***
День был поистине тяжёлый. Стрелков, улыбчивый хрыч из Москвы, давший понять, что один неверный шаг, и это дело перейдёт в его собственность, Дубин, носящийся вокруг и выматывающий одним своим существованием. Игорь напоминал себе Волка из какой-то шутки, которую ему показал в курилке Цветков, того самого, что терпел-терпел, а потом снова терпел-терпел. Не особо порадовали и камеры слежения, на которые он возлагал большие надежды — затерявшись во дворах, они скрылись, и следов уже было не найти. С тяжёлым сердцем он шёл домой по подворотням. Ночной Петербург нравился Игорю даже больше, чем закатный, когда небо окрашивается лиловым, малиновым, но сначала персиковым, собирая палитру художника, зациклившегося на тёплых оттенках. Холодный балтийский климат плохо подходил для аллергиков и других болезных, но для Игоря это был дом. Не ко всем приветливый и не для всех уютный, но родной, даже когда прохладный ветерок забирался под застёгнутую куртку, заставляя повыше подтягивать воротник, закрывая шею. Дворики и арки становились в несколько раз опаснее с приходом темноты, когда многие вдруг решают, что ночь поможет им скрыть свои секреты, спрятать преступления и уйти от ответственности. Сам Игорь не боялся, не к лицу такое, его оружие всегда с ним — два кулака, бинты в бездонном кармане, уходящем, кажется, в подкладку. И ноги, конечно же, которые в случае особой необходимости могут унести его крайне далеко от превосходящего числом или возможностями противника. До дома и любимой ванной, где можно было расслабить мышцы и отогреть косточки, оставалось всего ничего — только длинная арка, в конце которой горел путеводной звёздочкой одинокий фонарь. Видно было, как вокруг света вьются многочисленные мошки, москиты и другие раздражающие насекомые, названия которых Игорю были не интересны. — Милая, кис-кис-кис, куда спешишь? — послышалось слащавое, разносясь по эхом по арке. Игорь замедлил шаг, заметив впереди группу сидящих на кортанах парней и стучащую каблучками девушку, что испуганно замерла и попятилась. Парни резко подорвались, резко окружая ту, один из них, первый на очередь раздачи пиздюлей, толкнул хрупкую фигурку, отчего та пошатнулась и гулко стукнулась коленками о брусчатку. — Вызовите полицию, пожалуйста. Девушка кротко обернулась, страх на её симпатичном личике, обрамлённом упругими светлыми кудряшками, сменился надеждой. Опасно таким красавицам по дворам ходить, уж лучше потратиться на такси, что привезет прямо к подъезду. — А полиция уже тут, — пробормотал Игорь, повернул кепку козырьком назад и ринулся вперёд. Хватило всего лишь пары ударов, чтобы самый говорливый сложился пополам и закрылся руками, прося пощады. Второй получил в челюсть, с трудом опёрся о стенку и схаркнул кровавую слюну вместе с куском зуба. Третий под шумок сбежал сверкая пятками, что явно не понравилось последовавшим за ним пострадавшим. — Всё хорошо? — растирая свезённые костяшки обратился Игорь к девушке как можно мягче, понимая, что реакция после пережитого стресса и увиденной картины может быть самая разная. — Давайте я вам такси вызову. Если хотите, можем у меня подождать, я живу вот в этом доме. — А вы правда из полиции? — бросив смущённый взгляд из-под чёлки, спросила девушка. — Правда-правда, — Игорь подтвердил свои слова, показав удостоверение. — А ещё у меня есть пластыри и чай. — Спасибо, — улыбнулась она. — Я Катя. Девушка от предложения не отказалась, видимо, была настолько напугана, что не побоялась идти к своему совершенно незнакомому спасителю и спокойно последовала за ним наверх, на последний этаж старенького, ещё дореволюционного дома. Она с интересом оглядывала чуть обшарпанную лепнину на потолке, сохранившуюся и в этом доме. Правда, окна, которое всей душой любил Игорь, здесь не было, приходилось довольствоваться новым скучным прямоугольным пластиком, общая планировка походила на старую квартиру, но, ванная всё же была в специальной комнате, а не посреди гостиной. Только когда захлопнул за гостьей дверь, Гром вспомнил, какой бардак оставлял утром: по журнальному столику были разбросаны документы и фотографии из дела поджигателей, грязные носки валялись многочисленными розочками и под диваном и даже посреди крохотного коридорчике на кухню. Одним движением Игорь сгрëб все бумаги в папку и отложил на ближайшую полочку. — Присядь, я сейчас всё принесу. Скинув куртку и кепку, Игорь направился на кухню, где хранилась вся его нехитрая аптечка, состоящая из обезболивающих, бинтов-пластырей и разного рода антисептиков. Поставив кипятиться чайник, Гром вернулся в гостиную, где ждала гостья. — Сильно испугалась? Меня Игорь, зовут, если что. — Не успела, если честно, — опустив глаза, ответила та. — Ты, можно ведь на ты? Очень вовремя появился. Щиплет. Девушка неприязненно зашипела, когда ватка, смоченная антисептиком, прижалась к кровоточащей ранке. Катя скривилась, пережидая неприятные ощущения, но уже через несколько минут, когда всё было обработано, она могла похвастаться аккуратными пластырями с машинками на обеих коленках. — У тебя дети есть? — задала она невзначай вопрос. — Гол как сокол, не женат и никогда не был, детей тоже не имею. Может, они и есть, но я об этом не знаю, — усмехнулся Игорь. — Чай или кофе? И надо всё же вызвать такси. — Чай, — улыбнулась Катя, кокетливо заправляя за ухо кудряшку. На кухне ни в одном из шкафов не обнаружилось ничего похожего ни на чай в каком-либо из его вариантов, ни на кофе. Гром пытался судорожно отыскать что-нибудь стоящее, девушка в самом деле оказалось крайне симпатичная, хотелось продлить знакомство. — Чая нет, могу предложить кипяток, — крикнул Игорь, чтобы его услышали в другой комнате, но ответом ему был только звук закрывшейся входной двери. — И вот что со мной не так, — пробормотал он, усаживаясь на старенькую табуреточку.***
В опенспейсе отдела чувствовалось нездоровое оживление, но Игорю было абсолютно всё равно. С делом не ладилось, да ещё и девушка сбежала, даже не попрощавшись, как будто так и нужно было. Мол, спасибо, добрый молодец, спас от супостатов, а теперь я уйду и даже пока не скажу. Обидно было очень, и не расскажешь даже никому — засмеют. — Игорь, ты видел новое видео Пчëлкиной? — к его столу подлетел Дубин, тыча в лицо телефоном. — Она тоже взялась за расследование дела наших хоккеистов. Ты глянь, это же мой рисунок, — обрадовался он, а потом задумался: — Как как мои зарисовки могли попасть к самой Юле. — А ну дай-ка телефон, — выхватил гаджет Гром и обомлел. На фоне фотографии взорванного банка, уверенно разглагольствуя о неспособности полиции раскрыть очередное дело, стояла Катя. Только почему-то канал принадлежал Юлии Пчёлкиной, а на смену милым светлым кудряшкам пришло алое каре, подчёркивающее высокие скулы и хищную улыбку пухлых красных губ. — И что же теперь делать обычным гражданам, чьи деньги сгорели или были украдены? — она карикатурно пожала плечами. — Твою же мать, — схватившись за голову, Игорь ещё не осознавал, чем в итоге ему выльется спасение девушки в подворотне.***
Уцепившись за эту возможность бульдожьей хваткой, Стрелков притянул его за разглашение конфиденциальных данных, припомнил старые грешки, на которые Фёдор Иванович смотрел сквозь пальцы, и официально отстранил не только от этого дела, но и от работы в целом на неопределённый срок до проведения внутриведомственной проверки. У Фёдора Ивановича не хватало полномочий тягаться с московским выродком, у отца не хватило бы и подавно, да и стыдно было идти к нему с повинной. В итоге же Игорь закрылся на несколько дней в квартире, открыв дверь только Лене, хотя ходили к нему все как на паломничество. Впереди отчётливо маячила перспектива увольнения, а это для него равно концу жизни, в работе он видел еë смысл и своё призвание. Потому, уложив свою бедовую головушку Елене Петровне на колени, Игорь тихонько бурчал себе под нос, рассказывая, как на самом деле материалы попали в сеть. Ей ничего не оставалось, кроме как мерно перебирать чуть вьющиеся прядки и удивляться, какие инициативные и хитрые девушки пошли. Благо, ниточки в его руках какие-никакие вам ещё имелись, поэтому найти адрес Пчëлкиной не составило труда. Достаточно было дождаться вечера, когда она возвращалась со съёмки или работы: понадобилось несколько дней, чтобы понять, что освобождается она приблизительно в одно и то же время. По водосточной трубе на третий этаж подниматься было не так легко, как могло показаться со стороны. Забравшись на небольшой балкончик, совсем крохотный, не развернёшься даже, Игорю пришлось достаточно долго поковыряться в двери и окне, но особой преградой для знающих людей такие препятствия не становятся. Он шагнул в квартиру и тут же сбил какой-то куст в огромной кадке. Видимо, балконом на самом деле не пользовались, раз прямо перед дверью поставили это чудо. Рассыпавшуюся землю он кое-как сгрёб обратно в горшок, остальное же деликатно раскидал, чтобы не так видно было. Ноутбук нашёлся тут же на журнальном столике. Взвесив тонкий корпус в руках, Игорь без сожалений направился в ванную и на полную мощность открыл кран. Приоткрыв устройство, блеснувшее яблочком на корпусе, он направил струю точно на клавиатуру, чтобы вода полностью залила содержимое. Ясно, что полностью он материалы не уничтожит, много чего хранится в телефоне, на разных флэшках и накопителях, в облаке. Но всегда есть то, что не доверишь никому, не выложишь в общий доступ. Да и жалко всё же девчонку, толковые вещи в роликах говорит, только вот не на того напоролась, чтобы как лоха последнего разводить. В крови бурлил адреналин, а в голову ударило какое-то детское ехидство, потому Игорь поставил кипятиться чайник, взял первую попавшуюся книжку с полки и вольготно уселся в кресло, пока в ванной весело журчала водичка, вымывая материалы из ноутбука. Долго ждать не пришлось, меньше чем через полчаса в замке заскрежетал ключ, затем в прихожей гулко застучали каблучки. — Ты вроде чаю хотела? — слишком ласково протянул Игорь, издевательски хлебнув горячим напитком из одолженной кружки и прекрасно чувствуя прожигающий взгляд собственным затылком. — Извиниться не хочешь? — А с чего бы? — Юля продефилировала в комнату, бросила многозначительный недовольный взгляд на перевёрнутый горшок с любимой драценой. — Меня из-за твоих фокусов на неопределённый срок от работы отстранили. — Бывает, — равнодушно пожала плечами девушка и уселась напротив на диван, закинув одну ножку на другую и будто бы невзначай положив рядом с собой перцовку. Стерва, подумал Игорь, с каким-то особым восхищением наблюдал за Пчёлкиной. Красивая — А ты думал, я в ножки брошусь прощения просить? — ухмыльнулась та, отточенным движением поправив алую укладку. — Мне приходится материал разными способами добывать, но тебе спасибо, мне давно так весело не было. — Родная, ещё одна такая выходка, и ты будешь не держать камеру в руках, а сидеть в ней. И это хорошо, что тебе попался я, другой бы действовал совершенно иными методами. — И долго ты это придумывал? — прямо взглянув на нависающего над ней мужчину, поинтересовалась Юля. Непробиваемая, снова восхитился Гром. — Минут десять, как раз пока чайник кипятил и всю грязь из твоего ноута вымывал, ужас просто, сколько у тебя там всякого, — не сдерживая злорадства произнёс Игорь и стал потихоньку пятиться к выходу. Он был прекрасно осведомлён, что женская злость и ярость зачастую разрушительнее мужской, а перцовка в зоне досягаемости прибавляла Юле много очков, поэтому заметив, как ехидство на чужом лице сменяется непониманием, а затем осознанием, он быстренько ретировался из квартиры. Это было не бегство с поля боя, ни в коем случае, это тактическое отступление. Пчёлкина понимала, что ничего хорошего в ванной не увидит, но всё равно решила удостовериться. Ноутбук мёртвым грузом лежал в раковине под бойкое журчание воды. — Ах ты ж сука такая, Гром, — вздохнула она, уже пытаясь прикинуть, как можно этому полицаю недоделанному отомстить.***
Накопать на Грома получилось дырку от бублика. В социальных сетях его либо не было, либо так хорошо шифровался, что даже она найти не могла, хотя Юля склонялась всё же к первому. Номер телефона не пробивался в мессенджерах, были лишь местные новости: то он грабителя какого-то поймал, то серийника, про которого в том числе и сама Юля видео делала. А вот он впечатывает Гречкина-младшего в машину и защелкивает на нём наручники — разлетелось по всей сети. Стало даже немного жалко, хороший, как оказалось, был мужик: кого надо наказывал, некоторых вполне нефигурально, сложные дела раскрывал. Рука все чаще тянулась к телефону, и в конце концов она не смогла больше бороться с соблазном. — Боже, я об этом пожалею, — прошептала она и создала новый контакт, сразу же отправив сообщение: Я не смогла восстановить часть важных материалов, и теперь нескольких подонков не покарают. Ответ пришёл неожиданно быстро: Меня уволили, теперь виновного в поджогах не найдут, а я ещё в десятке дел участвовал. Один-один. — тут же ответила Юля, сама не понимая, почему продолжает этот диалог. Возможно, в нём она как раз увидела ещё одного неравнодушного, пытающегося сделать жизнь обычных людей хотя бы чуть-чуть безопаснее. Мы можем встретиться и поговорить как взрослые люди?***
Теперь, когда работы не было, вставать ни свет ни пора было не нужно, но вымуштрованное за многие годы подобного режима тело всё равно просыпалось с первыми лучами солнца. Если бы они хоть иногда выглядывали из-за плотной завесы облаков в постоянно пасмурном Петербурге, а так просто срабатывали внутренние часы. Встреча с Юлей была назначена на вторую половину дня, и чем ближе к вечеру, тем больше в нём поднималась какая-то доселе неизвестная тревожность. Сейчас он жалел о своей показательной выходке, лучше было с самого начала просто перехватить её где-то, может, поговорить, но не портить чужое имущество и не пугать проникновением в квартиру. Аккуратно выбрившись перед мутноватым зеркалом, Игорь задумчиво застыл перед открытым шкафом. Одежды у него было не так много, дежурные джинсы были в стирке, так как уже просто колом стояли, а большинство маек оказались не первой свежести. Потому пришлось лезть в самые глубины, где-то там у него должны были лежать нормальные парадно-выходные, как их называла теть Лена, джинсы. Наскоро оглядев себя, Гром подхватил узкую коробку ждущую его в прихожей и вышел, надеясь, что разговор получится не самый сложный — с коммуникацией у него были явные проблемы, тем более с девушками, обычно она ограничивалась парой ничего незначащих встреч, когда оба знают, что закончится всё горизонтальной плоскостью. Дальше его выходки в виде нехватки времени, отсутствия внимания и отмены встреч никто не терпел. Кафе, где они договорились встретиться, могло похвастаться огромными панорамными окнами. Как раз такой столик Игорь и занял. Свободное пространство светлых тонов настраивало на положительный лад, за соседними столиками сидели парочки, забежавшие на перекус студенты, кто-то работал, яростно выстукивая по клавиатуре. Юля, будучи девушкой пунктуальной, ждать себя не заставила, потому появилась точно в оговоренные пять вечера. — Привет, — кивнул Игорь и сразу же без прелюдий поставил на стол коробку с новеньким ноутбуком. Такого Пчёлкина точно не ожидала, потому ошарашенно замерла, не успев даже сделать заказ у подошедшего официанта. Видимо, тот понял, что немного не вовремя, потому вежливо откланялся, пообещав подойти чуть позже. — Я бы извиниться хотел. Понимаю, что твой был намного дороже, и информация там была бесценная, но мне сказали, что этот по характеристикам один в один, — продолжал Гром, отводя взгляд, как нашкодивший ребёнок. Видно было, что на самом деле стыдно за свою выходку. — Ты сейчас серьёзно? — с интересом оглядывая коробку, спросила Юля. Видимо, таких радикальных извинений у неё никогда не было, да и не ожидала она, что тот грубоватый мужик, залезший к ней в дом, на такое способен. — Уверен, он обмену и возврату не подлежит, чек я выкинул. Не зная, как продолжать после этого разговор, Пчёлкина решила, что неплохо было бы тоже извиниться. Неловко оправив рукава водолазки, не любила она признавать свои оплошности, Юля откинулась на спинку диванчика: — Я не ожидала, что тебя уволят, правда. Да и проворачивать такое мне раньше не удавалось. Извини, я могу как-то помочь? — мягко, одним уголком губ улыбнулась девушка, понимая, что в силовой структуре у неё рычажков никаких, но всё равно не предложить не могла. — Ситуация не в мою пользу сложилась, одному человеку нужен был повод, чтобы меня отстранить, и он с твоей помощью его нашёл, — в тон ответил Игорь. — Дело это он себе забрал, повесит на кого-нибудь и звёздочку получит, а поджигателя не найдет, то либо наиграется, либо сам погорит. — Мы можем объединить усилия, — перебила его вдруг Юля. — Ты теперь человек независимый, я тем более. Всё сделаем, в полицию передадим, может, и восстановят тебя за такие заслуги. Игорь задумался, отворачиваясь к окну и складывая руки на груди. Перспектива работать с кем-то не прельщала, он только недавно к Дубину привык, а здесь ещё столько сложностей. Он стал составлять списочек в голове, рассматривая все за и против. Во-первых, Игорь подписывал множество бумаг о неразглашении, и делиться большей частью информации с гражданским не мог, это против. Во-вторых, у Юли прекрасный опыт ведения расследования, явно богатая фантазия на всякие придумки, способ пробраться в его квартиру это доказывает, она умеет, это за. В-третьих, она девушка, симпатичная, стервозная, крайне в себе уверенная, и тут Игорь немного забуксовал, шестерёнки дальше крутиться не хотели — решить, плюс этот или минус он никак не мог. — Тебе возвращение на работу, мне сенсация, — протянула Юля Игорю ладошку с острыми красными ноготками, и в этот момент у него не нашлось причин ответить отрицательно.***
Работа закипела, но, к величайшему сожалению Юли, сразу же проявились некоторые сложности. Игорь оказался страшным дедом. С техникой обращаться он умел, но навыки его оставляли желать лучшего, так что вся медийная работа досталась ей. К тому же Грому нельзя было просто так взять и прислать какую-то фотографию, голосовое, документ или заметку — он пользовался кнопочным телефоном, от которого у неё, человека технологий, использующего все возможности телефона, ноутбука, часов и умных колонок на максимум, случился культурный шок. Но по части аналитики, работы с документами, умении связать несколько разрозненных вроде бы фактов ему не было равных, да и его обширная сеть знакомств была ей только на руку. За это время к делу добавились несколько эпизодов: произошёл сильнейший пожар на свалке Зильченко, его даже чуть ли не со спутника можно было увидеть, также погорел один из цехов промышленника Прохорова, пострадал офис Гречкина. Обменивать дальше важной информацией было невозможно, потому на одной из встреч Юля вручила Грому хоть и не последней модели, но всё же добротненький смартфон с одной особенностью: куда бы тот не пошёл, Пчёлкина будет знать. Игорь хоть и давал крайне ценную информацию, но источниками её делиться не желал. При этом особым наслаждением для неё было видеть покрасневшие от смущения уши и скулы мужчины, по её мнению, это было просто очаровательно. Однажды вечером сидя за дальним столиком симпатичного ресторанчика и потягивая кофе, Юля рассматривала интеллектуальную карту, что нарисовал Гром. — Исаева, Прохоров, Гречкин, Зильченко, — перечисляла она. — С каждым разом он будто повышает ставки и выбирает человека, что раздражает всё больше людей, — продолжил мысль Игорь. — Смотри, Исаева была ненавидима клиентами её банка, Гречкин и Прохоров тоже не нравились общественности, но уже в больших масштабах, тем более Гречкин после недавних событий попал ко многим в немилость. Зильченко отравлял жизнь в буквальном смысле нескольким районам и сотням жителей. — Теперь же следующую жертву должны ненавидеть буквально все. — Именно, только вот таких у нас много, с кого первого начнём, — Гром с силой растёр лицо, пытаясь привести мысли в порядок. — У меня первый на очереди Бехтиев. Сколько под него ни копай — ничего не найдешь, а если и находишь, то теряешь либо звание, либо жизнь. — Бехтиев, — однозначно заявила Пчёлкина. — И я даже знаю, когда это произойдёт. Пишут, что через неделю будет открытие нового казино, «Золотой Дракон», как утверждается, это самое дорогое игорное заведение не только Санкт-Петербурга, но всей России, и располагается оно угадай где? Исторический центр, доходный дом Утина, постройка 1850-х, должны были реставрировать как памятник культуры, но несколько лет назад здание волшебным образом выставили на продажу, и оно досталось Бехтиеву. — Нужно туда попасть, — хмыкнул Игорь, делая глоток чёрного кофе. — Разбежался, ага. Ты хоть представляешь, там приглашения будут именные, сливки общества, современная знать. Я смогу достать, — как-то хищно улыбнулась Юля. — Только с тебя хороший костюм, бабочка и соответствующая машина. Ты только смотришь, внимательно слушаешь и ничего не делаешь, понял?***
— А ты не так-то прост, — оценивающе оглядев Игоря с ног до головы, Юля пришла к выводу, что присмотреться к Грому надо повнимательнее. Лаконичный чёрный спорткар, идеально пошитый, даже без намёка на бренд, костюм, начищенные туфли и жёсткая бабочка. Всё это сидело на Игоре как влитое. Облик питерского Мистера Грея портила лишь крохотная ссадинка на губе, так и не зажила за несколько дней. Галантно предложив ей локоть, Гром хмуро вздохнул, мол, пошли уже, нечего распинаться, зашли и вышли. Юле же оставалось только умиленно наблюдать за тем, как Игорь пытался скрыть свои чувства, когда они зашли в клуб. Кричащая восточная роскошь, золото и багрянец, танцовщицы и живая музыка — он явно был не сведущ в том, как нужно вести себя на подобных сборищах, хоть и умел хорошо держать лицо. Подхватив бокал у проходящего мимо официанта, Пчёлкина чуть ткнула Игоря в бок: — Сделай лицо попроще, иначе ты нас выдашь, — самым невинным образом одёрнула его Юля, остановившись около ажурной деревянной перегородки. — А за это нас, ты считаешь, отсюда не вышвырнут? — Гром перехватил её руку с зажатой в ней крохотной камерой. — Игорь, ты чем вообще думаешь? Я журналист-расследователь, попала на подобную вечеринку и вернусь без какого-либо материала? Наивное летнее дитя. — Я был уверен, что у нас тут одно конкретное дело. — Не буду разубеждать, у тебя — да, у меня — нет, — хмыкнула девушка, приложившись к крайне вкусному фруктовому шампанскому. Речь Бехтиева Игорь слушал с затаённой злостью, Юля же снимала, кажется, всё и вся, материал сам из воздуха не появляется, материал зарабатывается кровью, потом, ну или с помощью недовольно сопящего рядом Грома. Это сотрудничество нравилось ей с каждой секундой всё больше и больше — и необходимую информацию предоставит, и в качестве телохранителя поработает, и услада для глаз в конце концов — красивый мужик, всё же. — Игорь… — протянула Юля, завлекая того на танцпол, значительно опустевший после выступления владельца заведения. Тот только недоумевающе бровь приподнял. — Не будь дедом, Гром, тебе не идёт, — усмехнулась девушка, мягко качнувшись всем телом и удовлетворённо почувствовав, как чужой взгляд прошёл от открытых плеч и ниже, остановившись в районе острого колена, на секунду выглянувшего из высокого разреза. — Ещё посмотрим, кто кого, — вдруг улыбнулся ей Игорь, стряхнув невидимую пылинку со своего пиджака.Она как майский гром. Как несбыточный сон (wow). Её помада, одежда — всё подобрано в тон, Высокий каблук, (чик) чулки капрон. Всё ей не это не то, сучка в Луи Виттон … Манящая, как пепси; шикарная, как Lexus. Всеми крутишь-вертишь. Вся такая с*кси-шмекси. Дальше танцы на рефлексе. Заметил твой комплектик. Я станцую тебе буги электрик. Вызывай get taxi.
Того, что будет дальше, Пчёлкина не ожидала вовсе, Гром это считал мгновенно. Все знали о его прекрасной физической подготовке, с виду зачастую он казался худым и не особо сильным, но под свободными рубашками и джинсами скрывались жилы и чистые мышцы. Пластичность и остроту реакции ведь можно было использовать не только в бою, но и в танцах. Вспомнить только, как завораживающе пританцовывал его отец по редким выходным на кухне, пыхтя сигаретами. Вот эта самая гибкость Игорю и передалась, потому девчонки в универе были в восторге — вместо бревна им доставался прекрасный танцор. Юля не отставала, к сожалению, в мире, где большая часть руководителей и работников властных структур мужчины, приходится уметь включать ту самую кошечку. Потому она чувствовала, в какой момент Гром немного подвис, просто наблюдая, а в какой на неё стали обращать внимание и другие гости. Но с Игорем страшно не было, она почему-то полностью была уверена, что он умеет держать себя в руках. Эти самые руки мягко скользнули на талию, развернув на месте, затем чуть отпустили, чтобы после прижать к себе только сильнее. Хотелось крутиться и извиваться в этих руках, оказавшихся неожиданно ласковыми и чуткими, хоть Игорь и строил из себя непойми кого, но интимный момент нещадно прервался треском снесенных с петель дверей, женским визгом и автоматной очередью в потолок. — За барную стойку, быстро, — только и успел произнести Гром, и Юля почувствовала, как тот за одну секунду вернулся в режим ищейки. — Я должна хоть что-то снять. — Быстро, я сказал, — кинул ей Игорь и затерялся где-то в толпе, на ходу стягивая мешающий размахивать кулаками пиджак. Включив видео на телефоне, Юля всё же стала отступать ближе к стене, пока от входа наступали люди в масках чумного доктора, одного из знаков поджигателей. Вот, Пчёлкина, хотела контент, сука, получай контент, думала она, пытаясь спрятаться от криков и выстрелов так. чтобы сохранить неплохой ракурс. По-настоящему стало страшно только в тот момент, когда за ней погнался один из нападавших. Забившись в щель между диваном и стеной, Юля пыталась вжаться в угол как можно сильнее, чтобы только длинные руки до неё не достали. Вокруг все кричали, звучали выстрелы, и в какой-то момент она поняла, что руки дрожат настолько, что даже плей на экране не нажать, пока мужчина не мог протиснуться в её угол, пока только пугая носатой маской и криками. Выбраться из западни варианта не было никакого — только если местная охрана уже не вызвала полицию, или мужику не надоест пытаться выковырять девушку из её убежища. Но спасение пришло намного раньше. Гром, схватив нападавшего за капюшон оттащил от дивана и поддал ускорения, попутно буквально одним движением вытягивая Пчёлкину из угла. — Я же сказал за барную стойку, почему я должен искать тебя везде? — Не ори на меня, — крикнула в ответ Юля, но намертво вцепилась в его руку, утягивающую куда-то к чёрному выходу, где почти не слышен был уже испуганный гвалт. Только через несколько минут девушка заметила, что лицо у Игоря болезненно припухло на скулах, а костяшки на руках сбиты и горят огнём. Выскочив на улицу, встретившую промозглым ветром и противной сыпью, они лицом к лицу встретились с одним из банды. Тот до их появления неторопливо курил и, видимо, старожил лежащие рядом огромные чёрные сумки. За несколько точных ударов отправив того отдыхать, Игорь собирался уже скрыться во дворах, как можно скорее оставив клуб позади, но Юля вдруг стала как вкопанная. — Да подожди ты, — она склонилась над сумками, аккуратно подцепив крупную застёжку. — Юля, с ума сошла? Уходим. — Стой и держи телефон, — она всучила ему телефон, где уже была включена запись видео. В раскрывшейся под напором содержимого сумке оказались плотно уложенные пачки денег, многочисленные красные, синие купюры были перемешаны, но с сумкой явно было что-то не так. Раздвинув несколько пачек, Юля обомлела — внутри денег не было — это были комки бумаги, газеты и всякий мусор. При ближайшем рассмотрении большинство купюр оказались не настоящими деньгами, а распечатанными на принтере копиями или флаерами банка приколов. Во второй сумке картина была точно такой же. — Ты понимаешь, что это значит? — обернувшись к застывшему Игорю, тихо спросила Юля, буквально чувствуя, как у того уже закрутились шестерёнки в голове. Пока они вышли на ближайшую широко освещённую улицу, Игорь успел отдать Юле свой пиджак — на холодном ветру он сам почти не мёрз, а вот голые плечи Пчёлкиной прикрыть чем-то нужно было. Звонок Дубину растянулся — втроём наперебой они всё раскручивали и раскручивали несколько идей, Диме оставалось только успевать записывать, чтобы потом, сидя у Прокопенко в кабинете, выдать структурированную гипотезу, в которую укладывалось буквально всё. Частично это подтвердили те, кого взяли ребята из спецподразделения, устроившие маски-шоу через пару минут после того, как Гром и Пчёлкина ретировались из клуба. Через неделю разоблачающее видео буквально разорвало интернет-пространство. С помощью пожаров и ограблений скрывались многомиллионные хищения. Пострадавшие заявляли, что у них украли или пожгли имущества на огромнейшую сумму, тогда как самих денег уже давным-давно не было — они оседали на иностранных счетах или тайных сейфах, тогда как богачи получали ещё и страховку. Даже связи «пострадавших» не помогли им замять начавшееся расследование в ходе которого оказалось, что за поджоги и ненастоящие ограбления отвечал Кирилл Гречкин, сын одного из обворованных.***
Крепко схватив тонкую ладошку, Игорь помог Юле взобраться по шатающейся лесенке наверх. Вид с крыши открывался просто умопомрачительный — красный закат отливал багрянцем, завтра явно будет не просто ветреная погода, как передавали по прогнозу, но целый ураган. Расстелив плед, Гром достал из небольшого рюкзака ещё тёплый свёрток с шавермой. Поправив шапку. Юля сразу же схватилась за телефон в попытке сделать несколько красивых кадров. — Юль, ну отложи ты его хоть ненадолго, — вздохнул Игорь. — Извини, — обворожительно улыбнувшись, Пчёлкина уселась рядом, забрав у Грома один из пакетов. Аккуратно откусив, она всё равно умудрилась капнуть соусом на джинсы, но это было настолько вкусно, что одежду было не жалко совершенно. — Игорь, беру свои слова обратно, это очень вкусно, — следующий кусок она откусила уже не по-девичьи огромный и довольно привалилась к его плечу. — Ну конечно, совсем свежая, утром ещё мяукала, — невозмутимо кивнул он, выжидательно глянув на девушку из-под кепки. В такие моменты ему нравилось просто наблюдать. В словах он был не силён, потому не мог бы описать, как красиво её алые волосы светятся на фоне заката, как мило сбилась шапка на самую макушку, как радостно ему видеть, что ей на самом деле нравится подобное свидание. Было что-то волшебное в том, что современная Юля разглядела в нём целое море нерастраченной любви, болезненное желание заботиться о ком-то и чтобы кто-то заботился о нём. Задумываться о том, получится у них что-то большее, чем есть сейчас, не хотелось совершенно, Игорь впервые боялся сделать что-то не так, но он надеялся, что Юля станет не просто попутчицей, но судьбой.