В Алфее за день до этого
Почти сразу, как Стелла с Ривеном уехали, Алфею оставила и королева Луна со своей гвардией. Территорию школы одна за другой покидали тонированные черные машины, похожие друг на друга как родные сестры. Что королева сказала Сильве и Андреасу перед отъездом, Скаю выяснить не удалось: оба молчали так, будто от этого зависела их жизнь. Однако кое-что в школе все-таки изменилось (конечно, если не считать того факта, что больше их не охранял барьер, активированный и усиленный магией директора). Коридоры Алфеи с каждым днем пустели на глазах. Все больше родителей хотели забрать своих детей и спрятать их от того ужаса, который открылся им в Алфее. И Скай не мог их винить. Были ночи, когда он до чертиков завидовал уехавшему Ривену, который не видел всего того, во что превратилась школа, когда-то дорогая им обоим, а сейчас скорее напоминающая тень того великого здания, ужасающего и притягивающего будущих фей и специалистов со всего Иного мира. Но у Ская не было выбора. Последний год обучения в школе, где делили каждый стол и каждую скамью его родной отец и его приемный отец… А что дальше? Остаться здесь, присоединиться к гвардии, как Ривен, или податься в какой-то гарнизон, а может, на границу? Скай не знал, он лишь знал одно: все эти годы он учился ради того, чтобы защищать людей, быть сильным и несгибаемым, примером для окружающих. Тогда что он делал не так, вновь и вновь смотря, как Алфею покидают студенты? Одно было очевидно: Алфею не закрыли. Все это напоминало какой-то фарс. Почти сразу же возобновили учебу, будто ничего и не было. Директор все ещё была в плачевном состоянии, некоторые студенты тоже, а они как ни в чем ни бывало готовились к выпускным экзаменам. Получая приказы то от Сильвы, то от Андреаса, обязательно противоречащие друг другу, Скай чувствовал, что ещё чуть-чуть и взорвется, не смотря на свою прославленную выдержку. Эти двое никак не могли поделить, кто из них должен был временно занять место директора! Ученики, потерявшие магию во время битвы, когда приходили в себя, почти сразу же уезжали. И выслушивать все недовольные крики родителей приходилось тоже Скаю, потому что двое нерадивых отцов были заняты спорами, а кому-то всё-таки надо было оставаться взрослым. До боли прикусывая щеку изнутри или до скрипа сжимая зубы, Скай повторял вновь и вновь: «Это долг. Это служба. Так надо. Скоро все изменится». Как мантру, как клятву, как обещание самому себе. Но ничего не менялось. Уехала и Беатрикс. Правда, Скай не видел когда. Говорили, что по какому-то поручению Андреаса, но Скай не верил. Все указывало на то, что Дейна убила именно она, а это значит, что фея воздуха перешла на сторону кровавых ведьм. Скорее всего подобное решение было обусловлено желанием подавить панику — вот только выходило чертовски плохо. Наверное, этим же руководствовалась и королева, официально оставляя на посту Розалинду. Заявить на всю Солярию, что та лишилась магии, — было бы последней каплей в чаше и без того переполненной негодования. На удивление, не все феи, потерявшие магию, решили покинуть школу, считая, что смогут чем-то помочь и каким-то образом убедившие родных — например, Марко. А кто-то, наоборот, вернулся после реабилитации — так, стены Алфеи приняли обратно Девина, фею разума, что давало реальную надежду на возвращение магии тем, кто ее потерял из-за скребков. Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта фантасмагория, если бы одним вечером Розалинда ни пришла в себя и почти сразу же ни заняла свой кабинет. Конечно, Лерой была не в восторге от такой прыти больной, но Розалинда довольно резко ей ответила, что тут же разнеслось букетом слухов по Алфее. Тем вечером Скай был поставлен Сильвой в ночной патруль около восточного крыла. Признаться, за последнее время Скай вообще полюбил ночное время суток: он либо стоял в патруле в абсолютной тишине, так как его напарник закончил Алфею и теперь просиживал где-то свои штаны, либо проводил страстные вечера с Блум, которой тоже хотелось отвлечься. Вот и тогда Скай стоял на улице, облокотившись на один из автомобилей. Чертовски хотелось напиться… Но стержень, взращенный в нем, прочно отвечал за моральный устав: на посту мы не пьем. Скай тяжело вздохнул и откинул голову. Мысли снова вернулись в Блум. Последнее время ее определенно что-то волновало, но она вновь не доверяла ему. Это задевало, причем порядком. Почему она просто не могла поделиться с ним? Он бы помог! Внезапно его внимание привлекли шаги, еле слышные, но определенно различимые. Человек, шедший за поворотом, никого не стеснялся и не прятался. Сначала Ская напрягла подобная наглость, но потом включился здравый смысл и он не стал заявлять о своих претензиях — наоборот, скрывшись за машиной, он решил выждать, чтобы понять, кто это. Уже через минуту Скай понял: нелёгкая куда-то несла Андреаса. Недовольно цокнув, Скай лихорадочно принялся перебирать варианты, как ему проследовать за ним. Все-таки вел себя отец чертовски подозрительно. Но и оставлять пост было нельзя! Тогда, как снег на голову, будто по магии, за его спиной раздался знакомый голос: — Скай, что ты делаешь? — это была Флора. Не заметив подкравшейся феи, Скай вздрогнул, но не придал этому значения. — Скорее что ты тут делаешь? — удивился он. — Ты же уехала к родителям. Сама сказала. — Да-а, — задумчиво протянула Флора, как-то грустно улыбнувшись, — но мне пришлось вернуться за некоторыми документами. — Понятно, — кивнул Скай. Тогда ему в голову и пришла, как показалось на тот момент, гениальная идея: попросить Флору проследить за восточным крылом, пока он ненадолго отлучится. Конечно, это коробило его совесть и нарушало все правила, Скай сам не понимал, как решился на такое, но неопределенность, царившая в школе, ему порядком надоела, его бесило, что ни Сильва, ни Андреас, ни Блум ему ничего не говорили, поэтому он попросил Флору ненадолго подменить его — впрочем, уговаривать фею не пришлось и, к радости Ская, та согласилась. Вскоре специалист уже нагнал Андреаса и проследил за ним до кабинета директора. Уезжая, Ривен о многом разговаривал со Скаем. Кидая вещи, которых было не так уж и много, он передавал другу последнее, что могло пригодиться тому в выживании в Алфее. Одним из пунктов было проверить, осталось ли брошенное Ривеном в панике подслушивающее устройство. Когда на Розалинду напали, тот не особо думал — специалист действовал на инстинктах, забросив довольно полезную штуку куда-то под стол. И если там никто не убирал и директор не нашла нового «секретаря», то оно должно было быть все еще там. В любом случае, попытка не пытка. Не останавливаясь, стараясь действовать как можно тише, Скай заглянул под стол — бинго! — подслушивающее устройство было там, даже не сломалось. Быстренько настроив, он уже был во всеоружии. Теперь наконец-то он узнает, что происходит в Алфее! — Розалинда, Беатрикс ушла несколько дней назад, — послышался надрывный голос Андреаса. — Я не верю, что она могла совершить это по собственной воле. Она ведь была так верна мне и тебе. Не верю — и все! Мне кажется, ей управляли. Да, определенно все было именно так, — в конце его голос даже несколько преобразился, появилась какая-то толика… надежды? — Сделаю вид по старой дружбе, что я этого не слышала, — послышался уставший, болезненный голос, в котором Скай с трудом узнал голос директора. — Поэтому я и против эмоций у специалистов. Они лишают вас оставшегося разума. Ты сошел с ума, Андреас, просто забудь об этом. — Не могу! — вскричал Андреас, и Скай услышал, как тот ударил кулаком о стол. — Она мне как дочь! — на этих словах в груди парня что-то болезненно сжалось, но он взял себя под контроль, почему-то мысленно возвращаясь к словам Розалинды о подавлении эмоций у специалистов. Розалинда же оставалась как скала (то ли не было сил осуждать и ставить на место, то ли жизнь показала ей, что это было самым эффективным решением): — Андреас, я же говорила: ни к кому не привязываться. Как раз поэтому. Мы стоим на страже порядка этого мира, любые эмоции ведут в бездну под названием хаос. Не думала, что мне придется напоминать тебе, человеку бывалому, как мальчишке-идиоту, что ведьмы крови не могут взять под контроль фей. А Беатрикс — фея, и очень сильная. Так что смирись, она ушла добровольно. — Не верю, — все еще продолжал в забытии Андреас, — почему она так поступила? — Ну об этом точно не стоит спрашивать меня, — даже в этом надломленном войной голосе слышалась насмешка. — Если кто и знает, то разве не ее верный защитник, «отец»? Впрочем, сегодня вечером я уже говорила с мэром. Если кто-то что-то узнает, нам сообщат. — Мы сами должны искать ее, пока у нас есть силы, — вновь повысил голос Андреас. — Если она попала к ведьмам крови, то… — То именно этого они и ждут — нашей реакции, — перебила его Розалинда, делая акцент на последних словах. — Одно наше необдуманное решение — и они перебьют всех фей и специалистов по одиночке. Прости, Андреас, но либо мир, либо Беатрикс. И ответ Андреаса потонул в тишине, но почему-то Скай с грустью отметил повисшее в воздухе: «Тогда Беатрикс». Впрочем, об этом, видимо, подумала и сама Розалинда: — Не совершай необдуманных поступков, Андреас, больше прикрывать я тебя не смогу. — А как же амальгама? — тут же поинтересовался он. Скай с трудом мог вспомнить, что это… В голове будто образовалась дыра. Кажется, это какое-то растение. — Девин вернулся на днях — его магия восстановлена. — Не в полной мере, — прояснила Розалинда. — К тому же, как сказала мне Лерой, его раны были меньше и почти не заражены. Посмотри на меня, Андреас! Разве может такой человек победить в войне? Я с трудом хожу, все внутренности будто прокручены в мясорубке, от магии не осталось ничего. Я не настолько юна, чтобы верить в идиотскую силу восстановления или молиться на кашицу из амальгамы. Мои дни уже сочтены. Так что не разрушай то, что я стараюсь изо всех сил сохранить. — И не собирался, — прошипел Андреас. — Я лишь хочу по-тихому вернуть Беатрикс. — Глупо, — перебила его Розалинда. — Чертовски глупо, Андреас, верить в подобную чушь. — Но ты можешь говорить, можешь помочь мне! — И не собираюсь! — наконец сняла невозмутимую маску директор. — Я тень, которая нужна этому миру. Мое имя нужно королеве. Я совершила свою главную ошибку — теперь расплачиваюсь. Но имей ввиду, я не позволю тебе все испоганить. Хоть я и лечу в бездну, всех предателей я утащу с собой. Я очищу Алфею от падали! — Думаешь, шпионы в Алфее еще остались? — Не думаю — знаю. — Ты переполошишь учеников. — Нет, я найду крысу. Крысы всегда бегут… На этом я ее и поймаю, схвачу руками и лично сломаю шею. Для этого мне магия не нужна, — хоть Скай и не видел ее лица, сейчас он готов был поклясться, что та ухмылялась. — Думаешь, он не нападает, потому что тянет время? — Конечно, это психологический урон. И если я еще в чем-то разбираюсь, то следующим ударом он сожжет нашу мотивацию дотла. Каждый день на воле Себастьян набирается сил. С новыми ведьмами, с новой магией скоро он станет намного сильнее нас. Именно поэтому нам нужно найти шпионов, поэтому мы должны остановить его как можно скорее, пока он не стал сильнее Блум. «Блум?» — тут же ядерной бомбой взорвалось в голове Ская. Он отшатнулся, только потом понимая, что задел какую-то статуэтку, полетевшую на пол и разбившуюся вдребезги. Надо было бежать. Бежать как можно скорее, пока его не поймали. И уже через несколько минут он, запыхавшийся, стоял около восточного крыла. Почти сразу он заметил Флору, задумчиво рассматривающую ворота. Если она была все еще здесь, ничего не случилось, никто не заметил его отсутствия — Ская переполнил поток благодарности. Его не поймают. Его не поймают. Его не поймают…***
Андреас сам не знал, откуда в нем проснулся этот бунтарский дух. Наверное, если бы он заглянул куда-то глубоко внутрь себя, то понял бы, что все это лишь месть Розалинде. Просто когда он увидел ее такую изуродованную, даже мало подходящую на себя внешне, где-то внутри загорелась лампочка: «Теперь я свободен? Неужели я могу делать все, что захочу?» И первым желанием было вернуть Беатрикс — именно эту верхушку айсберга и видел Андреас. Он даже не пытался задуматься над вопросом, зачем он так хочет вернуть Беатрикс, ведь Розалинда была права: девочка сама ушла, ее никто не заставлял. Но Андреас не думал — такое определение было бы наиболее точным. Он хотел — и этим все было сказано. Сделав глубокую затяжку, Андреас почувствовал, как его лёгкие обожгло. Нет, легче не стало. Стало только хуже. Он давно уже не прикладывался к сигаретам, но все равно не отбросил, лишь с некой грустью посмотрел на зажатое между пальцев устройство манипуляций. Ни черта не стало легче! Андреас запрокинул голову, пытаясь рассмотреть небо за лапами деревьев, но и неба видно не было. Ночь, сгустившая краски, совсем не оголяла душу и не делала жизнь проще. Только выйдя сюда, он мог наконец вдохнуть полной грудью, не боясь взглядом окружающих. Тогда зачем он взял с собой эти сигареты?.. Что он вообще делал — хоть кто-нибудь бы объяснил! Король без короны и трона. Капитан без армии и подчинённых. Учитель без уважения учеников. Не друг. Не товарищ. Пешка Розалинды. А теперь и отец без сына и дочери. Андреас снова попытался затянуться, но организм будто взбунтовался, отвергая никотин. Это будто несколько отрезвило его. Всё-таки Розалинда была права. Их школа сейчас держалась на честном слове. А если, действительно, в Алфее остались шпионы, то одно слово Себастьяна — и все рухнет до основания. Нельзя было допустить, чтобы Себастьян стал сильнее Блум, какие бы цели он ни преследовал. Сейчас их армия напоминала разрозненную и разбросанную кучку детей. Андреас никак не мог понять, почему королева не закрыла школу, почему не реформировала армию. Ее единственным приказом была мобилизация фей разума, но какой в этом прок, если всех остальных перебьют?! — Рад тебя здесь увидеть, — послышался голос из-за спины. Что-то было в нем еле знакомое, но Андреас не мог понять, что именно. А когда хотел было обернуться (все это пронеслось в его голове за считанную секунду), то не смог, и его тело охватила паника. Он уже знал это чувство. В день нападения на Алфею его также взяли под контроль ведьмы крови. «Только не снова», — пронеслось в его голове. — Не стоило покидать территорию школы в одиночку. Здесь ты бессилен даже против таких студентов как я, — вновь услышал он голос, от которого захотелось пасть на колени. Это он и сделал. По коже пробежали мурашки, будто кто-то провел по позвоночнику ледяным хлыстом. Нижняя губа Андреаса безвольно задрожала, и он почувствовал, как из нижнего уголка глаза потекла слеза. — Тяжело, не правда ли, быть безвольным? Хотя тебе, наверное, не привыкать. Смотрел на тебя, пока учился, и морщился. Разве можно быть таким жалким? Спина Андреаса изогнулась, он упал, скорчившись от боли в мышцах, на успевшую остыть землю, изогнулся так, что что-то хрустнуло в его теле, и наконец увидел алые глаза молодого человека, с издёвкой смотревшие на него. Он даже не помнил его имени, но этот парень не так давно учился в Алфее, и кажется, был даже не так плох. — Знаешь, в чем плюс быть ведьмой крови? — усмехнулся он, не сводя пронизывающего взгляда. — Можешь заставить любого своего врага быть насекомым, при этом не лишая его разума. Он будет помнить все, абсолютно все, и сходить с ума… медленно… очень медленно… Андреас сам не понял, как почувствовал запах пряной травы и сырой земли. Он будто забился в его ноздри, заставляя думать только об этом. Перевернувшись, снова испытав дикую боль, Андреас впился зубами в землю, даже не чувствуя ее вкуса. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что загребает руками, помогая себе утолить голод, горстями засыпая землю в горло. — Какой же ты жалкий, — сквозь пелену услышал Андреас, продолжая есть землю и не обращая ни на что внимания.***
Утро началось для Ская не с кофе, как принято считать, и даже не с тренировки, а с того, что прямо с поста его позвали в кабинет директора. А учитывая то, что приказал явиться Сильва, разговор обещал быть серьезным и не только с одним директором. Первой же мыслью было, что его застукали: покинуть пост было жёстким нарушением правил, даже несмотря на то, что они были ещё студентами. — Скай, как ты? — первым делом участливо поинтересовался Сильва, вызывая у парня некое недоумение. — Устал после ночной смены, — ответил он, впрочем сумел не отразить на лице ту гамму эмоций, которая разливалась сейчас по телу, за что мысленно себя тут же похвалил. От того, что Розалинда потеряла магию, легче в ее присутствии не становилось — даже наоборот, теперь она была непредсказуемой. Тогда-то Скай впервые и увидел ее изуродованное лицо. Вены вздулись, шея вообще приобрела неестественно малиновый оттенок, чуть раздалась в сторону и теперь была того же диаметра, что и голова. Щеки, лоб, подбородок — все было в затяжках и небольших овалообразных шрамах от клыков скребков. Левый глаз даже несколько заплыл. И если так выглядело лицо, то что было с остальной кожей, спрятанной сейчас за слоями одежды, пусть и зажившей, но, конечно, не вернувшейся в прежнее состояние. Впрочем ее состояние заставляло пропитаться к директору неким уважением, ведь ни один мускул не дрожал на ее лице, хотя любому было очевидно, что ее тело парализует от боли. — Сильва поставил тебя в караул ночной смены, потому что считал, что тебе можно доверять, — прервала затянувшееся молчание Розалинда. — И мне можно доверять, — в недоумении ответил Скай, искренне не понимая, что случилось. — А в чем дело? Как вдруг его пронзило догадкой, от которой в жилах застыла кровь. Неужели, пока его не было, что-то произошло? Но нет, быть не может, ведь вместо него осталась Флора, а Флора бы не подвела. — Похоже, что ночью кто-то проник в восточное крыло, взломал дверь в кабинет и переложил файлы. Файлы, в которых указаны перемещения войск и списки агентов, — ответил Скаю Сильва. Было видно, что он подавлен. Всё-таки наставник плохо умел скрывать эмоции: и тонкая морщинка на его лбу, и опущенный взгляд, и уголки губ — все говорило о его внутренних метаниях. Розалинда продолжила, хотя по большей части это походило на угрозу: — То, за что ведьмы крови готовы убить. Только зачем убивать, правда? Можно ведь прошмыгнуть, пока патрульный отвлекся. Или ещё проще — подкупить, переманить. У каждого есть свои скелеты в шкафу. Последние слова, видно, всё-таки сильно задели Сола. Он резко повернул голову в сторону Розалинды: — Скай бы такое не сделал. — Людям свойственно предательство, — как ни в чем ни бывало повела плечами директор, не изменившись в лице, все так же прожигая дырку в голове Ская, будто пытаясь выпотрошить его мысли. Впервые специалист обрадовался, что Розалинда потеряла магию. — Что ты видел ночью? — Ничего не видел, — тут же отрапортовал Скай, но в душе что-то неприятно заворочилось. Неужели, в этом, правда, виноват он и сейчас попросту не может вспомнить? Нет, Флора бы не подвела, но… Да нет, быть того не может! — Он может что-то вспомнить, — прошипела Розалинда, но Сильва дерзко перебил ее, будто забывая, кто стоит рядом: — Скай, можешь идти. Подожди меня в коридоре, я бы хотел с тобой ещё кое о чем поговорить. — Скай кивнул и собирался было уйти, как уже открыв дверь, услышал слова Сола, видимо, обращённые к директору: — Если он сказал, что ничего не видел, значит так оно и есть. И это снова что-то разбудило в его душе. Так Скай покинул кабинет и, выйдя в коридор, принялся ждать Сильву. О чем бы он ни хотел поговорить, будь то та же тема или другая, Скай был, правда, благодарен, что это останется между ними, а не будет сканироваться пристальным взглядом Розалинды. Минут через пять в коридор вышел Сильва. — Пошли, — кивнул он, — мне поручили подготовить тренировочную площадку для вас. Сегодняшний урок проведёт Розалинда. — Розалинда? — с недоумением переспросил он, а в голове уже проснулся редкий гость — Скай-бунтарь который, скрестив руки на груди, проворчал: «Не пойду на занятие! К черту все! И Розалинду, и ее планы, и ее подозрения!» — Она же только вчера встала с кушетки. Впрочем, неважно, о чем ты хотел поговорить? — спросил Скай, поворачиваясь на ходу к Сильве. — Не сказать, что о чем-то определенном… — протянул задумчиво Сильва. — Просто в последнее время мы редко общаемся… Не удержавшись, Скай демонстративно закатил глаза: — На то есть много причин. — Да, — нахмурившись, ответил Сол, от некой неловкости между ними пряча взгляд в пол. — Андреас… — Не только он, — покачал головой Скай, сам не зная почему, вдруг начав оправдываться. — Будь дело только в нем одном, наверное, наши отношения сложились бы иначе. Конечно, он почти не говорит со мной… Впрочем, он и до этого не особо обращал на меня внимание, но тогда он говорил хотя бы что-то. — Не думаю, что его состояние как-то связано с тобой, — покачал головой Сильва, пытаясь поддержать парня. — Если работа с Розалиндой и научила меня чему-то, то только тому, что все не так просто, как кажется. — Да, это похоже на Розалинду, — усмехнулся Скай. — Ладно, черт с ними со всеми! Я могу что-то сделать для тебя, Скай? — участливо спросил Сильва, и от этой хоть и непритворной, а все-таки вежливости свело зубы. Парень сам не знал, что именно его так покоробило, но на душе вдруг стало погано. — Ты и так уже сделал больше, чем следовало, — покачал головой Скай. — Мне просто нужно время, чтобы со всем разобраться, — добавил он, а потом, желая все-таки разрядить обстановку, коварно (что в случае со Скаем выглядело скорее шутливо) улыбнулся и сказал: — Да и где великий Сол Сильва найдет минутку, чтобы побыть со Скаем? Сильва так и вскинул голову, усмехнулся, а после вдруг сделал захват, полуобняв-полунапав, чтобы взъерошить парню шевелюру: — Вот провокатор! Не беспокойся, сон для слабаков. Если надо, я тебе выделю минутку между завтраком, тренировкой и заполнением бумаг. Скай легонько похлопал Сильву по локтю — тот отпустил воспитанника. Но парень не поддержал его насмешливого тона — наоборот, чересчур серьезно ответил: — Не стоит, просто позволь когда-нибудь составить тебе компанию за завтраком, тренировкой или даже заполнением бумаг. Лёгкая улыбка легла на лицо Сильвы: — А ты вырос, Скай… — Пришлось, — кивнул тот. — Всё-таки мы на войне, я на последнем курсе, вернулся Андреас, так ещё мой лучший друг стал отцом… — О-ой, — протяжно откликнулся Сол, — вот только про Ривена не напоминай. Такое же чудо света, как и его папаша, — а после, по-доброму усмехнувшись, добавил: — Надеюсь, у Ривена с Музой родится девочка. Бог позволит — пойдет в Музу характером. — Да уж, они всех нас удивили, — и в воздухе снова повисла недосказанность, но не липкая, а скорее мягкая, если бы можно было потрогать то, что было между наставником, практически отцом, и его воспитанником. — Позволь спросить кое-что… неприятное, — попытался подобрать нужное слово Скай. — Валяй! — Когда мы пойдем на ведьм крови? — будто отрезал, скороговоркой задал вопрос Скай. Было видно, что Сол не хотел отвечать. Он поморщился и, стараясь сохранить ровную интонацию, ответил: — Когда будет надо, Скай. Когда будет надо… Понимаешь, в этом деле нельзя торопиться, — Скай еле сдержался, чтобы не ответить, чем чревата их медлительность. — Ведьмы крови коварны. А мы не хотим рисковать. Сейчас мы практически уверены, что в школе есть шпион. Особенно после сегодняшней ночи. Не смотри на меня так. Я уверен, что это не ты, но ты, Скай, должен понимать, что теперь нужно быть ещё более — предельно! — осторожными. Если кто-то из ведь крови всё-таки здесь, то их план выполнен не до конца, а мы не можем действовать вслепую. Люди неразумны, они действуют на эмоциях, а эмоции годятся только для одного — магии. — Говоришь прямо как Розалинда, — поморщился Скай. — Иногда она говорит дельные вещи. Не часто, один разок из пяти, — все-таки сменил пафос Сол, подмигнув парню. — В общем, эмоции — это дело фей на поле боя. Хотя я, признаться, придерживаюсь политики Фары и считаю, что и феям нужно быть в этом деле предельно сконцентрированными. Нам же, специалистам, вообще стоит забыть об этом. — Не позволяй эмоциям затмить разум, — эхом откликнулся Скай. — Так говорила Фара. — И была права. Когда я думал, что убил Андреаса, уж прости за тему и откровения, то не просыхал два года, — ушел в воспоминания мужчина, и было видно, какую боль ему причиняют только мысли об этом. — Тогда я был не просто паршивым специалистом, я был негоден даже для самых лёгких миссий. Но потом ты подрос и я понял, что на мне ответственность. К чему я это? На тебе тоже лежит определённая ответственность. И проще решать дела с трезвой головой на плечах. — Тебя это, может, и устраивает, а я вот не уверен, что хочу жить именно так, — ответил Скай и, бросив на прощание: — Мне пора, — двинулся в сторону апартаментов Винкс. Сейчас ему нужно было видеть Блум и убедиться, что с ней все хорошо, а план Розалинды и Андреаса, в чем бы он до сего дня ни заключался, пока не коснулся ее никоим образом. Он сам не мог объяснить почему, но теперь ходить в апартаменты Винкс было до боли грустно. То ли дело в отъезде Стеллы, то ли в отъезде Музы и Терры (хотя с ними он никогда не был близко знаком)… Теперь уезжает и Флора. Так, в апартаментах на сегодняшний день оставались только Блум и Аиша. Как заселились в одну комнату, так одни и остались. Постучавшись в дверь, он дождался, когда ему откроет Блум. Девушка тут же обняла его за шею и, заглянув в глаза, промурлыкала: — Я скучала. Скай не смог сдержать улыбку и, быстро чмокнув фею огня в нос, обвил руками ее талию: — Я тоже. — О-ой, — послышался стон из-за спины Блум, — если вы планируете это делать прямо на моих глазах, то лучше скройтесь. И без вас тошно. — И тебе привет, Аиша, — положив подбородок на плечо Блум, рассмотрел девушку Скай и улыбнулся ей дружелюбно. Аиша махнула в знак приветствия. — Какими судьбами? Надеюсь, ничего не случилось? — чуть покачиваясь в объятиях, спросила Блум. — А ты меня не ждала? — притворно обиделся Скай. — Не подумай, просто мы уже собирались идти на занятие. Ты редко так рано заглядываешь. — Ну вообще ты права, есть один разговор. Аиша бросила взгляд на часы, пытаясь высчитать, сколько осталось: — Я вам нужна? Блум посмотрела на Ская, будто считывая, личный им предстоит разговор или нет. Увидев, как Скай невозмутимо пожал плечами, Блум ответила: — Оставайся, — а потом, повернувшись к Скаю, всё-таки уточнила: — Ты же не против? Аиша знает меня как саму себя, я ей доверяю. Скай снова просто пожал плечами, после чего, сев на диван, принялся рассказывать, что вчера узнал, подслушав разговор Андреаса и Розалинды. Правильной Аише, конечно, сразу это не понравилось: — Как ты мог оставить пост? — Но я же не оставил его свободным. Я попросил Флору постоять на страже. — Флору? — тут же вытаращилась на него Блум. — Она же уехала ещё несколько дней назад, ее родители забрали. — А мне она сказала, что приехала за какими-то документами, — нахмурившись, ответил Скай. — Ночью? — скептически фыркнула Аиша. — Черт… — выдохнул Скай. — Об этом я и не подумал. Сегодня утром обнаружилось, что кто-то забрался в восточное крыло, пока меня не было. Вы думаете?.. — вопрос так и повис в воздухе. — Быть не может, — нахмурились Аиша, задумавшись над всем этим. — Я и Стелла тоже доверяли Беатрикс, а что в итоге? — философски заметила Блум. — То была Беатрикс, а это Флора, — покачала головой в ответ Аиша. На этом тему пока что закрыли. Тогда Скай принялся дальше пересказывать разговор Андреаса и Розалинды, пока наконец не дошел до того, что беспокоило его со вчерашнего вечера — силы Блум, огня дракона. К удивлению Ская, ни Блум, ни Аиша бурно не отреагировали, и тогда в его души родилось осознание: они все знали, просто ему не говорили. Даже Аиша. Даже Аиша знала о Блум такую важную деталь, но не он. И в груди что-то больно скрутилось в тугой узел. Сердце? Вряд ли, сердце так не может. Сквозь сковавшую боль, будто добивавшую его картину недоверия ко всем окружающим, не желающим посвящать его ни во что, Скай услышал сбивчивое объяснение Блум: — Да, Розалинда мне как-то все рассказала. Она позвала меня в кабинет и объяснила, что я не просто сильная фея, у меня внутри горит легендарная магия — огонь дракона, а значит я — это ключ к спасению нашего мира. Именно я должна — нет, просто обязана! — его спасти. — Блум… — только выдохнул Скай, но фея продолжала говорить, будто взабытии: — Я — ценнейший ресурс. Розалинда говорит, что они захотят меня похитить. Один раз им это уже удалось. Когда я была маленькой, кровавые ведьмы похитили меня и держали в Астер Делле. Всему виной та сила, Скай, что течет во мне. Огонь дракона. В следующий раз они точно придут за мной. Я не знаю, кто мои родители, откуда я взялась, но ведьмы крови знают. Я сражусь с ними и решу этот вопрос. — Да, — кивнула Аиша в подтверждение слов Блум, — именно поэтому все это время мы искали любую информацию об огне дракона. Но, к сожалению, нам так и не удалось выяснить, передается ли он по наследству. — Зато мы узнали, что огонь дракона не разгорался тысячи лет и появляется только в переломные моменты истории, — тут же подхватила Блум. — Что, конечно, не предвещает ничего хорошего, — скривилась Аиша. — Правильно говорила Стелла, — упавшим голосом откликнулся Скай. — Иногда ты видишь только себя. Блум, я тебя будто не узнаю. Почему ты столько скрывала от меня? Неужели ты мне не доверяешь? — Я не хотела тебя впутывать. — В это впутана вся Солярия, если не весь мир. Почему об этом знает Аиша, но не знаю я? — всё-таки потерял терпение специалист. — Вот теперь мне точно пора, — поджав губы, скороговоркой выдала Аиша, хватая сумку и быстро скрываясь за дверью. — Время отбросить любые предрассудки, Скай, — нахмурились Блум. — Ведьмы крови — это опухоль нашего мира. Всегда, когда мы пытаемся их уничтожить, они возрождаются и приползают вновь. И если ведьмы копят свои силы, мы должны остановить их, пока не стало слишком поздно. — Почему все вокруг меня будто говорят голосом Розалинды?! — Потому что она права. И ты это знаешь, — сказала, как отрезала, Блум. — А может, я не хочу это знать? — перешёл на крик Скай, еле сдерживаясь, чтобы не разгромить апартаменты. — Может, я хочу закрыться от всего этого, раз мир и родные мне так не доверяют! Никто мне ничего не рассказывает, вечно считают каким-то… «принцем»! А я не хочу им быть! Я обычный парень, который хочет всего-навсего быть счастливым! Так что я делаю не так, раз мне не доверяют?! — Скай, ты все делаешь так — просто я хочу тебя защитить, — подалась вперёд Блум, желая прикоснуться, но Скай лишь отбросил ее руку: — А я тебя, но ты не позволяешь! — Потому что я должна сделать это одна, — упрямо продолжила Блум. — У меня есть огонь дракона. Это моя судьба, мое бремя. И я остановлю кровавых ведьм, веришь ты мне или нет — судьба уже все решила за нас, написала сагу. — Огонь дракона не спасет от ударов в спину, — продолжил Скай, а между слов читалось «Да как ты не понимаешь?!» — Мне больно видеть то, как Андреас и Розалинда делают из тебя приманку для Себастьяна. — Ты не понимаешь. — Не понимаю, — снова перебил Скай. — Но разве ты мне хоть раз объяснила? — Ты не хочешь меня слушать! — А ты меня не слышишь! — Просто пойми, что я не приманка! Только я могу с ним справиться! И это моя идея. Себастьян готов говорить только со мной, так что других вариантов пока у нас нет. — По-твоему хуже быть не может? — лишь усмехнулся Скай, скептически смотря девушке в глаза, наконец окончательно убеждаясь в том, что она его не услышит, он не сможет донести до нее свои переживания. — Нет, потому что моя сила приведет нас в светлое будущее, мы победим кровавых ведьм. И при всех обстоятельствах я рада, что Розалинда поможет нам на этой войне. — Не верю, что все это говоришь именно ты…***
Весеннее солнце, хоть и пыталось выглянуть из-за туч, так и не смогло преодолеть эту плотную завесу, поэтому на полигон, подготовленный Сильвой для совместных занятий оставшихся в Алфее фей и специалистов, легла тень. Их осталось так преступно мало, что сердце кровью обливалось при виде понурых лиц ребят. Теперь занятия проводились не отдельно: первый, второй и третий курс, плюсом феи и специалисты. Это занятие также не стало исключением: никакой теории (ее можно было получить и в ходе практики) — только бой! Возможно кто-то осудил бы подобный подход к обучению студентов — вот только сами студенты не жаловались. После двух битв, выпавших на их долю, казалось, только это и способно продлить их существование. Сильва, оставшийся в стороне от своих студентов и не решающийся прервать их беседу, глубоко задумался над словами Ская. Он хотел помочь ему, но не знал как. Внезапно чья-то холодная рука незатейливо опустилась на его плечо. — С тобой все хорошо? — услышал он голос Эйми Лерой и, обернувшись, только вымученно улыбнулся женщине, скорее для проформы. — Я хотя бы жив, даже на свободе, — с иронией откликнулся он. — Не это ли праздник? — В нашей ситуации и непонятно, смеёшься ты или реально так думаешь. Сол горько улыбнулся, не сводя взгляда с Эйми. То, что было между ними, вряд ли стоило называть отношениями. Просто два взрослых человека на пиру во время чумы, две души, нашедшие покой в редких объятиях друг друга и спрятанной в медицинском крыле той или иной бутылке вина. Не романтика — театр абсурда! — Как там Марко? — спросил Сол. В последнее время на лучшую фею Алфеи без боли было не взглянуть. Фея воздуха, потерявшая в битве магию… Кто он теперь без нее? Будто специалист без оружия. Эйми растерянно поджала губы: — Держится. Даже не хочет уходить из медицинского крыла. Пытается убедить, что мне нужен помощник. Забавный он парень. За улыбкой прячет боль, пытается найти себя в рухнувшем мире. — А ты что? — поинтересовался Сильва. — Не могу ему отказать, — улыбнулась Эйми. — Боюсь, если не возьму в ученики, то увижу, как он потеряет последнюю надежду. — Всем доброе утро! — внезапно раздался громогласный голос Розалинды, разнесшийся по всему полигону. — Мне пора, — улыбнулся Сол, и Эйми тут же кивнула, невольно отмечая, что на этот раз улыбка специалиста не была вымученной. Розалинда же тем временем подошла к студентам, которые тут же построились: — Я благодарю каждого, кто остался в это непростое время. Как бы дальше не сложилась наша судьба, сейчас я бы хотела признать ваше мужество. Не все такие же решительные как вы. Я горда, что была вашим директором. А теперь приступим к занятию. В борьбе со скребками в первую очередь Солярии понадобится помощь специалистов, — после чего Розалинда перевела взгляд на Сильву, будто передавая эстафету, разрешая продолжить свою речь. Сол кивнул и заговорил: — На протяжении всего вашего обучения, специалисты, я преподавал вам ближний и дальний бой. В борьбе со скребками, конечно, наиболее эффективен дальний бой, который специалисты не просто должны, а обязаны принять на себя. Он самый эффективный. — Разумеется, это не значит, что ближний бой запрещен. Это также не значит, что феи будут стоять в стороне, — подхватила Розалинда, сложив руки на груди. Все слушали, затаив дыхание. — Многие из вас уже сталкивались со скребками. Уверена, это была не лучшая встреча. Вот только вы должны запомнить, что она была не последней! Девин, подойди… — резко перевела тему директор, разыскивая среди учеников фею разума, недавно вернувшуюся в Алфею. Девин сделал решительный шаг вперёд, но практически сразу сник под пристальным взглядами студентов и преподавателей. Розалинда тем временем продолжила: — Специалисты берут дальний бой на себя. Остальные учатся защищаться, чтобы выжить и не позволить лишить себя магии. Не берите пример с меня. Ну а феи разума — про них отдельно, — пусть их и немного, но, я надеюсь, смогут защитить тех, кто будет рядом. Конечно, при необходимости любая фея разума может ко мне обратиться. Я без магии, но не мертвая. Я все еще могу вас чему-то научить. И вы сможете все, на что хватит силы воли, — после чего она резко повернула голову в сторону Девина и сказала: — Сосредоточься. Будешь защищать. Кэт, иди сюда тоже. На тебе стрельба из лука. Ида, ты будешь проникать в голову Кэт. Мишень — перед вами! Начали! К Девину подошли Кэт, специалист-третьекурсница, и Ида, фея разума со второго курса, вторая фея разума, оставшаяся в Алфее. Они тут же преступили к выполнению задания. Получалось, впрочем, у фей разума не очень. — Остальные работают с муляжами скребков. Когда не сможете убить, муляж оставит отметину на вашей одежде. Будем считать, что вы либо лишились магии, либо ранены. Тренировка началась.***
Все тело Розалинды горело. Снадобья, оставленные Лерой, помогали — вот только эффект от них был, мягко говоря, уже не тот, с каждой новой микстурой все меньше и меньше. Пусть прошел только день с того момента, как она вышла из медпункта, казалось, будто уже целая вечность. «Хоть зеркала нет», — подумала Розалинда, не в силах даже саркастично улыбнуться самой себе, лишний раз шевелить мышцами лица было больно. Так, женщина устало опустилась в свое кресло, прикрывая глаза и надеясь немного отдохнуть, но ее покой нарушил настойчивый стук в дверь. — Входите, — ответила она, даже не поднимая век, в тайне надеясь, что на этом все кончится. Вот только вряд ли кто-то прекратил бы ее страдания, перед этим стуча в дверь. — Директор, что за срочность? — услышала она знакомый голос командующей. Тяжело вздохнув, Розалинда всё-таки открыла глаза: — Спасибо, что так быстро приехала, Бовани, есть разговор. — Слушаю. — Может, присядешь? — Не стоит, я не надолго. На это Розалинда тяжело вздохнула: — Боюсь, тебе придется задержаться. Тебе же королева рассказала все, что произошло? — дождавшись кивка, женщина продолжила: — Я ухожу с поста директора; как бы ни хотела, не могу оставаться. Я это решила сразу же, как пришла в себя. Королева Луна хочет, чтобы школа работала, но нет, это невозможно. — О чем ты только говоришь? — перебила ее Бовани, нахмурившись. — Алфея — оплот Солярии. Если закроется Алфея, все люди будут думать, что мы не выстоим против кровавых ведьм. — Глупо кидать в пасть льву детей, чтобы страна не беспокоилась. Я так войны не веду. — Ты? — усмехнулась Бовани. — Насколько я знаю, именно так ты и ведёшь. Или Розалинда сломалась? — Нет, я просто, в отличие от вас, не строю воздушных замков. Алфея не выстоит. И прежде, чем это случится, надо сделать шаг на опережение: распустить детей, отправить их по домам, сохранить ту веру в войсках, что ещё не погасла. Думать, что могли бы проиграть, и проиграть — две разные вещи. Особенно на поле боя. Вы ведёте нас ко второму исходу. Я выбираю первый. — Не говори ерунды. — Я, может, и лишилась магии, но не мозгов, Бовани. Закройте Алфею. Но Бовани не унималась: — Какие ресурсы вам нужны? Впрочем и Розалинда уже всё для себя решила: — Это решённый вопрос. Сейчас мы проиграем Себастьяну. Нужно лишь сократить ущерб. — А я думаю, что ты испугалась, лишилась магии и теперь боишься потерять достоинство. Алфея не проиграет! Мы пришлём людей! А ты, если боишься смерти, просто вспомни, какой ты была. Солярии нужна именно та Розалинда, про которую слагали легенды. — Той Розалинды больше нет. И запомни, Бовани, я хоронила многих близких, практически всех своих друзей. Я не боюсь смерти, но только если она служит великой цели. Сейчас я этой цели не вижу. Хотела бы я сказать, что в школе есть все, чтобы выстоять, но нет… Больше я этого сказать не могу.***
Выйти за пределы Алфеи не составило никакого труда, ведь барьера больше не было, да и следили за ними, скажем прямо, плохо, хотя вроде как должны были во все глаза. Сердце в груди Блум стучало так, будто готово было вот-вот вырваться, дыхание перехватывало, и в горле будто появился какой-то ком. Идти к чему-то запретному каждый раз было все слаще и слаще. И с каждым разом Блум все сильнее и сильнее убеждалась в том, что это правильно. Адреналин в крови подталкивал ее к новым шагам, грязь неприятно прилипала к кроссовкам, а деревья пролетали мимо, пока фея огня дракона, не видя ничего вокруг, шагала вперёд. Недавний звонок немного выбил ее из колеи — Блум никак не ожидала услышать голос Себастьяна, но не ответить она не могла. Этот голос манил. И даже когда включалась рациональная сторона, другая шептала: «Попробуй». Уж слишком сильно хотелось услышать ответы, чересчур ясно она мечтала о том, что все это закончится, а где-то глубоко в сердце надеялась, что Розалинда не ошиблась: она, правда, спасет этот мир, не будет девочкой, которая попала в сказку по ошибке, а станет равной подругам, наконец встав на одну ступеньку с ними. Блум сама не знала, сколько она шла. Просто в какой-то момент стали покалывать ступни, дыхание сбилось и девушка вспомнила, что нормальной спортсменкой она никогда не была. Впрочем небеса ее услышали и вскоре она наткнулась на тот самый домик, где держали сожжённого в прошлом году. Себастьян ее уже ждал. Спрятав руки в карманы лёгкой куртки, он с толики усмешки наблюдал за тем, как Блум подходит к нему. — Не побоялась прийти одна? Похвально, — вместо приветствия начал Себастьян. — Я предположила, что у тебя нет причин убивать меня — иначе бы ты давно это сделал. А ещё не думаю, что после нападения на Алфею ты можешь использовать скребков в большом количестве — нужно время для восстановления. — Предположения и догадки. Как всегда, Блум, ты себе не изменяешь. Не думаешь, что у меня есть другой способ выкачать из тебя магию? Например, напасть, вырубив, а потом забрать магию, когда восстановлюсь? Это так, из банального. — Нет, потому что ты бессилен, — самоуверенно заявила Блум. — Магия ведьмы крови не действует на фей. На это Себастьян лишь заливисто рассмеялся — вот только его маска тут же спала, долго он этот спектакль не стал продолжать. Улыбка сменилась оскалом: — Тоже правда, но я поработал над этой проблемой. Что я, по-твоему, делал с магией фей? Правильно, магия ведьм крови не действует, но магия феи разума, тем более такой как Розалинда — да. В глазах Блум промелькнула тень страха — вот только она все равно придерживалась плана (впервые засомневавшись в идеи прийти сюда, на встречу с Себастьяном; стоили ли ее вопросы его ответов…): — Неважно, кто это был, потому что я сильнее. — Я знаю, что ты сильная, Блум, — кивнул Себастьян, делая шаг в ее сторону. — Я многое о тебе знаю. Где ты родилась, кто твои родители… — он выдержал театральную паузу и пояснил: — Другие родители. — Ты знаешь, кто мои родители? — тут же зацепилась за возможность Блум, напрочь забывая, что все это могло быть обычной ловушкой. — Не так сразу, Блум, — сделал ещё один шаг в ее сторону Себастьян, опасно приближаясь. — Подумай. Если бы ты осталась со мной, ты бы узнала многое. Ты бы узнала все. Разве ты не этого хочешь? Правды. Ответов. Я расскажу, если ты придешь ко мне. — Я не могу тебе доверять, — покачала головой Блум, что вызвало лишь смешок со стороны ведьмы крови: — О, не кори себя. Я у многих вызываю доверие. Хотя меня правда, поражает, что ты все ещё здесь. Ты должна меня ненавидеть, но не-е-ет, — протянул он, явно насмехаясь. — По моему приказу убили твоих однокурсников, я лишил магии твоего директора, вот-вот мир потонет в крови — и все из-за меня. Тогда как так получилось, что мы мило беседуем? — Я ненавижу тебя, — прорычала Блум, невольно ловя себя на мысли, что гнев в ее груди медленно сходит на нет. — И хочу по жизнь упрятать в солярийскую тюрьму. — Надеюсь, сейчас последует но, — усмехнулся Себастьян. — Но я, правда, хочу узнать, кто мои родители и откуда я. Только ты можешь знать это. — А мне-то что с того? — скрестив руки на груди, надменно спросил Себастьян, чуть приподнимая голову и смотря на девушку сверху вниз. — Я предложил вариант перейти на мою сторону, но ты не горишь желанием. Тогда что ты можешь предоставить? Ты прекрасно знаешь, Блум, что мне нужно — мне нужен огонь дракона. Но как нам быть, если ты не хочешь отдавать его добровольно? — Я не хочу больше играть в эти игры! — в сердцах выкрикнула Блум, сжимая ладони в кулаки, изо всех сил сдерживая рвущуюся наружу стихию. — Значит наконец-то весь этот фарс закончен? — тем не менее продолжал свою игру Себастьян. — Что тебе нужно? — вскинула полыхнувшие жёлтым глаза Блум. — Всё просто, — будто не замечая этого, продолжал Себастьян, — отдай мне огонь дракона. Тогда остальные феи мне будут не нужны — все в плюсе. Одним благородным движением ты спасёшь магию всех фей. — И что ты сделаешь с огнем дракона? — Отомщу за Астер Делл, — резко ответил Себастьян, так, что сердце девушки упало куда-то в ноги. — За Астер Делл? — не веря, переспросила Блум. — Ты из Астер Делла? — Да, а что в этом такого? — пожал плечами он. — Мой отец был помешан на огне дракона, но сейчас речь не об этом. Я не собираюсь убивать всех фей или уничтожать Магикс, Блум. Огонь дракона мне нужен не для того чтобы развязать войну. Это по части Розалинды. — Розалинда не хочет войны, — перебила его девушка, на что Себастьян расхохотался: — Только этого она всегда и хотела. Мой отец был таким же. Фанатик, одержимый войной. Огонь дракона был бы козырем. Ты была бы козырем. И к сожалению, для всего Астер Делла, мой отец нашел тебя раньше других, принес домой и… остальное ты знаешь. — Твой папа похитил меня? — хватаясь за зацепку, уточнила Блум. — Нет, я не оговорился. Он нашел тебя, Блум. — Что это значит, Себастьян? — Не-е-ет, Блум, — снова нараспев ответил Себастьян, — мы договорились. Все ответы за огонь дракона. Последний шанс. — Не дождешься. — Что ж, ты сделала свой выбор. Тогда запомни, Блум, в этом мире у каждого решения есть свои последствия. Помнишь, ты спрашивала про Фару Даулинг? Была озабочена ее поисками, связывалась со мной, чтобы рассказать свои предположения? Так вот, Блум, что вышло: меня это тоже заботило. Фара была в списке тех, кому я хотел отомстить. И я узнал. Ее убила Розалинда. — Что? — выдохнула Блум, уставившись на ведьму крови. — Фара мертва, — снова будто ножом по сердцу. — Новость — не убийство. Оно как раз в духе Розалинды. — Невозможно, — покачала головой Блум, хватаясь за голову. — Думаешь? Ты не можешь даже вообразить такое, а я живу в этом мире, мире черной мести, мире сладкой мести, где каждый готов свернуть другому шею. Если не веришь, откопай ее. Она лежит на кладбище весь год, пока вы с Розалиндой обдумывали свои планы. Сочувствую. Я не понаслышке знаю, каково это, когда то, во что ты верил, оказывается фарсом. Итак. Последний шанс. Ты отдашь мне добровольно огонь дракона? — Нет, — сказала, как отрезала, Блум, поднимая на Себастьяна глаза, полные слез. — Чтож, ты сделала свой выбор, — невозмутимо пожал плечами Себастьян. — Надо было остаться со мной. — После чего он достал из кармана телефон, набрал какой-то номер и уже через несколько секунд сказал всего лишь одно слово, определившее исход этого дня, исход Алфеи: — Приступай.***
Было уже поздно, когда Скай вышел проветриться. Поскольку вчера он был в ночную смену, сегодня Сильва его никуда не поставил, за что парень был безумно благодарен. Стоило над многим поразмыслить. Его вообще пугало, что с каждой минутой в его жизни становилось все больше моментов, над которыми надо было думать. Причем эти моменты были не бытового характера, а, по ощущениям Ская, вселенского. Специалист удрученно вздохнул. Андреас… Сильва… Его собственное будущее… Война… Кровавые ведьмы… Скребки… Ривен… Теперь ещё и Блум. «Дурдом какой-то», — мысленно подытожил он, сам не замечая, как ноги выносят к посту возле восточного крыла. «Точно, Флора — ещё одна проблема, — мысленно выругался он. — И документы…» Захотелось взвыть. Внезапно его взгляд зацепился за Кэт, заступившую сегодня в ночную смену. Не найдя выхода лучше, да и посчитав, что будет невежливо уйти, Скай подошёл поздороваться. Неудивительно, что девушка была рада его видеть. Теперь, когда специалистов было мало, многие уехали, в основном все стояли по одиночке, было довольно скучно. — Какие люди, — улыбчиво встретила Ская девушка. Ее глаза тут же заискрились. — Ну теперь хоть не усну. — Не радуйся так сильно, я не надолго, — отмахнулся тот, на что Кэт притворно надула губы — это было так не в ее духе, что специалисты тут же рассмеялась. — Знаешь, ты мне сейчас так Ривена напомнил, — внезапно сказала Кэт, и Скай даже невольно задумался. — Если что, это был не комплимент. — Да понял я, — улыбнулся Скай. — Вроде он уехал не так давно, а уже будто целая вечность прошла. — И не говори… — прошептала Кэт. — Чего тебя сегодня на тренировке не было? — Дела, — снова отмахнулся Скай. Не рассказывать же ей, как он ругался с Блум во время тренировки Розалинды и Сильвы. Как вдруг внимание Ская и Кэт привлекли прошедшие мимо два парня (кажется, они были первокурсниками). Причем шли как ни в чем ни бывало: ни на кого не смотря, будто над ними светило солнце и жизнь никак не изменилась. — Эй! — окликнула их Кэт, но те не обернулись. — Шуруйте обратно в общагу! Это не смешно! Парни все равно не обращали внимание. Шли себе дальше и шли. Скай даже невольно подумал, что они загипнотизированные. В следующий момент где-то за поворотом, в сторону которого шли парни, прозвучал взрыв. Не сговариваясь и молясь, чтобы это не было отвлекающим маневром (хотя для чего? Скай знал, что все документы посмотрели ещё прошлой ночью), специалисты бросились в ту сторону. За поворотом, на огромном плацу, стояли не шевелясь пять человек. Те двое парней, ещё две девушки, также учащиеся Алфеи, и Андреас. Все они стояли в ровную линию, смотря прямо на окна Алфеи, в которых начали появляться любопытные перепуганные лица. Небольшой дым исходил от гранаты, брошенной практически под ноги Андреасом, чудом не задевшей «марионеток». Теперь сомнений не было — все они находились под контролем кровавых ведьм. Сердце Ская ухнуло вниз. Что делать в такой ситуации, он не знал. Скай снова посмотрел в безжизненные глаза Андреаса. Внимательно рассмотрел его тело, все грязное и избитое, вываленное в чем-то, его сальные волосы и потрескавшиеся и почерневшие губы. Он ли? Да, он. Почему-то вдруг вспомнилось, как, ещё будучи совсем маленьким, Скай впервые спросил у Сола: «А каким был мой папа?» И тот, несколько поколебавшись, взъерошил его шевелюру и ответил: «Героем». Губы героя медленно распахнулись, и он громко, хрустя костями, насколько позволяла челюсть, заговорил, будто не своим голосом: — Сегодня падёт Алфея! Завтра падёт Солярия! И будто желая показать, как они падут, Андреас развернулся (только сейчас Скай заметил, что в его руках была палка) и резко воткнул эту самую палку в тело ни в чем неповинного парня, стоявшего рядом. Возможно Скаю только показалось, но в крике Кэт, стоявшей позади, он увидел, как Андреас еле повернул голову в его сторону и проговорил одними губами: — Делай, что должен. Пожалуйста. Но Скай стоял как вкопанный, смотря и не веря. Его тело было будто не его, будто он потерял над ним контроль, не до конца понимая мания это или же его собственный страх. Пока он думал, что делать, Андреас ударил рядом стоявшую девушку кулаком прямо в висок — так та и упала, не в силах больше подняться. — Надо что-то делать! — крикнула Кэт, доставая меч. Вот только на этом ее действия и закончились. Ошарашенными глазами она смотрела то на Ская, то на Андреаса, то на оставшихся двух студентов, стоявших, как и раньше, будто не замечая развернувшегося ада, смотря в сторону окон Алфеи, чуть приподняв подбородки. Кэт не знала, что делать, как это остановить, ведь врага не было. На землю упало третье безжизненное тело. Ему повезло больше. Он смог закрыть глаза — хотя бы не увидит, как убьют последнюю девушку. А то, что и она скоро станет ничем, уже не оставалось сомнений. И тогда у Ская промелькнула мысль: «Надо его убить». Если он убьет Андреаса, то девушка будет жить. Жизнь за жизнь. Не его вина, что его схватили, но… И это но повисло в воздухе. Кем тогда будет Скай, если убьет собственного отца? Отца… Андреас ведь отец… Но его думы развеяла стрела, пронесшаяся через весь плац. Точно в сердце. Андреас замер с палкой в руках. Света в его глазах на тот момент уже не было. Тогда Скай медленно повернулся в сторону входа в Алфею, боясь увидеть лицо того, кто спустил стрелу. В тени замка стоял Сильва. Он опускал лук.