Демон с ангельским клинком

      Айендэль вышел из-за перевёрнутого стола. Он смотрел на бездыханное тело брата, и в его глазах не было ни горечи, ни торжества — только лёд. Астус не мог сказать, принесла ли смерть врага облегчение ангелу, но для него это был просто очередной убитый враг. Один из тех, что уже остались позади, и тех, что ещё встретятся ему на пути.       Он бросил сферу Фиэнаэля напарнику. Тот поймал артефакт и спрятал в карман куртки. Астус взмахом руки позвал его за собой, и они, забрав своё оружие, вышли на парковку, где уже припарковалась полицейская машина. Отблески красно-синего света заплясали на стенах, отбросили гротескные тени на лица, но лишь на мгновение, потому что ангел и демон исчезли, оставив смертным разбираться, что произошло в баре.       Они оказались на обочине дороги в нескольких сотнях метров от бара. Сумерки уже вступили в свои права, утопив пустую трассу и пахнущий смолой и хвоей лес в синеве. Лёгкий вечерний туман неподвижно завис над землёй, смазывая два сливающихся с темнотой силуэта.       Астус закурил, устремив взгляд на теряющуюся в тумане дорогу. Сказать, что врагов не осталось, язык не поворачивался, но те, кто вышел на след ангела и демона, уже поплатились за это жизнями. И те, кто ещё выйдут, тоже поплатятся. Демоны, охотники, ангелы… Все они преследуют свои цели. Иногда благородные, иногда — нет. Но когда их цели пересекаются и идут вразрез, уже не им судить, кто прав — остаётся только сражаться, потому что на кону оказывается жизнь, и не важно, своя или чужая.       Несколько секунд Айендэль смотрел в небо, затем перевёл взгляд на друга.       — Как думаешь, получится хоть ненадолго сбить их со следа? — спросил он.       — Ненадолго? Да. Но что ангелы, что демоны не отступают. Кроули хочет вернуть сферу и прикончить меня, а ты спас какого-то нефилима, и из-за этого мы убили серафима. За такое они нас из-под земли достанут, — криво усмехнулся Астус.       — Пусть достают. Я готов сражаться, — решительно сказал ангел.       Демон разделял его настрой. Кто бы ни встал на пути, кто бы ни жаждал их крови, ему придётся нелегко. И пусть жизнь раз за разом бьёт так, что кажется, будто сил уже нет, пусть душит и сбивает с ног, это лишь закалит, ведь что не убивает — делает сильнее. И если судьба снова поставит на колени безжалостными ударами, ответом ей будет лишь злая ухмылка сквозь боль.       Докурив, Астус затушил и выбросил окурок. Лишь сейчас, когда рассеялся дым, он заметил, что дыхание превращается в пар, прежде чем раствориться в морозном тумане. Кажется, пора перевернуть страницу календаря… Он мрачно усмехнулся символизму: вместе с календарём придётся перевернуть и страницу жизни. А на следующей странице о себе могут напомнить неразрешённые вопросы, отзвуки далёкого прошлого, старые грехи и ошибки… И они напомнят. Когда-нибудь, но не сейчас.       — Пойдём, пора отпраздновать победу, — позвал Астус, направляясь в туман по обочине дороги.       — Победу ли или затишье перед бурей?.. — едва слышно прошептал в пустоту Айендэль.       Астус его не услышал, да и не было смысла в вопросе, ответа на который не знал ни один, ни другой. Айендэль поравнялся с ним, и они растворились в вечерних сумерках — падший ангел с чистым сердцем и демон с ангельским клинком.