Достойный финал для придуманной лжи

Когда беда приходит, она приходит не одна. Она берет в охапку черную полосу твоей жизни и насмехается над тем, как старательно ты пытаешься выкарабкаться. Вот только, есть один вопрос. Откуда мы знаем какая она, эта черная полоса? Вертикальная или горизонтальная? Если следовать такой логике, то мы всегда можем пойти в другую сторону. Вот только мы видим лишь то, что стоит у нас под носом и не желаем оглядываться. Ещё один не лучший, но дельный вариант остановиться, передохнуть. Ведь мы мчимся вперёд, пытаясь обогнать тех, кто перед нами. Но стоит помнить, что у нас за спиной людей столько же. Вот только, маленькому беглецу стоять было нельзя. Каждая минута без движения, была равносильна смерти. И изменить это было сложно. Беги или Умри! Девиз по жизни, пусть и по короткой. Смерть шла за ним вплотную и остановись он хоть на секунду, она бы лишила его головы. Словно в древних сказках или легендах, он был героем старой истории и жизнь давила со всех сторон. Вот только с мифами его объединяла лишь неизбежная смерть. В отличии от старых полубогов и рыцарей древних былин, парень не обладал великой силой или отвагой. У него не было магии или благословения. Да о чем тут говорить, у него рвения к жизни то не было. Разве это не жестоко? Оставлять ребенка на верную смерть. Давать ему в руки нож и говорить, "убей или будь убит". Если бог существует – он жесток. Однажды парень услышал такое выражение: "бог – это ребенок забытый в магазине" Но Нил считал по другому. Он не был религиозен, но ссылался к тому, что бог – это взрослый, которому не дали выбора. Взрослый, который остался один. Ему в руки вручили мир и сказали "твори!". Потому глупо предполагать, что есть хоть малейший шанс на спасение. Взрослые обычно глупее детей. У Нила не было семьи, когда-то у него была мать. Но он не видел любви в ее глазах. Видел злость, отчаяние, страх, боль, что угодно, но не любовь. Когда он встретил Стюарта, он опешил. Мужчина не был груб или злобен. Он был вежлив, весел, заботлив. Посылал в общежитие сладости, звонил просто так и никогда не ругался. Пусть Нил знал его не так давно, но по крайней мере, он был готов узнавать его дальше. Стюарт не трогал его, он лишь ласково смотрел и улыбался. У Нила не было семьи, но теперь, теперь у него есть дядя, команда и друзья. У него есть Эндрю. Однажды у него забрали Экси, а после он лишился матери. У него отобрали все, а он даже не успел понять, что что-то имел. Он был намертво привязан к страху. И бежал от него, прекрасно зная, что если остановится, то не получится и вздохнуть. Как глупо было надеяться, что однажды его жизнь придет в норму. А может, это и не мечта вовсе. Может, это когда-то станет явью. Нил особенно сильно не любил одинокие вечера. Из истории о Калифорнийском пляже можно было понять, что море он тоже не жаловал. Случилось это после смерти матери. В тот день все шло наперекосяк. Отец нагнал их, убил мать и не зная о ее смерти направил своих людей в догонку уже за одиноким Нилом. Старый город не гордился расписными зданиями, Нил вообще мало что мог вспомнить. Последнее, что его волновало, это серые фасады тусклых домов. Как несерьёзно Нил отнёсся к своему новому побегу. Но чего ещё можно ждать от ребенка, потерявшего мать. Когда-то Мэри забрала Натаниэля от отца. Когда-то она подарила ему смысл жить и бежать. Если бы не она – он бы сдался ещё годы назад. Она была единственным человеком вселявшим в него жизнь. Да, у него был Эндрю, а точнее надежда на его находку. Но что, если бы он не нашел? Что, если бы он так и остался один? Смог бы он жить дальше? Смог бы существовать без единого стимула к жизни. Нет, ибо единственным рвением дышать его наделяла мать, Экси и парень появившийся когда-то на арене. В тот злосчастный день все пошло коту под хвост. Когда он был готов получить новые документы, люди отца напали. Их было много, он бежал что есть мочи. Уносил ноги так далеко как только мог. Они же и принесли его к пляжу. Под огромным мостом не было ни души, он просто шёл, шёл не зная направления и цели. Впервые за долгое время он позволил себе послушать музыку, наушники разрывали нить соединяющую парня с реальностью. Готовность отдать все, лишь бы не думать о страхе жить, вот что они давали. По правую сторону располагался канал впадающий в море, а позади – пляж. Секунда, две...удар. Последнее что помнил Нил  – алая кровь. Он резал без разбора, рвался вперёд и цеплялся за волосы. Он вырывал кадыки и перерезал глотки. Он не отрицал происходящее, сначала он медленно обездвижел жертву, потом плавно водил ножом, оставляя все более глубокие отметены. Когда кровь уже стекала по загорелой коже, он начинал перекрывать дыхание, наступая на горло. Когда жертва была на грани отключки, он снова возвращал кислород в лёгкие, от чего лицо мужчины приобретало синий оттенок. Когда он снимал кожу с рук, то окончательно пришел в себя. Остальных он уже убил. Он резал, крамсал и рубил. По рукам текли ручьи чужой крови. Вкус алой жидкости проступал на языке. Такой же жгучий и металлический. На лице проступала уже знакомая улыбка, что-то в нем наслаждались мучениями других, а что-то в ужасе кричало от страха. Он позаботился о том, чтобы его следов не нашли, нож забрал с собой. Выкинет его подальше. В старых развалинах этого города не было камер, найти его не смогут. Мысли пропадали, словно утекая сквозь растопыренные пальцы. Что-то внутри сжимало разум в дьявольские тески, так и не давая прийти в себя. Сейчас он понимал, что юный сын мясника бушевал в нем требуя крови. Но сам Нил хотел лишь покоя. Он так устал от вечных побегов, его душа хотела сна и тишины. Для себя он решил, что следующим его шагом будет поиск "Не Эй-Джея" – Эндрю. Когда-то он пообещал ему вернуться, а значит пора выполнять обещание. Перед глазами всплывал смутный образ матери и грубый оскал отца. Узнай о его намерениях оба бы убили. Вот только теперь он один и ему придется бежать ещё долго. По логике, Эндрю должен был носить фамилию Спир, если остался со своей прошлой семьёй. А если это действительно так, то Нилу придется убить ещё одного надоедливого парня. Но если же он снова оказался в приюте, то найти его будет сложнее. Впрочем Нил был готов подождать. Мы часто отвергаем себя, создаём маски, личности и отдельные "я". Но это не мешает нам жить дальше. Вот только кем мы живём? Кем являемся? Честны ли мы с собой? А если и честны, то с каким именно собой? Ответов нам не найти, но как и многие другие, мы слушаем любимые песни и ищем там себя. Парень шёл по обгорелому пляжу, его лицо освещал алый свет заката. Вечерний небосвод был облит кровью. Прям как те люди, которых покромсал Нил. Алая кровь стекала по огненному шару в тихое море. Словно капли багровой жижи, текли по рукам юного мясника.  В голове было тысячи слов и мыслей. Но лишь один вопрос оставался без ответа. "Кто сегодня перерезал небу горло"? Нил просто плелся, он остался один и никто его не пожалеет.  Теперь ему некого и нечего спасать, вы поймите.