Вчерашнее завтра

Морозный воздух пробирался прямо под полы верхней одежды и коварно щекотал кожу даже сквозь теплую кофту. И зачем только Муза отправилась на эту прогулку?.. С каждым днём Музе становилось в королевской резиденции все теснее и теснее. Она не знала, куда бежать от той информации, которую узнала чисто случайно. Из головы она не выписывалась, притворяться становилось все сложнее, а боль от осознания очередного греха, наоборот, все яростнее разъедала душу. Она поселила под носом у королевы преступников. Один — чуть не убил Луну. Второй — хочет устроить переворот. А Муза поселила их здесь. В Авроре. Снова будто перехватило дыхание. Девушка даже невольно потянулась рукой к шее, не зная зачем, лишь пытаясь каким-то образом снова сделать вдох. Она остановилась, чувствуя, как безудержная истерика накрывает ее с головой. «Господи, что же делать?» — промелькнуло в ее голове прежде, чем она короткими выдохами принялась подавлять стук сердца, заглушающий в голове все, что было до этого. За последние дни Муза превратилась в самого настоящего детектива, подобно Шерлоку Холмсу и Эркюлю Пуаро. Порой она сама себя пугала, но надо было признать: эта «игра» наконец внесла в ее жизнь чуточку разнообразия, которого так не хватало в этих четырех стенах. Привыкшая к активной жизни в Алфее, теперь она скучала по денькам, когда в ее жизни было что-то помимо завтрака, обеда, ужина и сна. Муза пряталась за дверьми и поворотами, пыталась украдкой подслушивать разговоры Брендона и Уолтера… Однажды она даже проникла в комнату Брендона, пока тот в очередной раз ходил за продуктами, и открыла его чемодан, но ничего, способного выдать его истинные намерения, там не обнаружилось: лишь одежда да оружие (даже документов не было — либо Брендон от них избавился, либо носил при себе). Так, все ее усилия обернулись провалом. И вряд ли Муза могла ответить, рада она была этому А тот момент или же нет. А старалась она только ради одной цели: принять окончательное решение, сдать их или не сдать. Эмоции Брендона и Уолтера тоже не вызывали никаких подозрений. С тех пор как к Музе вернулась ее магия, она старалась все чаще и чаще ее использовать. Наверное, для того, чтобы удостовериться, не пропала ли она снова, но все было по-прежнему. Однажды фея просто пришла к выводу, что это было временным событием, как болезнь. Один укус — она лишилась магии. Время прошло — магия снова появилась. А ещё, вспомнив в один из дней слова Розалинды, Муза пыталась почувствовать эмоции Мии. И вчера у нее даже получилось различить что-то, еле ощутимое, отличающееся от ее, но при этом так напоминающее! Разве могло это чувство вызвать у Музы что-то кроме улыбки? Придя в себя, девушка всё-таки двинулась дальше. Долго стоять на одном месте было нельзя — зимний воздух таких подвигов беременной не позволял. Именно поэтому Муза, засунув руки в перчатках как можно глубже в карманы, пошла вперёд. На удивление, сегодня ее даже никто не отговаривал от идеи выбраться за пределы резиденции. Наверное, мужчины понимали, что Музе в этом доме тесно. Но вот сама Муза не понимала, чего ее так потянуло на площадь Авроры, в самый центр города, где даже в зимний день было полно народа, хоть и не столько, как в летний. Когда ее перестали волновать эмоции окружающих? Наверное, не перестали… Просто снова хотелось убедиться, что магия вернулась, как бы это банально не звучало. И это противоречие из радости от полноценной себя и боли от того, с чем не могла справиться, рождали нечто новое, что-то, чего пока даже сама Муза не осознавала. — Мама! Мама! Смотри, какая тетя большая! — указывая на Музу пальцем, завопил какой-то пацан, дёргая за шубу, видимо, свою маму. Та лишь смущённо покраснела и затараторила: — Что ты говоришь? Она совсем не большая! Просто скоро у нее родится ребенок, такой же непоседа, как и ты. Мальчишка захохотал и тут же потерял интерес к Музе, видимо, вспоминая о чем-то своем — у детей вообще быстро меняется предмет интереса. Сама же девушка, провожая взглядом маму с ребенком, улыбнулась. Скоро и у нее родится Мия… Какая же будет их совместная жизнь?.. «Муза, у нас будет дочка», — внезапно проникли в голову слова Ривена. Девушка не сдержалась и засмеялась, запрокинув голову. Улыбка так и блистала на ее губах. Он ей позвонил! Позвонил! Пусть его слова были и нелепыми, звучали так, будто она ничего не знала, но как же всё-таки это было мило. Сказал бы ей кто неделю, месяц, тем более год назад, что Ривен позвонит и таким радостным и в то же время потерянным тоном скажет ей, что у них будет дочь, она бы, конечно, не поверила. — Мия, — положила Муза ладонь на живот, — пусть сначала все было непонятно, но мы с папой тебя очень-очень ждём. Почему-то она была уверена, что Мия ее услышала. Уголки губ Музы снова дрогнули. «Офигеть, скоро я стану мамой», — подумала она, выходя на площадь Авроры. Людей, на удивление, было больше, чем она планировала увидеть. По эмоциональному фону фея вмиг поняла, что что-то было не так. Нахмурившись, она подошла к близ стоящей женщине лет сорока и спросила: — Извините, не подскажете, что происходит? Почему столько людей на площади? — Ох, милая, — повернулась к ней женщина, — разве ты не слышала? Глашатай будет делать объявление — приказ королевы. — Приказ королевы? — эхом вторила Муза. По ее спине пробежали табун мурашек. Почему-то в голове сразу промелькнули лица Уолтера и Брендона. Неужели это как-то связано с ними? «Нет, вряд ли, — тут же успокоила себя Муза. — Об этом незачем кричать глашатаю». — Но почему приказ оглашает поверенный, а не сама королева? — нахмурившись, спросила Муза все ту же женщину. — Я-то откуда знаю? — фыркнула та. — Спрашиваешь, будто я — это королева Луна. Может, дела у нее какие… Всё-таки она войну объявила. — И то верно, — многозначительно кивнула Муза, задумавшись о словах женщины. Что бы это ни было, это не означало ничего хорошего. Минут через пять на площадь вышел человек в форме, достал планшет, на котором, видимо, был открыт подписанный приказ королевы, и прокашлявшись громким голосом объявил: — Именем ее королевского величества Луны Солярийской, первой своего имени, королевы и самодержицы Солярии, королевы земель Эраклиона, наместницы земель Мелодии, Андроса и Эсперо, хранительницы Света, государыни Всемилостивейшей, первого посланника Иного мира! — закончив зачитывать титул, мужчина внимательно осмотрел затаивших дыхание граждан и продолжил: — Солярия объявляет начало мобилизации всех совершеннолетних фей разума! На их плечи возлагается ответственность защитить родной дом, страну от нападок кровавых ведьм, намеревающихся лишить нас магии! Солярия гордится каждой феей разума! От них зависит, что ждёт специалистов на поле боя и страну в недалёком будущем: победа или смерть! На этом мужчина в форме абсолютно невозмутимо закончил, поклонился и ушел в только ему известном направлении, будто ничего и не произошло. Вскоре на площади поднялся балаган. Кто-то был согласен с приказом королевы, кто-то — осуждал. Кто-то знал фей разума, кто-то — их родственник. Не было единого мнения, но осознание, что от фей разума зависит будущее их страны горело теперь мыслью в каждой голове. Лишь Муза стояла молча, будто потеряв связь с этим миром. Весь этот шум казался ей далёким, а эмоции, громкие и мечущиеся, какими-то мистическими, будто существующими в параллельной вселенной. Впервые она была настолько сконцентрирована на себе, что окружающие не могли достучаться до нее. Тридцатого мая… Тридцатого мая ей исполнится восемнадцать. И если война не закончится, то Солярия призовет ее на фронт, чтобы встать в один ряд с такими же феями разума и сражаться, защищать головы тех, кто на нашей стороне, и сводить с ума тех, кто выбрал армию кровавых ведьм. Муза судорожно вздохнула, поджав губы. Что-то ей навязчиво подсказывало: «Так просто все это не закончится». «Господи, за что?» — запрокинула голову Муза, устремляя взгляд в мутно-серое, по-зимнему грустное, небо. — Что же мне делать, скажи? — прошептала одними губами Муза, но никто ее не услышал, тогда она снова задала вопрос — вот только ответ на него она могла найти только сама: — Как мне оставить Мию?