Не должно

      У Марко Феникса в глазах поселилось что-то жуткое и жесткое и взгляд устремлен за горизонт в поисках кого-то дорогого и никому из Пиратов Белоуса не известного.       Это настораживает, это тревожит, это вызывает вопросы.       Резкая перемена напрягает, но…       Но Пираты Белоуса расслабляются, когда их брат улыбается счастливой улыбкой и утаскивает Татча пить ром, смеясь над какой-то его историей.       Болтун Татч только рад компании.       Что-то изменилось в Марко. Сделало его одновременно добрее и жестче.       К новому Фениксу они привыкают быстро. А вот к его странному интересу и взгляду, устремленному всегда в сторону самого слабого моря, привыкнуть нелегко. Да и странностей, помимо этой, хватает. На любой попойке он периодически ищет кого-то глазами, иногда, кажется, хочет окликнуть, но замирает и хмурится.       В такие моменты серые глаза вспыхивают едва заметным голубым цветом и гаснут. Он смотрит на укромные места, какие-то закутки ищущим взглядом в поисках кого-то, а не находя, испытывает не то досаду, не то тоску.       Марко становится добрее к товарищам. Заботливее. Мягче.       И в то же время Марко Феникс становится безжалостнее, жестче и более зло смотрит на чайку Морского Дозора.       — Марко, — Татч моложе, беспечнее, еще не комдив, но уже главный кок, улыбается напряженно. В его глазах осторожное любопытство. — Ты в последнее время очень заинтересован в горизонте. Я все понимаю, вид замечательный, но, может, поделишься, что тебя так увлекло?       Пират смотрит на Татча с какой-то непонятной мягкостью, опирается на фальшборт и внезапно улыбается так тепло-тепло, что кок едва не роняет выпивку в море.       — Где-то там мой младший брат.       Татч смотрит на своего друга совершенно по-новому.       — Ты не говорил, что у тебя есть младший брат, — и сам удивляется, как обиженно звучит его голос.       Неужели ревнует?       Выражение лица Марко меняется.       — Я слишком поздно о нем узнал, — горечь нависает мрачными облаками далекой линии шторма.       — О, — Татч хмыкает и искоса смотрит на Марко. — Так вот чего тебя на нежности потянуло в последнее время. Познакомишь?       — Обязательно, йой, — Феникс улыбается. — Тебе он понравится. Правда, характер у него не сахар.       — Ну уж явно не такой сволочной, как у тебя, когда ты наряды вне очереди назначаешь, — бурчит пират недовольно. — Ты на них особенно щедр.       Марко весело усмехается, и в его глазах пляшут насмешливые демонята золото-голубыми искрами его пламени.       — Думаю, он хуже. Ему сейчас всего пять лет.       Татч таки разжимает руку, и бутылка падает с Моби Дика в море.       — Бля-я-ядь, — тянет он, едва не рухнув следом, попытавшись поймать качественный ром. Марко по-дружески его дернул назад, не дав нырнуть следом.       — Его уже не спасти, йой, — посмеивается над ним Феникс.       — Досадно, — вздыхает кок, после чего улыбается. — Так, значит, он из Ист Блю, да? Надеюсь, ты не собираешься его тащить на Моби Дик?       — Думаю, через пару месяцев, когда мы выйдем в…       — Марко, ему пять! — Татч смотрит на него как на сумасшедшего. — Ты рехнулся? Ты всерьез собираешься?!.. Марко!       Глаза у мужчины сощурены, он не отвечает, но по одному взгляду Татч понимает.       Да, Марко Феникс на полном серьезе собирается притащить к ним ребенка.

***

      Маршалл Д. Тич умирает в стычке с Кайдо.       Увы, так бывает, а то, что Марко был далеко, — не его вина. Совсем не его вина.       На душе, что странно, становится, вопреки всему и, по сути, предательству, легче. Становится спокойней за семью, за Отца, за весь экипаж.       Все идет согласно задуманному плану.       У Марко собрана сумка, отмечены все острова, которые он должен обыскать. Найдена листовка некой Дадан из королевства Гоа со смехотворной наградой и заготовлена убедительная речь для отца с просьбой отпустить его из команды на полгода, чтобы отыскать младшего брата.       В глазах Белоуса — удивление, так как сам Марко никогда не упоминал о другой своей семье, кроме как о той, которой он посвятил все свое сердце, называя домом Моби Дик.       Эдвард Ньюгейт смотрит долго и испытывающее, но Феникс выдерживает нахмуренный взгляд.       — Твоему младшему брату угрожает опасность?       — Да, — не колеблясь, отвечает пират и устало вздыхает, прикрывая глаза. — Он довольно необычный ребенок. И я хочу, чтобы он был в безопасности, Отец. Поэтому мне надо ненадолго отлучиться, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.       Для сына Короля Пиратов весь мир — сплошная опасность за редким исключением на данный момент. И Марко искренне надеется, что он тоже входит в список с заглавием «исключение».       — Полгода, значит, — хмыкает Белоус, переворачивая страницы книги. — Сколько лет твоему брату, Марко?       — Недавно исполнилось шесть, йой.       Интересно, каким Эйс был в детстве?       — Вот как. Ладно. Убедись, что с ним все в порядке, и возвращайся. Но тащить к нам ребенка я тебе запрещаю. Нечего портить ему жизнь наличием связи с нами еще в таком юном возрасте.       — Да, Отец, — кивает Марко и уходит, аккуратно прикрыв дверь.       Белоус смотрит ему вслед с уверенностью — притащит. Еще как притащит.       — Необычный ребенок, — произносит Белоус в пустоту и хмыкает. — Интересно.

***

      — Он сбежал, — женщина бандитской наружности щурится подозрительно. — Может, умер, может, нет — этого я не знаю.       Сердце Марко пропускает удар.       — Когда, йой?       Керли Дадан рассказывает о странном помешательстве мальчишки, табурете и петле под потолком, обнаруженных на чердаке, где он жил. Рассказывает о его диких криках среди ночи, когда он пытался расцарапать себе грудь и орал дурниной чужие имена.       — То Отца звал, то Марко, то Луффи какого-то. Орал, как будто его заживо сжигают. От огня начал шарахаться, от своего обожаемого мяса блевал и нос воротил, — женщина выдыхает дым. — Что с ним произошло — понятия не имею. К слову, знаешь, почему я тебе об этом говорю? Если б ты не представился, хрен бы что от меня услышал. А так… Я много дерьма повидала, но никто и никогда не орал так отчаянно твое имя, то ли умоляя, то ли зовя из последних сил. Я даже Гарпу не говорила, у того и так мозги набекрень, но они одного поля ягоды. Хрен знает, что бы тот устроил. А так… сбежал и ладно.       Женщина отработанным и привычным движением трет голову с кислым выражением лица, о чем-то вспоминая.       Марко чувствует, как все внутри содрогается от ужаса.       Выходило так, что Эйс тоже помнил.       — Слушаю, сын мой.       — Отец, — голос Марко подводит. — Я задержусь.       — Что-то произошло с твоим братом?       Притихшие было пираты начали переглядываться. Татч уже растрепал, что Марко ушел навестить своего младшего братишку, но, судя по спокойному голосу, в котором нет-нет да и проскальзывает отчаянье…       — Да. И боюсь, что-то страшное, Отец. Прости, но я должен его найти. Я не могу его потерять.       Еще раз.       Марко не может потерять их всех еще раз.