Достойный финал для придуманной лжи

Нил проснулся оттого, что диван в этом месте был слишком мягким. Да, он был относительно новым и слишком мягким. Нил знал, что вся мебель в их комнате принадлежит Мэтту и Сету, вся кроме трёх кроватей, тумбочек, столов, стульев и шкафа. Спортсменам просто нет смысла забирать ее с собой во время отъезда. Да и мебель новой не была, поэтому и не сильно мягкая. Общежитие было разделено на блоки, поэтому, чем больше людей, тем больше блок. Их с парнями комната была рассчитана на троих, а вот комната Эндрю на четверых, как и комната девочек. Стоит ли говорить, что пустых комнат было ещё больше. Поскольку общежитие спортивное там жили лишь команды Пальметто. Однако, они все равно делились на мини-корпуса. Третий этаж отведенный лисам был наполовину пуст, лишь по причине того, что в команде всего десять человек. Нил встал с места обдумывая все это и убедился в том, что Настя уже не спит. С благодарностью он проглотил свой завтрак,  снял телефон с зарядки и собирался уходить. – Если ты собираешься вернуться, то лови. – она перекинула ему ключи и чип. – Ключи от замка, а чип разблокирует эту железную поеботину. Я сегодня задержусь, а может и не приеду. Придёшь, проверь отопление и воду. – Понял, спасибо. – На кой мне твоя благодарность. Иди уже. Перебирая ногами он все же тронулся с места. Сердце ёкнуло теплом. На ходу он читал сообщения, не замечая как снег валит ему в лицо. Спасало его лишь то, что он был очень быстрым и не сильно замёрз в своей тонкой одежде. Последнее сообщение которое он прочитал было от Кевина. Кевин: Ты можешь поговорить со мной, я знаю какими они могут быть. Очевидно он имел ввиду Рико и Тетсуси. Нил подумает об этом, но не сейчас. Он уже в лифте и его ждёт разговор без единой капли лжи. Разум просыпался, тело дрожало от страха, но он все равно шёл. Он поднял руку и позвонил в дверь, отступив на шаг назад он наблюдал за тем, как белоснежное покрытие покрытие двери украшают черные вставки. – О боже, Нил? – шепчет Стюарт открывший дверь. Получая кивок вместо слов он впускает его внутрь. Джостен безоговорочно и тихо проходит в кабинет, где садиться уже на знакомое кресло. Стюарт застыл напротив, он просто смотрит на племянника, который повесил голову, словно от стыда. Хетфорд мягко опустился на кожаную обивку, слегка уперевшись руками в стеклянный стол. – Ты не можешь заявить, что все в порядке, Нил. – Все не так плохо, как ты думаешь. – Господи, я просто должен был тебя забрать. Это моя вина. Тело двинулось вперёд с такой скоростью, что кресло чуть отлетело от прежнего места. Племянник встал возле дяди и дотронулся до его руки. Его лицо выглядело лучше, чем лицо Нила. Но это не отменяло того факта, что мешки под глазами напоминали Марианские впадины. – Это не твоя вина. Это мой план и я не пожалею о нем и на секунду. – Я должен был найти тебя раньше. – У тебя бы не было и шанса. – Дьяволёнок прав, у нас не было и шанса. За пять лет мы даже примерно не знали где его носит. – Бархатный, холодный и властный голос прозвучал так близко, что чужое дыхание ощущалось на плече. Резкое касание сначало ввело в ступор, а после тело по инерции отскочило. Ноги запутались и споткнулись, в мгновение Нил оказался на полу. Тело засчитало это как нападение. Глаза метались по полу, а ноги не слушались и вовсе. Резкий порыв не помог, он все ещё не мог встать. Черный силуэт перед ним заставил поднять глаза. Это было ошибкой. Японец напуган не меньше, однако лицо все такое же спокойное. Он наблюдает страшную картину. Человек словно загнанный зверёк мечется от опасности не понимая, где находится. Глаза наполненные страхом вздымаются вверх и наполняются животным ужасом. Словно олень на скоростной трассе. Дыхание парня сбивается ещё сильнее, а руки дрожат в попытках подняться. Нил падает в огромную пропасть и видит там Рико. А может и Тетсуси. Кто-то один точно стоял перед ним. Он точно держал трость или нож. Он точно будет мучать. Инстинкт сработал, отходной путь лишь один, через стол и по коридору. Толчок, рывок, удар. Чей-то громкий крик и звук бьющегося стекла. Кровь. Такая алая и горячая. Такая отвратительная. Чьи-то руки. И... смех. Он снова там, снова в аду. Один. Горло сдавило неистовой болью, словно на него накинули петлю. Воздуха нет, его нет. Он умирает? Задыхается? Это конец? Рико надоело его мучить? Или же отец пришел и убил пока тот спал? Неужели он умрет так глупо? Неужели возвращение в Пальметто лишь сон и иллюзия? НЕТ, НЕТ, НЕТ. ПОЖАЛУЙСТА. Пожалуйста... – Нил! – Чьи-то голоса зовут его. Нил? Они зовут Нила? Но Нила нет. Его не было никогда. – Приди в себя, тебе нужно в больницу. – Я позвоню врачу, они скоро будут здесь. Что? Врачу? Зачем? Он же умер? Стоп... – Никакого врача. – хрипло выдавил он и открыл глаза. Перед ним стояли мужчины, оба на коленях. Оба испуганы. – Прошу, никакого врача. – Нил...– глаза Стюарта наполнены слезами. – У тебя кровотечение, тебе нужен врач. Только сейчас Джостен понял, что Стюарт сжимает руку и живот какой-то тканью. Только сейчас он увидел кровь. Стюарт снял с него перчатки. Швы открылись? Нет. Он понял, что это новые раны, понял по боли. Режущей боли. – Иголку и зубную нить. – прохрипел он и взглянул на черный силуэт. – Не Рико. Ичиро выглядел таким же напуганным и рассеянным. Рико никогда не был напуган. – Что же ты делаешь дьявол.– не вопросительно произнес он. – Прошу иголку и зубную нить. Японец принес то, что просили без вопросов. На что получил неодобрительный взгляд от жениха. – Давай вызовем врача. Нил я прошу тебя милый. – Скоро приедет командный врач, она поможет. – Ты справишься сам? – спрашивал старший Морияма. – Не впервой. – отвечает Нил и слышит измученный вздох дяди. Он снимает вверх прорезанной одежды. И оголяет тело. Ичиро вздыхает вслед за Стюартом, Нил слышит шепот и бред. Слышит лёгкое: "О боже". Слышит чужие слезы. – Мне нужен алкоголь. Ичиро приносит бутылку коньяка. Стюарт не отходит от племянника, он держится за него так, словно тот скоро раствориться в пустоте. Стюарт смотрит на торс парня, смотрит на плечи, руки, на все шрамы и швы. На кровь и синяки. Ему больно, больно от того, что он не смог защитить. Смотрит на то, как Нил проверяет не раскрылись ли швы. На то, как выливает пойло на рану и делает три глотка сам. На то, как берет иглу и делает стежки. Профессионально, больно, мучительно. Хетфорд не раз видел такое, не раз зашивал себя сам. Но то, что творилось с Нилом, не ставилось даже в лёгкое сравнение. Когда дело дошло до руки он нагнулся чтобы помочь. Тоже самое сделал Ичиро. Каждым швом они связывали себя. С каждым стежком они становились ближе к этому мальчику. Они слушали его тихое хрипение, ловили дрожь. Они вместе оттирали кровь. Вместе собирали стекло и вместе уложили его на кровать. – Я не прошу тебя говорить сейчас. Но ты должен мне рассказать, когда-нибудь, когда действительно будешь готов. – Все очень просто. Рико не нравилось, что я свободен, Тетсуси не одобрил мое непослушание, а вороны искали новую игрушку. В гнезде господствуют животные инстинкты. Приходишь к слабым и берешь. Хочешь резать – режишь, хочешь трогать – трогаешь, и так по списку. – Почему ты не позвонил? – прохрипел Стюарт , – Почему не дал помочь. – Я не мог, я с лихвой платил за Жана. Телефон забрали. А я, для них, я стал лишь куклой. Игрушкой на долгий вечер после тренировок. Жан страдал годами, мы оставили его страдать. – его голос сорвался на всхлип, однако он не плакал. Зато мужчины перед ним делали это. – Мне жаль. – выдавливал из себя Ичиро. – Не смей меня жалеть. Мы раздавим их, раздавим на поле и дадим понять, где их место. Я сожгу все, что может навредить лисам. Я не жалок, я – не они. Он выпил таблетки которые дал ему Стю, даже не спрашивая, что тот ему даёт. Он уснул, уснул под взглядами двух мужчин, которых уже считал семьёй. Через сон он слышал звонки и чьи-то голоса. Он снова погружался в темноту, которая прятала в себе кошмары. Кошмары, которые граничили с реальностью. Мир преподносил все больше сюрпризов. Нил не мог бороться с собственным телом, которое импульсивно выпадало в шок и рвалось в бег. Зато он мог связать свой разум и заковать его в цепи, которые до сих пор оставляют кровоподтёки.  Он чувствовал себя лирическим героем пьесы, которая закончится трагедией. Зная, что лисы будует распрашивать, он начал их избегать. Зная, что Эндрю будет молчать, он тоже решил заткнуться. Конечно же он понимал, что поговорить придется. И его пугала эта необходимость. Следующим этапом плана был шум, который наведут лисы в сети. Четверка красующаяся на лицо Нила не просто цифра, это клеймо, которое так и кричит: "Смерть". И поскольку Нил отчаянно желал жить, ему придется подарить смерть другим.

***

ЭНДРЮ Машина остановилась с соответствующим звуком. Большое здание, белые стены с салатовыми переливами, кафельный пол, палаты и люди. Последнее, что он помнил очень четко – это врач имя которого он не расслышал. Первая неделя шла легко и скучно, препараты резко не убирали. Врачи задавали странные и скучные вопросы. Заставляли делать глупые задания. Единственное, что хоть как-то радовало, эта учеба, которую ему разрешили закончить в больнице. Люди здесь были стрессовые, тревожные и дерганые. Вторая неделя была сложней, дозу уменьшали, а дрожь у руках не унимались. Голоса из прошлого раздавались эхом в голове, но что-то постоянно их отгоняло. Третья неделя стала адом. Больно. Больно. Больно. Лёжа на кровати он сворачивался клубочком в немой молитве всё закончить. Тело разрывало. Он мог поклясться, что чувствовал на себе чужие руки. Чертова эйдетическая память. Чертова жизнь. Хуже всего было то, что даже в момент самых страшных кошмарах он продолжал думать об одном. О чертовом Ниле Джостене.  Голубые глаза преследовали его, вынимали из кошмаров и давали покой. Чертов беглец, Чертов кролик. Сердце билось как бешеное, дрожь пробивала все тело, во рту словно кошки нагадили. Сухость, бредни. Ему казалось, что он снова в приюте, а потом в доме Кэсс, а потом дом Лютера. На мгновение он услышал удары клюшкой, поле, оранжевые стены. Старые ворота. Лисья Нора. Там на поле были оранжевые силуэты, там был человек и на его спине красовалась белая десятка. Джостен. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Люблю. Эндрю проклинал себя за такие мысли. Он не имел на это права. И вот, после долгого времени он вернулся. Вернулся туда, где его встречала пустота. Ни Джостена, не лисов, не семьи. Как выяснилось Бойд утащил парней к себе. Про Нила Эндрю не спрашивал. Он надеялся, что тот ему приснился. Но реальность не надежды. Когда телефон тренера зазвенел в коридоре, что-то дёрнуло внутри. Когда машина остановилась возле аэропорта что-то зажглось. Но это ничто, по сравнению с тем, что он чувствовал увидев этого лиса. Он сидел на тротуаре опустив ноги в сточную яму. Его лицо похоже на поле боя, его словно и не было вовсе. Эндрю не верил в то, что видит, пока не почувствовал кровь на собственных руках. Пока не услышал тихое пение на своих коленях. За долгое время он впервые испугался. Впервые пожалел о чем-то за долгое время. Он уложил парня на диван, помог тренеру обработать его раны, Оттер кровь и уснул рядом. Он проснулся и увидел его лицо. Он не верил в это. А теперь, Джостен снова сбежал. Не далеко, но сбежал. Не трудно понять от чего он скрылся. Эндрю не слеп, он видит эту дрожь, этот животный страх. Страх, который не раз видел в собственном отражении. Он старается не думать, не замечать. Пытается не верить. Раньше он заботился только о семье, а сейчас его колошматит от одного упоминания этой катастрофы. Он никогда не признает своей слабости, но может ему стоит попробовать признать "это". Ведь как бы он не старался, это все равно рвется наружу. Эти жгучие рыжие волосы, которые он вспоминал годами, эти ледяные глаза. Когда-то он был лишь ребенком из воспоминаний, парнем который ничего не значит. А теперь, когда он пришел и стал заявлять, что Эндрю самый потрясающий человек на свете, все стало рушиться. Это не просто временное помутнение рассудка, всплеск гормонов или мимолётное увлечение. В этом мире слишком много скучных вещей и Нил не одна из них. Для Эндрю небыло ничего мучительнее, чем тоска по обьятиям, которых никогда не было. Эндрю считает себя слабым. Он не смог помочь, защитить и уберечь. Не смог быть рядом. Не вспорол Рико брюхо. Не удержал. Нил избегает его, не смотрит в глаза и не говорит правду. На что вообще он надеялся? В этом мире ничего не даётся просто так, за все нужно платить и цена порой заоблачна. Но для одного голкипера не важна цена, он просто отдаст все, что имеет. Он пожертвует всем ради своего мученика. ~~~ Нил открыл глаза и с каждой секундой он молился, что бы все произошедшее оказалось сном. Но сны не приходят тем, кто их недостоин. Все было реальностью и об этом говорила ноющая и терпимая боль во всем теле. Комната была пуста, шторы закрывали окно. Сделав глубокий вдох парень просто встал. Его рыжие волосы упали на лоб и он подметил, что это очень яркий и теплый оттенок. Из кухни уже доносился приятный аромат корицы и ванили. Медленно перебирая ногами он шел по этому запаху. Он уже не удивлялся присутствию японца, он уже не страшился ничего, кроме прошлого и будущего. Страх говорит о том, что мы живы и о том, что существуем. Дядя, обеспокоенный самочувствием племянника поставил перед ним тарелку с оладьями и блинами в которые был завернут ванильный крем. Он пододвинул к парню кофе и напротив. Ичиро устроился рядом. Нил окинул взглядом тарелку и попробовал все по маленьку. Сладко, приторно сладко. Кофе – капучино с корицей. Сладко. Нил не любил сладкое, все эти ароматы напоминали приторный духи Лолы, ему же больше нравились фрукты. Но отчего-то он проглатывает эту приторную кому, отчего-то он наслаждается этим вкусом. Отчего-то они напоминают Эндрю. – Ты останешься здесь? – Спрашивает Стюарт с явной надеждой. – Мне нужно вернуться. Сначала к Насте. – А потом? – интересуется Морияма заметив оборваное предложение. –В общежитие. – Домой. Нил не сказал этого слова, но нужны ли тут слова вообще? Его душа рвалась в Лисью башню, его душа нашла там покой, душа нашла приют. – Как ты себя чувствуешь? – разбавляя неловкость спросил Ичиро. – Так, словно зашивал себя на живую. – саркастично улыбнулся он. – Дьявол. – Ну уж какой есть. И так черные глаза Ичиро темнеют сильнее когда он опускает голову. Нил доедает последний кусочки и чувствует, что кто-то в голове дробится в стену. Он понимает, что сейчас не в силах сдержать своя "я", но и сдаться он просто не может. Ичиро садится напротив рыжика все с такой же опущенной головой, заставляя Нила напрячься. Джостен уже смотрит в тарелку, его волосы полностью закрывают лицо. – Прости, – с хрипом выдает Морияма, – за все, что сделал Рико. За все, что сделал отец.  За все, чего не сделал я. Слова отдаются эхом и сильной тяжестью, Стюарт сливается с интерьером в вечной тишине,  где слышно лишь бьющиеся сердце. – Не важно. – отвечает игривый и слегка воздушный голос. Хетфорд дрогнул в неизвестном выражении лица. Рыжий поднял голову одарив мужчин лёгкой улыбкой. – Уже не важно. – повторяйте он, – Я уничтожу все. Я одержу вверх, а остальное не важно. – Нил... – обессиленно выдыхает Морияма. – Натаниэль. – поправляет его парень. – Нил ненадолго отключился. Мужчины смотрели в немом вопросе, они не шевильнулись, они застыли в ожидании. – Натаниэль? – словно пробуя имя на вкус проговаривает Хетфорд. – Да, я Натаниэль. Видишь ли, дорогой дядя, за годы бегства я потерял себя. Теперь нас много.  Сейчас Натаниэль. – Много – выдыхает мужчина. – Не пугайся, – словно хором отвечают они, – Мы не навредим. – Я понимаю. – Нам пора идти. – он встаёт со стула и направляется к двери. – Видите ли, у нас в планах не было семейного вечера за вышивкой крестиком на этом теле. Двум мафиози нечего сказать. Они отпускают парня. Отпускают лишь по причине шока и негодования. В голове лишь мысли о самочувствии парнишки. "Это не нормально" – думает один. "Это опасно", – размышляет другой. Но могут ли они помочь? ~~~ Натаниэль брёл по улице позабыл о холоде и снеге, он улыбался и наслаждался свободной. Дойдя до нужного сооружения он звонко отпер замок и прислонил чип к датчику. Методический сайдинг заскрипел. Когда он вошёл в помещение температура не сильно отличалась от уличной, однако пар изо рта не шел. Крутанув краник на трубах он убедился что вода со всплеском зажурчала. Все лежало на своих местах, ровно так, как было до его ухода. Диван все такой же мягкий, стены все такие же серые, а потолки такие же высокие. Все ровно так, как и должно быть. Но что это за чувство, которое прожигал в груди дыру? Чувства Нила? Интерес Натниэля? Страх Оливера? Понять трудно, в конце концов, все они – один человек. Натаниэль поднял свою тушку с дивана и двинулся к холодильникам. У Насти их было два. Большой под продукты и маленький под выпивку. Сколько сейчас времени Нат знать не хотел, впрочем как и смотреть на экран телефона. Взяв первую попавшуюся бутылку пива, он откупорил ее руками и сделал пару глотков. Нил не пил, а вот Натаниэль, да. Хотя Нил врал, он просто не хотел пить, не желал быть пойманным. Натаниэлю это не грозило. Достав из холодильника контейнер с едой он снова направился к дивану. Когда он проходил мимо висящего зеркала, его лицо расплылось в яркой улыбке. – Прекрасен. – заявил он, глядя в отражение. Я выглядел лучше. – раздался в голове голос Томаша. Из всех нас лучше всего выглядел я. – заявлял Крис, – у меня хотя бы вкус в одежде есть. – Захлопнулись, – скомандовал Натаниэль вслух. – Оригинал не переплюнуть. Крис и правда был красив, светлые волосы, серые глаза, бледная кожа. Знали бы вы сколько грима и косметики пришлось использовать, чтобы замаскировать себя на такое время. Впрочем, в школу он ходил не долго. Время до прихода Насти парень коротал очень просто. Уставившись в потолок он просчитывал все возможные ходы врагов. Пытался рассчитать результаты матчей и даже действия отца. Все сходилось одной точке, в мертвой точке. Лязг металла вывел его из раздумий. Анастасия выглядела уставшей и несобранной. – Выглядишь как мертвый енот. – поприветствовал ее Нат. – К хуям иди со своими комплиментами, Виктор обложил меня работой. Ещё и уебок Мир подкинул проблем. – Тоже мне проблема, это дело одной пули. Нет ничего проще, чем пристрелить крысу. Настя села напротив парня и одарила его задумчивым взглядом, ее ресницы дрогнули, а брови поднялись вверх. Рука плавно схватила бутылку початого пива и повертела на месте. Закинув ногу на ногу она лишь усмехнулась. – Меня уже предупредили о твоих тараканах. Но не думала я, что все так серьезно. Куда делся Нил-я-не-пью-Джостен? – Спит, перед тобой Натаниэль. – Мать твою, я конечно не врач, но это вообще лечится? – Настя расправила ноги и согнулась, положив локти на колени. – Может и лечится, как видишь твой дорогой друг не спешит в больницу. – Чушь! – воскликнула она взмахнув руками. – Он не мой друг, он друг Виктора. Нет, прости конечно, ты,..он...вы, – на секунду она замялась выбирая обращение,  – В общем, Нил не плохой парень, но дружба из воздуха не берется. – Ну с Лисами же взялась. – Не думаю, что там все просто. – Может и так. Парень снова взялся за горлышко, ему нужна Эбби, боль по всему телу уже нарыват с новой силой. Остальной день прошел в раздумьях. Нет ничего лучше, чем отключиться от реальности. Главное потом вернуться. Спать Натаниэль не смог, даже слушая чужое дыхание, он понимал, что не слышит свое. Сейчас, ему бы не помешал пистолет.