Достойный финал для придуманной лжи

В понедельник Кевин вернулся к ночным тренировки, выпустить на поле Нила он отказался, поэтому рыжий решил устроить ночное собрание в стенах стадиона. Он собрал новоприбывших и четко раздавал указания, слушая шутки и предложения. Весь кипишь они устраивают сами, остался вопрос, как прислать приглашение, чтобы вороны точно пришли? Ответ нашелся не сразу. Оставались сущие мелочи, аренда клуба, закупка алкоголя и развлечения. – Нам стоит нанять тех, кто будет развлекать публику. – Сказала Сууин. – Нет. Найдите диджея, с остальным я разберусь сам. Нил был уверен в своих взглядах. С обрывками прошлого, в лице двух парней, которые его однажды кинули он не разговаривал. Когда-то эти двое были врагами по духу, ухлестывали за Томашем и ездили с ним на задания. Но однажды, они его предали, подставили и бросили. Простить их, значит дать слабину. Когда они закончили свои сборы, Нил вышел на трибуны, Эндрю стоял на поле, а Кевин, отчаянно махал клюшкой. Он видел эту картину не раз, однако, сейчас он чувствовал, что должен быть там. Экси не просто игра, Экси – привилегия. Если ты не дышишь спортом, он не будет твоим кислородом. Ты должен не просто играть, ты должен стараться, выходить за рамки и никогда не падать духом. Для таких как Нил, Кевин и Жан, Экси либо цель жизни, либо причина смерти. Рико был таким же. Не играть, значит исчезнуть. Во вторник днём Эбби неохотно позволила ему вернуться на поле, при условии, что он не будет перенапрягаться. Едва получив разрешение, Нил отправился за экипировкой. Эбби опоздала на тренировку почти на два часа, и Лисы уже вовсю занимались на поле, но Дэн остановила выполнение упражнений, как только Нил появился в дверях. Вместе с Мэттом они ознаменовали его возвращение триумфальными выкриками. По пути к своей позиции Джостен стукнулся клюшкой с Ники. Стоять на поле, значит иметь возможность по настоящему быть собой. Нил Джостен, десятый номер, нападающий команды лисов Пальметто – словно молитву он вторил про себя. — Не играй, если не можешь, — предупредил Кевин. — Если что-то заболит, уйду с поля. Кевин окинул его подозрительным взглядом, но промолчал. Всё заболело, притом практически сразу, но было облегчением размять ослабевшие мышцы.После тренировки Ваймак собрал всех в раздевалке, чтобы пройтись по результатам дня. Закончив разбор, тренер перевёл взгляд на Нила и поинтересовался: — Ну и? — Я в порядке, — заявил Джостен, отклонившись в сторону, подальше от смертоносного взгляда Дэя. — Я бы скорее переживал, если бы сейчас совсем ничего не болело. Но это всё не проблема. Если пасы над головой будут сильно тянуть швы, я могу отдавать мяч в стену. — А нельзя было сразу сказать? — догадавшись, угрюмо возмутилась Дэн. — Я и сказал сразу, — упрямо повторил Нил, — я в порядке. — Это называется «безнадёжен» или «одержим», — с ухмылкой поправил Ники. – Это называется идиот. – сердито прогудел Эндрю. ~~~ После тренировки Нил отправился к дяде, он обещал ему ужин. Только он, Стюарт и Ичиро. Да, будь это предложение для старого Нила, он бы паниковал, но сейчас, когда его дух укреплен он контактировал с Ичиро больше чем со Стюартом. Ужин проходил спокойно, пока разум Нила не счёл его старания напрасными. Тело болело, голова раскалывалась, а усталость, накопившаяся за несколько бессонных ночей прости нагрянула сверху. Когда Ичиро и Нил вышли на балкон, японца встретил игривый взгляд Натаниэля. – А не слишком ли часто вы меняетесь? – Будь на то моя воля, я бы давно уснул и не проснулся. – пошутил было Нат. – Давай только без летального исхода. – И это мне говорит наследник японской мафии. – Ага, а замечание мне сейчас делает сын Балтиморского Мясника. – Нат сразу же помрачнел. – У самого то, папаша не лучше. – Твоя правда, но в отличие от Рико я был воспитан хоть кем-то. – Правильно говорят, каждая несчастливая семья, несчастна по-своему. – И где ты только такому понабрался? – шутливо выдал Морияма, зажигая очередную сигарету. – Жизнь научила. То, о чем мы говорили за ужином, ты уверен, что готов к такому? – Когда-то это надо сделать, и чем быстрее, тем лучше. – Если дело не прогорит и мы все останемся живы, так и быть, официально буду называть тебя дядей. –Официально, я уже твой дядя. – Ага, Рико тоже. Оба залились смехом. Ночь обещает быть тяжёлой. Нат по турецки уселся на пол, но после и Ичиро сделал то же. Голубые глаза выглядите мрачными, как темнеющие зимнее небо. Он смотрел куда-то в даль, за пределы земного мира, словно и вовсе находится не здесь. Мысли не приведут к хорошему, они лишь вводят в отчаяние. Ичиро не был из тех, кто бежит за помощью в самые страшные моменты, но он чувствовал, что хочет доверять Нилу. От этого зависят их жизни. Нил думал о том, может ли доверять Сууин, но ответа не нашел. Ему стало дурно лишь от мысли, что он снова закрывает глаза на тревожащие его мысли. Натаниэль собрал мысли в кучу и слепил из них снеговика. Нат всегда был тем, кто управляет ситуацией и он знал, лучше убить чем быть убитым. Натаниэль никогда не думал о том, что будет после матери, как оказалось, там не было ничего. Мать умерла и унесла в могилу весь смысл жизни. Натаниэлю хотелось быть чем-то целым или же не быть ничем вообще. Нат возвращается в общежитие поздно, уже стемнело и звёзды рассыпались на небосводе как старые бусины. Он поднялся на крышу, обходя вопросы и улыбки команды. Сегодня явно, что-то не так, он чувствует себя отдохнувшим, но в то же время обременённый. Знакомо ли вам то самое желание, когда отчаянно хочешь выговориться, но не можешь подобрать слов? Это гнетущие и раздирающие ощущение съедает изнутри. Вам хочется говорить, но вы не открываете свой рот, потому что и сами не знаете, что может из него выволиться. Да и будет ли правдой то, что вы скажете? Ответ есть, но он не узнаваем. Нат садиться на холодный бетон и смотрит на линию горизонта, как бы темно не было, ее всегда можно увидеть. Рыжие кудри развивает ветер, Нат только сейчас понимает, что одет в чужую куртку и ему слегка жарко. Он откапывает старое воспоминание Нила и делает заметку, что лучше носить пальто. Кости издают противный скрип, словно тело оставалось в одном положении вечность. Мир кажется таким отстранённым, он словно обволакивает и утягивает. Дверь скулит род натиском чужой руки, но парень сидит на месте, как бы сильно он не был напуган внезапными появлениями, внутри все лишь трепещет от предвкушения. Это потому что, он знает. Знает, кто идёт. – Проблема. – Заявляет Миньярд и тянется за сигаретой. – Твоя проблема. – Усмехается Натаниэль и смотрит в нежно -карие глаза. Они словно понимают всю суть, даже не сомневаются в том, кого видят перед собой. – Почему ты тут? – Ожидаемый вопрос. Миньярд чертовски умный. – Мне стало скучно. – Честно заявляет рыжий. – Прогонишь меня? – Почему ты думаешь, что я не могу? – Потому, что я – это он. Эндрю смотрел в голубые глаза долгую минуту, сделав затяжку он быстро выдохнул дым. Нат был на грани, чтобы засмеяться. От чего? Он и сам не знал. Эндрю казался ему странным, психованным и непонятным. Ещё недавно он орал, что доверять ему нельзя, а сейчас, что-то в груди говорит довериться и прыгнуть к нему с радугой в глазах. Нат чувствовал влечение, хотя не мог себе признаться, от этого его нутро коробило в два раза больше. – Ты – проблема. – заявлял Эндрю. – Ненавижу тебя. – Так же, как Нила? – Решил пошутить подлец. – Так же, как Нила. – Выдохнул Миньярд. Натаниэль потерял дыхание, голову, четкость. Он потерял равновесие и готов был рухнуть на асфальт. –Я ненавижу, каждого из вас. – Добавил блондин затянувшись ещё раз, сигарета стлела. – Почему? – Растерянным и отчаянным шепотом спрашивал рыжий. Для него это сродни чуду. Чтоб кто-то, смотрел на него, зная всю подноготную и продолжал настаивать, что чувства есть. Странно. Странно. Странно! Все это было странно, он ведь не Нил, его нельзя любить, нельзя хотеть. За что? Парень неслышно вздохнул и потерял дыхание, когда бледные запястья Миньярда остановились в сантиметрах от лица. Машинально рыжий качнул головой в знак согласия. – Ранее ты уже ответил на свой вопрос. – Нат неодобрительно скорчил лицо.– Потому что, ты – это он. Все вы. Фальшивая улыбка слетела с губ рыжего. Он не верил таким словам, не верил. Как бы сильно ты не любил человека, всех его монстров ты полюбить не сможешь. – Что, даже поцелуешь меня если я попрошу? Ну же, как у вас там? – Нат слегка дёрнул бровью. – Да или нет, Эндрю? В ответ он получил поцелуй. Неловкий, неудобный и опьяненный. Губы скользили, как коньки по льду. Чужое дыхание нарушало тишину глубокого вечера. Когда Миньярд отстранился, Нат не мог поверить тому, что случилось. Он не мог смотреть в глаза, что наполнены лишь чувствами. Чувствами не совсем к нему. Нат ушёл. Нил вернулся. Тело слегка вздрогнуло, после чего Эндрю наткнулся на недовольный взгляд. – Будешь целовать каждую мою личность? – В итоге, это все равно ты? – Ты смутил его. – Ревнуешь? Нил застыл, не зная, что ответить. Была ли это ревность? – Я не знаю. Эндрю посмотрел на голубые глаза своего идиота и что-то внутри пропало, когда они стали живыми, а не пустыми. Эндрю мог бы улыбнуться, но он просто спросил: – Да или Нет? – Да. – выдохнул Нил и приблизился к губам Эндрю. Они целовались жарко, проводя языками, хватая воздух, который быстро кончался и так отчаянно был нужен. Эндрю просунул свой язык в рот Нила и провел по металлическому шару, после чего слегка оттянул его, заставив Нила издать стон лёгкой боли. Он прикусывал его и так потрескавшиеся губы, отчего по телу проходил табун мурашек. Нил сжимал плечи Эндрю, а тот в свою очередь заботился о том, чтобы рыжему было комфортно. Он не опускал руки на талию, не удерживал запястья. Он лишь держал его лицо, так, словно Нил – последнее, что у него осталось. Когда они отстранились, Нил довольно щёлкнул языком. Он смотрел в родные глаза и улыбался, улыбался миру и благодарил его. *** Когда Нил и Эндрю встретились в том парке, где по сущей случайности столкнулись, Нил сказал: "Там, на поле, я чувствую себя живее, чем где-либо ещё. Полю неважно, как меня зовут, откуда я или где буду завтра. Оно позволяет мне быть самим собой". На что Эндрю ответил: "Это всего лишь поле. Оно не может «позволять» тебе делать что-либо". Нил смотрел на него серьёзно, а потом, сказал то, что в следствии было ключевым значением, когда Эндрю подписывал контракт. Нил просто спросил: "Просто потому, что в твоей жизни нет ничего подобного, так ведь? Ничто тебя так не трогает. Ничто не забирается тебе под кожу." А Эндрю просто ответил: "Есть кое-что, но я не скажу что это". В воздухе повисло недалекое – Ты. *** Сегодня Нилу предстоит пережить полет. И он очень надеется, что переживет. По пути от общежития до машин и от машин до стадиона Лисы успели промокнуть чуть больше, чем полностью.  Элисон не стала брать зонт, но накинула на голову второй дождевик, чтобы защитить восстановленные причёску и макияж. Она намокла меньше всех и всё равно ругалась на погоду, когда вошла в зону отдыха. Сет же, смиренно терпел все её ругательства и перекрывал от дождя, со стороны это выглядело больше, чем просто мило. Ваймак отреагировал на их шумное прибытие в своей привычной манере и отправил собирать экипировку. Они поехали на командном автобусе, потому что дешевле оставить на парковке одну машину вместо трёх. Возвращение в аэропорт заставило вспомнить поездку в Западную Вирджинию, поэтому, чтобы не погружаться в мрачные воспоминания, Нил решил сосредоточиться на Лисах. Получалось не очень, но только до тех пор, пока он не поймал на себе обеспокоенный взгляд Ваймака. Джостен переключил внимание на тренера и перестал думать о Рико. Вместо этого он вспомнил своё возвращение. И то, как тренер бросил все свои дела, чтобы забрать его, и как Ваймак поддерживал его, когда Нил едва не сломался. Вспомнил то, что Эндрю был рядом и рядом сейчас.  Тяжесть в груди немного ослабла. Нил коротко кивнул в ответ на немой вопрос. Лисички прибыли раньше и к тому моменту уже рассредоточились у выхода на посадку. Нил посмотрел на табло: «Атланта – 1:20». Значит, авиакомпания не собиралась задерживать рейс в связи с погодными условиями. Джостен поверил в это только потому, что их самолёт уже стоял на полосе. Получив от Ваймака разрешение, Лисы рассыпались во все стороны: половина пошла полюбоваться пейзажем из панорамных окон, другая покидала ручную кладь на все свободные места. Нилу потребовалось не больше мгновения, чтобы заметить, что Эндрю так и не сдвинулся с места. Нил просто смотрел на него, а сам Миньярд смотрел куда-то за окно. Проследив за его взглядом, Нил увидел самолёт, заходящий на посадку под опасным углом. — Если тебе будет легче, ежегодно падает менее двадцати самолётов, и это не всегда из-за погоды. Иногда ошибаются пилоты. В любом случае, это быстрая смерть, я уверен. Они сели на места и Эндрю сжал руку Нила, да так, словно он был последним канатом, за который Миньярд мог держаться, чтобы не упасть. – Если хочешь, я могу вычислить вероятность падения самолёта? – Он сказал это так громко, что казалось бы пол самолёта ожидали услышать эту вероятность. – Ты идиот. – Тут есть запасные выходы и парашют. – Аварийный выход на высоте тридцать тысяч футов – иллюзия безопасности. Знаешь, для чего кислородные маски? – Кислород опьяняет, в катастрофической ситуации ты впадаешь в панику, кислород даёт чувство эйфории и тебе легче смениться. – Ты и правда идиот. – Я твой идиот. – Теперь я думаю над падением. – Я не дам тебе упасть. – мягко говорит Нил, Эндрю этого хватило.