Опасный туман сгущается там, пройти суждено лишь отважным сердцам. Сдадутся волнам, сдадутся врагам. Всю нечисть пора разогнать по углам.
Господин Чхве отлип от окна, через которое на пару с женой подглядывал за дочерью и её парнем, поскольку ЫнБи уже неслась обратно домой. Чонгук садился за руль и пристёгивался, а девушка утирала щёки рукавом и горько плакала — её было слышно даже на кухне. — Ну же, иди, — госпожа У подтолкнула его в спину, когда ЫнБи хлопнула входной дверью и пронеслась мимо, в обуви убегая на второй этаж. — Что? Куда? — хватаясь за стол, чтобы не покидать пределы кухни, спросил господин Чхве. — Утешать свою дочь. Разве непонятно, что Чонгук её отшил? — А почему бы не пойти тебе? — всё равно продвигаясь к выходу под толчки сзади, кричащим шёпотом спросил мужчина. — Это твоя вина, что всё так, ты и должна утешать. Госпожа У отрицательно покачала головой. У неё не было ни малейшего шанса утешить ЫнБи, она могла только разозлить её ещё больше и нечаянно пробудить в своей дочери зверя. Вдруг она ещё расстроится и впрямь съедет от них раньше времени? Или будет грубить и хамить? — Но ты справишься с этим лучше. Иди. Господин Чхве не считал таким уж необходимым идти прямо сейчас. Очевидно, что ЫнБи нужно было дать немного времени, чтобы выплакаться, обозлиться на весь мир и пережить таким образом отказ Чонгука. Он-то знал, что это было не смертельно, что это вовсе не конец их отношений, а просто небольшое препятствие, но сейчас было бы сложно убедить ЫнБи в обратном. И всё же он постучал в двери, прислушиваясь к всхлипываниям в комнате. Она не разрешила ему войти, но и не прогнала, потому он рискнул заглянуть внутрь. — Можно? — спросил он, уже заходя в спальню. — Сегодня на удивление паршивый день, как я погляжу… Звёзды как-то так стоят, что ничего не выходит. ЫнБи лежала на постели, уткнувшись лицом в подушку. От слёз у неё заложило нос, так что она по чуть-чуть глотала воздух через рот, надеясь, что папа ещё не видел и не слышал её плача. Но сдерживаться стало куда сложнее, когда его тёплая ладонь опустилась на её плечо, ласково поглаживая. — Мы с мамой будем усердно искать решение в сети и через знакомых. Уверен, кто-то точно сварил «Восстанавливающее зелье», если у них в семье есть обыкновенные люди. Или доберёмся до тёмного колдунета и найдём зелье там. Мама даже сейчас ищет, потому что искренне сожалеет о том, как всё получилось. Она это сделала не со зла, а из вредности. Чонгук же делает из-за незнания всего… ЫнБи подняла голову, оборачиваясь. У неё сильно опухли глаза и нос, а лоб и шея покрылись красными пятнами. — Я больше не хочу, — она говорила в точности как Ёнджун, сидящий за её письменным столом чуть дальше кровати и смотрящий всё время сочувствующе, — не нужно ничего искать. Просто оставьте Чонгука в покое! — Что он тебе сказал? Было понятно, что он как-то её задел и обидел. — Ничего, — буркнула ЫнБи. Господин Чхве посмотрел на Ёнджуна, кивая ему немного и вместе с тем глядя на него вопрошающе. — Он сказал, что может поверить в магию и в проклятие, но не в то, что они встречались, — Ёнджун сжал руки в кулаки, — потому что ЫнБи ему даже не нравится. Вот он так и знал, что Чонгук ещё наломает дров. Но господин Чхве встал на сторону виновника слёз ЫнБи. — Не расстраивайся из-за его слов. Он явно не из тех, кто верит в любовь с первого взгляда, и правильно делает — чтобы влюбиться, нужно узнать человека, притереться, как говорится. Без старых или новых совместных воспоминаний невозможно просто довериться человеку. Подумай, сколько всего произошло перед тем, как вы начали встречаться. Наверняка у Чонгука было кучу шансов узнать тебя, присмотреться и влюбиться по уши. Дай ему время. Как он не понимал, что ЫнБи своим же языком уже всё так сильно испортила, что никакое время не могло это исправить? — Эта проклятая магия! — рявкнула она. — Испортить может всё, а исправить — ничего. — Просто вы с мамой не ищете лёгких путей и выбираете то, к чему сложно найти контрзелье. ЫнБи резко села в постели, роняя подушку на пол. От её заплаканного вида у господина Чхве в груди защемило. Он её такой расстроенной никогда в жизни не видел. Её известие о том, что он ей не родной отец, потрясло гораздо меньше поведения Чонгука. — Поэтому давай не будем больше искать, — она взяла его за руку. — Я начну всё сначала в другом месте. Не хочу больше лезть к Чонгуку, не хочу травмировать его правдой, в которую он не в состоянии поверить. Мне стыдно, когда он так на меня смотрит, когда отталкивает и говорит то, что я слышать не хочу. Лучше пускай всё будет как есть, чем я превращусь в навязчивую фанатку, которая верит в то, чего больше не существует. Она шмыгнула носом в последний раз, прижимаясь холодными после улицы пальцами к своим горячим щекам и выдыхая со свистом. — У меня завтра собеседование, — сказала она, напоминая самой себе, что нужно выглядеть нормально, — мне лучше подготовить одежду и прочее заранее. Можешь, пожалуйста, уйти, папа? Господин Чхве кивнул, очень надеясь, что Ёнджун никуда не денется и присмотрит за ЫнБи. Ему казалось, ей всё ещё нужна поддержка, но без лишних слов, а кто как не призрак мог лучше всего справиться с молчанием? Он поцеловал ЫнБи в лоб перед уходом и предложил спускаться, если она вдруг захочет выпить чая с ним и матерью. Так или иначе, вскоре он остался на кухне совсем один, потому что госпожа У скрылась в их спальне, делая вид, что ни за кого не волнуется. Она сослалась на усталость и какие-то дела, рассевшись на двуспальной кровати и набирая своего младшего сына по телефону. Вот он и впрямь был копией отца — высокий, шумный и очень отзывчивый. Ещё и на телефонные звонки отвечал максимум за два гудка. — Привет, мам, — его голос звучал взбудоражено, — если ты по поводу зелья, то мы ищем… — Да, я по поводу зелья, но искать ничего не нужно. Папа уже получил сообщение о том рецепте, что ты нашёл. — Ага, но там есть нюанс, — вмешался Субин, — с этим настаиванием месяцами. Между делом я поспрашивал у старшего курса, но на зельеварении они такого не готовили, соответственно, купить не у кого настоянный… Моя знакомая слышала, что уже пару лет как поменялась программа и зелье это не готовят. Госпожа У закрыла глаза и кивала, молча слушая, как говорит сын. Когда он притих, чувствуя виноватым в первую очередь себя, потому что из-за его зелья всё покатилось по наклонной, она забормотала в трубку почти шёпотом: — На четвёртом курсе я проходила углублённый курс зельеварения и вместе с профессором готовила это зелье. Не для использования, а для практики. Ходит легенда, что в кабинете директора хранится один пузырёк — сварили ещё в первый год открытия академии — то бишь ему уже больше двухсот лет. — Хочешь, чтобы я пробрался в кабинет директора и проверил это? — Субин был абсолютно готов к такому безумству. — Нет, тебе не нужно. Когда я училась, хотела собственную легенду создать и оставила своё зелье в библиотеке. В запретной секции на полке с книгами про монстров. Там есть с пушистым серым корешком, третье издание учебника, по которому уже не учат. Если книга не списана и до сих пор там, ищи флакон в обложке. Пришли мне волшебной почтой, если всё получится. Она была готова сбросить, но Субин позвал её. — Мам, мам, подожди! Ты же не забывала об этом, да? Просто не хотела говорить ЫнБи и папе, чтобы не помогать им, — он видел её насквозь, находясь так далеко. — А почему ты передумала? Ответ был прост и очевиден: — Твоя сестра меня съест, если не помогу… — Нет, почему ты на самом деле хочешь получить зелье? Потому что Чонгук тебе понравился? Он один из лучших представителей человеческого рода, гарантирую, — Субин усмехнулся, продолжая: — Или ты оставила эти свои замашки про какую-то там прабабушку и смерть на костре? Чонгук очень безобидный, и просто создан для того, чтобы знать о нашем мире. — Если ты будешь его защищать и нахваливать, я передумаю помогать, — ворчливо заговорила женщина. Субин на её слова звонко расхохотался. — Поздно. Я уже знаю, где достать зелье, и на всякий случай отправлю его либо прямиком ЫнБи, либо папе. Знаю я твой характер, мама, ещё разозлишься на что-нибудь и по глупости переведёшь зелье. Доверим это человеку, который и капли мимо стакана не прольёт.☽ ⚝ ☾
Чонгук боязливо бросил метлу у огромной урны, оглядываясь по сторонам и замечая камеру на фонаре, что смотрела прямо на него. Красный мигающий огонёк давал понять, что она исправно работает и снимает каждое нарушение, а потом Чонгуку придёт по почте огромный штраф за неправильный вынос мусора. Пришлось вернуться и ухватиться за деревянную ручку вновь, с опущенной головой уходя от мусорных баков. Заходить домой времени не оставалось, потому Чонгук сунул волшебную метлу в багажник машины, скрещивая пальцы, чтобы это чудище не проснулось до того, как его довезут до места, откуда она прибыла, — секондхэнда семьи Чхве. Выбирая между штрафом и поездкой к дому ЫнБи, Чонгук был бы и рад заплатить государству, но оказалось, что он до сих пор выплачивает штраф за использование телефона во время вождения, а попасть в немилость полиции дважды ему совсем не хотелось, как и прослыть нарушителем на постоянной основе. Всю дорогу до офиса он прислушивался к рычанию двигателя, иногда слыша фантомный стук со стороны багажника. Было настоящим облегчением оставить машину на стоянке и скрыться в офисном здании, светя своим пропуском и вскоре рассаживаясь в удобном кресле в своём кабинете. Тишина и работа, что пошла на спад в связи с наступлением холодов, оставляла достаточно времени на раздумья. Чонгук только хлебал кофе из чашки и думал, думал, думал... Об ЫнБи в основном. После её крепких объятий он ещё некоторое время пытался прийти в норму и сидел в машине, припаркованной на перекрёстке, тупо пялясь на огни Квачхона. Он вспоминал её дрожащий голос, слёзы на щеках, что крохотными сияющими капельками стекали вниз, разбиваясь о ворот куртки, её тепло и слабый запах трав, что чувствовался особенно сильно после того, как она прижалась к его груди. Чонгук отвык от такого, отвык от близости и объятий и совсем растерялся. У него из-за её смелости (или скорее наглости) давление подскочило и в ушах зашумело. Он едва заставил себя отстраниться и её оттолкнуть, пугаясь того, что всё сказанное ЫнБи было правдой. Это ломало его представления о мире, о реальности, о памяти. Если он всё забыл, если у него была амнезия, разве это не значило, что он болен? Зелье или просто так — дефект в самом Чонгуке, а ему попросту не верится, что такое возможно. — Господин Чон, я ухожу на склад, — оповестила Урим, заглянув в кабинет. — Принести ещё кофе перед уходом? — Нет, спасибо, — ответил он. Когда девушка ушла, он схватился за ручку верхнего ящика стола, чувствуя, что обязан отвлечься сейчас же и посмотреть что-нибудь по работе, иначе это поглотит его, пережуёт и выплюнет в ужасном виде. Его и так эта ночь потрепала — сна ни в одном глазу не было. Копошась в бумажках, пальцы Чонгука наткнулись на какой-то холодный плоский предмет. Он ощупал в спешке, скользя пальцами по стеклянному экрану и вскоре вынимая свой прежний мобильный. Он не помнил, что точно с ним произошло, просто знал, что у него теперь есть новый телефон. Он попробовал зажать кнопку питания, а когда не вышло, дотянулся до рабочего портфеля, вынимая оттуда зарядку. Отчасти он хотел, чтобы смартфон не включился, чтобы он оказался сломан, пусть бы даже плата сгорела, но на тёмном экране возник прямоугольник, что начал заполняться зелёными полосками, показывая, что заряжается. Пришлось ждать до десяти процентов, чтобы включить мобильный, и всё это время Чонгук просидел как на иголках. — Что это? — он облокотился на стол, присматриваясь к заставке, которая была идентична той, что стояла на новом телефоне, — босоногая девочка и летящий горшок следом. Могло быть простым фотошопом, но Чонгук почему-то заподозрил в таком необычном кадре магию. Он смотрел с одного бока, с другого, снизу, и чем дольше присматривался к ребёнку, тем более знакомыми казались черты. Через две минуты разглядываний у него почти не осталось сомнений, что он знаком с девочкой, более того, он смотрел за тем, как она рыдала прошлым вечером. Чтобы сглотнуть, Чонгуку пришлось сделать ещё глоток кофе. Остывший и горький он вызывал сотни мурашек, но здорово бодрил. Этот кофе был гарантией того, что Чонгук не спит, что всё увиденное — не галлюцинации, и что переписка с ЫнБи в прежнем телефоне просто километровая. Он пролистал в самое начало, сталкиваясь с официальным «господин Чон». Это не менялось некоторое время, но обсуждали они странные вещи: волшебную метлу, волшебный чай, призраков, чеснок. Чонгука всерьёз очаровала колыбельная, которую ЫнБи для него лично напела. Её голос был тихий и мелодичный, мотив заедающий, а слова нелепыми. Иногда она делала очень глубокие вдохи, иногда не попадала в ноты, явно устав напевать одно и то же, но оторваться он не мог, слушая до самого конца. Через некоторое время официоз из переписки исчез, сменившись на «ты» и «тебе». Опять говорили о метле, отправляли друг другу фото хэллоуинских костюмов и откровенно сюсюкались. Это было совсем не в духе Чонгука, как ему казалось, но с каждым прочитанным сообщением ЫнБи, он всё чаще угадывал, что написал ей в ответ. К своему удивлению он обнаружил улыбающееся отражение, когда телефон потух, устав ждать, пока он начитается. Чтобы избавиться от нелепой улыбки, Чонгук нахмурился. Его не должно было веселить и умилять подобное. ЫнБи ему и правда не нравилась. Точно не в том смысле. Пусть он и думал всю ночь и всю утро об её словах, о магии, о метле, что пугала его до чёртиков… Но в его понимании это вовсе не предрекало с его стороны симпатию. Он наоборот думал, что ЫнБи должна быть опасной девушкой, если владеет подобной силой. Папа набрал очень вовремя, предоставив отличный шанс отвлечься. — Когда там начинается твой отпуск? — радостно произнёс он в трубку. — Две недели после Рождества, — ответил Чонгук. — А что? Собираешься позвать меня куда-нибудь? В прошлом году Рождество для Чонгука пролетело как самый обыкновенный выходной, зато после удалось с отцом вырваться к морю и встречать первый день в новом году на побережье вместе с другими любителями лицезреть солнце, выныривающее из ледяной воды и объявляющееся на горизонте. Тогда было много вкусной еды и просторный отельный номер, в котором Чонгук вынудил отца посмотреть все фильмы, которые он советовал родителю в течение года, а тот до них так и не добрался. Было бы неплохо в этом году повторить что-то подобное. — А вы с ЫнБи разве не планируете отмечать праздники вместе? Если ещё не обсуждали это, зови её ко мне — я накрою на стол и подготовлю для вас подарки. В этот раз без микроволновок, не беспокойся. Чонгук и не беспокоился насчёт подарков, его волновала только собственная память. Родители вряд ли стали бы издеваться над ним, соответственно, если они были посвящены в некие тонкости отношений своего сына, их словам можно было доверять. — Пап, а расскажи немного об ЫнБи, — не сдержался Чонгук. — О чём ты подумал, когда впервые её увидел? Отца такая просьба развеселила, он хохотнул в трубку, и Чонгук в его интонациях узнал интонации, с которыми сам говорил, когда был весел. — Что она очень тихо спит. Это настоящее благословение, чтоб ты знал… — А ещё? — Что она очень симпатичная и наверняка в твоём вкусе. У неё такие миловидные черты, в стиле девчонок, с которыми ты раньше встречался. Чонгук думал, что менее предсказуем и встречался со всякими, но его девушки и правда все были как минимум симпатичными, а Чохён и вовсе подпадала под «красивую». ЫнБи, вообще-то, тоже. Даже когда плакала. — А что насчёт её характера? — спросил он. Ему нужно было знать, что он забыл и что упустил из виду, пока слушал ЫнБи и глаза застилала ярость из-за сплошных несостыковок с его воспоминаниями. — Не уверен, — донёсся до него ответ, — мы почти не общались. Раз перекинулись парой фраз у тебя дома, когда я чуть Богу душу не отдал из-за вашей химии… — Какой химии? — вклинился Чонгук. Он встал со стула, подходя к окну и выглядывая на улицу. Часть заднего двора была солнечной и светлой, а в другой, что оставалась всегда в тени, по асфальту были раскиданы заледеневшие лужи. — Химии вашей любви, что в воздухе витала, — почти что огрызнулся папа, тут же уточняя: — Вы варили что-то для магазина. Забыл, балбес, что ли? Хотя я не уверен, что вы были так уж сосредоточены на работе, закрывшись вместе в ванной… Но ЫнБи была милой. А на свадьбе ещё милее — все горшки и вазы с цветами обошла. Надеюсь, ты это заметил и озаботился тем, чтобы хоть букетик ей подарить… Чонгук отклонил телефон в сторону, думая о цветах, что красовались у него на столе в гостиной. Может ли быть так, что он купил их для ЫнБи? — Пап, ещё такой вопрос, — Чонгук пожевал губу, не представляя, как бы так спросить, чтобы не показаться невежей. — Мы ведь созванивались с тобой в воскресенье, да? Я тогда, кажется, готовил завтрак… — Созванивались! Я хотел к тебе заехать после затяжного празднования, но ты сказал, что нельзя, так как не один, и готовил равиоли для ЫнБи. Ты не помнишь? — Нет-нет, помню, — запротестовал Чонгук, — просто много всяких дел, ощущение, что воскресенье было целую вечность назад. Спасибо, что набрал. — Чонгук, — папа его окликнул до того, как парень сбросил вызов, — так вы с ЫнБи приедете на Рождество? Можно на вас рассчитывать? Зарывшись пятернёй в волосы, Чонгук чуть качнул головой. — Прости, я ещё не знаю точно. Давай я дам ответ чуточку позже? — Если вдруг у неё семейные дела, приезжай один. Устроим мальчишник и закажем кучу еды. Отметим год моей холостяцкой жизни и твои новые отношения, — в папиных словах отчётливо слышалась улыбка. — Да, ладно, — отмахнулся Чонгук, только бы скорее договорить, — пока. Он отпустил волосы и опустил мобильный, сжимая губы, пока размышлял над всем услышанным. Чисто теоретически, если магия и впрямь существовала, наверняка было и заклинание или ещё что-то, что стирало память. Он же сам видел такое в фильмах. Другой вопрос — зачем мать ЫнБи сделала это. Из вредности? Из-за какой-то другой причины? Если взять последний ужин с ЫнБи, она говорила о своём парне, — Чонгуке, видимо, — а ещё о матери, с которой не может найти общий язык. — Кхм. Чонгук подпрыгнул на месте, быстро оборачиваясь и в спешке поправляя галстук. У его стола стояла пара средних лет. Мужчина в старомодном чёрном костюме в белую полоску и сером пальто держал за руку свою спутницу, замотанную в шарф и укутанную в куртку. По правилам, они должны были оставить верхнюю одежду до того, как вошли в кабинет, но Урим умчалась на склад, не успев встретить гостей и предупредить их. — Здравствуйте, — Чонгук окинул взглядом посетителей, — чем могу вам помочь? Он не слышал, чтобы они стучались, да и не был уверен в том, как долго пара стояла и подслушивала его разговор. Куда корректнее с их стороны было бы покашлять как можно раньше, оповестив о своём присутствии. — Это у вас продаётся химия для бассейнов? — на всякий случай решил уточнить господин Чхве, потому что его жена молчала как партизанка, пусть ранее и встречалась с парнем их дочери и точно знала, как он выглядит. — Да, — Чонгук обошёл стул, теперь поправляя пиджак. — Вы приехали за заказом? Иногда клиенты по ошибке наведывались в офис вместо того, чтобы отправляться на склад. — Или ещё не успели заказать? — предположил Чонгук после нескольких секунд молчания. — Мой менеджер… её сейчас нет на месте, потому, возможно, я могу вам помочь в вашем вопросе? Господин Чхве активно закивал, усаживая жену на стул, а сам оставаясь стоять. — Да, вы абсолютно правы, вы можете помочь, — сказал он. — Мы совсем недавно обзавелись бассейном и понятия не имеем, как им правильно пользоваться… — Какой именно у вас бассейн? Приблизительные размеры, система очистки, средства, которыми уже пользовались? У вас крытый или на улице? — набросился сразу Чонгук. Господин Чхве неуверенно взглянул на свою жену, очень надеясь на её поддержку. Ему пришлось смотреть на неё очень внимательно, чтобы она, наконец, поняла, что от неё требуется. — Господин Чон, — начала она, — давайте обо всём по порядку и без спешки. Вы ведь не очень заняты, как я погляжу. Хм, можно ли тут выпить кофе?.. Чонгук поднялся, хватая со стола пустую чашку и выдвигаясь в сторону выхода из кабинета. — Да, конечно, — он уже возлагал надежды на то, что заказ этих двоих будет огромным, раз они приехали лично, — какой кофе предпочитаете? Эспрессо? Американо? Капучино? — Главное, чтобы не растворимый, — сказала госпожа У. — Такой, как вам нравится, — перебил женщину господин Чхве, натянуто улыбаясь и провожая Чонгука взглядом. Парень нарочно оставил дверь в кабинет открытой, чтобы и они его видели, и он за ними приглядывал. Подозрительные они какие-то были. — Тогда сварю для всех обыкновенный чёрный, — решил он вслух, включая кофе-машину. Оглядываясь пару раз в минуту, он подготовил бумажные стаканчики и пару стиков сахара, что временно сунул в карман пиджака, а уже через пару минут выложил на рабочий стол, чтобы гости могли взять за надобностью. — Так какой у вас бассейн? — Чонгук отхлебнул из своего стакана, обжигая губы и ахая негромко. — У нас такой… — господин Чхве всё пялился на кофе, как-то не рискуя пробовать его в этом месте. — Круглый. Не очень большой. — Надувной, в смысле? — предположил Чонгук. — Или встроенный? ПВХ или плитка? «Настоящий профессионал своего дела», — подумал господин Чхве. «Настоящий зазнайка», — подумала госпожа У. — Может, у вас есть фото бассейна? — Чонгук убрал левую руку на затылок, неловко поглядывая на ничего не смыслящих в этом вопросе людей. — Нет, но нам бы что-то классическое, просто чтобы не цвело, — нашёлся господин Чхве. — Мы пока плавать не собираемся, уже туда, ближе к лету, но в уходе хочется разбираться сейчас… Чонгук нахмурился. Ему эта встреча казалась всё страннее и страннее. Приехали прямо в офис, чтобы говорить непонятно о чём, когда гораздо проще было оформить заказ на сайте и получить консультацию по телефону. Госпоже У это тоже кошмарно не нравилось. Она не хотела прогибаться и выполнять план мужа, её идея была куда лучше — залететь к нему домой, подлить зелье в одну из бутылок с водой, что стояли в холодильнике, и ждать, пока Чонгук до неё доберётся. Но муж сказал, что ту бутылку может выпить кто-то другой, либо она попросту отправится в слив, а они потратят ценные капли зелья, потому предложил наведаться в рабочий офис дочери лично. Отчасти потому, что было интересно взглянуть на интерьер, отчасти из-за Чонгука. Господин Чхве был полностью удовлетворён выбором ЫнБи. Бизнесмен, симпатичный, говорит по делу, и глаза у него просто огромные, прямо в душу глядят. — Ох, что это?! — госпожа У вскинула руки, испуганно глядя Чонгуку за спину. Господин Чхве, чуть не сбившийся с пути к изначальной цели, ради которой они пришли, тоже уставился в окно, едва не сдав их с потрохами. — Что… — попытался спросить он, но госпожа У влепила ему затрещину, чтобы он молчал. Пока Чонгук на секундочку отвернулся, она достала из рукава куртки флакон. — Вы видели? Там что, метла летает? — продолжила разыгрывать комедию она. — Прямо за окном. Да вы только посмотрите на это… Чонгук так испугался, что метле удалось выбраться из его багажника либо с помощью какой-то хитрой магической уловки, либо прямиком через салон и лобовое стекло, что он тут же вскочил на ноги, подбегая к окну и выглядывая на улицу. — Где?! — запыхался он от волнения. — Правда летает?.. Госпожа У с трудом удержалась от хохота. Её всегда смешила реакция людей на подобное, и как же приятно было поражать их чудесами, а потом стирать память «Порошком забвения». Такое веселье сейчас упускала, хлюпая немного зелья в стакан Чонгука. Она беспокоилась, как бы не вылить всё и не лишиться такого удобного запасного варианта — мало ли, когда ещё настоянное зелье пригодится? — Ей наверняка показалось, — сказал господин Чхве. — Так вы можете продать нам всякое необходимое, что не портится? Чонгук уныло промямлил, что в таком случае им лучше спуститься на склад и даже вызвался их сопроводить, но они оба замахали руками, отвечая отказом на предложение. Несмотря на то, что получили весьма полезные инструкции, с места ни один из них не сдвинулся. Господин Чхве продолжил смотреть в свой стакан, сосредоточенно, внимательно, будто там, в черноте кофе, видел что-то, чего не видел никто другой. А вот госпожа У заставила себя сделать глоток, улыбаясь до морщинок вокруг глаз и щебеча о том, как ей вкусно, только чтобы Чонгук тоже вспомнил о кофе и потянулся за очередным глотком. Убедившись, что парень выпил зелье и поёжился от чрезмерной горечи, что оставалась на языке ещё добрых две минуты, женщина попрощалась, утаскивая мужа за руку. Чонгук слышал, как они о чём-то бормотали за дверью и испугался, что они что-то не так поняли и пойдут без него не туда, так что бегом бросился за ними, но распахнув дверь, из-за которой мгновение назад доносились голоса, столкнулся с пустым офисом и сквозняком из распахнутого настежь окна. Снаружи было холодно, даже очень, дрожь медленно пробирала согретое обогревателями тело, и Чонгук обхватил плечи руками, стараясь согреться. Слабость в ногах и лёгкое чувство тошноты возникли из ниоткуда, совсем как нежданные гости. Пошатываясь, он потопал к окну, что двоилось в глазах и перемещалось то вправо, то влево. Чонгук не успел достаточно приблизиться и ухватиться за ручку — присел у принтера, потому что идти дальше было просто невозможно, а вскоре и вовсе растянулся на полу, дрожа от холода.☽ ⚝ ☾
Урим не думала, что ей когда-то так повезёт, и она сможет от всей души настучать директору, пусть и по щекам ладонями. Она очень испугалась, когда вернулась за допечатанными наклейками и обнаружила Чонгука на полу. Он свернулся калачиком, был ледяным и дышал уж очень тяжело. С перепуга она вызвала скорую, а после влепила ему пару сильных пощёчин, что быстро окрасили его щёки в красный и привели в чувства, заставляя вынырнуть из полусна, в котором он пребывал некоторое время. Голова Чонгука раскалывалась и кружилась, пухла от всего, что вновь переполняло его мысли. Воспоминания возникали одно за другим, и далеко не с зарождения отношений с ЫнБи. Из-за хорошо настоянного зелья, что воскрешало стёртое годы назад, он вспомнил, как однажды наблюдал ведьму, парящую около родительского дома. Он тогда так и завис, запрокинув голову и пялясь в синее небо до тех пор, пока порошок в глаза не попал, и он не решил, что просто засмотрелся на облака. Ещё вспомнил, как повздорил с колдуном в магазине из-за последнего в наличии пылесоса — его нагло обобрали, стерев память и отхватив такую нужную Чонгуку вещицу. Ну и вишенкой на торте была госпожа У со своим недовольством. Чонгук даже вздрогнул, вспомнив, как она на него смотрела, и какой в целом была та встреча. Но это лишь больше уверенности ему придало, когда он сложил всё, что забыл, с тем, что успел наговорить за эти пару дней ЫнБи. Ему самого себя стукнуть хотелось за то, что оттолкнул её, за то, что заставил усомниться в себе. — Господин Чон, скорая вот-вот приедет, — сказала Урим, уже более бережно касаясь его лица ладонями и заглядывая ему в глаза. — Вы как? Наработались, да? — Отмените вызов, — отстраняясь от её рук, сказал он. — Поскорее отмените скорую и возьмите на себя все сегодняшние встречи с дилерами, потому что мне срочно нужно ехать. — Как? — Урим крепко ухватилась за ворот его пиджака. — Собираетесь сесть за руль в таком состоянии, попасть в аварию и лишить меня работы? Чонгуку было ни капельки не смешно. Он оттолкнулся от пола, вставая и по-прежнему немного покачиваясь, потому что правая нога затекла из-за того, как он лежал. Урим сочла это весьма дурным знаком и пиджак директора не отпустила. — Я в порядке, — заверил её Чонгук, разводя руки в стороны, — в полном порядке, просто выпил чуть больше кофе, чем следовало. Можно поручить вам сегодня закрыть офис и всевозможные дела? Заранее спасибо. Он с усилием разжал её пальцы, поправляя сперва одежду, а после приглаживая волосы и всё думая о том, что госпожа У и господин Чхве наверняка через открытое окно и улетели. Хоть бы потрудились и закрыли за собой, чтоб его! — Господин Чон, у вас что-то случилось, пока меня не было? — Да, — Чонгук быстро закивал, бросаясь в кабинет за ключами от машины и попутно переворачивая мобильный в поисках номера ЫнБи, — это очень-очень важно и мне нужно разобраться со всем поскорее. Он стащил пальто с вешалки, ловя на себе заинтересованный взгляд Урим. Чонгук теперь знал, что она знает о том, что было у них с ЫнБи. Или она назвала его козлом за что-то другое, но это вряд ли. Так точно подметить, что нужно уметь разделять личное и работу… Точно ведь знала. — Это по поводу ЫнБи, — признался он. — Одумались, наконец-то? — весьма недовольно спросила Урим, складывая руки на груди. Защищаться и отстаивать свои права на основе исчезнувших воспоминаний было бы нелогично и глупо, так что Чонгуку оставалось только виновато склонить голову, соглашаясь: — Одумался. — Ну и слава Богу, — выдохнула девушка, подскакивая для того, чтобы помочь директору надеть пальто и выпроводить его поскорее. — Верните её обратно. Любой ценой. Знала бы она злодейские планы ЫнБи, в которых должна была лишиться то удачи, то ещё чего-нибудь важного, так не старалась бы. А может старалась бы в два раза больше — чёрт знает, по каким принципам работает женская дружба. Всё стало только запутаннее, когда Чонгук стал свидетелем милых разговоров и даже объятий ЫнБи и Урим. Вот это действительно были чудеса, не то что чьи-то родители на мётлах… Он не стал прощаться с Урим и просто выскочил из офиса, хлопая дверью. Нечто неведомое его подгоняло, подталкивало в спину, пока он мчался на первый этаж и оттуда на парковку, поскальзываясь в осенних ботинках на замёрзшем асфальте. Уже усевшись в машину и пристегнувшись, он набрал номер ЫнБи, прислушиваясь к долгим и раздражающим гудкам в трубке. Он ещё не знал, что сказать, когда она ответит, и наверное поэтому она и не ответила. Он надеялся, она просто не слышала, а не игнорировала его намеренно. Но и дураку было бы понятно, что он её обидел. ЫнБи нравилась ему такой, какой она была — милой, слегка угрожающей чужими чарами, заботливой, невинной и доброй, несмотря на попытки напоить кого-то не очень хорошим зельем. Не его вина, что он выпустил это из головы, но его вина, что не попридержал язык за зубами своевременно. Отложив телефон в карман, чтобы не нарваться на очередной крайне неприятный и огромный штраф, он проскочил мимо автобусной остановки и, нервно барабаня пальцами по рулю, стал мысленно поторапливать светофор, склоняя его поскорее сменить красный на зелёный. Он был убеждён, что ЫнБи расстроена и прячется ото всех дома. Без работы и надежды она могла бы заняться семейным секондхэндом под мамино бурчание и ободряющие слова отца, либо немного выпасть из социальной жизни, проводя время с их домашним полтергейстом. В любом случае, он думал застать её дома и уговорить на ещё один разговор, который вернул бы всё на круги своя, пусть для этого ему и пришлось бы назвать себя идиотом в её присутствии по меньшей мере пять раз. Заглушив мотор у хорошо знакомого участка, он выскочил из машины и бросился по тропинке к дому, прикладываясь к двери костяшками в громком и настойчивом стуке. Стучал чуть менее минуты, но этим ужасным «тук-тук-тук» невольно поспособствовал тому, чтобы столкнуться с испепеляющим взглядом госпожи У. Она открыла двери правой рукой, в левой сжимая метлу, на которой только прилетела. Она толком в дом войти не успела, а тут гость. — О, — Чонгук отшатнулся, завидев её, и рефлекторно прикрыл глаза рукой, — ЫнБи дома? Можно нам поговорить? При каждом вдохе его плечи поднимались, а при выдохе изо рта вырывалось облачко белого пара. — Ого, парень, — господин Чхве тоже выглянул из-за двери, — что у тебя за машина? Она быстрее моей метлы… Какого чёрта? Чонгук опустил немного руку, приоткрывая левый глаз и в прищуре глядя на улыбчивое лицо мужчины. — ЫнБи дома? — повторил он свой вопрос, заметно расслабляясь по истечении почти минуты в компании этих двоих, но придерживаясь дистанции — его пугали фиолетовые мешочки, подвязанные на деревянных палках. — Она не дома, — госпожа У махнула метлой, перепугав Чонгука, который тут же вновь зажмурился. Так можно нечаянно надрессировать его. — Успокойся, — господин Чхве отставил метлу, поднимая руки и показывая, что совершенно безобиден. — ЫнБи сегодня пошла на собеседование и пока не вернулась. А ты всё вспомнил? Конечно, он вспомнил. Невооружённым взглядом было видно, что у него из-за госпожи У и «Порошка забвения» травма. — Всё, — ответил он, выдыхая максимально протяжно и тяжело. — Ну вот и славно. Судя по времени, собеседование прошло неплохо и ЫнБи осталась на первый рабочий день. Есть шанс, что вернётся к пяти или к шести, хочешь дождаться её у нас или приедешь попозже? Чонгук никак не мог ждать. Он умирал от нетерпения, как это было с ЫнБи несколько дней назад. Ни минуты терять не хотел. — Не бойся, — госпожа У хмыкнула, вполне удовлетворённая как раз таки его испуганным выражением, — никто не собирается снова стирать тебе память. Я просто надеюсь, что это мимолётно, как и все человеческие чувства, и однажды ты сам попросишь у меня щепотку порошка… Господин Чхве подбил жену локтем, глядя с укоризной. — Она пытается сказать, что мы будем рады угостить тебя чаем, пока ты подождёшь ЫнБи. — Нет, спасибо, — Чонгук смерил госпожу У таким же упрекающим взглядом, что и её муж. — Вы не могли бы дать мне адрес, пожалуйста? Я хочу увидеть ЫнБи как можно скорее. И он вовсе не прочь испортить её первый рабочий день, если это будет значить, что она вернётся в его маленький магазинчик. — Да, конечно, — господин Чхве улыбнулся, ища телефон в карманах костюма. — ЫнБи дала тебе адрес? — удивилась его жена. — Нет, но я слежу за ней по GPS с тех пор, как она забыла свой телефон дома и исчезла на всю ночь, — похвастался он. — Очень удобная штука, которую придумали люди. Куда действеннее гадания с амулетом — на печатных картах слишком размыты границы поиска и невозможно проследить, если пропажа перемещается. Госпожа У шлёпнула мужчину по плечу, вызывая у него удивлённое «Ах». — Ты всё это время следил за ней и знал, сколько времени она проводила со своим парнем? — её карие глаза блеснули, вернувшись к гостю. — Я думал, они работают, — прозвучал беззаботный ответ. — Чонгук, тебе назвать адрес или лучше скинуть в мессенджере? Чонгук боязливо подступил ближе к двери, переступая порог, чтобы заглянуть в мобильный и запомнить адрес. Он прошептал его трижды, как какую-то мантру, чтобы ничего не забыть и вбить его в свой навигатор в машине. — Спасибо огромное, я привезу её домой после, — пообещал он, даже представлять не желая, как часто господин Чхве проверял местоположении дочери, и в скольких случаях оказывалось, что она у Чонгука дома. — Да уж постарайся, — вдогонку бросила госпожа У, — чтобы никаких ночёвок друг у друга! — Ты так говоришь, будто им дня не хватит, чтобы заняться всем задуманным. Ты раньше даже не замечала, что ЫнБи не ночует не у себя. — Потому что кто-то её всегда прикрывал! — Не пытайся спихнуть на меня свою невнимательность к ребёнку… До Чонгука ещё некоторое время доносились споры супругов. Он слышал их разглагольствования, а оказавшись в машине, видел смутно различимые силуэты в окнах, что махали руками, по всей видимости, всё так же препираясь.