Достойный финал для придуманной лжи

Нил ожидал, что отстранение от тренировок на целую неделю заставит почувствовать себя брошенным и ненужным, но Ваймак исправил ситуацию, заставив его изучать один из интереснейших матчей техасской сборной. Тренер отсматривал другую игру в своём кабинете, и после они собрались, чтобы обсудить стили игроков и поделиться соображениями. Потом девушки забрали Нила со стадиона, они решили подправить его лицо и просто обсудить личное. Элисон выглядела воодушевленной, когда Нил честно отвечал на большую часть ее вопросов. Все это нужно было лишь для того, чтобы Нил смог нормально посещать университет. Швы заживали, но вот лицо, мог исправить только бог. Впрочем, Элисон справилась. Дни пролетели незаметно, в этом семестре Нил не брал утренние пары и некоторые дни он проводил только с Эндрю, привыкая ко вкусу сладкого кофе. Маффины с шоколадом или чизкейки с лимоном, Нил пробовал все. Конечно же он предпочитал что-то менее сладкое, но когда Миньярд спрашивал, он всегда говорил да. Занятия смазывались в одно большое размытое, незапоминающееся пятно. Стюарт разъедал его мозг бесполезными фразами о том, чтобы купить Нилу свою машину. Ичиро звал его на разные встречи и ужины. Нил не понимал надобности, но так, Ичиро давал своему окружению понять, что  настроен серьёзно. Нил выступал посредником и переводчиком. Свадьбу дяди они так и не отметили, что очень огорчало Нила по неопределенной причине. Он не мог признаться самому себе, что привязался к Стюарту. Теперь он и Ичиро семья. Он с практически осязаемым облегчением вернулся в Лисью башню, когда в без пятнадцати два их отпустили с пары пораньше. Когда Нил зашёл в комнату Мэтта, его нигде не было. Расписание занятий, висевшее на дверце холодильника, говорило о том, что он не вернётся практически до самого их ухода. С Мэттом Нил сдружился, Джостен мог назвать Бойда лучшим другом, но Кевин бы точно обиделся. Рыжик вернулся в их с Эндрю комнату. Он буквально чувствовал как Эндрю курил у окна, чувствовал как тот лениво скидывал тетради в сумку и уходил. По коже прошла лёгкая волна мурашек. Нил выложил содержимое рюкзака на стол. В нижнем ящике по-прежнему лежали учебники по математике и испанскому языку. Сегодня лисов ждёт не только тренировка, но и запланированные приемы у Бетси. Нил знал, теперь он как и Эндрю будет регулярно посещать психолога. Радовался ли он? Нет. Дневная тренировка полностью оправдала все самые худшие ожидания. Нил взял диск, который ему выдал Ваймак, однако вместо того, чтобы сразу пойти смотреть, растерянно простоял в коридоре, пока остальные переодевались. Он проводил их взглядом, когда они направились на поле разминаться, и едва не увязался следом: слишком велико было желание. Всё самообладание пришлось сконцентрировать на том, чтобы усидеть на диване, и Нил надеялся, что запись хвалёного матча всё-таки сможет его отвлечь. И это работало ровно до того момента, пока Лисы не вернулись обратно в раздевалку, чтобы надеть защитную экипировку. Нил перестал следить за происходящим на экране, вместо этого уставившись задумчивым взглядом в стену. — Сосредоточься, — одернул Ваймак откуда-то из-за спины. — Я сосредоточен, — машинально соврал Нил. — Они только что забили невероятный гол, а ты даже глазом не повёл. Нил перевёл взгляд обратно на экран телевизора и заметил, что разрыв по очкам действительно увеличился. На заднем плане трибуны сходили с ума. — Я должен быть на поле. — Будешь, — пообещал тренер, — со следующей недели, когда ещё немного подлечишься. Пара дней отдыха тебя не убьёт. А вот серьёзное растяжение или неизлечимая травма – да. – Я справлялся с тренировками Воронов и с этими могу. – Не делай из меня Тетсуси, я не собираюсь гробить тебя на поле. Нил лишь виновато промолчал. – Сейчас ты играешь лучше чем в мае, они могут обойтись без тебя ещё недельку. – Но я без них не могу. – упрямо заявлял Джостен. – Именно поэтому ты и сидишь здесь. Заживут раны и будет тебе поле. Нил с молчаливым согласием вновь взял карандаш в руки, Ваймак ушёл. Он был уже на середине второй игры, когда пришло время выдвигаться в Рэддинг к Бетси. Они ехали третьей парой вместе с Аароном. Нил сидел за рулём, и каким-то образом ему удалось подавить желание спросить, сколько времени прошло с тех пор, как кто-либо позволял Аарону ехать на пассажирском. После разговора на крыше они еще несколько раз переговаривались по делу и не более. Аарон все ещё выглядел взбещенным при виде Нила. Для планового студенческого посещения медцентра было ещё слишком рано, поэтому Нил спокойно нашёл парковочное место прямо около входа в здание. Они, как обычно, зарегестрировались и прошли по коридору в сторону кабинетов. Прежде чем Нил успел спросить, кто из них пойдёт первым, Аарон продолжил свой путь к кабинету Бетси. Нил упал на один из жестких стульев и стал ждать. Тараканы в голове забегали, им тоже не нравятся мозгоправы. *** Машина едет по центральной трассе. За рулём сидит девушка, ее лицо безжизненно. Она не превышает скорости, ей нельзя лажануть. Объяснить копам лежащую в багажнике голову невозможно, поэтому попадаться нельзя. Машина тормозит у старого переулка, двое людей подходят к машине, перекидываются невинными фразами. Девушка открывает багажник, отдает контейнер и прощается. Ее сердце состоит из стекла и его уже не раз разбивали. Она попрощалась с другом уже давно. Да и бесполезно было бы тянуть. Сколько не смотри, а к жизни он не вернется. Мирослав был грубым, но весёлым. Он бы посмеялся с лица Руди. Им в этой жизни ничего хорошего не светит. Работаешь на организацию, не семьи, не дома, не друзей. Предал – умираешь. Будешь верен – все рано умрёшь. Как бы то ни было, смерть ждёт их на каждом углу. Настя думала о Рене. Вспоминая эти глаза хотелось кричать. Неужели все так жестоко? Это путь который они не выбирали, но им приходится его идти. А ведь у Мира тоже был тот, кто дорог. Анастасия ехала к старой забегаловке с облезлой вывеской. Здесь они остановились в первый раз, когда только прибыли в Америку. Миру это место понравилось, а вот Руди не оценила. Казалось бы, что могло привлекать в этом месте, полностью изъеденном людьми и тараканами. Только сейчас, возвращаясь сюда спустя время, она чувствовала запах горячего молока, сигаретного дыма и свежей выпечки. В груди висела пустота, которая весомо тянула вниз. Друзья остаются в сердце, там они живут и никогда не умирают. Так говорили им сказки. Но Руди знала, все умирает. Все превращается в пепел. *** Звучащее цоконье часов доводило до нервного тика. Из стороны в сторону расхаживал мужчина, что не очень радовало глаз. – Ты хоть понимаешь, чего нам это может стоить? – гневный, рваный голос. – Такого больше не  повториться. Я обещаю, дядя. – обещания не его сильная сторона, он никогда их не выполнял. Рико сидел на черном кресле, в кабинете нет окон, поэтому он глядел на совсем новые часы, что так контрастно отливали красным цветом. В голове крутилась одна и та же пластинка. Темень, парковка и бледные руки. Руки, которые обнимали его так, словно он последнее, что осталось на земле. Что-то ёкнуло в давно почерневшем сердце и вылилось из груди потоком. – Я надеюсь, что ты понимаешь какому риску подвергаешь нас всех, Рико? – Снова парировал Тетсуси. – Да, дядя. – Все так же тихо отвечал младший Морияма. – Помни, Рико. – мужчина уложил свою тяжёлую руку на левое парня. – твой отец ждёт достижений. Он ждёт от тебя первенства. Не разочаруй его. – Я знаю. Мужчина открывает руку от парня и делает вольный жест. Картины Эвермора сжимают вас до хруста костей, но вам все равно гнить в это могиле. Даже если вы ещё живы. Как бы вы не старались, все станет песком. Все всегда уходит. Все превращается в пепел. *** Нил знал что такое ожидание, знал какого это, выжидать, словно зверь в кустах. Как будто ждёшь, пока хищник скроется из виду. Когда Аарон вышел из кабинета Нил двинулся к двери, он знал, сегодня лучше не врать. Хотябы себе. – Здравствуй Нил. Рада, что мы встретились. Хочешь какао, чай или кофе? – Чай, черный. Би лишь кивнула. Она налила чай в одну из самых странных кружек и Нилу показалось, что так будет всегда. – Как прошла твоя неделя? – Мирно, меня не выпускают на поле, но я все же участвую. Смотрю матчи или наблюдаю за тренировкой. – Как команда отреагировала на твой вид, тебя не замучали расспросы? – Я задолжал им правду, но если бы не мог терпеть, сказал бы нет. – Я понимаю. – Сказала она и мягко улыбнулась. – Есть ли что-то, что ты хотел бы мне рассказать? Как твое самочувствие или может что-то беспокоит? – Я устаю, очень сильно. Эбби говорит, что это из-за восстановления. У вас есть ко мне вопросы? – Думаю сегодня мы просто поговорим. С этого дня ты будешь посещать меня каждую неделю, мы будем искать выход из сложившейся ситуации. Скажи, твои личности, они беспокоили тебя со дня суда? – Да. Они проявлялись и не раз. Однако, из нового я ничего отметить не могу. – Кто говорил с тобой в последний раз? – Томаш или Нат. Я не помню точно. – Хорошо. Нил, у меня есть к тебе просьба. Так сказать, домашнее задание. Если это возможно, напиши краткое сочинение о себе, о самом себе. Не о личностях, а о Ниле Джостене. Ты можешь конечно забросить это дело, я не обижусь. Но так нам будет проще. Нил кивнул, он не хотел печалить Би. Все, что Нил когда либо имел было сжато в его кулаке. Когда они вернулись от Бетси, Нил молчал. Все молчали. Даже Натаниэль, не проронил и слова. Кто такой Нил Джостен? Лис. Беглец. Кролик. Натаниэль. Никто. Нил... Он был Нилом, и все. Все, что он имел, это имя и жизнь, которую он начал не так давно. Жизнь приучила его бежать и не оглядываться. Теперь он переучивался. Однако, сердце сжималось  каждый раз. Нил знал, все может исчезнуть. Все испарится. В любой момент. Ведь он был тем, кто знал. Всё, прекращается в пепел. Ты должен встать и идти, даже если ноги сломлены. Потому что ты больше не беглец. Ты лис. И если тебе суждено умереть, ты умрёшь лисом. – шептал заветный голос в голове и Нил был волен его слушать.