II
24 февраля 2023 г. в 22:41
Чимин осмотрел себя в зеркале, любуясь своим внешним видом перед тем, как выйти в зал. На нем был агрессивный черный наряд, оголяющий крепкие руки, которые он тренировал дважды в день, делая все возможное, чтобы его группа гордилась им во время дебюта. Услышав голоса нун-гримерщиц, он остановился в паре футов от коридора.
— Ох, ты видела эти ручищи? Он определенно альфа!
— Мускулы здесь абсолютно ни при чем. Я думаю, он будет бетой, уж больно миленький.
— Милашность тоже ни о чем не говорит. Я знаю много таких альфа-щенков, как он, — у них полно энергии и безбашенной уверенности, идут напролом и добиваются своего. Хоть он и щенок, он точно альфа.
— Но у альф всегда есть жилка доминирования, которой он не обладает. Я ее в упор не вижу.
— Потому что он еще малыш! Дай ему время.
— Ой, да тебе просто не хватает еще одного альфы, вокруг которого можно было бы обвить свои омежьи ножки…
В гримерке послышались крики и грохот. Чимин предположил, что кто-то зашвырнул какой-то предмет, и это стало сигналом того, что нужно было уйти, пока его не спалили за подслушиванием. Пока он шел дальше по коридору, едва мог справляться с накрывающим смущением и растущей улыбкой от услышанного о себе.
Неужели люди действительно думали, что он альфа? Он представил, как его внутренний потенциальный альфа-волк прихорашивался от гордости за то, что его признали уверенным и добивающимся своего. В течение всего выступления он подпитывал себя этой энергией, выставлял напоказ свои мускулы, придерживаясь того самого, как он надеялся, важного вида доминирования.
В ходе событий и столкновений с камерами Чимин настойчиво преследовал альфа-фан-сервис, открыто заигрывая с застенчивым макнэ. Последний был робким и часто уклонялся от флирта, так как, видимо, не оценил чрезмерного энтузиазма старшего. Все это началось как попытка Чимина заманить младшего в свою игру на интервью и других мероприятиях, потому что тот был тихим и сдержанным. Но когда Чонгук улыбался — это много значило для Чимина. Ему было легко разыгрывать свою роль перед камерами. Любовь и обожание к младшим в группе росли. Они только дебютировали, а Чимин уже понимал, что это будет их с Чонгуком фишкой для поклонников. И плюс к этому его бы стали считать альфа-щенком, доминирующим в его флирте, и достойным грубого и резкого стиля BTS. Оглушающие овации на мускулы и все посылы к макнэ на сцене воспринимались Чимином в качестве его верной маскулинной концепции. Поэтому он продолжал играть с Чонгуком в кошки-мышки, сохраняя свои энергию, уверенность и трепетные воспоминания о подслушанном мнении нун-визажисток.
Но иногда его буйство не ценилось. Его часто отталкивали от участников группы. Юнги прямым текстом говорил ему отойти. Чимин пытался их всех в шутку передразнивать в ответ, но все же ему было больно. Он был крайне чувствителен к высказываниям других, изо всех сил старался быть идеальным, чтобы угодить всем и каждому. Будучи старостой в школьные годы, получая самые высокие отметки по всем предметам, он считал, что если будет усердным во всем, то добьется такого же успеха и в Bangtan. Однако мама Чимина подозревала, что сын будет омегой, как и она сама. Он начал ей верить. И ума не мог приложить, как это отразится на сверхмужественной рэп/хип-хоп группе, которая излучала альфа-превосходство и подпитывалась поддержкой омега-фанатов.
К весне 2014 Юнги и Хосок объявили о своих субгендерах. Все очень удивились тому, что Юнги оказался бетой, когда в его характере явно была примесь пугающей власти. Впрочем, статус беты был оправдан его запоздалым объявлением, но это никак не умаляло страха перед его лаем или укусом. Сразу после него Хосока представили альфой. Казалось, что эти события объединили их всех как группу для дальнейшего определения их отношений. Хосок главенствовал на своей территории — в танцевальном зале, где лидер группы уступал и всецело полагался на него во благо всей команды. В любом другом месте Хосок уважал лидерство Намджуна, как вожака стаи. В группе все было хорошо настроено, и потому линия макнэ надеялась, что их черед объявления о втором поле идеально впишется в этот согласованный тандем, по примеру их четырех хенов, подобно кусочкам одного большого пазла.
Популярность группы потихоньку росла в течение всего 2014 года. Борьба была постоянной, но они смогли стать более решительными и уверенными. Чимин подмечал, что такие упоминания, как «наша группа» изменились на «наша стая», и участники стали часто говорить что-то вроде «BTS на всю жизнь». Прямо никто не говорил об этом, ведь все собрания стаи были на тему работы, а не отношений. А Чимин продолжал надеяться, что они добьются успеха в обоих направлениях, и что другие совсем скоро захотят навсегда связаться одной единой стаей. Его привязанность к ребятам росла наравне с его сомнениями в том, что его когда-то полюбят взаимно. На камеру все было отлично, а за ней его часто забывали или откидывали в сторону как надоедливого щенка.
Как-то раз после долгого дня съемок все собрались поужинать в своем общежитии. Старшие решили выпить, расслабиться перед выходными, так сказать.
— Я уже не могу терпеть, хочу знать, кем являются наши макнэ! Давайте живее, щенки! — подтрунивал Джин над тремя младшими, что хихикали за столом, наблюдая за опьяневшими хенами.
— Я тебя умоляю… Эти трое совсем младенчики. Не удивлюсь, если они не проявятся в течение еще многих лет, — начал дразниться Юнги.
Чимин рассмеялся, кривляясь. Хены под алкоголем ожидаемо несли всякую чушь.
— С-скажи, — невнятно пробормотал Хосок, икая, и продолжил, — как ты думаешь, кем они представятся? Ну, то есть… — Хосока будто осенило: — А что, если они все омеги?!
Старшие одновременно взглянули на младших, после чего старшие начали смеяться в припадке. Хосок вальяжно прильнул к Чимину и погладил его по щеке.
— Будешь моей миленькой крошкой-омежкой, Чимин? — начал заигрывать бровями Хосок.
— Отвали от меня, — выплюнул Чимин, защищаясь и отталкивая альфу.
Вся группа еще больше забилась в истерике. Чимин покраснел и продолжил притворяться сквозь громкий смех, но слова и действия Хосока заставили сердце парня пропустить удар.
— Нет, нет… — пересиливая свой смех, выдавил Намджун, — Разве можно представить эту троицу омегами? Тэ был бы самым странным из омег, Чимин приставучий громила, а Куки…
— Я бы сказал, что он довольно хорош собой, — подшутил Джин над самым младшим, положив ладонь на его голову и взъерошив его волосы. Чогнук уставился на хена своим огорченным взглядом.
— О, нет! — простонал Юнги. — Мы так потеряем весь шарм крутых парней из Bangtan Sonyeondan! Это точно будет финиш. Если они окажутся омегами, пусть валят в группу каких-нибудь мальчиков-красавчиков. Мы заменим их альфами!
Хены рассмеялись в пьяном угаре, а с лица Чимина сползла улыбка. Он случайно встретится глазами с Тэхеном. Какое-то мгновение парень смотрел так, словно читал все мысли Чимина, и потому последний поспешил отвести взгляд, опасаясь, что Тэ может его в чем-то заподозрить.
Чимин долго размышлял после того случая. Нельзя было точно сказать, что слова старших были истиной. В группе всегда было предпочтение альфам. Как и многие альфы и беты, хены отпускали омега-шутки для самоутверждения, и дразнили друг друга омега-оскорблениями, чтобы иной раз вспомнить свой статус и начать заниматься серьезными делами. Чимин сознавал, что пьяные хены не понимали, что болтали, но ему было так страшно из-за того, что его никогда не примут в стаю, представься он омегой. А будучи, прямым текстом, названным «приставучим громилой», не давало возможности почувствовать себя желанной омегой. Чимин уже сидел у них в печенках, а статус омеги сделает его еще более привязчивым и обидчивым, что будет сильнее раздражать остальных. Омеги совершенно не сочетались с концепцией их проекта. Парень надеялся, что его правда не выгонят из группы из-за объявления второго пола, но после он больше не сможет вписаться в стаю, и, вероятно, станет для них обузой. Будь он альфой — не было бы проблем.
Чимин понял, что той ночью не его одного задели острые слова старших. Чонгук так же воспринял осуждение слабого гендера на свой счёт и начал давать Чимину отпор на публике, чтобы не прослыть омегой. Динамика игры в кошки-мышки немного изменилась, но Чимин не собирался сдаваться.
Перемены ощутимо приближались. Внутренний волк становился более хрупким и требующим ответной любви. Чимин решил направить свою энергию на танцы и флирт с Чонгуком.
Его омега закипала от желания заявить о себе, но единственным способом сохранить все прежние отношения со стаей было оставаться щенком. Тянуть момент на сколько возможно. В свой выходной день Чимин пошел к врачу, под вымышленными именем и историей, чтобы ему прописали препарат для отсрочки становления. Это было очень болезненно. Лекарство сдерживало развитие внутреннего волка. Чимин был буквально оторван от этой части себя. Угнетающую опустошенность приходилось компенсировать излишней энергичностью щенка. Эмоции выходили из-под контроля. Омега отчаянно боролась с седативными средствами. Беднягу, как никогда раньше, накрывало чрезмерной чувствительностью и беспокойством о том, как его воспримут фанаты, ребята в стае, и вообще, каким его запечатлеют камеры, что окружали со всех сторон. Нельзя было позволить кому-то увидеть его таким уязвимым.
Однажды, когда Чонгук снова неприятно отозвался о Чимине, последний позволил себе показать обиду на камеру. После этого ребята бросали обеспокоенные взгляды в адрес Чимина и спрашивали, все ли с ним в порядке. Тут уже он решил, что стоит осмотрительнее справляться со своими эмоциями, чтобы никто не заметил и намека на омежью сущность.
— Чувак, я не настолько впечатлительный! Я разыгрывал это для АРМИ! Расслабься! — воскликнул Чимин, отмахиваясь от проявленной к нему заботы. Реакция сработала, потому как парни взмахнули руками вверх в знак отступления. А чтобы было не так обидно от слов макнэ, Чимин его толкнул. Они оба дёргали друг друга за опасные рычаги, но младший становился куда агрессивнее в ответ.
Сценические образы Чимина были пропитаны альфа-мужественностью по всем фронтам. Он демонстрировал свой пресс и мускулы на публику, продолжая завоевывать сердца фанатов. И только ему одному было известно через какую боль он проходил во время церемонии награждения МАМА.
Как-то раз Чимин хотел сымитировать поцелуй с Чонгуком на камеру. Макнэ же отшвырнул старшего к стене. Пока камера была направлена на них, они продолжали отшучиваться, но боль и унижение Чимина все же были засняты. Преданные фанаты смогут посмотреть этот эпизод на повторе. Когда камера отвернулась, парни сцепились почти до драки. Тэхен встал между ними. Чимин из последних сил сдерживал свои горькие слезы.
— Мне надо уйти, иначе я ему точно врежу, Тэ, — соврал Чимин, чтобы утаить настоящие эмоции, и вышел за дверь, услышав последнюю фразу Чонгука.
— Хен, он просто невыносим! Притомил уже.
Чимин нашел ванную комнату, ввалился в кабинку, рухнул на пол, накрыл лицо ладонями и заревел.
Продолжать в том же духе, сверхкомпенсируя свои страдания, чтобы подавить появление омеги было слишком опасно. Прием лекарств стоило прекратить как можно скорее, дабы избежать серьезных нарушений здоровья. На ум пришли зимние каникулы, которые можно было бы использовать для налаживания всех этих нюансов дома, среди родных.
Вдохновившись идеей, он привел лицо в порядок и решил вернуться к остальным. Намджун за это время успел поговорить с макнэ о случившемся. Чимин не хотел пересекаться с ними, потому прошел мимо, стиснув зубы.
Этим же вечером в общежитии Намджун устроил собрание стаи.
— Так, давайте обсудим, что происходит между Чимином и Чонгуком. Вы двое чуть не подрались у всех на виду. Боюсь представить, что было бы, если бы вы оба прошли свое становление, ибо сдерживаться в таком случае тяжелее. Чимин, ты уже почти взрослый, хватит вести себя как щенок. Последнее время ты… реально достал уже, даже макнэ не выдерживает.
Слова лидера больно прошили насквозь. Чимина снова назвали доставучим. Он и так знал, что хены считали его надоедливым, и в любом случае будут злиться его омежьим инстинктам, желая избавиться от него, а лишние напоминания об этом только больше ранили. Парню хотелось опустить голову, дать волю слезам, но нужно было притворяться. Намджун требовал покорности. Младший не стал покоряться. Когда лидер обмолвился о том, что Чимин был не достоин привязанности, к которой так стремилась скрываемая омега — сердце Чимина сжалось от боли, но он понимал, что эти слова были направлены к нему, как к будущему альфе. Намджун говорил, чтобы тот повзрослел и подчинился, так как ожидал большего от него. Поэтому Чимин удерживал зрительный контакт с лидером и держал голову прямо.
— Ты прав, альфа, — заявил Чимин.
Все уставились на Чимина. Никто не ожидал от него такого ответа, в котором не было и намека на плаксивого щенка.
— Я буду стараться усерднее работать над собой, — продолжил Чимин, застыв на секунду перед поклоном извинения.
Своим жестом он заставил хенов почувствовать гордость за своего взрослеющего щенка, что выразил уважение лидеру стаи. Затем Чимин взглянул на двоих младших. Тэхен и Чонгук были растеряны и не могли понять, что происходило.
— Мы тебе поможем, Чимин-а, — заверил Намджун.
Это был знак переходного периода, в котором пребывал Чимин. Он еще не был ни альфой, ни бетой, чтобы можно было обращаться к нему соответствующе, но вожак призвал его быть ответственнее, и больше не желал относиться к нему как к щенку.
— Мы не требуем, чтобы ты полностью перестал заигрывать, — Намджун хотел, чтобы младший понял все наверняка. — Лучше от этого не будет, да и подозрения начнутся перед камерами. Может, просто попробуешь умерить свою энергию?
— Да, альфа, — кивнул Чимин.
— Ладно, — воскликнул лидер. — Все прошло лучше, чем я думал. Теперь идите все отдыхать. Не засиживайтесь допоздна, хорошо?
Вся стая стала послушно вставать, потягиваться и разбредаться. Чимин был эмоционально вымотан, потому сразу отправился спать. А когда все уснули, он тайно ото всех выплакал свою боль, желая только одного — чтобы его омега уже наконец представилась.