Как отполировать жемчуг

"Пять дней?" Голос Вэнь Кэсина хриплый, но ровный. Его глаза спокойны, хотя в них по краям искрится любопытство. "Да". К удивлению Вэнь Кэсина, голос А-Сян пронзительный и немного раздраженный. "Он не отходил от меня в течение всех пяти дней, пока я был без сознания?" "Нет". "И он не позволял никому прикасаться ко мне?" "Даже мне". "И он промывал мои раны?" "Каждый день, в бассейне с горячими источниками". "Он сам нес меня туда?" "Конечно, сам". "А что насчет его травм?" "Я их не видела. Врачи сказали, что он полностью выздоровеет через несколько дней. Он сам обрабатывал свои раны". Нахмурив брови, он продолжает: "А где он спал?" "Вон там", – говорит она и показывает на левую сторону, где лежит его вторая подушка. "Он сказал, почему?" "Он сказал, что он Ню Чжужэнь Долины Призраков и не должен объясняться ни с кем, кроме тебя". Низкий и почти беззвучный смех пробивается сквозь бледные губы Вэнь Кэсина, оставляя на них нечто, напоминающее ухмылку. Интересно, что еще ты сделал в качестве Ню Чжужэнь? Мой А-Сю, ты действительно собираешься быть моей невестой? Сидя он перекидывает ноги через край кровати, о чем тут же жалеет. От головокружения его рвет, и он пачкает персиковый внутренний халат, в который одет. Падая обратно на кровать, он закрывает глаза и медленно вдыхает, чтобы успокоиться и остановить головокружение. Подняв лицо к потолку, он выдыхает, но продолжает: "И вы все просто делали то, что он говорил?" "Все стражники знали, что ты сказал Десяти Дьяволам – ну, девяти теперь, – что он стал вторым главой. Большинство стражников в Цзяньчане были выбраны потому, что они преданы тебе. И очень тебя боятся. Кто посмеет ослушаться его, опасаясь того, что ты, проснувшись, с ними сделаешь? К тому же, когда вы двое вернулись, ты был весь в крови, а он орудовал штыком против любого, кто приближался к нему или к тебе". "Штыком?" "Да, это было похоже на штык. Он постоянно держал его при себе, когда был здесь. Он взял его с собой в Хуа Мэн". "И когда это было?" "Совсем недавно, когда ты только проснулся". Помолчав некоторое время, он снова садится, на этот раз немного медленнее, привыкая к изменению положения. "Насколько сильно поврежден У Ин?" "Цзяньчан почти не пострадал. На Хуа Мэн есть несколько трещин, но ничего серьезного. Большая часть повреждений была дальше по усадьбе. Ремонт уже начался". "Как обстоят дела в остальной части Долины Призраков?" "Некоторые перевалы пострадали больше других. Похоже, больше всего пострадали необитаемые места. Землетрясение открыло и некоторые новые области. Я жду ответа от разведчиков". Вэнь Кэсин наклонил голову, обдумывая информацию. "А-Сян, я голоден. Есть здесь какая-нибудь еда? Я хочу принять ванну, а потом поесть". "Конечно, горячий источник для тебя уже готов. Я принесу еду". Он смотрит, как она выбегает через дверь, немного менее прыгучая, чем обычно, но он слишком отвлечен, чтобы заметить это. Когда она скрывается из виду, он достает подушку и прижимает ее к лицу, медленно вдыхая этот сладкий и пряный аромат. Мне не приснилось. Он был здесь. Этот запах задерживался в его сознании каждый раз, когда он почти всплывал в реальность. Но когда он наконец открыл глаза и пришел в сознание, запах исчез, а кровать была пуста. Скептическими глазами, которые абсолютно не граничат с надеждой, его взгляд блуждает по комнате, ища. Они останавливаются, когда падают на книги, лежащие на столике рядом с кроватью. Значит ли это, что мне не приснилось, как он читал мне стихи? Взяв лежащую сверху книгу, он открывает ее на странице с закладкой. Эта книга – одна из его любимых, и он впечатлен. Эта книга обычно спрятана в одном из его больших сундуков, стоящих в углу за большей частью гардероба. Он обыскал всю комнату? Значит ли это, что он нашел... Его разум внезапно прояснился, почти зашумел, и он поспешил на нетвердых ногах к дальнему концу своей спальни. Стоя перед большой картиной, изображающей одинокое персиковое дерево на лавовом поле, его сердце бьется в груди неровно, он старается, чтобы его снова не стошнило. Он снимает ее со стены, деревянная коробка по-прежнему стоит в центре углубления. Протянув руку, чтобы открыть ее, он видит, что одной нити жемчуга не хватает. "..." (ᴗ˳ᴗ) Поспешив на кухню, А-Сян прокручивает в голове последние несколько дней. Это было бы мило, будь они любой другой нормальной парой, то есть любой другой парой за пределами Долины Призраков. Но они не нормальная пара, и к тому же находятся на за пределами Долины Призраков. По крайней мере, так видит А-Сян. Раздражает, что он просто не хочел уходить. Что случилось, что он стал таким чертовски заботливым? Она не привыкла к тому, что в жизни ее Чжужэня есть кто-то еще, по крайней мере, не в его комнате. В его спальне никогда не было других мужчин (или женщин, если уж на то пошло), кроме нее и слуг. Чжужэнь всегда выходил в поисках следующей напудренной красавицы. Он всегда произносил слова "Выбирай ночлег до наступления темноты и уходи до утренней росы (1)", постукивая веером по ее макушке, когда они завтракали в любом городе, где проводили неделю. Но теперь он был одержим этой своей новой игрушкой. Ей это совсем не нравилось. Они ведь даже не знали, кто такой этот Чжоу Сю, знали только, что он очень хорош в боевых искусствах и способен противостоять части Воды Леты. Она роется в винном погребе, пытаясь найти что-нибудь хорошее к приготовленному супу с клецками. Задумавшись, она не замечает взглядов служанок, стоящих за ее спиной. Они думали, что последние несколько дней были восхитительными. Кто бы мог подумать, что их удивительно красивая невеста из Долины Призраков будет влюблена в холодного и злобного Гучжу? Но они держали это в тайне, напуганные переменчивым характером А-Сян в последние несколько дней. (ᗒᗣᗕ)՞ Принимая свою обычную вечернюю ванну с персиковыми цветами – часть предписаний врачей по его восстановлению, – все его тело будто громко выдохнуло, а затем начало плавиться. Прошло почти две недели после нападения, и его тело полностью восстановилось после травм – всех травм. Сейчас его мышцы болели по другим причинам. С тех пор как он покинул Цзяньчан, прошло больше недели, а точнее восемь дней, и почему-то ему было неспокойно. Точно не потому, что ему было интересно, как выздоравливает Вэнь Кэсин. И уж точно не потому, что Вэнь Кэсин не приходил к нему с тех пор, как проснулся. Чжоу Сю просыпался каждое утро и сразу же отправлялся на тренировку. И это совершенно не мешало ему подойти к Цзяньчан, чтобы проверить выздоравливающего Гучжу. Конечно, он не хотел снова полагаться на Вэнь Кэсина, чтобы тот защитил его. Было очевидно, что Вода Леты повлияла на его память и что-то забрала у него, пусть он и не знал, что именно. Однако его тело все еще хранило мышечную память о различных боевых искусствах. Он выходил во двор, делал глубокий вдох, опустошал свой разум и позволял движениям течь изнутри. Только когда он ни о чем не думал, а его мышцы работали изо всех сил, его разум успокаивался. Хотя он не мог видеть никого, кроме охранников, он был уверен, что начал привлекать толпу. Призраки прятались там, где они могли наблюдать и анализировать его. Это раздражало его не только потому, что он не любил, когда на него смотрят, но и потому, что он считал, что они не должны тратить на него время, а вместо этого им лучше заняться ремонтом. Если честно, он согласился на охрану, и с этим ничего нельзя было поделать. А остальные? Он полагал, что они могут просто наблюдать. Он знал, что его боевые искусства были выдающимися, и это могло отпугнуть третью попытку покушения на его жизнь. Его новый распорядок дня означал, что к вечеру он, как правило, был уже без сил и на дрожащих ногах заходил в горячий бассейн. Именно поэтому его прежняя утренняя ванна превратилась в вечернюю. Он наслаждался роскошью горячих источников, которые были доступны в нескольких павильонах, в том числе и в его. Он без труда засыпал, но сны не давали ему покоя всю ночь. Он даже просыпался в возбужденном состоянии. Хотя он был занят, его тело работало до тех пор, пока из мышц не выжималась последняя капля энергии, как вода из тряпки, это не мешало его разуму блуждать, когда он оставался один. Его мысли постоянно возвращались к одним и тем же вопросам. Почему я защищал Вэнь Кэсина, пока он был без сознания? И та страшная мысль, которую он постоянно подавлял и игнорировал, та, что заставляла его тренироваться лишний час после наступления темноты. Почему он до сих пор не пришел ко мне? Разве он не должен хотя бы поблагодарить меня за спасение жизни? В первый день Чжоу Сю не отходил от него ни на минуту, даже не спал. Он наблюдал за всеми, кто приходил и уходил, всегда держа штык наготове. Именно он менял все повязки. Именно он вливал это мерзкое на вид лекарство в горло Вэнь Кэсина, вытирая ему рот, если что-то проливалось или выкашливалось. Именно он сидел на кровати, и воздух мерцал вокруг них двоих, когда он вливал всю ци, собранную за ночь, в бессознательное тело под собственным. Когда врачи, как и договаривались, пришли осмотреть его раны, им пришлось осматривать его сидящим на кровати рядом с Вэнь Кэсином. В первую ночь он спал на полу возле кровати. На второй день он омыл их обоих в горячем источнике, соединенном с Цзяньчаном. После этого он обработал лекарством раны Вэнь Кэсина и собственные. Он не отходил от него, и расслаблялся лишь тогда, когда все покидали комнату, он спал с открытыми глазоми и штыком в руке. В ту ночь он спал на кровати, на самом краю, едва не рискуя упасть. Его раны были слишком болезненны, чтобы спать на полу. На третий день, после завершения утренней рутины, он начал бродить по опочивальне. Он обшарил все полки и сундуки, выбирая свитки и книги для чтения. Его удивило количество и состояние книг, которые он нашел. Некоторые из них были с закладками в определенных страницах, а некоторые выглядели почти истертыми. У него всегда был талант к шпионажу, и обычно он не чувствовал за это ни малейшей вины. В этот раз он впервые почувствовал, что вторгается в то, во что не следует, и от этого ему стало не по себе. Поэтому вместо того, чтобы читать самому, он стал читать вслух, чтобы составить компанию Вэнь Кэсину во сне. Он начал с тех, которые казались наиболее истертыми, и взял их, чтобы почитать на кровати. Ты меня слышишь? Эти книги занимали его до пятого дня, когда Вэнь Кэсин начал просыпаться. Тогда он отступил за ширмы и стал держаться за внешними краями спальной комнаты. Только когда он услышал, что тот заговорил как следует, обращаясь к А-Сян, он убедился, что тот находится вне опасности, и отправился в Хуа Мэн. Тряхнув головой в разочаровании, он погрузился в горячую воду, наслаждаясь комфортным ощущением уединения. Он делал это каждую ночь. Он оставался под водой до тех пор, пока его легкие не начинали зудеть, требуя воздуха, и он возвращался на поверхность и в реальность. Вынырнув на поверхность, жадно глотая воздух, он расчесывает пальцами мокрые волосы, убирая их с лица. По-прежнему с закрытыми глазами он опирается спиной о твердый каменный край ванны, на его губах появляется улыбка. "Восхищаешься ли ты мной за мою прекрасную форму? (2)" Низкий смех раздается откуда-то спереди, оставляя мурашки на его коже, которые волнами расходятся от основания шеи. К счастью, он спрятан паром, объятый горячей водой. "А-Сю, ты знаешь, что я восхищаюсь твоей красотой". Его холодная кожа нагревается от одной мысли о прикосновении к этой мягкой молочной коже, скрывающейся под поверхностью воды. "Значит, ты любуешься не этим жемчугом?" Чжоу Сю прослеживает длинную нить белого, мерцающего жемчуга, которая задрапирована вокруг его шеи, и опускается вниз, чтобы скрыться под водой. Ему все еще было немного непонятно, почему он взял одну из нитей этих адских бус. Не было похоже, что у него остались от них какие-то хорошие воспоминания. "Они были сделаны для того, чтобы их носил ты". "Я так понимаю, тебе стало лучше, раз ты наконец вылез из своей пещеры?" Почему ты не пришел ко мне раньше? "Наконец? Ты скучал по мне? Ты мог бы навестить меня, если хотел узнать, как я себя чувствую". Почему ты не вернулся, чтобы проверить меня? "Я был занят. Я знал, что ты придешь, как только выздоровеешь". Ты мог бы хоть поблагодарить меня за спасение твоей жизни. "Занят? Показывал свои боевые искусства?" Ты мог бы хоть поблагодарить меня за спасение твоей жизни. "Ты следил за мной?" Так ты один из тех, кто наблюдал издалека, спрятавшись в тени? "Слуги не перестают говорить о тебе. Кажется, у тебя целый гарем поклонников". Тебе не нужно знать, что я наблюдал за твоими тренировками каждый день. "Я бы не отказался от гарема. Некоторые из служанок прекрасны". Я даже не могу вспомнить, как они выглядят. Но почему-то я помню, как выглядишь ты, когда спишь. Когда ешь. Когда трахаешься. Когда борешься. Не получив ответа, Чжоу Сю открывает глаза и смотрит на мужчину, одетого в тонкий шелковый бордово-красный халат. Его белый пояс покрыт замысловатыми серебряными узорами, которые сверкают, когда он двигается. Он стоит у дальнего края каменного бассейна, его волосы свободно завязаны в хвост с серебряной короной вокруг основания. На его лице недоверчивое выражение, а за ним наблюдают черные глаза, подобные грозе. Вода блестит, капая с жемчужин, которые в мягком свете канделябров светятся на его коже. Чжоу Сю не разрывает зрительного контакта. Он медленно идет к ступенькам, вода рябит на его талии. "Подожди". ヾ( ˃ᴗ˂ )◞ Примечания: (1) "Выбирай ночлег до наступления темноты и уходи до утренней росы". Китайская пословица – довольно понятная и подходит для нашего Вэнь Кэсина. (2) "Восхищаешься ли ты мной за мою прекрасную форму?" – это цитата из стихотворения 山鬼 (Shan Gui) "Горному духу", которое является частью Цзю Гэ, или Девяти Песен (китайский: 九歌; пиньинь: Jiǔ Gē; дословно "Девять песен"), древнего сборника стихов. В данном стихотворении речь идет о женщине, живущей в одиночестве в горах, и мужчине, который восхищается ей издалека. Неужели наш Чжоу Сю флиртует с Вэнь Кэсином? (๑≧▽≦๑) Забавный факт: "Девять песен" на самом деле состоят из одиннадцати стихотворений, а не из девяти. (^▽^)