Нарушенная клятва

— Шлюха! — Роджер продолжал твердить одно и то же уже второй час. Он ни на минуту не умолкал, пока его кружка не наполнилась крепким ромом. Не сказать, что Хосе прям злорадствовал, но от своей правоты он испытывал колоссальное удовольствие! Капитан поставил уже пустую бутылку на стол. — А я говорил! Чё, хомячок, блять…       Оба мужчины не стеснялись в выражениях. Им было культурно начихать на косые взгляды в их стороны: Роджер в трауре, Хосе веселится. Эстебан, трактирщик, не выставляет за дверь и отлично! Это таверна в конце концов! В Медовом бочке чего только не происходило за всё его существование. Эстебану и недели не хватит, чтобы всё рассказать. — …Белка тоже тебя обвесила сетью, якобы теперь с другими трахаться ни-ни? Аха-ха-хо! — пока пират заливался самодовольным хохотом, Роджер окончательно устал злиться и начал громко рыдать. Длительные отношения с нимфой слишком сильно повлияли на него. Омолаживающее: Роджер вёл себя, как влюблённый мальчишка. Да даже лет двадцать назад он подобного не испытывал! Сил на что-либо у Роджера больше не оставалось. А ведь он никогда ранее не ревновал. Потому что и не привязывался к своим любовницам. — Наивный…! — в перерывах между всхлипами, Роджер вбрасывал более-менее связанную речь. Вернее, её отрывки.       Сколько экс-наёмник уже выпил? Как бы не отравился. В лучшем случае придется мыть пол и стирать штаны. Бедный-бедный Роджер. — Степан! Нам ещё рома! — а Хосе, словно зверь, игрался с состоянием своего соперника. Такого никудышного причём! Хосе был готов отдать часть собственных сбережений, чтобы смотреть на то, как страдает этот тощий, по сравнению с ним, псевдо интеллигент. Лума, слишком тихая официантка, подошла с новой бутылкой рома. Скучно! Криста хотя бы визжит, как свинья, когда её по плоской жопе хлопаешь, а Лума ловко уворачивается от рук. Ну разве это дело?! О, вон уже убежала. А вдруг Капитан Хосе еще чего-нибудь заказать захочет?! Недалекая бабёнка! Так ещё и шпала с капитана ростом!       Пока Роджер давился очередной кружкой рома, Хосе начал осознавать, что тоже немного перебрал. Теперь ему нихуя не весело, а очень, сука, грустно! Беллка-то действительно шалавка, подумал Титч. — Эх, блять. Ну угомонись ты уже! — Морской Волк положил руку на спину продолжавшего рыдать Роджера. Это прикосновение было похоже на удар, отчего Гельд чуть не вылетел из-за стола. — Ну и так тошно же! Ай, в пизду тебя… Хосе встал из-за стола и, знатно пошатываясь, побрёл в сторону снятой в Медовом бочке комнаты.