Как отполировать жемчуг

Утро начинается так же, как и любое другое здесь, в Умине. С сонными глазами и ленивыми конечностями Вэнь Кэсин под одеялом прижимается ближе к Чжоу Цзышу. Еще темно, есть лишь слабый отблеск от последнего горящего рядом с кроватью светильника, который создает больше теней, чем света в комнате. Хотя Вэнь Кэсин не видит этого, он знает, что от его дыхания образуются белые легкие облака. Прогнав почти все солнце за последний месяц, зима крепко захватила Долину Призраков и, скорее всего, не отпустит еще несколько месяцев. Вэнь Кэсин коснулся кончиком носа шеи Чжоу Цзышу, вдыхая теплый, сладкий и пряный аромат. Его губы только начали покусывать острые ключицы, как вдалеке послышался низкий гул. Грохот проносится по окраинам долины и длинными плавными волнами прокатывается к Умину за то время, которое требуется Вэнь Кэсину, чтобы моргнуть пять раз. "Этот афтершок слабее". Тон Чжоу Цзышу мягкий и теплый, весь окутанный его обычным сонным утренним голосом. Вэнь Кэсин может сказать, что его муж скоро снова заснет, если он не поможет ему проснуться – задача, которую он с нетерпением и усердием взял на себя в течение последней недели. Исключительно потому, что если он этого не сделает, Чжоу Цзышу будет спать до полудня – других причин абсолютно точно нет. Он провел зубами по ключице, его голос был одновременно и уговаривающим, и сердитым: "Какой еще шок? А-Сю, ты такой жестокий. А я-то думал, что ты рад проснуться рядом со мной..." "..." Вэнь Кэсин просунул правую ладонь под шелковистую ткань внутреннего халата Чжоу Цзышу, слегка согревая пальцы о теплую и гладкую кожу. Поощряемый хихиканьем и стонами мужчины под его прикосновениями, его рот бежит следом, по-кошачьи вылизывая очертания между рельефными мышцами живота. Вскоре он чувствует, как руки Чжоу Цзышу путаются в его волосах, направляя его вверх к грудным мышцам, где он находит эти розовые жемчужины, упругие и ждущие. Оставляя след слюны на левом соске, он кончиками пальцев правой руки нежно сжимает другой. Вэнь Кэсин как раз проводит кончиком языка по соску, когда громкий удар, который раздается гораздо ближе, внезапно проносится по спальне. За ним следует глубокий грохот, который яростно рычит под ними, и кровать на этот раз не просто качается, а подпрыгивает. Услышав треск стены, они мгновенно настораживаются и проворно скатываются с кровати, каждый со своей стороны. Вэнь Кэсин бежит к двери, но он немного быстрее и подхватывает Чжоу Цзышу на руки, чтобы молниеносно покинуть здание. Снаружи они, полагаясь на свою Ци, парят над землей, Чжоу Цзышу все еще уютно устроен в объятиях Вэнь Кэсина. Прислушиваясь к грохоту, разносящемуся по долине, Вэнь Кэсин смотрит в эти орехового цвета глаза и говорит заговорческим голосом: "То, что сначала кажется бедой, позже может принести удачу (1)". На дорожках по всему Умину начинают собираться гости, напудренные красавицы и слуги. При виде правящей четы долины во внутренних одеяниях, их Гучжу, держащего на руках свою невесту, они начинают роптать. Хотя, по правде говоря, большинство из них уже слышали, как Гучжу и Ню Чжужэнь довольно громко наслаждались медовым месяцем в течение последней недели. Внезапно забеспокоившись о том, чтобы Гуйгу Гучжу не выглядел нежным перед призраками, Чжоу Цзышу целует уголок губ Вэнь Кэсина и, маневрируя, выпутывается из объятий и опускается на землю. Снег, окрасивший все в белый цвет под покровом темноты, теперь смешался с грязью, огромные трещины поднимаются вверх по склону горы за поместьем. Глубоко вдохнув бодрящий воздух, он разглаживает свою тонкую мантию и смотрит вверх, в эти черные глаза. "Лао Вэнь, давай приступим к выполнению плана и отправимся в путь". Уголок его правой губы кривится в довольной улыбке, он продолжает: "Тебе лучше закончить то, что ты начал, когда мы вернемся домой". Чжоу Цзышу слегка поклонился, повернулся и пошел обратно в свой павильон, оставив Вэнь Кэсина одновременно смущенным и возбужденным. (￣∇￣) "Ню Чжужэнь сам вернется с припасами? Ню Чжужэнь лично будет руководить ремонтом в Гуди?" И голос, и выражение лица Шаньюаня были идеально выверены со смесью удивления и восторга. Когда Гуйгу Гучжу и Ню Чжужэнь появились на его пороге рано утром, вскоре после того, как землетрясение пронеслось по Умину, он думал, что все будет совсем не так. Он не питал иллюзий по поводу того, что они убили Сяотао в рамках какой-то своей игры. Не было ничего необычного в том, что Гучжу не оставлял его напудренных красавиц дышать после того, как заканчивал. В конце концов, они заплатили достаточно, чтобы покрыть его жизнь. Правда, его немного беспокоило, что Призрак Развратника просто покинул усадьбу, не побеседовав перед тем, как отправиться в путь. Боясь выдать их, он даже не решился связаться с кем-либо из своих знакомых. Беспокойство гражданина Ци – вот и все, что это было (2). Вот что получается, если дать волю воображению, Шаньюань. Все в порядке, просто играй свою роль хорошо. Чжоу Цзышу ответил равнодушным и пренебрежительным голосом, его рука указала на одну из зигзагообразных трещин в стене позади него: "Учитывая новое землетрясение сегодня утром, мы с Лао Вэнем считаем необходимым, чтобы один из нас оценил любой новый ущерб, а также проконтролировал начало ремонтных работ." Смягчив тон и переведя взгляд с Шаньюаня на Вэнь Кэсина, он продолжает со знойной улыбкой: "Я мог бы использовать свои навыки, чтобы убедить Гуйгу Гучжу остаться здесь на несколько дней дольше запланированного, но, к сожалению, мы должны вернуться сегодня". Голос Вэнь Кэсина немного погрустнел, и он продолжил, когда его муж сделал паузу, с нотками раздражения: "Кроме того, нет необходимости, чтобы мы оба были здесь, чтобы наблюдать. Мне лучше вернуться в У Ин и заняться другими важными делами. Призракам в Долине пора узнать и увидеть больше сторон своего Ню Чжужэнь". Его голос тверд и не оставляет места для дискуссий – да и не нужно было дискутировать, ведь он был Гуйгу Гучжу, и его слово всегда было окончательным. "Конечно, Синсин, я сделаю все приготовления, чтобы принять Ню Чжужэнь через неделю. Не волнуйся, ты можешь оставить Ню Чжужэнь в моих надежных руках". Шаньюань кланяется, когда Вэнь Кэсин выходит из комнаты, затем поворачивается к Чжоу Цзышу и осторожно касается его руки, чтобы показать, что у него есть что-то только для ушей Чжоу Цзышу. Когда они остаются одни, большие голубые глаза Шаньюаня сверкают, и он наклоняется ближе, чтобы прошептать: "Ню Чжужэнь, поскольку я заранее предупрежден о вашем приезде, не хотите ли вы, чтобы в этот раз я сделал соответствующие приготовления, чтобы убедиться, что ваше пребывание будет как можно более гостеприимным и приятным?" Последние слова были произнесены с не очень деликатным вопросом о том, какие меры он может принять и что Чжоу Цзышу может ожидать. "Замечательно". Улыбка Чжоу Цзышу столь же блестящая, сколь и заинтригованная, "Хотя имейте в виду, кто обычно удовлетворяет меня. У меня довольно высокие стандарты, и я очень разборчив в выборе того, с кем делить постель". "Конечно". "О, и прошу никому об этом не говорить. Мы не хотим, чтобы мой муж ревновал, не так ли? Это может привести к ненужным неприятностям". Шаньюань улыбается с пониманием, но не может полностью скрыть чувство, которое сжимает уголки его мягких губ. Он еще раз почтительно кланяется, и Чжоу Цзышу выходит на дорожку и переступает через мертвое тело. Повернувшись, чтобы посмотреть в эти черные глаза, он встречает взгляд, темный и холодный, как бездна. Не удостоив мертвого призрака взглядом, Вэнь Кэсин закрыл свой веер, испачканный кровью, и постучал им по левой руке, пожав плечами: "Он подслушивал". Чжоу Цзышу приподнимает одну бровь в знак "Я думал, что вся цель была в том, чтобы объявить, что я путешествую один". Вэнь Кэсин снова пожимает плечами, и губами Гучжу, равнодушным голосом, заявляет всем, кто слушает или смотрит, больше для того, чтобы ответить на невысказанный вопрос Чжоу Цзышу: "Этот муравей осмелился подслушивать Гуйгу Гучжу. Я проявил к нему милосердие, быстро убив его". Чжоу Цзышу кивает в знак согласия, его лицо мраморно, когда он занимает свое место в нескольких шагах позади Гуйгу Гучжу, когда они двигаются по дорожке. На полпути между главным павильоном и их собственным, Чжоу Цзышу шепчет таким тихим голосом, что его слышит только Вэнь Кэсин: "После того, как все закончится, предателя убью я". (｀▽´) Не было других слов, чтобы описать обратную поездку на лошадях в сторону У Ина, кроме как "захватывающе". Зима покрыла горы и долины белым слоем, замерзшие пруды и деревья блестели под холодным солнцем. Снег был даже достаточно плотным, чтобы заглушить многие обычные лишние и отдаленные фоновые шумы, делая их путешествие вдоль самой большой реки безмятежным, с одним лишь звуком воды, текущей по камням или мчащейся вниз по склону. Долина Призраков выглядела обманчиво красивой и спокойной под этим морозным покрывалом и навевала Чжоу Цзышу воспоминания о зимних днях его юности в Поместье Четырех Сезонов. Хотя зимний сезон обычно был очень коротким и покрывал снегом лишь вершины гор – раз в голубую луну снег выпадал в долине под поместьем и в садах. В те редкие дни, когда вместо лепестков цветов сверкали снежинки, Чжоу Цзышу пропускал тренировки по боевым искусствам с младшими учениками. Вместо этого он отправлялся на долгую прогулку вдоль обледенелого берега реки, пока не находил подходящее место для тренировки в одиночестве. Чжоу Цзышу смотрит на Вэнь Кэсина, который, закутавшись в толстый красный халат и большой серый шарф, величественно восседает на своем сером жеребце. Помнишь ли ты те зимы, А-Син? Заметив, как изменилась температура Вэнь Кэсина за последнюю неделю, Чжоу Цзышу позаботился о том, чтобы укутать его в толстую одежду и приказал надеть на жеребцов большие меховые шкуры. Хотя Чжоу Цзышу был уверен, что именно "Жизнь как сон" вызвал изменения, ему еще предстояло выяснить, было ли это первопричиной или же ей стали воспоминания. Вэнь Кэсин не обратил на это внимания, по крайней мере, не высказал ничего Чжоу Цзышу. Правда, он был заинтригован тем, почему его вдруг стали баловать, и даже сделал несколько соблазнительных предложений о том, для чего они могли бы использовать меха на обратном пути. Чжоу Цзышу только рассмеялся, потуже затянул шарф на длинной и стройной шее и отшвырнул блуждающие руки с талии, после чего сел на своего черного жеребца и уехал, оставив Вэнь Кэсина перед Умином. Во время их поездки Вэнь Кэсин тщательно обдумывал, критиковал и подвергал сомнению план, некоторые части даже по нескольку раз, пока не убедился, что они продумали все до мелочей. Хотя он знал, что Чжоу Цзышу обладает способностями, превосходящими все его представления, и что эти способности начинают проявляться все чаще и чаще, он все же хотел быть готовым ко всем исходам, если это возможно. Когда они наконец подъехали к дому и увидели первые строения У Ина, Вэнь Кэсин пришпорил коня и оглянулся через плечо, ожидая, когда Чжоу Цзышу догонит его. Махнув мужу рукой, он пускает лошадь вперед и направляет ее по другой тропе, ведущей к задней части Лун Цзяо. Недолго думая, Чжоу Цзышу натянул поводья своей лошади и молча последовал за ним. Белый шум, который был едва заметным жужжанием вдалеке, теперь постепенно усиливается. Взгляд Чжоу Цзышу ищет, пока не находит ожидаемый туман дальше по тропе, висящий над верхушками деревьев. Поскольку Чжоу Цзышу сосредоточил свои экскурсии на районах, не связанных с Лун Цзяо, он не исследовал эту часть гор Цинья. Когда тропа выходит на просеку, весь обзор занимает водопад, каскадом стекающий по склону горы. Вода падает в бассейн, который настолько теплый, что даже берега вокруг него дымятся в холодном воздухе. Чжоу Цзышу делает несколько глубоких вдохов и размышляет, насколько горяча эта вода и есть ли у них время расслабиться, прежде чем совершить последний подъем к У Ину, как вдруг он оказывается поднят из седла и осторожно опущен в объятия Вэнь Кэсина. Обняв Чжоу Цзышу за талию, Вэнь Кэсин улыбается и смотрит в ореховые глаза, его голос взволнован: "А-Сю, тебе нравится это место?" Наклонив голову, с мягкой улыбкой на губах, Чжоу Цзышу отвечает: "Очень нравится". "Я подумал, что мы могли бы построить здесь свой собственный горячий бассейн, такой же, как в Умине". Глаза Вэнь Кэсина блестят от возбуждения, хотя между бровями образовалась складка: "Раз уж тебе так понравился тот бассейн... и ты сказал, что он напоминает тебе о Поместье Четырех Сезонов... Не хочешь ли ты воссоздать его здесь вместе со мной?" Сердце Чжоу Цзышу немного сжалось от этого неожиданного и милого жеста. Из всего, что можно вспомнить с того утра, когда Чжоу Цзышу появился и пытал Сяотао, он помнит, как я говорил о Поместье Четырех Сезонов? Неужели мы останемся здесь настолько долго, что сможем насладиться им, когда он будет закончен? Чжоу Цзышу прекрасно понимает, что чем дольше он будет откладывать это, тем больнее ему будет, когда они в конце концов заговорят о том, оставаться ли им в Долине Призраков или уехать. Он оставался верен своему плану на протяжении всего этого времени. Даже когда его память была стерта в некоторых местах, а затем начала возвращаться волнами, он все еще оставался сосредоточенным, чтобы помочь Вэнь Кэсину восстановить его воспоминания. Он хотел, чтобы Вэнь Кэсин вспомнил сам, вспомнил, кто они такие, и вспомнил Чжоу Цзышу. На протяжении всего этого он всегда знал, что его сердце принадлежит Вэнь Кэсину. И так было всегда. Хотя, возможно, он наивно полагал, что когда он снова найдет своего А-Сина, они вместе вернутся в Поместье Четырех Сезонов. Захочет ли он остаться, даже если вспомнит? В конце концов, он же Гуйгу Гучжу. Смогу ли я остаться в этом месте до конца своих дней? Переключив внимание на черные глаза, которые все это время ожидающе смотрели на него, он видит изменения – теперь они выглядят немного неуверенно. Он понимает, что слишком затянул с ответом на вопрос. "Я бы с удовольствием, Лао Вэнь. Но ты должен пообещать мне одну вещь". "Все, что угодно моему А-Сю". Ответ приходит так быстро и без колебаний, что Чжоу Цзышу громко смеется: "Ты еще даже не знаешь, что это!" "Если я всегда отдаю, я всегда буду иметь (3)". Даже если его сердце немного дрогнуло от этих сладких и чрезмерных слов его мужчины, Чжоу Цзышу не показывает этого, продолжая полусерьезным и полушутливым голосом: "Тебе разрешено купаться только со мной в этом бассейне". Вэнь Кэсин, смеясь, погладил Чжоу Цзышу по голове, после чего отпустил свою хватку на тонкой талии и повернулся. Взяв Чжоу Цзышу за руку, он тянет его к берегу. Стоя бок о бок, вокруг них клубится пар, Чжоу Цзышу видит, что у Вэнь Кэсина на уме что-то другое. Вместо того чтобы ждать, пока муж сформирует в голове нужные слова, Чжоу Цзышу решает первым затронуть эту тему – единственную, о которой они еще не говорили. Проводя своим пальцем по чужим тонким, Чжоу Цзышу успокаивает своего мужчину и начинает говорить: "Я буду в порядке, Лао Вэнь". Он чувствует, как хватка на его руке слегка ослабевает, но его голос тверд, когда он продолжает: "Обещаю". Наступает мгновение тишины, прежде чем Вэнь Кэсин прочищает горло, чтобы ответить, его голос обеспокоенный: "У тебя были провалы в памяти?" "Нет, не было". Чжоу Цзышу повернулся и посмотрел на профиль Вэнь Кэсина. "Подожди, что ты имеешь в виду под провалами в памяти?" "Иногда происходит едва заметное изменение тона голоса или позы. Как будто ты мелькаешь туда-сюда между Чжоу Сю и Чжоу Цзышу. Я просто хотел спросить, не являются ли они оба тобой. Мне нужно знать, что ты всегда присутствуешь. Мне нужно знать, что ты сможешь сосредоточиться. Я не могу допустить, чтобы ты отвлекся. А-Сю, это слишком опасно". Чжоу Цзышу поднял ладони к бледному лицу и посмотрел в эти черные глаза. "Мы уже говорили о том, что мои воспоминания возвращаются. Насколько я могу судить, они вызываются обонянием или осязанием. То, что я делаю, вызывает что-то подобное в моих воспоминаниях, и они всплывают. Насколько я могу судить, я полностью осознаю, когда это происходит, и это просто мой разум распознает что-то старое и откладывает это на прежнее место. Я помню все. У меня не было никаких провалов в памяти. Хорошо?" Вэнь Кэсин испустил долгий вздох облегчения и снова посмотрел в глаза орехового цвета: "Я просто беспокоюсь, вот и все. Если ты говоришь, что с тобой все в порядке, тогда я тебе верю". Поднявшись на носки, Чжоу Цзышу поцеловал мужа и прошептал: "Я обещаю". Мягкая улыбка Чжоу Цзышу становится немного кривой, и он продолжает: "Кстати говоря, что ты думаешь о том, чтобы я неделю занимался культивированием, прежде чем отправиться обратно в Умин. Я хочу понять силу и боевые искусства, которые текут через мое ядро, чтобы я мог использовать их, а не просто реагировать на все, что появляется". Вэнь Кэсин наклонил голову и поджал губы, его голос задумчив: "Культивировать... В уединении?" "Нет, вообще-то я надеялся, что мы сможем культивировать вместе. Поскольку мои воспоминания, похоже, активизируются, когда меня подталкивают к реакции. Спарринг с тобой – это, вероятно, мой лучший шанс обрести контроль". Вэнь Кэсин сделал шаг назад и резко раскрыл веер, демонстрируя силу: "Что я получу, когда выиграю?" Чжоу Цзышу покачал головой: "Что я получу, когда выиграю?" "Все, что захочешь". Голос гладкий, как бархат, и оставляет ощущение покалывания на макушке головы Чжоу Цзышу, когда он размышляет о возможности приказать Вэнь Кэсину немного больше. "Что захочу? Лао Вэнь, ты заключил сделку". "Подожди, а что я получу, когда выиграю?" "Ничего". "А-Сю~" "Хорошо, ты можешь загадать одно желание". Закрывая веер, Вэнь Кэсин сдвигает руки вместе, левая ладонь прижимается к кулаку правой руки (4), он слегка кланяется: "А-Сю, я полагаю, мы договорились". "А теперь, Лао Вэнь, давай испытаем этот пруд и воспользуемся теми мехами, хорошо?" ˶⚈Ɛ⚈˵ Примечания: (1) "То, что сначала кажется бедой, позже может принести удачу" – китайская пословица о судьбе. Вэнь Кэсин комментирует, что даже земля-матушка помогает им, устраивая землетрясение именно в этот момент, чтобы соответствовать их планам. (2) "Беспокойство гражданина Ци" часто используется, чтобы напомнить людям, что многие тревоги, которые нас беспокоят, не имеют под собой оснований, и посоветовать им направить свою энергию на решение более конкретных проблем. Еще до объединения древнего Китая (во главе с 秦始皇, или Цинь Шихуанди, в 221 году до н.э.), территория была разделена враждующими царствами. Одно из царств называлось царством Ци. В это время существует история о жителе царства Ци, который очень боялся, что небо рухнет. Проведя все свои дни в безумных поисках убежища, которое могло бы защитить его, он наконец решил спрятаться в пещере. Но, оказавшись внутри пещеры, он начал беспокоиться, что, когда небо обрушится, оно заблокирует вход в пещеру, и так его беспокойство продолжало нарастать. Наконец, друг объяснил ему, что небо состоит из воздуха и не рухнет, и гражданин Ци обрел покой в жизни. (3) "Если я всегда отдаю, я всегда буду иметь" – китайская пословица, только я заменила "ты" на "я" по очевидным причинам. Существуют некоторые споры о том, что означает эта пословица. Некоторые говорят, что она означает, что, отдавая, вы получите то же самое. Другие говорят, что если у вас есть что отдать, вы должны быть благодарны, потому что это означает, что вам есть что отдать. Я использую ее здесь как способ Вэнь Кэсина сказать Чжоу Цзышу, что он даст ему все и что он будет делать это всегда, пока может. (4) Здесь я просто пытаюсь описать приветствие "ладонь держит кулак", которое является наиболее часто используемым приветствием в ритуалах боевых мастеров. Оно берет свое начало в традиционном этикете китайского народа Хань, восходящем к династии Чжоу более 3 000 лет назад. Воплощает ли наш Вэнь Кэсин своего внутреннего мастера боевых искусств вместо того, чтобы вести себя как призрак?