У Юлии Пчёлкиной высшее образование НИУ ВШЭ по журналистике, выгрызенный всеми правдами и неправдами красный диплом и в тон ему покрашенные тогда первый раз в красный волосы. За плечами десятки успешно проведённых расследований и выведенных на чистую воду негодяев, переданных в руки общественности и полиции. Но видимо Игорь, вроде бы майор МВД, следователь с убийственной (в хорошем смысле слова) раскрываемостью, считает её за дуру.
В последнее время Игорь с работы вроде бы даже сильно не задерживался, если не знать, что вообще-то уходил он оттуда раз или два в неделю на час раньше обычного. По задержаниям бегал как и раньше, но старался под руки сильно не попадаться — хотя Юля с завидной частотой всё же находила новые синяки у него на рёбрах и спине. Домой приходил будто бы после душа, Пчёлкина один раз даже заметила сырые волосы — явно не от жары на улице, сейчас как бы питерский холодный сентябрь.
Первой мыслью конечно же была измена. А что ещё может прийти в голову накрутившей себя девушке с острым чувством справедливости и страшной ненавистью ко лжи? Но Гром по вечерам смотрел на неё всё с той же преданностью побитой жизнью собаки, которую вдруг взяли добрые люди в тепло и домашний уют. Смотрел с нежностью по утрам, когда она сонно приваливалась к его плечу, смотрел с обожанием и желанием по ночам и всегда хотя бы делал вид, что её слушает, когда она жаловалась на жизнь и окружающих. Не ведут себя так люди, которые нашли себе новое увлечение на стороне, Юля точно знает — Юля так своего бывшего и бывших парней подруг вычисляла без проблем, а тут паззл не сходился.
Опускаться до банальной ревности не хотелось. Юля сама себе хозяйка, цену собственной персоне и своему мясу по-французски, которое даже Фёдора Ивановича покорило, тоже знает, так откуда тогда взялись эти сомнения, что для Игоря кто-то может быть лучше неё? Красивая, умная, готова, как и сам Гром, за правду костьми лечь. Чего ему не хватает? У них вроде бы любовь, разговоры задушевные с шаурмой на крышах, выходы в театр и домашние выходные. Они собаку почти завели вместе, а это о чем-то должно говорить.
Основным источником информации стал Дубин, не выдержавший Юлиного напора и её фирменного допроса, от которого ему было не сбежать и не скрыться. Он тоже не знал, куда ходил Игорь, но теперь стал стабильно сливать информацию о Громе почти без зазрения совести — с Юлей Игорь стал спокойнее, чуть меньше лез на рожон, а с какой-нибудь новой дамочкой всё могло стать совершенно не так. Потому два раза в день Дима писал Пчёлкиной смс, что Гром на работе и что Гром с этой самой работы вышел.
Странности обычно случались по четвергам. Смс от Дубина пиликнула особым звуком около 5 часов — невообразимо рано — Юля была ещё в редакции и только собиралась домой. Нахмурившись так, что новенькая девочка, направляющаяся к её столу с какими-то распечатками, развернулась и решила подойти к ней потом, Юля хотела позвонить Игорю, мол, чем занимаешься, но наизусть знакомый номер так и не набрала.
Домой Гром добрался лишь часам к семи. От него не разило раздражённостью и нервами, как это было обычно, когда приходил с работы, он был слишком расслабленным для человека, чья рабочая неделя ещё не закончилась. За ужином, наскоро выдуманным из того, что было в холодильнике, он с воодушевлением рассказывал о сегодняшнем задержании:
— И вот те, что ломбард обнесли, засели в баре. Я Дубина за шкирку и туда. Хотел, значит, — он поудобнее закрутил спагетти на вилке, прожевал и продолжил: — Как обычно дверь выбить, мол, нечего барагозить, ребятки, а она хлипкая какая-то оказалась, у меня там нога застряла, представляешь? Дима в шоке, а я же не сказал, что полиция, так меня с той стороны за ногу схватили и тянут. Вытянули, как репку, а я им ксивой в морды. Взяли их, в общем, полдня сидели оформляли.
— Плюс одна занимательная байка, — задумчиво протянула Юля, гоняя макароны по тарелке.
Аппетит пропал совершенно. Гром был какой-то счастливый, и ей бы только радоваться, но противный червячок сомнения, что всё это не её заслуга, уже поселился в сердце и голове, не давая смотреть на него как раньше. Доверие, доверие, и ещё раз доверие, повторяла она про себя. Игорь же не только мой личный. У него могут быть дела и другие знакомые, увлечения. Только он что-то тебе об этом не рассказывает, тут же вторило противное подсознание, посыпая открытую рану солью.
— Что-то случилось? Достали? — Игорь задумчиво смотрел на Юлю, пытаясь по мимике и позе считать, что же её расстроило.
— Не знаю, — честно призналась Пчёлкина. Ну и где её хвалёная смелость и дерзость, когда надо задать важный вопрос и разом решить все проблемы словами через рот?
Но она лёгких путей не искала, потому хотелось самостоятельно вывести Игоря на чистую воду, и если, не приведи святой словарь Даля, худшие опасения окажутся правдой, организовать такую месть, что Грому и не снилось, а все преступления, которые он раскрывал, покажутся ему лишь лёгкой забавой. Охотничий азарт правды уже был тут как тут, потому Юля отмахнулась от Громовского желания поговорить и обсудить. И вообще, откуда это вдруг в нём? Раньше же слова из него было не вытянуть — сидел всегда и смотрел на неё умными глазами и молчал, мол, чего ты тут кипятишься, я и сам это понимаю, но сказать не могу. Синдром собаки, блин.
— Устала просто. Давай на выходных никуда не пойдём, а просто дома останемся? — закинула удочку Юля. На все выходные дома, а там, может, и
интересные уведомления на телефон Игоря поступят. Хотя лезть в переписки Пчёлкина считала верхом недоверия и ревности, спокойно на странное поведение Грома она смотреть не могла.
Гром пошкрябал загривок, о чем-то крепко задумавшись.
— Как захочешь, можем все выходные вообще из кровати не вылезать, — поиграв бровями, предложил Игорь, чмокнув Юлю в протянутую ему ладонь.
Пятница прошла ничем не примечательным будним днём, запомнившись только вечером и ночью.
Около часа Юля варилась в кипятке горячей расслабляющей ванной. Духота пропахла кофейным гелем для душа и немного травяным шампунем. Выплыв из ванной с высоким тюрбаном на голове, она, как и была в одном полотенце, ничком упала поперёк кровати, не в силах даже натянуть домашнее. Игорь не заставил себя долго ждать, через несколько минут появившись в спальне.
Он лёг рядом, любовно осматривая довольную Юлю. Не мог он не заметить, какая задумчивая и будто бы раздражённая чем-то она была в последнее время, но списывал всё это на работу. Аккуратно очертив грубыми костяшками линию челюсти и шеи, Гром успокаивающе стал поглаживать ключицы, видя, как довольство на Юлином лице приобрело какие-то слишком хитрые оттенки.
— Так хорошо напарилась, что даже плохо? Голова не закружилась? — аккуратно развязывая полотенце на голове поинтересовался он.
Пчёлкина вздрогнула, когда мокрые волосы упали на плечи, приятным контрастом охладив их. По телу разливался приятный жар, сохранившийся от горячей ванной и приятных прикосновений Игоря. В тот самый миг не было никаких подозрений, они все испарились, вытравились Громом и его сильными уверенными руками.
Подвинувшись к девушке ближе, Игорю прижался к ней, обнимая и заключая в кольцо, из которого выхода не было. Единственный вариант — прижаться ближе и выгнуться, притиснувшись к Грому всем телом, и, для верности закинув на него ногу, ощутить мягкое, но уверенное прикосновение губ.
Полотенце неудобно скомкалось под Юлей, она неудобно вывернула руку, чтобы его достать, но Гром был быстрее — распутав нехитрый узелочек, он склонился над Пчёлкиной, окружая девушку собой: губами он с рвением первопроходца изучал шею, бьющуюся жилку и ключицы, пока ладонями мял талию и бёдра.
В голове отчётливо стучал пульс, и Юля чувствовала, как у Игоря частит сердце. Мелькнула непрошенная мысль: а вдруг он
вот так ещё с кем-то, но она усилием воли отгоняла эти сомнения, только не сейчас, только не тогда, когда они наконец-то дорвались друг до друга впервые за несколько дней.
Оставаясь нагой перед полностью одетым Игорем, Юля не чувствовала и капли стеснения, хотелось только, чтобы он поскорее разделся, дал вплавиться кожа к коже, ощутить, что и ему всё нравится, что и ему хорошо рядом с ней. Юля всхлипнула, вскинув голову, пока Игорь распалялся и покрывал жадными поцелуями грудь и живот, подрагивающий от приятной щекотки. Он зашипел, когда девушка слишком сильно сжала его волосы на макушке, только бы он ни на миг не отстранялся.
— Майка, Горь, сними, — мяукнула Юля.
Игорь одним движением стянул мешающуюся вещь и вернулся к Пчёлкиной, что уже повисла на нём маленькой коалой, обхватив руками за шею и сцепив ноги в замок у него на пояснице. Ну наконец-то, пронеслось у неё в голове, когда она мстительно проехалась ноготками по его спине.
В голове пусто, ни единой связной мысли, только желание быть рядом и затопить друг в друга нежности, страсти места не было никакого. Подтянув Юлю выше по кровати, чтобы ноги не затекали, отвлекая от самого важного, Гром любовно приник к губам. Девушка нетерпеливо ёрзала под Игорем и улыбалась в поцелуй, жаркий и сильный. Дышать было нечем, каждое движение губ как последнее, но где-то внутри было тихо и спокойно, как бывает только с по-настоящему любимым человеком.
Откинувшись на подушку, Юля огладила раскрытыми ладонями чужую грудь, игриво сжав мышцы, обвела контур пресса и спустилась ниже, собственнически пролезая под пояс домашних шорт.
— Люблю тебя, Юль, — выдохнув в губы, Игорь отстранился, чтобы избавиться наконец-то от одежды и закончить с приготовлениями.
Пчёлкина прикрыла глаза, наслаждаясь теплом, опустившимся вниз, и сладким чувством предвкушения большего. Вот сейчас будет лучше, сейчас будет жарче и ближе. Она будто бы стыдливо свела колени, захотелось чуть поиграть, пока Игорь не навис сверху, коснувшись губами сначала одного колена, потом другого. Скользнув выше и привычно устроив большие пальцы на выпирающих тазовых косточках, он медленно повёл руками обратно, вклиниваясь между её ног. Длинные грубые пальцы вдруг стали аккуратными и заботливыми, мягко возвращая былой градус возбуждения Пчёлкиной.
— И я тебя, — заглушив полу-стон первого движения поцелуем, Юля полностью отключилась от окружающего мира. Хотелось, чтобы эти конкретные минуты, пока они стали одним целым, пока есть только они вдвоём и безудержное желание дарить друг другу любовь и ласку, никогда не заканчивались.
***
Первые несколько дней новой недели Юля старалась заглушить все попытки подсознания заподозрить в чём-то Игоря, она буквально по рукам себя била, чтобы не залезть в его телефон, валяющийся как назло где попало. Но в среду Игорь снова ушёл с работы
намного раньше обычного, а домой вернулся только через несколько часов, сияющий улыбкой и пахнущий каким-то незнакомым гелем для душа.
В ту же ночь было решено провести настоящее расследование. Проследить за Громом не составило совершенно никакой проблемы, только вот не запутаться в дебрях дворов и проходов — та ещё задача. Какие-то складские помещения, частично даже заброшенные, заставляли Юлю покрепче стискивать перцовку, с которой она никогда не расставалась. Вокруг ужасно воняло рыбой, приходилось прыгать по дощечкам, чтобы не запачкать обувь в грязи. Впереди ясно хлопнула металлическая дверь ангара, за которой скорее всего Игорь и скрылся.
В ближайшей подворотне ждать пришлось долго. Юля попросила отписаться Грома о том, когда он с работы будет идти домой, она бы, может, его на машине подхватила бы где-нибудь. Ключевое слово — может быть, потому что в этот самый момент она увидела Игната, с деловым видом выходящего из того самого ангара. За ним потянулись несколько мужиков со спортивными сумками, обсуждающими прекрасную сегодняшнюю тренировку. Бустер с деловым видом попрощался с ними, замкнул ангар и тоже свалил куда-то в закат. И вот тогда паззл сложился.
Так вот значит что. Игорь просто ходил к нему в зал пар выпустить? А почему не рассказал? Гром, сука, любитель всё держать в себе и ничего не рассказывать. Ну почему так сложно просто сказать, Юленька, на работе задолбали, я в зал с мужиками чуть поспарингуюсь, не хочу на тебе срываться, а злость выплеснуть где-то надо. Шахматист хренов, думал, что она ничего не заметит. Внутренне она ликовала — ещё одна загадка разгадана, и ответ оказался не так страшен, как мог бы быть.
После радости и ликования пришло желание Игоря как-то проучить. Ну хотя бы чуть-чуть. Совсем малость, просто чтобы понял, что если нужно, Юля всё равно всё узнает. И тогда у неё созрел план.
***
Каждый план — лишний повод закупиться в магазине новой одеждой, потому она не стала себя ограничивать. Уже на следующий день она крутилась перед зеркалом в прекрасных свободных шортах с разрезами для удобства по бокам и спортивном топе, почти полностью выглядывающем из-под специальной майки.
День понадобился на то, чтобы уломать Игната провести это показательное выступление. Ему и самому было весело посмотреть на этот цирк, что развернётся у него в зале, тем более с участием друга детства.
Спортивная сумка оттягивала плечо, пока Юля шла запутанными коридорами от чёрного входа, через который её пустил Игнат, к раздевалкам. В таком виде она точно привлечёт максимальное внимание, но в любом случае все участники предупреждены, что излишние намёки в её сторону отпускать не стоит — Игорь может шутки не понять. Красные шорты и топ в сочетании с угольно-чёрной майкой смотрелись так, будто она роковая мстительница на спортике. Приблизительно так оно и было.
Несколько рингов были заняты, свободным остался только самый маленький, куда и забралась Юля с Женей, Штангой, если припомнить его кличку здесь. Девушка хищно улыбнулась, когда на дальнем заметила Игоря, всецело поглощенного спаррингом.
Высокий, головы на полторы выше Пчёлкиной, Штанга был по-змеиному гибким и будто бы текучим. Понимая, что всё это по большей части постановка, они начали с разминки, после чего он уже всерьёз стал показывать ей несколько приёмов, которые помогут девушке в тёмной подворотне. Их валяние по рингу стало привлекать всё больше внимания. Зрители потянулись со всего зала, с заинтересованными улыбками наблюдая за тем, как Юля пытается выпутаться из захвата. Получилось, при подсказках из зала, раза с третьего.
— Малыш, а может, мне подняться, я бы тебя не только таким приёмам научил. Поработали бы в партере с тобой, — донеслось из зала под одобрительный гогот мужчин.
Захваченная происходящим на какой-то миг она и забыла, зачем вообще сюда пришла, настолько адреналин ударил в голову, пока кто-то сзади не схватил её поперёк туловища, чуть приподнимая над землёй. Женя был перед ней, значит, там был кто-то чужой и неизвестный. Выгнувшись, она затылком ударила предположительно в нос обидчику и пятками по голеностопу, тот неожиданно знакомо охнул и отпустил. Не сразу встав на твердые ноги, Юля покачнулась, удержавшись за канаты, и обернулась.
Гром, блестящий от пота голым торсом, наклонился вперёд, зажимая нос рукой, по ней одна за другой на ринг капали капли крови. Подняв на девушку нечитаемый взгляд, он схватил полотенце, которое ему кто-то подал, и тут же зажал переносицу.
— Можно было обойтись синяком, — прогнусавил Игорь через пару минут, когда сидел на лавочке и морозил нос пакетом со льдом.
— А вот не надо было… А вот надо мне было сразу всё рассказать, — скрестив руки на груди, вскинулась Юля и тут же пристыженно добавила: — Прости. Не надо было ко мне в такой момент со спины подходить.
— Я просто когда увидел
в чем ты и
как на тебя смотрят… Я тебя хотел просто в раздевалку отнести, подальше от них, — он кивнул в сторону нескольких мужчин, тягающих штанги в соседнем закутке.
Многие из них теперь, проходя мимо, одобрительно кивали Юле и показывали большие пальцы. Мол, не все из нас так Грома отделать могут, а ты с первого раза.
— Почему сразу не сказал?
— Ты бы не разрешила. Я сюда хожу пар выпускать, на работе же теперь, будь неладен Дубин, по протоколу работаю, а здесь хоть помутузиться всласть могу, чтобы всё это домой не тащить. Ты бы закатила скандал, что мне просто мордобоя не хватает и причитала бы на каждый синяк, который я здесь получил. Не так говорю, что ли? — поинтересовался Игорь у скривившейся Юли.
— Я бы…
— Не-не-не, я эту песню знаю.
— Выставляешь меня истеричкой.
— Понимаю, что ты заботишься, ауч… — Игорь потихоньку ощупывал вспухший нос. — Кто-то умеет носы вправлять? — раздалось на весь зал. В ответ ему, словно эхо, присутствующие зашлись одобрительным улюлюканьем в честь Юли, от стыда покрасневшей, как помидор.
