Тепло родных душ

Нервное возбуждение накрыло Диану и Макса ещё с вечера. Встревоженные новостью, что поездка в парк аттракционов всё-таки состоится, улечься спать они не могли до поздней ночи, тогда как у Игоря единственным желанием было упасть в кровать и не двигаться часов так девять, чтобы наверняка вернуться в форму после рабочей недели. Девяти часов не получилось — с утра пораньше эти два маленьких чудовища пришли к родителям в кровать и улеглись точно посередине, сдвинув бедного Грома на самый край — будто бы ему таких акций от Юли не хватало. Одна была надежда, что мелкие умотаются за день и позволят родителям хотя бы отдохнуть нормально. Эта надежда умирала в Юле и Игоре каждый раз, когда после какого-нибудь аквапарка, выезда на дачу или парка аттракционов дети ещё были полны сил, в отличие от них самих. С заднего сидения Нолик и Симка рассказывали про устройство микроволновой печи, холодильника и телевизора, пока они плелись в пробке. Полчаса понадобилось Игорю, чтобы в лабиринте парковки ухитриться найти свободное место и втиснуться в него, не зацепив ни малютку матиза справа, ни внушительный мерс слева. Только с помощью руководящей с улицы Юли получилось не поцарапать ни одну из машин. — Хочу на горки, горки-горки-горки, — наперебой кричали Макс и Диана, как только их высадили из детских кресел на заднем сидении. — День будет долгим, — хмыкнул жене Игорь, когда неугомонная парочка побежала ко входу в парк, сделанному на манер древнего замка с витражными стекляшками окон и кукольным царьком, наблюдающим за всем из высокой башни. — Не убегайте далеко! — А ты как думал, — поправляя солнцезащитные очки, Юля полезла в бардачок, вытаскивая всё, что может понадобиться. Салфетки, антисептик, в небольшой рюкзак к Игорю также перекочевали несколько бутылок воды, пара булочек и детские хлебцы на перекус, провода зарядки, сигареты Игоря, которые он постоянно где-то забывал и многое-многое другое, в том числе и небольшая аптечка. Юля каждый раз собиралась будто бы в небольшой поход, и первое время муж над ней посмеивался, пока однажды не оценил все достоинства такого подхода, умудрившись за один вечер порезаться ножом в управлении и отравиться в непроверенной шавермой. Игорь парки аттракционов любил всем сердцем. Несостоявшуюся поездку в Диснейленд, о которой грезил до сих пор, он даже в сорок с лишним лет вспоминает чуть ли не со слезами на глазах. Понимает конечно, да и тогда понимал, что они бы с отцом никуда не поехали, но всё равно по-детски обидно, что хочется, как любит это делать Диана, закатить истерику и топать ногами, пока не сделают так, как душеньке его угодно будет. Юля как-то пообещала, что они обязательно закроют этот гештальт, но пока то отпуск в неподходящее время, то у детей какие-то проблемы. Поэтому Гром уверился в том, что эта поездка так его мечтой и останется. — Ну где вы там, пап, быстрее, — схватив отца за руку, Макс с силой потянул его за собой, чуть не пропахав носом асфальт, если бы Игорь вовремя не подхватил его и не поставил в вертикальное положение. Макс, будто ничего и не заметив, вцепился в руку маме, пока сестра подталкивала Юлю в поясницу. — Не убегут от вас карусели, что вы творите? — удивился такому рвению Игорь. — Там всю сладкую вату без нас съедят, — уверенно заявила Диана. — И молочный коктейль выпьют. — Что я говорила по поводу сладкого, Динь? — укоризненно напомнила Юля. — Что-то одно, иначе опять живот болеть будет. Ты же не хочешь опять несколько дней есть только пресную кашу? — Не хочу, но вату и коктейль хочу, — начала канючить девочка, накручивая длинную косичку на палец. — Началось в колхозе утро, — вздохнул Игорь, прямо нутром почувствовав, что концерт по заявкам в исполнении Дианы ещё предстоит. — Где там кассы? Сначала на автодром или на колесо обозрения? — переключила внимание дочери на аттракционы Юля. Всё вокруг полнилось детской радостью, если бы здесь были накопители, как из «Корпорации Монстров», каждый заполнялся бы энергией почти мгновенно. Крики и визги особенно усиливались, когда семейство Громов проходило мимо огромных горок, летучего корабля или огромных башен, чьи установки за несколько секунд ухали вниз и поднимались на неимоверную высоту. Игорь парки аттракционов просто обожал, когда дети были хотя бы на годик младше — можно было спокойненько посидеть на лавочке с Юлей в обнимку, пока малые возятся в многоуровневой комнате с различными полосами препятствий и бассейнами, полными шариками. В том возрасте они обожали небольшие круговые карусели с ненастоящими, но такими красивыми резными лошадками и каретами, любили крохотных тихоходных пони, на которых и катались чуть ли не часами. Теперь же Масяня и Динамо требовали хлеба и зрелищ: если лошадь, то такая, на которую даже Игорь без подстраховки не заберётся, если горки — то обязательно с мёртвыми петлями. И всего этого желательно в один день и в одну секунду разбежавшись по разным углам парка, чтобы родителям прибавить седых волос и убавить количество бесконечных нервов. — Мишку хочу, — Диана будто вросла в землю рядом с одним из многочисленных тиров. — И кота. Пап, выиграй мне единорога! Все проходящие мимо дети заглядывались на огромных роботов, котов, гусей и медведей, огромное количество более мелких игрушек, выстроившихся на полке для призов. Они притягивали их внимание, и бедные родители стремились поскорее увести своих чад в другую часть парка, чтобы не оставить все сбережения и отцовское самолюбие в этом тире. Девочка же завороженно смотрела на огромного плюшевого единорога с ярким радужным хвостом, рогом и копытами. — Какой он пушистый, пап, хочу-хочу-хочу, — дёргая отца за шлёвку ремня, Диана глянула на него вверх самым жалостливым взглядом, на который только была способна. Именно таким выражением лица можно было упросить маму лечь на полчасика позже, с отцом же, состроив подобную мордашку, можно было делать всё, что маленькой капризной душе угодно. — А я пострелять хочу, — Макс уже влез на специальную лестничку, сделанную специально для детей, чтобы те дотягивались до стойки. — Три попытки, — заявила Юля, протягивая разморённому жарой и уставшему подростку за стойкой несколько купюр. — Ты думаешь, мне одной не хватит, чтобы игрушку выбить? — недоумённо поинтересовался Гром, уже зарядив свою винтовку и взвешивая её в руках. — Не ты один в нашей семье стрелять умеешь, забыл, кто твой тесть? — отложив очки и отставив подальше сумку, заявила Юля. — Ещё посмотрим, кто что настреляет. Первым дали пострелять Максу под чутким руководством отца. Тот хранил молчание и состроил настолько серьёзную физиономию, будто был на настоящей охоте и выслеживал трофей всей своей жизни, а не пытался попасть по специальным ярким банкам, выстроившимся в ряд. — Принимаем устойчивое положение, — положив свои ладони поверх детских на оружие, начал объяснять Игорь. — Глаза не закрываем, при выстреле на секунду замираем. Первый выстрел попал в цель по касательной, пошатнул банку, и она всё же упала на пол. — Видели, какой я меткий! — ликовал Макс. — Всё, теперь я сам, — отмахнулся от отца мальчишка, отодвигая его руки от винтовки. С помощью Игоря попав по шести из десяти мишеням, Макс выиграл небольшого пластикового робота в красно-синих цветах. Юля всё это время успокаивала расшалившуюся Диану, которой не терпелось заполучить огромного единорога, и ей было абсолютно всё равно, каким способом. Общими усилиями и ещё несколькими купленными попытками, Громы на пару всё же смогли выбить этого единорога. На ощупь он был в десятки тысяч раз лучше, чем на вид. У родителей создалось такое ощущение, что Диану просто от счастья прямо на этом же месте разорвёт, столько было искренней радости в её глазах в тот момент. Чуть не задушив отца, она повисла на его шее, схватила единорога и потащила за собой брата к ближайшей карусели. Добравшись до цветастого автодрома, они организовали настоящую баталию: Игорь, завернув сына во все возможные ремни безопасности, улепётывал от жены и дочери, занявших другую машинку, под их коварный смех. Несколько кругов на цепной карусели, и дети всё чаще стали оглядываться на вкусные запахи, распространяющиеся от лотков с кукурузой, сладкой ватой, попкорном и другими вкусностями. — Ма-ам, а можно? — ткнула пальчиком Диана в меню на огромный бокал молочного коктейля с шапкой из взбитых сливок, несколькими печеньями, шоколадным сиропом и посыпкой из зефирок. — Мы ведь уже договорились на сладкую вату, солнце, — тяжело вздохнула Юля, оглядывая на приемлемость детское меню в кафе, где они решили немного передохнуть. — Ну ладно, — вздохнула девочка, и тут же переключилась на котлету в виде кошачьей мордочки. — Но тогда самую-самую большую. Когда перед детьми наконец-то поставили тарелки с едой, на которые они голодно накинулись тут же, Юля удалилась в туалет на несколько минут выдохнуть и умыться. Игорь, вытянув шею, проследил за тем, как жена скрылась за поворотом, и тут же подвинул желанный коктейль дочери. Сам он был неравнодушен с таким сластям, но когда Диня глядит на него огромными кошачьими глазами, выпрашивая хотя бы один глоточек — он сдавался без боя. Диана тут же запустила большую ложку в шапку сливок, слизав их за один раз, тут же измазавшись белым кремом. А затем в пару глотков вытянула через трубочку половину бокала. Только Игорь успел вытереть ей салфеткой щеки и нос — как на горизонте появилась Юля. — Ей можно, а мне колу нельзя, — насупившись обиженным ёжиком, Макс зло отодвинул от себя тарелку. — Я наелся. — Будет тебе кола, только маме молчим, поняли, партизаны? Подозрительно глянув на отца, Максим серьезно кивнул и вернулся к поглощению картофельного пюре. От Юлиного же внимательного взора не укрылось, что коктейля у мужа уже не осталось, хотя он был любителем растягивать удовольствие. Значит, ему кто-то помог, и этот кто-то сейчас совершенно бесстыдно лучился от счастья и благодарно поглядывал на отца. Ну и ладно. Если у неё опять будет болеть живот — Игорь будет разбираться с последствиями, баста, с неё хватит. Прогулявшись по парку, Юля с Игорем хотели уже потихоньку выворачивать в сторону выхода, невзначай уводя детей подальше от каруселей. Взрослых от целого дня на жаре начинала накрывать усталость, но дети, после перекуса уже подзарядились энергией и готовы были к новым свершениям — им хоть бы хны, только бы родители под ногами не мешались, да газировка, чтобы жажду утолить, не заканчивалась. Огромная сладкая вата была съедена в считанные минуты, стоило только отдать двойняшкам ярко-розовое облако на палочке. И вот здесь, на небольшой, вымощенной плиткой площади, двойняшки встали как вкопанные, задрали головы высоко вверх. Макс, придержав яркую кепочку на затылке, ткнул пальцем в высоченный Летучий корабль, мерно раскачивающийся в вышине. — Па-ап, пошли. — Нет, — даже не глядя на мужа и детей, заявила Юля. — Нет, нет и ещё раз нет. — Да вы боитесь просто, — подначивала родителей Диана. — Мамуль, либо сюда, либо на вот те горки. Где-то справа прогрохотала вагонетка американских горок, и настолько сильно они скрипели, настолько жалобно, что родители всё больше склонялись к сравнительно безопасному и медлительному Летучему кораблю. Их настораживал только оглушительный крик, доносившийся как с корабля, так и с горок. — Уверены, что никому плохо не станет? Обещаете? Только после этой качели домой. — Мам, ну пожалуйста-пожалуйста, — заголосили они, уже схватив отца за руки и утягивая к небольшому домику кассы. Игорю делать было нечего — Юля осталась ждать их внизу, надеясь, что обойдётся, а материнское сердце трепещет просто по привычке, а не чует, что кому-то станет плохо. Надо было их не слушать, думала она, пока доставала поближе влажные салфетки и воду, готовясь к самому худшему. Правда, если бы не отпустила, то весь оставшийся день, а может быть ещё и следующий пришлось бы успокаивать детей, которым не дали то, чего они хотели. Если бы Игорь был сам — была бы лёгонькая приятная прогулочка, он наслаждался бы мгновениями невесомости и мерным шагом карусели. Но рядом сидели дети, которых он всё равно держал в специальных креслах несмотря на всё крепления и ремни безопасности. Макс радостно кричал каждый раз, когда качели взмывали ввысь, он получал удовольствие, хоть и не рвался на этот аттракцион. Диана же, больше всего желавшая покататься на чем-нибудь большом и взрослом, сейчас сидела низко опустив голову и изо всех сил вцепившись в кресло. Она ни на секунду не открывала глаза, а на лице выражение было затравленное. Только бы всё это поскорее закончилось, говорила вся её поза. Игорь надеялся, что плохо ей станет уже после того, как они сойдут на твёрдую землю. Заплетающимися ногами они втроём спустились с корабля, Макс не переставая смеялся, адреналин продолжал своё действие в крови. Диана же бледнела с каждой секундой, и пока они нестройной гурьбой добрались до лавочки, где их дожидались Юля в обнимку с единорогом, девочка уже начала зеленеть. Игорь, заметив. что дочери явно нехорошо, подхватил её на руки и ускорил шаг. Ещё несколько секунд назад пышущая радостью мордашка дочери теперь приобрела нездоровый оттенок, губы стали абсолютно белые, на лбу выступила испарина. — Мам, — успела пробормотать Диана, перед тем как схватиться за живот. Громам повезло, что туалет был недалеко и они успели добежать до него прежде, чем Диану вырвало. В этот момент Юля проклинала и чёртову сладкую вату, и чертову карусель, и Игоря, который это всё разрешил. И себя, конечно же, в первую очередь — она закрыла на это глаза и допустила, а ведь могла настоять на том, чтобы вообще поехать домой. Она раз за разом умывала дочку, держала дрожащей рукой бутылочку с водой и надеялась, что Диана сейчас не заплачет, не ухудшит своё состояние ещё больше. Как только Диана пришла в себя, на порозовевшие губы вернулась робкая улыбка. Юля сдерживала себя изо всех сил, чтобы не закатить скандал тут же, но Игорь уже всё понял, затылком буквально почувствовал тот самый взгляд жены, прожигающий череп прямо до самого мозга. Ну что поделать, понадеялся на русский авось, на то, что пронесёт и ничего плохого не случится. — Поехали домой? — ласково поглаживая дочку по спине, Юля усадила её на лавочку. — Мам, а где мой Единорог? Он потерялся… — Диана еле сдерживала слёзы, остренький подбородок затрясся. — Я без него никуда не поеду, — тянула ломающимся голоском она, жалобно смотря на маму, папу и брата. Макс, нахмурившись, пинал кроссовком небольшую выбоинку в каменной плитке, и вдруг его осенило. — Он около карусели, я сейчас принесу, Динь, не плачь только, — мальчишка сорвался с места. — Макс, подожди, — не успел остановить его Игорь, пришлось просто последовать за ним. Выглядывая родную кепочку в огромной толпе, непрерывно курсирующей между аттракционами и разнообразными ларьками, в какой-то момент он потерял её из виду. Но через мгновение раздался такой детский вой, будто сирену при химической атаке включили. Именно на этот звук побежал Игорь, надеясь, что это не Макс. Как и всегда закон подлости себя оправдал — растянувшись на земле во весь рост, мальчишка ревел белугой не в силах встать, рядом с ним уже кудахтали какие-то мамочки, нервно оглядывая толпу в поисках родителей пострадавшего. Подхватив сына руки, Гром на секунду отвёл взгляд — колени разбиты были в мясо, живот счёсан, а подбородок подбит. Быстро глянув в распахнутый рот, Игорь небеса возблагодарил, что он не прикусил себе ничего и не раскрошил зубы. — Это, кажется, ваше, — Игоря похлопала по плечу какая-то девушка, протягивая Единорога. — Вы забыли, — сочувственно глядя на мужчину, произнесла она. Он смог только благодарно кивнуть и взять игрушку подмышку, чтобы не мешала. Макс продолжал реветь на ухо, судорожно вцепившись в отцовские плечи. — Ну тихо-тихо, больно, знаю, что больно. Я тоже колени разбивал, домой приедем, прям покажу, у меня шрамики остались. А глянь на бровь, видишь, — Макс закопошился, отлип от отцовской шеи и оглушительно хлюпнул носом. — Это я с вишни на даче упал, прям с двух сторон разодрал себе голову. И живой, ну всё тихо. Вон, глянь, мама уже нас ждёт, — тут оптимизма в голосе Игоря совсем уже было не слышно. Погуляли, блин. Диана тут же вцепилась в игрушку, и стала сочувственно поглаживать брата по руке, пока ему антисептиком обрабатывали все повреждения. — Жжётся, — хныкал он, пока Юля старалась промыть раны и душа на колени, только бы сыну стало легче. — Ничего, это лекарство всю грязюку убирает. Терпи казак, атаманом будешь, — увещевал Игорь, пока Макс крутился на его коленях, не давая прикоснуться к ногам. — Ну всё, тихо, — посерьезнел мужчина, и мальчонка замер, продолжая слёзно икать. Через несколько минут, когда они в полной тишине сидели в машине и переваривали всё произошедшее, зазвонил телефон Игоря. Все вздрогнули, очнувшись от оцепенения. — Да, пап? — он тяжело вздохнул, постукивая пальцами по рулю. — Как у вас там? — Давай я тебе малых дам, пусть сами рассказывают, — Гром включил громкую связь и передал телефон в протянувшиеся с заднего сидения руки. — Меня стошнило после карусели, а Макс, когда бежал за моим Единорогом, разбил коленки, а ещё подбородок, — перечисляла все самые значимые моменты дня Диана, на что из телефона была тишина. Видимо, Константин пытался переварить и осознать. — Меня саму стошнит сейчас, поехали домой, — повернулась Юля к мужу. Дома ей понадобится несколько часов тишины и одиночества, ну и пара бокалов вина, чтобы снять напряжение.