И слышится стук, ты лучше проверь, Вампир уже ломится в твой дом и дверь. Готовит клыки Жеводанский зверь. Вам не избежать этой ночью потерь.
ЫнБи наполнила третью чашку кофе, высыпала туда пакетик сухих сливок, добавила один кубик рафинада и размешала всё хорошенько ложкой. За несколько секунд чёрный цвет стал молочным и крепкий запах стал гораздо мягче. — Спасибо, — госпожа Мун с радостью приняла очередную чашку, делая оттуда большой глоток и блаженно выдыхая. — Видимо, предупреждать о своём визите стоит с вечера. Чонгук не всегда бывает на месте по утрам? — Обычно он здесь около девяти, — ответила ЫнБи, возвращаясь за свой рабочий стол и ещё раз обновляя страницу сайта. Впервые с начала её работы здесь с вечера и ночи не поступило ни одного заказа. По утрам всегда успевало накопиться работы на целый день, в том числе поступали звонки от дилеров, назначались кое-какие встречи и с клиентами, что жили неподалёку и могли подъехать за заказом прямо на склад. Сегодня было каким-то исключением из правил, по-настоящему особенным днём, когда у ЫнБи был шанс спокойно посидеть в офисе, занимаясь своими делами. И даже Урим не вышла из-за отравления, что было настоящим успехом. — Наверное, сегодня у него появились какие-то срочные дела, — ЫнБи сжала губы, чтобы не улыбнуться из-за его неловких утренних разговоров, что ясно давали понять, что он проспал и впопыхах собирается. Растерянный и несобранный Чонгук как бальзам на душу. Она-то думала, он идеален, а его так развезло после водки, что он проспал работу. — А мне что-то подсказывает, что он забыл поставить будильник, — госпожа Мун усмехнулась, и у ЫнБи тоже вырвался смешок. Она всё равно не сможет сделать своему директору замечание из-за опоздания, но возможно он в следующий раз подумает дважды, прежде чем ругать её. Всякое ведь случается. — Что ж, — госпожа Мун отставила чашку на журнальный столик. На белом ободке остался след от розовой помады. — Я планировала управиться за полчаса со всем и возвращаться к работе, так что, наверное, увижусь с Чонгуком в другой день. Я записала литраж и примерно понимаю, сколько он сможет перевезти на своей машине, а большего мне и не надо. — Уходите? — ЫнБи воззрилась на неё удивлённо. — Господин Чон наверняка совсем скоро будет здесь... Женщина махнула рукой, как бы говоря, что это уже не столь важно и она твёрдо решила уехать сейчас. — Тогда мне передать директору что-нибудь? — ухватившись за липкие листы для пометок, ЫнБи приготовилась записывать. Было бы замечательно, если бы госпожа Мун сказала, что готова подписывать контракт о сотрудничестве. У ЫнБи был всего один день, чтобы хорошими новостями немного поменять отношение Чонгука к себе. — Нет, ничего. Я потом сама его наберу. Госпожа Мун захватила из вазочки на входе печенье перед тем, как уйти. На прощание она пожелала ЫнБи хорошего дня, и тот правда каким-то таким и получался. Чонгук пока не стоял над душой, на складе было чисто, на сайте ноль заявок. Похоже на выходной, только в офисе. Для ЫнБи рай, для Чонгука с его стремлением вечно быть в работе и зарабатывать деньги — ад. Чтобы не совсем уж сидеть, ЫнБи занялась грязными чашками и включила кофе-машину вновь, надеясь ровно к приходу Чонгука угостить его кофе. Вода как раз закипала, когда дверь офиса распахнулась, и Чонгук ворвался внутрь. Его злой взлохмаченный вид буквально кричал о том, что что-то случилось. — К-кофе? — пробормотала ЫнБи растеряно, осматривая его с ног до головы. Сегодня он был одет не так опрятно: ботинки заляпаны грязью, длинные штанины подкатаны, но сзади волочатся по полу, пиджак явно великоват, делая его плечи ещё более широкими. Наконец-то он стал похож на обыкновенного владельца малого бизнеса. — Да, кофе, — ответил он с напором, прохаживаясь по офису. — Где госпожа Мун? Она ушла? Он даже не сомневался, что в этот день, начавшийся катастрофически, всё будет идти не по плану и к его приходу госпожи Мун уже не будет. — Да, несколько минут назад. Вы в порядке? Он крутился как юла, пока не упал в кресло, на котором до него сидела гостья, и не впился пальцами в подлокотники. — В порядке? — процедил он, бросая недовольный взгляд на ЫнБи, но как только понял, с кем говорит, робко уставился на свои ноги, разглядывая грязные туфли. — У меня сегодня не очень удачное утро. — Ничего страшного, — ЫнБи поставила перед ним чашку с горячим напитком, немедленно возвращаясь за свой стол. — Если вам станет легче, госпожа Мун уходила отсюда в прекрасном настроении. — Может и к лучшему, что мы не увиделись, — Чонгук стал тереть переносицу пальцами, стараясь унять зуд внутри, который намекал, что он вот-вот чихнёт. — У меня всё из рук валится. Он взял чашку за ушко, что успело нагреться, и немедленно опустил её обратно на стол, расплёскивая кофе по столу. Лучшего подтверждения его слов и не найти. — Я вытру, — спохватилась ЫнБи. — Вы, наверное, просто нервничаете, вот вам и кажется. Чонгук сильнее вжался в спинку кресла, когда она приблизилась с бумажными полотенцами. Поскольку сегодня было ещё прохладнее, она надела длинную юбку, и Чонгуку удавалось считать её абсолютно приемлемой последние две минуты, потому что он не видел огромного разреза на пуговках, что были расстегнуты до середины бедра. Он попытался вспомнить, касался ли её там или был настолько пьян, что лежал бревном, пока ЫнБи сама всё делала. Он бы ни за что не сказал, что она ас в постели, но с каждой последующей минутой убеждал себя, что в постельных делах она могла быть совсем не такой, как в жизни. — Да, немного нервничаю, — признался Чонгук, складывая руки на груди и отчаянно желая направить свои мысли в какую-нибудь другую сторону, подальше от бёдер ЫнБи. — У меня угнали прицеп с платной стоянки. А перед этим сломалась и потекла кофе-машина. И я проспал. Я никогда не просыпал раньше. ЫнБи выкинула промокшие насквозь полотенца в урну и вернулась обратно к столу. Она была слишком заинтересована его неудачами, хотя это было не её дело. — Так много всего за одно утро? — в ней понемногу просыпалось беспокойство. И паранойя. — А вчера такого не было? Проблем каких-нибудь. Или ночью? Чонгук не успел поволноваться, будут ли они как-нибудь обсуждать прошлую ночь в офисе. Урим не было, они могли говорить свободно, зная, что никто этого не услышит, но развивать эту тему Чонгук боялся. Она была неловкой. Очень-очень неловкой. — Кажется, всё начало катиться в тартарары сегодня после семи, — он нервно пригладил волосы надо лбом и над висками. — Не будем об этом. Лучше скажите, как дела с заказами? Вы сегодня одна, наверняка у вас много работы… ЫнБи отрицательно покачала головой. — Ни одного заказа, — сказала она. — Ни одного?! — Чонгук встал с кресла, направляясь к компьютеру. — Наверное, интернет где-то отошёл и не обновляет страницу. Он встал рядом со стулом, облокачиваясь на стол и быстро щёлкая мышкой. Первое его предположение пришлось сразу отмести, потому что Google прекрасно выполнял свои поисковые функции, а значит, интернет был на месте. — Может, на сайте технические неполадки? — Чонгук переместился с коврика для мышки на стол и стал елозить ею с неприятным громким звуком. — Хм, тогда люди просто научились не заказывать ничего перед началом выходных? Да. Гораздо проще ведь заказать в понедельник, если посылке далеко ехать… А как дела с дилерами? Я точно помню, кто-то был записан сегодня на одиннадцать. Всё в силе? — Ким Ёсок должен был приехать, но попросил перенести на понедельник, потому что у него ещё какие-то дела и сегодня он никак не успеет до нас доехать. Он написал смс-ку на рабочий номер. Чонгук вытянул шею, глядя в сторону своего кабинета. У него на сегодня не было перечня обязательных дел, но он надеялся слушать приглушённые разговоры с клиентами. — Работа наверняка появится к обеду, — подумал и сказал он, оставляя мышку ЫнБи в покое. Он встал ровно и расправил плечи, чувствуя, как сосёт в желудке. Обычно он старался не пропускать завтраки, особенно после пьянок. Это было негласным правилом — после соджу и пива съесть утром либо огромную миску бульона с лапшой, либо что-нибудь сытное и мясное. — Вы уже завтракали? — спросил он, обращаясь к ЫнБи, потому что никого другого поблизости не было. Прежде он не спрашивал. В рабочее время они вообще решали исключительно рабочие вопросы, а на обед уходили по отдельности, и никогда Чонгука не интересовало, успели ЫнБи и Урим покушать или из-за количества работы пришлось пропустить. — Я просто собираюсь заказать себе сэндвич. Вы будете? ЫнБи почувствовала необоснованный прилив раздражения. Он собирался уволить её менее чем через неделю, и чтобы как-нибудь загладить свою вину, предлагал угостить сэндвичем? Он был слишком очевиден. — Нет, я поела, — ЫнБи уткнулась в свой блокнот, рисуя там что-то. Она продолжала заниматься своим, когда Чонгук удалился в кабинет и стал заказывать сэнвдич со стейком, заодно проглядывая страницу своего магазина. Он долго просматривал категории, перечитывал старые отзывы и проверял в личном кабинете, как дела со вчерашними доставками. Он бы мог и не заметить крохотного красного знака восклицания, поселившегося в конце меню, в самом низу страницы. Письмо от службы поддержки, в которую лично Чонгук не обращался. «Предупреждение! Уважаемый владелец ФОП «Splash», на вашу страницу поступили многочисленные жалобы. Магазин убран с главной страницы (пересчёт средств за рекламу будет осуществлён в ближайшие 24 часа) и временно скрыт из поиска. В том случае, если жалобы обоснованны, магазин будет удалён навсегда со всеми отзывами и оценками. Если вы хотите оспорить жалобу, перейдите по ссылке ниже». У Чонгука не раз сердце замирало из-за магазина. Он до дрожи в руках радовался первому официальному заказу, первым клиентам на складе и первым отзывам на сайте. И переживал сильно, когда по ошибке отправлял что-то не то или не туда, и поначалу покрывался красными пятнами от волнения, когда приходилось звонить клиенту и извиняться. Но это всё равно и близко не стояло с тем, какой волной беспокойства и тошноты его окатило после этого извещения. Он стал нервно кликать по ссылке, просматривать материалы с гневными комментариями от нескольких незарегистрированных пользователей, что утверждали, что товар пришёл в ужасном состоянии или и вовсе не был доставлен. Обычно такие сразу звонили, и все вопросы решались по телефону за пару минут. Чонгук всегда был готов взять ответственность на себя за ошибки почты, курьера или своего менеджера, потому даже после допущенных ошибок клиенты к нему возвращались. Так какого чёрта столько людей одновременно решили выплеснуть своё недовольство в отзывах? Забыв о сэндвиче, который планировал взять, он закрыл приложение с доставкой и открыл на телефоне почту. Туда дублировались уведомления с сайта, но почему-то именно в это утро ничего не пришло. — Господин Чон, — ЫнБи забыла постучаться, открывая двери, — тут звонит курьер. Он спрашивает, может ли сегодня взять выходной? Чонгук от неожиданности отвёл руку с телефоном в сторону и нечаянно задел стопку листов. Они накренились в сторону, задержались на секундочку, а потом разом рухнули на пол, разлетаясь в стороны. — Скажи ему, что может, — Чонгук попытался откатиться на кресле назад, чтобы после встать и приняться собирать отпечатанные заказы, что Урим рассортировала по датам, а скрепить степлером забыла. Одна из ножек кресла заехала под небольшой комод с ящиками, в которых хранились уже заключённые договора в папках, и застряла там. — Да, господин Чон не против, — проговорила быстро ЫнБи, — до свидания. Она спрятала мобильный в карман пиджака, быстро приближаясь к столу, из-за которого Чонгук теперь не мог встать. В иной день ей было бы за счастье такое заключение босса, но сегодня она постоянно чувствовала вину за его неудачи. — Чёрт, — выругался он на выдохе, — да что за издевательство? Он откинулся на спинку, после молча наблюдая за тем, как ЫнБи обходила листы, стараясь не наступать на них. Она спешила ему помочь, хотя он не был уверен, что она сможет. Он прочно застрял. — Попробуйте проехать чуть-чуть вперёд, — длинные распущенные волосы ЫнБи упали на её левое плечо, а потом легонько хлестнули Чонгука по груди. Она подобралась к нему ближе, рукой надавливая на чёрную кожаную спинку и осторожно, без резких толчков, стала надавливать на неё. Её волосы были такими чёрными, что отливали синевой, а бледное лицо понемногу краснело из-за активных нападок на комод и кресло. Со своего места Чонгуку удалось рассмотреть её тёмно-карие глаза, обрамлённые длинными ресницами, маленький, сияющий от хайлайтера носик и полные губы цвета переспевшей вишни. Она их сжимала всё сильнее в гневе на проклятый комод, который никак не хотел отпускать ножку. — Оставьте, — с напускной тоской сказал Чонгук, — я встану так, а потом освобожу кресло. — Нет, я сама, — ЫнБи возразила громко и жёстко, хлопая ладонью по спинке кресла. Чонгук сполз ещё ниже, сдаваясь и терпеливо ожидая, пока у неё хоть что-то получится. На удивление, прогресс был. Комод просто нужно было передвинуть ближе к окну, и ножка тут же выехала обратно. — Фух, — выдохнула ЫнБи. — Фух, — повторил за ней Чонгук. — Видите? То, о чём я говорил, — моя бестолковая сторона сегодня в ударе. ЫнБи не могла ни согласиться, ни опровергнуть его насмешливое замечание самому себе. Она быстро догадалась, что он на нервах. — До понедельника работа вряд ли появится, так как страницу временно заблокировали, — он пересел со стула на корточки, придвигая к себе листы руками, — если не решу этот вопрос за выходные, в понедельник вам и Урим не будет смысла выходить… Он старался говорить расслабленно, оставаясь беспристрастным и спокойным, ведь все его проблемы решаемы. Наверное. — Заблокировали? — ЫнБи обошла стол с другой стороны и присела напротив, вновь оголяя правую ногу. — Это очень серьёзно? Вам удастся всё восстановить? Она была рада видеть, что Чонгук так быстро закивал головой, доказывая ей и себе, что не сомневается в том, что справится. Но на душе у неё скреблись как минимум тигры. — Вам сегодня непросто. — И будет ещё сложнее, — Чонгук натянуто улыбнулся, объясняя: — Мне ещё предстоит в десятый раз пробовать с мамой торты. Так что внеплановый выходной очень даже кстати. ЫнБи собирала листы как попало, Чонгук тоже не смотрел за датами, но уже представлял, сколько времени понадобится, чтобы снова всё рассортировать. — Господин Чон, я думаю, что вчера… — у неё был секундный прорыв признаться, что это может быть её вина, а Чонгук напрягся, потому что думал, что речь пойдёт о другом. — Вчера? — повторил он, глядя на ЫнБи не моргая. — Давайте лучше не будем о вчера… — Страницу могли заблокировать ещё вчера, потому что последний заказ был оформлен в половину шестого. А если взять во внимание это и то, как повезло Чонгуку напиться за глоток, вполне вероятно, что зелье подействовало ещё вчера. Просто какое-то время оно не проявлялось так очевидно. Субин всё же сварил его правильно. — В любом случае, я уже пишу письмо в поддержку, — Чонгук забрал листы, что успела собрать ЫнБи, а тогда кивнул в сторону двери. — Идите, пока я отпускаю. Вам сегодня очень везёт. Выходной в пятницу — самый лучший выходной.☽ ⚝ ☾
ЫнБи сидела за кухонным столом перед миской свежесобранной крапивы, листочки которой отец нанизывал на нитку. Он работал в перчатках, чтобы не пожалить руки, тогда как мама это делала без перчаток. «Я всегда знал, что она не только садистка, но и мазохистка», — говорил отец. А ЫнБи считала, что это он мазохист, раз женился на ком-то вроде её мамы. — Зарплата пришла? — вышеупомянутая заглянула в кухню, вопросительно глядя на дочь. — Нет, — ответила ЫнБи, листая форум, на котором обсуждали возможные последствия зелья, что изымает удачу, — пока нет. Она разместила свой вопрос там по дороге домой, и очень скоро откликнулось множество колдунов и ведьм, которые не отказались бы выяснить рецепт, чтобы таким образом проклясть кого-то. Некоторые считали это куда эффективнее превращения в жабу или назойливую муху — такой шанс разрушить чью-то жизнь, а жертва никогда и не догадается, чьих это рук дело, спихивая всё на свою неудачу. @cauldronNIM: Жаль, что о нём только легенды ходят, а в открытом доступе его нет ЫнБи этот комментарий очень беспокоил. Как Субин и говорил, зелье варилось по рецепту из запрещённых гримуаров, а колдунет всегда подчищали, чтобы ничего подобного там не проскочило. Получается, и зелья, чтобы вернуть удачу, не найти. ЫнБи уже пыталась найти. — Твой директор совершенно безответственный человек! — разразилась мама. — Обещал зарплату в пятницу, и где? Почему эти люди вечно считают, что у них куча времени впереди. Они вообще в курсе, какая непостоянная их жизнь? Только сегодня прочитала, что ежегодно три тысячи человек умирают во время сна. Всё потому, что люди слишком любят лениться… ЫнБи и так чувствовала давление из-за того, что на Чонгука свалилось столько неприятностей, но её сердце забилось в разы сильнее, когда мамино высказывание совпало с мыслью одного из комментаторов. @1eye1: Без удачи скорая может не доехать до проклятого, если ему станет плохо. Думаю, потому это зелье в запрещённых. Кто-то может и умереть, выпив его:D — Что ты там такое читаешь? — добродушно поинтересовался папа. — Тоже страшную человеческую статистику? ЫнБи отодвинула стул назад, вставая и на ватных ногах направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. — Позвони боссу и спроси, почему он до сих пор не заплатил тебе, — приказала вдогонку мама. Буквально взлетев по лестнице, ЫнБи рванула на чердак, прячась подальше от родительских глаз и ушей. По пути она снова нацепляла на себя кучу паутины, что Ёнджун старательно развешивал по комнате, считая такой декор вполне соответствующим его настроению. Она не успела предупредить его, чтобы он не вздумал её пугать, как его холодная невидимая рука схватила её за лодыжку, чуть ниже пижамной штанины и выше короткого носка. — Ой! — ЫнБи подпрыгнула, отмахиваясь руками. Она ненавидела быть единственной обычной в семье. Субин, мама и папа могли видеть Ёнджуна, они проводили странные ритуалы и связывались с умершими, общаясь с ними как с живыми в кругу из лавандовых свечей, в то время как ЫнБи чувствовала лишь неприятный холодок и волну непонятного для неё самой страха, если поблизости оказывался призрак. В отличие от своей семьи, она далеко не всегда могла распознать вервольфа или вампира в людях — или скорее не людях, — что заглядывали в магазинчик как в ломбард, предлагая сдать свою шерсть, клыки или яд. — Не до тебя сейчас! — кричащим шёпотом сказала она, дыша тяжело и со свистом после стольких ступенек и страха, что оседал в животе, расползаясь ледяными щупальцами дальше по телу. ЫнБи плюхнулась на стопку пыльных подушек у окна, ища номер брата в мобильном и скрещивая пальцы, чтобы он уже долетел и мог говорить. — Ты уже так быстро соскучилась? — Субин рассмеялся в трубку. Как же бесило, что он был так счастлив после того, что натворил на пару с ЫнБи. Сам её подговорил, и они оба не успели толком подумать, что использование запрещённых гримуаров чревато последствиями. — У господина Чона сегодня крайне неудачный день: всё ломается, на встречи опаздывает. Неудача следует за ним по пятам, — выпалила она как на духу. — Субин, твоё зелье сработало. В трубке слышались приглушённые разговоры, но их быстро перебило удивлённое хмыканье брата. — Сработало? — переспросил он. — Как круто! — Круто? — ЫнБи застонала от досады. — Всего день, а его магазин заблокировали в сети. Он, возможно, упустил важную сделку и отправил меня на выходной. Мама сказала, тысячи людей ежегодно умирают во сне. Что, если с ним случится нечто подобное из-за нас? — Можно вопрос? — Субин ничуть не посерьёзнел. — Если бы, как и планировалось, его выпила Урим, ты бы сейчас нервничала точно так же? ЫнБи открыла рот, чтобы ответить, но не смогла ничего сказать. Она не знала, потому что это были слишком разные ситуации. На Урим она злилась чуть сильнее, чем на господина Чона, и от неудачи той девушки магазин не должен был пострадать, лишив и ЫнБи шанса сохранить рабочее место. — Со временем, — уклончиво ответила она, — когда осознала бы, что зелье опасно для жизни. А с господином Чоном я осознала сразу. Я останусь без работы, если он останется без магазина. Но ещё быстрее — если он останется без жизни. — Не драматизируй… Субину было хорошо. Это пока его не касалось, да и он был слишком далеко, чтобы оценить масштабы неудачи, что сгущалась огромной чёрной тучей над Чонгуком, пока он пребывал в неведении и задавался вопросом, как мог проспать будильник. — У него случилось столько всего утром, пока он не пришёл на работу, и даже со мной он был неуклюжим, чего прежде никогда не случалось. Он застрял между столом и комодом в своём жутко дорогом кресле, и я еле смогла высвободить его… — Всё верно, — Субин перебил её, — раз зелье сработало, около двух месяцев он будет самым неудачливым парнем на свете. — Два месяца? — ахнула ЫнБи. — Ты должен найти противоядие прямо сейчас. Скоро и так конец квартала, начнётся зима, и химию для бассейнов будут брать в разы реже, а с неудачей директора мы вообще обанкротимся. Господи, мы разрушили его бизнес! — Мы ещё ничего не разрушили. И вообще, это ты хотела проклясть выдру, почему меня обвиняешь? Если бы ты пошла с такой же просьбой к шаманке, вряд ли потом её винила бы. Это всё мамино дурное влияние. Она с детства детей учила, что обидчикам нужно мстить. Зуб за зуб, глаз за глаз, как говорится. — Ты предложил использовать магию, чтобы проучить Урим! — А ты согласилась, и что? Ёнджун, терпеливо ожидающий в сторонке, пока его спальное место с прекрасным видом из окна освободят, беззвучно постукивал ногой по деревянному полу. — Ты хочешь со мной поссориться? Я расскажу маме! — выдала ЫнБи. — Эй! — Субин рыкнул в ответ. — Если не хочешь, чтобы я рассказал папе, что его золотце прокляло невиновного, ты сохранишь в секрете эту неприятность. Всего два месяца потерпеть нужно. Просто присмотри за господином красавчиком. Не подпускай его особо к работе и помоги в мелочах. Считай это затянувшейся простудой, которую ты лечишь. Как он себе это представляет? Если Чонгук её уволит, она не сможет сталкерить его ещё два месяца, как Фея Крёстная. — Нельзя два месяца. Пожалуйста, поищи зелье, чтобы вернуть удачу, — взмолилась ЫнБи. — У вас в академии ведь есть предмет зельеварения? Спроси профессора. — Шутишь? — Субин фыркнул. — Если я дам кому-то из учителей понять, что использовал запрещённое зелье, ты думаешь, я перейду хотя бы в следующий семестр? Но я… поищу что-нибудь в библиотеке. У ЫнБи язык не поворачивался поблагодарить его. Она сбросила вызов без долгих прощаний, опёрлась на руки и тяжело вздохнула, глядя в окно. Где-то в другой части чердака что-то упало, напугав её. — Ухожу я, ухожу, — с опаской сказала она, с удовольствием проносясь мимо Ёнджуна, что всеми силами пытался сдвинуть с места коробку со старыми настольными играми, среди которых была и «Уиджи». Он догадывался, что ЫнБи ни за что не захотела бы в неё сыграть, но надеялся, что отчаянное положение заставит её хоть немного поболтать с ним. Ага, чёрта с два. ЫнБи сбежала прочь так быстро, что он и понять не успел. А потом заперлась в своей спальне, расхаживая взад-вперёд и всё глядя на номер мобильного Чон Чонгука. — Ты узнала за зарплату? — снова прогремела внизу мама. — Узнаю! — крикнула в ответ ЫнБи, таки нажимая пальцем на зелёную клавишу вызова. Длинные гудки её очень нервировали, когда приходилось звонить клиентам, но с Чонгуком они буквально сводили с ума. — Госпожа ЫнБи? — он был удивлён, потому что была пятница и потому что она сама никогда ещё не звонила ему. — Что-то случилось? Вы в порядке? — Я — да, а вы? — она присела на край кровати, одной рукой сжимая пижамные штаны с мишками. — Терпимо, — ответил он с лёгкой улыбкой. — Вы звонили узнать, как мои дела? — Мама сказала мне… — она зажмурилась, испытывая стыд из-за честности, на которую решилась. — Позвонить и спросить, когда придёт зарплата. Сегодня пятница. Чонгук помолчал с пять секунд, а потом понимающе протянул: — А-а, да, простите, у меня вылетело из головы. Я должен был согласовать всё с бухгалтером, чтобы она отправила деньги ещё до пяти, — он мог представить, как ЫнБи согласно кивала. — Я сейчас в больнице, но где-то через полчаса буду дома и всё сделаю сам. — Вы в больнице? — ЫнБи ещё сильнее сжала пальцы. — Вы пострадали? Как? Где? Я могу приехать? — Приехать? — Чонгук неуверенно усмехнулся. Им всё же стоило поговорить. ЫнБи ведёт себя странно. Она волнуется, хотя не должна бы, и звонит ему сама. Либо Чонгук чего-то не понимает, либо это в ней проснулось после их близости. Как он и думал, она не из тех девушек, что запросто проживают и забывают такое. — Я сам могу подъехать к вам, — его мягкий понимающий голос вызывал у ЫнБи мурашки. Он оставался таким милым, не догадываясь, откуда растут ноги у его проблем. — Вы забыли у меня в машине кое-что. Фиолетовый мешочек с золотой ниткой. Это ведь ваше? «Порошок забвения», — поняла ЫнБи. Растяпа Субин таки потерял его. Ничего нельзя доверить этому ребёнку! — Да, моё. Вы знаете, где я живу? — Я лично заполнял ваше дело, конечно я знаю, где вы живёте. Я наберу вас за пять минут до того, как подъеду.☽ ⚝ ☾
— Зачем он сюда едет? — бурчала мама, накладывая в судочек побольше абрикосового пирога. — Разве на работе было мало времени? Отпустил раньше, чтобы звать поздно вечером… Папа переглянулся с ЫнБи и пожал плечами. Ему вот было интересно взглянуть на директора дочери после того, как Субин этим утром вскользь упомянул, что он молодой, красивый и просто чудом нанял кого-то такого безнадёжного и некомпетентного, как ЫнБи. Маме это, конечно, не понравилось. Она в каждом «молодом» и «красивом» видела угрозу, когда речь шла о дочери. Она была за то, чтобы ЫнБи занималась человеческими делами, но замуж непременно вышла за колдуна. «Я хочу хотя бы внуков отправить в академию», — сказала она. И потому ЫнБи сидела в Wizardgram’е и любезно принимала похвалы её фотографиям. Ладно, такого ещё не было, ей отправляли летучих мышей под фото только друзья Субина, и только потому, что брат просил. Но ей нравилось собирать там галерею собственных фото. — На, — мама протянула судочек ЫнБи, — угостишь его. Я читала, люди не меньше колдунов любят лесть. Скажешь, что мы с отцом очень благодарны ему и испекли этот вкуснейший пирог, а потом он тебя повысит. ЫнБи нехотя взяла пирог, не думая, что на Чонгука это произведёт впечатление. Он ведь собирался весь день пробовать торты. Даже самый волшебный на вкус пирог будет уже слишком в этот день. Экран её мобильного вспыхнул и тут же потух — Чонгук набрал, выждал один гудок и сбросил, таким образом оповещая, что уже под домом. ЫнБи оставалось только втиснуться в ботинки, выбегая на порог и дальше по брусчатке, пока не заметила ослепляющий свет фар припаркованной ниже по улице машины. Заприметив девушку дальше, Чонгук проехался вперёд, сидя на месте и ожидая, пока она тоже сядет. Первым делом он почувствовал запах сладкой выпечки, потом удивился внешнему виду ЫнБи, совершенно не похожему на то, что она носила обычно. — У вас даже есть спортивные штаны? — спросил он. — Почему вы были в больнице? — она пристегнулась по привычке, на самом деле не думая, что они будут куда-то ехать. Пока Чонгук рылся в бардачке, ища мешочек с волшебным порошком, который лично он счёл мешочком с индийскими специями, ЫнБи внимательно осматривала его в темноте. — Думал, что сломал палец, но это просто растяжение, — он поднял левую руку выше, демонстрируя эластичный бинт, которым был перемотан большой палец. — Ничего серьёзного. Он опустил мешочек ей на колени, затем дотягиваясь до потолка и находя там кнопку, чтобы включить тусклый свет в салоне и, наконец, увидеть лицо ЫнБи. — У вас такие синяки под глазами! — воскликнула она, отставляя пирог на приборную панель и обхватывая лицо Чонгука руками. Его плечи тут же подскочили. — Это свет так падает, — попытался он успокоить девушку. — Этот день вас сильно вымотал, — ЫнБи была такой же критической, как и его мать. — Вы ещё и палец потянули. Очень болит? Чонгук аккуратно высвободился от её рук, отклоняясь назад и испытывая вину за то, что собирался сказать. — Нужно было всё прояснить ещё этим утром, — сказал он нарочито жёстко, без былой мягкости и улыбки, — то, вчерашнее, касается нас двоих, а я притворялся, что это совсем неважно и старался игнорировать ваши слова и действия… ЫнБи практически не дышала, пытаясь понять, говорит он только об её обзывательствах или о метле и том, как машина ехала сама по себе, тоже. — Я не хочу, чтобы вы беспокоились обо мне и вели себя… так. Что сделано, то сделано, но нам лучше оставить это в прошлом, да? Он слышал, как ЫнБи пересказывала Субину про зелье? Притворялся спящим, мог не осознавать толком сказанного вечером, но утром, столкнувшись с водоворотом проблем, что утаскивали его на самое дно, сложил два плюс два и решил простить ЫнБи за оплошность. Он был таким добрым человеком! — Извините, это моя вина, — обречённо сказала она. — Я должна была проследить, чтобы вы не пили… — Нет-нет, мы оба это сделали, так что ничего страшного, — Чонгук развёл руками. — Мы же сможем работать, не вспоминая об этом? Как будто ничего не было. ЫнБи с радостью согласилась бы, но её постепенно разбирало любопытство, как он в целом отреагировал на существование волшебного мира. Он вёл себя слишком отстранённо, не спрашивал и даже не пытался узнать, есть ли возможность вернуть ему удачу, ещё и считал это своим промахом. — А вы уверены? Как минимум два месяца вам будет несладко, — она говорила этим извиняющимся тоном, которым он говорил с ней последние полторы минуты. — Это проклятие очень сильное и страшное, люди даже умирают. Брови Чонгука чуть приподнялись, он нечаянно надавил рукой на руль, сигналя разгуливающему вокруг Ёнджуну. — Проклятие? — переспросил он непонимающе. — Фактически, ваша удача отвернулась от вас на время, но у людей это принято звать проклятиями. Казалось, Чонгук только понял, что на самом деле всё было куда серьёзнее, чем он себе представлял. — Но не волнуйтесь, это пройдёт максимум через два месяца, — ЫнБи замахала руками, лучезарно улыбаясь. — Субин всего-то плюнул в зелье, никаких проклятий на крови не было. — ЫнБи, — он совершенно забыл вставить излюбленное «госпожа», — мы разве не про секс сейчас говорим?