное, и Кирштейн почувствовал, как у него по подбородку что-то потекло. Попытавшись стереть жидкость, посмотрел на ладонь и обомлел. — Калечный, — послышалось совсем рядом. Эрен взял его за руку и потащил в неизвестном направлении, пока Жан пытался ладонью прикрыть льющуюся из носа кровь, случайно забрызгивая чужую тетрадку красной жидкостью. *** Парень несильно толкнул его в открывшийся кабинет и зашел за ним следом, сказав женщине в халате: "Бойцу нужен тампон в нос - оформите, пожалуйста". — Ого, как много кровищи! Подрался с кем-то? — Нет, я, подождите… Жан судорожно обернулся назад, боясь потерять Эрена из виду. Его совсем не волновало собственное здоровье, ведь чувствовал он себя более-менее нормально, но вот если просрет шанс поговорить с этим твердолобым, невыносимым, грубым… Эрен спокойно стоял у двери, что-то увлеченно рассматривая на полках в медицинском кабинете. Закладывая руки за спину, он одной ладонью схватил предплечье другой руки - стоял, как в музее, рассматривая предметы искусства. Жан чуть успокоился, сел и позволил женщине сделать свою работу. *** — Ну, ясно. Давление у тебя повышенное, — она протянула ему таблетку со стаканом воды, — если подобное часто случается, то лучше обратись в больницу, с подобным не шутят. — Я просто… В последнее время спал мало: часа по два-три. С этим может быть связано? Женщина удивленно посмотрела на него, заполняя какие-то бумажки на своем столе. Эрен чуть дернулся от этих слов, но взгляд на больного не перевел. — Жан… Жан Кирштейн… Я понимаю, конечно, что последний курс и такая занятость, но это совсем не повод спать столь мало, молодой человек. — Нервничаю очень, — сказал он, в открытую обращаясь к своему одногруппнику, поворачивая к нему голову. Женщина настрочила еще пару предложений и тетрадь свою закрыла, строго глядя на него. — Для начала попробуй решить источник стресса. Если не получится, то лучше обратиться к психологу, ибо мои советы будут слишком просты и банальны: побольше двигайся, займись новым хобби и, что очень важно, нужно много-много обниматься - последнее действительно помогает. Ну, хорошего вам дня, мальчики, — улыбнулась она напоследок. — Прекрасные советы. И вам хорошего дня, — Эрен чуть поклонился ей, выходя из кабинета. — До свидания, — Жану же было не до поклонов, он быстрым шагом пошел за парнем. Йегер спокойно встал у окна, дожидаясь его - подобное настолько отличалось от привычного поведения Эрена, что Жан молча протянул тетрадку, даже и не зная, что сказать. Парень неловко принял свои записи, точно также стоя в растерянности. — Спасибо за тетрадку, хоть в ней и лекций-то…— неловко начал Эрен. — Прости меня, — резко выдал Жан, — прости меня за те слова, если они показались тебе неприятными. Я правда думал, что тебе станет от этого легче… — Жан, — Йегер взял его лицо за подбородок и взглянул в светло-карие глаза, — не тебе тут извиняться нужно, а мне за свое поведение и пощечину. Успокойся и не переживай больше - все в порядке. — Хорошо, — он неловко, но осторожно убрал его руку, — мы же будем продолжать нормально общаться? — Нет, — отрезал тот, — это невозможно. Кирштейн тяжело вздохнул. Что угодно могло быть простым, но не то, что касается Эрена Йегера - никогда. — Ладно. Объясни хоть тогда, почему? Парень неспешно отошел от него и начал идти прочь вдоль коридора. Шаги были размеренными, а сердце стучало так, что Эрен его слышал у себя в голове. Рано или поздно ему же пришлось бы высказаться, верно? Сейчас лучшая возможность. Он резко развернулся на сто восемьдесят градусов и сказал, стоя от Жана на расстоянии пару метров: — Потому что ты мне нравишься и мне нужно как-то это исправить, — он развел руками, — дай мне время, и я избавлюсь от этого. Если не будешь пытаться наладить со мной контакт, то все произойдет куда быстрее. Теперь понимаешь? Эрен вновь развернулся и потопал в своем направлении, на прощание, помахав ему рукой. Жан же так и стоял там, оглушенный вновь - не то новостью, не то все никак не спадающим давлением. Кровь начала капать на пол, поскольку ватка уже не справлялась. — Интересно, — сказал он задумчиво, — я в этом месяце вообще посплю нормально?