Стройные, ладные слова
Столбиком — больше не мои.
Истина, да, ты опять права.
Я с тобой — только позови.
Олег Рудский
Гори огнём, ваш Третий Рим.
Александр Васильев
— Вот так и запишите: всё как есть, как было — истина от первого лица. В просторной землянке в три наката было жарко натоплено. В очаге весело потрескивали и время от времени пускали искры сосновые брёвна, отбрасывая блики на лица сидящих за столом. — Нет, ну нельзя же так, слишком всё голо как-то, неприкрыто. Девушка нервно теребила тонкую косичку с вплетёнными в неё бусинами и шерстяными нитками. У неё были светлые тонкие волосы до плеч, которые она то закладывала за уши, то снова выправляла. Азартные, а теперь немного разочарованные карие глаза. Большой смешливый рот с легко растягивающимися в улыбку губами. Экран айфона, устав ожидать, погас. Девушка стала покусывать кончик своей косички. — Должно быть что-то ещё. Что-то яркое, героическое. Мужчина, на десяток лет старше собеседницы, с коротким ёжиком, худым скуластым лицом, широкоплечий, мускулистый, сидел за дощатым, грубой партизанской выделки столом очень прямо, расправив плечи назад и широко расставив ноги, — привычка хороших всадников. На колене он держал большой матовый шар, накрыв его сверху широкой жилистой пятернёй. — Больше ничего, Алиса, поверьте. Так было бы удобно, я понимаю: героическое прошлое, победоносное настоящее. Никаких противоречий. Никакой истины. Но это первое, от чего мы отучаемся здесь, в отряде «Палантир»: истина только одна, её нельзя смоделировать и принять по чьему-то указанию, а потом отвергнуть и спустить в унитаз. Мы верим, что есть Свидетель, который знает, как всё было на самом деле. Ему не солжёшь, перед ним не смоделируешь нужный вариант реальности. При этих словах мужчина энергично сжал шар, и тот загорелся мягким белым светом. Алиса бросила жевать косичку и наклонилась ближе к лицу собеседника, которое теперь осветилось ярко, как на сцене. У мужчины, как подметила девушка раньше, когда блики пламени изредка выхватывали из полумрака землянки его черты, была одна особенность: он всё время усмехался кончиком рта. Теперь Алиса увидела, что это не улыбка, а шрам, идущий от уголка губ наискосок по щеке. — Знаменитому Беору из Отверженных больше нечего сказать? Человеку, которого ищет весь Бесовец и гвардейцы из столицы Терции? Мужчина неожиданно мягко коснулся руки Алисы. На столе между ними дымились и испускали терпкий запах дикой малины и брусники кружки с чаем. На деревянной тарелке лежали грубо слепленные партизанским поваром калитки с пшеном. — Пожалуй ещё одно расскажу. Но сначала попробуйте наше лесное угощение. Мой адъютант делает, Серёга. Это калитки. На вид не очень привлекательные, но вкус… Он улыбнулся, на этот раз по-настоящему, и придвинул девушке тарелку. Она, обречённо вздохнув, отложила в сторону айфон, взяла калитку и откусила кусочек. — М-м-м, вкусно. — То-то, и чайком запивайте. Он у нас тоже с ароматом Карелии. Неожиданно для себя Алиса ела с удовольствием: нехитрые партизанские лакомства, чай, настоянный на листьях и ягодах, были действительно вкусными. Да и после двухчасовой беседы с командиром Беором явно требовалось подкрепиться. Когда со второй калиткой было покончено, мужчина продолжил: — Одной из первых задач, которую мы перед собой поставили, когда ушли в леса, стало возвращение наших мальчиков. Это было невероятно трудно, тем более что мы тогда почти ничего не умели. — Вы нашли их? — нетерпеливо спросила Алиса. — Живым только одного. Наступила долгая тишина, лишь поленья потрескивали в очаге. — Мне так жаль, — сказала наконец Алиса. Когда командир Беор вгляделся в её лицо, девушке показалось, что он усмехается. Но это был просто шрам. Алиса поняла, что он верит ей, и тут же её поразило и обрадовало открытие: вот почему среди партизан ходят легенды, что командир Беор читает по лицам и что ему не солжёшь. Эта манера наклоняться и заглядывать в лицо собеседнику, этот шрам, похожий на горькую усмешку. Вот о чём стоит написать! Алиса потянулась к айфону, быстро разблокировала его и открыла заметки. В землянку вошёл высокий худощавый парень с тонкими чертами лица и шапкой светлых, мелко вьющихся волос. Он молча прошёл к очагу и аккуратно положил сбоку охапку поленьев, при этом кинув быстрый взгляд на стол, на пустую тарелку. — Зашли твои калитки, Серёжка, ещё как зашли, — с довольной лукавинкой в голосе сказал командир Беор. — Правда, Алиса?