***
В то время, как принц Учиха разговаривал со своим первым помощником, окутанный облаком пыли торговый караван Ко-но-хи подползал к стенам Города. Шесть нагруженных товарами разнокалиберных машин и десяток охранных, оснащённых самым разнообразным оружием — эта процессия не могла не внушать уважения. Поэтому досматривали их у ворот, разумеется, с особой тщательностью. Возглавлять караван Минато поставил Хизаши Хьюгу — из двоих близнецов он был более спокойным и мягким, но в полной мере обладал и присущей всем Хьюгам холодной рассудительностью и жёстким упрямством. Спустя полчаса яростного спора Хизаши и его людям удалось достигнуть компромисса с городской стражей. Им разрешили въехать в Город, а не войти пешком, и даже не сдавать личное оружие — с условием, что охранные автомобили и квадры останутся за стеной, под прицелом турелей на верху стен. Пока длились переговоры, рядовые таможенники под настороженными взглядами и скептическими замечаниями ко-но-ховцев осматривали товары. — Оружие? — сурово спросил один из проверяющих с автоматом наперевес у Асумы, который в ожидании курил, облокотившись на руль, и краем глаза следил за беспокойно вертевшимся на своём месте племянником. Конохомару был единственным из подрастающего поколения, кому удалось упросить взять его с собой, и потому он считал себя обязанным как можно лучше всё и всех рассмотреть и запомнить, а потом в красках пересказать по возвращении в деревню. — Оружие только личное, — пожал плечами Асума. — Груз? — Масло. — Машинное? — Да нет… для еды. Проверяющий недоверчиво поднял бровь: — А ну, покажи. Асума махнул рукой Конохомару, и тот, проскользнув между сиденьями в кузов, вытащил один из плотно запечатанных кувшинов. Проверяющий сбил печать и вытащил пробку, недоверчиво принюхался: — И что, это можно есть? Пить? — Ну так! — встрял Конохомару прежде, чем Асума успел ответить. — Лепёшки на нём жарят! Кашу варят! Вы тут что едите в Городе вообще, раз даже масла не знаете?! — Языки тех, кто мнит себя остряками, вроде тебя, — огрызнулся городской. — Валите. Босс разрешил оставить вам личное оружие, но советую подумать трижды, прежде чем вытаскивать его хоть на мизер. — Ясно, — поспешно сказал Асума и дёрнул рычаг, пока неугомонный племянник не ляпнул ещё что-нибудь. — Странный он какой-то, — пробормотал Конохомару, возвращая кувшин на место. — Как можно не знать, что такое масло! Асума только пожал плечами. В конце концов, тяжёлые металлические решётки узких ворот, обвешанных ржавыми знаками предупреждений всех форм и размеров, на удивление бесшумно поднялись, открывая приезжим дорогу на улицы Города. — О-о! — выдохнул Конохомару, высунувшись из окна едва ли не по пояс. Город ошеломлял и подавлял своей мощью. То, что из Ко-но-хи казалось лишь нечёткими тонкими штрихами на фоне неба, вблизи обернулось величественными башнями, почти достающими до самого солнца. Выбитые стёкла, провалы и трещины, обвалившиеся этажи и торчащая арматура, мрачные серые и чёрные цвета — всё это не лишало их очарования, а только добавляло чувства затаённой опасности. Эта дикая, недобрая, но завораживающая красота напоминала, как ни странно, пустыню, но если пустыня беспредельно простиралась вширь, до самого горизонта, то Город устремился вверх, пытаясь закогтить небо, и вся его сила и ярость сконцентрировались в этом порыве. Конохомару зачарованно смотрел на эти тёмные башни, опутанные паутиной проводов, пока Асума за шкирку не втащил его обратно в машину за секунду до того, как его лоб встретился бы с торчащей вывеской. Не в пример Ко-но-хе, улицы Города были узкими, и на поворотах машина едва не тёрлась боками о стены зданий. — Сядь смирно, мы почти приехали. — Так быстро? По-моему, до центра ещё далеко. — Нам и не в центр. Рынок возле стены. — Серьёзно? — расстроенно охнул Конохомару. — Но я хотел увидеть дворец Учих! — Не сегодня. К тому же нам тут не особо рады. Обернувшись, Конохомару только сейчас заметил, какими взглядами провожают их городские — недоверчивыми, настороженными, а кое-где откровенно враждебными. Из-за обломков стен и разбитых окон местами поблёскивали прицелы. — Не бойся, — спокойно сказал Асума, не поворачивая головы. — У нас просто пока мало причин доверять друг другу. — Да кто боится-то, — пробурчал Конохомару, но всё равно на всякий случай переместился к нему поближе. Городской рынок оказался больше, чем вся центральная площадь Ко-но-хи — пёстрая круговерть людей и вещей, мгновенно затягивающая с головой. Узкие высокие вазы с верёвочным орнаментом соседствовали с ржавыми железными бочками, которые продавались за бесценок на переплавку, рассыпные пряности — с пачками сомнительных пилюль, тонкие воздушные ткани и изысканные украшения — с походными берцами, куртками, ремнями и коробками патронов… Приезжим из Ко-но-хи на рынке оказалось отведено не лучшее место — всего один ряд в самой глубине, почти у стены. Но те, кто уже накопил опыт в торговых делах, возражать не стали, а ропот молодняка Хизаши пресёк немедленно. Спустя не так уж много времени стало ясно, почему: несмотря на настороженность и недоверие, любопытство городских вскоре взяло верх, и постепенно у прилавков стал собираться народ. Парни в чёрных куртках с железными заклёпками, девушки с ярко окрашенными волосами и в мужской одежде, хмурые мужчины в спецовках, с изъеденными металлической пылью лицами, стайки пронырливых детей, норовящих утянуть с прилавка всё, что блестит или заманчиво пахнет... Люди Города и люди Ко-но-хи с любопытством присматривались друг к другу, жадно искали сходства и различия, сильные и слабые места, заново взвешивая Договор — стоил ли оно того? Не намерена ли вторая сторона исподтишка нарушить его? Оказать ли доверие? Во всяком случае, товары Ко-но-хи, особенно продукты, пришлись по душе покупателям и расходились быстро, а торговцы, в свою очередь, брали на заметку, что пользуется наибольшим спросом, намереваясь в следующий приезд наварить максимальную выгоду и ободрать городских до последней карточки. — Книги есть у вас? — высокая старуха в круглых очках, похожая на сову, пробилась к прилавкам, разогнав всех перед собой тяжёлой металлической тростью, и окинула товары горящим взглядом. Асума покачал головой. — Деревня! — фыркнула старуха и, величественно развернувшись, ушла. Конохомару исподтишка показал ей в спину язык и подмигнул рыжей девчонке с высокими хвостами, которая с интересом разглядывала их прилавок: — Зато масло едим, а не это ваше… ауч! — Язык за зубами, — напомнил Асума. Девчонка обидно рассмеялась. Конохомару только фыркнул, потирая пострадавший затылок. Ужасно хотелось возмутиться (сколько можно, в конце концов, он уже не ребёнок, сам Лис его финты на байке хвалил!), но он хорошо знал дядю — если Асума рассердится по-настоящему, то пощады не жди. — Это правда можно есть? — вновь привлекла его внимание девчонка, показывая пальцем на прилавок. — А то! — Но оно же жидкое… Надо, чтобы застыло, или что? Пока Конохомару объяснял новой знакомой (попутно выяснив, что её зовут Моэги, и она младшая сестра одного из местных гонщиков), что такое масло и как на нём жарить лепёшки, рядом постепенно собиралось всё больше народа. «Можно и попробовать, чего уж», — бормотал то один, то другой, расхватывая кувшины. Прилавок пустел на глазах. Но едва Конохомару успел проникнуться осознанием собственной важности в первом торговом контакте между Городом и Ко-но-хой, как перед прилавком появился один из городских дельцов. Высокий толстяк в цветастом, богато украшенном золотыми узорами одеянии, окинул прилавок цепким взглядом мелких прищуренных глаз. — Смотрю, у вас тут прямо-таки ажиотаж, — протянул он. — И почём продаёте? Не сильно ли задёшево? Как отбивать думаете расходы? — Как-нибудь сами разберёмся, — нахмурился Асума. — Видели мы таких разборчивых. И какое совпадение, все они пытались обойти торговые пошлины! — прищурился торговец и махнул рукой. За его спиной немедленно нарисовались высокие и плечистые, нехорошо ухмыляющиеся парни в цепях и с обвешанными оружием поясами. — Бумаги покажите. Асума на всякий случай опустил руку на плечо племянника и спокойно ответил: — Все бумаги у главы отряда. Пройдёте наш ряд до конца налево — спросите Хизаши Хьюгу, он покажет. — А копии-то у всех должны быть, — ткнул в него пальцем торговец. — Врёшь ведь в глаза прямо! Возразить Асума не успел — с другой стороны площадки послышался шум. Неужели ещё и драка?!* * *
В то время, как Асума пытался объясниться с городским торговцем, на другом конце ряда Гекко Хаяте настороженно следил за компанией из четверых парней в одних штанах, с растатуированными плечами и спинами. Они вольготно расхаживали туда-сюда, перебрасываясь дурацкими шуточками, то и дело хватали товар, невзирая на возмущения торговцев — как городских, так и приезжих. «Отвратительные типы... И они точно идут сюда». — А это никак Ко-но-ха? — ухмыльнулся высокий лысый здоровяк. — Гля, ребят, сидят как ни в чём ни бывало! И пустил ведь кто-то! Привратные упились в хламину, что ли? Шествующий рядом приятель, пониже и пошире в плечах, поморщился и ткнул его локтем не глядя: — Читать с утра разучился? Каждая собака уже в курсе, что Шаринган запретил рыпаться на деревенских. Перемирие, договор, хуё-моё. Пошли отсюда. — Нет, погоди, разве тебе не интересно, что они привезли? — взгляд здоровяка обежал пространство и остановился на прилавке, возле которого стоял Хаяте. — Глянь, трава сплошная, а это чего? Финики, что ль? То-то задохлики такие! Хаяте стоически подавил порыв закатить глаза — подобное в свой адрес он слышал столько раз, что если бы за каждый получал по карточке, мог бы уже купить весь Город. Интересно, как долго этот оболтус продержался бы против него в рукопашной?.. — А где же сладкие ко-но-ховские девочки? Чего ни одной не привезли-то, всех дома оставили? Или правду говорят, что они у вас за кусок мыла дадут? ...А вот сейчас и узнаем. Хаяте врезал ему без замаха точно в солнечное сплетение, и здоровяк полетел в пыль. — Наших бьют! — рявкнул его приятель и бросился на Хаяте. — Стойте! Чей-то голос разума безнадёжно запоздал — свара разгоралась на глазах. С треском рухнул какой-то прилавок, зазвенела разбитая посуда, кто-то заорал: «Дикари пустынные!» С другой стороны подхватили: «Бей лисохвостов!» В мгновение ока стычки перекинулись и на другой конец ряда. Моэги толкнули прямо на прилавок, и Конохомару едва успел поймать её, иначе бы они оба по уши оказались в масле и черепках разбитых кувшинов. Тут же, не раздумывая, они оба нырнули вниз и затаились, и только спустя секунду Конохомару осознал, что в шуме драки отчётливо зазвучали щелчки затворов — и похолодел. Но выстрелов не последовало. Напротив, гвалт на площади неожиданно начал стремительно затихать. — Шаринган! — шёпот раскатился по толпе, как порыв ветра по гребням барханов. — Учиха идёт! Тш-ш, тихо! Забыв об опасности, Конохомару вынырнул из-под прилавка и уставился туда, где люди поспешно расступались в стороны. По образовавшемуся коридору шагали трое — взгляд сразу зацепился за фигуру в белых одеждах, невысокую и тонкую на фоне спутников. На белой рубашке Учихи пламенел клановый герб. Лицо его, неподвижное и спокойное, будто выточенное из белого мрамора, оказалось совсем юным — это что же, он младше даже Лиса?.. Но на Лиса никогда не смотрели так — опасливо, настороженно, едва ли не с суеверным страхом. От него никогда не прятали глаза и не отводили руки, будто от мертвеца, который единственный ещё не знает, что он умер. — Ну, и что тут происходит? — прокатился над притихшей площадкой голос одного из спутников Учихи, светловолосого проныры с острым носом и зубастой улыбкой. Второй возвышался позади них обоих сумрачной глыбой и вообще не смотрел по сторонам, только себе под ноги. — Никак беспорядки? Не дождавшись ответа, он стрельнул быстрым взглядом по сторонам и внезапно метнулся к одному из прилавков, за которым стоял городской торговец: — Так-так, снова твоя рожа! Я ж тебе говорил не соваться на площадь! Чего опять своё барахло притащил! Да кому оно сдалось? — он схватил потрёпанную книгу, бегло перелистал и фыркнул. — Разве что на самокрутки и годится! — Это кто вообще? — шёпотом спросил Конохомару у Моэги. — Телохранители принца, — коротко, но непонятно ответила она. — Хоронители?.. Моэги прыснула, прижав ладонь ко рту. — Охранники, — пояснила она. Прежде, чем Конохомару успел переспросить, зачем Учихе в собственном, считай, доме охранники, неожиданно заговорил сам принц. — Положи на место, Суйгецу, — произнёс он тихо, но веско. — Ой, да ладно! — закатил глаза тот, но и впрямь бросил книгу обратно на прилавок. Тут же скользнул ближе к Учихе, панибратски опёрся на его плечо: — Я ж тебе говорил, это тот самый, который ну вот тот, не платит опять, а припёрся, надо б наказать-то! Я же ему говорил… Учиха дёрнул плечом, не меняя выражения лица: — Оставь. — Как знаешь, вашество… — Суйгецу отступил, разводя руками. Саске обвёл людей непроницаемым взглядом: — Что здесь произошло? Я жду ответ. — Молодёжь повздорила слегка, — навстречу ему, вежливо раздвигая людей перед собой, наконец выбрался Хизаши Хьюга. — Ничего серьёзного, выше высочество. Учиха ответил на поклон коротким кивком. — Кто начал драку, ваши или городские? — Думаю, это неважно. Такой, казалось бы, дипломатически правильный ответ почему-то заставил Учиху помрачнеть ещё сильнее. Он развернулся, чуть помедлил, качнувшись с носка на пятку, словно собираясь с силами. — Если Ко-но-ха прощает обидчиков, так тому и быть, — сказал он, повысив голос. — В следующий раз судить буду я. Кому-то есть что сказать? — Позвольте, ваше величество! — вперёд шагнул тот самый торговец, придиравшийся к Асуме, поспешно поклонился, сложив руки на животе. Саске чуть заметно поморщился, но не стал поправлять. — Вы взгляните на цены, которые они торгуют! Что за демпинг такой! Пробрались в Город, не заплатив торговую пошлину, бумаги предъявить не хотят, цены бессовестно сбивают! — Это неправда, — спокойно сказал Хизаши, когда торговец замолчал, переводя дыхание. — Мы заплатили, как было записано в Договоре. Он вытащил из-за пазухи листы бумаги и протянул Саске. Тот бегло перелистал, не обращая внимания на Суйгецу, который с любопытством заглянул через плечо, и кивнул. — Документы в порядке, — объявил он. — Цены, по которым торгует Ко-но-ха, утверждены Городским Советом. Никакого демпинга. — Это чего такое? — снова спросил Конохомару у Моэги. — В чём этот хлыщ нас обвиняет? Она отмахнулась: — Потом. — Ещё вопросы? — тем временем поинтересовался Учиха, вернув бумаги Хизаши. Ответом была тишина. — Вот и хорошо, — заключил Саске и махнул рукой телохранителям. — Идём. Только когда он скрылся в темноте переулка, рынок постепенно начал вновь оживать и наполняться голосами. Недавние драчуны разошлись по разным сторонам, исподлобья зыркая друг на друга, но никто уже не пытался продолжить конфликт или хотя бы бросаться оскорблениями. Самые побитые и обиженные убрались восвояси, остальные вновь потянулись к торговому ряду Ко-но-хи. — Кажись, пронесло, — с облегчением вздохнул Конохомару. «Интересный тип этот их принц Учиха, — добавил он про себя. — Вот уж будет о чём пацанам порассказать!»