Не сердите тетушку

      Качинские, а именно такая фамилия оказалась у родителей Маши, людьми были хитрыми, но у Яги обнаружился опыт. Просто больше опыта было у представителя славянского фольклора, поэтому приказала взять этих самых Качинских под наблюдение, да и расследовать, чем они там в Академии да магической полиции занимаются. Прошел всего лишь месяц, и…       — М-да… расслабились, получается, страх потеряли, — задумчиво проговорил Кощей, просматривая утреннюю корреспонденцию.       — Что там? — заинтересовалась Яга, заглядывая мужу через плечо. — Интересное что?       — С Академией придется по образу и подобию Хогвартса, — ответил ей юноша, вчитываясь в рапорт тайной службы. — А с полицией даже и не знаю… Хоть всех на кол сажай.       — Ну совсем всех, наверное, не понадобится… — задумчиво ответила девушка, понимая, что и «дома» дураков полно оказалось. — Пора тебе, душа моя, гайки-то закрутить. А что с Качинскими?       — На горячем их взяли… — описанное не лезло ни в какие рамки, поэтому Кощей изволил сердиться, что на себе прочувствовали много кто. — Так… полицию Китежа скелеты усилят, они взятки не берут, Академия обойдется пока без директора, все равно ее сейчас трясти будут… А мы сходим в темницы — душу отведем.       Качинские, как оказалось, относились к категории дураков, ибо пытаться проделать еще раз все то же самое — продать дочь, могли только очень неумные люди и никак иначе. Сеньке-то, конечно, пол не меняли, так отправили, ибо его вина была несомненной, но не такой тяжелой, каковой оказалась вина родителей. Машенька по крови оказалась вообще не Качинской, и вот зачем ее украли и потом ввели в семью, было абсолютно непонятно. Не видел Кощей логики в том, чтобы сначала украсть, потом пытаться продать, потому следователям было чем заняться.       — Что у нас с полицией? — поинтересовался Кощей, только что рассказывавший, что он хочет со всеми сделать.       — Скелеты отлично справляются, уволили четверых, остальные дрожат, — доложил ему советник по тайным делам. — Так и не скажешь даже, что они действуют строго по инструкции.       — Очень хорошо, — кивнул юноша, вспомнив, сколько трудов стоило сделать из абсолютно послушных костяков что-то адекватное. И даже то, что скелеты в прошлом и были этими самыми начальниками, ситуации сильно не помогло. — Что с Качинскими?       — Это было бы смешно, если бы не оказалось грустно, — мужчина вздохнул. — Они хотели слить капитал с Ягужинскими, но те пошли в отказ, ну и девчонку оказалось некуда девать. Сын им, кстати, тоже не родной…       — Бред какой-то, — покачал головой Кощей, затем решительно хлопнув ладонью по столу. — Качинских на кол, Машу — к нам. Вопросы?       Так и стало у Яги на одну дочку больше. Машеньке, как оказалось, память стирали, так вот эти все стертые места удалось восстановить, и теперь девочка, понимая, что она никому не нужна, больше плакала. Даже, когда была доставлена в замок, плакала, сначала даже и не поверив, но Яга обняла Машеньку, успокаивая.       — Будешь теперь мне доченькой, — проинформировала ребенка девушка, отчего Маша только широко раскрыла глаза.       — А почему? — она заглядывала Яге в лицо, будто пытаясь там найти ответ.       — Потому что ты есть, — отрезала новая мама, что была лишь на чуть старше девочки. Ягу это не смущало, Машу тоже, а мнение остальных могло было быть доложено в канцелярию, там и корзина для таких обращений имелась. Мусорная.       И старшие, и младшие дети новой сестричке обрадовались, потому стали они жить-поживать, да добра наживать. Правда, Горыныч на калорийной еде малость располнел, но это почти никого не беспокоило. Зато на Руси было тихо, спокойно, безо всяких бунтов или других неприятностей. Где-то в Британии развлекались Ровена с Мерлином, а здесь все было хорошо. Росли дети, дрожали воры, обедал очередным дураком Горыныч. Идиллия, да.

***

      Школа юных ворожеев принимала Кощеевичей. Это место отличалось от Хогвартса — светлыми классами, огромными окнами, ощущением радости, впрочем, Хогвартс Гермиона и Гарри уже не помнили. Время, мамина любовь, папина ласка совершенно стерли из памяти прошлое. Гарри знал, что папа за них уничтожит кого угодно, а Гермиона верила в родителей и своего жениха. Правда, их защищала фамилия, ибо трогать Кощея дураков не было, всех дураков папочка и мамочка повывели за прошедшие годы.       — Интересно, какие они — дети Кощея и Яги? — тихо спросила совсем молоденькая учительница, взятая на работу взамен ушедшего на пенсию преподавателя Истории Мира.       — Зная батюшку — или холодные со странным чувством юмора, или теплые, но чувство юмора тоже обещает быть специфическим, — ответил ей директор школы, думавший о том, что так «повезти» стоило бы Колдовстворцу…       — Значит будут шалить, — констатировала пожилая учительница младших классов. — Им восемь, детство вовсю, жили они в замке, что не могло не сказаться.       — Хорошо бы, чтобы школа устояла, — вздохнула молодая коллега, представлявшая себе, как может шалить некромант.       Гермиона подсознательно волновалась перед первым уроком, а вот Гарри был спокоен, как сопровождавший их скелет. Точно знавший, что в случае чего, придет папа, что могло быть пострашнее ядерной войны, мальчик и не думал волноваться. А у него самого знаний хватало на то, чтобы защитить Гермиону от кого угодно. Иногда, очень редко, сны подбрасывали Гарри страшные картины, абсолютно невозможные, по его мнению.       Прошло уже три года, забравшие в прошлое всю недобрую память детей. Окруженные любовью, они быстро забыли все ужасы прошлого. Возможно, над ними сжалилась сама Смерть, возможно, это случилось по другой причине, но абсолютно неизменным было то, что Гарри без Гермионы, как и она без него, даже и не жили. Они были всегда вместе. Подрастали Альта с Аленкой, Машенька, учившаяся в Академии, уже и сама забыла, что Кощей с Ягой — не родные, потому что девочку любили… дети были счастливы.       Ни женщине, ни мужчине не было скучно. Страна жила, дураки не переводились, поэтому в основе своей занимались прокладыванием магических путей. Покидать эти тела, как и возвращаться к скуке, эти двое не хотели. Так прошли года… Много, много лет пролетело, старшие дети уж выучились, младшие в свою очередь ставили на уши привычную уже ко всему школу…       — Все-таки, весело получилось, — заметила Яга, подзывая свистом одного из прижившихся на Руси дементоров. — Грамотку в столицу отнеси!       — Да, — заметил Кощей, успешно открыв левый глаз. — Даже очень, но скажи мне, душа моя, зачем мы настрогали такую ораву?       — Хочется мне, Кошенька, — застенчиво улыбнулась женщина, а в спальню уже вбегали младшие дети, коих было уже семеро, и останавливаться на том Яга совершенно не желала.       — Хочется, так и пусть, — согласился мужчина. — Ну что, дети счастливы, мир стабильный, ну а то, что история другая, так кому от этого плохо?       — Да, Коша, а кто не доволен, тому дементоров пошлем, — хихикнула погребенная под детьми счастливая женщина.       — И это правильно, — кивнул Кощей. — Не забыть пошутить в сторону Британии.       Наутро Ровена и Мерлин, получившие поздравление с юбилеем восстания из праха, наконец догадались, кто был именно тем самым загадочным некромантом. На эту тему женщина даже поплакала немного, ибо страшному русскому некроманту, в отличие от самих британцев, было дело до детей, вне зависимости от страны их проживания…       Гермиона и Гарри были счастливы вместе, ведь их связала сама Судьба. Ну еще и потому, что мама Яга пообещала оставить всех детей им на выходные, если будут ссориться. А это была очень страшная угроза. Правда, ссориться когда-то вечно лохматые и не думали. Так и прошли года…       Жили они долго и счастливо, потому что так Яга сказала. И не умирали, потому что были бессмертными, как папочка и мамочка. Тетя Смерть, все-таки, пошутила, да… А все потому, что сердить тетушку не надо.