Не можешь победить — возглавь. Идиома народной мудрости из глубины веков
Рон ступил на порог гриффиндорской гостиной, закутавшись в мантию. Боялся, что причиндал между ног заметят сокурсники. Но все занимались своими делами и даже головы не повернули в сторону вошедшего мученика. Именно так Рон сейчас себя и ощущал. В спальне он забрался на высокую кровать и закрылся пологом, хотя был ещё ранний вечер. Им задали писать доклад по астрономии, но о звёздах сейчас думать не хотелось. Рон лёг и ощутил напряжение во всём теле. Рука медленно сползла под резинку трусов и ощупала скованный член. Указательный палец коснулся кожи между металлом, горячая волна взбудоражила тело. Дыхание сбилось. Больше всего на свете сейчас хотелось освободиться от оков и ласкать себя. Перед закрытыми глазами всплыл образ Тэо, как он показывал ключ, висящий на шее. Его влажные губы, которые он облизывал, ухмыляясь в лицо. Его манящий взгляд. Вот уж кто был Дьяволом во плоти. Рона передёрнуло. Поняв, что поглаживаниями себя через пояс верности, он ничего не добьётся, Рон спустил штаны с трусами. Завёл руку сзади, палец нащупал мышцы ануса. Но стоило лишь легонько надавить, как он почувствовал, что подушечка пальца упёрлась в невидимую стену. Он не мог засунуть в себя палец. Рон мысленно взвыл, вспомнив заклинания Драко. Чёртов, сукин сын! Рон тяжело задышал. Напряжение стало ещё сильней. Возбуждение и желание трахаться нарастало. А удовлетворить себя он не мог. Никак не мог. Это стало сводить с ума. Рон начал зацикливаться на сексе и всем, что с ним связано. Весь вечер и всю ночь он пролежал, думая о сексе. В голову лезли развратные фантазии, одна хлеще другой. И в этих фантазиях то и дело мелькали ненавистные слизеринцы. Он уже и ненавидел их и желал, и окончательно запутался в своих чувствах. Вся его разумная часть твердила, что они сволочи и гореть им в аду. А тело ныло, и какая-то бессознательная его часть, его животная часть, прокручивала в голове воспоминания от их прикосновений. Внутри разливался пожар. Тело не подчинялось разуму. Тело хотело их прикосновений, сильнее, жёстче. Рон закрывал глаза и сходил с ума. Грёбаные слизеринцы! После бессонной ночи день прошёл как в тумане. Всё те же назойливые сексуальные фантазии. На уроках было невозможно сосредоточиться. Он только и думал о своём члене и о слизеринцах. Так ещё и за завтраком они в упор пялились на него, совершенно не стесняясь. А их взгляды будто кричали обо всём самом сексуальном. Они смотрели по-собственнически, от чего пах становился горячий как лава вулкана. Тэо демонстративно повесил ключ поверх мантии. Зараза. Прикладывал палец к своим пухлым губам и прищуривал глаза. Рон за этим завтраком был готов кончить чуть не от этих взглядов. Но разрядки не было. А возбуждение росло и росло. И всё его естество заплывало за буйки. На уроке его отчитали за не сделанный доклад. А в обед у них по расписанию было мероприятие. Должны были выступать Драко, Тэо и Блейз. Рон ещё думал, может прогулять это мракобесие. Но декан бы точно не простила такого распиздяйства, посещение такого рода собраний было обязательным. Впрочем, такие сборища проводили регулярно, и ничего нового Рон не узнал. Речь Драко была жёсткой. Если бы он не знал их так хорошо, то поверил бы в то, что Драко ненавидит геев и готов их убивать. Выглядел он убедительно и правдоподобно. Тэо тоже толкал какие-то нравоучения о целомудренности. Сука. Уж в целомудренности он знает толк. Рон усмехнулся про себя. Какой каламбур. Вся троица выступала так отвержено, что ни у кого бы в мыслях не возникло их в чем-то подозревать. На столько, что и Рон сам засомневался. Может действительно они поддерживают все эти идеи Амбридж? Он захотел это выяснить. После собрания он пытался подойти к слизеринцам, но те его всячески избегали. И у Рона не получилось. Снова внутри охватило тягучее желание. Притяжение. Теперь он стал думать о них ещё больше, как одержимый. Но и вечером тоже не смог с ними встретиться. Они держали дистанцию. И только издалека играли с ним взглядами. А Рон уже почти задыхался от своего возбуждения, которое переполняло его целиком. День как в тумане, как сплошной бред. Низ живота ныл будто каменный. Между бёдер он ощущал металл. Даже сидя на уроке, он пытался под партой сжать член бёдрами, чтобы хоть что-то ощутить. Он был уже на грани. А ведь шёл всего первый день его мучения. Как он доживет до воскресения? Однако, когда он вечером пришёл к себе в спальню то кое-что обнаружил. Под подушкой лежал флакон с запиской.«Это снотворное. Выпей. Иначе до воскресения не доживёшь. С заботой. Т».
Получал ли Рон в своей жизни что-то ещё более милое? Нет. «Т» — Рон прожевал эту букву во рту несколько раз. Закрыл глаза. И милый образ кудрявого Дьявола тут же возник в голове. Рон повторял эту букву уже про себя с трепетом, страстно. А Тэо в его голове приоткрывал рот в наслаждении. Красивый, по-сумасшедшему красивый и дерзкий. Такой он был. Рон впервые признался себе в том, что считает Тэо красивым. Следом он подумал о том, что уже сходит с ума. Отпил зелье сна и наконец-то крепко заснул.***
Штаб. Вечер, вторник. Когда они проводили Рона, Тэо выругался: — Драко, какого хера ты творишь? Зачем ты его ударил?! — Чтобы закрепить результат. Телесные ощущения очень помогают памяти. Да и чего ты взъелся? Всего лишь подзатыльник дал. Так детей воспитывают. — Во-первых, ты ударил его сильно. Во-вторых, я очень сочувствую, если отец тебя именно так воспитывал. Драко опустил голову, желваки на скулах дрогнули. Тэо взял его ладони в свои и погладил. — Давай больше без такой хуйни. Мы же договорились, что будем с ним нежно и воспитывать будем по-другому. Есть и более эффективные способы. — Да, может ты втюрился в него? — внезапно Драко поднял голову и подмигнул. — Нянчишься с ним, защищаешь. У Тэо во рту резко пересохло. — Да ладно тебе, я же шучу, — похлопал его по спине Драко. Но вот Тэо эта фраза задела. Он сам не понимал, почему эта фраза его уколола, проткнула грудь и теперь болезненно ныло где-то внутри. Как зияющая дыра. Он же любит Блейза, всегда любил. Этого ничто не может изменить. И он навсегда останется верен Блейзу, хоть и безответно. Мыслей о том, что он может полюбить кого-то другого — Тэо никогда не допускал. Но фраза Драко заставила его на миг потерять всю былую уверенность. А воздух будто резко перекрыли. Весь оставшийся вечер он думал про Рона, благо давно уже выучил текст для своего завтрашнего выступления и можно было расслабиться. Только расслабиться не удалось. Тэо все думал, правильно ли они поступают с Роном, что дальше делать. Это конечно хорошо, что Рон у них появился. Их, геев, в Хогвартсе было немного. А может и много, но все скрывались под страхом смерти. Блейз и Драко дружили с самого детства. У них не было секретов друг от друга. А вот Тэо присоединился к ним позже, только на шестом курсе. И случилось это… Как-то само собой. Однажды, когда они были вдвоём, Драко положил руку на его бедро. А он и не смог её убрать. Так всё и началось. Затем Драко познакомил его с Блейзом. Они стали заниматься сексом втроем, или по двое. Тэо тогда сразу влюбился в Блейза по уши. Но быстро понял, что его сердце занято Драко. Он ждал, когда же Блейз остынет к этому белобрысому и посмотрит на него. Но этого так и не случилось. Блейз всегда был готов прийти на помощь и защитить, но как друг. Спали они втроём тоже как друзья. Без отношений. Секс по дружбе. Когда законы стали ужесточаться, Драко первый предложил не новую, но гениальную мысль — записаться в активисты партии. Как говорили ещё в древности, не можешь победить — возглавь. И это был их единственный правильный выбор в ситуации. Протестовать было нельзя, они бы все трое тут же оказались в Азкабане. Как минимум. А вот влиться в партию и взять контроль в свои руки, было им в плюс. Так они увеличивали безопасность для себя и могли прикрыть других чистокровных геев. Таким образом, со временем они могли организовать свою внутреннюю группу. В самом идеальном случае, они могли дойти до верхушки власти, собрав достаточно единомышленников вокруг себя, и уже потом что-то изменить. Но только в том случае, если они окажутся на самой верхушке. Иначе, раскрываться было ни в коем случае нельзя. Поначалу Блейз трахался с ними, а вот на седьмом курсе, решил, что он асексуал и делать этого больше не будет. Он откровенничал с Тэо, объяснял ему что чувствует. И Тэо понял и принял. Секс с Блейзом у них стал редкий. Да Тэо уже и не уговаривал его. Знать, что тебя не хотят, это тошнотворно. Уж лучше вообще никак, чем так. Блейз извинялся. Тэо прощал. Сексом теперь можно было заниматься только с Драко. И в отличие от Драко, Тэо по бабам не ходил. Не привлекало его это. Поэтому, когда появился Рон, все очень обрадовались. Однообразие и скука достали, они все трое стали друг другу как родные. Доверяешь, но скучно. А тут Рон… По какой-то неведомой магии, Рон возбудил даже Блейза. Что немного шокировало Драко и Тэо. Ну да ладно. Его можно было понять. Как может не разжечь огонь это сладкое чувство, осознание, что кто-то тебе принадлежит. Не шуткой, не игрой. А по-настоящему. Реально принадлежит. От такого бы встал член даже у заядлого асексуала. Особенно, если этот асексуал садист и доминант. Наступила среда. Ещё за завтраком, Тэо заметил опухшие глаза Рона и синие круги под ними. Наверное, плохо спал. Тэо не понаслышке знал эффект пояса верности, он и сам испытал на себе эту чудовищную игрушку. Они у себя в штабе много разных секс-игрушек перепробовали. Экспериментировать любили. Пояс верности вызывал фантастические сильные ощущения и одержимость сексом. Любой в этом поясе, без возможности снять его, становился шёлковым. Тэо всё ещё помнил этот неизгладимый опыт. И догадывался, что сейчас ощущает Рон. Тэо лишь с улыбкой безумия подливал масла в этот огонь. Но все-таки, бессонного бедолагу стало жаль. После выступления партии «За нравственность» он втихаря слинял от друзей, и направился в спальню Гриффиндора. Пароль он знал. Патрульные знали все пароли в здании. Спальня была пуста. Он положил флакон с зельем на четыре дозы и записку на кровать Рона, накрыв подушкой. Драко и Блейзу о его поступке было знать необязательно. Вряд ли бы они одобрили такую заботу. Но Тэо чувствовал, как Рону необходима его забота. Чувствовал, что без неё он не сможет. Он не мог объяснить всё это логически даже сам себе. Но пытался придумать обоснования. Например, что они в одной лодке. И хоть сейчас они и понукают Роном. Но теперь им до конца жизни идти вместе и прикрывать друг друга. Зачем портить отношения? Отношения? Тэо ткнул себя по лбу. Что за чушь он несёт. Рон всего лишь игрушка в их руках, и не более. Тэо всё ещё любит Блейза, и будет его ждать, даже если на это уйдёт сто лет. Так убеждал сам себя Тэо. Когда он положил флакон под подушку Рона, то зачем-то наклонился и лицом прижался к наволочке. Она пахла знакомо. От чего Тэо улыбнулся. Пусть хотя бы этой ночью, Рон выспится хорошо. Эти мысли убаюкивали и самого Тэо. Этой ночью он решил не устраивать оргии в штабе, а поспать одному. В голове всё так же сновали мысли про Рона. Было до жути интересно, как он там, что он чувствует, о чем думает. Так хотелось с ним поговорить. Но по плану они втроём должны были держать жестокую дистанцию, и не приближаться к Рону до вечера воскресения.***
Наступил пятый день ношения пояса верности. Рону казалось, что прошла уже целая вечность и даже больше. Всю неделю он не мог думать ни о чем другом, кроме как о сексе. Это превратилось в наваждение, одержимость. Он искал встречи со слизеринцами каждый день, но они хладнокровно его избегали. Это ещё больше сводило с ума. На уме был только секс, секс, секс. Он желал его каждую секунду, где бы он не был. Уроки? Он пытался что-то сделать. Но нет. Желание секса было сильнее. За эту неделю он получил семь двоек по предметам, заработал целых пять отработок за то, что летал в облаках. А был он не в облаках, а очень глубоко в себе, остро ощущая любое прикосновение к телу. Оно стало будто наэлектризованным. Кожа стала твёрдой и чувствительной. Низ живота ныл. Член, закованный в платину с бриллиантами, постоянно ощущался, он чувствовал тяжесть металла. И это возбуждало всё больше и больше. Закрывая глаза, он фантазировал, как наступает воскресение, его приводят в штаб и трахают, трахают, трахают. До бесконечности. Хотелось трахаться, трахаться, трахаться и ничего больше. Тяжёлая волна поднималась к груди, горло сдавливало, и ему начиналось казаться, что столь сильное желание и влечение уже никто не сможет удовлетворить. Это желание пожирало всё. Все его мысли и чувства. И вот наступило долгожданное воскресение. Вечер. Ещё с утра он нашёл указания в записке, вложенной в его учебник. В семь вечера он стоял на дрожащих ногах перед заветной дверью, сердце бешено билось, ладони вспотели. Рассудок как ошалелый вертел мысли. Он сам пришёл. Сам жаждет встречи. Готов падать в ноги и молить. В это было сложно поверить. Дверь отворилась. Драко облизал пересохшие губы, ухмыляясь, кивнул проходить внутрь. Несколько шагов. В ноздри ударил сладкий цветочный аромат. Тэо лежал на диване напротив и гладил себя. Жёлтая рубашка на нем была расстёгнута, он облизал указательный палец и провёл им вдоль по груди и животу. Затем закусил губу и повернул голову. Он под кайфом? Выглядел каким-то слишком довольным. — Здравствуй, Рон, — улыбнулся Тэо, мурлыкая. — Я соскучился. Сердце сделало один большой удар. Цветочный аромат пленил и одурманивал. Кудри Тэо падали на лицо и переливались каштановыми отблесками. Рон внезапно ощутил толчок сзади. Блейз прижал его зад к своему паху и дёрнулся несколько раз, вызывая тяжёлые волны, которые разрядами отдавались по всему телу. Рон так засмотрелся на балдеющего Тэо, который мурлыкал тихим мягким голосом, что и забыл про всех остальных на миг. Рон опустил дрожащие руки на бёдра Блейза, крепко сжал и потёрся ягодицами. Дыхание участилось, сердце нервно забилось. Голова пошла кругом. Блейз разомкнул объятие и швырнул с силой на пол Рона, толкнув его так, что он упал. — Раздевайся. Полностью, — приказал Блейз. Пальцы Рона не слушались, путались в пуговицах. Резкими движениями он сдёрнул мантию и стал избавляться от остальных вещей. Драко тем временем подсел на диван к Тэо и гладил его волосы и плечи. Рон стиснул челюсть почти до хруста. В груди заломило. Оставшись без одежды, Рон уже не прикрывался, а жалобно смотрел на всех троих. Блейз взял в руки стек-шлёпалку. Удар пришёлся на левую ягодицу Рона. Не больно. Но как-то… Унизительно? — Становись на колени, — продолжал командовать Блейз, пока Драко и Тэо ласкали друг друга на диванчике. Ком в горле. Рон сглотнул слюну, и уже ничего не соображая, упал на колени, больно ударившись костяшками. — А теперь ползи к нам, — протянул Драко. Раньше его манера растягивать слова просто бесила, сейчас же голос завораживал, дышал сексом, манил на каждой гласной и согласной. Рон вдохнул полной грудью сладкий аромат и медленно пополз к дивану. Тэо наблюдал за этим, облизывая губы. Приблизившись, Рон покорно разместился у ног Драко. В ожидании, губы подрагивали, он тяжело дышал и смотрел снизу вверх. Шлепок по заднице заставил опомниться. Блейз наносил короткие, но уже чуть более болевые удары, которые также несли больше унижающий характер. Развлекаются с «Игрушкой»? — Оттопырь зад, — стальной голос Блейза доносился позади, удары методично попадали поочерёдно по правой и левой ягодице. — Сейчас будем тебя драть. Ты ведь ждал этого? И тут Драко ехидно ухмыльнулся. А Рон почувствовал, как щёки наполняются жаром. — Ты же искал нас, — подхватил Тэо. — Я говорил, что ты ещё сам придёшь. Тем временем волны по телу разливались всё ярче, тяжесть в паху стала каменной, всё зудело. Тело нестерпимо просило прикосновений и ласк. Рон замер, прислушиваясь к своим ощущениям и закусил губу. Блейз тем временем прочёл заклинания. Затем он огладил оттопыренный зад, провёл тёплой ладонью по ягодицам и раздвинул их, растягивая в стороны. А затем смачно плюнул, попав прямо в коричневый круг нежной кожи вокруг ануса. Рон вздрогнул. Там в заднице появились ощущения влаги и прохлады. Рон почувствовал мятный запах. Холодные скользкие пальцы без труда проникли внутрь. Блейз стал растягивать ими в стороны и толкать, засовывая поглубже. Рон сильнее зажал губу зубами и чуть не вскрикнул. Не от боли, нет… Стало до одури сложно себя сдерживать, чтобы не насаживаться самому и не умолять их трахнуть его. Уже через минуту он сорвался и стал сам двигать тазом, насаживаясь на пальцы быстрее, и застонал. Блейз понял, что длительная подготовка тут не к месту, и если не прекратить, то Рон сейчас кончит. Видимо они решили, сегодня долго не томить. И так как садисты томили всю неделю. Блейз убрал пальцы. А спустя пару минут стал входить толстым членом, задирая голову Рона за волосы, оттягивая назад. Медленно. Рону казалось, что его сейчас разорвёт изнутри от ощущений, фейерверками, вспышками. Член медленно продвигался вглубь. Рон застонал ещё сильнее, закрыл веки и почувствовал, как ему в рот утыкаются сразу два члена. Он распахнул глаза и увидел, что Драко и Тэо уже расстегнули брюки и члены их стояли колом. Обалдеть. Рон облизнул одну головку, затем другую, тяжело дыша и заглядывая им в глаза. Тэо потрепал рыжие волосы, Рон вобрал его маленький член целиком в рот и засосал, проводя языком по венкам. Затем его брали за волосы и поочерёдно насаживали ртом то на один член, то на другой. В это время они ещё ласкали друг друга, от чего дыхание становилось шумным. Пульс ускорялся. Сладость теперь ощущалась не только в воздухе, но и на коже. Их кожа казалась сладкой на вкус с таким же оттенком, что и аромат. И опьяняло всё больше и больше. Блейз тем временем таранил задницу мощными толчками, впивался пальцами в ягодицы. Рон чувствовал, как он растягивает их в сторону, а затем резко тянет на себя. Между ног Рона всё так же болтался мягкий член, опоясанный платиной и самыми дорогими камнями, сверкая бриллиантами и изумрудами. Извращенцы. Рон был уверен, что они извращенцы. Но сейчас это мало играло роли… Дрожь окатила всё тело, и очень скоро из опавшего приплюснутого члена стала стекать сперма. А Рон жадно сосал ещё два члена, которые тоже нужно было удовлетворить. Рон уже кончил, а вот Блейз только начал. — Эй, я ещё только начал, — Блейз толкнулся внутри и навис сзади, руками щипая соски Рона. — Мы ещё долго будем. Ты сегодня не один раз обкончаешься, — договорил он уже у самого уха, обжигая дыханием, а затем опустил руку и огладил сплюснутый член в поясе верности. От этих касаний по члену по телу прошёл ток. Хотелось ещё и ещё. — Не бойся, когда мы все сегодня кончим, мы освободим тебя от этой безделушки, — Блейз похлопал по ягодицам и снова стал ритмично вбиваться в растраханный анус. По телу гуляли мурашки, тепло, болезненная сладость. После Блейза его место занял Драко. Тот больно щипал ягодицы, оставляя синяки. Но вперемешку с наслаждением от дикого траха, это были пустяки. Драко двигался быстро, ударяясь о яйца своими яйцами. Руками крепко удерживал за бёдра и ритмично вгонял член. В то время как на диванчике остался только Тэо. Его ласковые руки гладили по лицу, трогали волосы. Тэо больше не хватал его грубо, а просто подставлял свой член, и Рон облизывал сам. Слегка солёный вкус эякулята во рту почему-то доставлял наслаждение. Губы Рона касались головки и Тэо закрывал глаза. Рон так и не смог понять, был ли Тэо трезв, или под чем-то. Всё было каким-то вокруг нереальным. Рон и сам плыл и чувствовал себя будто пьяным. Сладкий воздух, запах цветов, запах секса и член Тэо во рту. Всё начинало доставлять дикое ненормальное наслаждение. Как будто это правильно, и это всё, что должно быть. Рон тонул… Касания по простате заставляли выгибаться. Стоны разносились по всей комнате. Наконец-то и Драко кончил. Пришёл черёд Тэо. Он потянул Рона к себе на диван. Руки, губы, дыхание. Рон как пьяный тонул в его объятиях. Тэо повалил Рона на спину и накрыл собой. Горячие поцелуи в шею, в щёки. Следы от губ возгорались на коже как пожар. Так чувствовал Рон, каждое его касание и тонул в сладкой неге. Он уже был вымотан предыдущими совокуплениями и теперь просто таял под Тэо как пломбир. Рон сам обвил его талию ногами и толкнулся тазом, прижимаясь к паху. Снова та самая мятная смазка в руках Тэо, он не спешил. Медленно вошёл и стал тихо двигаться. Но каждое движение отдавалось истомой в теле, и Рон покачивался в такт его движениям. Эти мгновения были похожи на сон. Сладкий и мучительный. Карие глаза казались родными. Лицо близко-близко. Дыхание жгло кожу. И в этом медленном нежном сексе они кончили одновременно. Тэо упал рядом и обвил руками Рона. Сколько они так пролежали, неизвестно. Пока Драко не подошёл к ним. — Эй, Тэо! Мы должны кое-что сделать, — Драко кинул ему на грудь цепочку с ключом. Тэо схватил её и уселся на бёдрах Рона. Сначала были сняты несколько защитных заклинаний. А затем щелчок. Рон ощутил вместо металла тёплые руки Тэо. Сердце внезапно забилось. Облегчение. Касания на члене были мягкими и согревающими. Рон в удовольствии закрыл глаза и откинул голову. Настоящий кайф. После стольких ограничений и тисков, долгожданная ласка. Хотелось, чтобы это длилось вечно. Тэо снова навис и во рту оказался малиновый вкус. Не выпуская из ладони член Рона, он поцеловал в губы, даря ещё большую сладость и умиротворение. Выходил из штаба Рон уже поздним вечером с глупой довольной улыбкой на лице. По телу разливался покой, а в душе счастье. Драко сам вызвался его проводить, так как время было уже позднее. Когда они шли по тёмным коридорам, Рон заметил, что Драко тоже от чего-то загадочно улыбался. Рон решил воспользоваться моментом и спросить всё, что его волновало. — Вы и правда поддерживаете идеи Амбридж? — голос Рона прорвал тишину. — Рон, ты дурак? — шёпотом и без злобы ответил Драко. — По-твоему у нас что биополярочка? Рон почесал затылок. — Но в среду вы выглядели так убедительно… — А нам нужно было быть не убедительными, чтобы загреметь в Азкабан за измену Родине? Драко рассмеялся. Настроение у него было хорошее, и Рон решился на ещё один вопрос, который тоже его волновал не меньше. — Тэо сегодня был под кайфом? — Если тебя смутил запах в комнате, то это афродизиак. Афродезия пробуждает чувственность. Это не наркотик. — Нет, меня смутил не запах, а странный вид Тэо, — признался Рон. — Нет, Тэо был не под кайфом. Возможно, ароматерапия на него самую малость повлияла. Он чувствительный ко многим вещам. Но сегодня мы все были трезвые. А ты хочешь мяу? — Что? — переспросил Рон. И Драко снова засмеялся. — Хочешь в трип уйти? Могу достать, — пояснил Драко. — Нет, нет, нет, — отнекивался Рон. — Я просто спросил. — Понятно, — ответил Драко и по-доброму подмигнул ему. Сегодня что день доброты? Драко уже тоже стал казаться каким-то нетипично добрым, как будто и Драко под чем-то. Только слизеринец уверял, что они все трезвые. — Чему ты улыбаешься? — на Рона прямо напало любопытство. — Я думаю, что ты уже всё понял. Драко ещё раз улыбнулся и подмигнул. От чего Рон задумался. Тем не менее настроение всё равно было хорошее. Простились они на доброй ноте. Рон без сил упал на свою кровать. В эту ночь он не закрывал полог. Ночь была нежна. Нежна. Нежна. Он проспал до утра как младенец. Сонным утром под одеялом рука нащупала и сжала член. Никакого пояса. Рон расплылся снова в улыбке. Лежал ещё минут пятнадцать, лаская себя и вспоминая вчерашний вечер, похожий на сон. Значит он был трезв, неужели он был трезв. Это было так нереально… Рон вспомнил как утопал в нежности и поцелуях, как сам выгибался навстречу движениям и ловил каждое касание. Как трепетал от ласки, лёжа на спине и запрокинув ноги на спину Тэо. Эти воспоминания всё ещё казались абсурдны. Но улыбку Рон скрыть не смог. Новый день начинался с лёгкого сердца. Свет из окон лучами бил в лицо. Этот новый день как новая жизнь. Как преображение. Будто он перешагнул и наступил новый этап. Старое позади. Новое впереди. Рон сам не понимал откуда это чувство, но точно знал, что теперь всё будет по-другому.