Достойный финал для придуманной лжи

Он вышел из кабинета, когда обезболивающие подействовало. Его встретил не один взгляд. Десятки вопросов и не одного ответа, а может это потому, что спрашивал не тот? Ехать в уже знакомой машине было приятно. А ещё приятнее видеть знакомое и родное лицо. Вот только отчего же так больно в груди? Неужели это сердце, пытается напомнить, что Нат человек? Машина затормозила возле башни, Эндрю окинул Ната взглядом и промолвил: – Валите все, Нил остаётся. – никто не спорил. Натаниэль лишь похоронил себя в голове. – Снова бежишь? – Были дела. – Так и будешь молчать, увиливать ответа, снова врать? – блондин повысил голос. – Чего ещё ты хочешь? – с усмешкой отвечал Нат, отчего Эндрю нахмурил брови. – От тебя я ждал правды. – Правды? – Нат откинул голову и взглянул в карие глаза, – А сможешь ли ты ее вынести? – Верни его. – грубо, почти рыком сказал Эндрю. Натниэль не лез к Нилу, у них было одно тело, да о чем там говорить, они один и тот же человек. Просто разделенный на слои. Разбитый, словно зеркало в темной ванне. Нат никогда не ворошил чье-то сознание, ему все и так предоставляли. Когда у вас одна голова на всех, свои мысли ты просто не спрячешь. Система проста, пока кто-то властвует, другие отдыхают. Нил был наивным, слегка непонимающим, но очень жестоким. Он не был глупцом. Даже сентиментальностью не отличался. Если бы Натаниэлю сказали сравнить их между собой, Нил был бы выше по статусу. Джостен отхватил все и от каждого. Раньше они просто сели тихо, но когда парень снова сменил имя, поступил в универ, и нашел семью, все стало по другому. Медленно, почти незаметно они сливаются, кто-то и вовсе исчезает. Эндрю был для Нила спасательным кругом, вот только он за него не хватался. Порой, он думал, что лишь дотронувшись до Миньярда он увидит как тот сыпется. И Натниэль считал также. Тело, такое маленькое, хрупкое. Хотя Нил не был больше или сильно выше. Весил он точно меньше. Эндрю просто был другим, он не был слабым и не считал себя таковым. Уж слишком многим он пообещал защиту. Натниэль ещё раз смерил блондина взглядом, нельзя было наплевать на эту болезненную бледность и синяки под глазами. Хотя Нат сто процентов выглядел хуже. Веснински просто бесило то, как смотрит на него Эндрю. Он просил вернуть Нила? Да что он вообще о нем знал? Этот рыжий никогда не держал рот на замке и сейчас не планировал. – Вы только посмотрите как он злится. Тебе нужен Нил, а что, я тебе не нравлюсь? – Парень засмеялся, его смех был хриплым и дрожащим. – А знаешь ли, я тоже его часть. Мы ведь одно целое. Подумать только, этот парнишка доверился тебе, а за ним и остальные побежали. Теперь дрожит стоит лишь упомянуть твое имя. – Он наклонился к Миньярду, так, что между ними оставалось лишь сантиметров пять. – А ты, сможешь ли принять его, когда узнаешь обо всем, что случилось? Нат должен был убедиться, никто его не примет, никто не примет Нила. Ведь он псих. Ведь он и Нат одно целое. – Я не нуждаюсь в твоих советах. – Как знаешь. – Последние, что прошептал Нат. Он слишком устал, слишком заебался. Нил очнулся резко, словно вынырнув из под воды. Устремив на Эндрю взгляд побитого щенка он ожидал чужих слов. Какова вероятность, что сейчас всему придет конец? – Зачем? – вымолвил Эндрю. Нил смотрел на него с немым вопросом, смотрел и ждал пока его подтолкнут. – Зачем все это? Лисы, Эвермор, побег? Я хочу знать все. Ты врешь мне, снова врешь. – Разве я уже не отвечал на этот вопрос? Мы будем играть в правду? – Мне нечего предложить тебе взамен. – Тогда это будет исповедь. – Нил грустно улыбнулся, не слишком ли долго он врал? –Я не святой отец. –Я не прошу меня прощать. – Почему Эвермор? Разве ты не плевал Рико в лицо. – Это часть плана, спасти Жана. Если бы я не поехал, он бы отдувался за меня. Да и тебе бы досталось. Я не мог этого позволить. Верить Ичиро с первого слова было глупостью, да и ты знаешь, я никогда не отступаю если что-то решил. – Я не просил защиты. – На кой мне твое разрешение, я бы сделал это снова.– Нил повернулся к стеклу. – Я не могу сказать, что перестану врать. Мне надоело. Я расскажу команде правду, отвечу на любой вопрос. Рико считает, что я его собственность, пора показать ему истину. – Глупый кролик, разве ты не хотел молчать, что же сподвигло тебя исповедоваться? – Страх? А может боль? Раньше я думал, что подвал отца единственный ад. Я ошибался. Знаешь, – замявшись на секунду он продолжил, но уже Тише. – Теперь я полностью понимаю, почему ты так ненавидишь это слово. Это чертово пожалуйста. Руки Эндрю сжали руль, костяшки побелели. Нил издал томный вздох и зарылся руками в волосы, спрятав между локтей лицо. Миньярда обожгло. Он не успел, не смог, не защитил. Он позволил этому случиться. Не уберёг самое родное. Все как и раньше, рушится не успев начаться. – Я устал, – с хрипотцой, шепотом говорил Джостен. – Я думал это просто привязанность, но когда увидел тебя там, у Лютера, то распался. А потом ты пропал. И знаешь, этот мир стал таким скучным, серым и неинтересным. Даже Экси. Словно все вокруг исчезало. Ты вечно говорил что ничего не хочешь, ничего и никого. Я больше не могу так, не могу быть никем. – Нил издал всхлип. – Если я перестану быть никем, то потеряю тебя. Порой меня так бесит, что у вас с Аароном одна фамилия, что начинаю думать о ее смене. Начинаю думать о том, как было бы прекрасно будущее, не будь настоящие таким дерьмом. А я ведь даже не могу обещать, что выживу. Ты говорил, что все вокруг скучно, лишь Экси немного интереснее остального мира. Мне это не помогло. Без тебя все было не так. Эндрю молчал. Нил продолжил. – Я сгораю, я больше не хочу молчать. Мне страшно, так страшно. И пусть шанс выжить крайне мал, даже в чертовой сырости Эвермора я жалел лишь о том, что не вижу твои глаза. Я знаю как это глупо, знаю, что тебе не нужны розовые сопли. Если я противен тебе, так и скажи. Скажи сразу, что я тебе не нужен и я растворюсь, исчезну. Я уже не смогу уйти. Уже поздно. Но я не могу больше слушать твое молчание, не могу думать о том, что это лишь действие препаратов. Я никто и останусь никем. А ты, ты слишком потрясающий. Слишком хорош. Слишком далек. Нил потянулся к дверной ручке, его движения были быстрыми, но крепкие руки были быстрее. Миньярд смотрел. Смотрел по другому. Печально, жадно и нежно. Так, словно спустя долгий сон наконец проснулся. – Ты не ничто. – он протягивает руки и берет в них лицо Джостена, – Ты все Нил. Ты всегда был всем. Просто я пересмотрел свои хотелки.  Останься. Я хочу чтобы ты остался. Нил смотрел в ореховые глаза, он тонул в этих зрачках. Медовый ободок радужки отвал золотом, губы дрогнули, стараясь сказать хоть слово о том, что это ложь. Они не созданы для касаний, им не нужны слова, им не нужны чувства. Но их сердца требовали. – Я жалок, слаб, уродлив и мерзок. – Ты прекрасен. – Я не хочу тебя заставлять. – Ты этого не делаешь. – Но... – Его несчастно перебили. – Да или нет? Нил не колебался, – С тобой, всегда да. Их поцелуй длился вечность. Сладкий, и чутка кислый. Со вкусом крови. Глубокий и неотпускающий. Ужасное ощущение оков пропало, Нилу не было мерзко. Не было страшно. Даже потрескавшиеся губы не мешали ему насладиться этим мгновением, которое в любой момент могло стать прощальным. Он был так рад. Слезы текли ручьем. Воздуха не хватало. – Кролик плачет, я довел его до слез. – Нет, я просто счастлив. – Нил, да или нет? – снова вопрос, – Я могу тебя обнять? "Да" без раздумий. И это объятия. Почти неприкосновенные, лёгкие. Не удушающие. Такие, какие дарит ему Эндрю. – Я разорву любого. – прошептал он. Дыхание обожгло уши. – Ты изменился. – А ты должен был оказаться побочным эффектом моих таблеток. – Я не галлюцинация. – Ты – несбыточная мечта. Джостен коснулся родной руки. – Но я прямо здесь. – И это бесит. Ненавижу тебя. – А я люблю. – выдохнул Нил и по щекам снова стекли слезы. Он нарушал все заповеди матери. Теперь она точно его убьет. Пусть и с того света. – Почему ты сбежал? – спросил Эндрю расцеловывая глаза. Ужасно нежно, ужасно непривычно, ужасно мало. – Ты был другим. Я не хотел терять свою значимость. Мне нужно было рассказать Насте кое-что важное. Я думал, мы могли бы сделать это вместе, но когда увидел твои глаза. Я испугался. Не хочу тебя терять. – Я думал что брежу. Не мог поверить, что ты реален. – Мне было страшно. – Личные проблемы твоей психики. – И снова поцелуй, уже в нос. – Ты не должен этого делать, я не прошу прикосновений. Я не хочу делать тебе больно. – Ты не делаешь, это я трогаю тебя. – Мне не страшно, когда это ты. – И мне. Они бы могли сказать, что этого достаточно. Но им мало. Мало этих касаний, мало объятий, мало поцелуев. Они сломались, вместе, и собирать друг друга тоже будет они. Мальчики сидели ощущая боль, однако она растворялась мгновенно. Они разные, сломанные, им больно от собственного существования. Но теперь, их ждет либо счастье, либо самоуничтожение. – Мне кажется, я спятил. – подмечает рыжий в тишине. Он держит Эндрю за руку и тот, сжимает ее в ответ. – Тогда, это групповое полоумие. – Мне не больно, когда ты рядом. Не страшно. Я не хочу это терять. – Тогда оставайся. Не беги больше. – блондин протягивает свободную руку, касаясь рыжих волос он шепчет. – Я не вынесу этого снова. – Когда мы вернёмся, все будет также? Безразлично? Для лисов, и, для нас? – По словам, тихо спрашивает Нил. – Они могут болтать что угодно. Я не буду терпеть. Никто не важен. – Они важны. Они семья. – Значит они узнают. – Я хочу рассказать, признаться кто я. Кевин будет в шоке. – Он смело пойдет на хуй. – А если они испугаются. Они ведь не глупы. – Нил. – Эндрю, я сын Мясника. – Эта команда лишь жалкая кучка сломанных ничтожеств, нам не важно кто ты, я уверен, они запрыгают от счастья, когда ты доверишь им тайну. – Это опасно. Отец придет, это факт. Он может навредить. – Мы не позволим. – Стюарт и Ичиро знают о моих замашках психа. Помогут ли они? – Твой дядя готов разориться ради тебя. Прекрати бояться. Сейчас это не важно. Эндрю смотрел на Нила с упорством. В глаза рыжего бушевали волны, лили дожди и кричали ласточки. Зрачки немного сузились. Темная радужка напоминала тихие приливы у берега. Сказать, что они просто голубые, язык не поворачивается. А его волосы, копна рыжих листьев. Огонь, сияние звёзд, и правда, словно лис. А его голос, треск горящей древесины, хрип, шум прибоя или шорох травы. Его улыбка ярче палящего солнца в Калифорнии. Его руки крепче скал. Нил был создан из-за всего, однако это видел лишь Эндрю. Пора возвращаться, но Нил сжимал руку Эндрю так, словно выйдя из машины он попрощается с жизнью. Словно эти минуты – последний шанс остаться рядом. – Мне страшно. – прошептал он мягко. – что если все кончится. Натаниэль или кто-нибудь ещё, снова возьмёт вверх? А что если лисы не примут меня? Я долго думал над этим, я ведь даже не всем нравлюсь. – Они души в тебе не чаят. Будь в них уверен. – А как же Аарон? Он явно не будет рад. – К черту Аарона, он уже нарушил нашу сделку. – Мне кажется, что я сплю. После черных коридоров Эвермора, я уже не верю в то, что мог выбраться. Даже имея поддержу в Стюарте или Ичиро, я не могу знать выживу ли. – У тебя нет другого выхода. Ники не вынесет твоего долгого отсутствия и мне придется тебя вытаскивать. – Мы теперь, вместе? – неслышно произнес Джостен. Эндрю сжал чужую руку и разорвал связь, на мгновение Нил почувствовал как сгорает. Сердце останавливается. Однако руки голкипера переместились на чужие щеки. Его лицо все такое же непречастное, но глаза. В его медовых глазах читалось беспокойство. – Глупый кролик, да, мы вместе. – он притянул Нила в глубокий поцелуй и это все, что требовалось.